***
Музыка бьёт по его ушам, и он невольно жмурится, когда очередной трек с непонятным ему слишком быстро читаемым текстом врубают на полную громкость. Иккинг удивляется: как стены дома всё ещё составляют единую конструкцию? Он никогда не понимал и не любил тяжёлый рок и несмолкаемый реп, в отличии от своих сверстников и, например, Хедер, которая без устали прыгала и мотала головой во все стороны вместе с остальными. Вообще-то он не против танцев и хорошей музыки, закусок и алкоголя, однако эта вечеринка кажется ему какой-то тухлой, а потому парень стоит, оперевшись о дверной косяк, с пластиковым стаканчиком с мартини в руке. Другая погружена в карман; взгляд нацелен на танцплощадку. Чья-то рука вдруг опускается на его плечо, и парень оборачивается. На него смотрят тёмные глаза. — Вигго? Чего не пляшешь с остальными? — Я могу задать тебе тот же вопрос. Виго опускает руку и приподнимает бровь. — Я не люблю… такую музыку. — Хеддок смотрит в сторону танцующей толпы. — Тогда ты не будешь против уйти отсюда и разделить со мной удовольствие от выкуривания парочки сигарет. — Ты же знаешь, — хмурится парень, — я бросил… бросаю. — Что ж, тогда это послужит хорошей тренировкой для тебя. Иккинг смотрит на парня, на лице которого как всегда играет кривая усмешка. Он закатывает глаза и, последний раз вылавливая Хедер глазами в толпе, отправляется вслед за Вигго. Когда они выходят на улицу, солнце уже почти скрыто за горизонтом, а по самой линии неба расплёсканы малиновые, голубые, желтые и сиреневые цвета. Виго достаёт из кармана джинс пачку и зажигалку и проделывает с ними давно знакомые манипуляции. Иккинг не смотрит на это, однако дым ударяет в его нос, и горло сжимается. Он отворачивается. Он больше не возьмёт в рот сигареты. Никогда после того случая. — Что ты думаешь насчёт Хофферсон? — вдруг выпаливает Виго, глядя вдаль и дымя сигаретой. — Что? — он не может не повернуться на парня и не смерить его удивлённым взглядом. — Причём тут Хофферсон? Вигго склоняет голову и молчит, а до Хеддока доходит догадка. — Ах да, точно. В прошлый раз мы говорили об Элине. Что, она уже была с тобой? Он молча кивает. — Все мои прошлые… пассии были очень даже сговорчивы. А эта блондинка — просто неприступная скала. Иккинга поразил приступ смеха, и этого не совсем понял его собеседник. — Что смеёшься, Хеддок? — Тебя начинает беспокоить то, что не все девушки горят желанием составить тебе компанию на ночь? Брюнет отвечает не сразу. Он вообще кажется удалился в молчаливые раздумья, в то время как Иккинг ужасно развеселился. Он улыбался, глядя в горизонт и оперевшись о перила террасы, на которую они с Виго вышли. — Дело не в этом. Думаю, тут всё сложнее, чем с остальными. Ты видел её на вечеринке? — На этой конкретно или на какой-либо вообще? Кажется, она не бывает на них. И впрямь, как только звенит звонок с последнего урока, она прощается со своими друзьями близнецами Торстон и куда-то убегает. Иккинг никогда не задумывался, где пропадает Астрид, пока большинство её одноклассников спускают деньги в различных клубах или же целуются по комнатам на чьей-нибудь тусовке. — Может, она работает? — Хеддок делает предположение. Увидев фирменную ухмылку Виго, он тут же добавляет. — Я не об этом. Я не знаю, где она пропадает. И вообще, убери от меня свои грязные мысли. Хеддок демонстративно отмахивается от парня и морщится. Виго смеётся, а потом закашливается, вдохнув слишком много дыма. — Прям совсем-совсем? Вы ведь вроде… — Да, мы играли вместе в школьном спектакле после седьмого класса. Она… она мне даже немного нравилась… — он опускает глаза и чуть улыбается, а потом чувствует на себе взгляд Вигго и резко осознаёт, что произнёс последнее предложение вслух. — Серьёзно? — хохочет Виго. — Нравилась? А как же Хедер? — Я умоляю тебя, Вигго, — он вновь отмахивается. — Это было в седьмом классе. С тех пор ой как много воды утекло. — Нет-нет-нет, стой! Сказал «а», говори и «б»! Мне стало жуть как интересно, что у тебя там было. — А ты знаешь, что ты жуть как похож сейчас на сопливую шестиклассницу, обожающую сплетни? — Да! Иккинг усмехается и опускает глаза на всё ещё зелёную траву внизу, за границей террасы. — Тут нечего и рассказывать. Мы ставили какую-то сказку, и в определённый момент я должен был понести её на руках. А когда у нас была премьера, наши декорации немного запутались, и всё пошло так быстро… Вообщем, я забыл её поднять. И она, кажется, после этого перестала со мной общаться. — И это всё? — удивлённо спросил Вигго, подняв брови. — Не совсем. Сначала я не понимал, в чём проблема, а когда мы вернулись после лета в школу, я вдруг вспомнил, что какой-то идиот, который тогда уже не учился с нами, обзывал её. Она в седьмом классе, вроде, много болела, и он говорил что-то о том, что она заразна. Я не обращал на это внимания. Но забыл её поднять. Наверное, она подумала, что я не хочу к ней прикасаться, что я такой же, как тот парень. Я хотел поговорить с ней, но потом к нам пришла Хедер, а Астрид стала пропадать где-то сразу после школы. Вигго какое-то время молчит, бросает сигарету на пол и притаптывает окурок ногой, а потом смотрит на Иккинга. — Будь я сопливой шестиклассницей, любящей сплетни, я сказал бы, что это грустная история. Иккинг не усмехается, как ожидает Виго, и тогда брюнет решает предпринять ещё одну попытку: — То есть, сейчас ты с Хедер, и я могу спокойно подкатывать к Астрид? — Смешно. — невесело отвечает Хеддок. — Она уже не «Хофферсон», а «Астрид». Делаешь успехи. В голове парня впервые за несколько лет пробуждаются воспоминания о том спектакле. Он вспоминает платье средневековой девы, в котором выступала Астрид, и свои колготки, как он их называл, которые на самом деле являлись частью рыцарского костюма. На самом деле он хотел её поднять, закружить в воздухе и станцевать с ней. Хотел и впрямь спасти её от того злобного дракона, которого играли целых четыре мальчика, скрытые под полотном. Но всё испортили тот парень и суматоха, в которой он закрутился. Потом появилась Хедер, с которой он через год начал встречаться. Да, порой она ведёт себя очень развязно, но этим она и подцепила его тогда, в девятом классе. Однако кто знает, что было бы, если бы он тогда всё же поговорил с Астрид, о которой он так мало знает спустя три года? Все эти размышления сейчас не важны, потому Иккинг вертит головой, отгоняя их. Даже его любимая наука ещё не изобрела машину для путешествий во времени. Что-то Хеддок разоткровенничался с Вигго. Вообще-то обычно он был молчалив и не пытался привлекать внимания в школе или где-то ещё, ведь не видел в этом смысла. Несколько лет назад, когда игровая приставка перестала интересовать его и парень промерял её на сигареты, он вдруг непроизвольно стал скрывать свои эмоции под масками безразличия. Открыто он мог общаться лишь с близкими друзьями. Может, он сам не замечал того, а может, не хотел замечать, но он немного ушёл в себя. Ха. Ушёл в себя, а сейчас вдруг рассказал Вигго своих прошлых чувствах к Астрид Хофферсон. Браво! Зато то, из-за чего он бросил курить, он не рассказал никому. А это было явно поважнее его вздохов по блондинке. И на все упрёки Хедер «Куда ты опять уезжаешь? Мы ведь хотели поехать вместе!» он отвечал, что устал и не выдержит громкой музыки или что отец попросил его помочь по работе. И девушка верила этому, ведь явно пропускала все сообщения Иккинга о том, что его отец в командировке, мимо ушей, а лишь увлекала его в поцелуй, когда парень не успевал ещё и договорить, и садилась с ним в машину. Хеддоку резко захотелось уехать отсюда. Как жаль, что его не пустят в больницу из-за того, что в ближайшую неделю там какая-то проверка. Он говорит что-то Вигго и возвращается в дом. С трудом найдя Хедер в толпе, уже облипавшую какого-то парня и тут же отпрянувшую от него, Иккинг пытается произнести настолько громко, насколько может, прерывая её верещание о том, что тот несчастный парень полез к ней первым: — Я уезжаю. Ты со мной? — если бы он этого не сказал, она явно вновь обиженно закатила бы губу и скрестила руки на груди. — Так рано? — растерянно спрашивает Хедер. — Я хотела ещё… потанцевать. Ты не обидишься, если?.. — Нет. Веселись. Он мысленно выдыхает и поскорее убирается от громкой музыки и потных подростков. Парень сбегает по лестнице и идёт по выложенной плиткой дорожке, поворачивает. До его дома отсюда всего пару кварталов, так что он не стал брать машину отца. На самом деле, тот с получением прав сына предлагал и ему приобрести машину, но Иккинг отказывался и копил на что-то, хотя сам не знал, на что. Тем более, отец почти никогда не пользовался своим транспортом, поэтому когда Иккинг нуждался, он знал, что делать. А пару месяцев назад семья Хеддока всё же нашла, на что можно направить сбережения младшего члена семьи. Он шагает по темнеющей улице, запустив руки в карманы, и в голову лезет тот парень, танцующий с Хедер. Нет, она, конечно, может заигрывать с кем-то посторонним, но он уверен, что она никогда ему не изменит. Но, черт, при всей этой уверенности во взаимных чувствах, он не рассказывает ей ни о каких семейных проблемах да и вообще его проблемах. Ведь он почему-то уверен, что ей это будет не так интересно, и если она и выслушает его, то с трудом, и вскоре после этого переведёт тему. Такое уже было однажды. Хотя, о чём это он? Никому не интересны чужие проблемы — один из выводов Иккинга, который он вынес за семнадцать лет своей жизни. Он хочет не думать о Хедер и резко вспоминает Астрид; разговор с Вигго об Астрид и то, что произошло сегодня в столовой. Последнего он не вспоминал, глядя несколько минут назад на Виго. И тут Иккинг, споткнувшись о какой-то камешек и чертыхнувшись, понял, что не хотел бы больше видеть подобных сцен. Что? Почему он вообще думает об Астрид? Отлично, она теперь «Астрид». Нет, так не пойдёт, седьмой класс. Иккинг достаёт телефон из кармана джинс и быстро набирает чей-то номер. Раздаются гудки, а потом в трубке слышен знакомый, родной голос. — Иккинг?.. — спрашивает устало женщина, после чего парень слышит сиплый кашель. — Да, мам. — он улыбается. — Как дела? Как ты себя чувствуешь? — Я в порядке, сынок, — разумеется, он не может это знать и иметь тому подтверждение, но он чувствует, что она тоже улыбается. — Мне лучше. Нет. Вот это уже вряд ли правда. Она говорит так в каждый его звонок. — Как дела в школе? — интересуется женщина. — Хорошо. — Что, сегодня была физика? — после этой фразы она кашляет. — Угадала. — парень по-доброму усмехается и опускает взгляд на асфальт. — Известно, когда можно будет к тебе приехать? — Ещё нет. — улыбка пропадает с её лица. — Никто не знает, на сколько затянется всё это… Ну хоть мы остались в больнице, и лечение не остановилось. Это хорошо. Ох, он приехал бы туда и высказал им всё, что думает, если бы они переложили его больную мать на другой конец города. — Отец тебе звонил? — Да. Он звонит не меньше, чем ты, Иккинг. И ты звони ему. Он выдыхает, балансируя на бордюре. — Да. Хорошо… — О, Иккинг, медсестра пришла. Мне… — она опять кашляет. — Мне пора… — Я люблю тебя, мам. В трубке слышится голос медсестры, щебечущий о том, что больной нельзя много разговаривать, и Хеддок кладёт трубку.***
Астрид мирно сидит за химией, решая задачи, когда хлопок входной двери отвлекает её. Она тут же сбегает по лестнице вниз и налетает на вошедшую женщину с объятиями. — Когда-нибудь ты меня задушишь, Астрид. — ворчит тётя Ленни, однако всё же обнимает племянницу в ответ. — Прости. Там как получится. Они обе смеются и проходят вглубь дома. Женщина моет руки, а потом садится за стол, на котором перед ней уже красуется вчерашняя курица. Она расспрашивает о школе и о тренировке, и Астрид заявляет, что всё хорошо, отводя глаза при воспоминании о случае в столовой. Незачем расстраивать и так уставшую Ленни. Она переводит тему на озеро и говорит, что собирается там поплавать с друзьями. Тётя улыбается и говорит, что и она будет занята в тот день: она идёт на свидание с каким-то мужчиной с сайта знакомств, и Астрид улюлюкает при этом заявлении. Утро наступает быстро, быстрее, чем они обе успевают заметить. Однако на этот раз Астрид победно ухмыляется, когда будильник срабатывает вовремя. Она неспешно проделывает все утренние процедуры, а за завтраком оказывается, что им с тётей ехать в одну сторону, получается, что и автобуса ждать не придётся. Всё начинается как нельзя лучше, и Астрид даже удивляется. На пороге школы она встречает Зака. Тот, кажется, что-то ест и лениво оглядывает округу. — Привет, Закари, — здоровается Астрид. Она обожает называть так парня, хоть порой он дико бесится от этого. — Где твоя сестра? — Приветики, Асти, — он растягивает гласные в сокращении её имени и ожидает той же реакции, но Астрид улыбается, прикрывает глаза и подходить ближе я к Заку. Девушка приближается к его лицу, и парень сглатывает. Она шепчет ему прямо в губы: — Ха — ха. Астрид резко отстраняется и смотрит на парня. Какой серьёзной она не кажется окружающим, она жуть как любит смеяться и веселиться со своими друзьями. Зак демонстративно смотрит сперва на лицо, а потом на губы Астрид. — Ну вот опять ты меня обманываешь, Асти. — он печально вздыхает. — Я так хотел, чтоб мы с тобой… — Где твоя сестра? — повторяет Астрид, прерывая мечтания Зака. — О, она там с Сэмом щебечет. — он пожимает плечами. — Не знаю уж, чем они так занимаются… — Хм, а то, чем вы тут занимаетесь, как можно назвать? Астрид и Зак оборачиваются, на их плечи опускаются чьи-то локти, а затем в их лица по очереди впивается игривый взгляд. Зои лукаво улыбается. — Что это было, Ас? Вы поцеловались? — О да! — выпаливает Зак быстрее, чем девушка успевает вдохнуть. — Ты не знаешь, чем мы ещё занимаемся в свободное время. Астрид закатывает глаза. — Как скажешь. Привет, Сэм. Коренастый брюнет улыбается девушке и обнимает Зои одной рукой. Зак запихивает остаток бутерброда в рот и протестует: — Ребята, мы так и не выяснили, чем вы… Кто-то слегка задевает Астрид плечом, и она поворачивает голову вправо. Девушке предстаёт наглая ухмыляющаяся рожа Вигго Гримборна. Он проходит мимо, задержав на ней взгляд, но на этом представление не кончается. Дальше за ним проходят Хеддок и Вереск, причём оба смотрят как раз на неё, наверное, интересуясь реакцией. Хедер, что неудивительно, светит усмешкой, а вот Иккинг выглядит весьма странно. Астрид даже перестаёт хмурится, различив на его лице… Извинение? Иккинг Хеддок извиняется за свинское поведение своего дружка? Нет. Хоть его лицо и впрямь выражает молчаливое сожаление, она просто не может в это поверить. Астрид встряхивает головой. — Да уж, — комментирует Зак. — Кучка самовлюблённых ослов. — добавляет Сэм, испепеляя взглядом входную дверь. — …На которых не стоит обращать внимания. — выдыхает Зои. — Идём уже. Четверка скрывается за школьными дверьми в предвкушении нового дня. Что ещё им предстоит пережить? Ведь утреннее представление от Вигго было явно лишь началом, и не факт, что началом чего-то хорошего. А он привык добиваться своего.