Сегодня Люси — самая ранняя из пташек. Каждый день, проведенный в Нарнии, шел для нее так медленно, но так чудесно, что порой ей казалось, что она спит. Правда, иногда Отважная королева чувствовала себя одиноко, ведь все её братья и сестра вместе с друзьями обрели пары, и теперь им немного не до болтовни с ней. Даже со Стефани она давно не общалась из-за занятости обеих. В такие моменты обычно приходил Юстас. Ему, как почти самому младшему и неопытному вообще почти что не давали участвовать в государственных делах. Иногда он замечал за кузиной, что та всё время пытается копировать либо Сьюзен, либо Кэрол, во всем им подрожать. Буквально. Вплоть для жестов и манеры говорить.
— Эх, у всех любовь, — печально и скучающе вздохнула Люси, глядя в окно, в лесную гущу деревьев.
— Ты это о чем? — поинтересовался Вред, вырисовывая от нечего делать какие-то каракули на листе бумаги.
— Ну вот смотри: Питер и Кэрол всюду ходят под руку, решая государственные дела, Лили с Каспианом такие милые, что иногда рвота рвется наружу при виде них, Эдмунд и Стефани убежали в военный круиз и наверняка сейчас сидят где-то в трюме и целуются, Сью и Тим…
— Они разве встречаются? — Юстас оторвался от бумаги и пронзил неоднозначным взглядом свою кузину.
— А вот этого я не знаю, хотя они постоянно проводят время вместе… Они странные.
— А по-моему, им просто весело как друзьям, — пожал плечами Юстас.
— Ничего вы, мальчики, не понимаете, — закатила глаза Люси. — Пойдем поедим, пока никто не проснулся. А то сейчас придет Питер и опять всё съест, как после голодовки.
Кузены шли, болтая о разном. Сегодня они решили развлечь себя тем, чтобы пойти в город самим, без прислуги. Отважная королева даже упомянула о том, что ей может повезти и она познакомится с кем-то её возраста, с кем-нибудь бескорыстным и симпатичным, кто будет носить её на руках. Ведь это так романтично — запретная любовь между ней, особой голубых кровей, и ним, простым парнем, ничем не примечательным, но благородным, имеющим открытую душу.
— Представь себе, мы вдвоем, под кровом деревьев ночью, боясь, что нас кто-то заметит… — вдохновенно мечтала Люси вслух, обращаясь скорее к себе, чем к Юстасу, и рисуя прекрасные картины блондинистого стройного юноши. — Он дарит мне браслет из бирюзы и говорит, как прекрасно он сочетается с моими глазами, а потом мы целуемся, вкушая всю безрассудность этих отношений, ведь я не могу за него выйти из-за статуса королевы…
— Лу, в Нарнии нет такого правила, чтобы можно было только выходить замуж за особу королевский кровей.
— Да ну тебя! — ударила огорченная Люси Юстаса. — Всю романтику ломаешь!
Дальше кузены пошли уже молча, пока не услышали:
— Ты уже слышала? — полушепотом, звонким колокольчиком хохотала горничная, идя с подругой под руку.
— Что?
— Лия тебе разве не рассказывала?
— Нет…
— В общем, она вчера видела, как из комнаты королевы… — увлеченно начала рассказывать первая, блондинка в чепце.
— Какой из королев? — уточнила вторая.
— Ну Сьюзен, Сьюзен, — при упоминании этого имени Юстас и Люси застыли за колоннами и решили подслушать. — Так вот, вчера Лия делала уборку в комнате короля Эдмунда и случайно увидела, как из покоев королевы выходил этот парень и застегивал рубашку, — почти визжала барышня, но не встретила нужной реакции.
— Какой парень? — недоумевала горничная.
— Ну этот, как его… — блондинка активно начала щелкать пальцами, пытаясь вспомнить. — Ну высокий такой, у него еще всегда три кожаных браслета на руке. Ну широкоплечий такой, брат девушки короля Питера…
— Это который еще Маргарите понравился?
— Да-да, вот он в общем.
— Да ну! — поразилась вторая горничная.
— Эх, бедная Рити, придется ей без парня пока что…
Служанки удалились, оставив Юстаса и Люси в полнейшем шоке. Было только семь утра, и Отважная королева решила застать сестру спящей в кровати. Но вот только одну ли?..
— Мне кажется, это всё просто сплетни, — отмахнулся Вред. — Но нужно проверить, интересно же…
— Хорошо, тогда я к Сью, а ты иди и принеси в беседку что-нибудь поесть. А то через полчаса уже Питер проснется.
Люси прокралась в комнату сестры очень тихо, чтобы не разбудить её. Сьюзен сладко посапывала в полуулыбке, опуская теплое дыхание на белые простыни и подушку. Одна нога её была полностью накрыта одеялом, а вторая видна до уровня, который приходился чуть выше колена. Люси это показалось подозрительным, ведь Сьюзен всегда спала в ночном платье, которое по длине могло сравниться с мантией или длинным плащом.
— Вставай, — Люси аккуратно дотронулась до плеча сестры.
— Лу, еще совсем рано, дай поспать, — еле как промычала Сьюзен и, снова удобно устроившись, почти что погрузилась в сон.
— Ладно, не хочешь по-хорошему — значит будет по-плохому, — Люси достала колокольчик и начала быстро-быстро его трясти, отчего он начал издавать невыносимые гнусные звуки, к которым слух слишком восприимчив по утрам. Сьюзен немедленно вскочила, прикрывшись одеялом, и кинула в сестру подушкой.
— Да ты что?..
— Во сколько же ты вчера легла, что с таким трудом встаешь? — начался допрос.
— Как обычно…
— Обычно ты ложишься уже в десять вечера. Я пришла к тебе поболтать в это время, но ты отсутствовала. Я просидела здесь два часа, поджидая тебя, а потом психанула и ушла спать.
— Я вчера немного загулялась, — Сьюзен зевнула и немного потянулась, отчего её позвоночник издал характерный для костей громкий хруст.
— С кем? — Люси сложила руки на груди.
— Одна. Думала о Каспиане, о невозможности быть с ним и всё такое, — Великодушная королева сама поразилась глупости своей отговорки, за что ей стало стыдно, но раз уж врать, то нужно делать это невозмутимо и непринужденно.
— Да? Если бы это было так, то ты бы не улыбалась во сне как солнечная девочка, будто бы тебе виделось, как единороги на двух копытах блестки по лесу разбрасывают.
— Ну да, снился мне хороший сон, что теперь?
— Так, дорогуша, — Люси уже тошнило от этого плохого вранья, — давай рассказывай всё нормально и без утайки! Я всё еще твоя сестра, которой можно довериться, а не посторонняя с переулочка. Кались… У вас что-то с Тимом, м-м-м???
— С кем? — не поняла сначала Сьюзен. Она уже так отвыкла от этого имени, ведь привыкла называть его Джейсоном.
— С Тимом.
— А, да. В общем, это долгая история…
— А я не тороплюсь, — Отважная королева присела на край кровати и взяла в руку стакан воды, который стоял на тумбочке.
— В общем, Джейсон, он…
— Кто?
— Ай, ты ж не знаешь… В общем, на самом деле его зовут Джейсон, только никому не говори. Это секрет, — Люси кивнула, хоть и удивилась. — Наверное, ты заметила, что мы с ним стали часто проводить время вместе. И вчера мы ушли гулять в лес, вернулись поздно, часов в двенадцать, может быть.
— И как погуляли? Я вижу, ты совсем и забыла о Каспиане, — Люси сменила гнев на милость.
— Эм, хорошо, отлично, да… Короче, мы… Только прошу, никому об этом не говори.
— Ну само собой.
— Мы, — Сьюзен наклонилась ближе к сестре, боясь, что даже стены могут подслушать, — целовались.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — завизжала Люси и начала почти что прыгать от радости. — И как? Много эмоций было? А он тебе признался в любви? А-а-а-а, я так рада!
— Да-да. Он сказал, что любит меня. А потом Джейсон проводил меня до комнаты и, короче, э-э-э… — Великодушная королева считала, что младшая сестра слишком мала, чтобы слушать такие рассказы, поэтому старалась тщательно подыскивать слова, но сдалась и решила преподнести всё так, как оно есть, преодолев себя. — Мы переспали.
— Что?! — Люси подавилась водой, выплюнув её на пол. — Вот это новости… Нет, я думала, конечно, над этим, что он там вышел от тебя, застегивая рубашку. Думала, может, ты массаж ему делала. Ну или вы так упоенно целовались, что ты ему рубашку расстегнула, как Стефани тогда Эдмунду. Но такое…
— Постой! Откуда ты про это знаешь?!
— Эм, горничные болтали…
— Боже мой! — Сьюзен вскочила с кровати, наспех умылась, оделась и причесалась. — Питер же, если узнает, убьет его! Ты же его знаешь! А Кэрол меня! Черт возьми…
Прогнозы Великодушной королевы сбылись. Как раз сегодня же утром её старший брат зашел на кухню, чтобы стащить кусочек послаще. Слухи о том, что видела горничная Лия, разошлись быстрее, чем скорость звука. Повар говорил об этом со своей женой возле как раз проходившего мимо Питера, у которого тут же пропал аппетит. Он сразу же помчался искать Тима по всему дворцу и обнаружил его в парадном зале, мирно жующего яблоко, облокотившись на стену. Неожиданно ворвался Великолепный король и схватил его за ворот рубашки, головой прижав к стене.
— Ты… — прорычал он. — Что ты с ней сделал?
— Я не вполне понимаю, о чем идет речь, — Джейсон постарался убрать руки Питера, но это было не так уж и легко.
— Всё ты понимаешь! Если я узнаю, что ты хоть каплю обидел Сьюзен, то я предупреждаю — тебе очень сильно не поздоровится. Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! О ней болтает весь замок, как о какой-то шлюхе! Из-за тебя моя сестра стала посмешищем всего двора!
— Любимый, что ты делаешь?.. — вошла ошарашенная Кэрол, прожигая Питера и Джейсона недовольным и ревностным взглядом, а за ней появился Юстас.
— Сестренка, боже мой, ты что, ревнуешь своего парня ко мне? О чем ты думаешь, у меня есть девушка…
— Да! И знаешь, кто его девушка? Сьюзен! — Питер был вне себя от ярости, готовый разнести всё и вся, стоило лишь представить, как он и его сестра… И что теперь все об этом говорят…
— Ну, они уже взрослые.
Вслед за этими словами Кэрол в зал влетела обеспокоенная Сьюзен.
— Ты! Если ты посмеешь обидеть моего брата, то я даю слово!.. — начала теперь ворчать и Кэрол.
— Интересно, она хоть иногда следует своим собственным советам? — прошептал Юстас на ухо Люси.
— Без понятия, — отрицательно повела головой она.
— Отпусти его, Питер! — воскликнула Сьюзен в приказном тоне. — Немедленно оставь его в покое!
— Я не знаю, в чем твоя проблема, но ты не мог бы её послушать?.. — вставил свое слово Кэмбел. Он был единственным, кого вся эта ситуация забавляла. Но он просто не осознавал опасности, которая ему угрожала. Кажется, Великодушная королева боялась за него сейчас больше, чем тогда, в плену у разбойников.
— Не учи меня, понял? — Питер еще сильнее прижал Джейсона к стене, больно ударив его головой об нее. — Сью, из-за него о тебе судачит весь замок, я не потерплю…
— Ты не слышал меня? — перебила его сестра. Ей было всё равно, кто и что про нее говорит. Она была выше сплетен. — Я сказала тебе быстро отпустить Джейсона! — Сьюзен прикрыла рот ладонью, понимая, что только что выдала тайну, которую нельзя было разглашать, но сам Кэмбел, кажется, не предал этому большого значения. Удивилась только Кэрол.
— Слушай, давай отложим нашу встречу, дорогой. Не видишь, девочки ревнуют? — Джейсон оттолкнул Питера от себя и поправил воротник на рубашке, на которой как обычно бесстыдно были расстегнуты две первых пуговицы, открывающие грудь.
Кэмбел взял Сьюзен за руку и вывел из парадного зала на утреннюю пахнущую свежестью улицу. Питер еще долго ругался с Кэрол из-за какой-то ерунды, споря кто кого в случае чего прикончит, а Люси и Юстас, насмотревшись на всех этих больных, ушли играть в шахматы.
*****
— Идиоты… — вывел заключение Джейсон, оставшись наедине со Сьюзен.
— Боже мой, я так испугалась, — глубоко и часто дыша, затараторила она.
— Чего?
— Да всего! Когда я вошла и увидела, что Пит на тебя орет, то думала, что он убьет тебя прямо там. И я просто… Уфф, уфф.
— Что уф?
— Я всё еще не могу успокоиться. Я как туда пойду…
— Закрой глаза, — попросил Кэмбел.
— Ты что?! Я же упаду там где-нибудь.
— Да не в замке, а сейчас, глупышка, — Сьюзен послушалась и прикрыла веки, а потом почувствовала, как влажные губы коснулись её от частого дыхания высохших губ, а талию обвили крепкие руки. Великодушная королева, не размыкая нижних и верхних ресниц, ответила на поцелуй, немного опустив спину вниз и впившись руками в волосы Кэмбела.
— Лучше? — подмигнул Джейсон.
— Лучше, — от смущения закусила пухлую губу Сьюзен.
— Ничего с твоим Ромео не случится.
— А в произведении написано, что он умер…
— Никто его не убьет, а он сам себя тем более. Я слишком красив, харизматичен и молод, чтобы умирать.
— Зазнайка, — Сьюзен толкнула его в плечо, и они оба, приобняв друг друга за плечи, вернулись во дворец, превратившийся в минное поле. Но и это все пройдет.
— Я люблю тебя, Сьюзен, — произнес Джейсон, и она хотела ответить, но слова застряли в горле. Она не смогла сказать ему того же самого.
*****
— Что тебе еще нравится во мне? — держа за руки Питера, расспрашивала его Созвездие мести с самым милым лицом, какое у нее только было.
— Мне нравится твоя шикарная улыбка, все твои тридцать два идеальных зуба. Твои волосы самые великолепные во всех мирах… — осыпал её комплиментами Питер, выставляя напоказ ямочки на щеках.
— А еще? Что еще?
— Боже, Кэрол… Я столько всего перечислил.
— Нет, этого мало.
— О боже. Твои ресницы черны, как смоль, меня это завораживает. Твои брови… Они… Они… А-а-а, я уже не знаю, что говорить! Запутался!
— Король Питер, — возникла перед ним дриада сакуры, заставив парочку обнажить оружие, — не пугайтесь, у меня тревожные вести о вашем брате…
*****
Не очень спокойное утро было превращено в еще более сумасшедший вечер: хлопоты, беготня и спешка. Всех сейчас одолевало одно и то же чувство — страх за судьбу Эдмунда, Стефани и всех, кто находился на том корабле. После долгих споров и дискуссий было решено, что главной во дворце останется Лили, а еще четвертая часть от нарнийского войска, чтобы защищать страну в случае внезапного на нее нападения или бунтов. Ведь все понимали, что все присутствующие могли не вернуться, каждый из них.
Бал в честь Кассандры был перенесен на неотложное время, ведь она понимала, что сейчас не до вечеринок. Сама же она вступила в войско. Несколько кораблей, приготовленных наспех, уже через три часа после прихода дриады были подготовлены к отплытию, а план нападения разработан, но его нужно было дополнить более точными деталями.
Сам же Эдмунд сейчас ничего не понимал. Он лежал на холодном каменном полу, на котором валялось лишь сено, и совершенно ничего не понимал. Спина безнадежно ныла от тянущей боли, которая распространялась полосками. Если бы он видел себя со стороны, то отчетливо различил бы порванную одежду, залитую алой кровью.
Два часа Вакиль безжалостно сек Справедливого короля, издеваясь, насмехаясь, дергая нижним веком правого глаза, обращаясь к Таш, взывая её посмотреть на его «подвиги». Сначала Эдмунд пробовал отталкиваться, защищаться, но что он мог сделать? Рассудок уже наполовину покинул его, всё еще мерещился свист летящего кнута, которым он был избит не только на спине, но теперь ключица тоже истекала кровью, скула ныла, а смоляные волосы у кончиков были запятнаны красной жидкостью. Сколько раз ему еще предстоит это пережить? А остальным, которых он подвел? В безопасности ли сейчас Стефани?..
