An Indefinite Amount of Forever

— Ты не можешь так поступить с нашей семьей, Драко! У портрета Люциуса Малфоя был довольно трудный день. Взять хотя бы сегодняшнее утро. Этот нелепый домовой эльф в кружевной наволочке решил установить какую-то штуковину, которая катается по портретному залу, поедая пыль. Проклятое нечто производило просто адский шум и, конечно же, совершенно не подходило для того, чтобы вытирать пыль с самих портретов. Затем, конечно же, его дед Маркус решил, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы заняться оперой, хобби, которого он лишился при жизни по жестким правилам чистокровного общества. Судя по звукам, издаваемым им, Маркусу лучше было заняться соколиной охотой. А теперь, в довершение всех бед, его сын просто поставил его перед фактом, что он женится на этой всезнающей грязнокровке, подружке Поттера. Смерть никогда не была так несправедлива. Драко ухмыльнулся, стоя перед портретами отца и матери, пренебрежительно скрестив руки на груди. — О, я совершенно точно собираюсь сделать это. Кстати, она согласилась взять мою фамилию. — Возможно, это было не совсем так, поскольку она еще не приняла решение, но Драко знал, что это наверняка вызовет раздражение у его отца. Как Драко и ожидал, ноздри Люциуса яростно раздулись. Чего бы он только не отдал сейчас, чтобы треснуть этого неблагодарного маленького засранца по голове тростью. Нарцисса попыталась принять роль посредника между ними. — Мой дорогой мальчик, я думаю, что твой отец имеет в виду, что, возможно, ты немного поспешил с этим решением. Драко фыркнул. — Очень мило с твоей стороны попытаться оправдать его, мама, но мы оба знаем, что он не это имел в виду. И знаете, я нахожу весьма интересным тот факт, что вы говорите о поспешности, хотя, если мне не изменяет память, вы совершенно не возражали, когда я женился на Астории, с которой мы были вместе всего несколько месяцев. Мы с Гермионой знаем друг друга с детства и уже год вместе. И не притворяйтесь, что вы не понимали, что это рано или поздно произойдет. Я люблю ее и женюсь на ней. — Я запрещаю! — рявкнул Люциус. Ухмылка Драко стала еще шире. — Знаешь, отец, — сказал он, осторожно подходя к портрету. — Я почти уверен, что больше не должен подчиняться твоим приказам. Люциус пристально посмотрел на сына. — Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда мой сын, моя собственная плоть и кровь, растопчет могилы своих предков, приведя грязнокровку в этот дом в качестве хозяйки. — Забавно, отец, — сказал он с неприкрытой злобой в голосе. — Ты и не дожил до этого момента. Или ты забыл, что теперь я хозяин этого дома. Драко всегда старался не заходить в эту комнату, в основном потому, что его отец зачастую, казалось, и не помнил, что он на самом деле мертв. Он все еще пытался командовать домовыми эльфами, его голос срывался на крик, когда они игнорировали его. Даже у домовых эльфов хватает достоинства не принимать заказы от портрета. Кроме того, Люциус даже попытался контролировать дела компании и заключаемые сделки. Каждый раз, когда Драко решал навестить родителей, он вылетал оттуда в гневе. Люциус будет кричать ему вслед, а его мать будет биться в истерике. Это просто не стоило того, поэтому он избегал визитов как можно дольше, пока снова не поддался приступу вины. — Это что, какое-то восстание? Потому что если это так, то ты уже более чем доказал, что больше не находишься под моим влиянием, просто спутавшись с этой девчонкой. Я признаю, когда ты сказал своей матери и мне, что у тебя начались отношения с грязнокровкой… — Магглорожденной, — поправил Драко. Глаза Люциуса пугающе сверкнули, и после небольшой паузы он продолжил. — Когда ты сказал нам, что у тебя начались отношения с магглорожденной, мы были шокированы. Драко усмехнулся. — Шокированы? Забавно. Ты угрожал вернуться призраком и преследовать меня до самой смерти. — Должен признаться, что актер из меня не очень, — Люциус надменно пожал плечами. — Более того, ты следовал за нами по всему дому, меняя портрет за портретом, пока, наконец, не прервал нас, когда мы трахались в библиотеке. — Ошибка, которую я больше никогда не совершал, если не ошибаюсь, — покраснел Люциус. Нарцисса улыбнулась сквозь сжатые губы. — Насколько я помню, Драко, ты сделал это нарочно, зная, что отец вторгнется в твое личное пространство. Ты мог бы отвести девушку в свою спальню, где ты не держишь картин именно по этой причине. — Но тогда как бы он усвоил этот урок? — спросил Драко, притворяясь невинным. — Дело в том, Драко, что мы с твоей матерью были шокированы тем, что ты привел в этот дом магглорожденную. Но мы смирились с этим… Драко прервал его выразительной усмешкой. — Или, скорее, мы заключили нечто вроде перемирия, потому что были убеждены, что это всего лишь мимолетная фантазия. Любопытство, если хочешь. Желание попробовать запретные плоды, поиграть в грязи. Но твое решение связать с ней свою жизнь навсегда влияет не только на вас. Ты задумывался о том, что будет с твоим сыном? Какой мачехой она будет для Скорпиуса? — спросил Люциус. — Превосходной, — ответил Драко. — И я постараюсь не обращать внимания на твои оскорбительные намеки относительно моего интереса к Гермионе, потому что я понимаю, что ты так чертовски несведущ, что ничего не можешь с этим поделать. Ну, серьезно, отец, где ты видел кучу чистокровок в наши-то дни? Этот генофонд мог бы использовать немного хлора уже давным-давно. Хотя Люциус не понимал, что такое « хо-лор», он предположил, что его сын сделал остроумное замечание и таким образом поставил его на место. — Ты плюнул на могилу своей мертвой жены, приведя эту грязнокровную шлюху в дом. Драко покраснел. Он был так зол, что не мог ответить. Не мог подобрать подходящих слов. Поэтому он принял решение просто уйти. — Нет, дорогой, твой отец не это имел в виду! — закричала ему вслед Нарцисса. — Именно это, — мрачно пробормотал Драко, поворачиваясь к матери. — Как ты можешь его защищать? Я счастлив с Гермионой. Мы действительно любим друг друга, а все, что его волнует, — это его хренова чистокровная наследственность! — Язык, милый, — с укором произнесла Нарцисса. — Ты упрекаешь меня за выбор слов, когда он назвал мою невесту шлюхой и предположил, что я не уважаю память Астории. — Я не оправдываю поведение твоего отца. То, что он сказал, было грубым и совершенно неуместным. Но ты должен понять, дорогой Драко, что привести кого-то такого происхождения, как Мисс Грейнджер, в этот дом, это далеко не мелочь. Ты нарушаешь традиции, соблюдавшиеся сотни лет, делая это. — Мне все равно. — Я не предлагаю тебе разорвать помолвку, Драко, — сказала Нарцисса. Люциус и Драко удивленно изогнули платиновые брови и одновременно произнесли: «Ты не против?». — Конечно, нет. Твое счастье для меня важнее традиций, но я просто пытаюсь внушить тебе, что это серьезное решение. — Я согласен, мама. Вот почему я гораздо больше пекусь о том, с кем провести остаток своей жизни, чего нельзя сказать о любом другом Малфое до меня, ведь все они женились только на чистокровных барышнях с огромнейшим приданым. Гермиона для меня особенная, мама. И на свете нет больше ни одной ведьмы, которая могла бы быть более достойна имени Малфоев, чем она. Нарцисса кивнула. — Ну что ж, похоже, твой отец должен перед тобой извиниться. Люциус, дорогой? — Нарцииииссочкаа, — заскулил Люциус. — А это обязательно? Драко ухмыльнулся. Его всегда забавляло смотреть, как мать бьет отца по яйцам. — Люциус Абраксас Малфой, ты сейчас же извинишься перед своим сыном. Он явно намерен жениться на этой девушке, и ничто из того, что мы можем сказать, не заставит его передумать. А теперь перестань быть ребенком и скажи своему сыну, что ты счастлив за него. Когда Нарцисса Малфой была жива, она обладала статной, холодной красотой, которая пугала большинство мужчин до мозга костей. На портрете же это же качество было еще более поразительным. Люциус Малфой не был дураком и понимал, что он будет жить рядом со своей грозной женой всю оставшуюся вечность, и поэтому ему придется делать то, что ему говорят. — Извини, — тихо буркнул Люциус. — Прощу прощения, ты что-то сказал, отец? — Драко злобно ухмыльнулся, наслаждаясь смущением отца. — Прости меня, сынок. Я надеюсь, что ты и твоя грязн… эм, Мисс Грейнджер будете очень счастливы вместе. — Всегда бледный Люциус Малфой теперь был примерно цвета кислого молока. Он говорил так, словно мог подавиться этими словами, настолько приторными они были для него. — Так и будет, — Драко посмотрел на мать с восхищением. — Мама, как всегда, было приятно наблюдать, как ты работаешь. Нарцисса слегка наклонила голову в сторону сына. — Пожалуйста, не стесняйся привести Мисс Грейнджер в портретный зал, когда она придет в следующий раз. Я была бы рада дать ей несколько советов. — Сомневаюсь, что они ей нужны. Я уже без ума от нее, — улыбнулся Драко. Гермиона сочувственно поморщилась, поставив большую жирную «Т» на эссе Брэди Фитча, темой которого было: «Как не умереть, столкнувшись с Нунду». Его тезис: «Очень плохо. Будет вам. Просто закройте глаза и подумайте об Англии». Если бы это написал Альбус Поттер, это была бы шутка. Но это дело рук Брэди Фитча. Он был просто безнадежно тупым ребенком. — Ты убиваешь меня, малыш, — вздохнула она. Из дверного проема донеслось несколько щелчков. — Мы не можем этого допустить. Гермиона улыбнулась.  — Я не ждала тебя, — сказала она, вставая, чтобы поприветствовать Драко. — Соскучился, — он притянул ее к себе и крепко поцеловал. — Мы только вчера виделись, — возразила она, даже не пытаясь сдержать улыбку. — Да, но я избалованный маленький ребенок, которому всегда нужно иметь то, что он хочет, на расстоянии вытянутой руки. Я требую постоянного внимания от своей невесты. — Ну, тебе повезло, я как раз закончила проверять эссе за день. Я вся твоя, — проворковала она, снова целуя его. Его руки крепче сжали ее талию. — Мммм. Вся моя. Я надеюсь, то, что я чертовски люблю это слышать, не делает меня шовинистом. — Он начал покрывать поцелуями ее подбородок. — Запри дверь, — приказал он своим фирменным суровым, низким малфоевским голосом. Гермиона была абсолютно не в силах сдерживать стоны. — Драко, — сказала она, ее колени задрожали, когда его руки начали расстегивать пуговицы на ее рубашке. — Мы в моем классе. За дверью дети. — Они там и останутся, если мы просто запрем дверь, — произнес он, его руки уже пробирались под чашечки лифчика. Парень ухмыльнулся ее хриплому вздоху, когда его большой палец коснулся соска. Хотя значительное количество крови, которая принадлежала его мозгу, отправилось на юг, чтобы отдохнуть в паху, он смог призвать необходимые нейроны, чтобы взмахнуть палочкой и бросить заклинание, запирающее дверь. — Ну, а теперь… ты, кажется, говорила что-то о том, что полностью моя? Она улыбнулась и прикусила губу, кокетливо кивая. — И что ты хочешь со мной сделать? Он застонал, его разум мгновенно наполнился романтическими и в то же время немного жуткими вещами, которые ему, вероятно, стоило держать при себе. Я хочу прыгнуть в твои вены и вплыть в твою душу. Я хочу зарыться в землю вместе с тобой и никогда не подниматься. Я хочу умереть в ту же минуту, что и ты, с тобой на руках. — Все, — сказал он. Пара выплыла из класса час спустя, на лицах соответствующие озорные ухмылки, волосы характерно растрепаны. Они шли по коридору, держась за руки, и выглядели как трусливые дети, которые только что ворвались на кухню и украли сладости. Гермиона ощущала почти амазонское чувство собственности, наблюдая, как девочки-подростки смотрят на ее жениха с горящими глазами, наглые слизеринки даже осмелились пропищать «привет, мистер Малфой», хотя они и не особенно хорошо дружили со Скорпиусом. Гермиона закатила глаза. Она надеялась, что ее тайное ликование по поводу того, что большинство девочек уже являются глупыми идиотками, и поэтому ей не придется страдать из-за заниженных им оценок, не делает ее плохой учительницей. — Я уже говорил тебе, что ты выглядишь чертовски возбуждающе, когда ревнуешь? — Драко искоса ухмыльнулся ей. — Ты ненасытен, — покраснела Гермиона. — Сегодня я говорил с портретами моих родителей о нашей помолвке. Гермиона остановилась как вкопанная. — Да? И как все прошло? — Они желают нам всего счастья на свете. Гермиона ухмыльнулась. — Малфой, а как же то, что твой отец проклял нас, пожелав, чтобы мы упали в бездонную яму отчаяния, в то время как твоя мать громко плакала в платок? — Ну и еще было немного обзывательств и ударов по яйцам, но, в целом, ты нарисовала довольно точную картину, — улыбнулся Драко. Гермиона усмехнулась. Она вспомнила, как вскоре после того, как они с Драко начали встречаться, она случайно забрела в портретную галерею и оказалась лицом к лицу с примерно пятьюстами расистскими портретами Малфоев из прошлых веков. Несмотря на то, что они бросались оскорблениями в ее сторону, она была на мгновение очарована тем, что все они сразу же узнали в ней магглорожденную. Однако это чувство быстро сменилось негодованием, когда она попыталась провести благонамеренную, но наивную лекцию на тему «Почему чистота крови — это мусор». В конце концов, она устроила скандал с Люциусом и Абраксасом Малфоем. Когда Драко вмешался, чтобы спасти ее, у них был очень неудобный разговор с его родителями о том, почему она оказалась в Малфой-мэноре. И с его предками. Большинство девушек радуются встрече с родителями своего парня, но Гермиона, повезло же, встретила сразу всех гребаных предков Драко. И все они ненавидели ее. — Думаю, я начинаю немного нравиться Люциусу. Тебе так не кажется? — спросила Гермиона. — Ну, ты милая, –усмехнулся Драко. — Хей, Мистер Малфой! — Альбус Поттер подошел к паре, как обычно, избегая зрительного контакта. — Альбус. Как дела? — поинтересовался Драко. — Отлично, отлично. Светская беседа, светская беседа. Смотрите-ка, а я все думал, как бы мне с вами переговорить. — Со мной? — Драко поднял брови. Альбус кивнул. Драко посмотрел на Гермиону, ожидая помощи. Она ухмыльнулась ему, кивнула и одними губами произнесла «иди». Он позволил отвести себя к ближайшей скамейке. — Так… о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил Драко. — Вы хорошо ладите с женщинами. — Что? — удивился Драко. — Женщины. Вы им нравитесь. Я имею в виду, что вы охмурили профессора Грейнджер, и она выходит за вас замуж, и вообще любая другая женщина, которую вы встречаете, кажется, мгновенно влюбляется в вас. Вы случайно не вейла наполовину, мистер Малфой? У Драко закружилась голова. Неужели он действительно ведет этот разговор прямо сейчас? — Нет. Просто блондин. — И довольно красивый парень, если позволите так выразиться, Мистер Малфой. И вы всегда точно знаете, что сказать женщине. — Не хочу показаться грубым, Альбус, но есть ли какая-то особая причина, по которой ты хвалишь мои, так сказать, «навыки»? — прищурился Драко. — О, конечно, как грубо с моей стороны. Прошу прощения. Недавно у меня был сексуальный контакт с молодой женщиной, которая мне очень нравится, и теперь, конечно, я… — Стоп, стоп, стоп, полегче. — Драко потер виски. — Ты уже занимаешься сексом? — Нет, Мистер Малфой. У меня были сексуальные контакты. Это разные вещи. — Я понимаю, Альбус. Я просто пытаюсь разобраться. У тебя были сексуальные контакты. — Он замер, когда внезапное осознание поразило его отеческое любопытство. — Скорпиус тоже занимается сексом? Альбус ухмыльнулся. — Вы пытаетесь заставить меня предать моего друга. Очень по-слизерински, Мистер Малфой. Уважаю. Но нет. Он нет. Только я. Теперь. Это подводит меня к дилемме. Видите ли, я… — Тебе не кажется, что тебе следует поговорить об этом с собственным отцом? Альбус замер, сбитый с толку этим вопросом. — Ага, вы предлагаете, не брать во внимание то, что он недавно претерпел трансформацию из самого большого в мире очкарика в безработного хиппи? Нет, вы, конечно, правы, Мистер Малфой. Мой отец — настоящий магнит для младенцев. Типа зачем мне нанимать магистра, когда я могу найти студента-репетитора с похмельем бесплатно, да? Глаза Драко расширились. — Поразительно. Альбус, ты… и я говорю это с глубочайшим уважением… Вполне возможно ты один из самых беспощадных людей, которых я когда-либо встречал. — Благодарю вас, сэр. Итак. На чем мы остановились? — У тебя есть сексуальные контакты. — Сексуальные контакты! Вот именно. Спасибо, что напомнили мне, Драко. — Он помолчал. — Могу я называть вас Драко? Драко был ошеломлен. Он редко встречал такой тип резкой харизмы в таком молодом человеке. — Эм… конечно? — Крутой мужик. Так вот, Драко, я не знаю, как поступить дальше. Видите ли, эта девушка и я, мы исключительно друзья по поцелуям, и это продолжается уже довольно долго. Драко заметил уклончивый термин «друзья по поцелуям». В юности он использовал подобные методы, чтобы удержать девушек от излишней навязчивости. — Понимаете, Драко, — продолжал Альбус. — Перед сексуальным контактом я испытывал некоторое беспокойство при мысли о том, что она может целоваться и с другими. А потом я был вынужден признаться себе… я не хочу, чтобы она целовалась с другими парнями. — Молодец, Альбус. — Спасибо, Драко. Но вы понимаете, в чем моя проблема, не так ли? — Не совсем. Альбус поднял бровь. — Ну, ведь несомненно такие логичные люди, как мы, понимают, что четырнадцать лет — слишком молодой возраст, чтобы рассматривать моногамию. — Это зависит от обстоятельств, — пожал плечами Драко. Альбус заинтересованно наклонился. — Объясните мне. — Это зависит от девушки. Она тебе действительно нравится, или в тебе просто говорит чувство собственника? Если последнее, то не трать ее время. Но если первое… Ты можешь пожалеть о том, что упустил ее, намного больше, чем о потерянных поцелуях с другими девушками. Уверенность Альбуса начала разрушаться. — Она мне действительно нравится. — Если ты уже разобрался в своих чувствах, тогда зачем ты говоришь со мной об этом, Альбус? — На будущее. Вы все знаете. Когда вы были в моем возрасте, у вас всегда было больше одной девушки, не так ли? Драко вздохнул. — Да. Но, в самом деле, ты не должен использовать мои подростковые годы как метрическую палочку для своей личной жизни или… ну… для чего угодно, правда. Я был груб с девушками, Альбус. Я был груб со всеми. И ты думаешь, что в тот момент, когда я нашел стоящую девушку, я не завладел ею сразу же? Мать Скорпиуса была моей первой настоящей девушкой. И я мог бы встретиться с ней раньше, если бы не был таким придурком в школе. Альбус кивнул. — Так высчитаете, что я должен пойти на это. — Я говорю, что ты не должен пытаться использовать логику, чтобы объяснить такую нелогичную вещь, как любовь… Или что ты там чувствуешь к этой девушке. Альбус снова кивнул и похлопал его по плечу. — Спасибо, Драко. Ваша дружба очень много значит для меня. Драко, разинув рот, смотрел ему вслед. — Что, черт возьми, только что произошло? — Привет, пап. Драко подскочил на месте. — Блять, Скорп, я чуть не обделался. Скорпиус презрительно фыркнул. — Ну, папа. Ненормативная лексика — это опоракосноязычных ублюдков. — Следи за своим языком. — Глаза Драко сузились. Скорпиус ухмыльнулся. — Есть минутка? — Конечно, в чем дело? — Хочу поговорить о… сексе. — Ну, конечно, — вздохнул Драко, опустив голову. — Я думаю, что я готов начать… ну знаешь… — Иметь сексуальные контакты? — Да, господи, идеальнейший способ сказать это. Но я не знаю как… ну ты понимаешь… Драко поднял бровь. Неужели его сын действительно собирается спросить его, как доставить удовольствие девушке? Он не был уверен, что его огромный родительский авторитет простирается так далеко. — Скорп, честно говоря, я понятия не имею, что ты собираешься сказать. — Как мне поговорить об этом с Розой? — Ты спрашиваешь у меня совета, как залезть в трусики к Розе Уизли? — Драко поморщился. — Ты понимаешь, что Гермиона убила бы меня во сне, если бы узнала об этом разговоре? — Так не говори ей. Мне просто нужно было поговорить с тобой об этом, потому что ты… ты знаешь. Ты хорошо ладишь с женщинами. — У вас что, был какой-то митинг или сборище похотливых подростков, где вы все собрались и выбрали меня своим лидером? — усмехнулся Драко. — А? — Неважно. Скорпиус, если ты хочешь двигаться вперед в своих отношениях с Розой, тебе действительно стоит поговорить с ней об этом. Потому что это… вот здесь. — Он указал пальцем между ними двумя. — Это странно. Если у тебя есть вопросы о… механике… я объясню все, что смогу, но если ты хочешь получить совет о том, как соблазнить ее… — Фу! Папа, нет. Это даже отдаленно не то, о чем я прошу. Я просто хочу знать, как подойти к этому вопросу. Драко вздохнул. Он напомнил себе, что ему нравилось, что Скорпиус был каким-то аномальным подростком по сравнению с его сверстниками, которые говорили со своими родителями только под крайним давлением, отвечая на вопросы с односложной уклончивостью. Однако он был совершенно точно уверен, что этот разговор нарушает парадигму отношений отца и сына. Как бы ему ни было неудобно давать сыну советы по плаванию по сексуальным морям, это гораздо предпочтительнее, чем другой вариант — притворяться, что для мальчика его возраста быть сексуально любопытным — это ненормально. Он был одним из немногих счастливчиков в мире, чей сын чувствовал себя достаточно комфортно с ним, чтобы говорить о таких вещах. Честность должна быть вознаграждена честностью. — Наверное, мне следовало бы посоветовать тебе воздержаться от подобных вещей, но мы оба знаем, что это бесполезно. Сказать четырнадцатилетнему мужчине, что он не должен думать о сексе, все равно что сказать бешеному оборотню, что он должен стать вегетарианцем. Так что я лишь скажу, что если ты действительно хочешь… сделать следующий шаг в отношениях с Розой, ты должен быть абсолютно уверен в своей готовности. — Я готов, — ответил Скорпиус без малейшего колебания. Драко невольно ухмыльнулся. — Возможно, я отправлюсь в ад за эти слова, но в следующий раз, когда вы двое окажетесь в ситуации, когда вы… ну ты понимаешь… — Когда мы будем целоваться? — Или что там еще… Я бы сделал шаг, то есть что-то, что обычно не делаю. Он не должен быть большим. Реально, он не должен быть большим. Просто… что-то, что скажет о том, что ты хотел бы большего. — Например, засунуть руку в ее джемпер или… — Скорпиус закусил губу. — Мне правда не нужны подробности того, что вы двое делаете вместе, Скорп. Ты умный мальчик. Ты все поймешь. Просто помни, что цель состоит не в том, чтобы залезть в ее трусики. — Нет? — удивился четырнадцатилетний «котел с гормональным супом». — Нет. Ты же не хочешь давить на нее. Это должно быть и ее желание тоже. Все, что нужно, — это намекнуть ей, что ты думаешь об этом, что хотел бы. Напомни ей, что у нее есть выбор, принять твое предложение или нет. Цель состоит в том, чтобы заставить ее хотеть этого так же, как и ты. И если она уже готова, заверь ее, что это нормально, и тогда она сама решится. Скорпиус изумленно уставился на отца. — Кхм… Просто из любопытства… сколько тебе было лет, когда ты…? — Потерял девственность? Скорпиус кивнул. Драко подумал, не солгать ли ему. Но нет, ложь — это не для них. После прошлогоднего фиаско он больше так не поступит, как бы ни была заманчива ситуация. — Мне было четырнадцать, — он вздохнул. — Мне четырнадцать. — Да, и ты гораздо более зрелый и ответственный четырнадцатилетний парень, чем когда-то был я. И у тебя есть девушка, которую ты действительно уважаешь и о которой заботишься. Не сравнивай себя со мной, Скорп, а то недооценишь свои способности. — Спасибо, папа, — усмехнулся Скорпиус. Он улыбнулся сыну, думая о том, как же этот человек похож на него, просто одно лицо. — Обращайся. Его улыбка немного померкла, когда он позволил себе на мгновение пожалеть о том, что Скорпиус уже вступает во взрослую жизнь, серьезно думая о сексе и оставляя позади свою невинность. — Я знаю, что ты в любом случае это сделаешь, но просто убедись, что действительно уважаешь ее. Что бы вы ни решили делать вместе — это ваше дело, но я думаю, меньше всего тебе хочется, чтобы она об этом пожалела. Это тоже ее первый раз, я полагаю. Вы двое доверяете друг другу что-то большое. Отнесись к этому серьезно. Скорпиус кивнул. — Я все обдумал. Честно говоря, я нервничаю. Но даже если она не захочет большего, я уже счастлив от того, что она хочет быть моей девушкой. Драко улыбнулся, удивляясь, что он имеет какое-то отношение к этому святому человеку. — Ну ладно. — Он похлопал Скорпиуса по спине. — Я вообще-то сейчас должен был обедать со своей невестой. — Веселись, — сказал Скорпиус. — Оооо! И не мог бы ты спросить ее, как я справился с моим эссе о Нунду? Я не уверен, что адекватно описал их места обитания. Понимаешь, большинство людей думают, что они живут только в джунглях, но есть сведения… Драко прервал его преувеличенно ворчливо: — Тебе повезло, что ты красивый ребенок.