На пути гьяны.

       — То же мне, Морфеус. Вечерние лучи мягко падали на лежащий силуэт молодого тела, покоившегося на школьной скамье физкультурного зала. Пшеничного оттенка кудри переливались в свете заходящего солнца, расслабленная фигура притягивала к себе внимание юных красавиц. Такой безмятежный и будто бы «сладкий». Лицо в безразличном спокойствии не подавало какого-либо признака жизни, лишь легко приоткрытые губы напоминали, что он, возможно, дышит. Грубо говоря.. Наелся и спит. Виктория, медленно отбивая о пол баскетбольный мяч, с укором и даже, скорее, подозрительностью косилась в сторону валяющегося Шу. Ей он напоминал растёкшийся пластилин в жару — такой же неприятный и липкий на ощупь. Абсолютно всё в этом вампире будто бы кричало ей о его нетронутой идеальности, превосходстве, о том, насколько он привлекателен для окружающих. Это раздражало: мысль, что Сакамаки невероятно пользуется спросом и знает об этом факте. Или всё-таки её колебла собственная заинтересованность? Ведь какая ирония — никто особо не зацикливался на некоронованном принце и, похоже, только Фарнезе единственная, кто пилит его взглядом из присутствующих. Действительно, каков мерзавец. А ведь именно благодаря её яду он и его братья сейчас находятся в школе, а не корчатся от невыносимой боли в своём захолустном особняке. По-крайней мере Рейджи. Его проявление благодарности старшей из сестёр крайне.. убедительно. Насколько же нагло и, признаться, настораживающе его поведение. Девушке совершенно не понравились эти игры между Софи и вторым Сакамаки. В голове до сих пор мелькают её испуганные глаза, что, конечно же, скрывалось за напускным контролем над ситуацией и уверенностью в собственных действиях. Кто бы мог подумать, что родословная Фарнезе окажется правдивой. Ей и не снилось, что она способна на такое, это противоречило самой её природе. Позор. Как же отчаян этот шаг, вызванный желанием помочь. И тогда не было и мысли, чем обусловлен этот рывок. Возможно, из-за того, что ей не хотелось проблем. Как-никак, а встал то он именно на её защиту, так что ощущать своеобразную вину отнюдь не пленительный выход. Но эмоции били с новой силой, какие-то первобытные чувства проснулись внутри девушки, что полностью завладели её вчерашним естеством. Будто что-то пошатнулось, возрождаясь с тихим рычанием, сняв врождённый блок. Однако неимоверно страшно от того, что она также может собственной сущностью погубить Шу и остальных. Да, всю ответственность на себя смело взяла Вальдес, которая таким же образом скорее больше делала, чем думала. Но кто сказал, кто мог дать гарантии, что они всё делали правильно? Броновой не по душе происходящее. Эта ситуация больше не кажется чем-то обыкновенным.. всему обязательно есть и должно быть своё объяснение, ничего и никогда не происходит просто так. Это неоспоримый закон жизни и мироздания. Как Сакамаки оказались рядом в такой опасной ситуации, и почему она вообще произошла? С каких пор мальчики хотят девочек на заднем дворе школы? Что, не было времени для раздумий про более комфортное место? Они так уверены в своей безнаказанности и в том, что всё пройдёт как по маслу? Недолго они заставили себя ждать. Бабники и ублюдки не исключения в их жизни, но здесь, почему-то, всё.. не так. Какие-то сомнения и безумные мысли постоянно гнетут девушку, впрочем, не её одну. Переезд на всех отразился по-своему. Но абсолютно всех он сводит к одной очень неприятной семье, состоящей из не менее загадочных, бессмертных персон. Ужасно раздражает. Клыки до сих пор ноют и неимоверно дёргают.. ещё и этот глаза мозолит, а отвернуться она, почему-то, не смеет, не может! Вот ведь ленивая задница! Подкинув мяч и отбросив его, Бронова, расставив руки по бокам, переместив центр тяжести на другую ногу, с искрой взирала на скамью. Она точно попадёт. Интересно, как это бесчувственное существо с эмоциональным диапазоном размером с ноготь отреагирует на прилетевший в его сонную голову предмет. О.. правильно. Никак. Сакамаки-старший с протянутой в сторону рукой, что держала объект его беспокойства, нисколько не дёрнулся и не напряг и мускула на своём красивом лице. Шумно и неспешно выдохнув, студент полуобернулся к девушке, посмотрев в её вмиг разочарованное лицо. Усмехнувшись, светловолосый вопросительно приподнял брови. Бронова на это действие, слегка пожав смуглыми плечами, в ответ также изогнула одну из них. — А нечего валяться своей тушкой, где попало. — иронично отчеканила девушка, пародируя вчерашнюю речь вампира, в мягких чертах которого проблеснул недобрый огонёк. Сердце в груди Виктории отреагировало глухим, мощным ударом. О да, это приятное для него воспоминание. Шу после сказанного невольно прошёлся глазами по спортивному телу Броновой. Штаны неплотно обрисовывали подтянутые тренировками ножки, футболка также частично скрывала её восхитительные для него формы. Она далеко не робкого десятка. Сильная, храбрая, все её движения переполнены энергией, он чувствовал её жизнь в каждом вздохе. Характер Фарнезе-третьей полностью оправдывал внешний облик, что тревожило его фантазию и постоянные мысли о завоевании, которое он старается избежать. Но это, всё же, абсолютно бессмысленно, бесполезно. И он понял это, когда увидел подходящих к ней оборотней и принял, как нечто необходимое. И всё-таки лишь определённая дистанция является правильным решением, если не полный отказ. Ведь разбираться с реальностью муторно, лень и.. страшно. Пусть всё остаётся так, как есть, большего он не требует. Хотя и дьявольски желает. Хм.. какая же забавная женщина. — Всем приготовиться и в строй! Медленно встав, Сакамаки начал подходить к затихшей студентке, что должна скоро начать игру. Виктория томительно ждала его приближения, не сделав шага назад, не переменив позы. Устойчиво стоя на ногах, она смотрела на него и видела вчерашнего «спасителя», так бесцеремонно окидывающего её холодным, но жгучим и хищным взглядом. Удивительно, но это не вызвало в ней былой возмущённости или полного безразличия. Было.. интересно. Нечто неизведанное, ящик пандоры, что хочется с всё большим желанием отпереть, вскрыв неподдающийся замок. Какая чертовская затея, что прямо таки заставляет её играться с пламенем.. с чего бы? Безосновательный интерес, который она не может оправдать ни человеческим, ни уж тем более животным разумом и инстинктом будоражит горячую кровь. Сопротивляться или же пустить всё на самотёк? Постоянные скачки настроения не позволяют сделать верного решения. Светловолосый парень навис над и без того не особо низкой девушкой, внимательно следя за каждым её возможным бойким движением. Вновь запоминая все черты, дабы позже не уступить очередному соблазну, Шу неспеша вдохнул воздух, что хранил в себе примеси её аромата. Зря, но что поделаешь, он предупреждал тогда в коридоре, чем ей сулит неосторожность. Он и так неожиданно хорошо сдерживается, что ему, как и всем братьям совершенно несвойственно. Необоснованные перемены изламывали, искажали их вампирскую суть. Но Сакамаки-старший уверен — это ненадолго. И потому.. — Благодарности.. вполне достаточно, Виктория. Ты же поэтому так долго и навязчиво смотрела на меня.. верно? Нравится ли тебе, что ты не столь незаметна для меня? — сбавив тон, ученик большей тенью приблизился к лицу внимательно слушающей девушки, оставляя при этом приличное расстояние. — Я с удовольствием повторю нашу первую встречу.. если тебе надоест спокойная жизнь. Да.. волки покажутся тебе никчёмными. Удачной игры. — жёстко проговорил мужчина, вложив в руки девушки баскетбольный мяч, блуждая безразличным взглядом по грозовым, манящим глазам напротив. .. ему придётся оттолкнуть её сильнее, дабы у них ещё был шанс. Даже если он один на миллион. — Вика, игра сейчас начнётся! Оторвавшись от лицезрения малоприятного собеседника, шантажирующего дикой мыслью, что бумерангом врезалась во вмиг отрезвлённое сознание, Фарнезе развернулась, посмотрев на выстроившуюся линейку, из которой выглядывала Маэда-старшая. Акира, заметив одного из Сакамаки слишком близко, отозвала сестру, на что Бронова быстро кивнула. Знакомый холодок пробежался по спине девушки. Почему-то сейчас она особенно чувствовала исходящую от него жуткую угрозу, признавая, что брошенные им слова есть истина. Он не лукавил. Честные намерения, очередное предостережение, которое прямым текстом кричит бежать и не оглядываться. И всё же ей сейчас хотелось одного — высказаться. Как тогда, в библиотеке. Потому что тем, кто поставит точку, будет она. Не он. Однако обернувшись обратно, Фарнезе злостно цокнула, невольно сдвинув брови и прищурив недовольный взгляд. Ведь перед ней уже никого не было.

***

Две светловолосые, напряжённые девушки размеренным шагом направлялись к кабинету студенческого совета, попутно обсуждая урок, что прошёл, к удивлению, неудачно. Неприятный осадок сгустился в каждой из членов семьи, будто ничего, кроме победы, не могло и быть. Да, порой уверенность в чём-то может с треском разбить розовые очки, что ты, оказывается, носил с отличительной гордостью. И всё же сёстры знали — так сложились обстоятельства, просто что-то пошло не так и дело не в истинных способностях их девочек. — Я переживаю. — сказала одна из них, недовольно покачивая головой. — Если Вика ещё держится молодцом, то Акира вообще расклеилась. Не надо было их оставлять, это же неправильно. — Им нужно побыть одним, Адель. Пускай придут в себя, им и так сейчас крайне обидно за всю ситуацию, лучше мы поговорим с ними позже.. когда они остынут. — Маэда-младшая, сурово хмурясь, тяжело вздохнула, стыдливо потупив взгляд в начищенный до блеска пол. Ли с большим сомнением смотрела на рядом идущую Фарнезе, видя лишь опущенную макушку. Разница в росте давала о себе знать. И если обычно эта мысль забавила девушку, то сейчас она не вызывала какого-либо отклика. Возможно, Мари права. Сейчас не тот момент, когда нужно лезть в душу, выпытывать, что гложет изнутри, стараясь разобраться в чужой проблеме. Но разве сейчас им не нужна поддержка? Даже простое объятие способно поднять дух, показать, что ты не один, что всё не так уж и плохо, если есть, к кому попасть в круг утешающих рук. Да и друг другу, конечно же, далеко не чужие люди.. так почему же они молча отступают? Наверное, потому что в чём-то действительно нужно справляться самим. Адель искренне желала и стремилась разделить этот тяжёлый груз с близкими. Кому, как ни ей, знать, о чём она говорит. Игра была по-настоящему.. впечатляющей. Плохо только, что не с той стороны, с которой ожидалось. Могло ли так повлиять на это вчерашнее баламутство с братьями и волчьими отпрысками? Сомнительно. Виктория достаточно стрессоустойчива по своей натуре, хоть и до невозможности импульсивна. Акира же в принципе находилась в недобром расположении духа с того дня, как узнала про матч, так что, несомненно, Маэда переживала именно из-за сегодняшнего предстоящего для неё ужаса. А как чувствовала себя сама Адель? Прикусив губу, девушка повторно вздохнула вслед за сестрой. Как сказать.. до безобразия омерзительно от того факта, что этот безобидно ищущий внимания парень на самом же деле обыкновенный урод. И подбирать другое выражение излишне и далеко необязательно. Это, несомненно, в каком-то смысле выбило Ли из колеи, ведь заинтересованность оборотня в её персоне могла стоить её сёстрам и ничего не ожидающей ей самой серьёзных физических и, тем более, психологических травм. Такое трудно пережить, а забыть так и вовсе невообразимо. Адель знала, что каждая чувствовала вину за совершившееся, но всё-таки она понимала, что единственный, кто несёт ответственность — Калеб. И только Вальдес никак не может признать эту правду, коря лишь собственную невнимательность и неосторожность. Ведь если бы не братья.. Ли невольно передёрнуло. По телу пробежались знакомые мурашки, перед глазами расплывался коридор, который оттесняли всплывающие образы вчерашнего утра. Бойня была поистине жестокой, даже устрашающей. Сгустки крови, звук ломающихся костей, над которыми хорошо «поработал» Сакамаки-старший, яростные рычания и горящие безумным пламенем глаза. Такая яркая картина надолго отпечатается в памяти.. Но её особенно смущала одна навязчивая мысль. Такая противоречащая и обескураживающая одновременно, она поднимала со дна внутри Фарнезе совершенно новые ощущения. И она никак не могла прийти к единому выводу, с чем это связано. Со страхом и приливом адреналина или.. вожделением? — Господи, Адель, смотри.. — девушка, моргнув, повернулась к сестре, что с настороженным и непонимающим видом уставилась вперёд, приподнимая в изумлении тоненькие брови, — .. Субару? К девушкам, освещённый лампами, отчего сияя переливались серебряные волосы, направлялся Сакамаки-младший. Его глаза, что он старался скрыть, вновь окрасились в и без того яркий, рубиновый цвет. Он злился, был взволнован, но уверенно делал каждый свой шаг, хоть и намеренно не обращая должного внимания на сестёр. И всё бы ничего, если бы не Брюстер, которого вампир держал за задний ворот рубашки. Оборотень также не смел поднимать лицо, дабы никто, в случае чего, не увидел того позора, что сейчас происходит. Этот кретин Сакамаки действительно не побоялся идти к вожаку, не постеснялся взять оборотня за шкирку, как уличного пса. Благо его маленьким мозгам хватило ума сделать это в неприглядном месте.. однако он всё-таки идёт вместе с ним, и всё, что ему остаётся делать — нетерпеливо сжимать кулаки, впиваясь ногтями в собственную плоть. Адель, побелев, подобно мелу, окончательно остановилась, расположив руки вдоль тела. Реснички чуть подрагивали, тенью падая на полные смешанных эмоций глаза. Это просто невероятная картина. Чтобы Калеб, и таким образом.. а Субару? Странно, но она даже не успела заметить, как при виде вампира у неё вспотели ладошки. Наверняка, это из-за вчерашнего представления, в котором он далеко не принц, скачущий на белом коне. Младший Сакамаки жёстко выпустил сокурсника, толкнув его по спине, отчего тот покачнулся. Сложив руки на груди и уставившись в спину соперника, он потребовал: — Давай. И не тяни, мудак. Едва слышно рыкнув, волк встряхнул плечом, всё также не поднимая рыжей головы. Если бы не порицание вожака, точнее, его ментальное давление, не территория школы, его бы здесь не было. Хм.. мерзкая, меркантильная справедливость. Чуть кашлянув, Калеб выдохнул, с раздутыми ноздрями вновь набирая новый поток воздуха. Какая ерунда.. Ещё и смотрит ведь, будто не понимая, что к чему. Такая нелепая, слабенькая, хах, просто душка. Адель действительно наивная принцесса. Это даже чересчур сопливо для него, что именно такая беззащитная, с дряблым стержнем девушка привлекла его грязное внимание. Снова. Предательское дежавю вновь постучалось в двери его памяти, которую, как он думал, удачно прокурил, заполонив голову табачным дымом. Видимо, не судьба. — Я хочу попросить прощения, такого больше не повторится. Даю слово. — развязно сказал Брюстер, кивнув девушке. Субару хмыкнул, тяжёлым взглядом прожигая оборотня. Тупоголовый щенок. Желание выдрать ему лапы и разорвать пасть нисколько не утихла. О, это то, что нужно, ведь только тогда он почувствует удовлетворённость, только тогда это ничтожество, не стоящее жизни, загладит свою вину. Из-за оборотня, ведомого инстинктами, она увидела ту уродскую сторону, что делает его чудовищем. Она будет бояться, не сможет и смотреть на него. А чего Сакамаки ожидал? Что такое хрупкое создание сможет принять его? Нет.. он не заслуживает, не смеет и надея.. — Да что вообще значат твои слова?! Алые глаза резко распахнулись, обращая внимание на запретное сокровище, которое поразило обоих студентов. Вмиг открывшиеся лица с непониманием взирали вперёд, ожидая дальнейших слов от девушки, что отражались от стен помещения искренне возмущённым голосом. И хоть былая нежность её тембра никуда не пропала, можно сказать точно: сейчас от неё шла небывалая энергия, что передавалась, подобно току по проводам. — Ты осознаешь масштабы своей выходки, Калеб? Нет? Что за методы по достижению девушки, чем ты вообще думал? — Ли покачала головой. — Или считаешь, если не Сакамаки, мы бы оставили всё как есть? Оборотень незаметно и с крайне неприятным чувством унижения поёжился, что раздражало, и хрустнул шеей. Долго, пронзительно смотря на Брюстера, Ли подытожила, стараясь донести до глупого парня далеко не нечто приятное.. Но что непременно бы произошло, зайди он за рамки приличия и морали. — Ты бы здесь вообще сейчас не стоял. Будь им благодарен.. Я прощу тебя. Но я не буду молчать, если подобное повторится с кем-то ещё. Надеюсь, что ещё изменишь своё мнение о себе, Калеб. — Брюстер, прикрыв глаза, непроизвольно кивнул. Какой-то язвительный червячок заковырялся в сознании, и дабы не болтнуть лишних слов, он прикусил язык. Чуть повернувшись, ученица, чей взгляд смягчился, неловко, но твёрдо произнесла. — И от меня лично спасибо тебе, Субару. Ты невероятно бесстрашен.. Я твоя должница. Сакамаки-младший затаил дыхание. Давно он не испытывал подобного по отношению к кому-либо.. это восхищение. Неожиданно для себя, он непривычно скривил губы, выражая подобие улыбки. Такую редкую и непростительную для него. Её потрясающая внешность и робость поднялась в его глазах, ещё более того увеличивая свою ценность. Чарующее обаяние скрывало под своим толстым одеялом не менее обворожительную натуру, имеющую силу слова и мнение. До этого момента он никогда не слышал подобных фраз, что приятным теплом разливались по охладевшим венам. Чтоб ему были благодарны, да после того, как себя показал? Для него это удивительная стойкость духа, достойная подражания. Одёрнув себя, Сакамаки понял: у него «горело» лицо, покрываясь плодом скромности — смущением. Румянец выступил даже на кончиках ушей, что подчинило парня вновь наклонить голову вперёд, позволив чёлке прикрыть ещё больший неконтролируемый стыд. — Не.. не нужно так-ких.. слов. — запинаясь, отвечал студент. — Я н-ничего особенного не.. не сделал.. И не должна ты мне ничего! Просто.. просто не ходи больше по таким местам! — злостно прикрикнул Субару, толкая перёд стоящего. — Всё понял?! Теперь вали отсюда! Сорвавшийся вампир, не найдя в себе сил обернуться и посмотреть на девушку, пошёл вслед за поникшим оборотнем, что всё в той же расслабленной манере шагал так, будто ничего не произошло, будто ничего по большому счёту не изменилось. Но как же он, хоть и скрытно, ликовал. Весь этот цирк не напрасен. Сёстры стояли, глядя на уходящих парней глазами, блистающими интересом. Адель не представляла такого разворота событий, даже не думала представлять. Какая непредвиденная оказия.. а главное, после которой уже действительно не знаешь, чего ожидать, причём как от Брюстера, так и от по новому открывшемуся для неё Субару. Ведь она не соврала — Ли поистине безмерно благодарна этому буйному, но также и, что кажется смешным, кроткому парню, с которым по началу знакомство прошло, увы, не в лучших тонах. Сумасшедшие эмоциональные качели. Что ж.. она определённо ошибалась насчёт смелого, безусловно сильного студента. И то, что он заставил, всё-таки, как думала Фарнезе, ещё небезнадёжного волка прийти и извиниться.. девушка оценила этот мужественный жест. И признаёт она это с неимоверным облегчением и приятной слабостью. Мари, выдохнув через медленно сдувающиеся щёки, прикрыла глаза, осмысливая поведение мальчишек. Мда.. Сакамаки-младший пока единственный, кто симпатизирует ей из этой вампирской семейки. Но всё же она была осторожна. Главное, чтобы Адель не размякла в своей наивности. Ведь, как в очередной раз показала практика, опасность исходит как раз от тех, от кого ты её не ждёшь. Жаль, что старшая вновь может этого не понять. — Ладно, пойдём уже запишемся на дополнительные занятия. А то, чувствую, мы опять не дойдём до кабинета.

***

По телу стекали холодные струи воды, что тяжёлыми каплями падали на сжатые плечи черноволосой девушки, которая обняла себя расслабленными руками, задрав голову вверх. Подставленное под душ усталое лицо периодически сменяло положение, позволяя ему пройтись по каждому дюйму кожи. Хотелось смыть с себя всё своё бессилие. Они проиграли. Конечно, Акира стала совершенней в физическом плане, но.. недостаточно для того, чтобы быть наравне со своей командой. Нужно становиться лучше, а, значит, продолжать тренировки с вампиром. Его издёвки поднадоели, а стремление показать себя кануло. Потому ей не столько не хотелось видеться из-за его характера, сколько из-за того, что она в очередной раз не оправдала надежд. Крайне досадная и неприятная ситуация, с которой вновь остаётся просто смириться. Почему? Правильно, потому что большего она и не умеет. Однако не только Акира подвела команду, что довольно странно. Виктория сегодня сама не своя. Подачи кривые, чрезмерная концентрация сбивала своих же девочек, играя тем самым на руку противнику. Это достаточно проблемно: подстраиваться под какой-то новый, не обговорённый между друг другом ритм ведения мяча. Что ж, получилось то, что вышло. И Маэда не нравился такой расклад. Отвратительное чувство неспособности быть полезной по полной мере буквально поглощало девушку, которая крайней, трезвой мыслью всё же понимала, что это неоправданно бесполезное, выматывающее дело. Но разве будет она слушать какой-то там здравый смысл? Увы, отношения их взаимны, и консенсус сей дивной пары заключается в полном отвержении и непринятии друг друга. Хотя, бывает, каждый из них периодически скучает и воет болезненным голосом, взывая к перемирию. Однако союз их всегда недолог. Набрав в рот небольшое количество воды, Фарнезе пустила тоненькую струйку, медленно освобождая щёки. Акира считала это курьёзной вещью, так как дурачество на пустом месте обычно могло хоть сколько то поднять настроение. Всё-таки, когда чувствуешь себя ребёнком, все проблемы кажутся лишь мыльным пузыриком, который достаточно просто-напросто лопнуть. Всего в одно жалкое касание. Масштаб катастрофы зависит от того, как ты воспринимаешь и видишь её. И Акира проклинала свою слепоту, свой изувеченный драматизм. Но что поделаешь, такой уж она дерьмовый человек. Грубо говоря, это тотальный провал. Конечно, это всего то матч меж кланами в рамках урока, ничего серьёзного. Но как же её выводил из себя тот факт, что она невероятно слаба. Причём в сравнении со всеми участниками. А ведь если бы не настояние бабушки и не послушание ей Софи, она бы спокойно отсиживалась на лавке и её бы совершенно не колышило, как правильно стоять в стойке и разжимать пальцы перед поимкой мяча. Только с чего Джулия вдруг взяла, что спорт способствует восстановлению незримых травм — тот ещё вопрос, с которого приходится недоумевать. От старости, видимо, у самой какие-то проблемы. Но Маэда, конечно же, утрирует. Женщина, хоть и с огромным жизненным багажом за плечами, в прекрасном расположении духа и физическом превосходстве. Да.. единственное, что ценила в себе девушка — быть Фарнезе, ведь носить фамилию такой личности — гордость. Как раз на выход в свет для близких сестёр с, увы, различным, далёким прошлым. Уложив под потоком волосы назад, Акира выключила душ, взяла полотенце и, медленно обтеревшись докрасна, завернулась в него. Но не успев завязать узел у груди, её резко оттолкнуло к стене, отчего Маэда слегка ударилась лопаткой о плитку и задела при этом рукоятку крана. Холодная вода резко обдала девушку и ту, что затолкнула её обратно в кабину. Аяка стояла близко, даже не обратив внимания на льющиеся сильные струи. Всё-таки лежание в ванной со льдом после измотанных и беспощадных тренировок даёт приятный бонус. Чего не скажешь о дрожащей сокурснице. — Ты сегодня молодец, кто это тебя так поднатаскал? — саркастично спросила Симада, чьи розовые длинные пряди прилипли к телу, облаченному в спортивный костюм. Жёлтые глаза с прищуром вцепились в угрюмую девушку, которая, несмотря на невыигрышное сейчас положение, дерзко глядит в ответ. — Впрочем, мне это совсем неважно, ты всё равно не смогла помочь своей взбалмошной сестре, верно? — сделав напор сильней, дабы создать шум, из которого будет не слышно их разговора, волчица выпрямила руку, облокотившись о стену рядом с самой Маэда. — Лучше расскажи мне, почему вчера Калеб был весь в собственной крови и смраде Сакамаки. Акира удивлённо вскинула брови, уловив серьёзный тон в словах собеседницы. Продолжая трястись от холода, как лист, девушка слегка задрала голову, рассматривая ворвавшуюся как бы свысока своей неуклюжей позы. Ухмылка, предрекающая возможные дальнейшие проблемы для Фарнезе, появилась на чем-то довольном девичьем лице. — Так что ж его то не спросишь, раз тебе это так нужно? М? — спросила Маэда, оценивая реакцию ученицы. — С чего бы мне вообще разговоры с тобой водить, Симада? — Посмелей будешь, чем кажешься. Другое дело позор в спортивном зале, уже не столь напориста. — Тебе ли не знать о позоре? — с истеричным смешком парировала Акира, наклонив голову. — Чтобы волчицу.. и так уломала вампирша.. как-то даже неловко произносить подобное, не находишь? — О.. нисколько, Фарнезе. Ведь моя облава забылась довольно быстро, стоило мне притихнуть на какое-то время. Хм, как думаешь, Виктория также хорошо может справиться с неудачей? — Эта игра никак не повлияет на её состояние, слишком глупо полагаться на это. — Я знаю, мышонок. — оскалилась девушка, наклонив голову ближе с заинтересованным прищуром. — Как и то, что в стычке парней какую-то роль здесь играете вы. Скажем честно, спросить об этом тебя куда менее проблематичней. Ты же ничем не можешь мне противостоять.. так освободи себя от моего общества, выложи всё как есть. Это, правда, довольно выгодное предложение. — прошептала волчица, изображая младшую Фарнезе, что когда-то посмела подобным образом обратится к Аяка. Акира безразлично выдохнула, также прищурившись в ответ и скрыв озадаченность от сказанных ей первых слов. И ведь не поспоришь, правильно? Интересно, какого это — понимать своё превосходство перед более слабым существом, чувствовать неприкосновенность по отношению к себе? Действительно.. к чему этот театр с дешёвыми репликами? — Твой друг сам набросился на моих сестёр, Аяка. Переизбыток тестостерона выплёскивать ему некуда, помогла бы ему хоть, что ли, а то все вокруг страдают. И тебе приятно, и остальным полегче будет, так ведь. — девушка пожала плечами. — Вот и получил за это. Удивительно, как он жив остался, его способности быть полным идиотом можно даже позавидовать. Удобно, если захочется выпилиться. — Симада, что с горящим взором замахнулась, дабы, наконец, потешить своего внутреннего зверя, неожиданно дёрнулась. Ничему жизнь не учит. — А вы с ним стоите друг друга, Симада, да?! Мужская рука рывком потянула за собой волчицу, оттолкнув с силой тело о дверь противоположной кабины. Аято вмиг приблизился к ещё до конца не понимающей происходящее девушке, громко ударив рядом с ней кулаком, отчего студентка слегка зажмурилась и прикрылась ладонью. Злые ярко-зелёные глаза пожирали окаменевшую девицу, казалось, что вампир сорвётся, разорвав клыками шею напротив, но.. слишком уж много чести. Убийцей этой чертовки будет рыба явно меньшего ранга. — Проблемы с памятью? — сжав вытянутое запястье, Сакамаки тихим, рваным голосом лицезрел уже не столь уверенное лицо, что прекрасно понимало, о чём идёт речь. Улыбнувшись так, что края губ начали подрагивать от напряжения, парень хмыкнул. — Так я с радостью освежу её. И это будет последний раз, когда вместо скрученной шеи ты обойдёшься лишь лёгким приступом паники. М-м-м.. как кровь то подкипает. — облизнулся вампир. — Дашь попробовать? Аяка нервно и брезгливо отвернулась, рыкнув в ответ. До отвратительного ничтожное воспоминание, которое только, наоборот, куда больше подбило девушку на этот опрометчивый поступок. Что движет этой глупой собачонкой третий Сакамаки мог только догадываться. Неужели он был недостаточно убедителен в прошлый раз? Впрочем, к ведьме не ходи, вся правда на поверхности, и она по невероятному потешна. Неужели все те, кто подвластен такой гадкости в сердце, становятся ведомыми какими-то там бездумными поступками? В последнее время подобные вопросы выбивают вампира из шаткого равновесия, к которому он так долго шёл. Хотя и ответы на эти рассуждения он уже давным давно имеет. Лучше бы у него не было собственного опыта. — Тц.. бешенством ещё заразишь. — быстрым движением руки вампир отбросил Симада к выходу из ванной комнаты, отчего та чуть не упала, успев ухватиться за дверную ручку. Показательно отряхнув руки, парень нахальным способом качнул головой, властно выговаривая каждое слово. — Следующий раз будет не столь радужным, если самосохранение не имеет для тебя значения. Что ж, тогда мне и подавно всё равно, да? Не забывай об этом. Пошла отсюда. Повторять дважды не пришлось. Кинув последний раз томный, яростный взгляд на уже закрытую дверь, Аято обернулся к кабинке. Чуть дрожащая девушка с неподдельно немым любопытством ждала дальнейших действий, приоткрыв губы. На какое-то время она даже будто и забыла о своём виде, что не мог не оценить Сакамаки. Тело полностью выдавало его потребности. Зрачки расширились, заполняя собой большую часть, дыхание дрогнуло, кончики пальцев неконтролируемо дёрнулись, а язык на инстинкте прошёлся по верхнему ряду ровных зубов. Акира не могла не заметить быструю смену сущности, к которой так и не успела привыкнуть. И не думала привыкать. Незамедлительно оказавшись рядом с помощью своей скорости, Аято запредельно близко наклонился к девушке, успев выключить кран до того момента, когда станет мокрым. Таким же насквозь пропитанным водой, как девушка, что молча предвкушала все его действия. Кулачок сильной хваткой придерживал уже бесполезное полотенце, предоставляя взору вампира девичьи ноги и практически оголённую верхнюю часть тела. Вот он — этот запах. Такой насыщенный, такой привлекательный, он словно создан для ублажения Его величества. Несравнимый кайф, щекотящий безудержную тягу к познанию вкуса, к ощущению тотального господства. Подчинение — то, что требует его сознание, нечто привычное, но, как он считал, оправданное. Что может быть приятней того чувства, когда ты понимаешь, что именно от твоих рук зависит настоящее, в последствии прошлое и будущее чей-то жизни? Что ему стоит сорвать эту тряпку, освободив её от совершенно ненужного укрытия? Прижать её плоть к стене, давя собственным телом на трепещущее существо? Оставить следы своей страсти, помечая собой каждый дюйм, дабы все знали, кому принадлежит добыча?.. Обескровить, насладившись минутами бескрайнего удовольствия? Ничего. Ему. Можно. Всё. И всё будет так, как он хочет. Оперевшись двумя руками вдоль девушки, Аято мучительно долго для себя приближался, остро вдыхая желанный аромат. Тело пробили маленькие мурашки, по позвоночнику будто пробежался ток. Потеревшись с закрытыми глазами носом о ключицу, словил губой каплю, что скатывалась по мягкой коже. Так осторожно и нежно, запоминая каждую секунду долгожданного момента. Да, он может всё. — Держи, твоё больше непригодно. — сдержанно произнёс Сакамаки, накрыв на голову Маэда новое полотенце, что он резко сорвал с полки. — И только попробуй заболеть. Но всему есть свои пределы. Настойчиво посмотрев в глаза напротив, он уловил некую хитрую усмешку. Тёмные, практически чёрные очи, что до этого внимательно следили за вампиром, также не отворачиваются, смело отвечая подобной несвойственной эмоцией. Какая решительность. Проигрыш в нелепой игре совсем отбил в ней чувство страха, преобразившись в безразличие к опасности. Хм, в этом весь её дурной нрав. Однако как же красивы эти карие омуты, лишённые такой обыденной для Аято трусости, что преобладали в прошлых его «наградах». Завораживающее впечатление. — Я подожду снаружи. — Софи и Вика здесь близко, твоё доблестное присутствие совсем необязательно. — тихо, но твёрдо ответила Фарнезе, не заставляя себя ждать. Занимательно, но она даже не шелохнулась от тех прикасаний, что позволил себе Сакамаки. Наверное, она просто знала, что преступить черту он не сможет. Расплывшись в кошачьей улыбке, красноволосый ухмыльнулся, поправив белую ткань на теле молодой особы. Очевидно, в таком виде и в частично схожей ситуации она совершенно не похожа на Комори. — А я тебя не спрашивал.

***

Приглушённый жёлтый свет заполнял комнату, закрытую для девочек, чьи сердца когда-то разбились, когда её хозяин больше не мог жить здесь. Не то, чтобы этого требовали какие-то правила, запрещающие посещение его ложе, им мешали свои внутренние противоречия и страхи. Они, мягко говоря, не готовы. Каждая из Фарнезе понимала — зайди она в комнату брата, всем трудам по восстановлению хрупкого замка из самообладания придёт конец. Это довольно больно — собирать себя по осколкам, особенно, когда речь идёт о потери близкого тебе человека. Признавали это все. Но всё же одна из них была куда более уязвимой в этом понимании. После долгих разговоров с сёстрами за очередным ужином, наполненным сладостями и темами под распитие гор кружек, Софи вновь поднялась к нему. Последние дни крайне насыщенны, многое приобрело неожиданные повороты, что подбило Вальдес на подтверждение собственных догадок. И не сказать, чтобы ей они приходились по душе. Один раз — случайность, два — совпадение, три — закономерность. Это неотрицаемый факт. Тяжело вздохнув, девушка отложила на прикроватный столик бокал, наполненный красной кислой жидкостью и потёрла переносицу, затем сосредоточенно прикусив ноготь большого пальца. Тишина коттеджа безукоризненна, из-под тяжёлых, затемнённых штор проблёскивали сверкания гроз. Однако внимание полулежащей девушки, чья ладонь перелистывала страницы, приковано к только одному, возможно самому важному предмету этого дома. Брат был поистине предусмотрительным. Закрыв обложку, Фарнезе уставши прикрыла веки, пригладив рельефные буквы молескина. Держать в руках подобное невероятно сокровенно. Всего лишь чёрная книжка, к которой даже никогда не приглянёшься. Но есть в этом одно большое, никому неизвестное «но». Эта книга стоит больше, чем все богатства мира. Это то, что искала Софи долгие годы жизни.. Дневник Майкла Фарнезе.