Не такой

- Пи’, держи, - чуть пошатываясь, младший шарит по кровати и протягивает забытые там салфетки. - Спасибо, - как ни странно, неловкости нет, хотя по идее должно быть очень стыдно. - И тебе спасибо. Хотя не обязательно было… ну… - и этот говнюк показал на свой рот и пошло поиграл бровями. Вот сучёнок! Кидаю в него комком использованных салфеток и с удовлетворением слышу неразборчивый мат под нос. Он наклоняется и собирает все расходники, чтобы выбросить в урну на другом конце комнаты. Хозяйственный. И бесстыжий. Лазит тут, сверкает голым задом, провоцируя на похабные фантазии и действия. С этими мыслями тянусь за своей одеждой. - Ты куда? – ну вот откуда в нём столько наглости, а? - Я должен перед тобой отчитываться? – мне и самому неохота к себе, но это ведь не значит, что я тоже должен щеголять тут в чём мать родила. Или здесь дресс-код такой? Вход только без трусов? - Не должен. Просто не хочу, чтобы ты уходил, - от его слов внутри теплеет. - А я вроде и не собирался. Просто не все рождены стать нудистами, - если я надеялся его пристыдить, то это я зря. - Просто так и скажи, что тебя волнуют мои прелести, - Вад нагло улыбнулся и сделал замысловатое движение бёдрами. От этих манёвров в паху снова потеплело, и я возмущённо швырнул в него комком чьих-то носков. - Ты так никогда и не научишься уважению старших, - я понял, что для него это действительно больная тема, когда даже в полумраке заметил, что с его лица сошли все краски, а губы сжались в тонкую полоску. - Это здесь ни при чём, - он подошёл и наклонился над тумбочкой, шаря там и доставая спустя пару секунд пачку сигарет. После чего попёр на балкон, так и не подумав прикрыться. Мне было неловко, но я заставил себя оторвать зад от кровати и потащиться следом. - Поделишься? – он чуть вздрогнул и обернулся, с удивлением меня разглядывая. - Не знал, что наставникам можно курить. - А им и нельзя, - я приблизил своё лицо к его и прошептал заговорщицким тоном. – Но ты ведь никому не скажешь? Он фыркнул, и чуть заметная складка между бровей разгладилась. - Держи, самый грозный наставник, - он протянул початую пачку рукой, между указательным и средним которой была зажата его собственная сигарета. Шкодливо на него глянув, я обхватил его запястье и чуть наклонился, проходясь губами по выпуклым венкам, а после затягиваясь нарочито медленно. Потом как ни в чём не бывало достал целую из пачки и, развернув его руку, подкурил от тлеющего кончика. - Не надо приписывать мне лавры Артита. Я - самый неуравновешенный, - глядя на его охреневшее лицо, я совсем несолидно захихикал. – Лицо попроще сделай, а то смотришь так, будто впервые слышишь. - Может и не впервые, но не думал, что ты тоже в курсе, - вдруг понимаю, что то, что я принимал за невоспитанность, оказывается абсолютной искренностью. Он просто-напросто доверяет мне настолько, что не пытается лицемерить. Это становится открытием. Я понимаю, что увязаю в этом непостижимом парне всё глубже. - Это от наших и пошло: меня вообще не хотели брать в команду, но Ай'Ун впрягся, а один из тех, кто был не слишком доволен, ляпнул в отместку перед перваками. А там ещё конфликт с тобой, и понеслась, - едва держу непринуждённый тон, но всё же не выдерживаю. – Будешь со мной встречаться, самый неуравновешенный первокурсник? Он заулыбался без тени удивления на лице: - Думал, ты уже никогда не предложишь. Такие предисловия замороченные. - Это значит «да»? - Это значит, что потом не жалуйся, Пи’, потому что моё сегодняшнее согласие на «снизу» ты профукал сам, а в будущем такой покорности не будет, - чую, ждёт меня много «интересных нюансов». Только почему-то совсем не страшно. - А кто сказал, что твой Пи’ настолько несостоятелен, что покурит и поползёт баиньки? Ночь ещё долгая впереди. Не сомневайся, что своё ты отхватишь. - Ой, боюсь, - я с оттяжкой прикладываюсь ладонью к голой заднице младшего, заставляя его поперхнуться дымом. - Наконец-то дошло, что стоит, - переглядываемся и ржём как два идиота. Два счастливых влюблённых идиота.