На пути гьяны.

       Брюстер встал, покачиваясь от тех ударов, что нанёс Субару. Какая нелепая ситуация! Не думал, что кто-то посмеет помешать ему в таком месте, именно в самый подходящий для этого день. И всё же внутренний зверь ликовал. Он справился со своей задачей, потому в любом случае всё прошло успешно. Да, сильные существа, видно — благородных кровей, раз так легко смогли уложить на лопатки, да и над лицом хорошенько поработать. Проведя языком поверх губ, слизал кровь и оскалился, выпустив волчьи, острые когти, что испачкались в собственной красной жидкости. — А ты что, достоин, Сакамаки? — усмехнулся Калеб, со смешком сплюнув сгусток. — Что она, принадлежит тебе? Субару до боли в переносице сомкнул брови, хмыкнув от чрезмерной наглости студента. Или от навязчивого вопроса, что непрерывно задаёт себе сам вампир? Этот оборотень никогда ему не нравился. Он знал, чем тот занимается втайне от вожака, догадывался, но ничего не предпринимал. Вот только до сегодняшнего дня ему не было до этого абсолютно никакого дела, пока он не учуял запах чужака, неуловимый страх, испытываемый ею. Шакал.. нарывается. — Неужели вы упадёте до нашего уровня, раз собрались драться с нами? Брюстер потешался. Он не против стычки, хотя понимал, что одно неосторожное действие — и он лишится головы, как и его парни. Их нельзя горячить: оборотню трудно держать себя в узде, когда он закипает. Но Калеб сам крайне возбуждён происходящим. Да, это несколько низко и чертовски неаккуратно. Рейджи бы предпочёл дуэль, будь это обыкновенная ситуация. Чтоб он дрался, подобно сброду?.. Это не тот случай. Стоит ему представить руки этого щенка на блузке Фарнезе, как внутри него всё дребезжит и расшатывается от злости. Никто и никогда ещё не выводил его на такие дикие, первобытные эмоции, и его также раздражало то, что это казалось нормальным. Более того, Сакамаки искренне этого желал. Шу также полностью абстрагировался, сосредоточившись на псинах. И плевать ему хотелось, если об этом узнает директор: он никогда не дорожил скучной, бессмысленной учёбой. — Хватит болтать! — рыкнул оборотень и накинулся на Рейджи, замахнувшись огромной лапой. Фас. Будто сорвавшись с цепи, оборотни первыми наступили на противников. Вампиры, умело уворачиваясь от когтей, не щадили собственных сил, вкладывая в удары всё выхлёстывающее из них бешенство. Глаза по ужасу нисколько не уступали жёлтым, сверкающим напротив. Сакамаки-старшему разодрали свитер, оставив на ней неровные порезы. Свернув руку одному, Шу выбил колено другому, ухо которого уже кровоточило. Громкий крик полулежащего волка услаждал уши вампира, и эта музыка, полная боли, побудила его с большим изощрением сломать лапу, дабы вновь услышать сладкую песнь из клыкастой пасти. Его движения, как и у братьев, быстрые и чёткие, в отличие от массивных волчьих. Он бы с лёгкостью разорвал эти жалкие тушки пополам, если бы не территория школы, на которой они находятся. Какие-то шавки неравны чистокровкам. Младший из семьи с чувством отбивал оборотня, будто боксёрскую грушу. Однако и тот старался не уступать, будучи заведённым после рассечённого носа. Субару это только раззадорило. Нырнув под руку, локтём вдарил по рёбрам животного, и тот, согнувшись, жадно ловил воздух. Найдя в себе силы встать, зарычал, громко оскалившись и толкнув Сакамаки. Кровавые лапы хотели дотянуться до его напряжённого лица, но вампир умело отвечал на подобные выпады, в итоге заехав Брюстеру по челюсти, что заставило Калеба только сильней и чаще харкаться. Асфальт под ногами учеников окрасился в бордовое месиво. Рейджи оставался в своём репертуаре. Даже будучи высоким, как соперник, он уступал по массе, однако от этого легче не попасться на огромные когти. С идеально расправленной спиной парень уклонялся и добивал разъярённого волка по корпусу. Он выматывал его, старался сделать так, чтобы эта глыба подустала. И у него это прекрасно получилось, ведь лишние движения, что делал зверь, сыграли с ним злую шутку: началась нехилая отдышка, руки уже не поднимались с былым остервенением. И тогда Рейджи ударил ногой оборотня в грудь. Тот, упав, хотел подняться, однако Сакамаки, волосы которого теперь в растрепанном беспорядке, схватил его за шиворот рубашки, с размаху дав наглецу по морде. Сверкнув из под очков глазами и приподняв подбородок, вампир злостно сжал пальцы на одежде полулежащего так, будто его перчатки не выдержат исходящего от него напряжения. — Ты не смеешь не просто смотреть в её сторону, но и дышать, невежественное зверьё, — свысока угрожающе и тихо произнёс Рейджи, — за подобные выражения языки бы вам повыры.. Вампир резко обернулся в сторону дороги, куда пошли девушки, уловив через поднявшийся ветер сладко-горький аромат, который может принадлежать лишь.. Вот непослушная девчонка! Оборотень, воспользовавшись отвлечением демона, оттянул его руку от горла и с диким рыком укусил, проскальзывая клыками в глубь белой, чистой кожи. Сакамаки болезненно и яростно шикнул. Калеб, что упорно боролся с вампиром, моментально остановился, как и остальные, ошарашенно смотря на вмиг пришедшего в себя, после совершившегося, оборотня. Клыки и когти уже не выступали, больше не выдавая внутренней опасной сущности. Подбежав к соратнику со сломанными конечностями и подхватив его, Брюстер грозно прокричал: — Валим отсюда! Быстро! Сакамаки молча отпустили их, с тяжёлым взглядом и сжатыми кулаками смотря на раненую руку брата, который, тихо хмыкнув, обжигающе уставился в сторону дороги. — И какого чёрта вы натворили? Аято с раздражением взирал на потрёпанных братьев. Ноги Сакамаки-второго подкосились, потому Субару пришлось дотащить того до дивана, на который напряжённый Рейджи облокотился спиной, осматривая повреждение. Укус раздулся, чёрные вены ветвями исходили из раны, медленно расползаясь дальше по подёргивающимуся телу. Сложив аристократичные руки, Райто безынтересно наблюдал за происходящим. Ничего, не смертельно. Не настолько силён яд юного оборотня, чтобы подкосить таких, как они. Потому и переживать — лишние усилия. Да он бы и так не волновался. Однако процесс, которому подвергается старший, невероятно мучительный и неприятный. Генерация, конечно, справится, но займёт это не один день. И всё это время ноющая и острая боль будет пронзать ослабевшего вампира, силы которого будут уходить исключительно на восстановление. — Ха, даже ты можешь приносить проблемы, — недовольно выругался Аято, сидя в кресле, — какой же геморрой ты теперь нам доставишь! Сакамаки-старший также уселся напротив камина, обдумывая то, что произошло. Странно, но.. ему понравилось. Сам факт того, что какие-то животные захотели потрогать маленького волчонка, безусловно, вымораживала и до сих пор кипятила всю его ещё не остывшую сущность. Однако как же приятно выбить всю дурь из тех идиотов. Ему.. не хватало встряски. Стоп, что? Ему — Шу Сакамаки, пришлась по душе эта суета? Хм.. Виктория абсолютно точно является необычной особой, раз смогла его растормошить так, что он даже не пожалел об этом. Точнее, её кровь. Да, только этот источник проклятия способен пробудить вампира. Заставить делать всё, что скажут. Ведомые и обречённые, но имеющие могущество взамен. Честный обмен? Субару немного успокоился, хотя его ещё потрясывало. Он совершенно не контролировал себя, нет, не хотел этого. Только ярость, только чувство добить, сделать больно. От этого морально тяжело — держать внутри себя такую необузданную силу и при этом, всё же, не считать насилие лучшим решением. Он сорвался. И эти сцены боя и алая, разодранная кофта только напоминали ему о том, что он сам такой же монстр. Будет ли он сожалеть, когда посмотрит в её глаза и увидит в них страх? — Теперь вы понимаете, что нам было бы гораздо легче, если б они уже появились здесь. Какого хрена мы ждём? — не унимался Аято, понурив голову и сверкнув кошачьими взглядом на старшего. — Если бы ты сдержался.. и не начал взбучку в столовой только из-за того, что Фарнезе задел этот кретин.. — тихо и лениво произнёс Шу, чувствуя на спине недовольный взгляд бунтаря. — Хм, нашёл отмазку, это всё равно бы слу.. — Аято замолчал, резко переведя голову на Рейджи. У Сакамаки на лице выступил пот, сердитое лицо прикрыла ладонь: он сильно раскашлялся, так, будто ему сдавили горло, царапая изнутри. Поражённая рука неистово дёргалась. Яд действует несколько быстрей, чем думал Рейджи. Тело задрожало, спазмами охватывая внутренние органы. Очки вдруг показались ему невероятно тяжёлыми, и тогда он скинул их на пол, заливаясь новой порцией сухого откашливания. Шу хрустнул костяшкой пальца, подозвав к себе тень, стоящую вдали комнаты. Его напрягали эти звуки, он понимал, что теперь будет только хуже и от сидения брата здесь тише точно не станет. Вздохнув, вампир хотел приказать, чтобы младшего отнесли в его покои и следили за ним, но вдруг в гостиную вошёл другой слуга с коробкой в серых, сморщенных руках. — Посылка, хозяин. Все молча и скептично посмотрели на появившегося. Посылка? Это нечто несвойственное этому особняку. Никто не общается с отпрысками Сакамаки и потому писем не отсылает. Субару с хмурым лицом принял вещь в руки, неспешно подойдя к старику. Открыв чёрную, ничем непримечательную узкую коробку, он хмыкнул, немного насторожив братьев, следящих за каждым его движением. Приблизившись к Шу, парень с равнодушным видом грубо произнёс, передав предмет: — Написано, что поможет. Действительно, внутри коробочки находилась небольшая записка, выведенная аккуратным, ровным почерком. В ней лежали три шприца, наполненные бесцветной, мутной жидкостью. Странная посылка, однако абсолютно точно отправленная по адресу в виду предыдущих событий. Достав один из них, Шу внимательно осмотрел предполагаемое спасение.. воспользоваться ли им? Дело, скорее, не в том, что это может быть далеко не та вещь, что даст положительный эффект, а в том, чтобы дать Рейджи.. немного помучиться. Хотя, возможно, он просто отрицает тот факт, что первый вариант волнует его куда больше. Встав и вмиг оказавшись у страдающего от яда брата, Сакамаки открыл колпачок. — Не беспокоишься? — нахально спросил Райто, вставая с места и, с улыбкой, неспеша направляясь в другую комнату. Сакамаки-старший, не ответив, с каменным взором приподнял голову Рейджи. Что будет, то будет, другого варианта нет. Он не хочет слышать эти раздирающие глотку звуки ещё неделю, поэтому воткнул в шею брата иглу, медленно вводя сомнительное содержимое препарата. Рейджи старался сдерживать болезненный стон, однако некоторые обрывки голоса всё же проскальзывали через тесно стиснутые зубы. Но вдруг начало потихоньку отпускать. Грудь не дрожала, горло расслабилось, органы постепенно покидала острая, режущая боль. Чёрные полосы отходили на своё прежнее положение, отступая от успокаивающегося тела, а укус сглаживался, образуя небольшой, еле заметный шрам.. Рейджи облегчённо выдохнул, расслабленно откинул голову на обивку и неуловимо, кротко приподнял уголки губ, подобно какому-то дураку. Это помогло. Райто, наблюдавший за всем из-за угла, иронично хмыкнул, поправив шляпу и исчезнув в коридорах холодного, тёмного особняка семьи Сакамаки.

***

Над крышей престижной академии «Рётей» полыхал насыщенный закат. Солнце искристо игралось с вечером, пробиваясь через облака полосами сияющего света, превращая небо в весеннюю палитру посреди прохладной осени. Этакая прекрасная картина объединения вечно конфликтующих сторон. В главном холле собрались ученики академии. Стоя в ряд, внимательно слушали заместителя директора, устроившего всеобщее собрание для оглашения нововведений в школе. Они незначительны и практически нисколько не меняли общественного строя, просто заму, как обычно, захотелось выделиться, и студенты это прекрасно осознавали. Потому и особой серьёзности в их лицах не наблюдалось, как и требуемой безупречной тишины. Сёстры Фарнезе стояли с кислыми лицами, также тихо переговариваясь друг с другом. Они не хотели приезжать сегодня. Вообще больше нельзя переступать порог этого элитного заведения. Вчера, как они думали, был уже предел, грань, которая показательно даёт понять, что делать им здесь больше нечего. Но.. девушки не повернули. Толи из-за скрытого любопытства, толи из уважения к бабушке, что давно уже мечтала устроить их сюда. Но, возможно, существует и третй вариант, который яростно и уверенно отрицала каждая из их маленькой семьи. Акира активно обсуждала с Викторией предстоящую игру. Бронова, видите ли, решила проверить, дают ли свои плоды тренировки с какой-то там не особо талантливой одноклассницей младшей сестры. Адель, нервно теребя кончик пиджака, высматривала рыжую и серебряную макушки. Она до жути волновалась, не убили ли они друг друга. Всё-таки, как она считала, в какой-то малой степени из-за неё случилась вчерашняя перепалка и потасовка сокурсников. Вот только почему за неё вступился вечно игнорирующий её Субару — она искренне не могла понять и хоть как-то объяснить. В конце концов, они и сами бы легко справились.. Мари внимательно слушала то, что внемлет преподаватель и по совместительству заместитель, стараясь не пропустить что-то важное. Подстраховка никогда не помешает. Софи же безмятежной фигурой лишь делала вид слушающей, её мысли невероятно далеки от присутствующих. За исключением в виде одного из братьев Сакамаки. Что в этом педанте такого, что она почти беспрекословно исполнила его волю? Почему ей так важно было принять, что то, что он говорит — правильно? И как теперь вести себя в столь паршивой ситуации? Надо ли об этом рассказать директору, не случится ли подобное ещё раз, как относится к братьям? Вопросов предостаточно, а вот ответов, увы, нет. Со вчерашнего вечера она действительно устала от этих вечных голосов в голове. Даже выспаться толком не удалось. Перед глазами постоянно плясали эпизоды вчерашнего вечера, его жгучие глаза и голос, повинующийся и.. — А ты непослушная девушка, Софи. — томно прошептал бас, вызвав у Фарнезе тугой ком в районе груди. — я же сказал тогда: уходи, почему я должен повторять это дважды? Рейджи довольно усмехнулся, уловив взглядом на шее девушки еле заметные, непримечательные мурашки. Да, Софи тогда не убежала. Обернувшись, она осталась столбом следить за кровавой дракой, вместе с шокированной Викторией. Если бы Ли чуть раньше силком потащила их к долгожданной машине, то, возможно, всё сложилось бы иначе с тем, кто заступился за неё. Медленно переведя дух, Вальдес приоткрыла рот для ответа, однако, как ни странно, не смогла произнести ни слова, ощущая позади довольного одноклассника. Почему-то было крайне сложно внятно выразить хотя бы одно предложение: она уверена, что если всё-таки начнёт, то получится нечто невнятное и невероятно нелепое. — И всё же при многом благодарю. — продолжил Сакамаки, ближе наклоняясь к волосам, аромат которых сладостно заполняет его лёгкие с того самого злополучного дня их пришествия. Рейджи практически прикоснулся к открытому, самому чувствительному участку её кожи, и, шепча.. — Не знаю, что ты прислала, но мне определённо полегчало. .. легонько коснулся губами. Софи сдержанно выдохнула. Или это она, всё же, от шока, что он всё понял? Смочив языком губу и поправив пальцами волосы, вновь проведя за ушком, Фарнезе аккуратно повернулась. Посмотреть на него сейчас идея опасная, но необходимая.. однако сзади уже никого не было. Толи разочарованно, толи облегчённо, но Софи с опустившимися плечами вернулась в прежнее положение. Вот же.. А ведь она переживала по неизведанной причине. Ему, кажется, стало даже ещё лучше, что сконфузило Вальдес. Что же, возможно, это и не так плохо, что он столь ярко реагирует на её помощь, это и не так уж и неприятно.. — Господи, я сделаю вид, что не видела этого, Софи.. — тихо прошептала Виктория с пунцовыми щёками, шокированно наблюдавшая за идиотской, совершенно неприемлемой улыбкой Фарнезе-старшей, которая, после слов сестры, вновь встала в прежнюю, якобы незаинтересованную ничем позу. Однако румянец выдавал с головой её внутренние неожиданные желания. — Фу.. Специфический запах в кабинете химии несколько приятно щекотал нос, а многочисленные колбочки, стоящие на парте, так и пленили взор низкорослой девушки. Руки Маэда-младшей прямо-таки тянулись к стеклянным приборам, дабы наконец снять напряжение, что порядком поднадоело. Вчерашний вечер явно не запомниться, как один из лучших дней в её жизни. Вальдес гнала машину намного быстрее, чем обычно. Их лица, когда девчонки сели, нет, запрыгнули в машину, напугали младших сестёр, особенно, когда Адель, с подступающей к глазам мокрости, начала неистово тараторить о каких-то одноклассниках и жутких криках. Она была не в состоянии успокоиться, в то время, как Виктория же, наоборот, злилась и что-то раздражительно говорила Софи на повышенном тоне об «идиотах и полудурках», чем выбесила уже закипающую Акиру. Лишь сама Мари и Фарнезе-старшая сохраняли тишину в салоне. Что на уме у Вальдес — сложно сказать. Но то, что она провернула, уговорив Бронову — риск, который мог стоить им многого, включая жизни. Когда Мари уже всё внятно разъяснили, она удивилась такому глупому поступку как со стороны оборотней, так и вампиров. Теперь она понимала, почему Вика столь недовольна. Каждый из этих существ считал себя особенным и праведным, раз они думали, что Фарнезе — глупые невинные замарашки, неспособные постоять за свою честь. Знали бы эти юнцы, на внучек кого они так бесцеремонно кладут свои руки, остались бы без них. Учитель, наконец, посадил учеников, огласив задание. Сейчас Мари хотела максимально абстрагироваться от неприятного признания сестры, от вчерашней ситуации, от вампиров и оборотней, от того подвешенного состояния, в котором они торчали всё это время от незнания, не сделали ли они хуже. Руки лёгкими движениями проделывали нужные комбинации, аккуратно переставляя необходимые баночки. Ей не нравилась химия из-за её сложности и неточности в некоторых вопросах, но чисто поиграться было интересным занятием. Как обычно девушка просто делала работу за двоих, ибо Акире не нравилась наука во всех её аспектах, поэтому сидя и незаметно, как она думала, склонив голову, старшая Маэда шарилась в телефоне. — Как думаешь, теперь он не станет каким-нибудь дефектным? — спросила сестрёнка, не отрываясь от экрана. — Всё-таки ещё рано, думаю, расслабляться. Фарнезе не знала и, возможно, была бы согласна с её мыслью, но.. если верить родословной Виктории, ничего произойти больше не должно. Хотя кто сказал, что не существует исключений? Мари, оторвавшись от цветной жидкости, повернулась, дабы выразить своё мнение, как неожиданно раздался резкий голос учителя. — Мисс Фарнезе, думаете, что можете спокойно отсидеть у меня на уроке? Пересядьте за переднюю парту. — Акира, недовольно выругавшись, подобрала вещи и закатила глаза, слушаясь преподавателя, перед которым теперь посидеть в телефоне явно не получится. — Сакамаки, поменяйтесь местами с девушкой. У Мари выпала ручка. Райто развязной походкой направился к последнему столу, молча наблюдая за реакцией малышки. Какая удобная ситуация. Он почувствовал напряжение, исходящее из миниатюрного тела, то недовольство и некий трепет, что выдавали её впившиеся в него светлые глаза. Но это не тот страх, что обычно испытывают при виде нечто ужасного, опасности, что может принести беды. Нет, этот взгляд, скорее, выражал, что к ней подходит некто, приносящий дискомфорт, некто неприятный. И только. Что ж, подобную наивность или наглость Райто только рад раскрошить. — Здравствуй, Мари-и. — протяжно промяукал Сакамаки, ожидая те же подрагивания ресниц, что произвели на него когда-то приятное, волнующее впечатление, когда он притиснул её в одиноком кабинете.. Да, их первое «свидание» было таким коротким, потому единственная разница в происходящем будет лишь в том, что сейчас им никто не помешает. Маэда тягостно и беззвучно вздохнула, наполняя себя и своё сознание воздухом, в котором уже размешались химические, приторные вещества. Прядки коротких волос, что сегодня девушка затянула в маленький хвостик с косым пробором, начали лезть в лицо, и когда студентка тыльной стороной ладоней уложила их на прежнее место, что выглядело довольно мило и несколько кукольно, устремила свой взгляд точно в противоположные изумрудные, строгим и даже надменным голосом произнеся: — Здравствуй, Райто. Парень удивился. Этот тон, эти глаза, что теперь полны бесстрашия, это уверенное и невозмутимое лицо Сакамаки даже не мог себе представить. Как это понимать? Ох, а всё не так уж и просто, как он поначалу задумывал. Раскрошить.. теперь же необходимо подавить подобное, хотя ему, безусловно, понравился такой напор, ведь теперь стало ещё интереснее. Вампир догадывался, к чему такой перепад по отношению к нему у его девочки. Он же не дурак. Просто не думал, что у неё хватит духу. — О.. рада меня видеть? Не сомневался. — шёпотом констатировал Райто, оперевшись об её стул. — Мне нужно учиться, и тебе советую. Так что не мешай, договорились? — безучастно ответила девушка, всё также гордо смотря на Райто, не поведя и бровью от того, что он приблизился. С неё хватит. Она больше не позволит ему кружить ей голову. У неё своя жизнь, свои правила, свои законы, и в них этот персонаж, что, ухмыляясь, хочет вертеть ей, как хочет, не вписывается. Она не очередная одноклассница на побегушках. С самого детства её учили сохранять рассудок даже в самых сложных ситуациях, контролировать себя и свои поступки. Потому то, каким влиянием он воздействовал на неё, как заставил совершенно по идиотскому краснеть и породил в ней сомнения, бесконечно терроризирующие её мысли за последнее время — неприемлемо.. Однако недобрый отблеск, что зародился в хитром, безмятежном лице, как-то сбавил былую уверенность, которую она так долго выстраивала. — Милая, не надо врать. Позволь мне лучше продолжить то, на чём мы остановились. Сощурив на секунду глаза, Маэда-младшая насторожительно напряглась, ища подвох, заметавшись зрачками по классу.. Пока не почувствовала, как холодная ладонь тронула край её юбки. Вот же гадкий извращенец. Пальцы осторожно, даже, скорее, невесомо перебирали ткань, щекоча молочную кожу. Схватить бы ими ногу так, чтобы остались синяки, чтобы следы от ногтей украсили полотно, под которым течёт тепло. Но даже такое невинное прикосновение для Райто было чем-то неестественно непривычным. Проведя подушечками вверх, он чуть не перевернул парту, ощутив, как она рефлекторно сомкнула бёдра. Её руки, в которых покоились колбочки, что она взяла, как только он присел на этот грёбаный стул, застыли, окаменели, как и взгляд, сверлящий стол. Какая же всё-таки ещё не свыкшаяся с тем, что он может сделать. Это говорило, нет, кричало ему о том, что такое она испытывает впервые.. как же это превосходно. Выведя выдуманный рисунок в виде завитушки, нежно прочертил ногтём, отчего девушка задержала дыхание, приоткрыв розовые губы. И выбила тем самым из Сакамаки удовлетворенный выдох. Проскользив во внутреннюю часть и встретившись с преградой, Райто невольно сжал ногу своей большой рукой. Нежно, аккуратно, не спеша.. он будто хотел доставить ей удовольствие. Неожиданно подумал, что должен быть уверен, что ей нравится. От напряжения, что начал стягивать живот, вампир прикрыл рот рукой, облизнув выступающие клыки. Он так хотел, чтобы она поведала их, приняла. Ведь что может доставить большее удовольствие, чем укус? Прикрыв от этой мысли глаза и погрузившись в воображение, в прошлое, которое с удовольствием бы воплотил, он даже не понял, как стремительно двинулся выше. До чего же бархатная, до чего же горячая. Он начал понимать, что сдерживаться — выше его сил. Ему нужно больше. Всё его естество требовало коснуться её, дать истинное наслаждение, прямо здесь, при посторонних. Показать, что эта малышка будет трепыхать только с ним.. Однако не заметил, как сильно его ладонь сжала маленькая девичья. Да так, что костяшки побелели. Видимо, он всё же недооценивал её, раз она второй раз дала ему отпор. В злостных, голубых колодцах открыто сквозила ярость. — Да что ты позволяешь себе? — шикнула, резко отдёрнув его от себя. — За кого принимаешь меня? Всё, я ухожу! Только девушка хотела поднять руку, чтобы отпроситься, как Сакамаки неожиданно быстро сцепил её и вторую в своей, спокойно удерживая. — Ты девушка, Мари, что в ближайшем времени забудет обо всех, кроме меня, разве это не очевидно? — чуть слышно пролепетал вампир. — И сейчас ты не уйдёшь, моя хорошая, пока не скажешь мне, что за чудесное снадобье твои сёстры прислали нам и зачем. Как-никак, а я бы не отказался от того, чтоб избавиться от общества брата хотя бы на несколько дней.. Мари сурово одарила одноклассника горделивым выражением лица, приподняв подбородок. Привычка, доставшаяся от старшей Фарнезе, порой полностью точно описывает то, с каким презрением девушка относится к чему-либо. Правильно сформулировать мысль ей мешала другая, свободная рука парня, что по каким-то причинам бережно, но нарочито медленно поправляла её юбку обратно, попутно массажируя кожу холодными пальцами. Хочет таким образом задобрить? Что ж, нужно было думать раньше. Улыбка Райто, что украшала его и делала до невозможности харизматичным, неожиданно спала, а глаза, до этого внимательно наблюдающие за своими движениями, зажглись интересом и поражением от слов и поведения Маэда-младшей. Та, резко наклонившись к привлекательным, что её раздражало, чертам, чем обдала парня порцией своего вкусного запаха, тихо, но грозно ответила, вкладывая в слова всю серьёзность ситуации. — Тебя это не касается. — кивнула девушка, сохранив холодность в выражениях. — Могу лишь сказать, что Софи ходила по краю. — заметив толику непонимания у собеседника, студентка приостановилась. — То есть?.. — произнёс Райто, задыхаясь и пьянея от запредельно близкого благоухания. Кажется, она не понимает, как опасно играется с огнём.. или знает? Мари хмыкнула, с жёсткостью пояснив то, что вызвало только больше вопросов в запудренной голове.. — Иными словами, она совершенно не знала, что сделает: Спасёт его.. или убьёт.