***
— Мне вот интересно, кто такой Питер? — спросила подруга меня, откручивая крышку крема от загара. — Да так, — рассматривая свои ноги, коротко ответила я, но, увидев хитрющий взгляд подруги, продолжила. — Ну, он наследник крупной корпорации в Англии. Его родители, насколько я помню эту историю, отправляют его сестёр и брата, а также его самого, на лето в тихие места, где их не найдут журналисты. И одним из таких мест стал дом моего дедушки. Он раньше был профессором их отца вроде. — И всё? — с явным разочарованием произнесла Харвелл. — А что ты ещё хочешь узнать? — Ну, например, какой он? Красавчик или страшный? — посмотрела она на меня, накручивая свой локон на палец. Закатив глаза, я встала с покрывала, которое мы постелили на песок со Стэйси. — Вот возьми и найди в интернете Питера Певенси, и увидишь, какой он, а я пошла купаться! — и я пошла к воде, на ходу поправляя лямку на купальном бюстгальтере, которая съехала с плеча, отчего чуть ли не показывала все мои прелести груди, когда я размахивала руками. Следом послышался голос подруги: — Да ты дура! Посмотри, какой он красавчик! — видимо, она уже забила его имя в поисковике. Харвелл догнала меня, когда я уже почти зашла в воду. — Я вот вообще не понимаю, как ты могла с ним не замутить? Я остановилась, резко повернувшись к ней. — Когда мы последний раз виделись, мне было около четырнадцати лет! — Ну и что? Когда тебя это останавливало? — Слушай, я сейчас не хочу говорить о нём, я хочу отдохнуть! — с этими словами я зачерпнула воду в руки и облила Стэйси. Завизжав так, что нас люди на пляже точно приняли за ненормальных, подруга посмотрела на меня своим фирменным ну-всё-ты-попала взглядом. — Тебе капец! Ещё около часа мы брызгались и купались, но потом позвонила мама, сообщив, что нам пора возвращаться, если я не хочу опоздать. И как только я хотела подумать, что такой вариант неплох, как мама добавила: — Опоздаешь — поплывёшь своими силами в Англию. И вот уже сидя в машине, прислонившись к окну, я думала о своей первой влюблённости. Влюблённости в голубоглазого блондина, который постоянно пытался дёрнуть меня за волосы, при этом говоря, какая я некрасивая с веснушками на лице. Сначала мне было даже очень обидно, но потом розовая пелена спала с глаз. У нас началась открытая война. Помню, что как-то раз мы с ним подрались, да так, что я сломала ему нос, а он сделал мне фингал на правой щеке. После этого инцидента я больше не приезжала в гости к дедушке, а ещё через какое-то время я забыла и про Питера Певенси. До этого дня. Да, определённо будет весело…Глава 1
3 августа 2019 г. в 11:36
«Привет, дорогой дневник! Меня зовут Малия, мне семнадцать лет, живу в Америке, штат Калифорния. Учусь в старшей школе Саратоге Хай Скул. Живу с мамой, которая вечно на работе. Решила завести дневник, хотя сама не знаю — зачем?».
Выдохнув, я закрыла дневник. Больше не знаю, что написать. Как люди вообще пишут всё самое сокровенное в этих листочках?! И сама докатилась до такого. Блин, не буду больше слушать Стэйси! Положив ручку на стол и выкинув в мусорку бесполезную тетрадку, я облокотилась о спинку стула, оглядывая комнату. У меня в комнате творился вселенский хаос: вещи разбросаны в разные стороны, кровать не заправлена, а на полу валяются всякие журналы и несколько фантиков от конфет. На стенах развешаны всякие постеры со Мстителями, где я приклеила свою голову на место головы Чёрной Вдовы. Послышался дверной звонок. Встав и спустившись вниз на первый этаж, так как моя комната была на втором, я открыла дверь.
— Привет! — весело произнесла Стэйси, проходя вперёд в дом, даже не спрашивая моего разрешения. Я усмехнулась, закрывая дверь. Мы со Стэйси дружим с класса пятого, когда мы только приехали из Англии в Америку, и я считаю её не только своей подругой, но ещё и сестрой, так же, как и она меня, и как моя мама. Подруга была эталоном женской красоты: высокая голубоглазая блондинка с отличной фигурой, очень красива, у неё кукольные черты лица. Нежные розовые губы и большие глаза. Она всегда одевается по последнему писку моды. Весёлая, добрая, когда надо, стервозная и умная — короче, она идеальная. А ещё у неё был неиссякаемый запас энергии, казалось, что ей и сон не требовался.
— Ну, ты как, готова? — спросила она, уперев руки в бока. На это вопрос я лишь вздохнула и обреченно посмотрела наверх, в сторону своей комнаты, пожала плечами.
— Всё с тобой ясно, — рассмеялась Стэйси, — я пойду кофейку у тебя выпью.
— Слушай, может, не поедем? — с надеждой в голосе проговорила я.
Стэйси, которая пошла было на мою кухню, остановилась, посмотрев на меня как на умалишённую, ответила:
— Чокнулась, что ли? У нас первый день каникул, а ты хочешь провести его сидя дома?!
— Но… — пыталась я всё ещё возразить, но подруга оборвала все мои шансы на корню.
— Мы. Едем. На. Море, — Харвелл чмокнула меня в щёку и направилась на кухню. — У тебя пятнадцать минут.
«Ну вот, лафа закончилась», — уныло подумала я, плетясь по лестнице наверх. Зайдя в ванную, я, опершись руками на раковину, хмуро посмотрела в зеркало, определяя нынешний фронт работ. Оттуда на меня уставилась девушка с длинными тёмно-каштановыми, слегка волнистыми локонами. Убрав волосы, которые мне мешали, от лица, я вновь посмотрела в зеркало. Тёмно-карие глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, чёрные брови сейчас были нахмурены, выдавая мое отвратительное настроение. Оставив рассматривание своего бедного личика, я принялась с ожесточением чистить зубы.
Причина моего плохого настроения сегодня был мой парень, ну, точнее, уже бывший. Вчера мы с ним расстались, до этого повстречавшись около трёх лет. Причина была, как говорят многие взрослые люди: «Не сошлись характерами». Закончив умывальные процедуры, я пошла в комнату. С первого этажа послышался голос подруги.
— Ну, где ты там?
Я наспех сменила свои пижамные штаны с мишками на походные короткие джинсовые шорты, напялила широкую футболку с Микки-маусом, которую, кстати, я купила на распродаже. Я прыгала по комнате в одной балетке, когда Стэйси меня окликнула.
— Поедем на моей машине.
— Хорошо, — я достала вторую балетку из-под кровати и стала обуваться.
Как только мы выбежали из дома, подъехала машина, из которой вышла женщина с длинными светлыми волосами и серыми глазами. Фигура была у неё без каких-либо изъянов, и все мужчины пытаются за ней ухаживать, но моя мама словно неприступная крепость, она по жизни однолюб. До сих пор, я считаю, она любит моего отца, которого я, кстати, ни разу не видела. В детстве я постоянно её спрашивала: «Где мой папа, почему он не живёт с нами?». Но она отмахивалась от этого разговора, и только один раз мне всё-таки удалось узнать о нём. Мама сказала, что он погиб, когда мне было около трёх лет. Я, конечно, только когда стала взрослой поняла, что так говорят все матери-одиночки своим чадам, что, вот, отец погиб на войне или что он был лётчиком, и так далее по списку. Больше я об отце не спрашивала.
— Куда собрались?
— На море хотели искупнуться, мам, — ответила я, подходя к ней и целуя.
— Хорошо, только недолго. Тебе надо будет ещё успеть собрать вещи.
— Зачем? — не поняла я, забирая у неё пакет с продуктами.
— Ты на лето едешь в Лондон, к дедушке.
Я от услышанного в ступоре остановилась, резко повернулась к маме, которая шла позади меня, взглянула на подругу, которая пожала плечами, снова посмотрела на маму.
— Но я не хочу к дедушке. Там миссис Макриди, которая вечно заставляет меня не то что ходить тихо, но и дышать! — возмущённо размахивала одной рукой я, ведь вторая была занята пакетом.
Мама закатила глаза.
— Не драматизируй, Малия. Миссис Макриди просто хочет, чтобы был порядок, вот и всё, — она обошла меня и забрала у меня пакет. — Да и к тому же к нему приедут Певенси, ты ведь помнишь их? Вроде старшие твоего возраста. Как их там звали? Девочку помню, что Сьюзен, а вот мальчика… Питер, вроде?
Я хмыкнула.
— Ты говоришь о том Питере, который толкнул меня в моём новом платье в лужу?! — ехидно прокомментировала я. Мама улыбнулась.
— Ну, вы были детьми.
— Ага, и который запульнул в мои волосы жвачку, — добавила я, складывая руки на груди. — После чего их пришлось обрезать!
Мама тяжело вздохнула, окинув меня задумчивым взглядом.
— Я уже сказала дедушке, что ты приедешь. Он ждёт тебя.
Ещё где-то с минуту мы играли в гляделки, но я, как обычно, проигрывала в этом сражении. Вот не понимаю, как она может только одним взглядом посмотреть — и всё, ты знаешь, что тебе капец?! Я даже как-то пыталась научиться, стоя у зеркала, но толку было мало какого. Я скорее была похожа на злого хомячка, у которого отобрали корм, чем на грозную девушку.
— Ладно, я поеду, — со смирившейся душой ответила я. — Во сколько самолёт?
Мама взглянула на наручные часы.
— У тебя есть четыре часа на сборы. Значит, на море будете около двух часов.
— Хорошо, — я чмокнула маму в щёку на прощание и побежала к машине Стэйси.