***
— Прочесать все кладбище! — Слышался приказ капитана стражи — Грязный вор не должен был далеко сбежать. Кладбище являло собой крупную территорию, с обилием различных надгробий, высеченных из грубого серого камня. Однако от того, как проводили шлифовку можно определить жил человек или мер в богатстве или в бедности, если это был почетный воин, то все его деяния вырезали на камне на общем языке тамриэлике, в знак почета и уважения. Некоторые из могил заросли вековым мхом, древние надписи еле читались на них, но это были хроники на другом языке — нордике, который имел форму рунических знаков и символов. Трое стражников с мечами и факелами наперевес, обшаривали каждый метр территории кладбища, пытаясь найти вора. Просматривая каждый темный закуток, крупный памятник, стражники все больше приходили в раздражение. Не мог паршивец резко сквозь землю провалиться. С каждой минутой усиливалась брань в адрес вора. Недалеко от кладбища, скрываясь за святилищем Талоса, разящего мечом дракона, темная фигура постепенно восстанавливала сбившееся дыхание, следила за стражей. По спине бегали мурашки, по всему телу лил холодный пот. Погоняли хорошо. В голове прокручивались планы дальнейших действий. Необходимо было незаметно выбраться из временного укрытия и вернутся в приют. Весь мир для вора остановился на трех мелькавших по территории кладбища факелах стражников. Но помимо трех стражей и вора были еще кто-то. Кто тоже скрывался, укрытый тенью Соловья. Наблюдал за действиями стражи, проверял, как хорошо выходит меч из ножен. Таинственный некто следил, чтобы никто из стражников не нарушил границу между верхним городом и Крысиной норой, своим домом. Зачарованное двемерское оружие так и пульсировало, требовало крови врагов. Однако хозяин не спешил браться за него. В случае обнаружения он непременно применит его и избавится от свидетелей, уталит жажду крови меча. Весь этот переполох уже порядком начал раздражать тень. За закрытым склепом он видел все, что происходило: троих стражей, рыщущих по кладбищу, притаившуюся за статуей Талоса фигуру, которая вывела всех из равновесия и… еще один страж, который крался к незадавшемуся вору. Таинственная тень не сдержала улыбки. Наконец весь этот сыр-бор закончится, и можно спокойно вернуться в нору с древним трофеем. — А это кто тут у нас? — резкий голос из ниоткуда возникшего четвертого стражника из-за спины застал врасплох ворюгу, заставил напрячь все мышц и дать резкого деру. — А ну стоять! Резкий толчок в плечо, быстрый и сильный захват, короткий вскрик незадачливого вора. Темная фигура оказалась на голову ниже и вдвое меньше в плечах. Подросток. Походу девчонка. Трое стражей мигом свернули в сторону вскрика. Наконец поймали. Остается только опознать и решить судьбу преступника. — Итак, кто тут у нас? — Незадачливая воровка всеми усилиями пыталась скрыть свое лицо, чтобы не быть узнанной. Однако при ярком свете трех окруживших факелов это сделать трудно. — Опять ты?! Тебе не надоело попадаться? — Капитан, который нередко вылавливал эту девчонку, немного удивился. — Вот дела. Раньше были побеги, теперь на воровство снеди перешла? — Да, капитан, надоело. — Прозвучал, тихий, но дерзкий голос девчонки. Тут ее лицо озарила легкая улыбка, в надежде на лучший исход. — Чтож, в тюрьму теперь мне дорога? - Назад в приют. — Ответил кпитан. — Приказ ярла и просьбу хозяйки приюта Грелод Доброй никто не отменял. — Да бросьте, мне осталось неделя, сделайте исключение. — Девчонка пыталась ухватиться за любую надежду на спасение от далеко не доброй хозяйки. Уж лучше в тюрьму, чем в лапы к этой карге. — К тому же я не первый раз ворую. Трудно сказать, как стража восприняла эту новость. Поверили ей на слово или отнесли сказанное к детскому лепету. Дерзкий характер девчонки был всем им известен, также как и умение хорошо баять различные истории. — В тюрьму ее… Достигнешь возраста, выделим тебе место за решеткой. — Сказал один из стражей, которому уже порядком надоела вся эта охота и возня за наглой девчонкой. — Иди давай. Перехватив надежнее незадачливую воровку, поникшую после озвученного приговора, стража вскоре покинула кладбище. Притаившийся в тени человек, проводил взглядом всю эту процессию. Меч до сих пор пульсировал в надежде испить человеческой крови. Ничего, совсем скоро это пройдет. Надежнее скрыв древний артефакт в один из внутренних карманов своей брони, загадочный человек подошел к каменному гробу, с высеченным сбоку знаком ромба и круга внутри него. Нажал на него, сделал два небольших шага назад. С глухим шумом под ногами начал открываться тайный ход в Крысиную Нору — тайное убежище Гильдии воров.***
— Стража Рифтена! Откройте! — Три сильных удара в дверь сильным эхом раздались по всему приюту. Молодая женщина, Констанция Мишель, в спешке трясущимися руками зажгла свечу на большом столе в столовой. Пошла открывать дверь, чтобы выяснить причину визита стражи. Главное, чтобы они окончательно не перебудили детей и хозяйку приюта. — Ваша девчонка? — Впереди стоявший стражник отступил, показывая за собой скрученную двумя другими стражниками воровку. За ее спиной стоял четвертый страж, который закрывал путь к отступлению, если таковой мог появиться. — Боги! Клио, что произошло?! — Девушка только опустила голову. Ее взгляд не выражал ничего. — Нам нужна хозяйка приюта. — Громко и четко отчеканил командир стражи. — Она сейчас спит. — Ровный и сдержанный голос давался имперке с трудом, — Как ее помощница, я готова выслушать все, что произошло и принять меры. — По приказу ярла и просьбе хозяйки приюта, Грелод Доброй, — продолжал настаивать на своем командир, — мы передаем детей беглецов и воров приюта, только хозяйке. — Послушайте, может сделаем исключение… — Что происходит? — резкий старческий голос оборвал речь молодой женщины. По телу молодой помощницы пробежал холодок. Все-таки ее разбудили. Значит, бедному ребенку уже никак не отвертеться. Схваченная воровка еще больше поникла, заметно бледнея. Обе, что помощница, что девчонка понимали, разговор будет очень тяжелым. — Довожу до вашего сведения, что сегодня ночью на воровстве была поймана ваша воспитанница, — в строгом тоне отчеканил стражник, — скрывалась за святилищем Талоса и более того Все это старуха слушала с особым вниманием, девчонка бросала короткие взгляды в сторону старухи. Она видела в ее жестах, мимике то, что не могли увидеть стражи: нарастающую злобу и жестокость, обещание исполнить суровый приговор. Старуха умела скрывать это. Но приютские детей ей не обставить, в отличие от взрослых. Все кто жил долго с ней под одной крышей в приюте, знают все ее повадки. За всем этим также наблюдали еще четыре пары глаз. За прикрытой дверью. Трое мальчишек и девочка пихались и толкали друг друга, каждый хотел знать, что же будет с их старшей подругой. Каждый переживал и понимал, что беды не избежать. Их возня возле двери осталась без внимания взрослых. — Какой ужас! — начала причитать старуха, — моя любимая воспитанница. Клянусь девятью, я не знаю, что на нее нашло, ведь она у меня пример подражания для младших детей. «Пример? Как же! — едко подумала Клио. — По получению крепких тумаков и оскорблений». — Уж, очень сильно вы ее расхваливаете, — фыркнул стражник. — Я каждый день отдаю ей все свои силы на прилежное воспитание и хорошее образование, вдалбливаю все, что только возможно. — Вот именно, «вдалбливаешь» — само собой сорвалось с языка у девчонки. О чем она тут же пожалела. Эта фраза не прошла мимо ушей ни стражи, ни помощницы и уже тем более ни хозяйки Грелод. Побледневшее лицо Констанции и ярко выраженный взгляд старухи не остались незамеченными для Клио. Прикусив губу и понурив плечи, девчонка еще ниже опустила голову, понимая, что подписала себе жестокий приговор. Впервые за свою короткую жизнь она пожалела, что не сдержала свой длинный язык. Стража поняла все эти знаки по-своему. Выполнив свой долг, они покинули благородный сиротский приют и разошлись на места своего караула. В приюте воцарилась страшная тишина. Долгая и угнетающая. Когда время буквально останавливается перед озвучиванием приговора. Никто не осмелился ее нарушить. Дети замерли в ожидании худшего. Секунды, минуты или часы прошли — неизвестно. Собравшись с духом, Констанция Мишель все же ее прервала. — Госпожа… — Марш в свою комнату. — Прервала ее строго старуха. — Живо. — …Грелод — Я кому сказала марш в свою комнату?! — Перешла на визгливые ноты карга. Ее короткому терпению пришел конец.– А ты, тварь… сейчас я тебя поучу уму-разуму. Научишься молчать и уважать меня. За прикрытой дверью снова послышался шум и тревожные перешептывания детей. Это не осталось незамеченным для Грелод. Мало того, что у паршивой девки вечно пререкающейся и сбегающей из приюта в бестолковую голову пришла идея совершить новый фокус, ее еще пытается оградить жалкая помощница. Ну уж, нет. Здесь будет железный порядок, пока она жива. — Марш по постелям, жалкие беспризорники. Иначе разделите участь вместе с этой нахалкой. — Зло выкрикнула Грелод перепуганным детям. За дверью послышались резкие шорохи и всхлипывание. Самая младшая воспитанница, Руна, не удержалась от эмоций. Страх и переживания за старшую подругу перешел все границы. Бедное дитя уже готова была разрыдаться. Чтобы окончательно не усугубить ситуацию, Констанция пошла в детскую, чтобы успокоить маленькую Руну. Она и мальчишки всеми силами пытались успокоить ее, убеждали, что старуха не убьет Клио, не посмеет увечить. Наконец Грелод и Клио остались наедине, стоя друг напротив друга. Девушка сперва не решалась поднять взгляд на свою мученицу, но собрав всю свою волю и дерзость в кулак решилась на такой отчаянный шаг. В это короткое мгновение, девушка мысленно возликовала, но также поняла, что совершила очередную ошибку. Все в старухи выдавало дикую злобу: глубокое дыхание, сжимающиеся и разжимающиеся кулаки, вздувшиеся вены на старческих руках; брови сведены вместе, взгляд буквально испепелял, ноздри с каждым вздохом сильнее раздувались, губы сжаты в тонкую линию, желваки ходили на скулах. Дерзкий взгляд девчонки не остался незамеченным. — Имперская дрянь! — сильный удар тыльной стороной руки эхом отразился по столовой. Затем еще и еще. Тяжелый перстень на правой руке рассек губу девушке и выбил с ног. Девушка упала на живот, стала прикрывать руками голову и бока. Старуха перешла к жестким мерам, ногой ударила сперва по открытой спине, затем по животу, когда девушка рефлекторно пыталась защитить спину, убрав от бока одну руку. Девушка сдавленно охнула. Решив, что этого не достаточно, старуха подняла девчонку, грубо схватив за короткий хвост. — Поганая сука, я разучу тебя воровать и дерзить. — прошипела старуха ей в ухо. Заломав за лопатки левую руку и крепко вцепившись в правую, старуха начала медленно подводить ладонь девушки к горевшей свечи. Попытки высвободить левую руку терпели поражение, злая карга поднимала руку выше, что приводило к сильной нестерпимой боли. Возрастающий жар на ладони и страх у девушки начали возрастать. До такого еще никогда дело не доходило. Решившись на отчаянный поступок, девушка собрав все свои силы, вперед толкнула правую руку, снеся со стола злополучную свечу. Почувствовав смятение старухи, девушка сильно наступила ей на ногу. Старуха охнула, ослабив хватку на миг. Короткое мгновение дало Клио возможность высвободиться от захвата и отойти на приличное расстояние. Снова начались гляделки. Девушка, тяжело дыша, смотрела на старуху зло и затравленно, ожидая нападения. Из рассеченной губы, шла тонкая струйка крови. Все ее тело дрожало. Она смотрела в глаза старухи, видела ее ярость, лютую ненависть, презрение, жажду мщения. А также что-то новое. Но что, она понять не могла. То был страх, причем дикий. Впервые за долгие годы, ей, Грелод Доброй, дали отпор. Причем какая-то девчонка. «Нет, — промелькнуло в голове Грелод, — от этой дряни надо поскорее избавиться, пока она не подорвала здесь мой авторитет». — Марш в постель. Мы еще с тобой поговорим. — Сквозь зубы произнесла старуха. Решив больше не искушать судьбу, Клио быстро направилась в сторону спальни не проронив ни слова.***
— Терпи, не дергайся. Скоро все пройдет. — Успокаивающий голос Констанции и аккуратное натирание целебной мази на порез придали свой эффект. Рана несчадно горела. Через пару дней от рассечения не должно остаться и следа. — Вот, хорошо. Выпей лечебный отвар. — Спасибо, Констанция. — Старайся не чесать порез. И главное, не попадаться старухи на глаза. В последнее время она сама не своя. — Наставила пострадавшую воспитанницу Констанция, — спи, все будет хорошо, осталось совсем немного потерпеть. Встав с постели Клио, молодая женщина тихо покинула детскую спальню. Совсем скоро у нее планировалась поездка в Ривервуд за новым воспитанником. Прошло три месяца с тех пор, как Авентус сбежал из приюта. За это время Грелод Добрая очень сильно изменилась, стала еще злее, мрачнее. В ней проснулась небывалая жестокость. Факт, что несносный мальчишка-норд сумел сбежать от ее опеки, сильно разозлил старуху. Да еще и слухи ходят, что он проводит Черный Ритуал. Она не сомневалась, что ему кто-то помог в побеге, и даже предполагала кто. Старуха уже придумала, как расквитается с помощником. Также данное событие выбило ее из колеи, подорвало здоровье карги, она с трудом одна выполняла свои обязанности. Старуха вынуждена была нанять себе помощницу. На радость детям, Констанция Мишель оказалось доброй женщиной, которая всячески пыталась им помочь, не жалела сил и малых средств, чтобы прокормить, воспитать, вылечить и поднять сирот. Дети быстро нашли с ней общий язык, делились своими мыслями и переживаниями, всячески старались отвечать ей добром. Она заменила им мать. Но все это проходило за спиной у старухи. Противостоять Грелод Доброй она также не могла. Старая нордка имела над всеми власть, ее контроль проходил исключительно на страхе и жестокости. Увидев, как развиваются отношения ее беспризорников с новой помощницей, старуха поставила жесткий ультиматум: если все так и дальше будет продолжаться, то Констанция покинет приют. Это значит, что она потеряет связь с детьми, которых успела полюбить, как своих. Исполнить свой приговор Грелод также не могла в виду того, что на должность помощника никто не интересовался приходить из-за очень низкой и неблагодарной оплаты труда. К тому же ослабевшее здоровье и возраст давали о себе знать. Спустя некоторое время, убедившись, что Констанция и Грелод уже уснули, дети начали перешептываться между собой, делиться мыслями и новостями. Сон ни в какую не шел. Сегодняшний инцидент никак не выходил у всех из головы. … — а я говорю старуха уже перешла все границы. — Подвел итог Хроар. — Эх, ну поскорее бы Темное Братство до нее добралось. — Произнес Самуил. — Как же, нужна она им. — Хмыкнула Клио, — что-то я сомневаюсь в их существовании. — За ней непременно явятся, вот увидишь. — Настаивал на своем Самуил. — Ты сейчас как? — Вмешалась Руна, которая больше всех переживала за подругу. — Лучше и быть не может. — Грустно улыбнулась Клио. Из-за пореза ее улыбка казалась жуткой. — Надо же было так проколоться. — Ребята, есть какие новости? Неизвестно, кого привезет Констанция? — Засыпал вопросами Франсуа. — Констанция упомянула, что дракон напал на Хелген и разрушил город до основания. В живых остались единицы, в том числе мальчик, за которым она поедет. — Ответил Самуил. — Опять мальчишка. — Недовольно произнесла Руна. — В чем недовольство, вас двое, ты и Клио. — Сказал Хроар. — К тому моменту, когда мальчишку привезут, Руна останется одна. Я уже покину приют на правах взрослой. — Объяснила Клио. — Куда пойдешь? — спросил Самуил. — Не знаю. Возможно, буду искать работу на фермах, или в таверне, — пожимая плечами произнесла девушка, — всяко лучше, чем жить с этой старухой под одной крышей.***
Где-то на севере Скайрима, на территории известной всем его жителям как Скрытая Роща, вершилась великая охота. Страшный зверь готовился к атаке. Он пристально следил за своей жертвой с самого Вайтрана, шел по пятам в своем человеческом облике и зверском. Потревоженные незваным гостем снежные волки и медведи не решались атаковать пришельца, они чувствовали его неимоверную силу, способную уничтожить их в одно мгновение. Единственное, что им оставалось делать, так это ждать, когда этот странный зверь не их породы покинет территорию. Зверь это чувствовал и понимал. Он раскрыл свою пасть в улыбке-оскале от осознания своего высокого статуса и покорности среди дикого зверья. Поджидал в засаде свою жертву. Фигура, с головы до ног укрытая в теплые одеяния и плащ, проходила по намеченной дороге в сторону таверны «Ночные Ворота». Сверкающие желтые глаза и длинный пушистый хвост выдавали в нем каджита. Он уже не раз пожалел, что не остался на ночевку у местных фермеров, продолжил свое паломничество. С некоторых пор, его не покидало чувство, что за ним следят, однако он не видел таинственного шпиона. Даже его кошачье зрение было бессильно. Хитрый кот шел бесшумно, оглядывался по сторонам, проверял, как выходит из ножен его клинок на случай нападения. Наконец раздался резкий шорох. — Кто ты? Покажись. — Рыкнул каджит. Резкий удар повалил каджита. Перед его взором предстал зверь. Трехметровое волкоподобное чудовище с острыми, как сталь Небесной кузницы, большими когтями. Оборотень. Решив больше не тратить время на кошко-человека, зверь совершил яростный рывок. Однако последний не решил так легко сдаваться: увернувшись от атаки и быстро вытащив свой клинок, полоснул зверя по мощной лапе. Раздался дикий рев. Охотник явно не ожидал отпора от своей жертвы. Быстро поднявшись на ноги, каджит встал в боевую стойку, ожидая новой атаки. Которая не заставила себя долго ждать. Движения жертвы на каждую атаку были точные и опасные. В скорости удара он превосходил безжалостного зверя. Оборотень отметил про себя, что это не просто каджит-монах, а мастер школы боевого стиля. Этот факт не понравился зверю, он решил действовать по-другому: измотать свою жертву, а после нанести смертельный удар. Ждать этого пришлось очень долго. Монах крепко держался за свою жизнь, не желал ее отдавать без боя. Оборотень также не спешил отдавать свою душу древнему покровителю. Оба были на пределе. Измотаны тяжелой борьбой не на жизнь, а на смерть. Решившись на отчаянный шаг израненный зверь снова набросился на каджита, выбив клинок из рук. Повалив на снег свою жертву, оборотень вцепился одной своей лапой в горло жертвы, заставляя смотреть ему в глаза. Второй лапой он нанес роковой удар в правый бок, разрывая одежду и плоть врага. Наконец добрался до печени. Зверь вырвал ее. Адская боль пронзила тело каджита. Сил на последний крик боли не осталось. Его медленно и мучительно покидала жизнь. Он видел, ухмыляющуюся морду монстра, как зверь медленно подносил к своей клыкастой пасти вырванную печень, пожирал на глазах. Это последнее, что увидел каджит-монах в своей жизни. Дальше его душу охватила пустота. Разделавшись со своей жертвой, оборотень вырвал цепочку с драгоценным кулоном у мертвого каджита. Это будет доказательством того, что контракт успешно выполнен Теперь оставалось дело за малым: наведаться в Виндхельм и подтвердить, правдивы или ложны слухи о том, что некий мальчишка, Авентус Арентино, проводит Черное Таинство, с целью призыва Темного Братства. «Чтож, наведаемся на огонек — подумал зверь, направляясь в сторону древнего города Исграмора. — Если все так, то женушка будет очень рада новому убийству».