Чистота

Несмотря на усталость и наступление комендантского часа в Гу Су Лань, Ван Цзи не торопился в постель. У него было чувство, что он снова увидит сон, получит какое-то предостережение или того хуже, – проснется от кошмара. Однако увильнуть от ночного отдыха не вышло, потому что уже в начале часа Свиньи Вэй Ин просто увел его в спальню. Наконец у них появилось время осмотреть плоды стараний Хуай Сана. – Ну и как тебе? – лукаво спросил У Сянь, высвобождая конец пояса, чтобы раздеть супруга. – Пожалуй, одной ширмы будет недостаточно, чтобы отплатить главе ордена Не за труды, – честно ответил юноша, не узнавая полностью преобразившуюся спальню. Становилось даже немного стыдно за свои опасения, что обстановка будет чуждой из-за любви Хуай Сана к монументальным предметам, позолоте и изысканным фарфоровым статуэткам. – Я говорил о племяннице, – Вэй Ин погладил его по плечам, прежде чем распахнуть ханьфу. – Ты ведь первый раз обнимался с девушкой. Ван Цзи вспыхнул и низко опустил голову, пытаясь закрыться волосами. У Цзинь Янь Ли было своеобразное чувство справедливости: раз она обняла своего дядюшку, с Нефритом следует поступить точно так же. Без вариантов. – Я мог думать только о том, что Цзинь Цзы Сюань вызовет меня на бой, – признался Ван Цзи, хоть и был бы, конечно, не прочь скрестить клинки с молодым господином Цзинь, но только в тренировочном поединке. – А потом нам обоим достанется от госпожи Киу за попытку испортить праздник, в который она вложила душу. – А-Чжань, просто нельзя быть таким милым! – У Сянь звонко чмокнул его в ухо и все-таки стянул верхнее одеяние. Дело уже дошло до нижней рубашки. Старейшина убрал его волосы на одно плечо, открывая для поцелуя шею. От его нежности на душе стало очень тепло, и Нефрит даже чуточку улыбнулся. Было трудно не поддаться ласке, но он все же предпринял еще одну, последнюю попытку. – Тут стало так просторно, что я наверно не смогу уснуть, – пожаловался Нефрит, надеясь, что все-таки сможет провести пару-тройку часов за начертанием талисманов или чтением Праведности. Переписанная им книга заняла видное место на полочке над впечатляющим резным изголовьем. А рядом покоился ларец и, если не приглядываться, сразу и не поймешь, чем именно заняты вырезанные на нем дракон и феникс. – Тогда задвинем перегородки, – предложил Вэй Ин, твердо решивший все-таки уложить его. – Кстати, что бы ты хотел, чтобы я изобразил на них? – Бамбуковый лес, – не задумываясь, сказал юноша, вспоминая их старую ширму. – Чтобы был как настоящий. Тогда по утрам солнце будет просвечивать сквозь него, и играть в листве. – Даже зимой, – подхватил Вэй Ин и мечтательно улыбнулся, уже воображая, что и как нарисует. – Бамбуковый лес и эти ваши плывущие облака. Я нанесу краску в несколько слоев, и вечером буду ставить лампу в таком месте, чтобы она, как солнце, проглядывала из-за них. Ван Цзи забрался под одеяло, пока не зная, как ему улечься на чересчур широкой кровати. Вэй Ин присоединился к нему только после того, как оглядел перегородки с обеих сторон и задвинул их. С ним сразу стало уютнее. Спальню озарял только мягкий свет бумажного фонарика, можно было придвинуться поближе и послушать шелест страниц. Беспокойство из-за сновидений мигом выветрилось из головы. Рядом с любимым он мог не опасаться кошмаров. К тому же, едва коснувшись головой подушки, Нефрит отправился в путешествие увлекательное и странное. Пусть он никогда не мог отгадать, какой из спутанных образов будет задавать картину сновидения и какие переживания будут его направлять, но знал: нужно просто плыть по течению. Главное – он чувствовал связь, тонкую прочную нить, которая не порвется, в какие бы дали не завела. Ему уже довелось побывать в сказочном лесу, полном выдуманных загадок и тайн, а еще прятаться от кого-то в густой сочной траве на берегу озера. Жаль водоем не был таким уж приметным ориентиром, он походил на любой другой, а Поднебесная огромна. Лань Чжань уже неплохо знал окрестности дома, в котором ему необходимо было однажды побывать, и непременно нашел бы его, если бы только знал, откуда начать поиски. Уже в чужом сне Нефрит осторожно ступил в воду, но по ней не побежало кругов, будто он был призраком. В каком-то смысле он и правда был только бесплотным духом, тревожащим чужой сон. Если двигаться медленно и бесшумно, можно будет подглядеть, как ребятня беззаботно носится по знакомому берегу и хохочет… не замечая, как подступает темнота. Солнца нет, да и небо лишь намечается над верхушками деревьев, но озаряющий сон свет меркнет с каждой минутой, будто светило неуклонно скатывается за горизонт… Нет, вдруг ясно понял Ван Цзи, причина тому вовсе не ранние сумерки. Кто-то еще наблюдает за детьми. Нефрит попытался закричать, подать хоть какой-нибудь знак, разбудить, нарушить размеренное течение ночной грезы. Слишком уж знакомым было ощущение тяжелого, пристального взгляда, провожающего каждое его действие с выражением холодного любопытства. Одна из девочек отделилась от стайки ребятни, бесследно исчезнувшей, едва его подруга перестала о них думать. Ван Цзи снова попытался что-то сказать, но в ее сне у него не было голоса и волей-неволей приходилось играть по правилам. Тьма сгущалась, смотрела на них со всех сторон, хотя Старейшина И Лин еще не успел задремать. Да и как бы он последовал за Ван Цзи? Нефрит заглянул в черные глаза девочки и ощутил легкое неумелое объятье. Во второй раз за этот бесконечный день его обнимала девчонка, и теперь он чувствовал только теплоту и совсем не хотел вырываться из ее рук. Это длилось и длилось. Свет совсем истаял и наконец все вокруг захлестнула чернота. А потом Ван Цзи просто открыл глаза в мягкой темноте, совсем не похожей на ту, которая только что окутывала его во сне. Супруг задремал, обнимая его и снова положив голову на волосы, юноша машинально вытянул их из-под чужой щеки, гадая, почему Старейшина И Лин не ушел из его снов, как это было с Бай-Ху. Неужто из-за того, что Ван Цзи задумал? А если Старейшина теперь никуда уже не исчезнет потому, что не уйдет и тьма, ставшая неотъемлемой частью Вэй Ина еще во время войны? Нефрит вспомнил горькую усмешку Вэй У Сяня, и его слова: «Энергии уже нельзя отделить друг от друга. В лучшем случае я лишусь ядра, а в худшем…» Он тогда не закончил фразу, но Ван Цзи и так понимал, что попытка вытравить тьму, скорее всего, убьет его. Он осторожно накрыл его руку своей, прислушиваясь к течению ци. Темная почти не ощущалась, потому что циркулировала медленно и неохотно. Лань Чжань давно заметил, что супругу требуется время на то, чтобы восстановить баланс энергий после сна или когда он активно пользовался духовными силами. «Что-то определенно случится, – подумал юноша сонно. – А вот хорошее или плохое?..» Видение не дало подсказок, а рядом со спящим было так спокойно и уютно, Лань Чжаню совсем не хотелось, чтобы наступало утро. Однако, как бы хорошо не было с супругом, а залеживаться в постели не давала вбитая годами привычка. Солнце взошло, и в дверь легонько поскреблась А-Дин. Нефрит услышал только потому, что уже почти проснулся. Юноша улыбнулся, обнаружив себя на самом краю – кое-что не менялось. Он осторожно выбрался из кольца рук и, стараясь не разбудить мужа, выскользнул за бумажную перегородку, чтобы одеться и пригладить волосы. Несколькими минутами позже шуршание ногтей по дереву повторилось, и он вышел в коридор, чтобы узнать, чье поручение выполняет служанка. Меньше всего в этот момент Нефрит ожидал нападения. В собственном доме, который был к тому же буквально переполнен заклинателями. Стоило ему перешагнуть порог, как что-то кольнуло шею. Девушка чуть слышно ахнула и закрыла рот ладошками, в то время как юноша начал безвольно оседать на пол. Тело онемело мгновенно, не оставив и шанса вытащить иглу. Если бы Вэнь Нин вовремя не подхватил его, Ван Цзи просто рухнул бы прямо там, где стоял. – Простите, молодой господин, – служанка церемонно поклонилась, она выглядела немного испуганной, но нисколько не удивленной. Похоже, ей объяснили, что должно произойти. – Что происходит? – попытался спросить Лань Чжань, но не разобрал собственного голоса. Он не понимал, что на них нашло. А-Дин всегда относилась к Нефритам с симпатией, и Цюн Линь был на его стороне. Это было совсем на них не похоже. Не одержимости ли касалось вчерашнее предостережение? Но тьмы в целителе не ощущалось ни капли, значит, он действовал по собственному желанию. – Господин Вэнь, – пробормотал молодой человек, когда тот взвалил его себе на спину. – Зачем…