Цаца

      Чимин знал Юнги ещё со школы, тайно наблюдая за хмурым альфой из тени подрагивающих ресниц.       Юнги же узнаёт Чимина до сих пор. Мин спешно натягивает первый попавшийся свитер, кажется, с изображением милого оленёнка — подарок Чимина на годовщину отношений, вытаскивает из тумбочки последний презерватив, громко хлопая дверцей от досады и нового пункта в виде: «Не забыть забежать в магаз за защитой», и вылетает из квартиры, забывая нацепить хотя бы лёгкую куртку, но, может, это к лучшему: невъебический холод немного отрезвляет затуманенный похотью разум. Он ещё на прошлой неделе почуял усилившийся аромат ванили, но у Чимина «Экзамены же, Юнги~я», и альфа получает не хилый такой от ворот поворот, и даже злобные метания молний из глаз не помогают, поэтому Пак при первой возможности выстраивает баррикаду, погружаясь в учёбу с головой. Но сейчас очередь Юнги наказывать свою пару, потому что явно до насквозь промокших боксеров и трясущихся от бешеного возбуждения пальцев, спешно набранное сообщение: «Приезжай, пожалуйста» — совсем не умаляет планов будущего отпущения грехов своей любимой омежки. Мин уже два дня глушит подавители, ибо ходят они, конечно же, в один универ, а колом стоящий член вот никак не способствует изучению высшей математики. Хоть он и учится на курс старше, но каким-то образом всё равно постоянно видит перед собой мелькающую фигуру, которая соблазняет альфу своим одним только сосредоточенным видом. Даже Ким Намджун, понимающе похлопывая друга по спине, — вообще не понятно, каким образом Юнги завёл себе друга среди преподавателей, — сочувственно бросал что-то вроде «крепись».       Зубы стучат то ли от холода, то ли от напряжения. Альфа сжимает в руках красно-белый пакетик из аптеки, который всю дорогу противно шелестит, зато хруст снега под ногами более-менее успокаивающий. Сейчас Юнги превозносит свою идею съехаться с Чимином в «Актуальное», потому как каждый день ходить туда-сюда подзаебало, да и встречаются они два с хвостиком года — давно пора.       Мин нетерпеливо тарабанит в запертую дверь, но ставит плюсик Паку за соблюдение элементарной безопасности. Юнги не заходит — залетает в квартиру, а перед глазами сразу появляется невозможно сексуальный Чимин с закушенной губой и чуть растрёпанными волосами от мучительных метаний по кровати. Но даже так он до одури прекрасен, а когда не пытается скрывать своё желание — вдвойне. Потому что Юнги ведёт от распухших губ и блестящих глаз, спущенных до тазовых косточек шорт-трусов и блядского, алого язычка, который каждые две секунды смазывает слюной пухлые губы в ожидании.       Мин помнит омегу совсем другим. Раньше этот кареглазый блондин был неприметным, немного скромным и до зубного скрежета стеснительным. Юнги до сих пор припоминает Чимину то, как он распластался по середине университетской столовой, когда альфа мягко коснулся его плеча, надеясь завести разговор. Но не тут-то было: этот пугливый котёнок так сильно отскочил от невесомого прикосновения, так ещё и запутался в собственных ногах, опрокидывая на себя остаток апельсинового сока. Зато именно этот случай послужил началу общения между ними. Тогда Юнги настойчиво оттащил смущённого до румяных щёк и беглого взгляда омегу в уборную, дабы устранить последствия феерического полёта. О, как долго пришлось ухаживать за Паком. Мин даже подумывал завести блокнотик для того, чтобы ставить там чёрточки — количество раз, когда Чимин ему отказал. Издеваться над Юнги Чимину не то чтобы нравилось… просто больно уж популярный был этот альфа. Его голубые волосы и яркий апельсиновый аромат были убийственной смесью для слабенького сердечка нежного омеги. Игры в прятки длились без малого три месяца, после чего Юнги нагло поцеловал строптивого омегу на глазах у дюжины зевак, что вмиг стали распространять слухи о новой парочке. Альфа, конечно, не думал приступать к столь радикальным действиям, просто цифра в вымышленном блокнотике дошла до пятидесяти. Первая близость — что удивительно — произошла целиком и полностью по инициативе Пака. Но более удивительным оказался тот факт, что этот омега весь такой аки нежный цветочек, но в постели — сущий демон, несомненно, похоти. Пределы сексуальности Чимина — тема негласной исследовательской работы Юнги вот уже два года, потому что как можно носить мешковатый невзрачный свитер, но при этом выглядеть если не как Аполлон, то точно — Афродита?       Это далеко не первая совместно проведённая течка, но чувства настолько обострены, что Юнги на ходу подхватывает Чимина под уже влажные ягодицы, направляясь в спальню.       — Я так сильно ждал тебя, — шепчет Пак, выцеловывая белоснежную шею Юнги, крепко цепляясь руками за узкие плечи, а ногами обвивая талию. Но Мин миловаться сегодня совсем не настроен. Он всё ещё обижен из-за грубого отказа номер сто один, поэтому он скидывает мягкое тело на расправленную кровать — с виду грубо, но на самом деле Мин перепроверил, что омега приземлится на подушку и, как обычно, не упадёт (один раз Пак чуть руку себе не сломал, когда каким-то непонятным образом слетел с кровати посреди ночи). Альфа нависает сверху, упиваясь учащённым дыханием своей омеги и попутно расстёгивая две последних пуговки на лёгкой рубашке, которая когда-то была Юнги, но детское «дай» от Чимина как-то переместило эту вещь в гардероб омеги. Чимин вертелся на кровати, отдаваясь рукам Мина и тихонечко поскуливая от неимоверного возбуждения. Альфа, смотря в любимые карие глаза, всё так же ухмылялся, но уже сам постепенно начинал терять контроль. Приторно-сладкие нотки ванили забивали альвеолы до отказа, перекрывая дыхание альфы.       — Юнги, пожалуйста, — буквально проскулил омега, шире разводя шикарные ноги.       — На колени, — моментально ответил Мин, натягивая презерватив, при этом наслаждаясь беспомощностью и покорностью своего омеги, который стеклянным взглядом скользил по лицу Юнги, но послушно прогнулся в спине, упираясь локтями в матрац. Терять время на растяжку никто и не думал, потому альфа вошёл в дрожащее тело одним мощным, слитным толчком, вырывая задушенный стон из груди Пака. Не то чтобы у Юнги наблюдались садистские наклонности, просто Чимин, — чертяка такая, — в отличие от Мина, сдерживать себя не собирался и ещё до его прихода помогал себе сам. А вот чем… это уже вопрос к альфе. Зачем Юнги покупал такое количество игрушек, было непонятно, потому что скромный коробочек с некоторых пор был непригоден для хранения: размер не тот. Зато размер члена Юнги полностью устраивал Чимина, не зря при каждом рваном движении комната утопала в звучании высоких нот, вырывающихся из приоткрытых уст омеги.       — Сильнее, — прохрипел Чимин, утыкаясь лицом в подушку, таким образом якобы прячась. Он прекрасно знает, что Юнги очень, о-очень не любит, когда Пак пытается выразить недовольство альфой в постели, хотя на самом деле ему всё запредельно нравится, но его неугомонная натура постоянно ищет большего — такого, чего Мин не решался делать с ним раньше. Юнги издал какой-то звук недовольства сродни рыку и больно впился ровно по краям метки, обновляя укус годовалой давности, при этом вколачиваясь в омегу ещё глубже и резче — так, как Чимин никогда не мог вынести. И сейчас, подавшись бёдрами назад и уронив протяжный стон блаженства, Чимин кончил, содрогаясь всем телом. Юнги же, смиренно переждав конвульсивные припадки омеги, выжидающе покосился на умиротворённого Чимина, слегка намекая на собственное, вполне внушительное возбуждение. Медленно стекая по шёлковым простыням, Чимин оказался на полу прямо напротив раскинутых в ожидании ног альфы. Пак хотел уже оставить издевательский поцелуй возле головки члена, но, непонятно каким образом уловив игривый настрой омеги, Юнги почти грубо взял Чимина за шелковистые волосы, нетерпеливо насаживая на возбуждённую плоть. Благо, Пак в таких делах имел опыт (спасибо Юнги), — так бы точно подавился, заходясь в судорожном кашле. Омега свою ошибку осознал и принял, начиная усердно работать ртом: губы плотно смыкались на члене, а язык старательно ласкал каждый миллиметр, обводя по контуру каждую венку. Но альфа почему-то свою хватку нисколько не ослаблял.       — Ты в последнее время слишком часто… расстраивал меня, — альфа прикусил язык, чтобы не сказать позорное «динамил» или «не давал».       — Тебя следует наказать, — с прищуром прохрипел Юнги, поглаживая большим пальцем мягкую щёку Чимина, попутно убирая мешающие пряди волос со лба. Чимин поднял возмущённые глаза на альфу, не до конца понимая, что тот задумал.       — Вдохни, — приказал Юнги, укрепляя свою хватку в волосах Пака. Чимин покосился недовольно, но решил не сопротивляться, выполняя указания. Мин, незаметно для омеги ухмыльнувшись, плавно, без резких и грубых движений направил член глубже, встречаясь головкой с горлом. Пак сильнее сжал маленькими пальчиками бёдра альфы, но не попытался отстраниться, поэтому Юнги, получив положительный ответ на свой немой вопрос, мягко толкнулся в расслабленное горло, постепенно погружаясь на всю длину. Через несколько таких действий омега привык, самостоятельно принимая плоть глубже, стараясь держаться как можно дольше. Слюна слишком быстро накапливалась, поэтому Чимин постоянно отстранялся, но Юнги, вновь запустив пальцы в растрёпанные волосы, не позволил сделать омеге задуманное, показывая, как ещё можно порадовать своего альфу… Глаза Чимина отчаянно слезились, но он, следуя указаниям Мина, больше не отстранялся, а, перебарывая неприятные ощущения, старательно глотал. Стенки горла сжимали член альфы так сильно, что спустя некоторое время омега с некой гордостью за себя слушал сверху сдавленные звуки чистого наслаждения. Омега царапался, ловил тёмные пятна перед глазами, но по максимуму старался угодить альфе, и вскоре он почувствовал, как горячая, вязкая и пряная на вкус жидкость потекла вниз по пищеводу, минуя язык. Юнги, едва отойдя от оргазма, спешно притянул к себе на колени пошатывающегося Чимина.       — Хороший мой, — шептал альфа, лаская чувствительное ушко и обхватывая руками тонкую талию. Юнги стёр солёные дорожки с раскрасневшихся щёк, сминая губы в благодарном поцелуе. Мин целовал медленно, поочерёдно засасывая каждую пухлую губу, слегка прикусывая. Омега же наконец приходил в себя, теснее прижимаясь к альфе. И Юнги только сейчас понял, что внутренняя сторона бёдер младшего опять в ароматной смазке, которая медленно стекала дальше вниз.       — Чимин~а, ты опять потёк. Альфа провёл двумя пальцами между ягодиц, пачкая их в течке.       — Ты возбудился от того, что брал так глубоко? — лукаво спросил Юнги, погружая пальцы в рот. — Сладко, — улыбнулся Юнги, перекатывая на языке вкус своего омеги.       — Перестань меня смущать, — захныкал Чимин, заливаясь краской от действий и особенно слов альфы. Пусть Паку не очень нравилось слышать это так прямо, но он действительно безмерно любил доставлять удовольствие своему альфе, а ещё больше — подчиняться ему, хоть и невозможно стеснялся своих порывов.       — Смущать, значит, перестать… — прохрипел Юнги, укладывая Чимина на спину.       Юнги коснулся губами мягкого живота, вспоминая многочисленные причитания омеги по поводу: «Я слишком толстый, мне нужно ограничиться в еде». Альфа на такие заявления недовольно шикал, призывая омегу очнуться и понять, что тот и так сногсшибателен, да и Мин безмерно обожает его. Но упёртый Чимин всё равно жалобным взглядом обводил сладости всё в той же знаменательной университетской столовой, заказывая ненавистный овощной салат. Пак обедал преимущественно с альфой, поэтому спустя несколько минут раздосадованных ковыряний в тарелке шумно выдыхал, начиная сначала типа незаметно, но потом в открытую воровать еду у Юнги. Альфа же, наблюдая за постепенно веселеющим Чимином, в мыслях одобрял свою идею брать двойную порцию.       Нехотя оторвавшись от терзаний сосков и сжиманий аппетитных боков, Мин огладил рукой подкаченные икры, попутно закидывая ноги омеги себе на плечи. Он мазнул губами по лодыжке, коснулся носом аккурат коленной чашечки, а после всё-таки возвратился, оставляя там короткий поцелуй. Проделав подобные манипуляции и с другой ногой, Юнги продвинулся дальше к сжимающейся дырочке, проводя мокрую дорожку языком, по пути засасывая персиковую кожу и иногда несильно кусая, рассыпая свои метки по всему телу.       — Ахх, — простонал омега, почувствовав скользкий и тёплый язык именно там, откуда сейчас обильно сочилась смазка. Альфа обводил языком сфинктер, проникал самым кончиком внутрь и дополнительно проталкивал пальцы, оглаживая чувствительные стеночки. Внутри омеги было уже три пальца, которые ритмично двигались, периодически сгибаясь и прокручиваясь в пульсирующем отверстии.       — Ещё один? — спросил альфа, не ожидая ответа на свой вопрос. Четвёртый палец вошёл туго, но спустя пару тягучих толчков больше не доставлял дискомфорта. Юнги посмотрел на тяжело дышащего омегу, который прикрыл рукой глаза от неимоверного удовольствия вперемешку с ненужным смущением. Сексуальная жизнь началась у них уже давно, поэтому Чимин и сам не мог объяснить неконтролируемо поступающее смущение и возбуждение от таких слов. Альфа коварно улыбнулся, аккуратно добавляя последний палец, совершая совсем слабый намёк на давление, дразня Чимина. Тот, испуганно вцепившись в простыню, распахнул свои глаза, выдыхая судорожно:       — Н-не надо.       — Тише, — ласково прошептал альфа, почти мгновенно заменяя пальцы на вновь стоящий член.       — Ты не настолько провинился, — сказал Юнги, довольно подмечая желаемое смятение и след былого испуга на лице Чимина.       Эксперименты в постели это, конечно же, хорошо, но только вот Юнги должен постепенно знакомить Чимина с многообразием сексуального удовлетворения, удерживая своего омегу от нетерпеливых просьб. Он и так был порядком шокирован, когда на третьей неделе после официального объявления отношений Чимин, нерешительно отводя взгляд, но при этом очень даже решительно сжимая член Юнги через одежду, прошептал: «Хочу». А то как Мин изъявляет желание, у Чимина отговорки, а как омеге захотелось, так Юнги сразу должен предоставить тому весь спектр удовольствий.       Чимин, наконец-то осознав, что только что проделал альфа, обиженно надул губки. Пак признавал некую капризность в себе, но не так же «проучивать» его из-за всего-то лишь двух недель без близости!       — Я люблю тебя, — наклонившись, при этом заполняя Чимина полностью, проговорил альфа, втягивая омегу в нежный и чувственный глубокий поцелуй. Юнги, неотрывно смотря в любимые карие, немного красные глаза, начинал медленно двигаться, просто наслаждаясь ощущениями от трепетного слияния двух тел. Чимин высоко постанывал, сжимая крепкие плечи альфы, когда тот, полностью выходя, вновь загонял член по основание, каждый раз точно попадая по заветному комку нервов.       — И я тебя, — выдохнул омега, чувствуя распирающий изнутри узел, который с приглушенным «хочу, Юнги~я» попросил он у альфы несколько глубоких толчков назад. Мин, крепко удерживая любимое тело, усадил разморённого и довольного омегу сверху. Поглаживая Чимина по мягким бёдрам, альфа, вдохновлённый недавно повисшей атмосферой домашнего спокойствия и умиротворения, неуверенно спросил:       — Чимин~а… Когда мы ребёночка заведём? Омега сначала смутился, переставая делать короткие поступательные движения, всё ещё стимулируя простату разбухшим узлом, но после, игриво стрельнув глазками, с невозмутимым лицом сказал серьёзное:       — Экзамены же, Юнги~я. Альфа хмыкнул, оставляя на ягодицах Чимина след от резко впившихся пальцев, бросая многообещающее:       — Держись…