Развеянный ветром

Проснулся Брок слишком рано, едва на востоке посветлело, да и снилась какая-то откровенная хуерга со Старком, одетым в костюм железного хот-дога, в главной роли. Полежав немного в тёплых объятиях Баки, он встал, укрыл любовника сброшенным за ночь на пол пледом, мимолётно коснулся губами лба и с беспокойством глянул на телефон. А вдруг звонили? Не звонили, и до будильника оставалось ещё пара часов. На кухне взгляд сразу наткнулся на любимую кружку Лео, забытую вчера на столе. Сердце пропустило удар, но Брок оборвал сам себя. Все ведь более-менее обошлось, Лео жив, а все остальное ерунда — справятся. Баки проснулся сразу за Броком, но не стал вставать, только приоткрыл один глаз, снова заворачиваясь в плед. Хотелось проспать еще пару часов, но оставлять Брока одного с его думами и волнениями по поводу Лео не хотелось, и Баки, понежившись еще пять минут, поднялся и пошел на кухню. — Как думаешь, — Баки обнял его со спины, как и ночью, живой рукой погладив по голому животу с безумно сексуальной блядской дорожкой, которая скрывалась под штанами, — нас пустят на часок пораньше? — Вряд ли, принцесса. Давай я лучше какао тебе сварю, и мы позавтракаем как люди. От стояния перед дверьми палаты мало что изменится. Тем более в отделение интенсивной терапии пустят только одного меня, как брата, — напомнил Брок. — Но я тебя отвезу, — сказал Баки, расстроившись, что не сможет увидеться с Лео. Хорошо, хоть к нему пустят Брока, а тот им видеосвязь организует. — И подожду. Или ты там весь день будешь? Я еще хочу к Чарли заехать, узнать, как она и попросить реабилитацию для Лео. Но могу не ездить. Баки уселся на стул и принялся ждать какао, параллельно сворачивая из ложки сложный цветочек. Он частенько портил столовые приборы, когда нервничал. — Съезди, — поддержал его Брок, проходя мимо, мазнул губами по скуле, взлохматил волосы, распустив туго стянутый хвост. — Когда Лео переведут в обычную палату, можно будет дневать и ночевать у него, а пока и меня-то минут на пятнадцать максимум пустят за раз. А Чарли трясти надо сразу, пока воспоминания ещё живы. Впервые Брок, перебравшись в этот мир, пожалел, что они именно здесь. Как было бы проще — вколол Лео пару кубов сыворотки — и в чудо-машину Хелен Чо. Наплевать на Старка и сотоварищей, на вечный неожиданный пиздец, сваливающийся на голову в самый неподходящий момент, на морализатора Роджерса и свою собственную дурную славу. Но волшебной машины Хелен тут не было, и суперсолдат тут был один единственный, и больше не предвиделось, поэтому только кровь Баки могла помочь Лео. А могла и не помочь, ведь они с Броком не были уверены, как работает сыворотка. Но Баки предполагал, что его кровь поможет Лео пережить весь тот пиздец, который с ним случился. — Я тоже хочу к Лео, — тихо сказал Баки, — давай вместе съездим, я хоть у палаты посижу, а потом к Чарли тоже вместе, ты меня подождешь. А? Баки было невыносимо тошно от того, что его не пустят к Лео, от того, что надо объясняться с Чарли, вообще от всего происходящего. И как же они с Броком могли так облажаться, так проебаться с этой бомбой? Два долбоеба, думающих, что прошли кучу войн, значит самые умные, доверяющие своему чутью, Своему, но не Лео. Как же они ошибались. И теперь их ошибки расхлебывал их любимый и семьи погибших. В больницу они приехали всё же на целый час раньше, потолклись немного на парковке, пытаясь унять нервную дрожь. Брок, конечно, прекрасно понимал, что, случись что с Лео, ему сразу отзвонились бы, но сердце все равно было не на месте. — Давай попробуем доктора выловить и поговорить о Лео? — предложил Брок. — Давай, — согласился Баки. Он очень волновался, чувствуя, что его кровь — это хорошо, но пойти не так могло все, что угодно. Но он старался не трястись от нервного напряжения, поддерживать Брока, тому ведь тоже было плохо, и не факт, что не хуже, чем Баки. Молодая афроамериканка с крупноватыми некрасивыми чертами лица сначала напрочь отказалась отвечать на любые вопросы, сославшись на врачебную тайну, не купилась на тяжёлый взгляд Баки, и лишь когда Брок напомнил, что, вообще-то, Лео Барнс его брат, смилостивилась. — Ваш брат на удивление легко перенёс операцию. Швы чистые, рентген и узи тоже ничего криминального не показали, — со вздохом отчиталась она. — Как только пациент придёт в себя, то, скорее всего, если врач не найдёт никаких причин для отказа, будет переведён в обычную палату и открыт для посещений. Она окинула немного подозрительным взглядом Баки и снова повернулась к Броку. — Одно но… — доктор замялась, глянула в свой планшет, быстро найдя карточку Лео. — Анамнез, собранный на месте, не очень точен. Взрывная волна, продукты горения — все это могло нанести вред мозговой активности. Энцефалограмма ничего не показала, но мозг сложная система и буквально небольшой встряски достаточно, чтобы ее нарушить. Так что не пугайтесь, если ваш брат вас не узнает. При таких травмах амнезия не редкость, — она глянула на часы. — Время посещений начнётся через двадцать минут. — Амнезия? — не понял Баки. — Он нас не вспомнит, что ли? И как это надолго может быть? Баки боялся амнезии, потому что слишком хорошо по себе помнил, что это такое. Но, опять же, Баки надеялся (может слишком сильно) на сыворотку в его крови. Но все равно, полностью на нее нельзя было полагаться. — А когда его выпишут? — спросил Баки, потому что, несмотря на то, что им с Броком было хорошо вдвоем, Лео им очень не хватало. Не хватало, как воздуха. Доктор пожала плечами. — День, месяц, год, не вспомнить вообще, мозг непредсказуемо может отреагировать. Мое дело вас предупредить, а выписка... все будет зависеть от самого мистера Барнса. И, простите, мне надо идти. Брок проводил ее взглядом и внутренне содрогнулся. Он помнил моменты, когда Зимний открывал глаза после обнуления, смотрел не узнавая, снова чужой, незнакомый. — Все будет хорошо, — заверил Брока Баки, прижав его к себе, гладя по спине. — Я уверен, все будет хорошо, он нас вспомнит. А не вспомнит, — мы снова завоюем его для себя. Ведь один раз получилось, получится и второй. То, что для Баки это будет уже третий раз, он говорить не стал. Они справятся. Всегда справлялись, и Лео справится. Обязательно, иначе зачем вообще все. — Давай увидимся с Лео и поедем к Чарли вместе? — попросил Баки. — Попросим о реабилитации для Лео, да и все равно мне кажется, что ей тоже очень страшно. Ей тоже нужна помощь. Иначе все, что мы сделали, все, кто умер или пострадал, их жертвы будут напрасны. А после выборов мы грохнем всех, кто причастен к взрыву. Все это Брок понимал прекрасно, да не был он склонен к панике, но сейчас справляться получалось с трудом, да и то в основном все это делал он ради Баки, чтобы тому не приходилось быть сильным постоянно. Прошлый опыт твердил о том, что ничего непоправимого уже не произошло, Лео жив и это главное. — Пойдём, Бак. В палату интенсивной терапии Баки всё-таки не пустили и формулировка «будущий муж» не сработала. Войти смог только Брок. Он замер на мгновение в открытых дверях, давая Баки возможность увидеть Лео, хотя и смотреть на него было страшно. Он лежал, весь опутанный трубками и проводками аппаратов. Хорошо хоть дышал сам. — Господи, детка, — Брок присел рядом, тихонько коснулся кончиками пальцев непривычно бледного лица, ужасаясь синякам. — Я так перед тобой виноват. От вида Лео в таком состоянии у Баки встал ком в горле. Он помнил Брока, всего в шрамах, но все равно горячо любимого. И сейчас видеть Лео таким беспомощным было выше его сил. Больно было, словно Баки сам, своими руками сотворил с любимым человеком такое. Встав рядом с дверью, Баки мог слышать пищание кардиомонитора и тихий голос Брока. — Ты поправишься, и мы уедем, — тихо сказал Брок, погладил Лео по ладони. — Знаешь, я не думал, что мы уживёмся вместе, что вообще это «вместе» возможно. Решил дать Баки возможность убедиться в этом и отступиться, но ты удивительный, ты наш, даже если не помнишь этого. Наш, мой и Баки. Я… знаешь, я люблю тебя. Баки стоял за дверью и кусал губы, чтобы не выть от безысходности, чтобы не ворваться в палату, а стоять и ждать, пока Брок выйдет, и они поедут к Чарли. Кто бы знал, как Баки хотел оказаться сейчас рядом, взять за руку, поддержать. Но оставалось только ждать. Посидев рядом ещё немного Брок вышел, криво улыбнулся Баки и махнул рукой в сторону выхода. — Поехали к Чарли. Сегодня день тишины, — напомнил он. — А завтра ее нужно будет сопроводить на избирательный участок, обратно в штаб и там уже охранять до инаугурации. После она будет уже не нашей проблемой. Баки только кивнул. Они вышли из больницы, сели в машину и через полчаса были у Чарли. Баки был молчалив и мрачен до полной угрюмости. Даже не улыбнулся, встретив Андрэ на входе, только махнул рукой в знак приветствия. Ему было не до чего. Просто не до чего, Слишком сильно по нему ударил взрыв кортежа. Хорошо, что Лео жив, но Баки скорбел и о других ребятах, потому что они были дружны, они все радели за общее дело, и вот как получилось. Они знали, что находятся под прицелом, но не думали, что может произойти такое. Что их предаст один из своих. — Бак, иди к Чарли, — велел Брок. — А я пока Андрэ нагружу дополнительной работой. — Эй, а чего сразу меня? — возмутился тот, но покорно нырнул в открытую дверь гаража. Броку надо было с кем-нибудь поговорить, выкричаться, выплеснуть накопившееся, и чтобы при этом не дёргать Баки, не давить на него слишком сильно всем этим. Баки кивнул и молча пошел к кабинету, где должна была сидеть Чарли. — Можно? — постучал он в кабинет, приоткрыв дверь. — Это Джеймс. — Джеймс? — удивилась она, отставила чашку с кофе на журнальный столик. — Конечно, входите, у вас же сегодня выходной или что-то с Лео? — Да, с Лео, — кивнул Баки, входя. — Ему понадобится дорогостоящая реабилитация, которую страховка не покрывает. Я думал, вы могли бы как-нибудь помочь. Баки не умел просить. Он никогда в жизни ничего не просил. Он был сильным мужиком, который мог обеспечить себя и людей, с которыми хотел быть вместе. А сейчас приходилось просить, а результат этой просьбы был неизвестен. Ведь Чарли могла и отказать, они для нее сделали все, что могли, сохранили ее жизнь до выборов. Большего было и не надо. А какой ценой? Да кто считает, когда на кону такие ставки. — Конечно, да. Чарли тут же подскочила с дивана, заняла своё рабочее кресло, включая ноутбук. — Я сама хотела с вами или Броком переговорить насчёт Лео, но попозже, когда он очнётся, и станет ясно, в каком направлении следует двигаться. Я очень плохо разбираюсь в медицине, — сокрушенно призналась она. — Но есть, у кого попросить помощи. Как что-то станет известно — вы сразу сообщите, — попросила Чарли и с искренним участием глянула на Баки, — вы очень многое сделали для меня. Все, кто охранял, но вы с Лео не раз лично закрывали собой, и я благодарна вам за это и хочу сделать все, чтобы Лео поскорее встал на ноги. — Спасибо, — кивнул Баки, на долгие разговоры вообще с кем бы то ни было, кроме Брока, он сейчас способен не был. — Когда к нему будут пускать всех, я вам позвоню. До завтра, Чарли. И Баки тихо вышел за дверь, возвращаясь к Броку и Андрэ, которые о чем-то общались. — Так зачем я тебе нужен? — спросил Андрэ, с интересом заглядывая под открытый капот чёрной Ауди, единственной машины, оставшейся в гараже. — Ни за чем, — выдохнул Брок, плюхнулся на старый видавшие лучшие времена диванчик, откинул голову на спинку. — Не хочу один сидеть и делать ничего не хочу. Андрэ, мы у Лео были. Врачи никаких гарантий не дают, вообще никаких, даже то, что он нас помнить будет. Пиздец. С тихим вздохом Андрэ забрался к Броку на колени, обнял, устраивая голову на плече. Он ничего не говорил, не сочувствовал, а просто сидел вот так вот, согревая одним своим существованием, не давая сорваться в темноту. Вернувшись в гараж, Баки застал картину “Брока жалеют”, но ничуть не обиделся, не приревновал, просто устроился рядом на диване, положив голову на другое плечо Брока. Погладил по колену Андрэ. Он был настолько свой, что ревновать к нему просто не получалось. — Чарли пообещала реабилитацию, — тихо сказал Баки. — А у нас сегодня выходной. Но дома я просто рехнусь. Давайте чего-нибудь поделаем, а? Баки было тошно от всего происходящего, хотелось заняться чем-то, что отвлекло бы от дум о Лео, который лежал в больнице. Андрэ сместился так, чтобы касаться и Баки, погладил его по щеке, плечу, расстегнул верхние пуговки рубашки, оттянул ворот рубашки, со вздохом взглянул на металлическую руку. — Можно погонять на треке, в зал сходить, на бокс, — начал предлагать Андрэ. — В океанариум. — Можно пострелять, но вы со мной стрелять не захотите, — вздохнул Баки. — А вообще… Я не знаю. Чем бы ни занимался, все думаю о Лео. Давайте лучше прикинем, как убить того гада, который чуть не убил Лео. У него же охрана должна быть не слабее нашей. Мысль была интересная. Брок непроизвольно погладил Андрэ по бедру и, спохватившись, глянул на Баки. Все же тот был ревнив, как черт, и не хотелось именно сейчас ругаться из-за сладкого тактильного мальчика, так и льнущего к рукам. Баки никак не стал комментировать действия Брока, хочет гладить Андрэ — пусть гладит. А вот если пойдет дальше, — получит по голове. Все же Андрэ не был их любовником. — Солнышко, если ты не хочешь в этом участвовать, то мы не в обиде, — решил расставить все точки над i Баки. — Да и не нужно тебе этого. — Не думай, что если я трахался с тобой, мне не дорог Лео. Я его знаю очень давно! — грозно возразил Андрэ, заставив Брока непроизвольно улыбнуться. Боевой котёнок. — Солнышко, я знаю, что тебе дорог Лео, но не хочу окунать тебя в ту грязь, в которой обычно болтались мы с Броком, — сказал Баки, погладив Андрэ по голове. — Но если хочешь помочь, я не буду тебя отговаривать. Прильнув к Баки, Андрэ легко коснулся его губ своими, сжал ладонь Брока на своём бедре. — Дайте мне имя того, кто вам нужен, и я все о нем узнаю, что только возможно. ЛГБТ-комьюнити достаточно разнообразно и если поспрашивать, то… — он не закончил, но улыбнулся зло и многообещающе. — Эдвидж Оуэнз, — сказал Баки так, словно пудовую гирю уронил на пол. — И вся его охрана. Баки мог бы все сделать один, но помощь была приятна. Это Брок научил его тому, что сторонняя помощь — это хорошо. Учил, когда Баки еще был Зимним. Сам помогал ему, чем мог. Объяснял, что группа огневой поддержки Страйк — это люди, которые ему помогают. И это хорошо. И сейчас Баки был не чужд помощи, хотя и предпочитал все делать сам. Андрэ полностью перебрался на колени Баки, оседлал их. — Значит, Оуэнз. Где бывает? Как проводит время? С кем трахается? — шептал он, каждое предложение сопровождая поцелуем. За этим Броку было странно наблюдать. Андрэ не Лео и никогда не заменит его, никогда не встанет на одну ступень, но и неприятия или ревности к нему испытывать не получалось. Он все равно был своим, во всех смыслах этого слова. Баки слабо откликался на поцелуи, но крепко сжимал Андрэ. Он словно дарил тепло, которого не было без Лео, но и привыкать к этому теплу не хотелось, ведь их ждал Лео, который пусть и ничего не помнил, но был их. — Да, все это нам надо знать. А потом я порежу этого гада на ленточки, — пообещал Баки. — Крошка, — остановил Андрэ, готового в штаны Баки влезть, Брок. — Ты замечательный и вкусный мальчик, но без Лео мы решать ничего не будем, да и всё равно обещать тебе ничего не сможем. На мгновение Броку показалось, что Андрэ обидится, выскажет все претензии и умчится, но тот снова удивил — светло улыбнувшись, Андрэ склонил голову к плечу. — А я в семью и не прошусь. В постель к вам — с удовольствием, но серьезные отношения пока не для меня. — Уилкок? — понятливо хмыкнул Брок. — И это тоже. — А вот у нас все серьезно, — тихо сказал Баки. — Но это сейчас не предмет разговора. Нам нужно убрать Оуэнза после выборов. Через день или два. А вот его охрану можно мочить уже сейчас. Андрэ открыл рот, закрыл, в недоумении глянул на Брока. — Сейчас надо сидеть тихо, Бак. Если выборы отменят, все впустую, так что ждём и приглядываем за Чарли, навещаем Лео. И, Бак, давай, — Брок на мгновение задумался. — Давай у палаты Лео кого-нибудь посадим, пусть приглядит. Андрэ например. — Нет, сидеть у палаты буду я, — безапелляционно заявил Баки. — И, Брок, ты прекрасно понимаешь, почему. — Ладно, но это завтра. Все завтра, а сейчас, — Брок потянул Андрэ на себя, лизнул улыбающиеся пухлые губы. — Давайте все же пожрем сходим или ещё что. Чарли сегодня дома. — Я не против, — ответил Баки. Ему сейчас было все равно, чем заниматься, лишь бы быть среди людей, чтобы не сойти с ума в одиночестве. — Тогда предлагаю сходить в индийскую забегаловку. — Андрэ соскочил с коленей Баки, поправил на себе вконец измятый костюм. — Там изумительное красное карри. Островато конечно, но на вкус необычно, а потом поглядим. — Нельзя оставлять Чарли совсем одну. Идите, а потом принесете мне пожрать, — предложил Баки. Брок понимал Баки как никто другой. И почему он стремился сейчас все контролировать лично, не доверяя никому, даже ему, тоже мог понять с легкостью, но от самопожертвования точно легче не станет никому. — Принцесса, Чарли не одна. — Ой, да забейте. Давайте я сам скатаюсь. Тут не далеко, — махнул рукой Андрэ. — Привезу, а вы меня поцелуете за это. — Скатайся, — согласился с Андрэ Баки. — Только с Броком. Вдруг охотятся и на нас тоже? Раньше Баки эта мысль в голову не приходила, но сейчас казалось, что убить хотят не только Чарли, но и всю ее охрану, особенно самых ретивых и верных. — Только не влезь ни во что, принцесса, — попросил Брок, обхватил его лицо ладонями и поцеловал. От Баки у него всегда сносило крышу на раз, одного прикосновения хватало, чтобы вспыхнуть сухим трескучим жаром. От Лео у Брока что-то плавилось внутри, перестраивалось, а оба они сразу делали Брока живым и невероятно счастливым. — Иди уже, никому я ничего не сделаю. Только посижу с Чарли, пока вы не вернетесь. И так народу мало, — Баки очень серьезно посмотрел на Брока. — Брок, Чарли важна. — Вы с Лео важнее. Не забывай об этом. Уходил Брок с тяжёлым сердцем, хоть и на руке вис весело щебечущий Андрэ. Отчего-то именно сейчас боль от состояния Лео ощущалась в разы острее и казалось, закрой дверь — и с Баки тоже что-нибудь обязательно случится. — Господи, Брок, что такое? — настороженно спросил Андрэ когда они сели в машину, и Брок в очередной раз завис, потому что ездить в любимой детке Лео без него самого… было откровенно страшно. — Он просил меня осмотреть машины. А я проебался. Он в больнице, Мия и ребята на том свете… — Судная ночь забирает людей круглый год, не только за те двенадцать часов, когда можно почти всё. Баки, отпустив Брока с Андрэ за едой, вместо того, чтобы сидеть за пультом охраны, пошел к кабинету Чарли, дверь в который часто бывала открыта. Конгрессмен Роан не таилась никогда, и Баки считал это неправильным. У столь высокопоставленной особы обязаны быть секреты. Но у Чарли их не было. Вернулись Брок и Андрэ через полтора часа. Брок влетел в кабинет охраны и, не обнаружив там второго своего любовника, бросился его искать. Звонок из больницы застал его уже на обратной дороге, он поначалу хотел по привычке сбросить незнакомый номер, но что-то словно под руку толкнуло. Баки обнаружился под дверями кабинета Чарли, что можно было ожидать. Брок подлетел к нему, запыхавшись. — Бак, из больницы звонили. Лео в себя пришёл. Его осмотрели врачи и перевели в обычную палату. Глаза Баки вспыхнули радостью, он поднялся, обнял Брока, прижав его к себе. — К нему можно? — затаив дыхание, спросил Баки. — Да, я оплатил ему отдельную палату заранее, — ответил Брок, погладил Баки, обмирая от того, как он преобразился от одной новости, заулыбался. — Хоть жить там можно. Спать, правда, в кресле придётся. — Поехали к нему? Андрэ тут справится сам, — предложил Баки, совершенно забыв про еду. Он был счастлив, что с Лео все в порядке настолько, насколько это возможно. — Я так по нему скучаю. — Так, принцесса, сначала пожрём, тебя больничный кафетерий не прокормит, — напомнил Брок, потискал Баки. — Андрэ скажем спасибо, раздадим ЦУ и рванём уже. Сам бы Брок тоже рванул бы вот прямо сейчас, чтобы быстрее оказаться рядом, войти в палату и в глаза заглянуть в поисках узнавания, хотя если их и не помнят… что ж, живой и спасибо. Баки покорно оставил свой пост рядом с дверью кабинета Чарли и пошел с Броком. Есть все же было надо. От того, что Лео может их не помнить, сжималось сердце, так боялся Баки увидеть вопрос в глазах, кто они такие? Или еще хуже, память ушла не вся, и он помнит жену и сына. От этих мыслей Баки становилось больно, и кусок в горло не лез. — Вы поедете? К Лео? — первым делом спросил Андрэ, когда Брок с Баки вернулись в комнату видеонаблюдения. — А меня не возьмёте? — Нет, крошка, не возьмём. Кто-то же должен с Чарли остаться. После выборов я тебя сменю и скатаешься, навестишь, — улыбнулся Брок такому беспокойству. Он помнил рассказы Лео о том как они познакомились с Баки, как тот жил у него и блядовал как раз с Андрэ. Но при этом этот смазливый сладкий с виду мальчишка остался другом. — Ладно, — тяжело вздохнул Андрэ. — Поешьте хотя бы. Баки ел молча, больше думая о Лео, чем обо всем остальном. Баки боялся, что его амнезия откатила к счастливым дням, полным забот о Николасе. Ведь ему придется второй раз пережить трагедию потери сына, смириться с ней. Лучше было бы, если бы он вообще ничего не помнил, а они с Броком смогут заново влюбить его в себя. Получилось же один раз, получится и второй. — Поехали, — попросил Баки Брока, хотя не съел еще и половины купленной для него еды. — Не могу так. Лео же лежит там один и думает, почему к нему никто не приходит. Прости, Андрэ. Обижаться Андрэ явно не торопился, лишь фыркнул и сложил не открытые судочки с едой обратно в пакет, вручил Баки и поцеловал, вплетая пальцы в волосы на затылке. — Передайте ему от меня поцелуй, и пусть поправляется. — Обязательно, — пообещал Баки, и они с Броком ушли. На душе было муторно, тяжело и как-то странно. Ведь не факт, что у Лео амнезия, просто врач сказал, что он может ничего не помнить, но это же было не обязательно, думал Баки. — Брок, все будет хорошо, — убеждая себя высказал он. — Принцесса, ты сейчас меня или самого себя убедить пытаешься? — спросил Брок. — Он жив, а остальное преодолимо. Сколько раз мы с тобой знакомились заново? И самому Броку было тяжело, неправильно со всего происходящего. Вроде бы они больше не воевали и всё равно пострадал именно самый беззащитный из них. Хорошо что Лео не слышал его мысли, а то показал бы… беззащитного. В больнице их ждала неизвестность. Вроде бы и планы настроили, и придумали как будут жить дальше… как говорится — хочешь рассмешить вселенную, расскажи ей о своих планах. Баки ничего не ответил Броку, все было и так понятно. Главное, ведь, что жив. Что поправится, а все остальное не важно. И действительно, сколько раз они с Броком знакомились заново, сколько раз воспоминания потом догоняли. Все должно быть не просто хорошо, все должно было быть отлично. Но сердце все равно тревожно сжималось, билось заполошно птицей, попавшей в сети. По дороге в больницу собрали все пробки. Брок ругался на трёх языках, курил одну за одной и действовал на нервы сам себе. Но стоило войти в кондиционированный пахнущий лекарствами холл, беспокойство всколыхнулось с новой силой, выбив воздух из лёгких. Брок слушал доктора и не мог не коситься на дверь палаты, представляя раз за разом то, что их там ждёт. Больница угнетала Баки и в былые времена, а люди в белых халатах, особенно после техников при Зимнем, вызывали стойкое отвращение с желанием устроить кровавую резню. Но было нельзя. Эти люди спасали других людей, эти люди были важны для общества, да и плохого ничего не делали, скорее всего. Поэтому Баки стоял рядом с Броком и молчал, стараясь не глядеть по сторонам. — Пойдём, Бак, — приобняв его за плечи, сказал Брок. Докторица, вывалившая на него всю доступную информацию, гневно глянула вслед и фыркнула. Проигнорировать ее вышло легко, все мысли Брока были там — в отдельной палате, за дверью с тёмным матовым стеклом. Открыв дверь, Баки увидел Лео. Тот был бледен, но был жив, и это самое главное, что сейчас волновало Баки. — Привет, детка, — несмело улыбнулся Баки, подходя к кровати, погладил Лео по руке. — Баки, — слабо улыбнулся Лео. — Брок. Хорошо что вы в порядке, а то проснулся — и никого рядом. Кто из наших… выжил? Мия? — Прости, детка, — вздохнул Брок, присел с другого бока на койку, погладил по плечу над повязками. — Только Роджер, в соседней палате. Горечь подкатила к горлу, напоминая про то утро, разговор и собственную промашку. — Понятно… — Лео нахмурился, стараясь вспомнить, что же произошло. Баки забрался на койку Лео, устраиваясь в ногах, и принялся гладить плюсну живой рукой. — Мы волновались за тебя, — сказал Баки, он не знал, что еще сказать человеку, который чуть сам не умер и в одночасье потерял половину команды. Это было даже страшнее, чем в Судную ночь. — Как ты себя чувствуешь? — Словно меня пожевали, — усмехнулся Лео и закашлялся, подавившись воздухом на вдохе, прижал ладонь к груди. — Сколько я здесь валяюсь? Выборы небось… — Завтра, — продолжил за него Брок, наклонился, коснувшись губами виска, погладил по щеке. — Детка, прости, я должен был… — Ты ничего не должен, — ответил Лео, откинулся обратно на подушку. Голова страшно раскалывалась, думать не хотелось, анализировать и подсчитывать погибших тем более. Если бы мог Лео все вернул бы обратно и всех, кроме себя самого высадил бы из машин, сам бы доехал до места назначения. И скорее всего, погиб. — Ребят жаль. — Жаль, — подтвердил Баки. — Но ты жив. И, ты, конечно, можешь со мной не согласиться, но это очень хорошо. И если бы мне собственноручно пришлось бы их убить ради тебя, я бы это сделал. Баки бы и свою жизнь отдал, если бы это спасло Лео, или Брока. А вот чужие жизни ради них Баки бы не жалел. — Главное, чтобы все было не зря, детка. Лео был жив, шёл на поправку, если верить докторице, помнил их. Помнил и любил всё так же! Все остальное было таким не важным. Завтра выборы, и даже если Чарли Роан всех натянула и не собирается отменять Судную ночь — им наплевать. Брок, стоит Лео поправиться, собирает обоих своих мужиков и кота и свалит из страны сначала в отпуск, а дальше как карта ляжет. — По тебе Бел скучает, — сказал Баки, продолжая поглаживать ногу Лео. — Тебя всего-ничего нет, а он скучает. Ходит несчастный, меня царапает. Как думаете, можно остаться на ночь? Только завтра надо с Чарли. Чтобы ее совсем уже никто не пришиб в наше отсутствие. — Можно, — ответил Брок и оскалился. — Оплачено. Баки тут же устроился удобнее, свернулся так, чтобы обнимать за ноги, и прикрыл глаза, как Белоснежка, который любил спать у Баки на коленях. Все было почти хорошо. Почти, потому что Лео еще не выписали. Но после такого, Баки его больше никуда воевать не пустит. Это было эгоистично, но тут и Брок будет с ним согласен. — А давайте сменим род деятельности? — предложил Баки. — Мне как раз пора задуматься о пенсии, — оскалился Брок. — Хватит козлом скакать. Лео прыснул и захохотал. Всё-таки хорошо быть не одному, когда с тревогой заглядывают в глаза, приносят чай и гладят вот так вот ласково. В такие моменты жизнь играла совершенно новыми яркими красками, напоминая о том, что этот мир действительно стоит спасать. — Всем нам пора на пенсию, — рассмеялся Баки, продолжая кольцом обвивать ноги Лео. — Уедем куда-нибудь в теплые края и откроем там свой маленький бизнес, только я ума не приложу, какой. Баки успокоился. Лео все помнил, шел на поправку, был рад их видеть, и это было неимоверно хорошо, просто замечательно. Даже волнения за то, как пройдут выборы, отошли на второй план. Баки был счастлив без замалчивания и допущений. Вскоре Лео сонно заморгал, чуть ли не вырубаясь на каждом слове, выругался насчёт долбанутых медиков, накачивающих его какой-то дрянью, но стоило Броку пристроиться на его койке слева, уложил голову ему на плечо и тихо засопел, опаляя шею горячим дыханием. — Принцесса, спасибо, — улыбнулся Брок, коснулся губами лба сонно завозившегося Лео. — Вот теперь мы с тобой полностью уравновешены. — Пожалуй, — отозвался Баки, тоже прикрывший глаза, но он не собирался засыпать, чутко вслушиваясь в дыхание и сердца обоих своих мужчин. — Еще немного, и мы будем свободны. А ты чем хочешь заняться? Я совсем ничего не умею, кроме как убивать, а Лео был полицейским и телохранителем. Да и ты воевал всю жизнь. — На месте разберёмся, — отмахнулся Брок. Обо всём этом не хотелось сейчас думать. Да и смысл? Для начала надо было выбрать место, где жить и смотреть по ситуации — кто требуется, кого не хватает и кем они из всего этого списка могут стать. — Ты завтра с Лео, — перевел Брок тему на более насущную. — или с Чарли на избирательный участок поедешь? — С Чарли, — решил Баки, хотя хотелось ему быть с Лео, но он прекрасно понимал, что надо закончить все с выборами, а потом уже будет и Лео, и Брок в кровати до полудня и еще много всего интересного для них троих. — Нужно закончить все это. Чесанув затылок, Брок глянул на Лео. — Тогда сюда Андрэ пришлём, — решил он. — Внешне мальчик-зайчик, а яйца кому угодно откусит. — Ты думаешь, что ее захотят убить во время выборов? — спросил Баки. — Мне кажется, что это будет полный бред, Отцы-Основатели тогда точно потеряют свое лицо и влияние. — Бак, я не хочу ни о чем думать, не хочу беспокоиться и дёргаться. Лучше я раз в полчаса буду смехуечки получать от этих двоих смсками, чем думать нескончаемо — а все ли хорошо, — фыркнул в ответ Брок. — Да и не нужна толпа за спиной у Чарли. Проебавшись однажды, да ещё так жёстко, не хотелось упустить что-то важное, недосмотреть. По-хорошему, Брок бы Баки здесь посадил и у дверей ещё парочку ребят покрепче поставил. Пусть надуманный бред, пусть гребанная паранойя — больше ошибаться он не имел права. Сам привык выживать, на пузе выползать из любого дерьма, Баки живуч как таракан, а Лео слабее, беззащитнее, кого бы из себя ни строил. — Хорошо, — согласился Баки, понимая, что сейчас переть против Брока не только бессмысленно, но и опасно. — Мы оставим тут Андрэ, а сами сопроводим Чарли на избирательный участок. Баки прикрыл глаза, оплел ноги Лео и расслабился, поглаживая его. Он любил Лео, хотел быть рядом с ним, и Брока любил, и когда они были все втроем, он был по-настоящему счастлив. — Я хочу поехать на Кубу, — стал мечтать вслух Баки. — Или на Ямайку. Никогда там не был. А еще хочу в Австралию, на кенгуру посмотреть. В ответ Брок только улыбнулся. Он согласен был ехать куда угодно, хоть Боливию осваивать, наплевать, лишь бы всем вместе. Да и мечталось хорошо, вкусно так. Перед внутренним взором рисовались новые просторы, страны, государства, люди — счастливый Баки в цветастой гавайской рубашке с коктейлем в ананасе, Лео верхом на лошади, поправляющий ковбойскую шляпу, белый парус собственной яхты и любая другая мечта на выбор. — Спи, принцесса. Завтра будет новый день. Слова Брока подействовали как заклинание, Баки почти мгновенно провалился в глубокий сон без сновидений. Он просто чувствовал рядом живое тепло, запах родных ему людей, и был совершенно спокоен и почти по-детски счастлив. Утро началось с истерики докторицы, не вовремя вошедшей в палату и обнаружившей на больничной койке на два человека больше положенного по регламенту. Пока она орала на сонно моргающего Баки, плевалась в него слюной, тыкала длинным наманикюренным пальцем в грудь, Брок успел отзвониться Андрэ и попросить приехать его как можно скорее в больницу, составить компанию Лео. Тупо посмотрев на женщину, которая пыталась отогнать его от любимого мужика, Баки чуть не рявкнул на нее, не сразу вспомнив, что находится в больнице и нарушает регламент. Он довольно быстро поднялся, успев услышать разговор Брока и Андрэ. Нужно было срочно ехать домой, приводить себя в порядок и ехать к Чарли. — Все, мой хороший, — Баки поцеловал Лео, — мне пора. Да и Броку тоже. Вечером к тебе Брок вернется. Люблю тебя. — Да, детка, поправляйся потихоньку, — повторил действия Баки Брок, вызвав у доктора и вовсе какой-то припадок, только тогда вспомнив, что наврал про родство. — Через час Андрэ приедет, так что не скучай. — Валите, — с улыбкой отмахнулся Лео, не особо задумываясь над тем, почему вечером приедет только Брок, и где будет Баки. Все равно ведь потом все расскажут, по другому и быть не могло, а сейчас ему предстояла процедура осмотра, бесконечная сдача анализов и прочее-прочее-прочее. Как же он не любил больницы. Добирались до дому с Броком и переодевались в надлежащий вид со скоростью звука, потому что Чарли хотела одной из первых положить бюллетень в урну. Но они не опоздали, умудрились приехать ровно в тот момент, когда Чарли уже собиралась выходить и без них. — Доброе утро, — поприветствовал ее Баки, открывая дверь служебной машины. — Последний день, и вы — новый президент Соединенных Штатов? — Если изберут, — улыбнулась приветливо Чарли. — Откуда столько фатализма, конгрессмен? — оскалился Брок, непривычно упакованный в дорогой качественный костюм, а не что-то полувоенное, как ходил в любой обычный день, совершенно наплевав на дресс-код охранника. — Как Лео? — перевела разговор она, явно не особо желая общаться на ту тему. — Очнулся, ругает медицину. Открыв перед Чарли дверцу машины, Брок кивнул остальным бойцам, приказывая занять свои места. Баки нырнул в режим ожидания пиздеца, и за всю дорогу не произнес ни слова. Он просто сканировал происходящее сначала по дороге на избирательный участок, потом на самом участке, а потом и на обратной дороге, за все время не произнеся ни слова. Ему даже показалось, что Чарли это пугает, но так было проще и лучше, так было правильнее для ее сохранности, хотя он знал, что сама Чарли не понимала этого состояния и объективно его боялась в такие минуты, а тут Баки провел так почти три часа. Вернувшись домой к Чарли, они все уселись ждать предварительных результатов выборов. Баки сидел как на иголках, стараясь не подавать виду. — Может быть, чаю? — предложил он в какой-то момент Чарли. Она вздрогнула и отвела встревоженный и немного усталый взгляд от экрана телевизора, следя за любой информацией с избирательных участков. — Спасибо Джеймс, но не стоит. Я бы сейчас лучше чего покрепче, но… — она развела руками, глянула на молчавшего всю обратную дорогу Брока. — Вы ведь уедете. Как всё закончится? Совсем? — Вам больше ничего не будет угрожать, — пожал плечами Баки, — мы не будем вам нужны. А нам пора закончить с войной. Баки не знал, чем они будут заниматься, когда уедут, да и куда уедут, но они будут вести мирный образ жизни. Обязательно будут. — Понимаю, — Чарли вздохнула. — Для меня война только начинается. — она подтянула ноги к груди, становясь в один миг как никогда одинокой. — Судная ночь забрала у меня всех, но дала силы на борьбу. Это странно не чувствовать сейчас ничего? — Ничего странного. — Брок отложил телефон, тоже глянул в телевизор. — Вы такой же человек как я, Лео или Андрэ и можете устать от попыток соответствовать. Баки сидел и ждал предварительных результатов как на иголках. Потому что, если вдруг не выгорит, если изберут Оуэнза, то все, что они сделали, все жертвы, которые пришлось принести, будут напрасны, и тогда Баки пойдет убивать. Он не будет ждать Судной ночи, он просто перебьет всю партию Отцов-Основателей, вырежет под корень это змеиное кубло, способное порождать только насилие. Он станет карающей дланью, раз не нашлось других. Когда объявляли предварительные результаты, Баки сидел как на иголках — и вот оно свершилось. Конгрессмен Чарли Роан победила с большим отрывом. Баки выдохнул, поняв, что все это время не дышал. — Получилось. Брок не смотрел на радующуюся Чарли, не слушал, что говорили ей с телеэкрана, поздравляя, не следил кто звонит. Сейчас ему было важно то, что весь этот ужас наконец подошёл к концу, можно хватать Баки в охапку и мчаться к Лео, а дальше… какая разница, что будет дальше. Они справятся! Поженятся, да так, чтобы разом втроём. Чарли уже обещала попытаться пробить эту инициативу в конгрессе. Уехать на край света, а там жить! — Ну вот все и закончилось, — улыбнулся Баки Чарли. — С завтрашнего дня, да уже, наверное, с сегодняшнего, у вас будет другая охрана. Не чета нам, президентская. Все будет хорошо, миссис президент.