Двое

- Как тебе удалось убедить Риту? - мы с Егором поднялись в его спальню, и сидели прямо на полу возле кровати, по очереди отпивая виски из горлышка прихваченной внизу бутылки. - Я убедил ее, что это был несчастный случай, - объяснил Егор так просто, будто для него это было обычным делом, - И взял обещание не ломать жизнь Олега, а заодно и мою. Позже она захотела поступить учиться в другом городе, и я благодаря связям отца, помог ей это сделать. - Когда мы были в Сохо с подругой, я узнала от ее знакомой, что про Олега ходят слухи, похоже как раз об этом парне, - вновь вспомнила я о неприятном рассказе Лейлы, - Значит, Рита все же кому-то проболталась? - Не думаю, - опровергнул мое предположение Егор, - Скорее всего это не она, а кто-то другой. - Но разве кроме вас троих ещё кто-то знал? - удивилась я. - Сначала нет, но потом... - Егор поморщился от болезненных воспоминаний, - Где-то спустя полгода Олегу приспичило пойти в полицию с повинной. Парня искали, он переживал. Как-то раз зачем-то даже съездил к его родителям... В общем, как я ни уговаривал его, как ни убеждал, все мое красноречие оказалось бессильно. И он все же поперся к ментам сдаваться. Как будто это могло вернуть парня назад... Егор забрал у меня бутылку и сделал большой глоток. - И его осудили? - с замиранием сердца спросила я. - Нет. В то время отец ещё занимал высокий пост в правительстве, и ему тут же сообщили о выходке сына. У него везде были свои люди. В тот же вечер Олега отпустили и доставили прямиком домой к папе, - Егор сделал небольшую паузу, сделав ещё один большой глоток из бутылки, - Только вот он никак не желал успокоиться, и хотел, чтобы его непременно судили. Отец не мог позволить такого скандала, это вмиг уничтожило бы его репутацию. Тогда он убедил маму, что её старший сын свихнулся. Так Олег оказался в психиатрической лечебнице. - Боже... - я буквально кожей ощущала, с какой болью достаётся Егору каждое сказанное слово, и и мое сердце сжималось от сочувствия к ним обоим, - Но почему же ты не помешал этому?! - Я хотел... - его взгляд окончательно померк, а голос стал сухим, бесцветным, - Но отец нашёл подход и ко мне. Он убедил меня в том, что психушка гораздо лучше тюрьмы, и, черт побери, в этом он был прав! Ведь его могли посадить на много лет! А там... Я верил, что оттуда его вскоре выпустят, специалисты помогут ему справится с чувством вины, и все будет хорошо... Как же я ошибался. - Вы лишили его собственного выбора... - сокрушенно произнесла я, - Может, ему это было необходимо! Ведь суд мог признать, что это был несчастный случай! - Не мог! - горячо возразил Егор, - Не мог! Отец возил меня к юристу. В лучшем случае это признали бы убийством по неосторожности, но и этот приговор ему уже не грозил! Мы избавились от трупа, Женя. Мы вывезли его в лес, облили бензином и подожгли. И это очень отягчающее обстоятельство. - Боже... - повторила я, моментально представив в своём воображении эту зловещую картину. - Я приезжал к нему в лечебницу каждый день, но он не разговаривал со мной, считая, что я предал его, поддержав решение родителей, - сухо продолжал Егор свой рассказ, - К тому же его там пичкали какими-то странными препаратами, от которых он все время был будто не в себе. С отцом и матерью он тоже не разговаривал, и отец спустя пару месяцев прекратил свои визиты, считая это бессмысленным. Мама же навещала его, как и я, каждый день, до тех пор, пока папе не предложили пост иностранного посла за бугром, и они с мамой не переехали. Из-за его молчания и безумного вида под действием этих препаратов, она окончательно убедилась в том, что он сошёл с ума. Егор сделал ещё один глоток, и я забрала у него бутылку, опасаясь, что он окончательно напьётся. - И что было дальше? - спросила я, в свою очередь сделав небольшой глоток из горлышка. - Дальше я подружился с его медсестрой Катей, убедил её прекратить пичкать брата этими адскими таблетками, и он потихоньку стал оживать. И даже снова стал со мной разговаривать. Вскоре я убедил его, что прошлое должно остаться в прошлом, что он должен вернуться к нормальной жизни, да он и сам уже этого хотел. Только вот моя операция по спасению брата с треском провалилась... - Почему? - Отец отказывался вызволять его из лечебницы, пока тот сам не поговорит с ним и не попросит его об этом, - Егор вновь отобрал у меня бутылку, - А Олег предпочёл бы сгнить в психушке откровенному разговору с отцом. Он так и не простил его. Да и вряд ли когда-то простит. - Похоже они оба ещё те упрямцы, - сделала я печальный вывод. - Так и есть, - подтвердил Егор. - Неужели тебе так и не удалось убедить ни одного из них? - Не удалось. И я был в полном отчаянии. Совсем забросил дела, наша фирма была уже практически на грани банкротства. И если бы не вмешался Олег, её, возможно, уже и не было бы. - Но как? - я совершенно не понимала, как можно было вмешаться в дела фирмы, находясь в психиатрической лечебнице. - Мне не стоило большого труда уговорить Катю выпускать Олега вечером, когда практически весь персонал клиники уезжал домой. Но к утреннему обходу он должен был обязательно вернуться в свою палату, - объяснял Егор, продолжая отпивать из бутылки, - Только вот, ночью он был ограничен в возможностях вести переговоры с подрядчиками и поставщиками, и мы решили провернуть аферу, подменив его на день мной. Все прошло на ура, никто не заметил подвоха. С тех пор мы стали делать это регулярно, и только Катя была в курсе, активно помогая нам. - Эта Катя просто ангел какой-то... - ревниво заметила я. - Ей было довольно выгодно быть нашим ангелом, я всегда щедро благодарил её за помощь. - Тогда понятно... - Одним словом, я сам не заметил, как мы с ним разделили одну жизнь на двоих. Егор замолчал, устремив задумчивый взгляд в потолок. Я тоже молчала, переваривая услышанное, по новому воспринимая каждый свой пережитый момент рядом с братьями. - Скажи... - несмело нарушила я наше молчание спустя какое-то время, - Тогда, в мой день рождения, ты действительно поехал к Рите? - Да, - кивнул Егор, не глядя на меня, - Я нагрубил ей, и боялся как бы она не наделала глупостей мне в отместку. - И ты провёл с ней ночь? - с застрявшим в горле комом, спросила я. - Да, - коротко кивнул он, продолжая смотреть в потолок. Я пропустила болезненный укол в сердце, изо всех сил стараясь не представлять минуты их близости. - Значит, ты обманывал меня, когда говорил, что Олег против наших отношений? - Отчасти. Из-за нашего образа жизни, я не мог заводить серьёзные отношения, и Олег прекрасно знал это. Он почему-то с самого начала сильно переживал за тебя. Не хотел, чтобы я сделал тебе больно. - Получается, ты с самого начала собирался меня бросить? - с болью спросила я. - В самом начале да. Но после того ужина у твоей мамы все изменилось. Я понимал, что мы с Олегом не будем так жить вечно, и я надеялся, что у нас с тобой есть шанс, пусть и небольшой. - Но почему тогда ты вёл себя так, словно тебе было на меня плевать?! - не сдержалась я от наболевшей претензии. - Я периодически пытался поговорить с Олегом, убедить его уладить вопрос с отцом, но он только злился на меня за это, и наши и без того хрупкие отношения стремительно портились... Из-за этого я злился. На него, на себя, и даже на тебя. Иногда мне казалось, что Олег прав, и будет лучше, если мы действительно расстанемся и не будем заходить слишком далеко. Поэтому, старался не привязываться к тебе. Боялся, что ты слишком привяжешься ко мне... Но все же потом я окончательно понял, что не хочу отказываться от тебя. - И ты решил снова запереть Олега в лечебнице? - я не могла поверить, что Егор был способен на такой мерзкий поступок, пусть даже и ради меня, - Пожалуйста, скажи, что это не так! - Конечно, это не так! - эмоционально воскликнул он, - Я просто хотел... Я не знаю, что хотел, наверное, напугать... Егор посмотрел мне в глаза, и его взгляд вдруг резко изменился, потемнел и вспыхнул злобой. - Женя, я был в ярости, когда узнал, что между вами произошло в ту ночь... Я не мог успокоиться, и... В общем, я не ведал, что творю.. Я опустила взгляд, не зная куда спрятать свои глаза. - Значит, ты все знал? - Он приехал под утро и сразу все мне рассказал... Мои внутренности сковало льдом от бешено нарастающего чувства вины... Черт, похоже, это все из-за меня! - И ты приказал Кате снова давать ему эти таблетки? - севшим голосом спросила я. - Нет! Что ты?! Конечно, нет! - рьяно запротестовал он, вызывая у меня вздох облегчения, - Просто Катя не была в восторге от моей просьбы, она опасалась агрессивной реакции Олега. И я посоветовал ей проявить фантазию. Вот она и проявила... Мы оба на время замолчали. Дверь в спальню тихо приоткрылась, и в комнату вошла Марина, сев на пол прямо возле нас. Она забрала у Егора бутылку и тоже сделала из неё небольшой глоток. - Вы неплотно прикрыли дверь и... В общем, я все слышала, - призналась она, осипшим от слёз голосом. Егор прикрыл глаза, как от невыносимой боли. - Сынок, почему ты мне раньше не рассказал? - прошептала она, пристально глядя на него. - Как, мам? Как я мог тебе рассказать, что твой сын убил человека?! - со стоном произнёс он. - Если бы ты рассказал мне, все могло быть по-другому... - У тебя же больное сердце! - возразил Егор. - Ты думаешь, легко было моему сердцу от того, что все эти годы я считала Олега потерявшим рассудок? - с болью спросила она. - Мама... - прошептал Егор, с глубоким сожалением в глазах. - Ладно, - вздохнула она, утирая слезу, одиноко сбегающую по щеке, - Что было, то прошло. Я не буду звонить отцу. - Это уже неважно, - сокрушенно произнёс Егор, - Наверняка, ему уже позвонили из лечебницы, и он спустил на поиски всех своих собак. - Тогда я все же позвоню ему, и попрошу оставить ребёнка в покое! - уверенно произнесла Марина. - Вряд ли он тебя послушает, - скептически возразил Егор. - Послушает. А если не послушает, я пригрожу разводом, - твёрдо заявила она, - Я сделаю все, но больше не позволю ломать вам обоим жизнь! - Мама... Егор приблизился к ней и крепко обнял. Я почувствовала себя немного лишней в этот момент, поднялась и потихоньку вышла из комнаты.