Let's be Malachite again

Появление Яшмы все встречают по-разному, хоть все и знают о плане с Малахит. Перидот смотрит с беспокойством на Лазурит и с пассивной агрессией на Яшму. Жемчуг смотрит с недоверием, будто Яшма вот-вот их предаст и встанет на сторону Алмазов. Стивен смотрит с надеждой, что кварц исправится и будет вместе с ними. Ему же удалось уже «переманить» на свою сторону Перидот, Ляпис и успокоить Висмут? Почему бы этому не выйти с Яшмой? Понять, что думает Гранат, сложно, но Яшму это несильно заботит. Аметист в этот момент сидит в дальнем конце комнаты и смотрит опасливо, будто не знает, как к ней относиться. Ляпис стоит прямо за кварцем и думает: «зачем я в это ввязалась?». Яшма бы съязвила насчет численности армии, но вспоминает, что перед ней — Алмаз. И ей все труднее в это поверить. Этот низкий мальчишка, ниже, чем Аметист, действительно ее Алмаз? И как ей к нему относится? — Значит, она согласна? — нарушает тишину голос Жемчуг и Лазурит молча кивает. Она бы не вывела ее на других условиях. После того, как Стивен освободил Висмут прямо в комнате с другими запузыренными самоцветами, все решили, что лучше будет вести переговоры в какой-нибудь закрытой, без поврежденных самоцветов, комнате. Так и сделали. — Да, — говорит Яшма за себя, потому что Ляпис за ее спиной, и она не видела кивка. — Мой алмаз, — на пробу говорит она, обращаясь к Стивену. Он заметно смущается, начинает махать руками и отступает на шаг. — Не-не-не, я Стивен, — говорит он. — Спасибо, что согласилась помочь, — и Яшме сложно поверить, но все, что говорит ее Ал… Стивен, все это звучит искренне. Как она раньше этого не заметила? Или не хотела замечать? Все остальные расслабляются. — Ладно, обсудим план, — говорит Жемчуг. Поверил бы кто-нибудь из родного мира, что Яшма, одна из самых преданных поданных Алмазов, будет теперь помогать Кристальным Самоцветам? Себе, конечно, Яшма говорит, что это ради Розового Алмаза. Но глубоко внутри понимает, что с ее верностью было покончено еще когда она очнулась в одной комнате с Лазурит и выслушала ее. *** «План такой, что охренеть», — думает Яшма. «Такой, что мы все тут помрем». План состоял в том, что они ждут приближения Алмазов, потом сливаются и пытаются их задержать. И никаких стратегических техник, никаких уловок. Просто сдерживать их. И, судя по численности Кристальных Самоцветов, битва будет недолгой и не в их пользу. Они же… идут на смерть. Что поражало Яшму больше всего, так это то, что она была готова умереть, как никогда. В ней, конечно, есть отчаяние хорошего воина, но это что-то другое. Она готова умереть, как Малахит. И сейчас ей кажется, что все ее прошлые эмоции, все ее прошлые старания, напор, уверенность, что все это — того не стоило. Ей кажется, что то, что она чувствует сейчас — правильно, что вот сейчас она обрела что-то… стоящее. Лазурит смутно чувствует… осознание?.. чувство свободы?.. ей сложно дать название этому чувству, но оно неправильное. Такое, будто ей не принадлежит. Она инстинктивно оборачивается на Яшму, которая сидит на песке у воды и смотрит на океан. Ляпис не сразу понимает. Она что… чувствует то, что чувствует Яшма? Без слияния? Яшма оборачивается, тоже на инстинктах, и смотрит прямо Ляпис в глаза. Понимает вдруг, что Ляпис почувствовала. Никто не отшатывается, обеих вдруг прошибает осознанием. У них образовалась какая-то связь. Лазурит это не очень нравится, но кварц в восторге. Это чувствуют обе. Без слияния. Им даже не надо подходить друг к другу, чтобы понять, что они чувствуют. Зачем облекать чувства в слова, если они и так понимают друг друга? Лазурит сглатывает, но чувствует себя спокойно, мгновенно отгоняя тревогу. — Ты тоже это чувствуешь, да? — спрашивает Яшма, вставая с песка и отряхиваясь от него, делая к Лазурит пару шагов, чтобы не кричать через весь пляж. Ляпис нехотя сокращает остальное расстояние и кивает. Внешне она держит себя прекрасно, но чувствует себя настороженно. Яшма тоже, но это не ее эмоция. Она, однако, давно научилась их различать. — Это из-за нашего слияния? — предполагает Ляпис, задумываясь, и Яшма пожимает плечами. — Я ни разу до этого не сливалась. И ни разу этого не чувствовала. «Надо спросить у Гранат», — думает Лазурит. — «Она точно должна знать». — Это… странно, — выдыхает Ляпис, когда к ее собственным эмоциям примешиваются другие. Во время слияния это немного иначе. Во время слияния ты не просто чувствуешь другой самоцвет, но и становишься с ним единым целым. — Да, — Яшма делает еще шаг навстречу, теперь между ними почти ничего нет. Каких-то жалких несколько сантиметров плюс разница в росте. Ляпис смотрит снизу-вверх и взгляд у нее не такой как обычно. Такой, будто она сильно скучала. Такой, будто ей не хватало Яшмы. «Да, это так», — понимает самоцвет. — «Но нет, это не здорово», — Ляпис бы прочитала себе длинную лекцию о нездоровых отношениях, но она и так все знает, она осознает. И еще осознает, что у нее что-то вышло бы с Перидот, которая искренне за нее беспокоится. Из-за которой Лазурит не была вынуждена находиться на дне океана с мыслями, что это навсегда. Перидот, которая помогла ей справится с травмой от Яшмы одним свои участием. Перидот, отношения с которой были бы здоровыми. Но у нее ничего к ней нет. Лазурит лишь надеялась, что это взаимно. Зато у Ляпис было кое-что к Яшме и ей было жутко от осознания, что она может все понять. Она выдохнула, отвела взгляд и задумалась. Было немного некомфортно от того, что Яшма все чувствует, но как раз поэтому кварц не стала ей мешать. Она не задавала никаких вопросов, ничего не говорила, просто ждала. Надеялась. Дала Ляпис время. Потому что, на самом деле, все зависло именно от решения Лазурит. Яшма, конечно, не самый лучший вариант, количество положительных качеств у нее ниже среднего, но она не собиралась принуждать Ляпис (она также понимала, что не смогла бы), и сам факт того, что Лазурит сейчас думает о том, какое принять решение, уже дает Яшме больше шансов, чем раньше. *** Гранат стояла, скрестив руки на груди и смотрела на Лазурит и Яшму. Конечно, слиянию не стоило следить за ними, но едва ли это можно назвать слежкой. Во-первых, это касалось Стивена, а он беспокоился о Лазурит. Во-вторых, было так много вариантов событий, которые вытекают из отношений Яшмы и Ляпис, что она обязана была проверить, что может быть дальше. И, в-третьих, это беспокоило ее, потому что их первое слияние в Малахит нельзя было назвать правильным. Оно было болезненным для обеих, выматывающим, оно забрало из обеих много сил, так же, как Сугилит выматывала Гранат и Аметист. Однако, сейчас, перебрав множество событий и взвесив их вероятности, Гранат отчетливо увидела, что может произойти. Из всего множества вариантов благополучными были только два. Такое количество оставляло желать лучшего. — С Ляпис все будет хорошо? — голос Стивена вернул ее в реальность. Он обеспокоенно посмотрел на Гранат, а потом на Лазурит. Он волновался не меньше, чем слияние, если не больше. Стивен не хотел, чтобы Ляпис снова страдала, потому что понимал, что она больше их всех заслуживает той жизни, которую хочет, спокойной, размеренной, без одиночества, без боли. — Есть много вариантов событий, которые могут произойти с ней, — спустя несколько секунд ответила Гранат, а потом добавила. — Настолько, что я не могу сказать точно. Думаю, все зависит от них самих. Это немного успокоило Стивена, хоть ему и показалось, что Гранат что-то недоговаривает, но он привык доверять Кристальным Самоцветам и доверился и в этот раз. В конце концов — не без усилий — Стивен понял, что будет ли Ляпис с Яшмой или нет — это не его дело. Но какое-то смутное предчувствие все равно не давало ему покоя. *** В отличие от остальных Кристальных Самоцветов, Ляпис не считала Яшму ужасной. Безусловно, они стоили друг друга. Что Яшма, что Лазурит — обе натворили достаточно. И если кварц никогда не винила себя за содеянное, считая это службой Алмазам и выполнением своей цели, своего предназначения, то Ляпис считала иначе. Она винила себя за те вещи, что делала по приказу своего Алмаза, только недавно поняв, что далеко не все можно назвать правильным. Помимо приказов Алмаза, она винила себя за то, что украла океан, что сломала ногу отцу Стивена. За то, как обращалась с Яшмой, когда они были в слиянии. Да, она понимала, что должна удерживать кварц, но она сильно перестаралась. Это было ужасно для Яшмы, Лазурит вымещала на ней всю свою злобу и боль, скопившуюся за тысячелетия, отыгрывалась на ней, срывалась, со всех сил сдерживала. Но по каким-то непонятным причинам, слияние нужно было кварцу. Ляпис не понимала, зачем. Когда Лазурит уже собралась с духом, чтобы поговорить с Яшмой, расставить все точки над i и сделать шаг навстречу здоровым отношениям, хотя бы поговорив, в небе появился корабль Синего и Желтого Алмазов. Лазурит вздрогнула от неожиданности, но потом на ее лице появилась решимость, она посмотрела на Яшму, они кивнули друг другу и слились, лишь взявшись за руки и переплетя пальцы. Из света, ставшего общим, появилась Малахит.