Ты - море, которое штормит

Засидевшись, Юнги, как и следовало ожидать, едва успел проскачить до того как закрылись ворота замка. До ужина оставалось времени всего ничего. Парень буквально влетел в свои покои, где его уже ожидали встревоженные и суматошливые слуги. Он же без церемоний отправил их восвояси, ох если бы это только видел отец, ему, а уж тем более слугам, не светило бы ничего хорошего. Но сейчас ему было всё равно, сегодня он желал побыть эгоистом. Ему необходимо было одиночество, не хватало ещё сорваться на ни в чём неповинных мальчишках. Юнги быстро скинул с себя плащ и сменил одеяние на чёрноё траурное, что было приготовлено для него заранее, оно не отличалось особой вычурностью, он этого не любил. Прежде чем отправиться в трапезную юноша ещё раз критично оглядел себя, стараясь собраться с мыслями. Сегодняшний ужин представлялся ему особенно тяжелым, но каким бы сильным не было его желание, пренебречь им он был не в состоянии. Когда он вошёл в залу, все уже сидели за столом, заняв свои места, но никто не говорил ни слова. Они ожидали его прихода. Младший наследник поспешно занял своё место рядом с братом. Недовольство, проскользнувшее в отцовском взгляде, не осталось для Юнги незамеченным, возможно, ему уже доложили обо всех его проказах за последнее время. Им явно предстояла беседа. Однако сейчас он не стал ни с чем разбираться, предоставив матери возможность выговориться. — Ты едва успел. — Да, мама, прошу простить меня, я совсем потерял счёт времени. — Я наказала Тиен поторопить тебя. — Она прислала ко мне Хосока, в том нет их вины. Впредь я обещаю всегда возвращаться вовремя. — Тем лучше, с этим мы разобрались, а сейчас, насколько я знаю, вашему отцу есть, что сказать. — Кхм, что ж, — мужчина суховатого телосложения, чьё лицо обрамлено аккуратной бородкой, чуть приподнялся, сцепив руки в замок перед собой, — возможно, будет не тактично говорить об этом именно сегодня, но затягивать больше нельзя. Как вы уже наверняка слышали, мы с матерью на днях будем вынуждены оставить вас на некоторое время, напряжённая обстановка на севере требует к себе нашего внимания. Совет решил, что нам необходимо укрепить союз с соседями. Мы отправимся туда, чтобы лично узнать всё подробности и не исключено, что по возвращению, будет принято решение о вашей женитьбе. Если вам есть, что сказать на это счёт, прошу сделать это прямо сейчас. Намджун? Юнги? Юнги решил, что отвечать отцу нет надобности, и его решение всем ясно. В душе же он был рад возможности осуществить задуманное, ему едва хватило силы воли, чтоб не проговориться об этом вслух, но на деле он лишь тихо хмыкнул, обращая взгляд на пока ещё идеально чистую тарелку перед собой. Старший же выглядел на удивление взволнованным. — В таком случае, я приму ваше молчание за согласие. — Погоди, отец, но почему так скоро. Что если я ещё не готов жениться? — Намджун поднял нечитаемый взгляд на отца, он сидел вцепившись в стол так, что костяшки пальцев побелели. Голос его звучал напряженно и как-то тихо. Юнги непонимающе уставился на брата, тот прежде никогда не перечил родителям, чем даже бесил его. Для них обойх брак был неприятной темой, но вполне обычной, они знали что рано или позно, это произойдёт. Ответ его, кажется, смутил и удивил всех. Некоторое время никто не говорил ни слова. — Время у тебя ещё есть, возможно, ты передумаешь, когда увидишь невесту, а если нет, знаешь, что принуждать я тебя не буду, к тому же, насколько я понимаю, Юнги не против брака, — король посмотрел на своего второго сына, приподняв бровь, но не дождавшись от него ответной реакции, кивнул самому себе и продолжил, — и союз, вне зависимости от твоего решения, состоится. Один из вас женится, не важно кто. Поначалу Намджун сидел, затаив дыхание, а когда отец замолчал, было заметно, что с брата, будто бы, сняли тяжелые цепи, и теперь он мог спокойно вздохнуть. Юнги же почувствовал небольшой укол обиды. Может быть ему показалось, но слова короля прозвучали так, словно у парня выбора вовсе нет, так, что он почувствовал себя игрушкой в его руках, запасным вариантом, каким-то средством для достижения цели, а не сыном. Что бы он не сказал, что бы не сделал, его судьбу уже решили. Наверное, она чувствовала это же тогда. — Мы вернёмся в течении месяца, если дорогой ничего не случится. Часть обязанностей, на это время, ляжет на ваши плечи, остальное — забота совета. Это маленький срок. Я верю, что вы не разочаруете меня,— мать, заговорила, решив, по-видимому, что дальньнейшее развитие темы браков, повлекло бы за собой ссоры, и прервала отца, — а сейчас, я хочу чтобы мы приступили к трапезе, и почтили, наконец, памямять вашей сестры. Поднимите свои бокалы и испейте вина. И путь её уста вкушают его сладость нашими устами. Забудьте заботы и печаль, воссоздайте в голове своей её светлый образ. — Она подняла свой бокал, лицо оставалось всё таким же каменным, но рука мелко дрожала, заставляя жидкость биться о стенки сосуда. Все последовали её примеру. *** Остаток ужина прошёл спокойно, если не сказать никак. Каждый пребывал где-то глубоко в своих мыслях, вспоминая их общюю боль. — Не волнуйтесь по чем зря, хорошо отдохните и выспитесь, — на выходе из трапезной мать остановила их с братом и поцеловала в лоб, поочередно обхватив за щёки и притянув к себе их головы, прямо как в детстве. Она была ниже и для удобства каждый раз приподниалась на носочках. Отстранившись, наконец, мягко улыбнулась, должно быть, впервые за вечер. После, одной рукой приподнимая подол платья, а другой держась за локоть отца, удалилась. Когда кроме них и прислуги в зале никого не осталось, Юнги поднял на брата вопросительный взгляд. Пояснять его не было надобности. Они всегда понимали друг друга с полуслова, а после трагедии их связь стала ещё крепче. — Я обязательно тебе всё расскажу, но не здесь, слишком много ушей. Приходи ко мне через четверть часа. — Хорошо. Но ты знаешь, что твою ложь я легко могу раскусить, так что даже не пытайся ввести меня в заблуждение, я не отец, и в твоё «не готов к женидьбе» никогда не поверю. — Я не собираюсь лгать, — брат выглядел серьёзным, — и, надеюсь хоть ты сможешь понять меня, раз уж я сам в себе разобраться не могу. — Итак, я слушаю. — Юнги расположился в кресле, что повёрнуто к окну, это, можно сказать, именно его место, старший почему-то сидит здесь крайне редко. Отсюда видно большую часть их владений, и каждый раз, оказываяь в покоях брата, Юнги с жадностью пытается запомнить все детали. И где тянутся густые леса, и как далеко от них берег моря, и в какую сторону следует направиться, чтобы достигнуть западных поселений, всё, что может в будущем пригодиться ему. Возможно, это кресло уже негласно его? Намджун же уже долгое время мерит комнату шагами у Юнги за спиной. Его медлительность разжигает и любопытство и раздражение. — Ты можешь рассказать мне всё, что угодно, — напоминает он, нетерпеливо постукивая пальцами по бархатным подлокотникам, — ты, кажется, совета просил. Разве нет? Как я могу дать совет, если не знаю даже сути проблемы? — Да знаю я, но… Не всё так просто, и я совсем запутался в себе. — Ближе к делу. — Я, кажется, проникся чувствами к одному человеку, но не уверен в них. Однако знаю, что если это так, между нами ничего не может быть по ряду причин. Он ни за что не сможет их принять. Но сама мысль о женитьбе видится мне неправильной, я не смогу обманывать девушку с которой придётся делить постель и не хочу причинить боль дорогому мне человеку. — Он? — Да, он. — Ты сказал, что между вами ничего не может быть. Почему? Он бедняк? Старик? Ребёнок? — Юнги спрашивает, не поворачивая головы, всё так же рассматривая ночной пейзаж за окном. Он ожидал чего-то подобного, поэтому ничуть не удивился. Хоть сам он и не понимает любви, но уважает выбор близких. Даже жалеет их отчасти. Они ведь ничего не могут с этим поделать. Относится к ним как у душевнобольным. Возможно другим покажется, что он бессердечный, что в груди у него всё покрыто коркой льда, но она защищает его от боли. И пока никогда не подводила. — Он сын пекаря. Его средний сын. А вот теперь младший удивлён. — Тот, что молчит почти всё время? Сокджин, вроде. Постойка, ты же раньше думал, что он полный дурак, будто бы грамоте не обучен, потому и ходит, как язык проглотил. Разве то был не он? — Нет! Тоесть да, но как оказалось, он вовсе не дурак, напротив, с ним интересно и весело. Он даже умеет писать и читать. Молчит он тоже не по своей воле. Нем. Когда был мал пережил страшные события и с тех пор не может вымолвить и слова. — Как ты понял, что он умен, если вы не разговаривали? — Мы общались, записывая мысли на бумаге, и он частично обучил меня языку жестов. — Интересно, но почему ты раньше ничего мне не сказал? — Юнги пересаживается на полдокотник, чтобы видеть лицо брата. — Как я мог обременять тебя, если сам ни в чем не был уверен, я только сегодня понял, что начинаю влюбляться, а как выяснилось, что нас хотят выдать за северянок и вовсе растерялся. Слухи ходят по всему замку, он наверняка скоро будет в курсе. И не обрадуется моему решению, когда узнает. — С чего ты взял, думаешь, он был бы счастлив найди ты себе жену? Если твои чувства взаимны, разве он не будет рад, что ты отдал предпочтение ему? — Не в этом дело, он не такой человек, Сокджин считает, что лишь предоставит мне проблем, что я заблуждаюсь и забуду о нём со временем, что это всё должно прекратиться. «Челядь не пара будущему правителю» вот его слова. — Он действительно не глуп. Хотя? возможно, просто трус. Однако, как ты представляешь себе ваше будущее? Не знаю на счёт мамы, но отец даже слушать не станет. Он всё так же видит в тебе приемника, продолжителя рода, боюсь пекарь прав, и тебе следует скрыть свои чувства, если хочешь хотя бы продолжать видеть его поблизости. — Ты тоже думаешь о ней сейчас? — Да. Не находишь ситуацию схожей? — Мы ничего не знали о нём. — Она лишь говорила, что он не простой человек. Её рассказы всегда, казались мне придумкамия, чем-то ненастрящим. Кто мог знать, что сестра пытается с нами объясниться…- Юнги вновь отворачивается от брата, но вместо того чтобы наблюдать пейзаж за окном, изучает глазами портьеры. Собирается с мыслями, — ты не боишься ошибиться? — Боюсь, конечно, потому и попросил совета. Возможно ты прав, и это не приведет ни к чему хорошему, но я всё так же не хочу жениться… Прости, что отдуваться за нас двоих будешь ты, — выдыхает старший, подходя к креслу, он устраивает руки на спинке и смотрит на брата, ожидая. — Ты знаешь, что мне всёравно. — А должно быть обидно. — Это не твоя вина, а отца, не морочь себе голову. Лучше реши свои проблемы, у тебя их сейчас гораздо больше, ну, а если учесть, что у меня их и вовсе нет… Вообще ты в любом случае в не лучшем положении, — заключает Юнги, хмыкнув. — Кстати, раз уж родители уезжают, ты обязан подыграть мне… Ну… Думаю ты понимаешь о чём я, — парень запрокидывает голову, заглядывая старшему в глаза. — Нет, — Намджун неверяще машет головой из стороны в сторону, всматривается, но не видит и намека на веселость в глазах- Да ты шутишь. Ты до сих пор не забыл об этой идее? Столько лет прошло. Может он мертв или бежал? Это опасно и глупо. Я не буду помогать тебе. — Никуда ты не денешься, тем более я теперь знаю кое-что, — парень ехидно улыбается, намекая, что отказы принимать не собирается. — Что? Ты не посмеешь, — старший гдупо выпучивает глаза, чем вызывает смех у второго. — Ты так уверен? — А ты смог бы? — Неа. — Вот и я о том же. — Так ты поможешь, а то я могу и сам, но вместе куда надежнее согласись? — Помогу.