Забытая реальность

как тебя пронижет и прополощет, чтоб забыл себя ощущать, чтоб стал гладким, словно каштан, на ощупь, чтобы некуда упрощать чтобы пуст был, словно ночная площадь, некого винить и порабощать был как старый балкон — усыпан пеплом, листьями и лузгой шёл каким-то шипеньем сиплым, был пустынный песок, изгой, а проснёшься любимым сыном, чистый, целый, нагой, другой

Алина сделала большой глоток вина и почувствовала, что дошла до нужной кондиции, чтобы принять тот факт, что она все выложила Дане. Она не могла видеть его реакцию, потому как смотрела на свои руки. Это было единственное, куда она могла смотреть без страха быть отверженной. — Но ребёнок выжил, чего ты так переполошилась. Я не… Не стану снимать с тебя вины, это не тот случай, когда нужно. Ты должна была плюнуть на все и позвонить в скорую, раз уж и сама это понимала. Девушка кивнула. — Я узнала, что Саша жив только год назад, когда случайно увидела его на улице. Сначала решила, что мне показалось, но проводила дамочку с ребёнком до самого двора, подслушала разговор по телефону, она кому-то говорила, что ребёнок уже давно освоился. Сашу усыновили. А все эти годы я искала его могилу и не могла найти. Алина осмелилась поднять взгляд на Даню. Он сидел бледный и перепуганный, Алина не могла винить его за такую реакцию, для неё тоже все это было шоком. — Где ты жила после того, как сбежала из коммуналки?— спросил он. Алина прикусила губу. — Сначала, где придётся. У меня была работа и неплохие чаевые, я снимала комнату, потом номер в гостинице, иногда ночевала на работе. Потом мне повезло и меня пригласили в Японию на шоу. — Знаю, — буркнул Даня. — Видел тебя. Думал, что это твоё хобби. Вот я идиот. Алина, у тебя ни разу не возникло мысли позвонить мне? Попросить о помощи… Я идиот, я сам не догадался, что с этой историей что-то не так. — Даня, ты не виноват… — начала было Алина, но парень подскочил, его шатало. Не то от выпитого алкоголя, не от от осознания, что он сам поучаствовал в том, что пришлось пережить Алине. — Не говори мне, что я не виноват! — Алина впервые слышала, чтобы Даня кричал на неё и чувство было такое, словно её окатили холодной водой. Девушка не нашлась, что ему ответить. — Ты просто скиталась по Москве, когда у тебя была возможность вернуться к родителям, позвонить мне, Этери, да сотня людей бы приняла тебя, но ты у нас гордая! Он пожалел, что сказал эти слова — Алина видела, как сожаление промелькнуло в его глазах, но Даня не извинился, да и Алина не хотела, чтобы он извинялся. Он был прав. Если бы не её чёртова гордость, она бы не стала жертвой обстоятельств. — Обещай так больше не делать. Даня оказался рядом с Алиной и схватил девушку за руки так, что она почувствовала боль, попыталась вырваться, но Даня только крепче сжал пальцы. Алина перестала сопротивляться и кивнула. — Обещай мне, — попросил Даня.— Что если ты решишь уйти от меня, да от кого угодно, ты не станешь скитаться по улицам. Ты нужна. И не только мне! Не спорь. — Даня был в шаге от того, чтобы закрыть рот Алине ладонью, потому что он видел — она собирается спорить с ним. — Ты нужна и родителям, какие бы они не были. Тебя любят. Они. Я люблю. Забудь эту историю с ребёнком, уже не изменить ничего, а мучать себя можно бесконечно. Алина ничего не сказала. Она уткнулась носом в его грудь и тихо всхлипывала, пока Даня поглаживал её по спине. Высказывая все это Алине, Даня чувствовал себя идиотом. Он и сам лишил себя всего, чего только можно было лишить. Осуждать другого гораздо проще, чем признаться себе в том, что ты сам поступил по-идиотски. Его ситуация была в разы проще и легче хотя бы потому что у него была достойная работа и прибыль. Что касается Алины, то он не мог себе представить, как она смогла смириться с виной, которую сама на себя возложила. Вина в смерти ребёнка. Несколько лет верить в то, что один несовершенный телефонный звонок погубил кого-то. Алина теснее прижималась к груди Дани, а он крепче её обнимал. Но больше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться подальше от Алины. Это было странное желание, но он не мог видеть её сейчас. — Прости меня, Даня, — услышал он, сквозь приглашённые рыдания. Даня вздохнул. Он поцеловал девушку в макушку и покачал головой. — Ничего. Ничего, Алина. Ты не должна себя винить. — Должна! — возмутилась Алина, несильно стукнув его по груди. — Ребёнок едва не погиб! — И ты будешь винить себя до конца своих дней? Вспоминать то, что было много лет назад? — Но это было, — Алина утерла глаза. — И никуда от этого не деться. Ты не понимаешь… Даня готов был взорваться. Он отступил от девушки и отвернулся от неё. Ему было не легче осознавать то, что и сам приложил к этому руку. Только он смог смириться с тем, что ничего нельзя исправить. Что касается Алины, то тут дело обстояло сложнее и он просто не понимал, как ей внушить, что все должно остаться в прошлом. — Мне было нелегко принять, что я сам отдал тебя в руки ублюдка,— произнёс он. — Вспомни, кто организовал вам свидание, кто поспособствовал тому, что Андрей сделал тебе предложение, и кто, наконец, был свидетелем на вашей свадьбе. Ещё в то время нужно было отказаться от идеи отпустить тебя. Но все в прошлом, Алина, никто не должен жалеть о том, что уже когда-то случилось. Подумай об этом, хорошо? Алина кивнула, но Даня не мог этого видеть. Он стоял к Алине спиной, а она не набралась смелости сказать свое «да» вслух. — Будешь ещё вина? — поинтересовался Даня, когда молчание затянулось. — Нет… — прошептала Алина, — уже много… — Ладно. Алина ждала, когда Даня обнимет её снова, но он прошёл мимо неё, а после и вовсе оставил её одну посреди кухни. Слезы вновь обожгли её глаза, но Алина не позволила себе плакать, утерла их рукавом. Входная дверь хлопнула. Обида захлестнула девушку и она не понимала, как теперь себя вести. Всё, что накопилось за это время, теперь обрушилось на неё с новой силой. Осознание того, что она сама довела себя до такого состояния пришло уже давно, но мириться с этим она не хотела. Даня ушел. Куда он ушёл? — Масару! — крикнула девушка, но собака не побежала и не отозвалась, Алине стало немного легче, Даня, возможно, просто ушёл выгуливать собаку. «Из альбома памяти» «Ты со мной не разговариваешь» «И не буду, пока ты не скажешь, что простила себя. И не пиши здесь, это тебе не книжка жалоб и предложений!» «Ты не можешь говорить так, потому что так говорить должна я!» «Поговорим, когда придёшь в себя» «Я в себе» «А я не вижу. Где? Тебя в себе нет» «Это тебе лечиться надо» «Возможно. Смотри, я научился рисовать» /Кривой домик, введённый чёрным маркером, два человека, собака и кошка/ «Это что» «Ты, я, Масару и Юки» «Серьёзно? В детском саду и то лучше рисуют» «Не пиши мне больше!» Алина рассмеялась и подняла взгляд на Даню. Он наблюдал за тем, когда она спрячет альбом в ящик и куда-нибудь уйдёт, чтобы он смог вернуться и сделать несколько записей. — Знаете, — Лёша подал голос и Даня вздрогнул.— Для переписок давно существуют телефоны. Вы как древние люди. Это со стороны выглядит так… — Романтично? — спросил Даня, не отрывая взгляда от Алины. — Да, — согласился Лёша. — Ещё немного и меня начнёт рвать радугой. Даня отправил Лёшу к тренеру по прыжкам, а сам подошёл к Алине. Одной рукой она прижимала к груди альбом, а другой рисовала прыжковые схемы. Даня присел рядом на стул. — Если я скажу, что больше не буду ворошить прошлое, ты меня простишь? Даня отобрал у Алины альбом и сделал несколько надписей так, чтобы Алина не видела. Девушка уже собралась было прочитать, что он там написал, но Даня вытащил из ящика клей и склеил две странички. — Так нечестно, — возмутилась Алина, вырывая у него из рук альбом. — Там моё признание себе. Ты тоже так делала. — Ты жесток, — возмутилась она, — ладно уж. Нужно внести правило никогда так не делать. — То есть, пока ты так делала, все было нормально, а теперь вдруг какие-то правила появились? — Мне можно, — Алина чмокнула его в щеку и постаралась разглядеть на свету, что он там написал.— Я же девушка. — Аргумент на пять с плюсом, — хмыкнул парень. — Через два дня я еду на первый этап Гран-при, помнишь? Алине забыла. Это совсем вылетело у неё из головы и факт того, что он уезжает, совсем её не порадовал, особенно сейчас. Но она кивнула, не показывая истины эмоций. — Конечно, пиши иногда. — Ты говоришь так, будто я туда лечу на всю жизнь, — усмехнулся парень. — Только будь… -… «милее с Лешей, он тебя боится», — парировала Алина, — да, я все помню. Даня ущипнул девушку и Алина злилась краской, прошептал себе под нос проклятия. Даня мог только радоваться тому, что все в порядке. Он вернулся к Лёше на лёд, оставив Алину наслаждаться бумажной работой.