DeviLove

      Чонгук сидел в своей узкой камере. Если бы он знал, как утомительно больно находиться здесь, не зная ни начала, ни конца своего заточения, сжигал бы всех неугодных намного реже и бросал их сюда, чтобы сгнивали в собственных мыслях. Как сейчас сгнивал и утопал в них сам. Здесь нет окон, а светом служит слабое свечение камней, через узкие стены которых пробивается свет самого Ада. Никто так и не смог дать научного объяснения, почему каменная порода в этих местах имеет такой оранжевый свет, но, в первую очередь, связано это с тем, что никто в Аду не занимается наукой. А еще тут были прутья от самого пола до каменного потолка, вбитые туда на много метров вглубь, а может и вовсе насквозь пробивающиеся через все преграды и соединяющие меж собой множество камер. Грязно, сыро, неровные стены оголенной каменной породы давили на молодого Дьявола, но это не подавляло его желание мести, не заставляло думать об ошибках, он только пуще злился на собственное доверие и… возможно, немного скучал по Тэхену.       Он скучал и корил себя за то, что с момента их знакомства смел тратить столько времени на какие-то придирки, на их недопонимания, его злость и в целом на отвратительное поведение себя же! А ведь с первых дней мог приручать его к своим объятиям, мог бы даже тогда, когда он лежал, сбитый машиной, заключить контракт на совсем другую тему. Подумав о том, что мог бы творить с Тэхеном тогда, Чонгук слегка улыбнулся. И сейчас ему хотелось обнять желанное тело, скользнуть руками по этой обнаженной коже и ласкать его везде, всеми частями своего тела и всеми способами, которыми владеет сам Сатана. Да и разве он сейчас владеет своей силой? По собственной глупости он позволил снова сковать себя оковами Сайтана, вонзившими в него тысячи игл, перекрыв доступ к силам. Дурак.       И что он может? Только ударяет маленький камушек снова о стену, кинув его в противоположную от себя сторону. Может посчитать, что это уже восемьсот шестьдесят третий, а может и сбиться пару раз в подсчетах, потому что, ударяясь о стену, камни обязательно падали снова к ногам.       Внезапно звук удара камня о камень заглушил шум из коридора. Так как решетки находились на определенном расстоянии от входа в его закоулок, то он не мог, просто прижавшись, рассмотреть, что происходило в основном коридоре.       Дабы не пасть лицом, хотя не важно, кто и с какой целью явился сюда, Дьявол поднялся на ноги и скрестил руки на груди. Весь внешний вид Чонгука излучал уверенность и некое безразличие к ситуации, хотя внутри все сжималось от страха. Да и боялся он не за себя. Что ему станется? Даже если умрет, то возродится снова. Но вот только в каком мире? Возможно, что в этом мире демоны уже сожрут все живое, завоюют Рай. И вроде радоваться надо, потому что он же их и возглавляет, только он помнит слова Ангела: Тэхена съедят одним из первых. И хотя вряд ли в будущей жизни о нем кто-либо вспомнит, но сейчас, пропитанный всей той нежностью и любовью, он не может позволить себе так поступить.       Тем временем шаги приближались, а вскоре сорвались на бег. Наперебой этим шагам слышался звон, похожий на тот, что создается ударом железа о железо. Гул разговоров, проносящийся по пустынным и длинным коридорам шахты и… наконец, камни стали отбрасывать тень, судя по всему, достаточно высокого, но не слишком крупно слаженного демона. У того не было хвоста или рогов, ничего, что могло бы отличить его или помочь Чонгуку идентифицировать пришедшего…       Чонгук напрягся.       Он сомкнул зубы сильней, а его алые глаза стали пуще и ярче прежнего переливаться в слабом свету. Он был готов огрызаться, использовать руки и ноги, чтобы вырвать свою свободу, но к чему он действительно не был готов — увидеть Ким Тэхена.       Человек робко заглянул в эту комнатушку и в секунду поменялся в лице: по всей видимости, он сначала заметил, что внутри кто-то есть и только потом разглядел в силуэте Чонгука.       — Что ты здесь делаешь? — из-за того, что демон готовился к словесным атакам, голос прозвучал очень грубо и дерзко, однако глаза, полные тревоги, выдали его с головой.       Тэхен ничего не отвечал, он только подошел к решетке очень быстро и своим поведением скорее напоминал лишь мираж в жаркой пустыни. Гуку хотелось скорее понять, так ли это на самом деле и он подорвался навстречу.       И пусть их разделяла сталь, Тэхена это не остановило, запустив свои руки через высокие прутья, он схватил пушистую макушку демона и придвинул ближе, прижимая к себе.       Чонгуку все еще это казалось сном, может быть даже бреднями мозга, бьющегося в агонии и жадно пытающегося воспроизвести что-то приятное. Потому что сейчас Чонгук ощущал, как Тэхен не только не убегает от него, а ластится к нему, треплет его пересохшие губы своими, одалживая немного влаги. Чонгук даже робеет с непривычки, но ощущает еле уловимое тепло и следы влажных дорожек.       Какого черта, его щеки мокнут и это не похоже на чужие слезы.       Какого Дьявола…       Тэхен же, увидев Чонгука после стольких дней отчаянных поисков, совсем позабыл свои принципы. Он просто прижимался к чужим губам, играл с ними, покусывал. Он даже не скупился проникнуть языком в чужой рот, с наслаждением получая приз за все свои старания. Пускай еще не знает, что с этим делать потом, но в эту секунду все будет именно так.       Чонгук уже может осознать реальность действа: его действительно целует Ким Тэхен. Он в ответ просовывает руки через решетки, пускай даже не слишком это и удобно. Зато можно ощутить и его тело, попытаться прижать к себе и просто обнять, выражая степень своей привязанности. О чем тут говорить, когда Тэхену стоит лишь заикнуться и сам правитель Преисподней встанет перед ним на колени и склонит голову? Ким Тэхен даже не осознает, какую мощь, будучи человеком, заточил в своих руках.       Но идиллия не может длиться вечно, увлеченные любовники не слышат приближающегося шума и какое им счастье, что из-за поворота появляется сначала Хосок, а потом и потрепанные подопечные Дьявола.       Только приметив их, Гук находит в себе силы отстраниться первым, пряча лицо за взволнованным Тэхеном, вытирая свои дорожки слез и после демонстрируя себя снова во всей красе. Благо отблески камней не позволяли видеть волнения в глазах, тяжелого дыхания и покрасневших глаз.       — И ты здесь? — удивленно подмечает Дьявол.       Выйдя из-за Тэхена, Чонгук видит ослабевшего Юнги, все еще сжимающего свой бок. Он сжимает его, скорее, уже по привычке. Найдя демона Лени, Хосок первым делом помог ему оправиться от его недуга, хоть немного восстановив силы. Намджун, на удивление, выглядит намного свежей, хотя и видно остатки оказания сопротивления при «аресте».       — Как вы сюда попали?       — Ну, я так же, как и вы, — равнодушно отметил Хосок.       — А Тэхен?       В комнате затаилось молчание. Чонгук, будучи все еще в легком тумане от долгого пребывания в полном одиночестве, не мог слишком быстро осознать происходящее. Он видел, как рухнуло в сожалении лицо ангела, как отвернулся Юнги и Намджун с пониманием лишь кивнул. Тэхен и вовсе смотрел куда-то в камеру перед собой, где нет Чонгука.       — Нам надо выбираться, — тихо разбил тишину человек. — Хосок, ты сможешь справиться с решеткой и здесь?       — Думаю, что смогу, но мне нужно время.       — Да.       — Я постою на стороже, — отметил Намджун и после этого вышел в длинный коридор.       Юнги, будучи все еще ослабшим демоном, опустился на стену.       — Спасибо, что обо мне побеспокоился, — попытался разрядить обстановку демон. — Если кого тут волнует, — хотя он и знал, что Хосоку уже поведал свою краткую историю, но хотел отвлечь и своего Владыку. — То я был схвачен и сильно ранен, помещен сюда в почти умирающем состоянии. Меня спасло лишь то, что, будучи Верховным Грехом Лени, мне было слишком лениво умирать, — с усмешкой заканчивает Юнги, думая, что его речи определенно должны возыметь хоть какой-то успех.       — Как Тэхен смог попасть в Ад? — леденящим голосом спросил Чонгук, неотрывно смотря на человека.       — Я…       — Готово! — железная дверь скрипнула, и ангел поспешил отодвинуть дверь. Та с характерным звуком удара железа о железо звенькнула и раскрыла Дьяволу свободный проход.       — Тэхен?       — Он умер, — решив смилостивиться над человеком, произнес Хосок.       — …       Что ответить, Чонгук не знал. В душе просто что-то оборвалось, ведь из-за него умер любимый человек. Сейчас он стоял, как раскрытый лист, показывающий все свое нутро: на лице виднелась и озадаченность, и жалость к себе, и к окружающим. Его глаза нервно вздрагивали, и не было сил раскрыть их полностью, чтобы посмотреть на Тэхена.       — Как?       — Он шагнул под поезд.       В стороне послышалось шуршание, и фигура Ким Тэхена покинула эту комнату. Чонгук же не смел сделать и шага: он замер в изумлении, а глаза уже с трудом скрывали новые подступившие слезы.       Хотя Тэхен еще не до конца осознавал, как именно поступил ради этого, но Ад никогда не отпускал души людей обратно. Даже сам Сатана вряд ли смог бы повлиять на это, а если и смог, то точно не в подростковом возрасте. Внутри все забилось от сомнений из-за того, что Чонгук еще слишком слабый, он даже не может быть в своей истинной форме.       Глянув на Хосока, заметил большие белые крылья, его источающее тепло кожу и блестящие на свету голубые глаза. Метнул взгляд на ослабшего Юнги с дьявольски белой кожей, с горячим дыханием, с огрубевшей кожей на затылке и шее, с явными дьявольскими рисунками, выжженными шрамами на его спине и плечах, отблесками клыков. И Намджун, он ведь точно видел, в тот мимолетный миг, что Намджун выше привычного, его глаза, лицо и тело слегка краснее привычного, ноздри раздуваются с невиданной мощью, а изящная человеческая фигура стала громоздкой под стать демонам, с необычайно мощной физической силой. Только он — Чон Чонгук — Владыка подземного мира, выглядел наравне с обычным человеком. И как он — с видом обычного человека — мог говорить о каком-либо спасении.       Потерять тут Тэхена он просто не мог. И не покидать Ад вряд ли бы получилось. Только если запереть в собственном доме, не позволять никому подходить к нему и близко. Но Ад жесток, не важно, видят демоны человека, играют ли с ним, Ад забирает душу, воспоминания, чувства. Ничего не останется от Тэхена, кроме тлеющего уголька с крохотным и мнимым шансом переродиться на земле с еще одной дарованной попыткой. Но от Тэхена ничего не останется, и вряд ли те три года, что даны Гуку на взросление, смогут удержать эту душу здесь, в жерле Ада… Если сказать кратко, то за то время, пока силы Дьявола войдут в Зенит и даруют ему способность управлять всем в этом месте, душа Тэхена уже истлеет и превратится лишь в мнимое воспоминание всех тех, кто любил его.       Когда Гук опомнился, он заметил, что в помещении уже никого не осталось, а шаги постепенно удалялись прочь. Чонгук тут же сделал решительный шаг наружу, удивляясь тому, как пренебрежительно все стали относиться к Владыке, стоило ему оказаться скованным в наручники. Но как же он ошибался, ведь за поворотом стоял Тэхен и, прижавшись к стене, скрестил руки на груди в ожидании.       — Все ушли вперед, — отметил он сразу, как только заметил на себе удивленный взгляд.       — Почему ты здесь?       — Ну, я спустился в Ад, чтобы найти тебя. Что я буду делать, если ты потеряешься, пойдя не в том направлении?       — Я знаю тут все ходы.       — Мне уйти?       — Зачем ты умер?       Звучало это скорее с укором и от того Тэхен только сильнее стиснул зубы: явился тут для спасения и оказался еще и обвиненным во всех грехах. Даже хотел сорваться с места и бежать прочь за ребятами, лишь бы не видеть в этих глазах столько боли.       — Юнги попросил меня найти Хосока, я не знал, как это сделать и не придумал ничего лучше, чем…       — Спасибо, — робко проговорил Дьявол и, подойдя ближе, заключил любимое тело в объятия, пока они оба пребывали в единой форме: формы обоих были для них осязаемы и телесны, а значит и теплы, словно оба живые. — Я сделаю все, чтобы вернуть тебя.       — Я не сомневался!       Как же это опрометчиво — не сомневаться в Дьяволе. Но Чонгук уже пообещал себе, что не даст этому человеку сжечь свою душу в пепелище Ада, не даст раствориться, он вообще никуда тому не позволит от себя деться.       — Нам надо идти.       — Но куда? — тихо шепчет Чонгук. — Я не могу ничего сделать…       — Намджун сказал, что в каком-то Архиве, откуда эти наручники, есть некое кольцо… Оно хранит в себе пусть и малую, но часть сил Люцифера. Если мы сможем дать его тебе, то не будет никакого влияния оков, и ты сможешь освободить себя и… возможно, вернуть меня.       — Тогда мы должны как можно скорее найти его! — это уже звучало более бодро, словно и Чонгук услышал в этом слова надежды. — Кстати, как вы нашли нас?       — Оказывается, что Хосок может воплощать надежды людей в жизнь… И, когда мы чуть не попались, я просто очень надеялся, что мы все же сможем попасть сюда и… когда открыл глаза, уже были здесь. А Хосок вскрывал замок тюрьмы Юнги и Намджуна.       — Они тоже были здесь?       — Как видишь.       — А Абаддон?       — Мы ее не нашли, сколько не искали, — развел человек руками.       Дорога была длинной и запутанной: шахты Ада выглядели как бесконечные пещеры внутри огромной глыбы камней, на паре метров которых встречался поворот вправо или влево, в редких случаях означающий извилистую дорогу. Обычно это был вход в камеры с заключенными. Сейчас вся шахта была пустой, словно всех перевели в другую «тюрьму», а в эту доставили исключительно особенного гостя и его свиту. Оно и не удивительно, в конечном итоге среди заключенных могли оказаться и те, кто бы поддался обещаниям Люцифера и перешел уверенно на его сторону взамен своему освобождению. Когда еще показывать верность и искать выгоду, как не во времена гражданской войны?       Сейчас задача перед заключенными и их спасителями встала не сложная: доставить Люцифера в Архив. На деле план был безупречным, учитывая, что в их строю есть ангел с крыльями, которых демоны лишены отродясь, то можно было просто по небу переместиться. И если изначально план был плох, ибо могли заметить и как-то особым образом начать оберегать заключенных, то сейчас, когда никого не нужно было вытаскивать по ту сторону решеток, можно было светиться под всеобщее ликование.       Вопрос оставался только в том, насколько бы все ликовали от сотрудничества Владыки и ангела, да еще и не просто рядового, а такого как Ангела Надежды. Проблемы бы возникли, но сейчас было важным вернуть авторитет Дьявола.       Выйдя на поверхность, Тэхен уже готовился зажмуриться от всплесков яркого солнца, но их встретила только не щадящая духота и все те же красные просторы. Попав в эту яму случайным образом, он не успел разглядеть, как все это выглядит на поверхности: действительно, огромная схожесть с утопающими под землю кротовыми ямами, в которых скрывались крики заключенных. Здесь видных глазу было только около пяти, а многие возвышались на горе, выход откуда сулил мгновенное падение, видимо, там находились особые гости, но доступ был туда не у всех. Что стоит отметить, так это полное отсутствие каких-либо обозначений. Поэтому, приди Тэхен сюда в полном одиночестве, никогда бы в жизни не определил, в какое именно место ему нужно.       — Куда теперь?       Тэхен и Чонгук поднялись на поверхность последними, вот только не привлекли к себе слишком много внимания. Даже вопрос Тэхена остался проигнорированным. Намджун стоял в нескольких десятках метрах от выхода, перед ним, судя по всему, был один из огромных обрывов, которые заполоняли всю поверхность Ада, словно океаны. Вот только его неподвижное состояние и напряженно приподнятые плечи говорили о том, что перед ним виднелось не только пустое впалое место. Хосок и Юнги стояли чуть позади, но демон лишь настороженно огораживал ослабшим телом ангела.       — Судя по всему, не только вы пришли на праздник, — спокойно и слегка зло заявил Чонгук, выпуская Тэхена из поля зрения и решительно направляясь вперед. — Стой тут и не подходи.       Следовать указаниям было не так просто, как минимум потому, что если человек и сбросил оболочку мясного тела, оголив свою душу, то вот природное любопытство скрыть не получилось. Он лишь настороженно зашагал за Дьяволом, отставая от него всего на пять шагов.       В итоге Гук подошел к Намджуну, оказавшись возле самого края, а Тэхен лишь издалека подметил некоторое скопление демонов внизу (он бы предположил, что людей, но вряд ли тут это выражение уместно). Странным образом, подняв взгляд с земли, на дальней стороне ущелья виднелись небольшие фигуры других демонов. Если сопоставить их сейчас с вытянутой ладонью Тэхена, то каждый будет не больше ладошки человека, а то и намного меньше, но даже с такого расстояния ощущалось их напряженное негодование от происходящего.       — Посмотрите, кто сегодня с нами! — крик, пронзающий всю округу, прогремел как гром, Тэхена даже бросило в легкую дрожь, от чего ангел совсем легко прикрыл его своим белоснежным крылом. — Самое ничтожное существо Ада! — снова раздался голос.       Чонгук смотрел сверху вниз.       Боль?       Непременно в этом месте многие знают, что такое боль, многие сталкивались с ней, и многих она сжигала изнутри. Вот они — истинные мучения этого мира, не жаждущего пощады, бьющего по самому сокровенному. С детства для Чонгука все были братьями и сестрами, и лишь один человек порой играл ему роль отца. Пифон. Демон Лжи и Обмана. Как позорно было довериться такому демону, от природы склонному строить козни и ликовать от своих маленьких побед.       Он стоял в своем демоническом обличии: на его лбу два небольших рога выпирали вперед, а кожа была раскрасневшаяся, словно он стоял возле тысячи жарких солнечных светил, руки, словно испачканные в крови, украшались разводами алого цвета, едва пульсирующие. Уродлив и прекрасен, как и любой из присутствующих демонов.       — Что ты несешь? — Чонгук осмелился выкрикнуть в ответ.       — Что? Я не слышу тебя. Ты такой мелкий и незначительный! — раскинув руки в две стороны, Пифон заливисто смеялся, показывая свое владение над ситуацией. В отличие от демонов, что окружали его, он не боялся гнева Дьявола, потому что лично сковал все его силы. Поэтому он обернулся к удивленной дерзости толпе и заговорил. — Посмотрите, на что способен ваш Дьявол! Разве он может носить это имя? Может когда-то он и был самым могущественным из нас, но что же мы видим: это же жалкое подобие былого величия. Сначала его убил человек женского пола, а теперь? Посмотрите, это ребенок, играющий с нами!       Мнения в толпе разделились: кто-то поддерживающе выкрикивал брань, а кто-то не понимал, почему эти смельчаки перечат Чон Чонгуку. Они были готовы в любой момент склонить головы перед их Владыкой, только дайте сигнал. Но сигнала не было.       — Мы знаем, что Дьявол еще не так силен! Но пройдет пару лет… — кто-то из толпы все еще сомневался в сказанном.       — Что? Не так силен? А разве у него есть силы? У этого ребенка? — кричит он и снова заливается смехом, да таким сильным, что облака в алом небе сотрясаются. — Что ж, тогда я осмелюсь бросить ему вызов! — он снова обернулся к Чонгуку и сделал саркастичный реверанс. — Позвольте обойтись без брошенной перчатки, Владыка, — его дерзкий тон отличался от меланхоличного Пифона.       — Ты сам надел это! — Чонгук демонстративно поднял руку вверх. — Сними и я приму твой вызов!       — Что? Снять? Это? Чепуха, неужели в мире есть что-то, способное сдержать Дьявола?       — Нет! Дьявол самый сильный! Дьявол не может быть сдержан чем-либо! — послышалось с разных сторон. А Пифон это воспринимал как личные овации, подбадривал руками и жестами, заставляя толпу только пуще кричать и возмущаться. Все больше демонов переходило на его сторону.       — И знаете что, Дьявол не только слаб, он еще позорно клевещет. Мы, демоны, вольны творить что хотим, но он сковывает нас контрактами! Мы работаем на него, служим ему, а зачем? — Пифон не унимался, его покрасневшие от злости глаза отражали всемирную скорбь и разочарование. — Он даже не может сдерживать свои слова. Сделка с этим Дьяволом уже ничего не стоит, а значит, Чон Чонгук — не Дьявол! Он не перерождение Люцифера. Эти двое — Юнги и Намджун — подослали к нам какого-то ребенка, подкидыша, ни на что не годного и выдали за Владыку! Но тот все еще мертв! И пока это так, только я могу занять его место!       Демоны не понимали происходящее, их взгляды метались на виновников стычки и не могли окончательно принять решения.       — Сегодня, раз уж наш «Владыка» собрался спастись бегством, я больше не могу сдерживаться. Я докажу вам, как он слаб, и стану новым Владыкой Ада! И тогда никто не будет больше сдерживать наш гнев! — разъяренно вскрикнул он.       — Да! Драка! Драка! — ликовали демоны. Им бы только повод дай, а тут еще и такое событие. Если Пифон лишь обманщик, что сам поверил в свои сказки, то он точно погибнет от рук даже неокрепшего Дьявола. Но если Дьявол самозванец, они готовы склонить головы перед тем, кто высвободит их из-под лживого гнета.       — Не можешь даже спуститься? Я помогу тебе!       Пифон поднимает руку, а на свету, на указательном пальце, блестит кольцо, что заставляет Намджуна стиснуть кулаки только сильней. Сейчас Пифон силен как никогда, а по его телу циркулирует сила самого Владыки Ада. В то время как Чонгук не может сделать и шагу, а его лишь этой неведомой силой опускают вниз: пока движения плавные и издевательски аккуратные.       — Почему ты делаешь это? Ты же знаешь, что я Дьявол. Ты знаешь это! — Чонгук пытается сохранять свое спокойствие, даже когда оказывается стоящим в глубине шахты, напротив своего врага.       Тэхен, что все это время лишь отголосками слышал бравую речь, заметив исчезновение Чонгука, тут же подлетел к краю и заглянул вниз: тот уже стоял там и явно остолбенел от незнания, как действовать в этой ситуации.       — Знаешь, как я понял, что ты лишь лживая пародия на Сатану?       — И как же? Когда готовил мне омлет? — Чонгук не мог дать слабину сейчас и пойти на уступки. Сейчас, когда слова — это была его единственная сила, нужно было быть уверенным в себе как никогда. Только слова все еще удерживали некоторых демонов от перехода на чужую сторону.       — Нет, несколько веков назад, еще с твоим вторым перерождением я заключил сделку: я стал служить тебе как верный пес. Хотя почему я говорю «тебе». Дьяволу!       — Это твои проблемы, — прерывает его Чонгук.       — Я лишь просил тебя, чтобы моя дочь была счастлива каждую свою новую жизнь! — сейчас его голос резко смягчился, был похож на самого милого в трех мирах отца, который скорбит и отчаянно борется за счастье чего-то нежного в своей жизни. Хосок даже вздрогнул, когда осознал причину, но только сильнее прижал крылом к себе Тэхена.       Чонгук же даже не двинул ни единой мышцей своего лица: подобные речи не ранили его душу. Он считал, что семья это проблема каждого. Сейчас у него тоже проблема, когда его пытается наказать отец. Не родной, но тот, кто с рождения был рядом, и тот, кто воспитывал его. Любой бы человек сошел с ума от показавшейся картины, но сердце Дьявола не испытывает боли, а может просто не испытывало искренней привязанности к демону, всегда огораживая от этого момента.       — Ты знаешь, что сейчас с моей дочерью?       — …       — Из раза в раз она проживает ужасную жизнь, я вижу ее слезы, я вижу, как она страдает.       — Контракт перестает действовать только тогда, когда кто-то его нарушает, — с усмешкой говорит Чонгук. — Видимо, был повод, почему это случилось.       — Дьявол нарушил его!       — Дьяволу нет смысла его нарушать, мне все равно, как живет твоя дочь, это не будет отражаться на моей жизни. Это силы превыше твоего понимания. Контракт действует до тех пор, пока его условия соблюдены не Дьяволом, а второй стороной.       — Заткни пасть! — срывается он, да с такой силой, что песок под его ногами разлетается в разные стороны, превращаясь в легкую красноватую дымку. — Сегодня я убью тебя. Я стану новым Дьяволом и тогда моя дочь… — даже у таких демонов есть свои слабости.       — Я уже сказал, что мы сразимся, только сними это, — он снова вытянул руки. — Ты знаешь, что я еще не в зените, тебе нечего бояться.       — Посмотрите на него, он пытается оправдаться. Если тебе это мешает, то сними.       — Ты знаешь, что я не могу…       — В этом мире нет ничего, что не может Дьявол! — снова заладил он свою пластинку, подогревая ажиотаж публики.       Все это время с высоты за происходящим наблюдали другие спутники Чонгука. Хосоку и Тэхену было не безопасно появляться на глазах Пифона, поэтому их Юнги попросил оставаться поодаль от края. В конечном итоге все демоны, собирающиеся вокруг, были слишком увлечены назревающим зрелищем. Поэтому демон Лени спокойно подошел к напарнику, опустив руку на его плечо.       — Что будем делать?       — Посмотри на его палец, — кивает Намджун, все еще грозно выдыхая носом горячий пар. — Он нашел кольцо раньше нас и сейчас боится Чонгука. Трус… — шипит демон, сжимая кулаки.       — Боится или нет, но, пока эти побрякушки на Чоне, он будет трупом при малейшем действии, — уверенно заявляет Юнги.       — Я должен защитить его.       Юнги сжал руку на плече напарника только сильней.       — Я знаю, о чем ты думаешь, но мы оба знаем, что ты не сможешь это сделать: ты ранен и, будем честны, твоей силы не хватит, чтобы усыпить Пифона сейчас, — Намджун обернулся к Юнги и заглянул в его глаза. — Не переживай. Ты же знаешь, я сильный.       Юнги тяжело вздохнул.       — Эй, это мой долг как родителя! — бодрей заявил Намджун и, опустив чужую руку со своего плеча, с разбега прыгнул вниз.       Его силы были при нем, о чем как минимум говорила его окрепшая физически фигура: приземлившись всем весом, он поднял такой столб песка, что сначала и вовсе скрылся за ним. Пифона такой жест позабавил и скорее вызвал на лице улыбку, чем страх.       — Что? Старший брат пришел защитить ребенка? Ты боишься, что правда с вашей подменой раскроется и тогда… Сколько вы будете скрывать от всех здесь, что Чонгук — фальшивка.       — Пифон, угомонись, — Намджун отряхнул пыль со своих плеч и решительно пошел вперед, остановившись лишь тогда, когда фигура младшего оказалась за спиной. Теперь между ним и Пифоном было лишь расстояние в пару сотен метров. — Если так хочешь драки, тогда я сражусь с тобой.       — Ты? — он был так оскорблен таким предложением, что его брови моментально вздернулись ввысь, а после снова раздался пронзительный смех. — Вы посмотрите, ребенок не в силах справиться со мной. И это тот демон, кому вы подчиняетесь? И это ему вы хотите склонить голову?       Самое противное в сложившейся ситуации, что Чонгук ничего не мог сделать. Но он не просто так встревал в ситуацию, злость внутри него и боль от предательства смешались, порождая невиданное ранее стремление. Чонгук замер как солдатик, стиснувший зубы и сжавший кулаки, но он не двигался и словно разучился говорить. Казалось, был столь неподвижен, что едва вспоминал набрать обжигающего легкие воздуха.       Намджун же, напротив, его грудь так активно двигалась, что кости едва не трещали от напряжения. А в глазах читался гнев разъяренного быка. Этот демон был миролюбив, как однажды обмолвился Тэхену, не любил насилие и потому редко использовал от природы данную мощь. Но сейчас он хотел защитить нечто ценное для него: семью. Такого понятия у демонов нет, все они рождаются из пыли или грешных душ. Все это проходит столько эпох и поколений, что взрослый демон уже никогда не вспомнит, за что был наказан, да и его внешность сильно меняется со временем. Но Джейсон, убитый в прошлом, был его другом. А Чонгук, которому грозила смерть сейчас, был его братом и сыном. Кем бы ни был этот человек в будущей жизни, Намджун уверен, что он будет ему так же дорог. И не только этот ребенок. Наверху стоял Юнги, его близкий друг, с которым они шли бок о бок не одно столетие. Любимый этого друга, которым тот дорожил и скрывал от всех столько лет. И человек, чьей отваге завидовали даже демоны. Человек, который отдал свою жизнь ради их спасения, который и стал спасением всего Ада от сотворения нечто ужасного руками Дьявола. Ставший светом для его младшего. Никто из них не заслуживал смерти и потому Намджун собрал в кулак всю свою волю и злобу, чтобы вылить на того, кто пусть не всегда с пониманием относился к нему, кто не всегда говорил правильные вещи, но последние семнадцать лет разделял единые стены для жилья.       — Посмотрите! Он прикрывается своим подопечным, — не желая тратить силы на Намджуна, Пифон придумал новый ход. — Что ж, так даже веселей. Братья мои и сестры, покажите же, чего жаждите сами. Правды? Тогда сразитесь за меня. Если вы все еще верны своему лже-Дьяволу, встаньте по ту сторону и киньте мне клич войны!       Демонам много поводов для драк не нужно. Разгоряченные палящим солнцем тела тут же стали спускаться вниз, выбирая свои стороны. В основном все воодушевленные бравыми речами вставали на сторону пожилого демона, но некоторые, недоверчиво смотревшие на происходящее, все же опускались на сторону Чонгука.       Пифон улыбнулся, ведь теперь Чонгук мог лично увидеть, как много демонов против него. Но за живое задевал тот факт, что Чонгук не дернулся даже лицом и не обратил на это внимания, стеклянным взором продолжая смотреть.       Пифон фыркнул и снова залился смехом, да так громко и яростно, что в какой-то момент это было похоже на гул, подхватываемый другими демонами. Тэхен, стоя на вершине горы, ощущал этот скрежет голосов.       Юнги еще раз посмотрел вниз и обернулся. Теперь нельзя было отсиживаться в стороне. Не роняя лишних слов, он отошел с края обрыва и, преодолев крошечное расстояние, одернул Хосока и обнял. Обнял так, как им было не позволено все эти года и десятилетия, так как желало его сердце уже очень давно, и так, как он никогда не допускал ранее. Хосок даже сжался и с испугу хотел одернуться, внутри все кричало о том, что нужно сдержать его руками здесь, возле себя. И он попытался, ухватился за этого демона, прижал к себе и закачал головой, потому что не мог поверить.       — Позаботься о Тэхене и уведи его отсюда, — раздался тихий шепот у чужого уха.       Хосок сдерживал свои эмоции и позволил себе опустить голову, чтобы коснуться носом шелковистых волос и с улыбкой подумать, что «вот они как пахнут… мятой». Прежде чем силуэт растворился в его руках.       — Хосок? — раздался голос недоумевающего Тэхена. — Что случилось?       Хосок оставался неподвижным, его руки все еще были приподняты, повторяя изгиб тела, только минуту назад опустившегося в его объятия.       — Хосок? — снова обеспокоенный Тэхен.       — Он попрощался, — вздрогнул нежный голос ангела. — Он знает, что не вернется живым, — тише добавил ангел.       Тэхен, не ожидая секунды более, сорвался с места и на коленях упал у края. Тут было еще страшней, он видел макушки различных демонов, но среди них, за огораживающей его толпой, он заметил Чонгука, все еще неподвижного и сжимающего с силой свои кулаки и челюсть. Перед ним в робеющей близости стоял Юнги, разминающий пальцы рук, а вздернув голову выше, Тэхен обнаружил, как всех стоящих на стороне Дьявола возглавлял Намджун.       Юнги попрощался…       Тэхен снова опустил взгляд на Чонгука.       Возможно ли, что он попрощался за всех сразу?