Берсерк — всегда Берсерк

      Темнота.       Абсолютная темнота.       После быстрого прощания с ребятами, оставшимися снаружи, Астрид, ведомая Иккингом, Забияка и Задирака, Силла и я вошли в туннели. Было очень тяжело вернуться сюда, где мы нашли Астрид. Некоторые из камней были сдвинуты, но мы всё же прошли внутрь. Задирака помогал Силле всю дорогу.       — Осторожней! Здесь скользко. Тут вода. Ты можешь упасть.       — Берегись вон того камня. Он очень острый.       — Если бы здесь не было так темно, то я сказал бы, что ты чудесно выглядишь, но я едва могу видеть тебя. Хотя я всё равно уверен, что ты выглядишь прекрасно.       Я закатывала глаза каждый раз, как Задирака начинал говорить. Все его слова были чересчур слащавыми, и меня периодически передёргивало. А Силле нравилось. Она флиртовала с ним точно так же, как и он с ней.       Чтобы отвлечься от своего брата, Забияка вызвалась помочь Иккингу с эхолокационным устройством.       Каждые несколько футов они посылали светящиеся волны, надеясь уловить очертания Бренны или Рыцаря, но здесь не было ничего, кроме бесконечных туннелей.       — Мы ходим уже целую вечность! — заныла Забияка. — Может, передохнём?       Астрид сжала мою руку (я вела её, чтобы она не споткнулась), показывая, что она тоже устала.       — Десять минут, — согласилась я.       — О, слава Тору! — воскликнула Забияка, роняя барабан и садясь на холодный пол.       — Забияка, осторожнее! — недовольно сказал Иккинг, проверяя, что барабан и флакончик с плазмой не повредились. К счастью, оба были в порядке.       Я подвела Астрид к Иккингу, и они сели вместе.       Задирака и Силла, конечно же, тоже сидели рядом. Так что остались только я и Забияка.       — Забияка, — сказала я, садясь рядом с ней.       Она взглянула на меня краем глаза и сказала резко:       — Привет.       — Слушай, я знаю, тебе не нравится, что приходится делиться своим братом, но он делал то же самое для тебя, когда ты была вместе с Рыбьеногом, — сказала я ей.       — Да, но это было другое, — усмехнулась Забияка.       — Почему это? — спросила я.       — Это же был Рыбьеног. Мы выросли с ним вместе. Мы знаем его всю нашу жизнь. А Задирака эту девушку только что встретил, — ответила она.       — Я знаю Силлу очень давно. Я могу поручиться за неё и говорю тебе: она хороший человек и никогда не обидит Задираку, — сказала я ей обнадёживающе.       — Правда? — скептически спросила Забияка.       — Правда, — улыбнулась я ей.       — Как скажешь, — Забияка отвернулась от меня.       Я вздохнула, зная: что бы я не сказала, ей всё равно будет тяжело пережить отдаление Задираки. Они почти всё время проводили вместе, намного больше, чем с кем-либо ещё. И даже несмотря на то, что они много дрались и постоянно подкалывали друг друга, они любили друг друга.       — Всё будет хорошо, Забияка, — ласково сказала я ей.       Она не ответила, продолжая смотреть на влюблённых голубков, сидевших напротив нас в туннелях.       — Народ! — позвал нас Иккинг. — Вы захотите посмотреть на это, — он прошёл на несколько шагов вперёд от нас, чтобы проверить, не найдём ли мы что-нибудь интересное.       Мы все поднялись и подошли к нему. Забияка помогла Астрид.       Иккинг стоял у входа в большую пещеру. Мы не могли рассмотреть что-либо внутри из-за кромешной темноты, царившей в ней.       — Смотрите, — сказал он и, подняв барабан, сильно ударил по нему. Фиолетовое свечение проплыло по помещению, озаряя сотни непонятных фигур яйцеобразной формы на полу.       — О Тор… — пробормотала Силла.       — Иккинг, это то о чём, я подумала? — спросила я.       — Бомбы, — подтвердил он.       — Иккинг, они дальше есть во всех туннелях. Смотри! — сказала я.       Он послал ещё одну пурпурную волну, и она осветила целые ряды из бомб, которые тянулись по туннелям.       Раздался громкий вопль, и мы все подпрыгнули от неожиданности.       — Это Бронекрыл Бренны! — закричала я, чтобы меня могли услышать сквозь рычание.       Мы спрятались за огромным валуном, наблюдая, как Бренна и её дракон приземляются в центре пещеры.       — Рыцарь, — сказала она, — огонь!       Я в ужасе смотрела, как дракон выпустил пламя вокруг себя, поджигая бомбы.       Я выскочила и громко закричала:       — Нет!       Бренна повернулась ко мне.       — Ты опоздала, доченька. В течение часа весь посёлок будет разрушен. Все, кто останутся в живых, станут моими приверженцами, — она маниакально рассмеялась.       — Хедер, нам надо уходить! — сказал Иккинг. — Нам надо эвакуировать людей!       — Нет! Нам надо остановить взрыв бомб! — возразила я. — Мы должны остановить это!       Он жестом показал остальным, чтобы они уходили по тому пути, которым мы пришли. Забияка схватила Астрид за руку и помогла ей бежать. Задирака взял за руку Силлу, и к моему удивлению, она не оттолкнула его. Я смотрела, как они исчезают в темноте.       — Хедер, у нас нет времени, — настаивал Иккинг. — Мне жаль. Но если у нас есть хоть какой-то шанс спасти твоих людей, то надо им воспользоваться.       — Нет! Я не могу позволить ей победить! — кричала я. — Этот остров — всё, что у меня есть!       Иккинг притянул меня к себе и обнял. По моему лицу текли слёзы, капая на его доспех.       — Хедер, это самая сложная вещь, которую тебе предстоит сделать, но мы должны уходить. Мы должны спасти племя Берсерков. Они не заслуживают смерти, — сказал он.       — А я заслуживаю! — плакала я. — Я допустила всё это…       — Хедер, нет! Это ни в коем случае не твоя вина. Это всё Бренна. Мы должны уходить сейчас же! — сказал Иккинг. Стены уже начали дрожать.       Я посмотрела на него, потом кивнула и мы бросились бежать по тёмным туннелям, по которым пришли сюда.       Я слышала, как взорвалась первая бомба. Потом вторая. Потом третья.       Бум! Бум! Бум!       Земля сотрясалась от силы ударов.       Бум!       Потом я услышала пронзительный крик Бренны.       — О боги! — воскликнула я.       — Видимо, они взрываются быстрее, чем она ожидала, — прокричал Иккинг, чтобы я смогла его расслышать сквозь взрывы.       Она не успела уйти вовремя.       Я закрыла уши руками, чтобы не слышать её вопли.       Стены и пол содрогались. С потолка сыпалась пыль.       — Быстрее! — закричала Забияка.       Мы протиснулись сквозь узкий проход в шахты. Мы выбрались намного быстрее, чем забрались в них, скорее всего из-за адреналина, бурлившего в наших телах.       — Народ, что происходит? — с беспокойством спросил Дагур, когда мы подбежали к друзьям.       — Эвакуируй деревню! Сейчас же! — приказала я.       Дагур, Сморкала и Эрет бросились бежать в сторону посёлка. Рыбьеног остался, чтобы помочь нам.       Иккинг извлёк флакон с плазмой Беззубика из барабана и повесил обратно к себе на шею, отбросив барабан в сторону. Он забрал руку Астрид у Забияки, и они побеждали вместе, он помогал ей избегать препятствий, о которые она могла запнуться. Её зрение становилось всё лучше, но всё равно, ещё не восстановилось полностью.       — Что там случилось? — спросил Рыбьеног, пока мы бежали.       — Бренна подожгла бомбы! — ответила я.       — Где она? — спросил он.       — Она не смогла выбраться. Бомбы взрывались быстрее, чем она ожидала, так что она не смогла сбежать вовремя, — ответила я.       Бедный дракон тоже погиб там. Всё из-за злой женщины. Он не знал, что будет. Он не знал, что она планирует. Да и как он мог? Он был драконом. И теперь он погиб.       Когда мы добрались до деревни Берсерков, все жители, похватав то, что могли унести, уже направлялись к кораблям, которые мы подготовили заранее. Родители и взрослые дети несли на руках младших. Некоторые дети плакали, искали своих родителей, разделившись в толпе. Я была рада видеть, как Забияка, Задирака, Силла и Эрет помогают потерявшимся малюткам. Даугр, Сморкала, Иккинг и Астрид бежали впереди к кораблям, чтобы помочь людям взойти на них. Каждый корабль был наполнен провиантом и водой, которые нам могут понадобиться в дороге.       Земля содрогнулась, и здания стали рушиться. Я услышала крик ужаса, когда некоторые из людей были поглощены землёй и погребены под обломками своих домов. Слёзы затуманили мне глаза, когда я смотрела, как мои люди погибают из-за того, что сделала моя мать. Я увидела Старого Крюка, который спокойно сидел на крыльце своего дома с доской для игры в «Булавы и Когти».       Я остановилась и побежала к нему, Рыбьеног, выкрикивая моё имя, побежал за мной.       — Старый Крюк, почему вы здесь сидите? Вы должны уходить! — сказала я ему.       — Дитя, я стар. Пришло мне время уйти, — сказал он спокойно.       — Что? Нет! Вы должны пойти с нами! Пожалуйста… — мой голос дрогнул.       — Хедер, я слишком стар, чтобы бежать к кораблям. Я упаду. Лучше я умру здесь, на своем крыльце, чем в центре города, — объяснил он.       — Но мы можем помочь вам! — настаивала я.       — Я только замедлю вас. А теперь, юноша, уведи её отсюда, — сказал он Рыбьеногу.       Рыбьеног кивнул и взял мои руки в свои.       — Не смей! — воскликнула я, отстраняясь.       Он крепче схватил меня и потащил к кораблям.       — Нет! Рыбьеног! Отпусти меня! — кричала я, отбиваясь. И почему мужчины такие сильные?       Когда мы отошли на несколько шагов, Рыбьеног остановился и положил руки мне на плечи, посмотрев мне в глаза.       — Хедер, мы не можем спасти всех. Мы должны идти, — сказал он.       Я расплакалась. Моя деревня рушилась, мои люди боялись за свои жизни. Это было слишком.       — Я не могу уйти, зная, что здесь ещё остались люди, — сказала я.       — Они бы хотели, чтобы ты ушла. Старый Крюк хочет. Хедер, я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно! Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь! Я хочу, чтобы у нас были дети. Но ничего этого не случится, если мы не окажемся на этих кораблях! — сказал Рыбьеног дрожащим голосом, и его глаза наполнились слезами.       Я уставилась на него.       — Т-ты… любишь меня?       Он молча кивнул.       — Люблю, Хедер. Я хочу, чтобы ты всегда была в моей жизни, — сказал он.       — Это звучит как предложение руки и сердца, Рыбьеног.       — Пусть так! Ты выйдешь за меня? — спросил он.       Я улыбнулась ему. Здание рядом с нами внезапно рухнуло, и он оттолкнул меня от обломков. Когда это это была лавочка, а теперь — лишь куча дерева и пыли.       Земля продолжала дрожать, и я слышала взрывы, они становились всё ближе.       — Уже близко! Бежим! — закричал Рыбьеног.       Всё позади нас или рушилось, или взрывалось из-за подземных бомб.       Мы бежали изо всех сил, и были последними, кто добрался до кораблей. Наши друзья уже помогли всем, кому только сумели, забраться на лодки, и ждали только нас.       Мы с Рыбьеногом взобрались на борт в тот миг, как доки начало трясти.       — Вперёд! — крикнула я Дагуру, который управлял кораблём. Я упала на палубу, совершенно вымотанная.       Рыбьеног рухнул рядом со мной.       — Да, — сказала я тихо.       — Что? — спросил он.       — Да, я выйду за тебя, глупенький, — ответила я, улыбаясь.       Он широко улыбнулся мне и повернулся ко мне, чтобы поцеловать.       Мне было плевать, что на нас все смотрят, или что наша поза выглядит сомнительной. Всё, о чём я думала, — это Рыбьеног.       Когда мы наконец отстранились друг от друга, он помог мне подняться. Я посмотрела на свой дом. Он был полностью разрушен. Плотное облако пыли окружило остров. Деревья сломались, гора в глубине острова вся дрожала. Слава богам, Дагур взял с собой на корабль сундук с вещами нашего отца. Я не могла потерять последние воспоминания о нем. Но всё остальное: дома, лавочки, таверна и Большой Зал — всё распалось на куски из дерева и камня. Только три корабля осталось ото всего племени Берсерков. Люди потеряли членов своих семей, друзей. И Старый Крюк был одной их этих потерь.       Я заплакала.       Большие слёзы текли из моих глаз, и с губ срывались рыдания. Я почувствовала, как Рыбьеног одной рукой обнял меня и крепко прижал к себе. Я рыдала ему в грудь. Он прижимал меня к себе и нежно гладил волосы.       Иккинг и Астрид тоже поддерживали друг друга. Забияка, Задирака и Силла обнялись (Задирака был в центре), а Сморкала и Эрет стояли рядом друг с другом, никто из них не хотел показывать, что и они тоже плачут. Дагур смотрел вперёд, туда, куда направлял корабль, не желая видеть, что ещё один его дом разрушен. В его глазах стояли слёзы. Без сомнений, он думал о своей семье и о том испытании, через которое мы прошли.       — Хедер, — сказал Иккинг мягко, его голос охрип.       Я всхлипнула и повернулась к нему.       — Да? — отозвалась я тихо.       — Мы с Астрид хотим, чтобы вы поплыли на Олух. Вы можете жить там, — сказал он.       — Что? — спросила я, вытирая глаза.       — Наши племена могут объединиться — мы станем сильным союзом. Вы с Рыбьеногом сможете сплотить два племени, — добавила Астрид.       Я не стала долго размышлять и кивнула, соглашаясь, а потом обняла своих друзей.       Они только что спасли моих людей. Я не знала, что мне делать, но они были рядом, чтобы поддержать меня. Они всегда были рядом.       — Ты можешь остаться вождём, — сказала я.       — Что? Мы можем разделить наши обязанности, — сказал Иккинг.       — Нет, ты самый прекрасный вождь, какого я только видела, — сказала я ему. — Я была хорошим правителем, но мне это не нравилось. А ты был рождён для этого, Иккинг. Я хочу, чтобы ты был вождём.       — Ты уверена? — спросил он.       Я кивнула.       — Да, уверена. Я останусь вождём Берсерков, пока все мои люди не обустроятся, а потом я сниму с себя полномочия.       — Тогда я хочу, чтобы ты вместе с Астрид была Главой нашей обороны и Полководцем, — сказал Иккинг.       Я улыбнулась. Это подходило мне намного больше, чем титул вождя.       Я протянула ему руку.       — Договорились, — сказала я, улыбаясь.       Он пожал мою руку и обнял меня.       Астрид лучезарно улыбнулась мне и тоже обняла меня. Они ушли, чтобы сообщить новости остальным, оставив меня с Рыбьеногом.       — Наверно, после всего того, что случилось, ты не захочешь обсуждать дату свадьбы? — спросил он.       — Как насчет трёх недель? — спросила я.       — Погоди, что?       — Это слишком рано? Я думала, что этого времени достаточно… — ответила я.       — Три недели? — спросил он. У него был такой вид, словно он размышлял об этом.       Я кивнула.       Он улыбнулся и поднял меня.       — Боги, я люблю тебя, — сказал он, прежде чем поцеловать меня.       — Я тоже тебя люблю, Рыбьеног, — ответила, целуя его.       — Итак, когда свадьба? — спросил шутливо Дагур. Он до сих пор не знал.       Я посмотрела на него.       — Через три недели, — ответила я беспечно.       — Погоди, погоди! Что? — Дагур чуть ли не закричал.       Мы с Рыбьеногом рассмеялись над его замешательством.       — Ты проведёшь церемонию как бывший вождь племени Берсерков и Король Защитников Крыла? — спросила я его.       — Ты сейчас серьёзно?       Мы с Рыбьеногом оба кивнули.       Дагур улыбнулся и выкрикнул громкое берсеркское «Да!», а потом заключил нас в объятия.       — Что происходит? — спросила Силла.       — Эти двое поженятся через три недели, а я буду вести церемонию! — радостно воскликнул брат.       Все столпились вокруг нас и принялись поздравлять. Каждый из них был рад за нас.       Это был горько-сладкий момент.       Моего острова больше нет. Мой дом полностью разрушен. Но у меня всё ещё осталось большинство людей. У меня были друзья. И у меня был Рыбьеног.       У меня был новый дом на Олухе. И мои люди направлялись тоже туда. Объединение племён — это большое дело, достойное праздника! Я знала, что оба племени будут рады этому.       Позже, когда все направились спать, мы с Рыбьеногом взяли на себя вахту и рулевой пост.       — Итак, это всё сделает тебя кем-то другим, олуховчанкой? Или… — спросил Рыбьеног.       Я покачала головой.       — Нет. Я всегда буду Берсерком.       Рыбьеног усмехнулся.       — Берсерк всегда остаётся Берсерком! — сказал он, засмеявшись над своей шуткой.       Я улыбнулась ему.       — Берсерк всегда остаётся Берсерком, — повторила я сама себе, вздыхая. Я поняла, что это настоящая правда.       Может, у нас больше не было своего острова, но это то, что говорил Иккинг и об Олухе. Остров — это не племя, это люди. У меня всё ещё были мои люди, сумасшедшие, упрямые Берсерки. Мы объединим племена, конечно, но мы всегда останемся собой.       Это то, кто мы есть. Мы были рождены Берсерками, это было в нашей крови, мы сражались, как Берсерки, и мы умрём Берсерками, не важно на каком острове.