Sunny

Рассвет маячит на горизонте, заставляя небо наливаться ярким красным цветом. Проплывают легкие облака, шумит листьями ветер, изредка проезжают машины. Нет ни шумных компаний, ни гула серой толпы, ни скрипов шин. Город еще спал, так что было так спокойно. Так тихо. Наслаждаться зрелищем можно было бы бесконечно, но уже через пару часов, как по команде завоют будильники, побегут на работу люди и от всего этого не останется ни следа. И вновь увидеть это чудо можно будет только следующим ранним-ранним утром. Шото уже в который раз стоит, опираясь на перила, и смотрит на небесное светило, что вот-вот взойдет на свое царское место. Каждый день, он просыпается еще до восхода, и стоит на балконе, впитывая в себя эту атмосферу. Словно заряжается ею. Полной грудью вдыхает (относительно) свежий воздух и подставляет лицо прохладному нежному ветру. Он делает это в любое время года и в любую погоду, на что Кацуки часто ворчит. Будь хоть аномальная жара, плотная стена дождя или пробирающий до костей холод – неважно, этот его утренний ритуал не прерывается. И Тодороки даже не вспомнит, когда начал делать это. Ведь, он настолько прочно вошел в его жизнь, что вспомнить себя без него парень не сможет. И, наверное, эта вещь единственная хорошая, что досталась ему от отца, потому что привычку вставать до рассвета привил ему именно Энджи. Маленький Шото выбегал на рассвете в сад их дома и подолгу смотрел в небо. В яркую, пестрящую цветами, но такую гармоничную гладь. Провожал взглядом облака и старался разглядеть в них различных животных. Он улыбался и с восхищением, даже трепетом, вглядывался в ровную цветную гладь. Вглядывался так, как никогда бы не посмотрел на отца. Тодороки-старший не вмешивался в это, лишь только ровно в 7:00 почти силой заставлял мальчика вновь проходить весь тот ад, что сам Энджи называл тренировками. И именно в это самое время, уже выросший Тодороки отрывал взгляд гетерохромных глаз от неба и покидал балкон, не забывая прикрыть дверь. Покидал, и оказывался в просторной светлой кухне, где царствовал Бакуго. Обычно, конечно, готовил у них Кацуки. Но это был обед или ужин. А вот Шото, в силу того что вставал почти в пол шестого занимался завтраком. Готовил Тодороки неплохо, но до стряпни Каччана ему было далеко. Что-что, а готовить подрывник умел. И умел хорошо, нет, отменно. Так что в их квартирке всегда гуляли умопомрачительные запахи, и всегда находилось что пожевать. И кстати да, они живут вместе. Да, они встречаются. И как с началом его «ритуала», вспомнить точной даты, когда все произошло, Шото не мог. Но было это перед началом второго года, в летнем лагере. Да и забыть бы это было сложно, ведь именно тогда Лига решила вновь попытать удачу и напасть, но их затея с треском провалилась. Все тогда были изрядно потрепаны и выжаты как лимоны. Мидория снова сломал себе пару костей, Каминари был в отключке, у Ииды было вывихнуто плечо. Вообще травм было много, даже Айзава пострадал, но все обошлось, и никто не умер. У самого же Шото был перелом левой руки (это приносило ему, в каком-то смысле, удовлетворение) и легкое сотрясение. В принципе, он и Бакуго, у которого был ушиб правой ноги и пара ожогов на руках от его же причуды, пострадали меньше всего. Тогда у Тодороки были смешанные чувства к подрывнику. Он вроде недолюбливал его, но в то же время блондин был ему интересен. Он нравился ему. Шото был бы и не против поговорить с Бакуго, прояснить все, но все никак не мог собраться и в итоге, он настолько затянул, что Кацуки взял все в свои руки. Их разговор произошел в невероятно красивом месте. Возле великолепного водопада, что переливался множеством цветов в свете солнца, недалеко от лагеря в тени деревьев. Там-то все и случилось. -Я люблю тебя, Двумордый – спокойно произнес блондин, вглядываясь в темноту леса. Руки его были, как всегда в карманах, поза была расслабленной, словно он не ждал ни отказа, ни ответа вообще. Но именно эта его фраза, четыре слова, стали нужным толчком. И Тодороки не хотелось потерять шанс. И возможно это было помутнение рассудка или последствия сотрясения, но так и произошел их первый поцелуй. Безумно неловкий, ошеломляющий, внезапный и невероятно романтичный. Это и стало отправной точкой их отношений. Теперь Шото, вспоминая этот момент, слышал в ушах шум водопада, шелест листьев и легкие прикосновения ветра, что ерошил им волосы. Теперь у Шото вообще, было много всего того, что он будет вспоминать на пару со своим колючкой. Например, то, как они сбежали с занятий. Или как ночью пели на крыше под аккорды гитары, что стоит в чехле, где-то в углу. Курили сигареты все той же ночью, на той же крыше. Как в наказание драили гостиную общежития. Как о них узнали ребята. До чего смешными были их лица. И все это произошло словно вчера. Будто еще пару дней назад он только зашел в ворота академии. А сейчас уже без малого прошло два года, как они окончили ее. Стали про-героями и теперь, каждый день спасают покой мирных граждан. Деку, как и мечтал, стал новым Символом мира, но они с Кацуки, все еще сражаются за первое место. Ну, а сам Шото был третьим, стабильно и постоянно. Ему не нужна был слава или деньги. Место в рейтинге так же не было его целью. Если честно, то ему на это было наплевать. Он просто хотел защищать людей, что не могут сделать этого сами. Хотел помогать, быть полезным. Он хотел стать достойным. Во всех смыслах. Другом, братом, сыном, парнем, героем и человеком. И таки смог этого достичь. И ему неоднократно помогали те, за которых сейчас, он отдаст жизнь без раздумий. Кацуки был первым в списке. Кстати, со временем, у Тодороки развилась не самая полезная привычка. Он постоянно углублялся в свои мысли, забывая о мире вокруг. Ненадолго, всего на минут пять не больше. Но иногда это немного раздражало. Как блондина так и самого Тодороки. И вот сейчас, он опять задумался настолько, что забыл про омлет, который и готовил. Но сильные руки сзади, взяв лопатку, перевернули его, но тщетно. Видимо Тодороки настолько сильно ушел в себя, забыв про окружающий мир. Такое часто случалось с Мидорией, но не с ним. У него было все несколько легче, в этом плане. Хотя, наверное, все же нет. Однако, так или иначе, Бакуго успел спасти их квартиру от пожара. Только вот омлет спасти не удалось и пришлось его выбросить. -И чего это ваше фирменное блюдо, в этот раз не вышло? – насмешливо прозвучало из-за спины. -Задумался – только и ответил Шото, почти падая на грудь Кацуки. На нем были только пижамные серые штаны, что придавало картинке интересности. Ведь на самом Тодороки были боксеры и белая, между прочим чужая, рубашка. -Опять ты на балконе стоял. Вон холодный весь, даже учитывая твою причуду – пробурчал привычно Бакуго, зарываясь носом в двухцветные волосы. На его недовольный тон гетерохром только прикрыл глаза, поудобнее устроился в чужих объятьях и улыбнулся. Вот оно счастье.