***
На этот раз ребёнок действительно оказался мальчиком. Гарри облегчённо выдохнул, когда Волдеморт заключил его в кольцо своих рук и радостно закружил. Ему приказали быть счастливым, если дитя окажется мальчиком, и Гарри не смог сдержать тихого смеха. Он был счастлив. Действительно был. Вот только он не мог подавить горечи и тяжёлой печали, осевшей на дне его сердца с тех пор, как он потерял своё первое дитя. Гарри всегда будет любить своего милого мальчика, но никогда не сумеет забыть маленькую девочку, которая предшествовала ему. — Надеюсь, ты доволен, — произнёс Поттер, когда Волдеморт наконец-то опустил его. Мужчина тихо хохотнул и утянул Гарри в жадный, страстный поцелуй. — Я люблю тебя, — прошептал Волдеморт, будто раскрывая великую и ужасную тайну. Он уже не впервые говорил это, но с потрясением, именно в этот раз Гарри услышал нечто особенное в его словах. — Всем сердцем и душой, я люблю тебя, Гарри. Люби меня тоже, Гарри… Люби меня… — Я люблю тебя, — уже привычно ответил он, не ощущая ничего… Он широко улыбался, — именно так, как любил Волдеморт — чувствуя внутри себя лишь бесконечную пустоту и боль с тонким отблеском надежды, даруемом жизнью, растущей внутри него. Но от чего-то, восторженная улыбка тут же исчезла с лица Волдеморта… Он не отреагировал с обычным злорадством или триумфом — он просто кивнул со странной болью в глазах. — Я знаю, сердце моего сердца, — едва слышно ответил мужчина. Он поцеловал Гарри в лоб и оставил его с целителем, приказав тому научить парня всему, что нужно было знать, чтобы беременность и дальше проходила гладко. Позже, в тот же день — Я ждал тебя, — произнёс Гарри, когда Волдеморт вернулся позже, той же ночью. Двенадцать часов уже прошло, и Гарри собирался наконец сломать шею своему монстру-мужу. Ничего не сможет остановить его сегодня — он набил себе уши ватой, из-за чего не сможет услышать команду Тёмного Лорда. Вот только Волдеморт не был тем человеком, который полагался лишь на свои уникальные способности — он также был неплох и в обычной магии. Очень неплох. Как только Гарри набросился на мужчину, между ними появился мощный, полупрозрачный щит, тут же отбросивший Поттера назад. Случайно, — или же благодаря Волдеморту — он приземлился на что-то мягкое. Гарри не волновало то, что случилось сегодня. Он убьёт этого монстра, даже если это будет последним, что он сделает в своей жизни. Но ему так и не удалось атаковать снова. Волдеморт лишь поднял одну руку, и тело Гарри будто парализовало. Мужчина выглядел как-то меланхолично и будто убито, его глаза и нос были красными и опухшими, словно он… плакал?.. Гарри шокировано наблюдал за тем, как Волдеморт поднимает свою палочку и начинает водить ею в воздухе между ними.Люби меня. Пожалуйста.
Это было какой-то новой извращённой игрой? Ведь его магия не действовала так… Он стал ещё безумней? — Никогда! — выкрикнул Гарри. Волдеморт судорожно сглотнул и медленно кивнул, в его глазах тлела боль и невыразимая печаль, хоть он и пытался как-то подавить или скрыть её. Гарри в шоке глядел, как одинокая слеза скатывается вниз по щеке мужчины.Уходи, — снова вывел он палочкой в воздухе. — Спрячься и никогда не дай мне снова тебя найти. В следующий раз я не отпущу.
И Гарри ушёл. Он ушёл и не оборачивался назад. Поттер не знал, что за муха вдруг укусила Волдеморта, но отец всегда говорил ему не смотреть дарёному коню в зубы. И будь Гарри проклят, если остановится и спросит, что же сейчас такое произошло.***
Шесть лет спустя Гарри наблюдал за тем, как маленький мальчик взбирается по турникам вместе с другими детьми. Мужчина сидел рядом с группой переговаривающихся мамочек, пытаясь просматривать некоторые документы. Сосредоточиться было не просто в окружении визжащих, хихикающих, плачущих и шумных детей. Кроме того, Гарри должен был ещё и следить за своим собственным ребёнком. Который как раз в этот момент повис вниз головой на балке, удерживаясь лишь на одной согнутой в колене ноге. Ради всего святого… — Том! Том ухмыльнулся и оторвал свою маленькую ногу от балки, падая головой вниз. В последнюю секунду он сделал кувырок в воздухе и приземлился на колени. — Приземление требует небольшой доработки, — задумчиво протянул мальчик. — Ты и вовсе никуда приземляться не должен был, — сказал Гарри, хватая мальчика за ухо. Том тут же вцепился в его запястье. — Ау-ау-ау-ч, мамочка, — заныл Том. — Прости-прости. Я больше так не буду. Обещаю. — Ты и в прошлый раз обещал это, — заметил Гарри. — Если я не могу доверять твоим словам, то мы больше не придём в этот спортзал. Слышишь меня? — Ты не можешь остановить меня! — заспорил Том. Гарри внезапно ощутил внутри себя необъяснимую необходимость согласиться со словами сына. Конечно, он не сможет остановить Тома. О чём он только думал? К счастью, Том только начал познавать свою магию и всё ещё не был настолько силён, как его ужасный отец. — Что я говорил тебе насчёт слов? — недовольно выдохнул Гарри, почти обречённо качнув головой. Том смущённо потупился, поняв, что только что отдал приказ. — Прости меня, мам, — извинился мальчик, действительно выглядя раскаивающимся. У него хотя бы имелась совесть, которой никогда не мог похвастаться его жестокий отец, и поэтому Гарри безмерно гордился своим сыном. По крайней мере, Том мог отличать плохое от хорошего и правильное от неправильного. — Я не это имел ввиду… — Хорошо, — выдохнул Гарри. — Но тебе следует быть осторожным со своими словами. Ты это знаешь, — Том уверенно кивнул в ответ. Мальчику уже было пять лет и у него уже проявлялись способности, унаследованные от родителей: магия полёта от Гарри и уникальная магия слов — от Волдеморта. Поттер надеялся, что сын не унаследует его нечеловеческую физическую силу — Том и так уже был слишком силён благодаря магии своего отца. Кроме того, ещё не известно, будут ли все силы Тома унаследованными от родителей или же он скоро разовьёт какую-нибудь свою собственную способность. Не сказать, чтобы Гарри так уж жаждал этого, потому что мальчик наверняка немного зазнается со временем. Время от времени, Том делал такие вещи, которые напоминали Гарри о его муже — они всё ещё были женаты, ведь Поттер не возвращался лишь ради того, чтобы попросить о разводе. Маленький мальчик иногда требовал некоторые вещи, уверенный, что другие должны слушаться его; иногда он устраивал истерики, когда его друзья не следовали его приказам… И однажды Гарри поймал его на том, что он приказывал змее напугать маленькую девочку, с которой повздорил накануне. Но Том также был и очень милым. Со временем, он понял, что его требования превышали возможности других людей; он попросил прощения у своих друзей, на которых накричал в порыве злости — ну, конечно, после двадцати минут охлаждения; и ещё он сплёл венок из красивых цветов той девочке, которую напугал… даже дал ей погладить того ужика, которого он натравил на неё. Том был похож на своего отца и мать в равной степени. — Мам, — обратился к Гарри он однажды. — А папа всё ещё плохой человек? — Люди не перестают быть плохими вот так вот внезапно, Томми, — ответил Гарри, продолжая проверять эссе четверокурсников по Уникальной магии. — Но прошло уже пять лет, — произнёс Том, показывая Гарри пять растопыренных пальцев. Поттер посчитал каждый и ответил: — Да, пять, действительно. — Видишь? — кивнул Том. — Это много! Может, он хороший сейчас. Мы должны удостовериться! — Том, — вздохнул Гарри. Он снял очки и устало потёр глаза. — Мне действительно жаль, малыш. Волдеморт — не тот человек, который мог стать хорошим всего за пять лет. — Правда? — разочарованно понурился мальчик. — Может, мы убедимся точно, когда ты немного подрастёшь, — предложил Гарри, слегка улыбнувшись самыми уголками губ. Том сразу же взбодрился и усмехнулся. — Ты самый лучший, мамочка! Гарри никогда не скрывал от Тома его происхождение. Его сын знал всё о Волдеморте и большую часть того, что тот сделал с Гарри. Это было важно для того, чтобы помочь Тому понять, почему тот должен был быть так осторожен со словами. Кроме того, у мальчика было довольно много вопросов об отце. — Я похож на него? — спрашивал Том. — У тебя его волосы и нос, — отвечал Гарри. Том не был расстроен этим фактом, а Поттер даже и не ожидал, что он будет. Он хотел быть уверенным в том, чтобы сын знал, что Волдеморт хотел его. Не важно, как сильно Гарри ненавидел этого мужчину, но он не мог позволить Тому чувствовать себя отвергнутым и ненужным. — А он умел так же летать? — любопытствовал Том, паря над головой Гарри, уверенный, что его обязательно поймают, если что-то пойдёт не так. — Умел, — отвечал Поттер. — Но это не было его уникальной магией. Эту способность ты унаследовал от меня. Том также был рад, когда ему говорили, что он взял что-то и от Гарри. Он любил, когда его сравнивали с мамой так же сильно, как он любил, когда сравнивали с отцом. — Он любил нас? — спрашивал Том, когда Гарри забирал его из школы, где за остальными детьми приходили мамы и папы. — Я не знаю, — отвечал Гарри. — Я никогда не понимал, что он чувствовал. Я знаю, что он желал нас. — А какая разница? — Это разница между желанием пуддинга, — объяснял Гарри, — и тем, что ты чувствуешь к Хедвиг. Ты действительно хочешь пуддинг и ты действительно любишь его… Но ты не желаешь видеть и есть пуддинг каждый день и со временем он тебе надоест. А от Хедвиг ты когда-нибудь устанешь? — Никогда! — уверенно заявлял Том, обнимая Хедвиг так сильно, что у совы появлялся такой многострадальный взгляд, какого Гарри не наблюдал никогда ни у одного животного.***
Когда Гарри однажды утром забирал Тома из школы, казалось, что реальная жизнь настигла их маленький уголок Рая. Красивый белокурый мужчина с разными глазами приблизился к Гарри, держа в руках какую-то бумагу. Он был довольно статным и элегантным, что сразу же напомнило Поттеру о Волдеморте. Гарри сразу же напрягся. — Здравствуйте, молодой человек, — поприветствовал его джентльмен. — Надеюсь, вы сможете мне помочь… Я ищу Хог-Хогсвартс? Хосгвартс? Хогвартс! Да, его… Я ищу Хогвартс. — И кем же вы будете? — спросил Гарри, в подозрении сузив глаза. Видимо, мужчина совершенно не имел ничего против такого вопроса — он тут же просветлел и улыбнулся. — Геллерт Гриндевальд, — представился он, протягивая Гарри руку. — Приятно познакомиться, Геллерт, — произнёс Поттер, осторожно пожимая протянутую руку. Когда после прикосновения ничего не произошло, Гарри позволил себе немного расслабиться. — Зачем вам нужно в Хогвартс? — Я ищу своего старого друга, — ответил Гриндевальд, указывая на лист в своих руках. — Это адрес, который он прислал мне несколько лет назад. Даже не знаю, здесь ли он ещё… но надеюсь, что в Хогвартсе мне, по крайней мере, скажут, где искать его дальше. Гарри взял бумагу в руки и прочёл короткое письмо:Если тебе наконец-то надоело гоняться за бумажными самолётиками, приезжай в Хогвартс.
Гарри был знаком этот почерк — видел его уже в окраске зелёных чернил, на многих карточках и письмах, присланных ему и его родителям. Геллерт искал Дамблдора. — Вы хотите Дамблдора… — тихо выдохнул Гарри, даже не задумываясь, как двусмысленно звучат его слова. Понял лишь тогда, когда заметил, как покраснел Геллерт. — Это так очевидно? — спросил он, чуть нервно поправляя одежду и приглаживая и без того аккуратно уложенные волосы. Это было совсем не тем, что имел ввиду Гарри, поэтому не удивительно, что он покраснел в ответ. — Это не то, что… — сбивчиво начал Гарри, запнувшись. — Разве… разве он не слишком стар для вас? — казалось, Геллерту не было больше восьмидесяти пяти, а Дамблдору уже было где-то сто двадцать, когда он… умер. — О, вы льстите мне, — произнёс Гриндевальд. — Я всего лишь хорошо сохранился благодаря моей магии. Видишь ли, это побочный эффект — я намного старше, чем выгляжу… Как и мистер Дамблдор. Гарри никогда не слышал о магии, которая имела какой-нибудь побочный эффект — тем более, которая замедляла старение. Но не это было важно сейчас. — Мне очень жаль… — тихо произнёс Гарри, стыдливо склоняя голову, вспоминая последние моменты жизни директора. — Профессор Дамблдор… он… мёртв, — если бы Гарри не смотрел в землю, он даже и не заметил бы, как слегка подогнулись ноги Геллерта. — Ох… — судорожно выдохнул мужчина. — Ну, по всей видимости, такого моё везение, не так ли? Я наконец-то собрался и пришёл к нему… и опоздал, — горько прошептал он. Гарри не смог найти в себе сил поднять голову и увидеть ту боль, которая наверняка заполнила глаза Гриндевальда. Это всё его вина. — А вы могли бы отвести меня к нему, пожалуйста? — сдавленно спросил Геллерт спустя несколько минут молчания, брезжущего на ветру. — Я имею ввиду — к его могиле. Я бы… я бы хотел выразить своё почтение. Гарри заторможено кивнул и повёл Геллерта через улицу Хогсмида, вверх — к замку Хогвартса. Тело Дамблдора было похоронено в этой земле, когда Волдеморт вернул его своим врагам. Тело было возвращено далеко не из чувства приличия или голоса разума — нет… А лишь потому, что Волдеморт мог позлорадствовать, видя боль и горе на лицах сторонников Дамблдора, когда они видели состояние его тела. Да, повод для злорадства определённо был. Гарри находился там тогда, хоть и под действием чар невидимости. Он наблюдал за тем, как несколько членов Ордена Феникса падают на колени, кричат и рыдают в ужасе и печали. Было невыносимо смотреть на всё это, зная, что именно он был причиной этой скорби. Конечно, тогда у Волдеморта значительно поднялось настроение и той же ночью, пока память о зверском убийстве и искажённом трупе человека ещё была достаточно свежа, он жёстко и грубо оттрахал Гарри, почти до потери сознания. — То, что ты делаешь для меня… — с усмешкой тогда сказал Волдеморт, когда они, утомлённые и обессиленные, лежали на кровати, крепко прижимаясь друг к другу. — Вот почему я никогда не смогу отпустить тебя. Ты ведь понимаешь это? — Понимаю, — ответил тогда Гарри. Но он не понимал. Настоящий Гарри, запертый глубоко в искалеченном сознании этой фальшивки с подменными чувствами, не понимал, как убийство и причинение боли могло так сильно возбуждать Волдеморта. Но он не мог сказать это вслух, ведь муж не позволил бы ему этого. С тяжёлым сердцем и обременительным чувством вины, Гарри провёл Геллерта к могиле Дамблдора. Она была сделана из чистого белого мрамора, за которым скрупулёзно ухаживал смотритель Хогвартса — Аргус Филч. Гарри никогда особо не любил смотрителя, когда ещё был студентом. Сквиб всегда искал различные способы, как бы доставить учащимся побольше неприятностей. Даже сейчас, когда Гарри стал профессором Уникальной магии, методы Филча совершенно не изменились. Но то, как он старательно ухаживал за могилой Дамблдора, пропалывая и очищая её каждый день, привело к некоему взаимопониманию между ними. Ну, по крайней мере, до громких разборок посреди коридора более не доходило. — Вот она, — сказал Гарри, кивая на могилу. Геллерт подхватил свою мантию и опустился на колени у надгробной плиты. У Поттера появилось навязчивое чувство, что он вторгся в некий слишком личный момент. — Я… я оставлю вас наедине… — Спасибо, — кивнул Геллерт. — Где я смогу разыскать вас, когда закончу здесь? Мне бы хотело поговорить с вами после… — Просто поднимайтесь в замок, — ответил Гарри, — и спросите о профессоре Поттере. — Тогда увидимся позже, — произнёс Геллерт, ненавязчивым жестом отмахиваясь от Гарри. Последний развернулся и почти побежал в сторону замка, подальше от того зла, за которое нёс ответственность. Он не видел Геллерта в течении нескольких последующих часов. Лишь спустя некоторое время один из студентов привёл мужчину прямо в его кабинет. Он явно плакал — его глаза были красными и опухшими, а нос немного розоватым. Гарри предложил ему салфетку, от которой он отказался. — Я не знаю, почему тянул так долго, — выдохнул Геллерт. — Я действительно упрямый идиот… Он всё продолжал слать мне письма, а я продолжал игнорировать их. Я чувствуя себя таким… глупцом сейчас… Вы знаете… знаете, как он умер? Гарри боялся этого вопроса, много размышляя над тем, как должен будет ответить. Он должен был рассказать о своей роли в смерти Дамблдора. Должен был, ведь это дело чести… Но он не мог. — Волдеморт, — наконец выдохнул Гарри. — Волдеморт убил его, шесть лет назад. Профессор Дамблдор пытался помочь одному из своих старых студентов. Он недооценил силу уникальной магии Волдеморта. — Волдеморт, — прорычал Геллерт, всего за несколько секунд переходя от грусти к ярости. Внутри Поттера поднялось необъяснимое предчувствие, что этот человек может быть чрезвычайно опасным. — Этот чёртов выскочка-Тёмный Лорд, да? — Да, — нахмурился Гарри. — Но он не просто выскочка, Геллерт. Он очень опасен и у него много последователей. Особенно среди тех, кто имеет вес в нашем обществе. — Мне всё равно, насколько он могущественен, — прошипел Гриндевальд. — Я заставлю его поплатиться за убийство моего лучшего друга. Моего единственного настоящего друга. — Геллерт, не будьте глупцом, — предупредил Гарри, но мужчина уже поднялся и быстро пошагал к двери. Поттер последовал за ним, но в тот момент, когда он сделал шаг за пределы кабинета, Геллерта уже и след простыл. Гарри удивлённо оглядел весь длинный коридор, задаваясь вопросом, как возможно, что человек мог так быстро исчезнуть. Или он применил какую-то магию скорости? — Профессор! — окликнул его студент, отвлекая Гарри от мыслей о странном мужчине с разными глазами. Геллерт был взрослым человеком. Что бы он не решил, ему самому придётся мириться с последствиями. Гарри не был обязан нянчиться с каждым мужчиной, женщиной или ребёнком, решившим выступить против Волдеморта. Несколько месяцев спустя Сегодня был День Рождения Тома. Гарри был занят украшением дома, развешивая под потолком бумажных змей и плакат Мирового Змея во всю стену, которым Том разрисовывал свои тетради всю прошлую неделю. Он нашёл упоминание о нём в одной из многочисленных книг о змеях, которые любил читать. И, как итог, его праздничный торт был выполнен в форме земли, вокруг которой обвивался красный огромный змей. Да, Тому слишком сильно нравились эти существа. Дверь во внутренний двор была открыта. Непредусмотрительность и рассеянность восьмидесятого уровня, как сказал бы кто-то. Вот только прошло уже почти семь лет, и ничего не произошло за всё это время. Гарри обрёл уверенность и немного ослабил свою бдительность — он уехал из Хогвартса в Хогсмид в попытке подарить своему сыну нормальную жизнь. Ну, или нормальную настолько, насколько вообще мог дать в одиночку. И это было его самой большой ошибкой. — Вы даже не покинули страну. Гарри слышал этот голос слишком много много раз, на протяжении многих лет. В своих кошмарах, в своих снах — даже после своего освобождения. Он боялся этого, всегда нервно оглядывался, когда слышал хоть чей-то более-менее похожий баритон. Медленно, очень медленно он обернулся. И это был он — стоял в дверном проёме, выглядя точно так же, как и семь лет назад. — Я ведь говорил тебе спрятаться, — прошипел Волдеморт. Он был зол. Очень, очень зол. Его лицо искажала хмурая гримаса. — Я говорил, что больше не отпущу тебя, если снова найду. Разве так трудно было это понять? Или ты думал, что я не сдержу своего слова, любовь моя? — Н-но… не… — сбивчиво начал Гарри, запинаясь от страха и ужаса, ледяными щупальцами охватывающего сердце. Том должен был вернуться домой всего через несколько минут, и Поттер должен был выдворить Волдеморт так быстро, насколько это было возможно. — Я нигде н-не мог спрятаться так, ч-чтобы ты не нашёл нас. Хогвартс… Хогвартс был самым безопасным местом, о котором я знал. — Тогда почему же ты не в Хогвартсе?! — гневно зарычал Волдеморт. — Ты не появлялся, — сказал Гарри, тоже слегка повысив голос. — Все знали, что я нахожусь в Хогвартсе, а ты не появлялся. Я думал… Я хотел дать Тому… — Том? — со странной растерянностью прервал его Волдеморт. Его ярость будто резко пошла на спад, уступая место замешательству. — Что… Как ты узнал это имя?.. — Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Гарри. — Это его имя. Имя нашего сына. — Ты назвал его Томом?.. — прошептал Волдеморт, стремительно бледнея. — Д-да, — с осторожностью ответил Гарри. — Это… это семейная традиция. Обычное имя для необычного ребёнка. — Ты назвал его Томом, — вновь повторил Волдеморт. — Я знаю, что это звучит не так грандиозно, как «Волдеморт»! — тут же огрызнулся Гарри, не понимая реакции мужа. — Но это мой сын и я назвал его, следуя моим традициям. Я вырастил его в одиночку. И ты не имеешь права вносить какой-либо вклад в этот вопрос. Ты просто слишком прославленный донор спермы! — Следи за своими словами, моё сердце, — ощетинился в ответ Волдеморт. — Не зли меня ещё больше… — Вот оно. Вот его первый приказ. Первый в длинной очереди, как вдруг осознал Гарри. Как он мог так сглупить? Он позволил чувствам управлять собой, и теперь Том будет платить за его глупость. Он не сумел сдержать одинокую слезу, скатившуюся по его щеке в боли и отчаянии. — Нет… — внезапно прошептал Волдеморт, делая резкий шаг к Гарри, но тут же, будто вспомнив о чём-то, отступил. — Нет, не плачь, сердце моего сердца. Подожди… нет. Плачь, если хочешь… Делай, что хочешь. Тебе не следует слушать меня. Мерлин, чёрт побери! Я поклялся, что больше никогда не буду делать это с тобой… Как вообще люди делают это? Не отдают приказы? — Что? — сконфуженно спросил Гарри, ошеломлённый быстрой, сумбурной речью Волдеморта. Он метался взад-вперёд по комнате, сбивчиво бормоча себе что-то под нос и ругая свой собственный язык. — Ты пришёл ломать комедию в моей гостиной? — Что значит «ломать комедию»? — спросил Волдеморт, резко останавливаясь и поднимая на Гарри растерянный, будто затуманенный взгляд. — Это… это не важно, — запнулся Гарри. — Что ты делаешь? Разве ты здесь не для того, чтобы вновь заставить меня перейти на твою сторону? — Нет, — произнёс Волдеморт, качнув головой. — Нет, я никогда не буду заставлять тебя снова. — Тогда убирайся из моего дома, — твёрдо приказал Гарри, указывая на дверь. — Гарри… — Убирайся! — Моё сердце, ты не понимаешь… — выдохнул Волдеморт. — Ты и мальчик — вы в опасности. — В опасности от кого-то, кроме тебя? — вскинул бровь Гарри. — Я очень в этом сомневаюсь. Уходи, Волдеморт! — Я не уйду, — твёрдо сказал мужчина. — Кто-то пытался убить меня, и у него это почти получилось. Я спасся лишь потому, что не пренебрегаю безопасностью. Я думаю, что этот человек — или люди — придёт также за тобой и нашим сыном. — Я не встречал никаких потенциальных убийц, муж, — злобно оскалился Гарри. — Твои дурацкие уловки не сработают. Убирайся из моего дома. Убирайся из моей жизни. И никогда вновь не попадайся мне на глаза! Конечно, Том выбрал именно этот момент, чтобы вернуться домой. Гарри с ужасом наблюдал за тем, как входная дверь открывается и из-за неё показывается тёмная макушка маленького мальчика. — Мам, смотри-смотри! — радостно воскликнул Том, размахивая гигантским плюшевым змеем. — Доркас подарил мне Ёрмунганда! Смотри! — он почти добежал до Гарри, когда наконец заметил незнакомого человека, стоящего в их гостиной. Мальчик тут же шустро юркнул под мантию Гарри, прячась за его ногами. Он несколько раз выглядывал, пытаясь удостоверить, что Волдеморт всё ещё смотрит на него. — Привет, — слегка улыбнулся Волдеморт, с теплотой глядя на ребёнка. — П-привет… — робко кивнул Том. — Я вас не знаю. Кто вы, мистер? Гарри ощутил себя таким жалким в этот момент. Он хотел бы сказать сыну, что Волдеморт — никто, и он уже уходит. Но Том всегда мечтал об этом дне, и Гарри это знал. Он хотел узнать своего отца, хотел назвать кого-нибудь папой. Он даже завидовал Доркасу, своему «самому лучшему другу во всём мире», что у него был папа. И Гарри, с истекающим кровью сердцем, должен был признать, что не был готов лишить своё дитя такого шанса. — Это твой папа, Том, — пояснил Поттер, пытаясь хоть как-то подавить болезненную гримасу на своём лице. Мальчик посмотрел на Гарри, после чего перевёл взгляд на Волдеморта. — Папочка… — выдохнул Том. Его лицо залила краска и он попытался немного выйти из-за мантии Гарри. Это было непросто. Том чувствовал себя слишком застенчиво и ошеломлённо. Медленно, очень осторожно, он протянул свою маленькую ладошку Волдеморту для рукопожатия. Тёмный Лорд зеркально повторил действие Тома и так же осторожно пожал его руку. Когда они соприкоснулись, и маленькая ладошка мальчика утонула в большой руке мужчины, Том задрожал от восторга. — Значит ли это, что ты теперь хороший? — спросил мальчик голосом, полным надежды. — Ты будешь делать хорошие вещи и будешь жить со мной и мамочкой? Как папа Доркаса живёт с ними?.. — Ох, Том, нет, — вздохнул Гарри. Он знал, что эти слова разобьют сердце Тома, но Волдеморт был ужасным ублюдком, который не заслуживал даже находится в этом доме, не говоря уже о проживании в нём. — Он всё ещё плохой человек. — О… ох… — кивнул мальчик, отпуская руку Волдеморта с разочарованием и горечью в глазах. — Прости меня, мамочка, — он снова обнял ногу Гарри, отвернувшись от своего отца. — Я даже почти не сказал ему ни слова, — тихо произнёс мужчина, обречённо качая головой. В его глазах была такая боль, о которой Гарри раньше даже и не подозревал… он и не знал, что его муж способен чувствовать нечто подобное. Такая реакция сбивала с толку, но она не покоробила сердце Гарри — Том не мог расти около того монстра, которым всё ещё был Волдеморт. — А ты ожидал чего-то другого? — спросил Поттер. Он присел, сильнее накидывая свою мантию на Тома, пряча его подальше от глаз его отца. Было не ясно, как может отреагировать Волдеморт на отказ мальчика. Мужчина с болезненной гримасой на лице следил за происходящим. — Я не собираюсь причинять ему боль или как-то вредить, — сдавленно заверил Волдеморт. — Хорошо тогда, — кивнул Гарри. — Теперь, когда мы удостоверились, что ты не повредишь моему сыну и не собираешься ни к чему меня принуждать… дверь вон там. Думаю, ты сумеешь дойти до неё самостоятельно. — Гарри, — почти обречённо выдохнул Волдеморт, — пожалуйста, не усложняй и так непростые вещи… — удивительно, но его слова не подействовали на Гарри, как приказ. Видимо, это благодаря тому, что мужчина сказал «пожалуйста». — И что именно я усложняю? — оскалился Поттер. — Ты хотел предупредить меня об убийце. Считай, что предупредил, а теперь — уходи, — он вновь раздражённо махнул в сторону двери. Волдеморт не уходил. Он глубоко вдохнул и шумно выдохнул сквозь сжатые зубы. — Ты заставляешь меня сделать это, любовь моя, — с болезненным обвинением произнёс мужчина, нервно прикусывая губу. — Ты не оставил мне выбора. — Что ты… — Идите собирать чемоданы, — приказал Волдеморт. — Оба. Берите всё, что потребуется и идите со мной. — Ты говорил, что не будешь ни к чему принуждать меня, — в отчаянии воскликнул Гарри, когда собственные ноги против воли понесли его и Тома в комнату. Он чувствовал себя обманутым, преданным. И глупым. Как он вообще мог поверить словам Волдеморта? Как мог поверить обещаниям человека, который в прошлом держал его в плену и насиловал в течение многих месяцев? — Я не хотел этого делать, — настаивал мужчина. — Я лишь хочу, чтобы вы двое были в безопасности. Клянусь, я бы не сделал этого, если бы мог помочь. В конце концов, я оставался в стороне целых семь лет, не так ли? — Тебе стоило оставаться в стороне навсегда, — презрительно выплюнул Гарри, добавляя в свой тон как можно больше яда. Он больше не собирался тратить силы на препирательства с Волдемортом, ведь уже понял, что всё это бесполезно… а ещё больше пугать Тома не хотелось — тот и так был достаточно ошарашен и разрывался от переполняющих его чувств. И это заставляло молчаливые, злые слёзы течь по его щекам. — Папа, ты подлый, — с обидой всхлипнул Том, пытаясь впихнуть своего Ёрмунганда к остальной своей одежде и игрушкам, которые Гарри уже упаковал в чемодан. — Такой, какой есть… — обречённо выдохнул Волдеморт, даже не пытаясь опровергнуть слова сына. Он прикоснулся палочкой к чемодану, после чего всё его содержимое резко уменьшилось, и Ёрмунганд провалился внутрь. — Ты мне не нравишься, — заявил Том, нахмурившись. Он закрыл свой чемодан и удивительно серьёзным взглядом посмотрел Волдеморту прямо в глаза. — Но спасибо. — Мама хорошо тебя воспитал, — произнёс Волдеморт, ероша волосы Тома. — Верно, — согласился вошедший в комнату Гарри, беря сына за руку и мягко оттаскивая его от Волдеморта. — И я был бы благодарен, если ты не будешь прикасаться к моему сыну. — Хорошо, Гарри, — кивнул мужчина печально. — А теперь идёмте, — они вышли в сад, где и остановился Волдеморт, протянув им обоим руки. — Я более не прикоснусь к тебе даже пятифутовой палкой, не то что руками, — хмыкнул Гарри, демонстративно скрещивая руки на груди. Том, следуя его примеру, тоже не дотронулся к протянутой ладони Волдеморта. — Просто возьми меня за руку, — выдохнул мужчина, казалось, смирившись со своим положением. Скрипнув зубами, Гарри вынужден был повиноваться. Том последовал за ним с той же неохотой. Они аппарировали, и Гарри едва не заплакал, когда понял, что они оказались в месте, появляющемся во всех его кошмарах. Особняк Волдеморта. — Я не хочу быть здесь, — тихим, дрогнувшим голосом произнёс Гарри. — Пожалуйста, отпусти нас… — Я говорил, что больше никогда не отпущу, — качнул головой мужчина. — Я велел тебе спрятаться — ты не послушал. Я велел сделать так, чтобы я вас никогда не нашёл — ты не послушал. Вини лишь себя во всём произошедшем, Гарри. — Я лишь хотел дать Тому нормальное детство, — обречённо произнёс он. — И это цена, не так ли? — непоколебимо заявил Волдеморт. Он повёл их в сине-зелёную комнату, которую Гарри никогда ещё не видел, когда жил здесь. Вдоль одной стены тянулась огромная полка, забитая разнообразными книгами о змеях, а также статуэтками змей. Большая кровать была выполнена в виде головы василиска, чей язык служил матрацем, она занимала внушительную часть пространства комнаты. Куда ни глянь — везде были вещи, тем или иным образом связанные со змеями. — Это комната Тома, — сказал Волдеморт. Со всё растущим отвращением и злостью, Гарри осознавал, что ублюдок шпионил за ними — он всё знал об одержимости Тома змеями. — Ты следил за нами, — озвучил свою мысль Гарри, — и ты не знал его имени? — Я хотел услышать это от тебя, — признал Волдеморт. — Было неправильно узнать это от моих Пожирателей Смерти. — Боги, — вздохнул Гарри. — И с каких это пор ты начал разграничивать правильное от неправильного? — С тех самых, как я влюбился в тебя, — ответил Волдеморт, глядя прямо в глаза Гарри. — Да ты не распознаешь любовь, даже если она ударит тебя по роже мешком кирпичей! — фыркнул Поттер. Это не должно было быть смешным. Гарри заявил это, пытаясь сделать акцент на отсутствии у Волдеморта какой-либо способности чувствовать хоть что-то… Но это всё же было смешно. Волдеморт смотрел на него целых десять секунд, прежде чем отвернулся, пытаясь сдержать смех — Гарри заметил, как легко подрагивают его плечи. Но не смог удержаться, и начал тихо хихикать — спустя несколько мгновений Тёмный Лорд тоже присоединился к его веселью. Том не обращал на них внимания — он был слишком занят изучением своей кровати в форме головы василиска, поглаживая белые мягкие клыки с явным восторгом в сияющих глазах. Наконец, Волдеморт предложил оставить Тома, чтобы дать ему возможность свободно изучить его новую комнату. Мужчина поднял чемодан Поттера и повёл его вниз по коридору. Гарри быстро узнал обстановку и остановился до того, как они добрались до двери. — Ты ведь не серьёзно, — недоверчиво покачал он головой. — Я более, чем серьёзен, — твёрдо кивнул Волдеморт, продолжая идти по коридору, даже не оборачиваясь на застывшего Гарри. — Мы женаты, любовь моя, поэтому нет смысла брать разные кровати или комнаты. — Это имеет смысл, — прошипел Гарри, нагоняя его, — если мой муж также является моим насильником. Я не разделю с тобой комнату, не говоря уже о кровати! — Я не спрашивал твоего мнения, милый, — просто передёрнул плечами Волдеморт. — Мы женаты и будем спать вместе в нашем брачном ложе. — И что же дальше? — оскалился Гарри, ощущая очередную волну ярости, поднимающуюся в его душе. — Следующими будут твои слова: «мы женаты, поэтому я имею право трахать тебя»? Ты снова меня изнасилуешь? — Я бы предпочёл, чтобы ты не называл это так, — сказал Волдеморт, перекосившись в отвращении. — Я ненавижу это слово. — Я просто называю вещи своими именами, — вновь огрызнулся Гарри. — Это было изнасилованием и ты это знаешь. — Я ничего не знаю, Гарри! — внезапно крикнул Волдеморт, резко разворачиваясь лицом к Поттеру — в его глазах странным образом смешалась ярость и боль, безысходность и отчаяние, раздражение и замешательство. — Я никогда не знал, хотел ли ты этого… Я никогда не знал, делал ли кто-нибудь что-нибудь ради меня, потому что действительно хотел этого. Я, чёрт возьми, не знаю! Я просто… я пытаюсь, Гарри. Я пытаюсь быть осторожным. Я не хочу приказывать тебе, только если это не будет абсолютно необходимым. И… и я не буду заниматься сексом с тобой, если ты сам меня об этом не попросишь. Я даже не прикоснусь к тебе без твоего разрешения. — Я должен убить тебя… — сказал Гарри яростным шёпотом. — Я должен свернуть твою шею, прямо сейчас. — Тогда почему же ты не сделаешь это? — спросил Волдеморт. — Ты серьёзно? — недоверчиво дёрнул головой Гарри. — Я… я, блять, убил человека ради тебя! Ты хоть представляешь себе, сколько кошмаров у меня было из-за этого? Сколько раз мой сын будил меня, потому что я кричал во сне? Я не хочу марать свои руки о твою грязную кровь! — Грязную… — странным, отстранённым тоном повторил Волдеморт. — Иди в комнату, Гарри. Я пойду… прогуляюсь. — Что? — нахмурился Поттер. — Подожди. Куда ты идёшь? Мы ещё не закончили! Это обсуждение не окончено! — но Волдеморт уже развернулся и быстрым шагом пошёл прочь, делая вид, будто вовсе не слышит Гарри. — Трус! Гарри ворвался в комнату, ощущая, как бурлит внутри гнев. Он хотел бы пойти и отыскать Тома, но Волдеморт приказал идти в комнату. Поттер не был уверен, что ему было дозволено покидать её, ведь чёртова магия Тёмного Лорда основывалась на интерпретации его команд. Поэтому Гарри открыл дверь и громко позвал Тома, надеясь, что его комната не звуконепроницаемая. Она не была такой, ибо через минуту из-за угла показался Том, держащий Ёрмунданда над своей головой. За мальчиком ползла Нагини — гигантская зверушка Волдеморта. — У папы тоже есть Ёр! — возбуждённо воскликнул Том, тыкая пальцем прямо в сторону змеи. — Её зовут Нагини и… смотри-смотри! Она даже больше моего Ёр! — он положил Ёрмунганда на землю рядом с Нагини, и она действительно оказалась длиннее игрушки на добрые пол фута. У Гарри не было приятных воспоминаний о Нагини. Она была его тюремщицей, когда Волдеморт пропадал больше, чем на двенадцать часов. Конечно, в такие дни на него ещё дополнительно навешивали кучу заклинаний и наносили руны, но всё же… он не слишком любил её, обвиняя во множестве потерянных возможностей сбежать. — Она хорошо к тебе отнеслась? — спросил Гарри, хватая за хвост внезапную идею, пришедшую ему на ум. Том кивнул и провёл ладонью по гладкой чешуйчатой голове змеи. Она не попыталась укусить его за руку, поэтому Гарри посчитал это хорошим знаком. — Том, я хочу, чтобы ты попрактиковался, отдавая приказы Нагини. — Зачем? — спросил мальчик, всё ещё гладя большую змею. — Нагини знает, как можно отсюда выбраться, — пояснил Гарри. — Если дела между мной и твоим папой пойдут плохо, я хочу, чтобы она вывела тебя в безопасное место. Даже если тебе придётся покинуть меня. — Но я не хочу покидать тебя! — запальчиво покачал головой Том с болью и грустью в голосе. — Я знаю, малыш, — так же печально кивнул Поттер, зарываясь пальцами в тёмные кудри сына. Том подставился под ласку и пододвинулся ближе, обнимая Гарри. — Я тоже не хочу покидать тебя. Но папа плохой, очень плохой человек, а я слишком боюсь за тебя, малыш. Если с тобой что-нибудь случится, то я просто умру, ты понимаешь? — Гарри пытался смягчить свои слова, но Том всё равно лишь сильнее прижался к нему, заплакав и пообещав, что сделает всё, что в его силах, чтобы выполнить просьбу Гарри. Волдеморт вернулся поздно ночью. Том уснул на руках у Гарри, потому что приказ Тёмного Лорда всё ещё действовал, и Поттер просто не мог выйти из комнаты, чтобы уложить сына в постель. — Могу ли я сейчас выйти? — спросил Гарри. — Я уверен, что эта комната превратится сегодня ночью в поле битвы, и я не хочу, чтобы Том оказался в её эпицентре. — Иди, уложи его и возвращайся, — пренебрежительно отмахнулся Волдеморт, даже не глядя на них и быстро скрываясь за дверью ванной. — Кажется, ты говорил, что не будешь приказывать мне, без особой необходимости, — прошипел Гарри сквозь сжатые зубы, когда вернулся назад в комнату. Волдеморт уже лежал в постели, читая книгу. — Прости, — с отстранением сказал мужчина. — Я не подумал. — «Прости»… — издевательски повторил Гарри. — «Не подумал», «не хотел этого делать»… Это всё, что ты можешь сказать, забирая у меня мою силу, разум и волю… — Гарри, я не в настроении! — устало выдохнул Волдеморт. — Выбирай более удачное время для сражений, ради всего святого. Разве тебя никто этому не учил? Гарри сверлил его взглядом несколько мгновений. Челюсти Волдеморта были крепко сжаты, глаза были красными. Он выглядел особенно злым этой ночью, и Гарри подумал о том, что он может быть прав. Когда их сын находился всего в нескольких дверях от них, Гарри не хотел рисковать ворошить и так не слишком стабильное самообладание Волдеморта. Фыркнув, Поттер рывком схватил свою сумку с банными принадлежностями и свою пижаму. Он заперся в ванной, психологически настраивая себя на ночь в одной постели со своим насильником-мужем. Одна ночь. Ему нужно выдержать всего одну ночь. Завтра Волдеморт займётся своими делами Тёмного Лорда. А Гарри найдёт способ спастись, сбежать вместе с Томом куда-нибудь в Тибет или куда-то туда. Побреет голову и уйдёт в какой-нибудь буддистский монастырь. Быть может, лысым его будет уже не так просто узнать. Да сделает что угодно, лишь бы их снова не нашли. Он некоторое время постукивал кончиками пальцев по дверной ручке, пока не напомнил себе, что он — чёртов Гриффиндорец. Хватит трусить! Не давая себе времени передумать, он резко и громко распахнул дверь, заставив Волдеморта с раздражённым вздохом выглянуть поверх книги. Безмолвно, Гарри нырнул под одеяло, повернувшись спиной к Волдеморту. Он слышал, как мужчина отложил книгу, а через мгновение в комнате погас свет. — Я люблю тебя, — прошептал Волдеморт в затылок Гарри. — Я ненавижу тебя, — ответил он. Несколькими днями позже Дурацкий особняк оказался чёртовой крепостью. Гарри и Тому всё время приходилось поворачивать назад, когда они пытались спастись, а Том ещё не слишком приблизился к успеху в контроле Нагини. Но у него определённо стало что-то получаться. Он уже мог удерживать власть над ней в течение пятнадцати минут, но поиск выхода из особняка занимал куда больше времени… Жизнь с Волдемортом не стала лучше для Гарри. Каждый чёртов день они находили повод для ссор: начиная сном в одной постели, — что, несомненно, было довольно травмирующим для сознания Гарри — заканчивая начинкой блинов, которые они ели на завтрак. — Том любит их с шоколадом, — говорил Гарри. — Это вредно для его зубов, — парировал Волдеморт, даже не отрываясь от своего дурацкого «Пророка». — Совсем немного не убьёт его, — всё больше распалялся Гарри. — Он ведь не чёртов хорёк! — Ну да, с этого всё и начинается, — невозмутимо продолжил Волдеморт. — Как бы я хотел, чтобы ты прямо здесь упал замертво! — злобно фыркнул Гарри, не желая уступать даже в столь незначительном споре. — Мама! — нахмурившись, оборвал его Том. — Такие плохие вещи нельзя говорить. … Если бы только Гарри воспитал своего сына чуть менее правильно…***
Одной ночью Волдеморт очень долго не возвращался домой. Гарри стоял на террасе и осматривал стену здания. Быть может, он сможет слететь вниз. И почему только он не подумал об этом раньше? Зачем тогда, чёрт возьми, ему нужна его способность к полётам?.. Он взобрался на перила и без промедления оттолкнулся от них, готовясь к удару ветра в лицо, к ощущению полёта, прошибающего тело… Но вместо лёгкости и такого желанного вкуса свободы, его внезапно подхватила некая сокрушительная сила, резко отбрасывая его назад на террасу. Гарри в одно мгновение ощутил боль в копчике, приземлившись на твёрдый пол, он ошалело моргнул. По всей видимости, Волдеморт был готов даже к тому, что он попытается улететь… — Да гореть тебе в Аду синим пламенем!!! — яростно закричал Гарри, чувствуя, как горячие слёзы катятся по его щекам. Он никогда не выберется отсюда… Его жизнь разрушена. Он и его сын были обречены провести всю свою жизнь во власти Лорда, блять, Волдеморта. — Какой злой молодой человек… Гарри сразу же выпрямился. Он и не рассчитывал, что когда-нибудь вновь встретится с этим человеком. С тех самых пор, как он покинул кабинет Поттера, от него не было никаких вестей, и Гарри посчитал, что он умер от рук Волдеморта так же, как и Дамблдор ранее. Но вот он здесь — стоит на тонких перилах, будто он на четыре десятилетия моложе, чем был на самом деле. Геллерт Гриндевальд. — Ты… Как? — удивлённо выдохнул Гарри. — Одна из моих способностей, — ответил Геллерт, спрыгивая с перил. Он протянул Гарри руку, помогая ему подняться в пола. — Я могу свести на нет большинство видов обычной магии. Его защитные и морочащие чары не действуют на меня. — Ты… ты можешь вытащить нас отсюда, — прошептал Гарри. С полыхающей надеждой в сердце он схватился за руку мужчины, будто за спасительную соломинку. Геллерт может спасти их. Он может забрать их от Волдеморта. — Я… я пойду за своим сыном… Пойду за Томом и ты вытащишь нас отсюда?.. — Вытащу, — кивнул Геллерт, вскинув бровь. — Но сначала ты должен будешь сделать кое-что для меня, — сердце Гарри будто остановилось в одно мгновение. Это не сулит ничего хорошего. — Ч-что ты… — Ты знаешь, чего я хочу, — прервал его Гриндевальд. — В последний раз я прошёл почти через всю его магическую защиту… Но в последнюю секунду он приказал мне уходить. Он проснулся, потревоженный колебанием одного из щитов, и приказал мне уйти. Я был уже на пол пути к Чилли, когда, наконец, влияние его приказа сошло на нет. — Я не убью его, — качнул головой Гарри. — Я не могу так рисковать, не могу рисковать потерпеть неудачу. Мой сын заплатит, если ничего не получится. Геллерт понимающе кивнул. — Я не прошу тебя убить его, — произнёс он, доставая пузырёк с зельем из кармана своей мантии. — Мне лишь нужно, чтобы ты заставил его выпить это. — Что это? — спросил Гарри, беря бутылёк в руки и подставляя его под лунный свет. Он понятия не имел, что это за зелье. — Ничего особенного, дорогуша, — передёрнул плечами Геллерт. — Всего лишь сонное зелье. Всё, что тебе нужно сделать — это убедиться, что он крепко заснёт, а вот я уже позабочусь об остальном. Ты просто закроешь глаза и притворишься, что никогда ничего не видел. — Ты хочешь убить его во сне? — спросил Гарри, задумчиво разглядывая пузырёк со снадобьем. — Ох, нет, — медленно протянул Гриндевальд, махнув рукой. — Не во сне. Он очнётся, как только я начну сдавливать его горло. Я действительно хочу наблюдать за тем, как жизнь будет покидать его греховные глаза. — Почему ты заставляешь меня делать это? — сдавленно прошептал Гарри. — Я всего лишь хочу, чтобы мой сын был в безопасности. Глаза Геллерта предупреждающе заблестели. Что-то опасное было в его взгляде, в разных, необычных радужках светло-голубых глаз… — Я знаю, что ты сделал, Гарри, — тихо произнёс Гриндевальд. — Ты сказал, что Волдеморт убил моего Альбуса. Но это была не вся правда, не так ли? — внутри Гарри будто всё в миг заледенело. Геллерт знал. Он знал, что сделал Гарри. — Я не хотел, — дрогнувшим голосом сказал он, ощущая, как затуманивается взгляд. — Он заставил меня сделать это… — Тш-ш, милый, — успокаивающе прошептал Геллерт, беря лицо Гарри в свои ладони. — Я знаю. Знаю, что ты не хотел. Я не злюсь на тебя, но ты знаешь, что должен мне. Ты должен мне, Гарри. Помоги мне сделать тебя вдовцом, да? — Мой сын… — Я не подведу, — пообещал Геллерт. — Подлей Волдеморту зелье, и я обещаю, что не подведу. Гарри даже не знал, что думать. С одной стороны, ему было страшно за Тома, из-за того, что случится, если Геллерт всё же потерпит неудачу. Но вот с другой, Гриндевальд ведь мог, наконец, освободить их от влияния Волдеморта… навсегда. Им больше не придётся прятаться, и Том сможет жить, как другие дети… В безопасности и счастье. Кроме того, Геллерту ведь уже почти удалось добиться успеха однажды. Он сможет сделать это снова. Сможет избавить мир от чудовища, которым был Лорд Волдеморт. — Хорошо, — согласился Гарри, пряча зелье в карман. — Хорошо, я сделаю это. Но ты не имеешь права на ошибку. Слышишь меня? Ты не должен потерпеть неудачу. — Не потерплю, — усмехнулся Геллерт. Он щёлкнул пальцами и в следующее мгновение исчез, оставив Гарри наедине со страхом, внутренними противоречиями и странным чувством потери. Когда Волдеморт, наконец, вернулся, Гарри ждал его с двумя чашками чая. Из одной он медленно отпивал сам, а на вторую было наложено несколько лёгких чар привлечения внимания и притяжения. Гарри кивнул на неё. — Что это? — спросил Волдеморт — подозрительно, как и всегда. — Чай, — просто ответил Гарри. Технически это было правдой, просто в кружке Волдеморта был ещё один секретный ингредиент, лишённый цвета, вкуса и запаха. Тёмный Лорд поднял чашку и понюхал напиток, после чего наложил на него несколько обнаруживающих и проверочных чар, о которых Гарри не подумал. Вот только заклинания ничего не показали, и Поттер лишь поразился способностям Гриндевальда. — Почему ты сделал мне чай? — нахмурился Волдеморт, с подозрением глядя на Гарри. — Ты никогда не делал ничего хорошего для меня, если только я сам не приказывал. — Ох, и как же ты заметил? — ехидно осклабился Гарри. — Гарри, — предупреждающе протянул Волдеморт. — Просто выпей чёртов чай, — огрызнулся Поттер. — Он поможет тебе уснуть, чтобы я не беспокоился о твоих блудливых руках всю ночь напролёт. — А, — кивнул Волдеморт, скептически ухмыльнувшись. — Это уже больше похоже на тебя. Он практически залпом выпил весь чай, даже не задумываясь о температуре напитка. Гарри ожидал, что он просто камнем свалится на месте, но этого не произошло. Он просто пошёл по своим делам, как обычно, переоделся и принял душ перед тем, как лечь в кровать и устроиться под одеялом. Гарри последовал его примеру, раздумывая, действительно ли подействовало зелье Геллерта. Но когда он толкнул Волдеморта спустя несколько минут тишины и размеренного дыхания, ожидая, что тот тут же вскочит… ничего не произошло. Тёмный Лорд всегда спал очень чутко, он просыпался от любого шороха, и если Гарри вдруг вставал посреди ночи в туалет, то он тоже вскакивал. И сейчас он здесь, будто бы мёртв для всего мира. Видимо, Геллерт был мастером зельеварения. Гарри сразу же подорвался с места и покинул их спальню, направляясь в комнату Тома. Мальчик спокойно посапывал на своей диковинной постели, Нагини обвивалась вокруг его лодыжек. Гарри аккуратно начал его будить. — Мамочка? — сонно пробормотал Том. — Да, малыш, — кивнул Гарри. — Кое-что произойдёт сегодня вечером. Мне нужно, чтобы ты оставил Нагини здесь, рядом с собой. Ты сможешь сделать это для меня? — при упоминании её имени, Нагини с любопытством приподняла свою массивную голову. — Папа будет плохим?.. — спросил Том. Он выглядел довольно взволнованно, поэтому Гарри лишь успокаивающе чмокнул его в макушку. — Не беспокойся, малыш, — успокоил мальчика он. — Просто держи Нагини здесь. — Хорошо, — кивнул Том. Он зашипел Нагини на ужасном языке, который унаследовал от своего отца. Змея кивнула своей большой головой и вновь зарылась в простыни у ног Тома. — Возвращайся, мамочка. — Обязательно. Обещаю, — слабо улыбнулся Гарри. Он открыл окно в их с Волдемортом спальне. Геллерт не сказал, как связаться с ним, когда дело будет сделано, но Гарри каким-то образом чувствовал, что он поймёт. Поттер в ожидании уставился на открытое окно. — Хорошая работа. Гарри резко обернулся и обнаружил, что Гриндевальд уже стоит над спящим Волдемортом. Он сел на расслабленное тело Тёмного Лорда и опустил ладони на его шею, но мужчина так и не проснулся. — Теперь ты можешь уйти, — произнёс Геллерт. — Уходи со своим мальчиком. Я найду вас, когда всё будет кончено. — Нет, — уверенно покачал головой Гарри. — Я хочу смотреть, как он будет умирать. После всего того, через что он заставил меня пройти, думаю, я заслуживаю это, — Гриндевальд кивнул и указал подбородком, давая понять, что Гарри может подойти. Он тихо начал обратный отсчёт, и на слове «один» всё и началось. Он сжал пальцы со всей силы. В то же мгновение глаза Волдеморта резко распахнулись. Его рот приоткрылся в попытке сделать глоток воздуха, в попытке произнести что-то… Но пальцы Гриндевальда ловили его дыхание, медленно лишая жизни. Ничего не вышло, поэтому он схватил запястья Геллерта, пытаясь оторвать их от себя. Гарри забыл, насколько сильным был Волдеморт. Лицо Геллерта покраснело от напряжения, когда он ещё сильнее сжал горло Тёмного Лорда, большими пальцами нажимая на его кадык. Но он явно проигрывал — Гарри видел это. Волдеморт был слишком силён. — Это будет очень больно, — сказал Гарри Гриндевальду. На какое-то мгновение в покрасневших глазах Волдеморта промелькнуло замешательство и растерянность. На секунду он перестал сопротивляться, взглянув на Гарри с отчаянием и болью предательства в глазах. Поттер проигнорировал его. — Мне всё равно, — натужно просипел Геллерт. — Я просто хочу убить его. Причини мне боль, если так нужно. Мои руки исцелятся. И после этих слов Гарри опустил свои руки поверх ладоней Гриндевальда… и надавил. Самое странное произошло дальше. Волдеморт полностью прекратил сопротивляться. Слёзы вдруг покатились по его щекам и вискам, а его ладони накрыли руки Гарри. Он не пытался оторвать их от себя, нет. Он лишь слабо сжал их, едва ощутимо поглаживая большими пальцами натянутую кожу, всё больше слабея с каждой секундой. Наконец, он разлепил потресканные губы. В шоке и удивлении, Гарри понял, что он пытается сказать что-то… — Я люблю тебя, — шептал он одними губами. И Гарри не мог просто проигнорировать это, повести себя столь жестоко сейчас, в конце… — Я понимаю, — тихо прошептал Гарри, смотря в стекленеющие, полные боли и отчаяния глаза. — Поэтому… иди с миром. Волдеморт едва заметно улыбнулся, он ещё один раз захрипел, — последняя слеза пробежала по его щеке, вниз, по подбородку, разбиваясь о ладонь Гарри — и обмяк. Гарри не убирал руки, продолжая сжимать его шею ещё несколько минут — для верности — не сводя странного, отстранённого взгляда с влажной капли, поблескивающей на тыльной стороне его ладони. — Он мёртв… — вздохнул, наконец, Геллерт. — Он ушёл… Гарри дал возможность Гриндевальду забрать его сломанные руки. Мужчина застонал от боли, но ничего не сказал. Он сосредоточился на своих руках, и Гарри услышал хруст вновь срастающихся костей. — Иди, — сказал Геллерт. — Иди, возьми своего сына и я заберу вас обоих отсюда, — Гарри кивнул. Перед тем, как уйти, в странном порыве он прислонил свой лоб ко лбу Волдеморта, всего на мгновение, просто отпуская его. — Ау, — вскрикнул он, в удивлении отпрыгивая назад. Капелька крови скатилась по его лбу. — Ты в порядке? — спросил Геллерт. — Да, в порядке, — заверил его Гарри. — Должно быть, на нём всё ещё было какое-то остаточное защитное заклинание… Я… Я сейчас вернусь. Дай мне время собрать Тома и мы уйдём. Гриндевальд лишь кивнул, садясь на кровать рядом с бездыханным телом. Спустя некоторое время он перенёс Гарри и Тома в их дом и попрощался с ними. Потрепав волосы мальчика, он пообещал, что время от времени будет заходить в гости. — Я уверен, что Альбус хотел бы, чтобы я присматривал за тобой, — сказал он. — Присматривай за мамочкой, маленький мужчина, — Том со всей серьёзностью кивнул, но спустя секунду уже озорно хихикнул. Когда Геллерт ушёл, Гарри уложил Тома в его собственную, самую обычную, без василисков, кровать. Ёрмунганд был сдавлен в удушливых объятиях, и Том чмокнул Гарри в щёку, пожелав спокойной ночи. После этого Гарри пошёл в душ, желая смыть со своих рук и кожи запах убийства и слёз Тёмного Лорда. Конечно, это не помогло, как и в случае с Альбусом, и Гарри посмотрел на своё отражение в зеркале, морально готовясь к будущему, наполненному ночными кошмарами о его покойном муже. — Ты действительно думал, что всё будет так просто? Гарри подпрыгнул от неожиданности и обернулся, осматривая ванную комнату в поисках монстра. Но его нигде не было. Было ли это игрой его воображения? Гарри снова повернулся к зеркалу… И он был там. В зеркале. Лорд Волдеморт. — Мой Гарри, — прошептало отражение. — Моё сердце. Моя любовь. Моя жизнь и вселенная. Ты предал меня! — Я пытался спасти своего сына! — закричал Гарри, хватаясь за голову и отступая от зеркала, будто надеясь, что иллюзия развеется, что мираж исчезнет… Но он не исчезал. — Вы были в безопасности! — закричало отражение, его лицо исказилось в болезненной гримасе. — Ты предал меня! — Нет… — прошептал Гарри. Внутри него поднималось ужасающее, страшное чувство, что что-то должно произойти. Что-то такое, после чего не будет пути назад. Что разрушит его разум и его жизнь… — Да, Гарри! — прошипел Волдеморт, его глаза блестели — то ли от слёз, то ли от оттенка безумия, столь явно оставившего отпечаток на его сущности. — Я пытался стать хорошим, как всегда хотел наш сын. Я пытался быть понимающим, чтобы ты лишь изменил своё отношение ко мне… Но тебе это не нужно было. — Нет… Слишком поздно. — Люби меня, Гарри.