Выполнено одно обещание: Книга 2

Утро среды — одно из его любимых времен недели. (Не считая, конечно, раннего утра, послеобеденного чая, ужина, позднего вечера и восхитительно чувственных случаев, которые следуют после них! Хотя, в среду утром находятся вещи почти приятные, по совершенно разным причинам. Тем не менее только потому, что причины разные, это их не делает менее причинами. Нет, нет… да, по-прежнему хорошо… очень. Именно!) Кухня полна шума. Очень приятный шум. Удивительно приятный шум, учитывая тот факт, что Террант обычно жалуется на людные места и тому подобное… ну, если только нет возможности станцевать Джигу Дрыгу, Алиса всегда и неизменно просит посмотреть танец. И даже несмотря на то, что это заставляет его чувствовать себя немного извращённым Додо, хвастающимся перед своим партнером, Алиса никогда не скрывает улыбку чистого удовлетворения и восторга, что, по его мнению, является воплощением всех мыслимых наград. Ну, за исключением, возможно… Террант быстро встряхивается и делает всё возможное, чтобы не думать… о… хм, да, очень замечательных временах с Алисой… «Джига Дрыга!» — напоминает он себе строго. И хотя Террант вполне доволен собой, сейчас не время для Джиги Дрыги. Нет, не сейчас. Возможно, через несколько лет Королева разрешит ему… Да, возможно, тогда… Но нет, не в настоящее время. В настоящее время девочки-близнецы, бросаются ложками жидкого теста друг в друга, ещё немного молоды, чтобы думать о Джиге Дрыге. — Алисбет, Тарранья… что я вам говорила про магические вещества? — мягко ругает их Королева. Алисбет отвечает послушно — так, как совершенная Принцесса белого королевства! — Волшебные вещи имеют свой собственный разум. Нельзя их обежать. Тарранья высунула язык от идеального ответа сестры. — Именно, — отвечает Мирана, осторожно наклоняясь, помня о большом животе и пытаясь вытащить Тэкери из-под длинного стола. — Бой окончен, Тэкери, — призывает Королева, — Ты можешь выйти сейчас. — Нет! Нет! Нет! Не смотрите, Ваше Величество! Нет, пока не прибудут феи Уменьшунки, — настаивает заяц. Вздыхая, Мирана оставляет Тэкери с его чайником, ассортиментом ещё не разбитых чашек и тарелок. Обхватив рукой теплый, шевелящийся вес на своей груди, Террант наливает Королеве свежую чашку чая и подаёт тарелку бутербродов. — Джем? — заботливо спрашивает он. — Хм. Трамблери, пожалуйста, — отвечает она, принимает банку, а затем берёт бутерброд. Он хихикает. Наблюдать, как Королева ест очень креативную комбинацию продуктов, довольно забавно. И эта ещё одна причина, почему он наслаждается утром среды! Съев сэндвич, Мирана вытирает рот белоснежной салфеткой и протягивает руки в его направлении, — Спасибо, Террант. Сейчас я могу забрать Тэйси. — Это не проблема! Беда, беда, не будет двойной! — он поёт песни малышке и шевелит своими бровями, и младенец хихикает и машет руками к его ярким волосам. Он чувствует, как его шляпа смещается при довольно решительном рывке за ленту, свисающую вниз по спине. Обернувшись, он усмехается малышке, которая смотрит на раскачивающуюся ткань, — Шляпа! Шляпа! — восклицает она. — Привет, Принцесса Амалья. Ты хочешь шляпу? — спрашивает он, — Или это будет цилиндр? Для двух разных дней недели или ты хочешь, чтобы они складывались? — он протягивает руку и щекочет её подбородок и шею своими перевязанными пальцами. Она визжит и мчится к своей матери и прячется за объемной, мерцающей юбкой Королевы. Королева ласкает волосы дочери. В руках Терранта, Тэйси начинает суетиться, поэтому он погружает свой не перевязанный и не поцарапанный мизинец в маленький кувшин крема, прежде чем положить крем в рот ребёнка. — Шляпник, — говорит Королева. Когда он смотрит вверх, он не может не улыбаться в ответ на её нежную, облегченную улыбку, — Ты просто чудо, — сообщает она ему. Он хихикает, — Это второе противоречивое заявление, которое ты сделала сегодня. Я не могу быть Шляпник и чудом одновременно. — О, я не знаю… — задумчиво размышляет она, — Алиса может предоставить достаточно доказательств обратного. Террант усмехается, обрадованный и удивлённый этим высказыванием. — Каково было моё первое противоречивое заявление сегодня? — спрашивает она, поднимая Амалью на колени, когда девочка начинает подниматься на колени Королевы. Он чувствует себя одиноким теперь с дремлющим младенцем. Он хочет быть счастливым. Он хочет хихикать, делать рифмы и играть в прятки с детьми Королевы, но мысль, которую он испытывает, слишком велика для него, чтобы одновременно уместиться с легкомыслием в его голове. Он осторожно говорит, — Что я хороший отец. — И как это противоречит? — Я не отец. Не буду… Не могу быть…: «Не могу быть? Алиса никогда не спрашивала меня…» Королева вздыхает, явно расстроенная… чем-то, — Это было просто замечание о твоём терпении и заботе, Террант. Не позволяй мне расстраивать тебя. — Да, Ваше Величество, — каким-то образом он снова находит улыбку. И как раз вовремя его атакует не такая застенчивая Принцесса Амалья. — Ай! Ты поймала меня! — шепчет он драматическим шепотом. Она прячется под скамейкой и Террант ждет, что, как он знает, должно быть, и… там! Ещё один рывок за свисающую ленту его шляпы. Он собирается напомнить ей, что его шляпа очень велика для её головы и она будет падать ей на глаза, когда, вдруг, шляпа не падает вниз, а поднимается с его головы. Глядя вверх, он улыбается. Алиса улыбается ему в ответ, а затем наклоняется, чтобы поцеловать его в щеку, — Веселимся? — спрашивает она. — Всегда! — заявляет он, подавляя приступ разочарования, когда понимает, что он даже не услышал открывающуюся дверь и шаги его жены. Его взгляд падает на шляпу, которую Алиса держит в руках. Он наблюдает, как кончики её пальцев скользят по ткани маленькими неосознанными движениями, — Ты хочешь сохранить её для меня? — спрашивает он у неё. — Полагаю, мне следует, — отвечает она, садясь рядом с ним, — Это то, чем я занимаюсь. И, наконец, его хихиканье находит его, — Бравный воин шляп! — Только одной шляпы, — исправляет она. Он наблюдает, как она поднимает шляпу. — Попроси и дай! — напоминает он ей. Алиса просто улыбается и надевает цилиндр на голову. Террант чувствует, как его сердце пропускает удар. Он почти уверен, что это от восторга, но есть также одержимость и немного владения. — Алиса? — Королева мягко вмешивается. — Хм? Мирана прочищает горло, — О том обсуждении, которое было у нас… не так давно? Алиса хмурится, моргает, а затем, как ни странно, выглядит с смущённой, — И как обстоят дела? — Я думала, что ты собираешься… — Ах, верно, хорошо. Я подумала, что подожду немного и посмотрю, что Оракулум скажет об этом. Королева вздыхает, звуча смутно раздражённой, — Алиса, я обещала сказать тебе, нашёл ли Абсолем или я какие-либо признаки… будущих печальных событий. — Я… Я знаю. Я просто… — она вздыхает, — Прости. — Хм, — говорит Королева. Это и не более. Она смотрит вниз на Тэкери и Амалью и их чаепитие под столом, затем встаёт и подходит к плите, — Пора уложить их в сковородки, дорогие, — инструктирует Мирана своих дочерей после осмотра содержимого их мисок. — Алиса? — шепчет Террант. Она поворачивается и сосредотачивает своё внимание на нём, — Да? — Почему ты консультировалась с Оракулумом? — его руки напряжены, так как он рассматривает возможность ещё одного сражения, или, что ещё хуже — Алиса возвращается в Надземье. Конечно, она должна скучать по своему миру время от времени! Возможно, он мог бы пойти с ней… Да, это мысль страшна для него, но он предпочтёт сделать это, только чтобы она снова не оставила его! Тэйси хныкает, и Алиса протягивает руку, чтобы сгладить мягкие волосы маленькой девочки, — Всё хорошо, — уверяет она, — Полагаю, я просто беспокоюсь о будущем. Жизнь была такой мирной и совершенной… — Да, — соглашается он. Их жизнь была мирной и идеальной, а также страстной и игривой, и, кроме того, он считает, что это будет продолжаться и дальше! — но он всё ещё просыпается утром и удивляется тому, что Алиса с ним, что она позволила ему оставаться рядом с ней все эти годы! Он думает о тех годах, годах, в которых, как он думал, он потерял черноту. Как Алисе удалось не только простить его за то, что напугал её так сильно, но и любить его за это? Его жена поражает его разум. «Да, моя Алиса обладает достаточным талантом для этого», — признает он. Дверь кухни распахивается, и Король входит. Только что положив Растибулку в духовку, Алисбет мчится к нему с визгом, — Папа! — Дейл поднимает её и кружит, как будто она весит не больше, чем ветвь Трамблери. — Обед почти готов? — спрашивает он. — Голодный день в королевском дворе? — отвечает Королева, поднимая лицо для поцелуя. Дейл хмурится, — Спор по поводу расположения двух новых садов Ораш на Угрюмом Бреге. Ты знаешь, как я скучаю… — Совершенно, — отвечает она с широкой улыбкой, когда его пустой желудок достаточно громко булькает, чтобы все могли услышать. Тарранья хихикает и тычет пальцем в живот. Мирана замечает, — Просто мысли о шучишской еде заставляют твой желудок трепетать! Обед будет подан, как только Лейф принесет… — Мы здесь! Лейф заходит в комнату с извивающимся мальчиком, перекинутым через плечо. — Извините, что заставил вас ждать, Ваше Величество, кто-то не мог найти свои уши во время мытья! — Мои уши были все в воде! — скулит мальчик, когда Лейф сажает его. С блеском в глазах, Лейф отвечает, — Я уверен, что у Шляпника есть носовой платок, который я могу одолжить, и просушить тебе уши, кажется ты пропустил вот здесь, — он наклоняется, чтобы указать на это. Молодой Принц закрывает уши руками и бросается к своей старшей сестре Тарранье, — Честор. Я не позволю ему помыть тебя. Алиса фыркает в чашку. — Я так понимаю, он с таким же энтузиазмом относился к своим урокам фехтования? — размышляет Дейл. — Как мальчик может испачкаться от простого нытья, я не понимаю, — ворчит Лейф, и Король смеётся. — Лейф, ты присоединишься к нам на обед? — спрашивает Королева. Она снова обращается к Терранту, и он неохотно передает Тэйси. Его руки уже чувствуют себя пустыми, воздушными, вялыми… «Они не были бы, если бы…» Нет, нет! Не думай, об этом! «Но ты никогда не спрашивал Алису…» Не думай, об этом! «Может быть, она хочет, но думает, что ты…» Ла-ла-ла-ла!!! — Да! Террант моргает при заявлении Тарраньи. Он смотрит вверх и замечает, что обе её маленькие руки сжимают большую лапу Лейфа с восхищённой улыбкой, которая не оставляет места для отказа. — Я хочу, чтобы ты сидел рядом со мной. Я голодна! Что на обед? Мы будем есть на улице? У нас будет Растибулка на десерт? Насколько большой я стану, если съем много? — говорит она, жестикулируя одной рукой. Усмехнувшись, Лейф позволяет Принцессе тащить его к своим родителям, братьям и сестрам. Мирана приглашает Алису и Терранта, но Алиса отмахивается от них. Наслаждаясь выражением лица Королевского Защитника, Террант на мгновение забывает о пустоте своих рук. — Что такое? — шепчет Алиса, помня об их аудитории: Тэкери вылез из-под стола, когда королевская семья ушла и находится в середине подсчета брызг на дверях шкафа… Террант поворачивается к ней и нежно проводит кончиками пальцев по её лицу. Он помнит, как увидел её в первые, неисправимо любопытную девочку шести лет, для которой он налил чай и рифмовал загадки. Он вспоминает, как смотрел, как она приближается к чайному столу во второй раз, даже меньшего роста, чем была первоначально, но, бесспорно, старше. В тот момент головокружительного облегчения и возвышения он почти не заметил чего-то очень важного… — У Тарраньи есть Лейф, — отвечает он, улыбаясь. Алиса поднимает бровь, которая исчезает под краем шляпы, — Правда? И что это значит для Лейфа? Хихикая, Террант берёт левую руку Алисы, сознательно касаясь серебряного цветка на её пальце, который она всё ещё носит. — Нет… — отвечает Алиса, шокированная и удивлённая, и ещё дюжина других вещей, которые он может легко распознать, потому что каждый день, который она давала ему, когда она выбирала его, он видел их. — О, определенно да, — утверждает он. Её глаза сужаются, — И как ты узнал это? — Хм, — размышляет он, — Возможно, у меня был похожий опыт. Алиса зияет на него, что ему бесспорно нравится, — Мне было шесть лет! Он улыбается, — Кажется, это действительно волшебный век, — соглашается он, думая о недавнем дне рождения кронпринцессы, — Да, ты была всего лишь ребёнком, но даже тогда я был полностью твоим, моя Алиса, — он поднимает её руку к своим губам и вздыхает против её линии сердца, — Я так рад, что ты решила повзрослеть, Алиса. Ты могла бы заставить меня ждать гораздо дольше. Улыбаясь, она качает головой, — Нет, я не думаю, что могла бы. Полностью обрадованный тем, что сидит рядом со своей Алисой, которая уже взрослая и правильного размера, которая любит его, и носит его шляпу, и его кольцо на своём пальце и знак сердца на своей коже, Террант наклоняется вперёд и целует её. — Ох! Не надо! — ругает их Тэкери. Безмолвно смеясь, Алиса поднимает Терранта со скамейки и всё ещё держа его за руку, проводит его обратно в их квартиру. Улыбаясь, он с удовольствием позволяет своей жене, усадить его за их обеденный стол, а потом хихикает, когда она садится на его колени. О, как он любит, когда она так делает! На самом деле, ему будет трудно выбрать, что он любит больше… наблюдать как она танцует танец в этой несравнимо восхитительной одежде, которую она привезла с собой из Шухланда или как она сидит здесь, против его бедер, касаясь его лица, целуя его челюсть и шепча ему на ухо… О! Да, шёпот! Террант старается сосредоточиться на том, что она говорит. -… Королева упоминала об этом ранее. Проверка Оракулума. В этом была… или, есть причина… — Причина, Ворон? — спрашивает он, гладя ладонью её бёдра. — Да, — Алиса откидывается назад и, глядя на него с улыбкой, которая совершенно ясно показывает ему, что его жена как-то странно нервничает, она с нетерпением говорит, — Я снова познакомилась с обрядами деторождение между партнерами различного происхождения и… Мне было интересно, что ты думаешь о создании семьи? В их комнатах нет часов, поэтому, на данный момент, есть только идеальная тишина. Тишина, и очень нервная Алиса. — Алиса… это…? Я…? Ты…? Сон? — Нет, — говорит она, — Я не сплю, и ты тоже. — И… только что…? То есть, ты только что спросила…? Семья, Алиса? — Да. Он смотрит в её тёмные глаза, наполненные весельем, тёплым обещанием, надеждой и немного нервозностью. И потом Террант понимает, что он действительно не просто мечтал об этих словах. И когда он это делает, он вспоминает, как дышать. А потом он обнимает Алису. И… … и… … а потом он смеётся. В комнате эхом раздается смех, и он слышит свой собственный голос, кричащий, — Письменный стол! Ворон! А потом Алиса целует его, и он целует её в ответ, и он не может сдержать себя от радости, он станет отцом! Маленького мальчика или девочки…! Может не сегодня… Нет, нет, конечно, не сегодня! Ни завтра, но он станет! И Алиса будет его женой и матерью его ребёнка и она будет… Они будут…! И их жизнь будет…! Вместе. Идеальной. — Алиса… — он задыхается, задумываясь, как этот день — эта жизнь — может быть лучше. И вот когда он замечает что-то ещё, очень важное: — Алиса, — бормочет он, его голос углубляется, его кровь скачет, его температура поднимается, — Ты плачешь… Она улыбается самой тайной улыбкой — единственной, которую когда-либо видел Террант и отвечает, — Да? — а потом она спрашивает, — Как ты думаешь, почему? И он даёт ей свой ответ. И всё… идеально.