~[h+]~
Рив, сидевший на просторном мостике «Ахчахакара», улыбнулся, глядя, как два терранских истребителя — весьма достойных противника! — пытались ускользнуть от массивного корабля, выстроенного для него гетами. Он велел им придерживаться кроганских идеалов, которые очень хорошо суммировались такими словами как «Мощь», «Устойчивость» и «Бесчисленность». Они его не разочаровали. Но они добавили кое-что и от себя. Внутри корабля располагалось сферическое устройство, которое не только служило ядром нулевого элемента, но также создавало некое «поле сдерживания гравитации». Рив ни бельмеса не понимал в их умных словечках, но был вполне доволен тем, что вражеские истребители никак не могут от него сбежать. — Поле Перехвата работает на полную мощность, — сообщила одна из платформ гетов, считывая данные с голограмм на консоли. — Они не могут облегчить свою массу. — Превосходно, — довольным тоном ответил Рив. Кто-то сегодня точно погибнет. — Преследуйте их, — он откашлялся и вновь заговорил в микрофон: — Что б вы знали, людишки, геты отступают, потому что я хочу разобраться с вами сам. Вы даже… представить себе не можете, как я страдал, сидя тут в темноте с целым флотом и выжидая, чтобы какой-нибудь шпион наконец-то меня заметил. Рив фыркнул, схватился за рычаги управления кораблем и повернулся к гетам. — Выпускайте дронов.~[h+]~
— Что происходит?! — крикнул Золлер. — Мы уже должны были разогнаться! — Не сбавляй темп! Нужно уйти от их глушителей сигнала! Но сначала… Таггарт выпустил световую ракету, надеясь, что кто-нибудь в пределах одной световой секунды заметит всплеск электромагнитной радиации. Но и эта надежда быстро испарилась, когда ракету сбил маленький луч света. Его выпустил небольшой дрон, по форме напоминавший металлическое глазное яблоко со светящимся красным зрачком. Он выстрелил вновь, вынудив Таггарта ввязаться в перестрелку. К его ужасу, к проклятущему дрону начали подлетать еще пятьдесят с чем-то таких же. Таггарт выпустил еще залп микроракет из «Осы» и смог подбить двенадцать из них. Но снарядов у него осталось только на один залп, а без него он оставался лишь с пулеметами и двумя залпами по восемь ракет ТГС «Дротик». — Неплохо! — рассмеялся кроган, и Таггарт даже услышал, как тот хлопает ладонями. — О чем бишь я? Ах, да, и тут вдруг появляетесь вы, уничтожаете мои истребители и знатно скрашиваете мне день. Золлер отстреливался из лазерной пушки, но вскоре у него должна были либо кончиться охлаждающая жидкость, либо ОВО, а то и всё разом. Таггарта вновь окружили, и он был вынужден выпустить последний залп микроракет. В этот раз ему повезло больше: целых тридцать дронов вышли из строя. Но их оставалось еще столько же, и они подбирались всё ближе к «Эндимионам». Золлер и Таггарт уворачивались от их красных лучей, но те медленно истощали их щиты. Напряжение в их телах становилось практически невыносимым, поскольку инерционные компенсаторы истребителей начали выходить из строя. — Да-да, кружитесь, виляйте, тратьте свое бесценное топливо! — Я окружен! — крикнул Золлер. — Я — ух! — не знаю, сколько еще выдержу! — Ну же, парень! Осталось еще немного, надо просто прорваться через них! — Три сидят у меня на хвосте! Я не могу их сбросить! — Без паники! Я ими займусь! — Таггарт выпустил по ним три «Дротика», и от дронов не осталось и следа. — Давай, поднажми еще немного! Мы справимся! — но Таггарт не совсем верил своим же словам: вряд ли им получится вывести корвет гетов туда, где его могли заметить другие корабли. Топлива у них оставалось меньше тридцати процентов, да и никто не знал, какие еще сюрпризы им приготовили геты. Но Таггарт не собирался проигрывать жабе-переростку. Это даже хуже, чем проиграть французу, подумал он. Корвет гетов оказался прямо над ними. — Но теперь вы в моей власти. Бейтесь, терране. Я жажду хорошей схватки. И тут он сбросил на них кассетные бомбы. — Ха! Шучу, я просто хочу вас прихлопнуть.~[h+]~
На третьем этаже заброшенного склада на окраине Среднего Досади, вдали от посторонних глаз, располагалось тайное убежище. Основой ему служил переоборудованный офис, в котором прежде могли с удобством разместиться как минимум десять человек, которые пялились в мониторы, высасывающие из них даже волю к жизни, за полуприличную ежемесячную зарплату. Перегородки из рисовой бумаги отделяли друг от друга гостиную, кухню и спальню. Света в убежище было немного — лишь несколько желтых и оранжевых ламп, оттенявших темно-красные шелковые покрывала, закрывавшие стены. На краю двуспальной кровати с программируемым матрасом в оковах стального каркаса сидел Джулс Кай Лен, одетый разве что в черный шелковый халат. У дальней от него стены стояла электрогитара. На кровати лежала обнаженная женщина с идеальной кожей без каких-либо пятен. Рядом с ней возвышалась камера на штативе. Единственной комнатой, отделенной бетонными стенами, была ванная, оформленная в викторианском стиле. Из открытой двери в нее шел пар, и Джулс, подняв голову, мог бы увидеть под душем свою сестру и полюбоваться тем, как блестят ее механические конечности, омываемые тремя потоками воды. Когда она отвела длинные черные волосы, он мог бы увидеть татуировки на ее спине — красного ворона и черного скелета птицы, образующих букву Х. Но Лен не поднимал головы, думая о том, что преподнес ему отец на восемнадцатилетие. Ред Рейвен вышла из ванной, едва обтершись полотенцем и не став запахивать халат, обнажавший ее декольте, живот и выбритый лобок. Лен поднял взгляд и притянул ее к себе в объятья, уткнувшись лицом ей в живот. Она была такой горячей: жар душа еще не покинуло ее тело. Она обхватила руками его голову и зарылась пальцами ему в волосы. Лен глубоко вздохнул. — Тебе нужно лежать, — с напускным беспокойством сказал он. Кай Лен уже давно ничего ни к кому не испытывал, но ради сестры был готов хотя бы притвориться. — Доктора Сколара отлично постарались, — сказала она. — Мои раны зажили, мой разум не пострадал. Даже больше скажу: ощущение того, как тебя ломают на сотни частей было… незабываемо. Я жажду вновь столкнуться с Дженсеном. Лен испытал укол ревности, но и она быстро испарилась от тепла кожи Ред Рейвен и от ее прикосновений к его волосам. — Уверена, что это был он? — Конечно. Я запомнила его еще с Нью-Йорка — как, наверное, и ты, — она погладила хитиновое плечо его новой руки. — Он оставил на тебе свой след, когда выбрался из гроба.…
— Ты же сказал, что он мертв! — крикнул Лен. — Я не… Я не понимаю… — пробормотал доктор Доусон. И тут Дженсен выбил крышку криокапсулы и выбрался наружу — едва переводя дух, весь замерзший и растерянный. Лен попытался его убить. Этим он разве что разозлил Адама.…
— Да… Я помню. — Ты скажешь Сколару? — Нет. Они посидели так какое-то время, пока Ред Рейвен не заметила снежный шар в руке у Лена. — Ты вспоминаешь отца. — Да, — он отодвинулся от нее. Их отца звали Шанью Лен; его, опального генерала Коалиции, приютил под своим крылышком Европейский Союз в обмен на пару гостайн. Он сколотил состояние, излагая на бумаге свои причудливые размышления о смерти и извращенных пытках. Он был богат, знаменит и красив, а заодно имел неуемные аппетиты, которые не могли утолить даже несколько его преданных поклонниц. Мать Джулса, франко-алжирская студентка, была из их числа. Как и мать Ред Рейвен, художница, страстно любившая мучения и кровь. Их имена никто не помнил. Шанью интересовали лишь их матки и потомство, которое они могли ему родить. Шанью верил ровно в два постулата: что настоящий человек всегда убийца и что боль полезна для души. Когда Джулсу диагностировали врожденную анальгезию, Шанью предал второй постулат анафеме и убил мать Джулса за оскорбление его генов. Шестимесячного Джулса попросту выбросили на улицы парижского Соука. Лен помнил звуки, которые издал тогда его отец, пока не сел в самолет, и годами позже смог их перевести. «Пусть его забирает арабская шелупонь». В двенадцать лет Лен узнал, кто его отец, и это пробудило в нем жажду одобрения и принятия. Прочитав все книги своего отца, он, еще мальчик, не способный хоть что-то испытать к другим людям или даже понять, почему они кричат и плачут, пришел к выводу, что его приемная семья должна умереть. Шанью это не впечатлило. «Ты убил их во сне. Пробуй убить меня и пойми, каково быть настоящим убийцей». После этого Кай Лен вернулся на исходную — на ту же улицу, где его бросили двенадцать лет назад, только теперь с сотней трещин в костях и глубокими ранами на лбу, животе, груди и ногах. Он не чувствовал ничего, кроме ярости на собственную слабость, на то, что он — жалкое создание, которое должны до конца дней обхаживать медсестры и врачи. Лежа на больничной койке, Лен поклялся, что больше не будет таким. Он выздоровеет и станет лучшим убийцей. И после шести лет странствий по Европе и Азии ему это удалось. — Я помню день, когда он подарил мне это. Тогда я только вернулся из путешествия. — Из крестового похода за его одобрением. — Да. Шесть гребаных лет. Шесть лет попыток стать идеальным убийцей, чтобы он, наконец, сказал, как он мной гордится. И он гордился. Я это знаю. Он подарил мне это, — Лен поднял снежный шар. Внутри маленькой сферы находилась крошечная реплика нефритового савана Чьеу Мата, окруженного терракотовыми солдатами. Он потряс шар, и на их плечи посыпались серебряные снежинки. — И сразу попытался меня убить. — Попытался. Но ты выжил. — Да, выжил, — Кай Лен глубоко вздохнул. — А как он относился к тебе? Ты почти никогда о нем не говоришь. Ред Рейвен была всем, о чем мог мечтать Шанью, и даже большим. Она обладала Даром, о котором он писал в своих еще более причудливых размышлениях. Сразу после рождения он приказал вытатуировать на ее спине красного ворона, чтобы провести крещение болью через иглу и чернила. Пока она росла, татуировка многократно переделывалась, чтобы оставаться идеальной. Ред Рейвен не посещала школу. Она принимала лекарства и сидела в симуляции реальности, которая должна была расширить ее понимание вселенной. Неразумное решение. Шанью ничего не знал о Пустоте и ничему не мог ее научить. Лишь Идол, которым он обладал, мог нашептывать ей мудрости. Жаль, что он был продан тому, кто предложил более жирную цену. — До встречи с тобой я едва его знала. Не зацикливайся на нем. Он мертв, а мы — нет. — …Верно. Она нетерпеливо улыбнулась. — Она спит? Лен обернулся и перевернул тело Джанны Паразини. Глаза у нее были мертвыми и остекленевшими, смотревшими в пустоту. Микотоксин наконец-то подействовал, не оставив ни единой мысли в ее разуме. Но Лена и не интересовала ее голова — это больше привлекало Рейвен. — Кажется, ты ее сломала. — Она еще дышит, — сказала Ред Рейвен, заползая на неподвижное тело Паразини, и уставилась в ее глаза. — Я вижу множество вариантов развития ее жизни. Лунарианец с красной гривой продает ее ящерице. Голубоглазая чернокожая женщина помогает ей разоблачить заговор, и спустя годы они встречаются вновь, уже как друзья. Она… так похожа разом и на волка, и на дровосека… — Ну, ни женщина, ни ксеносы так и не появились, когда я поймал ее по локоть в документах Сколара, — он хмыкнул. — Упс. Жаль, что мы так и не узнали, на кого она работала. — Она и сама не знала, — Рейвен склонилась над Паразини, коснулась ее век, а затем из ее черных механических пальцев выдвинулись острые когти. — Я хочу забрать их, пока свет внутри еще не погас. — Погоди, когти могут их повредить. Давай возьмем что-нибудь поострее. Лен положил снежный шар на прикроватную тумбочку и взял пачку сигарет. Закинув одну из них в рот, он подошел к напольному стальному шкафу с изображением железной девы. Открыв его, он окинул взглядом свою коллекцию холодного оружия. Как и все подростки, Лен когда-то одержимо фанател по катанам, считая их лучшим оружием на свете. Эта одержимость быстро кончилась, когда человек в синем плаще отрубил ему пальцы цзянем. В шкафу таких было десять, и все они висели в прекрасных лакированных ножнах. Лен, однако, на них не остановился и открыл для себя французскую рапиру (их в шкафу было пять), а потом и скимитары (их было восемь)… но и они не оказались тем, что он хотел. Свой идеал он обнаружил в Индии, где обучился Каларипаятту. Мастер Симхалан показала ему, как лучше всего убить человека (или животное, или ксеноса) ножом… и в шкафу он был всего один: изогнутый обсидиановый клинок в ножнах из слоновой кости с вырезанными по ней цветами. Его подарили на выпускной. Вручая его, Симхалан пробурчала какие-то поздравления (или проклятье на весь род Лена — было сложно понять из-за бульканья крови в ее рассеченной глотке). Лен передал свой любимый клинок Ред Рейвен и лег рядом на удобный матрас. Он любил наблюдать за тем, как она работает: Рейвен передалась страсть ее матери, и никто не умел резать плоть лучше нее. У него задребезжал телефон. Звонил Сколар. — Сколар, я тут немного занят… — Это важнее. У нас появился новый клиент на порцию игл под кожу. — Да ладно? И кто же? Паразини дернулась. — Эльза Деверо. — А. Думаешь, Лоусона это порадует? — На какое-то время точно. Это выиграет мне немного времени. Хотя… ее капитан допустил ужаснейшую ошибку, неуклюже попытавшись подкупить Донну Морган, чтобы та не заваливала их бумажками, и… Я недоволен тем, во что это вылилось. Я надеялся, что она будет более… морально гибкой. Паразини истекла кровью. — Правда? Приятно слышать. Мне ждать Морган на пороге с бантиком на шее? Если бы это был видеозвонок, Лен бы увидел, как Сколар закатил глаза. — Вероятно, она просто выделывается перед подчиненными. Как только мы закончим с «Вершиной 15», то… может, так и будет. Собери наряд охраны и вызволи Деверо с ее свитой из СИЗО. Сначала — работа, потом — игры. — Понял, сейчас буду, — солгал он, повесив трубку. Лен придерживался принципа, что перед серьезным делом нужно как следует поразвлечься. Он и не сомневался, что Рамсус сейчас тоже потворствует своим нездоровым желаниям.~[h+]~
Что-то здесь было… так. Серая пустота пахла свежескошенной травой, а среди деревьев разносилось пение птиц. Блуждая между них, Йохан опустил взгляд и увидел за туманом клумбу красных орхидей. Он сразу узнал их запах. Да, Йохан уже бывал в этом саду: здесь они играли, пока дедушка не позвал их на ужин, а затем заставил юного Йохана принять ужаснейшее решение. — Выбирай, — сказал он, держа руку на столе. Йохан пробирался через туман в скафандре, но не понимал, куда идет и как ему найти ее. А он должен был найти ее: в его жизни осталось так мало тех, кого он любил. — Где ты? — услышал он тихий голос. — Анна? — с надеждой позвал Йохан. — Ты здесь? Никакого ответа. — Можешь немного пошуметь? Дать понять, где ты? Никакого ответа… но потом он услышал, как она поет: — Лондонский мост падает… падает, падает… Йохан улыбнулся и пошел на голос Анны, пока не наткнулся на дерево. Его полночно-черная кора сверкала синеватым отливом, а листья были настолько ярко-красными, что отбрасывали алые тени на туман. На коре были вырезаны спирали. В тени, в норе между двух толстых корней сидела Анна, притянув колени к груди и держа в левой руке маленького заводного рыцаря. Йохан опустился перед норой на колени. — Анна, это я… — ласково прошептал он. — Ты помнишь меня? Анна продолжила петь: — Как же мы его сожжем, мы сожжем, мы сожжем… Как же мы его сожжем?.. — Моя милая леди, — закончил стишок Йохан и протянул ей руку. — Хватайся за меня! Давай покинем это место; нас ждут звезды… — Ты не сможешь меня спасти, — наконец, сказала она и уставилась на Йохана пустыми глазницами. Из них полилась всепоглощающая тьма, и в этой тьме он увидел Его. Анна закричала.
~[h+]~
«Вершина 15» — особая лаборатория — ядро — Нет!.. — Йохан очнулся в ледяной темнице; его обнаженное тело застыло в позе эмбриона. Он слышал, как за стенками темницы омары-наблюдатели жадно поглощают свежие данные, будто муравьи, нашедшие кубик сахара. — Контакт с Субъектом Ноль продлился 68 секунд, — сообщил один из них по беспроводной связи. Они думали, что Йохан их не слышит. Они ошибались. — Превосходно. Вдвое больше прошлой попытки, — сообщил другой. Он узнал его мысленный смрад. Тартаковский. Пока они обсуждали результаты, Йохан «запел» существам, ползающим по «Вершине 15», пытаясь направить их сюда, чтобы они разорвали в клочья эти проклятые жестянки и освободили его из этой клетки. Но всё было бесполезно. Путь был закрыт. — Я знаю, что ты меня слышишь, Тартаковский. Тартаковский проигнорировал голос в своей голове; его занимала наука и то, как он мог использовать ее для достижения своих собственных амбиций. — Эта клетка меня надолго не удержит, и как только я освобожусь… я наслажусь тобой, Тартаковский, причем так, как тебе не представлялось даже в худших кошмарах.~[h+]~
Средний Досади — часом ранее… Касуми затащила Дженсена за руку в «Cheri» — модный бутик, в котором ему тут же поплохело: всё здесь было слишком экстравагантным и чересчур дорогим. Пол и стены были выложены серым мрамором, который из-за подсветки казался темно-синим. Манекены с образцами одежды парили в прозрачных цилиндрах из флуоресцентного красно-фиолетового стекла. — Я… думаю, здесь на меня ничего не найдется, — пробормотал смущенный Дженсен. — Здесь найдется всё и для каждого, — заявила Касуми. — Нельзя же заявиться к ним в обличье уличной шпаны. Тайваньские гангстеры одержимы внешним видом не меньше бизнесменов. Хэнк в своем желтом костюмчике еще куда ни шло, но если ты придешь в обгоревшем худи, переговоры, считай, закончены. Единственная продавщица в бутике — бледная и стройная венерианка в черном деловом наряде, подчеркивающем ноги и скромное декольте — подошла и улыбнулась им. Отточено-вежливо — Касуми, и куда более искренне — Дженсену… заодно оценивающе осмотрев его золотыми глазами с вертикальными зрачками. — О-ля-ля, я чую здесь огромный потенциал, — сказала она с легким французским акцентом, накручивая на длинный палец локон своих черно-красных волос. — Моему высокому другу предстоит встреча с тайваньским джентльменом, — многозначительно заметила Касуми. — Вы знаете, какие они… — О, да. Да, определенно. Расплачиваться будете платиной? — Именно. Адам откашлялся. — Только можно, эм, подобрать мне одежду, которая не будет… живой? Продавщица сильно расстроилась. — О! А к нам только-только поступил замечательный венерианский костюм-краб, который бы фантастически вам подошел. Ну, что ж… Касуми выбрала для него три костюма: бледно-бирюзовый с кубистическим узором (который, по мнению Дженсена, был слишком ярким), серый с узором из ромбов внутри ромбов (который показался Дженсену немного скучным) и, наконец, черный в тонкую золотую полоску. На плечах пиджака был напечатан узор из широких кругов, накладывающихся друг на друга, как чешуя. На брюках тот же узор шел по нижнему краю каждой штанины. Примерив все три, Дженсен остановился на последнем. Черный костюм подогнал сам себя по его фигуре и, казалось, был создан именно для него. — Хороший выбор, месье, — сказала продавщица. — Эх, а я хотела бирюзовый… — надулась Касуми. — Я люблю простоту. — Ну ладно, — Касуми улыбнулась, как кошка. — Время подбирать аксессуары! Примерив на себя еще много, много всякой всячины, Дженсен остановил свой выбор на галстуке с сине-зеленым кубистическим узором, черных туфлях и золотых запонках. Они вышли дешевле всего: как выяснилось, во всей остальной галактике золото встречалось куда чаще, чем на Земле. Но даже на них ценник кусался. — Буду носить, пока не сношу. Сколько я вам должен? Покупка обошлась ему в шестьсот семьдесят пять кусков платины. Заплатив, Дженсен не смог сдержать любопытство. — Позвольте спросить: ваши родители модифицировали гены? — спросил он, стараясь не называть ее мутантом. — Вас привлекли мои глаза? — спросила она, завершая транзакцию. Физическая валюта обрабатывалась медленнее, чем связки нюйен или переводы через чипы. — Да, модифицировали. А если вас интересует цвет моей кожи, что ж… Терраформирующие газы Венеры вызывают бледность и похуже. Он хотел бы расспросить ее о Венере, но тут ему позвонил Жутень. — Времени до встречи почти не осталось, «Джейк». Ты где? — Принаряжаюсь ко случаю, «Хэнк». Скоро увидимся.~[h+]~
Касуми довезла Дженсена до уровня, который разделял Средний и Нижний Досади; его называли Городом Труб, поскольку труб здесь и впрямь было не перечесть. От Среднего Досади его отделяло всего 50 метров, но и их хватало, чтобы полностью закрыть Город Труб от голографического солнечного света и погрузить уровень в вечные сумерки, через которые пробивался разве что свет биофлуоресцентных труб и неоновых вывесок. Как только Дженсен вылез из машины, с ним опять связался Жутень. — Да здесь я, здесь. Чего ты так нервничаешь? — А? О, нет, тут другое дело. Звонила Фиалка; она достала мое ПО. Я сказал ей подождать кого-нибудь из нас, кто подвезет ее до дома. Лучше не садиться в местное такси с тем, что у нее в карманах. — Давай я позвоню «893» — может, он сможет ее забрать. — Алло? — сказал омар, появившись на экране кодека. — А, «Джейк», а я как раз уехал по делам. — К своему другу с пушками? — спросил Дженсен. — Именно, и этот мудень решил продать мой заказ фьере и крогану. Я думал было украсть Р90, но фьера оказалась быстрее.~[h+]~
В почти пустынной и частично затопленной части Среднего Досади, называемой «Маленькой Венецией» (с ремонтом которой уже явно запоздали) Мьёрн Кацрой, промышлявшая не совсем законной перепродажей экзотических предметов старины, взвесила в руках пушку. Она была небольшой и пороховой, без грамма электронной начинки. Каким и полагалось быть оружию. Однако лунарианец предлагал к ней особые снаряды, для которых требовался и цифровой прицел, и дальномер, чтобы те могли взорваться на оптимальном расстоянии и устроить кровавую бойню. — А если электронику замкнет? — спросила она. — Тогда стреляйте, как пойдет, — сказал высокий тощий человек, будто бы паривший перед ней; его гравипояс постоянно испускал импульсы, от которых ее бросало в дрожь. — Разумеется, урона тогда они нанесут меньше. Знаете, что? Купите сейчас, и я докину сверху два запасных магазина. Это целых 150 снарядов! — Хм… — Мьёрн задумалась. Дженкинс и Вега жаловались, что винтовки у них уже порядком поизносились и попросили ее найти что-нибудь получше. Этот модернизированный антиквариат пытались сбыть по очевидно завышенной цене, но, если так подумать, она расплачивалась за него не из своего кармана. — Я беру его вместе со всем остальным. Под «всем остальным» подразумевался барабан на 600 патронов для Брена, два комплекта брони для людишек, два пистолета-пулемета «Цикада», запасные блоки боеприпасов и модифицированная штурмовая винтовка «Мотыга». Переведя деньги, Мьёрн взяла футляры с оружием и посмотрела на Рекса, закинувшего за спину барабан и два кейса с броней. Они направились к лифту, который должен был довезти их до Среднего Досади… если, конечно, громилы из СОК не станут до них докапываться. Но потому она и взяла с собой Рекса — у многих почему-то сразу отпадали любые вопросы при виде большого и сильного крогана. Мьёрн рассмеялась. — Что смешного? — спросил Рекс. — Просто подумала о том, что сказала бы моя мать, увидев нас, — Мьёрн нахмурилась и заговорила с сильнейшим далмасканским акцентом: — Нет, Мьёрн, нет! Не позволяй мужчинам носить за тебя вещи! Так не принято! Рекс хмыкнул, но ничего не ответил. Он не любил обсуждать гендерные вопросы. В первые дни генофага на Тучанке разразился кромешный ад. «Фертильные» женщины — то бишь, все, кто ранее обходился без выкидышей — внезапно стали использовать свои матки для получения власти, а менее удачливые превратились в безликое мясо для секса. Многие были недовольны сложившейся ситуацией, и начались войны. Рекс сменил тему. — А чего ты не взяла с собой Брена? Это же для его пушки, да и он сильнее меня. — Верно, но вы, кроганы, куда… выносливее. Рекс приподнял рассеченную бровь. — Вот как? — Мне так говорили! — рассмеялась она. — К тому же, с ним проще оставить ребенка. Вы, кроганы, рядом с детьми становитесь какими-то угрюмыми. Эм… без обид. — …Да. Мы такие. — Кстати! Я всё хотела спросить: кто победит в драке — ты или Брен? Это сразу же приободрило Рекса. — Хе-хе-хе… Мы с Бреном уже обсуждали это двадцать лет назад. Тут всё зависит от обстоятельств. Драка на кулаках или перестрелка? — Перестрелка. — Кто ее начал? — …Он? — Где происходит перестрелка? — …На стройке? Там, где много укрытий из цемента. — Ага. Победит Брен. — Ого, не ожидала, что ты так честно на это ответишь. — Я бы не дожил до своих лет, ущемляясь по пустякам. Ты ведь видела его пушку, так? Она раздерет любое укрытие. Как только я из него выбегу, Брен расшибет мой Барьер и превратит меня в закуску для варренов. Я даже отстреляться не успею. — Ладно, тогда другой вариант: драка на кулаках, начал он и происходит всё на арене. — Выиграю я. — Я видела, как роэгадины расшвыривают кроганов одной левой. Сомневаюсь, что выиграешь ты. — Но я-то не простой кроган, — Рекс на миг вспыхнул синим. — Я — кроган с биотикой. Я могу сравниться с ним в массе и бить с той же силой, что и он. Если бы драку начал я, то первым делом ударил бы его по яйцам, и он бы прочувствовал это до мозгов. — Не, не прочувствовал бы. — Он же мужик, прочувствовал бы… Или я чего-то о нем не знаю? — Ну, удар как таковой он почувствует, но без часовых прелюдий его гениталии так и будут надежно спрятаны внутри его тела. — Погоди, что? — О, так ты не знал? Ну, видишь ли, пенисы у роэгадинов не такие, как у наших с тобой видов. У них они похожи на огромные полупрозрачные синие щупальца, покрытые слизью. Вот это щупальце сидит глубоко в теле, а щель, из которой оно выходит, закрыта твердой оболочкой. — …Что? — Да-да! Встречалась я с одним парнем, который мог ее раскрыть, как большой цветок, и… — Слишком много информации. Мьёрн мечтательно вздохнула. — Клянусь Древом, ничего лучше внутри я не чувствовала. Меня как будто промассировали вплоть до… — Гх, хватит! Мьёрн хихикнула. — В общем, тебе придется очень-очень сильно ударить, да и то его это, скорее всего, просто разозлит. — Я это запомню… Эй, погоди-ка! Хочешь сказать, у Брена… — он сдержал смех. — У Брена вроде как мужская вагина? Мьёрн попыталась не захохотать, но ей это не удалось. — Да, можно и так сказать. В смысле — хи-хи! — она же закрыта оболочкой, но… — О… Хо-хо-хо! Помяни мои слова, я Брену все мозги на эту тему выклюю. Мьёрн и Рекс от души рассмеялись, но спустя минуту уши фьеры дернулись, и она мгновенно выхватила пистолет из футляра и наставила его на крышу ближайшего здания. Рекс, уловив ее накалившиеся до предела нервы, поискал взглядом врагов, а потом принюхался. — Я чую робота… но не совсем синтетика, — сказал он. — Знаю. Это омар. Он думает, что я его не видела. — Его запах слабеет; кажется, мы его спугнули. — Ну, думаю, нам всё равно стоит держать ухо востро, если вдруг объявится еще какой шпион. — Умно. Показывай дорогу.~[h+]~
— Фьюх! Чуть не попался! — сказал Дребин. — Ты в порядке? — спросил Дженсен. — Да, жить буду. Думаю, они меня не заметили. В общем, ничего спереть у них не выйдет. У фьер слишком острый слух, так что воров они слышат за версту. К тому же, ее сопровождал кроган, и, насколько я понял, на корабле их ждет роэгадин. Я возвращаюсь на базу. Может, удастся собрать тебе приличную пушку из того, что выбросила Бреа. — Сможешь по пути захватить «Кайли»? — спросил Жутень. — Она ждет в уличном кафе по этим координатам. — Не, придется сделать большущий круг, а у меня каждая минута на счету. — Ладно. Я пошлю за ней Гото, — сказал Дженсен. — Круто, спасибо. Дженсен завершил звонок и повернулся к Касуми. — Гото, тебе нужно будет подбросить «Кайли» до апартаментов Бреа. — Эм, а ты уверен, что стоит поручать это мне? Ваша кварианка типа… В общем, я ей определенно не нравлюсь. — Просто не обсуждай с ней синтетические формы жизни, и всё с тобой будет в порядке. Касуми поморщилась, но не смогла придумать иную отмазку. Она вздохнула. — Ну ладно. Тогда увидимся на базе.~[h+]~
«Вкусная лапша Фонга» представляла собой небольшую закусочную, построенную в грузовом контейнере, расположенном рядом с оживленной улицей. Большинству посетителей приходилось сидеть на спаянных кусках хлама, которые заменяли уличную мебель. Всему этому грязному барахлу пытались придать «азиатский» колорит, навешав маленьких бумажных фонариков и напечатав на доске «особых предложений» тарабарщину из китайских иероглифов, но безуспешно. Несмотря на всё это, лапша здесь была и впрямь вкусной, и потому народу в забегаловке всегда было навалом. Забрел туда и тайваньский мафиози, одетый в костюм практически как у Дженсена, только полностью золотой и с крупным чешуйчатым узором на рукавах вместо плеч. Его длинные черные волосы были выпрямлены и разделены пробором, а глаза закрыты круглыми черными очками. Он звался Баофу, и, похоже, был давним товарищем Жутеня еще с той поры, когда тот работал на Земле. По словам Жутеня, у Баофу всегда можно было найти лучшие станции по лучшей цене. Дженсен и Жутень наблюдали за ним издалека. — А тебе не кажется подозрительным, что он оказался прямо здесь, на Новерии? — спросил Адам. — Пф, не вижу ничего удивительного, — Жутень пожал плечами. — Куча хакеров вроде меня перебрались в более перспективные колонии, чтобы сбежать из пряничного домика злобных корпоратов. — Ну не знаю, какое-то уж больно удачное совпадение. Киберстанции ведь очень ходовой товар, так? — Ага. — Но он согласился встретиться с нами здесь? Где так много свидетелей? — Дженсен, станция — это тебе не пакетик с красным песком. Простому обывателю она покажется непонятной электронной игрушкой. — А где его охрана? Я думал, тайваньские мафиози без нее из дома не выходят. — Хм… Может, он не хочет привлекать внимание. — Думаешь, он украл станцию у своих же? — Это возможно, — Жутень затянулся сигаретой, и Дженсен подавил желание стрельнуть у него парочку. Черт, когда он в последний раз курил? — Но, — продолжил он, — я готов пойти на такой риск. Ну, Леголас, что видит твой эльфийский взор? Дженсен последние десять минут пытался высмотреть что-нибудь, выбивающееся из окружения. Он сканировал закусочную в поисках подозрительных частот, выискивал, не слоняется ли кто без дела… но ничего не нашел. — Ничего. Но мне всё равно это не нравится. — Слушай, с пушкой нас уже прокатили. Ты хочешь и это упустить? Нам нужно добыть станцию. Поверь, она стоит и денег, и риска. — Это если допустить, что она и впрямь в том чемодане, — Дженсен вздохнул. — Ладно, пойдем. Но, если не против, я буду сканировать твоего друга КАСИ. — Ну, лишним не будет. Но поверь мне, у меня на ловушки глаз наметан. Это явно не она.~[h+]~
Разумеется, это была ловушка. Стоило Дженсену передать деньги, а Жутеню — заполучить «Матрицу», как из-за мусорных контейнеров выпрыгнули два робота «Копли», выкрашенные в красные и черные цвета «Мантикоры». Баофу настолько верил в то, что говорил, что обманул КАСИ, а потом в его голове внезапно всплыли воспоминания Корто Ривьеры, наемника «Мантикоры». Ривьера улыбнулся и, как только «Копли» прижали оружие к спинам Дженсена и Жутеня, сказал: — Похоже, вы арестованы. Им пришлось поднять руки.…
— Гото? Угадаешь, что я тебе сейчас скажу? — Вас заманили в ловушку? — Да. Как думаешь, у тебя получится… Гото шумно вздохнула. — Мы уже повернули к вам. Будем через пять минут.…
— Баофу, какого хуя?! — крикнул Жутень. Вокруг них попыталась образоваться толпа, но когда гражданские поняли, что в деле замешана «Мантикора», то сразу же поторопились на выход. Другие посетители «Вкусной лапши» занервничали и принялись медленно расходиться, надеясь, что «Копли» на них не нападут. — Прости, — хихикнул Ривьера. — Он у нас уработался до вытекших мозгов. Теперь нам нужен новый кибержокей. Ты, например. Не волнуйся, мы предлагаем фантастическое выходное пособие. Дженсен тут же попытался пробить брешь в «Копли», чтобы приказать им напасть на Ривьеру, но один из них засек его попытку, после чего оба робота сочли Адама более приоритетной целью. Это дало Жутеню прекрасный шанс схватить чемодан с «Матрицей», ударить им Ривьеру по роже и забежать в закусочную, чтобы потом выбраться через черный вход. Бросив одного «Копли» в другого, Дженсен ринулся за ним. — На ловушки у него, значит, глаз наметан! Это ты виноват! — крикнул Дженсен. — Да откуда мне было знать, что он — коп?! — крикнул в ответ Жутень. — В укрытие! Жутень и Дженсен прыгнули за прилавок, спасаясь от двух роботов, охранявших Ривьеру (все трое уже успели прийти в себя). К счастью, стреляли они всего лишь резиновыми шариками, поэтому даже очередь из 1500 снарядов в минуту не могла пробить крепкий прилавок из красного дерева. Услышав выстрелы, остальные посетители запаниковали и разбежались, чему Дженсен был только рад. Теперь хотя бы был шанс, что в этой перестрелке никто не пострадает. Конечно, где паника — там и громилы из СОК, у которых оружие будет явно посерьёзней. Одну неделю, подумал Дженсен. Можно в меня хоть одну неделю никто не будет стрелять. Хоть. Одну. — Эй, погоди-ка! — крикнул Жутень, посылая в роботов Перегрузку из уни-пистолета. На них это практически никак не сказалось, зато лже-Баофу был вынужден искать укрытие вместо того, чтобы вызывать подмогу. — Ты же коп! Ты-то как не распознал засаду? — А ты преступник со стажем! — крикнул Дженсен, стреляя из пистолета по головам роботов. Их щиты не сработали: они включались только тогда, когда система защиты считала подлетающие снаряды достаточно мощными, чтобы пробить броню. «Палач» Дженсена мог их разве что поцарапать. — Почему ты не распознал? — Ха-ха, сейчас оборжусь! Драпаем отсюда! Я видел черный… — Сначала нужно разобраться с роботами! Они нас видели! — Блядь, Дженсен, и как ты предлагаешь это провернуть? У них броня потолще моего члена! А он… — Да, спасибо, понял! — Адам выругался под нос. — Сейчас, дай подумать… И тут Дженсен увидел вендинговый автомат. — Ну привет. Дженсен выбежал из укрытия, дав генератору щитов на поясе впитать пару выстрелов. Он схватил полутонный автомат и закрылся им, как щитом; как только «Копли» перешли на бронебойные патроны, Дженсен со всей силы швырнул его в них. Обоих роботов отбросило, но не уничтожило. Не успел Дженсен насладиться победой, как из дыры в стене контейнера-закусочной вырвался третий «Копли» и схватил его со спины, намереваясь свернуть Адаму шею. Дженсен оказался быстрее и опрокинул его на пол. Сверхзрение быстро обнаружило центральный процессор, и Адам попытался пробить его новыми клинками, которые вмонтировал ему в руки Хейн. Высокочастотные лезвия почти пробили путь к ядру, но тут «Копли» врезал Дженсену по голове и наверняка разбил бы ему череп, если бы Адам не блокировал удар рукой. Но роботу всё равно удалось отбросить Дженсена к стене; поднявшись, «Копли» схватил Адама в медвежий захват, теперь пытаясь сломать ему позвоночник. — Угх! Жутень! Помощь не помешает! Жутень выпустил Заморозку в кубическую серебристую голову «Копли», и внезапное падение температуры привело к сбою в проводке его датчиков. Робот отпустил Дженсена, а тот с радостью добил его очередным ударом ВЧ-лезвий. «Копли» погиб, даже не успев упасть. Недолго думая, Дженсен подхватил его «Рено-Кербрат», поставил робота перед собой в качестве мертвого щита и побежал к двум упавшим «Копли». Он выстрелил в них, и они не помедлили с ответом: один активировал синий уни-щит, который с легкостью поглотил выстрелы, а второй схватил павшего собрата и разорвал его в клочья. Ситуация становилась патовой. — С меня довольно! — крикнул Ривьера. — Роботы! Захватите Жутеня любой ценой, но живым! Сломайте ему ноги, если потребуется! И убейте его сраного телохранителя! Не успели «Копли» отреагировать на приказы, как их окружили четыре оранжевых светлячка размером с человеческую голову. Светящиеся дроны обстреляли их из микроогнеметов, что, конечно, не расплавило броню «Копли», но заметно перегрело их радиаторы. Один из дронов сел на голову робота с уни-щитом и превратил свой огнемет в плазмаган, который лишил робота оптики. Дженсен зарядил в пистолет-пулемет бронебойные снаряды и выпустил их все в конечности робота, полностью его обездвижив. Когда киборг переключился на оставшегося «Копли» и почти сразу его добил, Ривьера выругался и выбежал на улицу.~[h+]~
Пока Корто Ривьера проталкивался сквозь густую толпу пешеходов, его мучил один и тот же вопрос: почему всё пошло по пизде? Задание было до боли простым: расставить силки, положить приманку, захлопнуть ловушку. Он помахал перед носом Фоукса Муди тем, в чем тот искренне нуждался; как только он попался на удочку, Ривьере оставалось разве что дать знак «Копли». Те бы его схватили, и дело с концом. Но Муди почему-то решил притащить с собой телохранителя — киборга по имени Джейк Армитаж. Это навело его на кое-какие подозрения, но в первую очередь Ривьере нужно было сбежать и вызвать подмогу. Ему удалось перезагрузить свой коммуникатор и связаться со штаб-квартирой «Мантикоры». Он не горел желанием объясняться перед Леном, но сейчас ему нужно было как-то спасти свою шкуру. — Диспетчер! Это Ривьера! У меня тут нелегальный ауг и хакер из числа… — Прости, но твои друзья тебя не спасут, — ответил ему голос Армитажа. — Блядь! — крикнул Ривьера и выбросил коммуникатор. Оглянувшись, он мельком заметил Армитажа, бегущего за ним с явным намерением отомстить. И он неумолимо приближался. Ривьера вытащил пистолет и выстрелил. Пуля пробила плечо какой-то девочке и этим выиграла ему немного времени. Как оказалось, у Армитажа была добрая душа (что знатно бы повеселило Ривьеру, если бы он не бежал, сломя голову), и потому он остановился, чтобы залечить девочке рану. После этого он вновь бросился в погоню, и Ривьера, обернувшись, заметил, что теперь Армитаж полон холодной ярости. Ривьера решил, что стоит подбить еще какого-нибудь пешехода, да только опасаться ему стоило вовсе не Армитажа.~[h+]~
Касуми Гото, подстрекаемая Дженсеном, гналась за мужчиной в золотом костюме. Она пересекала крыши и красные трубы, прыгала с перил на строительные леса, а потом — на грузовые контейнеры — словом, делала всё, чтобы обойти толпу. В итоге она заметила провода, натянутые как раз поперек пути беглеца, пробежала по ним и рухнула на него. Беглеца припечатало лицом к металлическому полу, а она активировала уни-рукав и перегрузила его крипто-чип. Из ее ладони вырвались белые и желтые воксели; как только они зашли в голографический порт на затылке беглеца, как он закричал. Она загрузила в крипто-чип несколько экзабайт битых данных, чтобы те медленно разъедали его воспоминания и как минимум год искажали восприятие реальности — если, конечно, ему будет оказана надлежащая медицинская помощь. Это, конечно, было жестоко, но Гото отлично знала, что контрактники «Мантикоры» заслуживали чего похуже, и, судя по тому, что она обнаружила на его чипе, Ривьера заслуживал самого худшего. Когда она закончила с ним, его уже бесконтрольно трясло от спазмов. — Что ты делаешь? — спросил Адам, подбегая к ней. — Подчищаю следы. Ты как будто не то же самое сделал с «Копли». — Ты… ты стираешь его воспоминания. — Ну, скорее, посылаю его в кому из сплошных кошмаров… но, да, ему не удастся вспомнить, что творилось в последние несколько часов. — Это… — Адам покачал головой. Он не мог скрыть свое отвращение, и Касуми решила, что лучше обрисовать ему картину целиком. — Если хочешь, я могу просто его убить, — сказала она, поднимаясь с обмякшего тела наемника и отряхивая себя от невидимой пыли. — Или, например, связать его и доставить на базу? Уверена, Пауэр Гёрл это оценит. — Нет… нет, ты права, — Адам посмотрел на собирающуюся толпу. — Давайте отсюда выбираться.~[h+]~
В «Страде» они ехали в неловком молчании. Дженсен сел за руль и ехал в пределах скоростного лимита, чтобы не привлекать излишнего внимания. Жутень думал о том, что «Мантикора» похитила его старого друга и заставила его работать 24/7 бог знает сколько дней, пока у него не выгорели мозги. А потом еще и передали его воспоминания какому-то наемнику, чтобы тут устроил для них засаду. Жутеню ужасно хотелось курить, и он вытащил сигарету, чтобы успокоить нервы. — Так, эм… — сказала Тали. — Мы всё достали? — Оружие увели, — сказал Дженсен. — Но Ловец снов и «Матрица» у нас. — О, ну… Это же здорово, да? — Да, здорово, — сказал Жутень. — Вижу, Альфа и Бета установили тебе на дрон свой «Хуа По». Как тебе с ним работается? — О! Эм, знаете, очень классно! Я и не думала, что такой маленький дрон может сладить с бронированным роботом! — Спасибо, что спасла нас, — сказал Дженсен. — Не знаю, как бы мы без тебя справились. Не будь на Тали маски, Дженсен бы увидел, как она покраснела. — О! Без проблем! Но этот режим вытягивает столько уни-геля… может, купим по пути запасные картриджи и канистры? Адам кивнул. — Конечно… А, мне звонят по кодеку… Это «Морган». — О, Кила… — простонала Тали.…
— У нас проблема, — сказала она. Адама это не порадовало. — Слушай, мы старались замести следы, но эти роботы палили буквально во всё… — Роботы? Палили?! Да что вы… Ох, забудь! Это может подождать. У нас назрела проблема посерьезней. — Это какая же? — Я упустила Деверо. — …Что?~[h+]~
В СИЗО Порта Ханьшань сержант Симмонс делал строгий выговор патрульному Баттерману. — Тебе! Поручили! Простейшее! Задание! — кричал Симмонс на тюремщика СОК. — Простите, сэр… — «Простите» твой проеб не покроет! Как ей вообще удалось выбраться из камеры? — Ну, я ее выпустил… — Ты… выпустил ее?! — Ей нужно было в туалет! — В камере есть унитаз! — Она сказала, что он сломан. Я решил, что ничего страшного не случится. Ну вы же сами ее видели! Худенькая, метр с кепкой. Я и не думал, что она может так сильно ударить… — Баттерман потер фингал на щеке. Хорошенькая пленница выхватила у него тонфа и врезала ему по лицу. И умудрилась при этом пробить лицевую пластину шлема, что, если уж начистоту, не было таким большим достижением: патрульным СОК доставалось самое дешевое снаряжение. Бреа, она же Морган, наблюдала за выговором из-за стекла. — В общем, — беззвучным шепотом сообщила она. — Деверо инкогнито покинула Порт Ханьшань, стащила дневной пропуск у турианца по имени Лилихиракс из обслуживающего персонала, после чего села в лифт до Среднего Досади. Пропуск — это не чип, поэтому его не отследить. — Она может быть где угодно. Как я должен ее найти? — Ну, я уже настроила на ее поиск туристических ВИ ВТО и местные ИМРЕКи. Я дам знать, когда они ее засекут. — Можешь прислать ее фото? Мало ли, вдруг на улице замечу. — Разумеется, держи, — она прислала ему снимки из СИЗО по кодеку. — Как ваши приготовления? — Нормально. Мы раздобыли мини-Ловец снов и киберстанцию «Матрица». — Это… Я впечатлена, «Армитаж». Это очень полезные устройства. Я так понимаю, хакерством будет заниматься «Хэнк»? — Да. Жаль, смогли достать только это. — Придется довольствоваться этим… — у Бреа пискнул уни-инструмент, и она прочла пришедшее сообщение. — Вот черт. — Что? — Мне только что сообщили, что сюда едут Сколар и Лен. Явно для того, чтобы «спасти» трех европейцев. — Которых сейчас только двое. Не хотелось бы быть на твоем месте. — Ха-ха. Не теряй времени зря, «Армитаж». Миссия вот-вот наберет обороты.~[h+]~
Она говорила ему, что это плохая идея. Эльза неплохо знала повадки океанцев и понимала, что начальнице службы безопасности Мацуо совсем не понравится, что ее попытаются подкупить. Но Сигаль придерживался иного мнения: мол, ОКС заправляет ВТО, а ВТО больше всего на свете любят деньги. Это представление было глубоко ошибочным, и потому, стоило начальнице услышать про деньги, она сразу же отправила их в СИЗО. Потом Сигаль попытался заключить сделку с высокой женщиной с телом порнозвезды. Та не дала понять, заинтересовало ее предложение или нет, но притворилась оскорбленной. Эльзе показалось, что ей просто хотелось добить Тьерри своим отказом. Как только их рассадили по камерам, Эльза сказала капитану, что он этого заслужил. Но потом добавила, что можно не волноваться: скоро шестеренки в политической машине снова начнут свой ход и позволят им вернуться к своей миссии — к превращению ее в героиню галактики. На самом деле, Эльза была зла. Когда она только очнулась от медикаментозной комы, ей хотелось связаться с дочерью. Боль от гибели Хяюхи всё ещё была свежа, а из Зида вышла никудышная жилетка. Она надеялась, что Сигаль поймет и посочувствует, но он внезапно заявил, что ее выдвинули в кандидатки в Спектры, а потому, ради всей Европы, ей запрещено контактировать с семьей, пока Совет не вынесет решение. Qu'il aille se faire foutre, подумала она, но потом пожалела: может, всё-таки не стоило бросать его в СИЗО? Но ей ужасно хотелось пойти туда, куда не указывали никакие мужчины с золотыми звездочками на погонах. Она страдала без сигареты в зубах. На 84 уровне Среднего Досади она наткнулась на уютное милое бистро на углу двух главных улиц. Освещение внутри было тусклым, а перегородки были сделаны из темно-красного дерева (вероятно, из местных пиломатериалов). Изогнутые панели из матового стекла разделяли помещение на маленькие кабинки, создавая иллюзию уединения там, где его не было. Эльзе оно пришлось по душе. Народу внутри было немного, музыка играла тихо, да и белые мраморные столики выглядели вполне чистыми. Эльзе думалось, что здесь как раз можно будет надраться до беспамятства, но, стоило ей подойти к бару, как у нее застучало в висках, а чувства обострились настолько, что даже пара секунд прихода показались вечностью. Зубами она чувствовала, как бармен начищает очередной стакан. Кожей она чувствовала, как наливают вино в бокал. Глазами она чувствовала, как изо рта гогочущей жирдяйки вырывается воздух. Ушами она чувствовала, как кто-то хлебает суп. Она видела всё это, даже не открывая глаз. Эльза покачала головой. «Драйв» продолжал искажать ее восприятие окружения. Ей казалось, что в бистро будет тихо, но для зависимых от «Драйва» тихо было бы лишь в могиле, да и то нашлись бы призраки, которые продолжили бы капать на мозги. Она решила, что лучше сходить в туалет, и, выйдя из кабинки, услышала, как кто-то напевает несложный стишок. Его название от нее ускользнуло, но там было что-то про мост… Она повертела головой и заметила маленькую девочку с короткими светлыми волосами, сидевшую за столиком в самом темном углу зала, вдали от окон. В руках она держала кружку какао и медленно дула, чтобы напиток остыл. В голову Эльзы хлынули воспоминания о Беатрис. Болезненные роды, первый раз, когда она взяла дочь на руки, ее первое слово, ее первый самостоятельный видео-звонок……
— Quand reviendras-tu, maman? — Je ne sais pas, cherie, mais je te promets que ce sera bientot, et qu'on s'amusera tant……
Она подошла к девочке и села перед ней. — Bonjour, — с улыбкой сказала она. — Bonjour, — с сильным английским акцентом сказала девочка. — Ты здесь совсем одна? — обеспокоенно спросила Эльза. — Да, но уже скоро за мной придет брат. Мне не страшно. Даже если меня кто-то уведет, он меня найдет. Ничто не помешает ему найти меня. Так он обещал. — А твои родители? Где они? — Моя мамочка умерла, — грустно сказала девочка. — Ох… Мне так жаль… — Мне тоже жаль… — Знаешь, давай я посижу с тобой, пока твой брат не пришел. Ты не против? Девочка подняла на Эльзу бледно-янтарные глаза и улыбнулась. — Не против. Эльза села напротив девочки; та что-то рисовала на листе бумаги, которого Эльза прежде не замечала. Девочка выводила мелками спирали всех оттенков красного. От ее движений Эльзу потянуло в сон. — Что ты рисуешь? — спросила Эльза. — Его сны. Наши сны. Ты устала, Эльза? — Да, очень, — Эльза зевнула. — Тебе стоит поспать. — Я… — Если хочешь, я спою тебе колыбельную. Моя мамочка всегда пела ее мне в темном месте. — Я… Спасибо, спой, пожалуйста. Эльза смутно услышала, что что-то падает, падает, падает… а потом закрыла глаза.…
На пыльном чердаке, едва освещенном солнечными лучами, которые пробивались через заколоченное окно, лежало множество часов, кукол и автоматонов, сделанных из латуни, стали, фарфора и дерева. Если трижды повернуть ключик в спине Марии Антуанетты, кукла играла короткую чудесную мелодию на цимбалах. Если закинуть монетку в разъем во лбу головы Иоанна Крестителя, его отрубленная голова пропела бы проклятия гадкой Саломее. Если нажать на кнопку, гильотина бы раз за разом отрубала голову Людовику XVI… Но самое большое сокровище хранилось в огромном деревянном шкафу, на котором стояла колокольня с часами. Шкаф был заперт, но теперь у маленькой Эльзы был ключ. Ей его передала механическая бабочка; ее крылья были похожи на голубые глаза, окутанные трепещущими тенями. Эльзе пришлось встать на коробку, чтобы достать до замка; стоило ей вставить ключ, как все автоматоны на чердаке заверещали: — Не смей! — крикнула Мария Антуанетта, стуча по цимбалам. — Глупая девчонка! — вопил Иоанн, пока золото стекало с его шеи. Голова Людовика молчала, наблюдая за ней из корзины. Маленькая Эльза не прислушалась к ним и повернула ключ. Шкаф открылся, и в нем оказался механический движущийся триптих, который стал целым миром. Откуда-то из его глубины полилась музыка, в которой угадывалась английская песенка про падающий мост. Небо внутри шкафа было сделано из темных медных шестеренок, облака — из пружин, а одноглазое солнце — из чеканного золота. Оно преследовало луну, сделанную из серебра. Из жестяного яйца вылупилась белая бумажная птичка, которая, как ни старалась, не могла взлететь. К птичке подошел механический рыцарь, который взял ее на руки. Он передал ее копейщику, сделанному из слоновой кости, который поднял ее на копье, чтобы она приблизилась к небу… но, увы, она так и не взлетела. Наконец, к ним подошел моряк и подбросил птичку в небо. Тогда она наконец-то полетела и счастливо запела, впервые познав радость. Она захлопала крыльями и подлетела к луне, а та порадовалась, обретя новую подругу. Но солнце нагоняло луну, раня ее золотыми шипами. Луна оставила бумажную птичку, и та оказалась на пути злого солнца. Оно сожгло ее, и Эльза увидела сквозь дыры в бумаге металлические спирали и шестерни из черного металла, который светился синим. Птица издала отвратительный визг, из-за которого маленькая Эльза заткнула уши. — Такую судьбу они тебе прочат, — раздался голос девочки с янтарными глазами. Механический триптих распался и растворился во тьме. Осталась лишь горящая птичка, у которой сквозь бумагу проступали шестерни и металл; она падала и падала в пустоту, пока из темноты не возникли механические ладони, собранные из обсидиана и серебра. Птичка упала в них и перестала визжать… — Выпустите меня! — закричал мальчик, изо рта которого текла кровь.
…
— Мисс? — спросила официантка. Эльза резко очнулась и подняла голову со стола. Me suis-je endormie? — подумала она. — Ох… извините, — пробормотала она, массируя веки, после чего поискала взглядом девочку. Диван напротив был пустым. — А что, девочку уже забрал брат? — Что, простите? — Ну, ту девочку? Она сидела передо мной. Она у нее была кружка какао… — Эльза огляделась и заметила, что сидит у столика у окна. — Должно быть, она вам приснилась, — сказала официантка. — Да… наверное, — сонно согласилась Эльза. Стоило признать, даже такой короткий сон пошел ей на пользу. — Может, вам что-нибудь принести? — Я… Я пока не решила. Пока только эспрессо. — Поняла, мадемуазель. В ожидании кофе Эльза посмотрела в окно. Мимо нее проходил эклектичный парад по-всякому разодетых людей, среди которых порой встречался то турианец, то саларианец, то азари. Один из прохожих привлек ее внимание — высокий блондин с великолепно подстриженной бородкой, одетый в черный деловой костюм с золотыми узорами. Он на миг остановился, перехватив ее взгляд, и улыбнулся. Эльзе он не понравился. Вид у него был, как у типичного австралийца, эдакого мальчика с пляжа, спешащего на собеседование. Она вежливо, но неискренне улыбнулась ему, потому что так уж ее воспитали, а вовсе не потому, что он был до боли привлекателен. Его спутница-кварианка, одетая во всё розовое, потащила его дальше, а Эльзе отчего-то вспомнилось, что у нее уже давно не было секса. — Bordel, j'ai besoin de boire un coup. Как только ей подали эспрессо, она встала и пошла в бар.~[h+]~
— «Морган», я ее нашел, — передал по кодеку Дженсен. — Что?! — Она одета в черное фетровое пальто поверх темно-синего военного комбинезона? — Да, в этом она прилетела, но лучше пришли мне фото, чтобы убедиться. Дженсен сделал снимок Эльзы, когда та подошла к бару, и переслал его Бреа по кодеку. — Вот, держи. — …Невероятно. Она даже не скрывается. — Что прикажешь делать? — Я бы хотела, чтобы ты за ней приглядел. — Хочешь сказать — пошпионил? — Лучше не стоит. В ее досье сказано, что она очень проницательна, а еще страдает от передозировки «Драйвом». Стоит ей что-то заподозрить, как она либо даст стрекача, либо нападет на тебя. Нет, лучше составь ей компанию, присмотри, чтобы с ней ничего не случилось, и не отходи от нее, пока «Хэнк» и «Кайли» не настроят аппаратуру. Как только они дадут сигнал, я перешлю ее координаты ищейкам Сколара, и он ее заберет. — Как Сколар отреагировал на ее побег? — Он… определенно не обрадовался, но я смогла убедить его, что изначально планировала, чтобы он героически спас капитана корабля ЕС. — Собственно, теория Хейна подтвердилась. «Европа Геномикс» хочет, чтобы Деверо стала их клиенткой. Стало быть, я не зря рисковал своей шеей. — Ну, как скажешь. — А под «составь ей компанию» ты подразумевала… — Поболтай с ней, напои вином, накорми, своди в кино или на танцы… — Боже, может, мне с ней еще и переспать? — саркастично поинтересовался Дженсен. — Ну, если хочется развлечься, — напряженным тоном ответила Бреа, — то дело лишь за тобой, «Джейк». «Морган», конец связи. И Бреа прервала звонок.~[h+]~
Дженсен припарковался у магазина электроники и попытался придать костюму более-менее презентабельный вид. К счастью, стычка с «Копли» не слишком сильно его подпортила. Касуми осмотрела его со спины и подтвердила, что на ткани ни дырочки, ни пылинки и в целом ни единого изъяна. Жутень, посмотрев на них, спросил: — Может, мне этим заняться? — с ухмылкой спросил он. — Я умею развлекать дам. Это любая подтвердит. Поправляя галстук, Дженсен всерьез задумался над его предложением. Список его умений был достаточно обширен, но навыки пикапа туда никогда не входили. Все его романы были, скорее, результатом обстоятельств и без инициативы с его стороны. Разумеется, он мог воспользоваться КАСИ, но от одной мысли, что придется направить на женщину поток концентрированных феромонов, ему стало не по себе. Да, ему очень хотелось спихнуть всё на Жутеня. Но он, увы, не мог. — Тебя пасет «Мантикора», к тому же, чем быстрее вы с Тали обустроите фургон, тем скорее мы со всем покончим. — Ну, как скажешь. Но позволь дать пару советов. Никогда не уделяй даме всё своё внимание. Никогда не проявляй слишком много интереса к тому, что она рассказывает. Будь с ней остроумным засранцем, но не слишком умничай, чтобы не испортить ей вечер. Всегда сохраняй спокойствие, если она решит тебя на чем-то проверить. Не будь слишком серьезен. И, самое главное, встретившись с ней взглядом, не отводи глаз. К слову… — Жутень указал на его очки и пренебрежительно присвистнул. Видя, что Дженсен колеблется, Касуми сняла их и положила в карман его пиджака. — Жутень зачитал тебе выжимку из типичных советов для альфа-самцов, — с понимающей улыбкой сказала Касуми. — Вот только забыл упомянуть, что девушки уже давно на них не клюют. Ты — высокий атлетичный парень, который еще и хорошо одет. Просто веди себя естественно, и она твоя. — Боже, да я не собираюсь с ней спать. Жутень хмыкнул и расслабленно вскинул руки. — Ладно-ладно, но для того, чтобы она не вызвала СОК из-за какого-то высокого мудня, который до нее домогается, тебе всё же придётся воспользоваться частью моих советов. Попробуй найти к ней подход. — Давайте уже с этим покончим, — проворчал Адам. — Стой! — Касуми вытащила из кармана маленький цилиндр, нажала на его крышку и чем-то брызнула на Дженсена. Это оказался одеколон. Жутень принюхался и подумал, что пахнет как-то подозрительно похоже на его бутылек «Драккара», который он держал на экстренный случай. Он проверил внутренний карман: там было пусто. — Эй! Это мое! Касуми рассмеялась, брызнула одеколоном Дженсену на запястья и бросила флакон Жутеню.~[h+]~
Дженсен зашел в бистро и быстро отыскал свою цель. Она сидела в самом конце бара, за двумя мужчинами, которые оживленно обсуждали футбол (их поражало, что в нем игроки и впрямь били ногами по мячу). Но говорили они негромко, не перебивая медленную фортепианную музыку, раздававшуюся из динамиков. Так на них действовала местная атмосфера теплой темноты. Когда звякнули колокольчики над дверью, Эльза Деверо быстро оглянулась, чтобы узнать, кто пришел, а затем сразу же вернулась к стакану с коньяком. Адам сел на противоположном конце бара и заказал бокал аббатского пива, с которого при всём желании не смог бы опьянеть. Возить его из Бельгии на Новерию было дороговато, но Адам подумал, что его вкус стоит немалой цены. Между глотками ему удалось как следует рассмотреть Эльзу. Она была блондинкой с невероятно светлой кожей, месяцами, а то и годами не видевшей солнечного света. Многие называли такую «загаром космонавта». Профиль у нее, как ни странно, был точеный, что, в сочетании с ямочкой на подбородке, должно было придать ей мужественный вид. Но случилось обратное: эти черты делали ее даже более женственной. Может, дело в макияже, подумал Адам. Она не жалела туши — вероятно, чтобы скрыть темные круги под глазами из-за пристрастия к «Драйву» — выкрасила губы в темно-красный и добавила румян на скулы. Ее волосы средней длины были слегка растрепаны… но выглядели стильно. Странновато для женщины из армии. Адам подумал, что она больше похожа на миниатюрную рок-звезду. Может, когда-то она пыталась выглядеть отталкивающе, но годы службы и взросления превратили ее в порядочную современную женщину. В конце концов, Эльза повернулась и посмотрела на него своими серыми глазами. Она вежливо улыбнулась и продолжила пить. Один из футбольных фанатов глянул на часы и напомнил второму, что им пора бы собираться, и они ушли. Адам глубоко вздохнул и задумался. КАСИ на основании нескольких случайных взглядов выдала, что женщина не в лучшем настроении. Он понимал, что она сейчас чувствует, и ненавидел, когда с ним пытались заговорить вместо того, чтобы оставить с самим собой. Может, стоит оставить ее одну, подумал он.~[h+]~
Эльзе хотелось, чтобы этот молодой дылда уже подошел к ней и сказал, что ему нужно. Тогда бы она его выпотрошила (мысленно) и со спокойной душой продолжила пить. Не сдержавшись, она вытащила очередную сигарету и, к ее злости, кнопка зажигания на пачке отказалась работать. Она потрясла пачку сигарет, но эта проклятущая дрянь всё никак не включалась. Внезапно прямо перед ней возник маленький огонек. Он шел из маленькой зажигалки, которую держала рука в перчатке. Рука была в рукаве в тонкую золотую полоску, который шел к черному пиджаку, надетому на молодом дылде, о котором ей не хотелось думать. Она встретилась с ним взглядом, бережно перехватила его запястье и поднесла зажигалку к своей сигарете. Она выдохнула струю дыма в огонек, думая, что это его погасит, но он по-прежнему горел. Блондин закрыл полированную металлическую зажигалку и положил ее обратно в карман. — Bonjour, — сказал он. Эльза молча кивнула, посмотрев ему в глаза: их радужки были зелено-золотыми. Искусственные, поняла она. Стало быть, папочка купил. Но потом она задумалась, почему ему просто не клонировали новые, более естественные. Она отпустила его запястье и вернулась к коньяку. — Est-ce que je peux? — спросил блондин, кивая на стул рядом с ней. — C'est un monde libre, — ответила она молодым, томным голосом курильщицы. Она пожала плечами, а затем опустила локти на светящуюся барную стойку. — Faites ce que vous voulez. Блондин сел справа от нее — достаточно близко, чтобы она ощутила его одеколон. Запах был приятный, но из-за него она вспомнила, что с утра не воспользовалась даже дезодорантом. Впрочем, вспотеть ей было негде. От нее, скорее, несло сигаретами, чем немытым телом. Заметив, что он собирается представиться, Эльза сказала: — Ne perdez pas votre temps. Je suis mariée. Блондин рассмеялся и отпил своего дорогущего пива. Это ее разозлило. — Qu'est-ce qu'il y a de si drôle? — Hm? Oh, je me disais seulement que vous n'êtes pas une très bonne menteuse, c'est tout. — Et qu'est-ce qui vous fais croire que je mens? Он отпил пива. — Vous n'avez pas de bague. — Je l'ai perdue. — Ah bon? Vraiment? — Oui, vraiment. Блондин весело на нее посмотрел. — Vraiment. Эльза улыбнулась и хмыкнула. Он ведь сразу распознал ее ложь; с ее стороны было глупо на ней настаивать. — Non, pas vraiment. Блондин беззлобно хмыкнул и протянул ей руку. — Позвольте представиться: Джейк Армитаж. Она пожала ему руку. — Эльза Деверо. Вы англичанин? — Je suis beaucoup de choses. Je peux continuer en français, si vous préférez? Эльза ощутила укол разочарования. — Écoutez, vous me paraissez assez gentil… mais je serais sans doute forcée a retourner bosser dans les dix prochaines minutes… — Et… quel genre de travail faites-vous? — спросил Армитаж. Она подняла бокал с коньяком. — Le genre qui vous fait boire. — On doit avoir le même boulot, alors. Эльза фыркнула. — J'en doute. C'est quoi donc, votre profession? — она окинула Джейка оценивающим взглядом. Его легкий загар был искусственным, хотя кто-то явно приложил большие усилия, чтобы выдать его за настоящий, да так, чтобы он гармонировал с темно-золотыми волосами средней длины. Они, к слову, были зачесаны назад и стильно уложены в якобы небрежной манере, будто торчащие пучки соломы. Такого без посещения салона не добиться. Его костюм тоже был элегантным, но дорогим на вид. Она решила, что имеет дело с отпрыском какой-то богатой семьи. — Vous bossez à la compagnie de papa et vous passez le temps à niquer les secretaires? Джейк, к его чести, совсем не оскорбился. — En fait, je suis horloger. Эльза изогнула бровь. — Vous reglez les Omnis? — удивленно спросила она. — Pas tout à fait. Je fabrique et je répare des pieces mécaniques qui servent a mésurer le temps. — Et il y a encore un marché pour cela? — Un petit marché, oui, chez les riches. Mes clients sont — d'habitude — des collectionneurs qui veulent que je leur remet en marche leurs vieIlles pendules, des heritages de leurs arrière grand-père. À l'occasion, on me donne un contrat pour faire une pièce originale, ou de construire des jouets, pour que les enfants riches puissent se vanter aux autres. — Et vous buvez pour garder les mains stables, c'est ça? — Je bois parce que mes clients sont eccentriques. Le truc, c'est de boire juste assez pour se calmer. Travailler sur de la mécanique saoul, ça invite le désastre. Эльза улыбнулась ему. — Ma mère vous aurait adoré. Elle aimait les mécanismes, aussi, — взгляд Эльзы смягчился и стал мечтательным. — Elle avait un grenier plein d'automates: des poupées mecaniques, des imitations de la vie. Sa pièce favorite, qu'elle avait reçu d'un billionaire de Tokyo, était une tête, un buste baroque finement travaillé, fait en platine cloisonné avec the l'or, la surface parsemée de perles, — она затянулась сигаретой. — Il pouvait parler. Джейка это, похоже, заинтересовало. — Vous parlez de la tête de Jean le Baptiste, par Ashpool et fils. — Exactement. Sa gorge était remplie d'engrenages et de rouages, et de minuscules tubes d'orgue qui pouvais imiter une voix. Je trouvais cette chose effrayante… et inutile. Des programmes synthétiseurs de voix, ça coute moins cher. — Peut-être, mais je crois que sa création en valait le coup. — Ah? Et pourquoi donc? — Parce que c'était un testament. — Un testament sur quoi? Le gachis? Армитаж кивнул. — Oui, mais aussi sur le génie humain. C'etait une chose difficile — voire impossible — a créer, mais ce n'a pas decouragé les fils d'Ashford de coopérer ensemble et d'achever le travail, et c'etait un travail bien fait, unique a travers le monde, voire même la galaxie. C'est même un peu triste. — Triste? Грустно? Армитаж посмотрел Эльзе в глаза. — Oui, triste. Parce qu'il n'y aura plus jamais une pièce de mécanique comme la Tête. On l'a détruite, non? — Oui… on l'a détruite, — Эльза не думала, что такое возможно, но его слова заставили ее пожалеть о том подростковом буйстве. Она запрокинула голову и осушила стакан, а потом с напускным разочарованием посмотрела на него и сказала: — Tiens?..Mon verre est vide. — Oui, je vois ça, — тихим и нежным тоном сказал Джейк. — Et alors? — Et alors… — в тон ему сказала она, улыбнулась и прикусила нижнюю губу. — …allez vous faire quelque chose pour me remedier ça, ou est-ce que vous allez me forcer à vous supplier? Джейк улыбнулся и заказал ей еще один напиток.~[h+]~
За окном темнело, и Тали это говорило только одно: она слишком медленно работала. Тем не менее, она только что оборудовала серый «Скайвэн», стоящий в гараже на цокольном этаже, всем необходимым для удаленного взлома любой беспроводной сети. С правой стороны кабины она поставила стойки с компьютерами, несколькими модемами и маршрутизатором, соединенными между собой кабелями и трубками с охлаждающей жидкостью. Также компьютеры были подсоединены к нескольким небольшим 3D-проекторами и тактильными клавиатурами. Перед ними стояло два стула: легкое кресло для Жутеня и маленький офисный стул для Тали. — Я закончила! — радостно крикнула она. Жутень, держа в руках «Матрицу», заглянул в фургон через открытую заднюю дверь и присвистнул. — Неплохо, Фиалка. Еще и так быстро! — Да, знаю, я мастерица на все руки, давай звонить «Морган», — нетерпеливо сказала Тали. — Минутку… — Жутень беспечно щелкнул главным переключателем, который должен был запускать всю сеть компьютеров. Ничего не произошло. Он с понимающей улыбкой еще пару раз пощелкал переключателем. — Ладно, возможно, я забыла подсоединить канистру ОВО. — И не говори. Ну, тогда беги за ней, а потом мы на всякий случай проверим остальную аппаратуру. Тали что-то проворчала под нос. — Что? — Ничего. Часом позже, дважды проверив все устройства, Жутень подсоединил «Матрицу» к роутеру, уселся в кресло, подключил «Матрицу» к гарнитуре и надел гарнитуру на голову. Казалось, от нее отделились какие-то части, которые просканировали мозг Жутеня, пробежавшись по его скальпу. В итоге всё вернулось на места, и полноценно откалиброванная «Матрица» настроилась на его мозговые волны. Жутень глубоко вздохнул. Давненько он этим не занимался. Его охватил уже подзабытый азарт. Ему хотелось полноценно погрузиться в киберпространство… но он знал, что утром об этом пожалеет. — Ладно, Тали, я мельком загляну в киберпространство, так что таблетки можешь не доставать. Ты будешь моей подстраховкой. То бишь, следить, чтобы у меня под рукой были все нужные приложения, предупреждать об опасности и выдергивать меня из системы, если я наткнусь на антихакерское ПО. Стало быть, нам надо зайти в виртуальную машину и пробежаться по всем приложениям, которые тебе выдали лунарианцы. Всё ок? — Ну, да, но разве у нас время не поджимает? — Нет. С чего ты взяла? Тали потерла шлем. — Ну, «Джейк» уже давно сидит в том бистро. Чем скорее мы закончим, тем быстрее он вернется. Охо-хо, подумал Жутень. — С «Джейком» ничего не случится. Его сейчас должна развлекать хорошенькая француженка. Ему ничего не угрожает. — Ну… а вдруг она из Иллюминированных или… или на самом деле робот-убийца в человеческой коже? — вяло предположила она. — Из Иллюминатов… — уточнил Жутень. — Серьезно? Робот-убийца? — Это вполне возможный вариант, от которого нужно будет спасти Дженсена! — Ладно, чем скорее мы всё проверим… Тали вздохнула. — …Тем быстрее я позвоню «Морган» и мы приступим к нашей миссии. Пойдет? Тали неохотно согласилась и продолжила настраивать виртуальную машину под руководством Жутеня. «Матрица» загрузилась, и на рабочей станции Тали появились данные о его мозговых волнах и текущем местоположении в сети, а также различные консоли. Жутень надел ВР-очки, чтобы лучше сосредоточиться, расслабился в кресле, глубоко вздохнул и нырнул в киберпространство.… … …
Аватар Жутеня — кристаллический ромб, который окружало кольцо-сканер — зависло в дюймах над землей, больше похожей на старую электронную плату. Киберпространство, воссозданное Жутенем, было… довольно банальным, особенно если учесть, насколько странные вещи оно могло притянуть. Он собрал у себя все голливудские клише: светящиеся полосы из «Трона», полупрозрачные светящиеся геометрические фигуры, представляющие собой блоки данных, цвета, не отходящие далеко от бирюзового, лилового или оранжевого. Кроме того, всё имело архитектурное очарование офисного здания, в котором обязательно найдутся прозрачные файлы с документами, стеклянные столы и скучные кубические кабинеты в скучных кубических отделах. Можно было уйти из ФАИ, но ФАИ всегда оставалась с тобой. Тали, наблюдая за происходящим, на всякий случай держала при себе все необходимые приложения. «Импульсер», программа для грубой атаки чужого кода, стояла самой первой в списке. Кто знает, какие противохакерские системы их ждут? Они успешно пробили брешь в узле ввода-вывода, на котором стоял слабенький лёд, обойти который не составило проблем. Затем они столкнулись с файрволлом (который выглядел буквально как бесконечно огромная красная стена). В нем имелся круглый портал, но его защищал лед, подсоединенный к обратному льду, готовому моментально поставить на уши всю систему. Тут помогла программа «Бур». Благодаря ей Жутень уже через пару минут катился по реке электронных данных, направляясь к узлу хранения данных. Как же я по этому скучал, подумал Жутень. В систему можно было попасть и более простым путем: притвориться доставщиком, проникнуть в серверную и оставить в ней телефон, через который потом взломать беспроводную сеть. Можно позвонить в серверную и обманом вытянуть из сисадмина важные детали о системе. Можно даже украсть чей-нибудь блокнот с паролями. Но это быстро наскучивает. А вот в киберпространстве Жутеню всегда было весело. Однако настоящая гонка еще не началась… -Окно Чата 01 открыто- Кайли: Привет, Жутень. Жутень: Хм? Кайли: На что похоже киберпространство? Жутень: На нечто совершенно невообразимое, но созданное из всего, что ты когда-либо видела. Точнее и не скажешь. Кайли: Нет, с чем бы ты его сравнил? Жутень: А. Жутень: Ну, с шутером… и РПГ. Жутень: Представь, что лучшие игры из обоих жанров слепили в одну. Жутень: И в этой новой игре тебя закидывают в психоделический мир и выставляют предельный уровень сложности. Зареспавниться нельзя. Сохраниться нельзя. Все попадания — критические, а если до тебя доберется чужой код, то ты погибнешь и в реале. Кайли: …Звучит как-то совсем не весело. Жутень: Для нормисов? Да! Жутень: Но вот для хардкорщиков по типу меня это шанс оттянуться. Хочешь попробовать, когда закончим с этим дельцем? Кайли: Не знаю. Мне хватило психоделики с «Элериумом-115». Жутень: Что, вышла на танцпол? Кайли: …Нет? Жутень: (-_-) Жутень: (-_-) Жутень: (-_-) Кайли: ? Кайли: Что это должно значить? — Как продвигается путешествие по Стране Чудес? — спросил Дребин, держа в руках небольшой футляр. — В соответствии с планом. Это ведь всего лишь тест, — сказала Тали. — А что в футляре? Омар посмотрел по сторонам, положил футляр на пол «Скайвэна» и открыл его. В такие короткие сроки он успел разве что превратить два пистолета-пулемета «Рено-Кербрат» в карабины с удлиненными стволами и увеличенными магазинами. Один из них предназначался для Касуми, и на него Дребин добавил несколько дополнительных компенсаторов отдачи. Касуми была в хорошей форме, но весила не так уж много. Второй предназначался Дженсену, и на него Дребин поставил барабанный магазин вместо обычного. Оба карабина имели глушители и стреляли бронебойными патронами 40-го калибра, похожими на те, что команда привезла на базу после перестрелки с Ривьерой. Дребин доработал их в типичном для омаров стиле. — По мощности они, конечно, уступают Р90, — сказал он, — но смогут завалить «Копли» с небольшой дистанции. Даже двух, если хорошо прицелиться. — А ты мог бы собрать такой же боекомплект, как для Р90? — Да, но времени уже не оставалось. На уни-верстаке легко собрать патроны — программа сама знает, что делать. Основная сложность тут в системе прицеливания. Встроить ее в пулю — пустячковое дело, но вот на код уйдет какое-то время. Я должен буду потратить на это как минимум день, а потом еще и проверить на баги. — Разве в экстранете уже нет готового кода? — Может, есть, а, может, и нет. Да и рискованно это. Такой код будет сложновато найти, а любую попытку его скачать наверняка мониторит планетарный ансибль. — Да ладно, это уже нарушение приватности. Не думаю, что такое бы допустили. — Милая, ВТО использует рабский труд миллионов клонов. Не думаю, что они начнут бухтеть из-за того, что кто-то время от времени копается в их папке загрузок. К тому же, большая часть пользователей ОЗ — законопослушные граждане. Им нечего скрывать, — Дребин кивнул на компьютеры в фургоне. — Нам же, с другой стороны… — Я поняла, к чему ты клонишь. Спустя полчаса проверка была закончена, и Жутень снял гарнитуру. — В общем, я осмотрел нашу установку изнутри и… — И? — с надеждой спросила Тали. — Думаю, пора узнать, что будет при настоящем подключении. Выдвигаемся! Тали что-то пробурчала и вздохнула. — Что это с ней? — спросил Дребин, кладя футляр с оружием в фургон и садясь за руль. — Фиалка думает, что нам нужно срочно спасать «Джейка» от кошмарной француженки, — Жутень подмигнул. — Ведь та может оказаться роботом, жаждущим его крови. — Вот как? Ну, и не такое бывало. Не волнуйся, «Кайли», Гото за ними приглядывает. Она только что сообщила, что они вышли из кинотеатра. Тали простонала и уронила голову на ноутбук. — И куда они теперь направились? — спросил Жутень, желая еще немного помучить свою новую ученицу. — В бар, где потише. Деверо, похоже, захотелось потанцевать… На этих словах у Тали бешено забилось сердце. Гаррус говорил, что Адам ужасно танцует. Он выставит себя дураком, и эта ведьма потеряет к нему всякий интерес. Да! Наконец-то случится хоть что-то хорошее!~[h+]~
— Hm… T'es pas mauvais comme danseur, Jake Armitage, — сказала Эльза напряженным, но соблазнительным тоном. Она посматривала на Дженсена из-под полуприкрытых век, пока они медленно покачивались под знойный ритм трип-хопа. Из динамиков, словно из пелены тумана, доносились низкие басы и резкие визги гитары, которым придавал особую сказочность женский вокал в облаке из шума телевизионных помех. — C'est mon genre de tempo, cette chanson, — сказал Адам. — Je n'arrive pas à dancer dans les clubs qui vous écrasent avec du bruit qui passe pour de la musique. — Moi non plus. Enfin, à l'époque, si… Mais les émotions fortes, j'en ai par-dessus la tête, just en travaillant. К вящей радости Дженсена, Эльза ненавидела шумные клубы не меньше него. Бар «Le Firmament», в который они направились, располагался на крыше небоскреба. Аэрокары летали значительно ниже нее, что создавало иллюзию тишину, которую лишь усиливали стены и пол из черного мрамора. Реки сверкающей синей воды и стеклянные перегородки разделяли бар на несколько отдельных зон. От воды поднимались мерцающие капли, которые расступались, пропуская посетителей на или с танцпола. Ближе к середине песни Эльза решила положить голову Дженсену на грудь. Она, будучи довольно низенькой, обожала высоких мужчин. А если те были еще и красивыми, то вообще теряла голову. Она совсем этим не гордилась: ей было неприятно, что даже спустя тысячи лет эволюции не вытравили из женщин желание найти самого большого и сильного мужчину, чтобы тот их защитил. Правда, сейчас это пьянящее чувство защищенности ее более чем устраивало. — Un peu osé, non? — чуть игриво спросил он. — J'aime bien ton parfum, — сказала она и, вдохнув запах и закрыв глаза, поняла, что даже не покривила душой. Дженсен хотел было что-то сказать, но она прервала его. — Tais-toi, s'il-te-plait, et restons comme ça pour un moment de plus. Они продолжали танцевать, пока песня не кончилась.~[h+]~
Уйдя с танцпола, Дженсен и Деверо сели на противоположных концах Г-образного дивана, и к ним сразу же подошла официантка — бледная девушка с короткими темно-синими волосами. — Что будете заказывать? — спросила она, подмигнув им. Дженсен сразу же узнал ее голос: он был в точности, как у Касуми… у настоящей Касуми, а не ее сестры-клона. Эльзе это подмигивание не понравилось, но она всё же решила заказать «Кир Рояль», а Дженсен взял себе «Лошадиную шею». Эльза и Адам побеседовали минут пять о разных пустяках, пока Касуми не вернулась с их коктейлями. Француженка быстро осушила бокал и вытащила две сигареты из пачки, протянув одну Дженсену, который хотел вспомнить каково это — ощущать никотин в легких. Он поджег сигарету, вдохнул дым… и «Страж RX» моментально восстановил повреждения в его легких. — Я скучал по этому, — сказал он. — По чему? — с французским акцентом спросила Эльза, всё ещё пытаясь высечь искру из пачки. — По саморазрушению. Оно меня больше не развлекает. — Меня тоже. — Правда? Тогда почему ты им занимаешься? — Мне не хватает смелости приставить пистолет к голове, но я до того боюсь смерти, что медленно убиваю себя сигаретами и алкоголем. — А почему ты хочешь умереть? Эльза вздохнула. — Пару дней назад умер мой хороший друг. Все мои сослуживцы считают, что дело в этом. Но дело в том, Армитаж, что я живу в клетке. Я жила в ней с тех пор, как обнаружила талант к пилотированию, как ни иронично. И, как только правительство возьмет свое, я уже не смогу саморазрушаться коктейлями и никотином. — Но почему ты не покинешь клетку, Эльза? — спросил Адам, но она не была готова ему ответить. Она отбросила пачку и жестом попросила Дженсена дать ей прикурить. Как только он наклонился, она схватила его за запястье и притянула к себе, касаясь кожи на его руке. Или, вернее, ее отсутствия. Ее это совсем не удивило. — Твоя рука. Она механическая. Не успел Адам возразить, как Эльза палец за пальцем стянула с него перчатку и взглянула на модифицированный киберпротез его руки. Дженсен неосознанно затаил дыхание: он не знал, как она отреагирует. Но Эльза удивила его: она выбросила сигарету и принялась завороженно играть с его пальцами, то сгибая их, то раздвигая. — Как? — Авария, — быстро ответил Адам и провел пальцем по угловатому горизонтальному накладному шраму, который шел от середины его лба до кончика левой брови. — Это тоже ее рук дело. Он боялся, что Эльза, будучи военной, поймет, что подобные протезы гражданским не ставят, но, к счастью, этого не произошло. Видимо, она не так часто сталкивалась с аугментациями, и потому его киберпротез показался ей просто красивой конструкцией из черного пластика. — Должно быть, с ними стало намного удобнее собирать часы, — сказала она. — О, не только. — А что еще? Заметив, как Эльза прикусила нижнюю губу и переплела их пальцы, Адам понял, что случайно сделал намек, который она истолковала по-своему. — Ну… У него пискнул уни-инструмент. Ему звонила Бреа. — Черт. Важный звонок. Я должен ответить, — Эльза проводила его разочарованным взглядом, и Дженсен даже не знал, благодарить за это Бреа или проклинать. — Переключись на кодек, — приказала она и повесила трубку. Дженсен раздраженно цыкнул и позвонил ей по кодеку. — А, Джейк. Вижу, ты как следует использовал КАСИ. Жаль обламывать тебе секс… У Дженсена создалось впечатление, что ей нисколечко не жаль. — Но твои хакеры закончили возиться с фургоном. Ты готов заняться делом? — Можно кое-что прояснить? Я не пользовался КАСИ, чтобы склонить кого-то к сексу. И, да, я более-менее готов. — Отлично. Я скинула Лену координаты Эльзы. Касуми должна была кое-что тебе передать, но пока что не попадайся никому на глаза. Не хочу, чтобы Лен тебя узнал. — Мы же никогда не встречались. — С ним ты, может, и не встречался, но ты успел покалечить немало сотрудников «Мантикоры», когда сбегал из лаборатории «Европы Геномикс». Вообще говоря, они начали инвестировать в разработку «Копли» по большей части из-за тебя. Ты оставил на них неизгладимое впечатление. — Я польщен. — Еще бы. Каждый наемник «Мантикоры» обязан ознакомиться с твоим досье. Но, похоже, твоя маскировка еще держится. К слову, можешь не благодарить. — Слушай, сколько у меня времени до появления Лена? — Он должен подъехать через десять минут.~[h+]~
Ленг появился в облаке черных спор — характерной особенности системы маскировки «Паслен», делавшей его невидимым. Этой выскочке Донне Морган он не доверял и потому решил отправиться на поиски Деверо, не дожидаясь ее указаний. К счастью, один из туристических ВИ смог узнать сбежавшую француженку — та спрашивала у него, куда пойти. По этой подсказке он сначала добрался до какого-то бистро, затем — до 2D-кинотеатра и, наконец, до бара «Le Firmament». Последние полчаса он наблюдал за тем, как француженку развлекает какой-то Джейк Армитаж-Яцумото-Хер-Знает-Кто, и, когда Лен уже собирался вмешаться, тот, будто зассав, сбежал в туалет. Лен подошел к Эльзе со спины в сопровождении двух «Копли». — Ты пойдешь со мной, — приказал он. Эльза повернула голову, посмотрела на Лена, не впечатлилась и отвернулась. Лен такое неуважение не оценил. — Компанию на вечер я уже нашла, — грубо ответила она. — Катись отсюда. — Сколар хочет встретиться с тобой и твоим капитаном. — Мой капитан и Сколар могут пойти нахуй. Я никуда с тобой не пойду. Проваливай. — У меня нет на это времени. Лен схватил ее за руку и активировал УРФО. Она вырывалась и материлась, но поток феромонов практически мгновенно свел на нет ее агрессию, сменив ее легким возбуждением и беззаботностью. Теперь она была податливее теста. Покорной. Такие женщины Лену нравились. Жаль, что Сколару она нужна целой и невредимой.~[h+]~
Зайдя в пустующий туалет (который, к счастью, был внутри здания), Дженсен подошел к писсуару. — Чем это ты занимаешься? — спросил он вслух. Ему ответили молчанием. — Я знаю, что ты здесь, — сказал он. — И я соверше-е-енно точно не пыталась сфоткать твой хер, — раздался из пустоты голос Касуми. Она отключила приложение для камуфляжа и подошла к Адаму во всё той же униформе официантки, улыбаясь во все зубы. Дженсен застегнул ширинку и повернулся к раковине. — Знаешь, — сказал он, — будь ты мужчиной, а я — женщиной, я имел бы полное право тебе врезать. Она ахнула от притворного удивления. — И правда! До чего кошмарно жить в мире двойных стандартов! Дженсен покачал головой и улыбнулся, закатив глаза. Он начал мыть руки. — Бреа сказала, что ты должна мне что-то передать. — Оно в вентиляции, потом достану. Стало быть, Эльза Деверо… Что ты о ней думаешь? — Я думаю, что это совершенно выгоревший человек. Я думаю, что ее преследуют призраки прошлого. Я могу ей посочувствовать… и считаю, что «Европа Геномикс» ставит не на ту лошадь. Может, она и годится в Спектры, но сейчас она даже самой себе помочь не в силах. Касуми хмыкнула. — Я о другом. Ты хочешь закончить то, что начал? Адам ничего не сказал. Касуми ожидала или игривое «да», или возмущенное «нет», но ей ответили мертвецки холодным молчанием. — Да? Нет? Что? — Я не могу. — Почему? — Потому что модификации Дэвида не позволяют мне заниматься сексом. — У тебя что, аугментированный пенис? А на вид… Адам раздраженно посмотрел на нее в отражении. — Я говорю о них, — он поднял руки над раковиной и с горечью проследил, как капли воды стекают по черным полимерным пластинам. — Дэвид, вероятно, не думал, что эти протезы так скажутся на моей жизни, но из-за них я не могу заниматься сексом. — Я что-то ничего не поняла. — Всё дело в прикосновениях. Женщины — это не только вагины. Они — создания из нежной кожи и тепла, и понять это можно лишь наощупь. До катастрофы я… Адам закрыл глаза и мимолетно вспомнил ту последнюю ночь страсти, которую он провел с Меган, прежде чем их отношения начали трещать по швам. Сны о ней преследовали его во время операции и последовавшей комы — все 246 болезненных часов. Он отчетливо помнил нежность ее горла, запах ее волос, вкус ее кожи. Он помнил, как мог влиять на ее дыхание: вызывать медленные вздохи, резкие вдохи, нежные стоны. Исступленные мольбы. Адам поделился этим с Касуми, утаив разве что то, как он устал постоянно себя контролировать. Если он когда-нибудь позволит чувствам взять над собой верх… Касуми смотрела на него во все глаза, разинув рот. — Черт, извини. Не хотел сваливать это на тебя, — Дженсен дернул ладонями, стряхивая с них воду. — …шта? — Касуми помотала головой. — Кхем! В смысле… эм. Так, всё-таки, почему… ты с ними… то есть… осязание-то у тебя осталось? — Да, но теперь всё ощущается иначе. Как для меня, так и для моей партнерши. Я лишь слегка почувствую тепло ее тела и не пойму, как сильно его сдавливаю. Она же будет ощущать лишь холодные пластиковые когти, которые впиваются ей в кожу, грозясь или что-то оторвать, или сломать кости. Никому из нас это не понравится. — Можно же просто всунуть и высунуть. Знаешь, некоторые девушки могут обходиться и без прелюдий. — Такие девушки меня не интересуют. — А ты думал клонировать себе новые руки? — Думал. — Но дальше мыслей дело явно не зашло. Почему? Дженсен на миг сжал кулаки. — Потому что с их помощью я могу спасать других. Его вызывали по кодеку. Звонила Бреа. — «Джейк», Лен забрал Эльзу. — Быстро он, — заметил Адам. — Соглашусь. Но я отслеживаю его корабль… пилот только что сообщил, что они направляются в отель «Гранада». — Это в нем расположена секретная лечебница «Европы Геномикс»? — Нет, конечно. Сколару сначала надо умаслить капитана Сигаля и саму Эльзу. Не забывай, у него на кону стоит сделка на сотни миллиардов нюйен от военных сил ЕС. В общем, вам с Гото нужно направиться туда и встретиться с моим курьером. Он доставит вам лекарство для Деверо. — Понял. Адам изложил план Касуми, и та забежала в одну из кабинок. — Сейчас вернусь. Сначала нужно кое-что достать. — Посылку для меня? — …Да. Посылку. Иди без меня.~[h+]~
Адам вернулся к дивану, на котором отдыхал вместе с Эльзой, пока их не прервали. Что странно — она забыла свою пачку сигарет. Он подобрал ее, решив, что вернет при первой же возможности… но затем заметил, что весит она подозрительно много. Чересчур много для нескольких сигарет. Адам включил Сверхзрение. Внутри пачки находилась компактная бомба. — Вот чё…~[h+]~
Кай Лен нажал на кнопку детонатора, и компактная бомба на нулевом элементе разнесла бар в клочья. Тех посетителей, что не погибли от взрыва, снесло с крыши ударной волной; перед смертью их ждало долгое падение с высоты шестисот метров. Лен слышал их крики сквозь бронированный купол ганшипа. Технически, доносились они из звуковых эмуляторов, но всё равно были сродни мёда для его ушей. Он хмыкнул. — Полетели, — сказал он пилоту, и ганшип полетел к «Гранаде», увозя пристегнутую крест-накрест к сиденью Эльзу. Лену не терпелось сообщить Ред Рейвен отличные новости. Он убил Адама Дженсена.~[h+]~
ДОСЬЕ СЕРОГО ПОСРЕДНИКА: ФАЙЛ ЕГ33: Усиленный Регулятор Феромонального Ответа (УРФО) Система из нескольких скрытых органов, созданная «Европы Геномикс» для улучшения социальных манипуляций. Не столько «имплантированная», сколько «выращенная» внутри носителя посредством вирусной инфекции и ряда инъекций мутагена. Хотя регулятор не проводит анализ микровыражений лица, как КАСИ, мощные феромоны, которые он вырабатывает, возвышают его над остальными продуктами на рынке. Они способны полностью подчинить собеседника носителя или вызвать у того сильное возбуждение (или всё сразу), превращая даже самую волевую и дерзкую личность в раба. Анализ файлов, украденных Паразини (обновление статуса: агент устранен), показывает, что УРФО может вырастить только один человек из миллиарда. Вывод: В своем нынешнем состоянии УРФО является провальным проектом «Европы Геномикс». Однако они продолжают работу над улучшенными вариантами био-аугментаций. Информации касательно УРФО присвоен приоритет класса S.