Чистота

Поначалу Вэй Ин думал, что им едва ли удастся нормально поспать этой ночью. Однако переживания мало-помалу отпускали, а на смену опустошенности пришла банальная сонливость – то ли он и правда устал, то ли сказывался выпитый днем отвар. И Ван Цзи совершенно отогрелся и теперь уютно прижимался к нему, так что почти удалось выкинуть из головы крамольные мысли о мешочке-ловушке для духов. Лань Чжань погрузился в утренние грезы очень легко, как будто только и ждал подходящего момента, когда за окном забрезжит слабый предутренний свет. Это был хороший сон, спокойный, восстанавливающий растраченные духовные силы. Некоторое время спустя Вэй Ин все-таки позволил себе задремать, впрочем, не слишком глубоко, чтобы прислушиваться к ровному дыханию супруга. Обычно мужчине хватало и такого отдыха, а если нет, всегда удавалось урвать пару часов днем. Именно поэтому он чутко отреагировал, стоило Ван Цзи вздрогнуть. На миг Старейшине показалось, что вернулись судороги, которыми сопровождалось воссоединение с телом. Молодой заклинатель при этом не ощущал ничего особенного и, как выяснилось, даже не знал, что с ним творится и насколько скверно это выглядит со стороны. Однако резкое движение в этот раз было следствием внезапного пробуждения. Лань Чжань приподнялся на локте и в испуге посмотрел на мужа. В светлых глазах отразилась неповторимая гамма эмоций от непонимания до узнавания и облегчения. Вэй Ин залюбовался супругом. Светлая кожа, позолоченная утренним светом, больше не казалась неестественно бледной, а щек и мочек ушей коснулся легкий, едва заметный румянец. – Что такое? – Вэй Ин тронул лицо юноши, легонько задел подушечкой большого неплотно сомкнутые губы, намекая на утренний поцелуй, коль скоро они оба проснулись. Те дрогнули, но с них не слетело ни звука. – Тебе показалось мало одной ночной прогулки, и ты пробрался в чужие сновидения? – Нет, – Ван Цзи покачал головой, успокоенный близостью супруга, но все еще немного растерянный. – Это странно… наверное, спросонья. Я никак не мог понять, где нахожусь и главное, с кем. – Показалось, что с А-Чэном? – посочувствовал У Сянь, прижимая мужа к себе, потому что тот зябко поежился от воспоминаний. – Как ты догадался? – Нефрит, вспомнил, как однажды Старейшина приревновал его к племяннику. – А-Сянь, чему ты улыбаешься? – Я рад, что с тобой все в порядке, – ответил тот и упредил попытку Ван Цзи высвободиться и спустить ноги с кровати. – Но вставать ещё слишком рано. Не успел Нефрит и слова сказать, как его лишили способности двигаться. Вэй Ин не поступал так с ним с тех пор, как они наконец обручились подобающим образом. Старейшина безошибочно нашел нужную точку на пояснице и надавил не в пример деликатнее, чем раньше. В этот раз можно было прочувствовать, как этот прием действует на тело, – сперва вдоль позвоночника разлилось странное онемение, Ван Цзи попытался схватиться за мужа, но пальцы уже не слушались и руки безвольно соскользнули вниз. – Я просто хочу, чтобы ты отдохнул и не влип ни во что, пока меня нет рядом, – объяснил У Сянь, снова укладывая его. Невесомый поцелуй почти примирил Ван Цзи с заточением под одеялом. К тому же любимый улегся рядом и рассеянно погладил его. Пальцы скользнули от локтя к запястью и назад вдоль вен. Такая ласка оказалась весьма чувственной, особенно когда от нее невозможно увернуться. Нет, У Сянь его не наказывал. – Кстати, Лань Чжань, – обратился к нему Старейшина, зная, что Нефрит не может и рта раскрыть. – Это неплохая идея. Тот ответил взглядом светлых глаз. Очень выразительным. В душу закралось сомнение, не выбирает ли Вэй Ин наказание для него прямо сейчас? И каким оно может быть? Предугадать было трудно. «Что угодно, – подумал юноша, – только бы не возвращаться в комнату с алтарем». – Почему бы не уложить вас с А-Чэном спать вместе? Ничего особенного – просто короткий дневной отдых как перед ночной охотой, – рассуждал Вэй Ин, словно нарочно не замечая, как супруг внутренне холодеет. – Ты ведь сам сказал, что хочешь развивать свой дар, вот и попробуешь пробраться в сновидения моего племянника. Вэй У Сянь прервался и длинно, заразительно зевнул, но Ван Цзи теперь было не до сна. Он думал, серьезен ли Старейшина или это какая-то дурная шутка. Молодой господин Цзян точно не согласится на подобные эксперименты по многим причинам. Начать с того, что Вань Инь знал, как Ван Цзи относится к прикосновениям других людей, и по большей части соблюдал дистанцию. К тому же спать вдвоем, даже просто в одной комнате без всяких на то оснований уже было чем-то из ряда вон выходящим. И потом, разве Цзян Чэн, хоть он и называл Лань Чжаня своим другом, доверил бы тому копаться в своих воспоминаниях? – Лечь рядом – верный способ, это я тоже вычитал, когда изучал курильницы, – Вэй Ин явно был доволен собой, ведь он раскопал что-то значительное. Удивительно, что он сразу не показал ему переписанные тексты или даже оригиналы заинтересовавших его записей. Старейшина приберегал свою находку на потом, потому что Лань Чжань совсем недавно возвратился домой из Облачных Глубин, где только и делал, что учился. – Жаль, не удалось найти целый экземпляр, чтобы опробовать на Фэн Мяне, – вздохнул мужчина. – Будет чем заняться на досуге. Я еще никому не говорил, но, кажется, в этот раз я доделаю компас, и он заработает так, как мне хочется. У меня хорошее предчувствие. Обычно такие речи заканчивались испорченными образцами и деталями, раскиданными где попало, беспорядком и талисманами, сгоревшими от переизбытка темной энергии, высвобожденной в стенах дома. Ван Цзи слегка вздохнул, насколько позволяло оцепенение. Он до последнего не верил, что У Сянь выполнит свою угрозу. Днем тот снова увлекся ширмой, простоявшей нетронутой несколько дней из-за капризов погоды. Он любовно выписывал домики – целую деревню! – и ни один не похож на другой. Например, у того, который Вэй Ин заканчивал, когда не пустил Ван Цзи в Шу вместе с братом, чуть-чуть покосилось крылечко. Надеясь, что послушание поможет загладить вину за ночное происшествие, Второй Нефрит смиренно принял поставленные условия, чего нельзя было сказать о Первом. Однако он был в чужом доме и приличия не позволяли возмущаться. Братья договорились, что Ван Цзи поможет дяде в Шу завтра, – со свадьбой оказалось столько хлопот, что даже ссылающемуся на работу У Сяню приходилось время от времени бросать ширму и помогать невесте. Сегодня Киу Ю Цин могла сколько угодно ругаться на Старейшину и даже угрожать ему, но он не собирался покидать дом, как и Цзян Чэн, впавший в уныние при упоминании учителя Ци Жэня. – Не могу поверить, что старик Лань тоже принимает в этом участие! – проворчал Вань Инь, провожая взглядом Лань Хуаня, парящего на мече. – Он даже похороны может испортить… Молодой господин Цзян явно был расстроен уходом Первого Нефрита. Ван Цзи промолчал, хотя отчасти был согласен с Цзян Чэном, – у дядюшки был непростой характер, но и Ю Цин умела взять свое. Кажется, дева Киу поклялась, что ни одна живая душа не испортит ей самый важный день. Заклинатель прошелся вокруг навеса – к ширме он особого интереса не проявлял – и потянулся. Одернул одежду и в следующий миг растянулся прямо на траве, заложив руки под голову и рассматривая облака. – Ты выглядишь так, будто не выспался, А-Чэн, – как бы между делом пожурил его Вэй Ин. – С чего бы это? Тот, кажется, смутился, отвернул голову в другую сторону, чтобы не было заметно, что вопрос дядюшки вогнал его в краску. Вань Инь что-то буркнул, потом громче добавил про обычаи Гу Су Лань. Оказалось, он решил попробовать подстроить свой режим под тот, которому следовал Лань Хуань и, похоже, пока что не очень преуспевал. – Какое совпадение, – заметил Вэй У Сянь, даже отложив кисть. – А-Чжань, ты ведь уснул только на рассвете и наверняка чувствуешь себя разбитым? Почему бы вам не вздремнуть вместе? Ван Цзи изумленно посмотрел на мужа. Да тот просто дурачил племянника! Он и не собирался говорить, для чего им это нужно. Не собирался ни о чем спрашивать, особенно о его согласии на эксперимент, или что-то объяснять. Просто на правах старшего все решил за Цзян Чэна.