Когда Т/И беременна от мембера до 18 лет

— Хенджин, не вертись, — строго говоришь мальчику пяти лет, пока вытираешь его махровым полотенцем после того, как искупала в ванной. Твой сын совсем неугомонный и неусидчивый. Ты не успеваешь за ним смотреть, он вечно куда-то убегает, что-то творит. Сейчас, конечно, когда он взрослеет, становится немного легче, потому что почти целый день он в садике проводит, ты в это время можешь своими делами заняться, а к вечеру он домой уставшим приходит. — А кто пришёл? — малыш удивленно на тебя смотрит, когда слышится дверной замок. Уже вечер, ты искупала Хенджина и собиралась уложить его спать, но кто-то решил проведать вас. — Стой здесь, пол холодный, замёрзнешь, — ты кутаешь ребёнка в большое полотенце и оставляешь его в ванной, идя в прихожую. Родители, с которыми ты живёшь, уехали на неделю к своим родителям в ваш родной город, который вы покинули пять лет назад. Но они не могли вернуться так рано, только если... — Чимин? — он улыбается неловко у порога, когда ты дверь открываешь. — Привет... Прости, что поздно, — ты пропускаешь его в квартиру. Чимин связался с тобой, когда Хенджину три годика было. Это не могло не удивить тебя. Ты думала, что ваши пути разошлись и, возможно, вы уже никогда не пересечетесь. Но он сам тебя нашёл и проявил желание участвовать в жизни вашего ребёнка. Ты дала ему ваш адрес, и Чимин старался приезжать к вам почаще, играл с ребёнком и помогал тебе. Пак тоже перебрался в ваш город, знакомый помог ему устроиться на работу в компании менеджером, здесь же он и квартиру снимает. Родители ваши узнали всю правду спустя несколько лет. И твои родители узнали, что всё же Чимин является папой Хенджина, и отец Чимина всыпал ему, что тот соврал. Но теперь всё устаканилось, всё хорошо. Ты с горем пополам отучилась в колледже (к счастью, родители помогали с воспитанием сына), теперь учишься заочно в университете, Чимин часто навещает вас и участвует в воспитании ребёнка. — На работе задержали, — называет причину Чимин, снимая обувь.— Ничего, что я так поздно? Хенджин не спит? — но ты и сказать ничего не успеваешь, потому что мальчишка, услышав голос отца, из ванной выбегает, шлепая босыми ногами по полу. — Папа! — мальчик еле придерживает полотенце, в которое ты его укутала. Чимин подхватывает маленькое тельце и к себе прижимает, немного смеясь. — Ты там голенький, да? — Чимин щупает полотенце, будто открыть сейчас хочет, а ребёнок испуганно вскрикивает и смеётся, прижимая к себе руки, чтобы отец не открыл полотенце. Ты хочешь сказать Хенджину, что просила его в ванной сидеть, чтобы тот не замёрз, но только вздыхаешь. — Хенджина нужно переодеть в пижаму, — говоришь Паку, а тот без слов идёт в вашу спальню. У вас нет детской, потому что квартиру двухкомнатная. В одной комнате ты с сыном, в другой — родители. Чимин целует в щёчки сына, в самые сладкие щёчки. Пак уже не представляет свою жизнь без этого мальчишки. Он не представляет, что было бы, если бы не начал искать связь с тобой и ребёнком. Наверное, так бы и продолжал жить с чувством вины, что струсил и сбежал от тебя. Сейчас Пак уже не понимает, как мог отказаться от этого солнцечного мальчика. Конечно, ему тогда только пятнадцать было, сам ещё ребёнок. Четыре года Чимин не переставал думать о тебе, его совесть не переставала грызть. И только потом, когда появились деньги, появилась возможность, он приехал и увидел своего уже немного подросшего сына, которого больше не оставит. Чимин стягивает полотенце с ребёнка. Протирает его влажные волосы, сидя на кровати, пока малыш что-то без умолку болтает, а ты достаёшь детские вещи. Ты не знаешь что между вами с Чимином. Он просто второй год приезжает к вам с ребёнком, помогает вам, участвует в его жизни. Но ты не уверена, что между вами любовь, потому что последние годы тебе было не до любви. Сначала беременность, которая сопровождалась стрессами, потом учёба и ребёнок. Нужно было всё успевать. Ты садишься с другой стороны от ребёнка, так, что его родители сидят с двух сторон. Натягиваешь на голую попку трусы, а затем Чимин хватает пижаму, что ты положила на кровать, и надевает на ребёнка. — Мы поиграем? — мальчик держится за отцовские плечи и смотрит большими глазами на мужчину. — Нет, Хенджин, нужно спать ложиться. Я завтра приду и мы поиграем, — Чимин по-доброму похлопывает по попке сына, пока тот пухлые губки дует. Губки прямо как у отца. *** Ты идёшь на кухню, пока Чимин ребёнка укладывает спать. Ты плюхаешься на стульчик, пока ноги гудят от усталости. Ты за сегодня измоталась. Всё же без родителей немного тяжелее уследить за Хенджином, особенно когда в выходные он целый день дома. — Т/И? — ты вздрагиваешь, когда Чимин полушепотом зовёт тебя, оборачиваешься к нему, пока тот проходит на кухню. — Чаю? — Нет, спасибо. Устала? — он видит твою усталость и губы немного поджимает от этого вида. Чимин многое пропустил, многое не знает, через что тебе пришлось пройти, но представляет. Сначала пройти через чужое осуждение, перебраться в новое место, выносить и родить ребёнка, успевая одновременно учиться. А сейчас Хенджина воспитываешь и всё так же продолжаешь учиться. Ты ещё молодая совсем, тебе бы тусоваться, но всю свою молодость ты провела и проводишь за стиркой пелёнок. Чимин восхищён твоей силой. Он благодарен тебе за то, что ты всю себя отдала ребёнку. Теперь Пак хочет отдать всего себя вам (он сам всё ещё молод, как и ты, но готов потратить это время на ребёнка, на вас, как это сделала это ты ещё раньше него) — Есть немного, — ты улыбаешься. — Я хотел кое-что сказать...— мужчина мнётся и губы облизывает. — Я собираюсь купить трёхкомнатную квартиру. — Поздравляю. Но не многовато будет для одного человека? — ты смеёшься тихо. — Ну... Я не только для себя хотел. Я рассчитывал на то, что мы будем жить там вместе, — Пак на тебя смотрит, на твою реакцию. А ты только застываешь. — Вместе? — это довольно неожиданно, потому что Чимин никогда не рассказывал тебе о своих планах. Ты думала, что вы так и будете жить, как сейчас. И с чего вообще вам вместе жить, вы же не семья. Ты не думаешь, что родители будут рады этой новости, потому что они не особо любят Чимина после того, как он струсил и бросил вас. А сейчас, когда Чим-Чим уже второй год поддерживает вас, они всё ещё относятся к нему с презрением. — Да, если ты не против конечно... — Но... мы же даже не семья, — ты опять неловко улыбаешься. — Я думала, что и сейчас всё нормально. — Я бы хотел, чтобы Хенджин и ты всегда были со мной рядом, да и что мешает нам стать нормальной полноценной семьей? — ты вновь застываешь, смотря на Чимина, точно так же, как и он на тебя. — Мы могли бы через какое-то время расписаться... — ты ещё больше обескуражена. — Прости-прости, кажется, я тороплюсь. Тебе почему-то плакать захотелось. Ты не рассчитывала, что тебе будет ещё кто-то помогать помимо родителей. Ты думала, что с Чимином история закончилась. Волновалась, что Хенджину придётся без отца расти, а ты будешь матерью-одиночкой, но Пак здесь, сидит рядом и предлагает стать семьёй. Полноценной семьёй, о которой ты уже перестала мечтать. У тебя дыхание сперло от волнения, ты сидишь слишком близко к Чимину, так, что можешь рассмотреть каждую деталь его лица. Он сейчас другой. Ты помнишь его пятнадцатилетним подростком, а сейчас перед тобой двадцатиоднолетний мужчина. Детские черты лица исчезли, Пак стал выше и шире в плечах, а на лице совсем небольшая щетина пробивается. — Можно я тебя поцелую? — выдаёт Пак неожиданно, не отводя от тебя взгляд. У него губы нетерпеливо приоткрыты. — Я... я, — ты задыхаешься от смущения, жар к лицу подступил, глазами бегаешь по сторонам и не знаешь куда себя деть. Но ты и не успеваешь ничего сказать, потому что чувствуешь на своих губах пухлые губы Чимина, которые требовательно, но в то же время мягко сминают твои. Он немного наклоняет голову вбок, притягивает тебя за шею и глаза прикрывает. Ты отвечаешь ему, а он цепляется зубами за твои губы, а затем зализывает. Ты не понимаешь, как вы оказались в спальне родителей, как оказались на кровати, как ты совсем голая под ним прогибаешься и стонешь хрипло. У тебя кроме Пака давно никого не было, так что ты сейчас сжимаешь простынь в руках, пытаясь удержать эту эйфорию. Чимин просит тебя быть потише, потому что за стенкой спит ваш ребёнок. В его глазах ты другая совсем. Твоя фигура стала более сочной, бёдра стали пышнее, а грудь увеличилась, ты не такая худая, как в подростковом возрасте, сейчас ты немного поправилась, но это не портит твою фигуру, наоборот, дополняет её. Чимин хочет жадно за всё сразу ухватиться. Пак подаётся к тебе медленно и шире ноги твои разводит, вкушая каждое движение, каждое проникновение в тебя. Кровать под вами медленно поскрипывает, а комната наполняется вздохами. Вы последний раз сексом в пятнадцать лет занимались. И если сравнивать то, что было раньше и сейчас, то в пятнадцать лет всё было как-то по-детски неопытно, не было того трепета, вы не относились к этому серьёзно, воспринимали просто как какую-то игру. Вы теперь взрослее, уверенне в своих действиях, опытнее и отношение к сексу у вас другое, у вас чувство, что это что-то особо значимое для вас. Сейчас всё поменялось, как и вы сами, как и ваша жизнь. — Останься, — шепчешь в темноту, тяжело дыша, когда Чимин уже собирается ехать к себе домой. Теперь Пак падает обратно на кровать в твои объятия.