Дни Минувших Грез

Джейсон мгновенно тушит почти свежую сигарету и смотрит ему прямо в глаза, пытаясь считать мотив. Тэхен сидит на его ногах, также смотря в глаза напротив. Боже, какие они глубокие и гипнотизирующе-дурманящие… Словно лисьи, нет, — волчьи. Такие же благородные и хищные. Губы у мальчика приоткрытые, сочные, а он ещё и машинально облизывает их от смущения. Слишком много жульничает. Волосы будто бы светятся в огненных лучах, которые исходят от камина. Он наклоняется к уху мужчины, громко выдыхая, и начинает несмело шептать:  — Согреете меня? — это самое пошлое, что пришло ему в голову в тот момент. Бэки…черт бы ее побрал за советы. Ещё чуть-чуть и он начнёт тлеть, подобно спичке, от собственного же смущения. Интересно, Джейсон чувствует, как тот дрожит? Мужчина сжимает диванный подлокотник до белых следов на своих пальцах. Потому что это, чёрт возьми, возбуждает.  — Что ты делаешь? — спокойным тоном спрашивает Майор, а у Тэхена сердце делает резкое падение в никуда.  — Я…а… — он даже не знает, что сказать, и безмолвно заливается краской.  — Не соблазняй меня. Джейсон снимает Тэхена со своих колен и уходит. Просто уходит, кажется, направляясь в ванную. «Это точно не сон» — твердит он себе, понимая, что находится на грани. Он в последний раз пытается вбить себе в голову, что так нельзя, что это неправильно и совсем не по-христиански, но... Что делает этот мальчишка? Почему Майор так непреклонен, вчера ведь все было иначе? Нужно попытаться ещё. Осталось последнее. Тэхен на ватных ногах обегает диван с другой стороны и останавливает Майора на полпути, прямо около входной двери в квартиру. Мужчина смотрит на него вниз, замечая все мелкие детали его поведения — сбитое дыхание, дрожащие ресницы и кадык… Это уже слишком, нужно заканчивать, пока не натворил дел. Джейсон хочет обойти, делая шаг в сторону, но Тэ не пускает, перекрывает путь, слыша сверху недовольный громкий выдох. Такой можно услышать от испанского быка, когда того держат в загоне перед корридой. Тэхен тянется руками к ремню и хватается за пряжку, начиная медленно её расстегивать. Руки трясутся неимоверно. Оттолкнёт ли? Он закусывает губу и решает посмотреть на Майора исподтишка. Жаль, он не понимает, что на долю секунды стал синонимом к слову «пошло». И на этой капле выдержка Джейсона кончается. Это уже против правил. Мужчина резко подхватывает под ягодицы, усаживает на свои бёдра и прижимает спиной к поверхности двери, так что та создаёт соответствующий глухой стук. Тэхен ударяется позвоночником, лопатками и затылком, отчего непроизвольно болезненно стонет.  — Чего ты добиваешься? — Майор тяжело дышит. — Не советую тебе играть со мной в такие игры. — Джейсон ведёт носом по шее и прикусывает линию челюсти.  — Вы…хотите меня? «Дурак, дурак, дурак…» — повторяет про себя Тэ, однако ему любопытно, что же будет дальше. Мужчина опускает его ниже, так что мальчик чувствует своим мягким местом чужой стояк, а оттого вздрагивает и подаётся вверх, будто бы хочет забраться выше по вертикальной плоскости двери.  — Как думаешь — хочу? — насмешливо, но пошло спрашивает Джейсон, пытаясь поймать взгляд Тэхена, читая в том опасливые нотки. У него всё, кажется, начинает гореть, а воздуха стало не хватать катастрофически. Совет подруги, конечно, сработал, но теперь непонятно — что нужно делать дальше? Страшно облажаться. Страшно, но есть и какое-то будоражащее чувство. Джейсон отходит от двери и несёт мальчика к камину, не снимая со своих бёдер и параллельно пуская мурашки по его телу мокрыми смазанными поцелуями в области шеи. Он опускается на колени и позволяет ему лечь на пол. Тэ хотел было встать, но Майор даже ноги свести не позволил. Мужчина притянул за щиколотки к себе, устроившись между стройных ножек и навалившись на тело сверху, расставив руки по бокам от головы Тэхена, при этом окольцевав запястья.  — Раньше надо было думать. — Джейсон задерживается взглядом на чужом лице, в сотый раз изучая его милые сердцу черты. Он проводит кончиками пальцев по его щеке, нарочно задевая губы. — Я и не подозревал, что ты хочешь лечь под меня. У самого — пелена перед глазами, сильная жажда и похоть, разгорающаяся с каждой секундой.  — Не будешь плакать, когда я тебя трахну? — он наклоняется и грязно шепчет на ухо с ноткой грубости. Так он спрашивает: «Ты точно уверен?» Правда, в своей особой форме. Джейсон прекрасно помнит вчерашний день, помнит, до чего довёл тот чересчур интимный поцелуй. Но Тэхен ведь сам виноват, сам полез, значит, как думает Джейсон, — хочет. Не так ли? Мальчик не отвечает ничего, просто часто-часто дышит. Становится не по себе. Тело парализуют сомнения, но, как кажется, это единственный способ стать ближе, хоть в каком-то смысле. Сам он вообще не уверен, хочет или нет. Как можно решить, если ни разу этого не испытывал? Джейсон отпускает запястья, на несколько секунд приподнимаясь, снимает с себя майку. А после вновь прижимает Тэхена к полу весом своего тела. Он запускает одну из рук под футболку, а другой — гладит бедро, но главное — стремительно накрывает губы поцелуем, постепенно подключая язык. Он хотел было нащупать грудь, но… Непривычно. Однако сминать тонкую талию тоже приятно. Мальчик немного напрягается, но не препятствует, пока что. От него пахнет табаком, а во рту будто чувствуется отклик сигареты, которую он только что курил, но между тем от него исходит какой-то морозный аромат, который вкупе с вышеперечисленным создает запах пряной хвойной свежести. Ощущение давящей мощи чужого тела полностью сносит крышу. Тэхен аккуратно кладёт ладошку на широкую грудь и постепенно спускается ею ниже, пальчиками нащупывая пресс, к которому давно хотел прикоснуться. Такая сила… Джейсон начинает кусать губы, а у Тэ воздух заканчивается от этого бесконечного поцелуя, но он старательно пытается отвечать, делая какие-то замысловатые движения. Однако его язык заставляет полностью отключиться. Мужчина переходит на шею, не совсем целует, больше кусает, местами даже вгрызается, отчего Тэхен слегка то ли скулит, то ли стонет. Мужчине нравится смаковать вкус его кожи на языке. Кажется, что она покрыта едва ощутимым слоем сахарной ванили. Он весь такой хорошенький, такой сладкий, такой…желанный. Майор инстинктивно делает ритмичные лёгкие толчки бёдрами навстречу, а мальчик ерзает, пытаясь от них увернуться. Странно ощущать и осознавать, что именно тычется тебе в ягодицы. Но не значит, что неприятно. Мужчина снимает с Тэхена футболку, наконец имея возможность рассмотреть его тело. Конечно, не женское, но выглядит слишком уж хрупко, даже несмотря на то, что он нормально питается. Джейсон понимает, что не само тело привлекло его в большей мере. Он его хочет, безусловно, но больше всего хочет его душу без остатка — заполучить, присвоить. Мальчик плавится. Те места, где он прикасается, шипят раскалёнными отметинами. Кажется, что он касается абсолютно везде, его руки повсюду, а ладони не перестают сминать тело, подобно глине. Однако же оно норовит расплавиться, как воск. Во рту скапливается слюна, а внизу живота порхают мотыльки. Джейсон наслаждается мягкостью кожи, и изящными хрупкими изгибами, но медлит, ведь сам в какой-то степени не готов к новому. А вот тело давно жаждет, желая испробовать новый деликатес. Мужчина ловко переворачивает Тэхена на живот и ставит раком, потому что так — привычнее. У Тэ колени затряслись. Майор начинает медленно стягивать белье, оголяя ягодицы. Мальчик было потянулся руками за спину, чтобы попытаться противодействовать, но попытка оказалась тщетной — Джейсон легко ударил по запястьям, потому что нельзя. Мужчина обводит голую ягодичку ладонью, а затем сжимает, начиная мять. То же самое делает со второй — привыкает. Пальцы дрожат от предвкушения, но, кажется, нужно сделать что-то ещё, перед тем как перейти к самому сладкому, словно что-то упустил. Как бы сильно не хотел его, он не желает причинять боль. Джейсон поворачивает Тэхена к себе лицом. Видит, что у того щеки горят багровыми пятнами, он тупит взгляд и пытается прикрыться, сводя колени вместе. Стыдно неимоверно, а сердце колотится, как угорелое, пуская дрожь по каждой клетке тела.  — Тебе страшно? — спрашивает ненароком Джейсон, на что мальчик отрицательно мотает головой. Мужчина делает глубокий вдох, чтобы немного умерить свой пыл, и гладит чужую щечку ладонью. — Ты же не хочешь, чтобы было больно? — Тэхен вновь говорит «нет». Он подносит к его губам два своих пальца, раздвигая ими те, как бы намекая, что нужно открыть ротик. Тэхен несмело размыкает губы, и пальцы Майора оказываются в ротовой полости. И Тэхен, на удивление, смекает. А потому смыкает губы вокруг и начинает их облизывать, даже немного посасывать, как можно больше смачивая слюной. Джейсон смотрит на него, упиваясь картиной, ещё чуть-чуть, и он его разложит без всяких прелюдий. Но сам двигает пальцами, делая зрелище более развратным. Картина настолько пошлая, что член в брюках уже начинает болезненно ныть. Ещё пара мгновений и он с хлюпом вытаскивает их, вновь приникая к его влажным губам, а затем возвращает Тэхена в прежнюю позицию. Мужчина немного мнётся, но все же вводит первый палец в мышечное колечко. Мальчик распахивает глаза и, кажется, сейчас сгорит от стыда. Так непонятно, странно и волнительно, он даже не представлял, что так будет. Ощущения смешанные, вроде приятно, а вроде — зачем это вообще? Тэхен смиренно лежит на полу, пока Майор делает с его телом какие-то махинации. Внезапно стало колко и слегка больно. Джейсон ввёл второй палец, начав двигать обоими то внутрь, то наружу. Он чувствует, как они скользят внутри, как раздвигают гладкие стенки. С ума сойти, как Майору самому не стыдно? Мальчик заскулил, пытаясь соскочить, но тут же был притянут обратно одним ловким движением.  — Назад. — коротко отрезал мужчина томным голосом. Он сам не знает, как хватает выдержки, а этот теперь противится. Так не пойдёт, если идти — то до конца. Одна из рук переместилась на бедро, ладонь жадно сминает кожу, а пальцы второй руки начинают двигаться в новом ритме, подготавливая почву. Тэхен издаёт какие-то непонятные звуки, которые все больше приближают мужчину к точке невозврата. Достаточно. Пальцев больше нет, и мальчик благодарно выдыхает, но пошевелиться боится. Хочется к себе прикоснуться, чтобы поскорее снять возбуждение от которого голова идёт кругом, а глаза — непроизвольно закатываются. Тэхен слышит, как звенит пряжка, как падают на пол чужие брюки, нервно сглатывает, но не поворачивается. Забавно, но Джейсону уже, порядком, плевать на собственные убеждения в плане пола. Потому что сейчас он неимоверно хочет, хочет, причем до покалывания в кончиках пальцев. Да что там, просто хочется отодрать, как следует. Он направляет член рукой, параллельно распределяя естественную смазку и сглатывая горячую, вязкую слюну. Тело бьет дрожью, когда головка члена касается одной из ягодиц, а затем плавно останавливается возле входа. Тэхен снова дергается, скорее от стыда, чем от страха, и пытается отстраниться.  — Стоять. — Джейсон ловко хватает за бёдра и притягивает назад, так что Тэ проскальзывает локтями по ковру, который немного трёт кожу. Мужчина его так просто уже не отпустит. Во рту вяжет. У обоих. Майор просто не уверен, как делать правильно, Тэхен тоже не знает, но догадывается. Избежать ничего уже не получится, значит, нужно пробовать включаться в процесс. Он, через весь свой стыд и смущённую натуру подаётся тазом назад, чуть ли не насаживаясь на головку, отчего, кстати, по коже прокатилась будоражащая волна мурашек, а изо рта вырвался возбуждённый вздох. Джейсон резко сдавливает таз и заставляет прогнуться, нажимая на поясницу. Он возбуждён уже до предела, раззадорен, так что глаза буквально заливаются красным, он удивлён и видит, что сопротивления, похоже, не наблюдается. Тэхен томно вздыхает, полностью отдаваясь в его руки. Головка скользит внутрь, а мальчик начинает скулить и дергаться. Больно.  — Терпи. — сквозь зубы говорит мужчина, который еле-еле себя сдерживает. Джейсон толкается глубже, а у Тэхена из глаз брызгают слезы. Мальчик остервенело сжимает пальцами ворс ковра, закрывая глаза до белых пятен. Он надрывно дышит на грани всхлипа, но не потому что боится, а потому что больно до жути. Он открывает глаза, но единственное перед ними — размытые, пляшущие на поленьях языки пламени. У Майора состояние, похожее на утопию. Узость молодого тела сводит с ума, настолько, что он концентрируется только на собственных ощущениях, на мгновение забывая про Тэхена. Он выходит, а затем резко, но все же плавно вновь входит уже до основания, заставляя мальчика сдавленно вскрикнуть. Ему даже двигаться внутри него трудновато — настолько в нем девственно тесно. Тэхен не знает, кого винить в неприятных ощущениях: то ли штучка Майора слишком большая, то ли он сам по своей комплекции слишком миниатюрный. Колет неимоверно. Ему сейчас слишком стыдно, но в то же время жарко, как в бане. Он представляет, как выглядит сейчас со стороны — наверняка, не наилучшим образом. Джейсон начинает задавать темп, сначала медленно, но более чем уверен, что когда почувствует относительную свободу, ему напрочь сорвёт крышу. Мужчина утробно рычит, подобно зверю, и тяжело дышит, упиваясь сказочным юным телом. Тэхен скулит, но хочет стонать. Да, сейчас не слишком уж приятно, но осознание того, что Майор сейчас с ним, вернее, в нём, возбуждает донельзя сильно. Осознание того, что это именно его член сейчас раздвигает гладкие стенки, получая от этого немыслимое удовольствие. Ощущения настолько остры, что мальчик будто чувствует каждую неровность, каждую выпирающую вену и изгиб. Черт возьми, даже от таких мыслей можно запросто кончить. Ему нравится ощущать его руки на себе, пыл его мощного тела и давящее превосходство — нравится потихоньку сходить с ума. Мужчина двигается уже более размеренно, плавно входя и выходя из тела. У Джейсона жар приятно разливается по венам, немыслимо хорошо, настолько хорошо, что хочется больше. Он немного наваливается на спину, ускоряя толчки. Тэхен упирается щекой в ковёр и постанывает, не забывая возбужденно дышать. Мальчик перемещает свою руку куда-то за спину, пытаясь нащупать ладонь Майора, лежащую на собственном бедре — ему сейчас странно, неприятно и совсем чуть-чуть болезненно, поэтому нужна некая поддержка. Он кладёт свою ладонь на его, пытаясь переплести пальцы. Однако мужчина продолжает сжимать его бедро звериной хваткой. Эти стройные ноги, изящный изгиб спины… Этот мальчик прекрасен. Майор останавливается на долю секунды, и переворачивает Тэхена к себе лицом. Он отворачивается, стесняется смотреть. Джейсон закидывает его ноги к себе на плечи, не переставая делать медленные, размеренные толчки, скользит рукой по его телу и поворачивает его лицо к себе за подбородок. Он наклоняется и целует, чувственно и пылко, прилегая телом к телу и безжалостно кусая губы. Из-за чужого веса Тэхену не то, что пошевелиться — даже дышать трудно, но тем не менее он хватается за его плечи. Джейсон в порыве страсти вгрызается в ключицу, хищно. Он слегка скалится, подобно волку, который наконец заполучил желанного ягнёнка. Тэхен то ли стонет, то ли скулит, потому что Майор, кажется, хочет оторвать от него лакомый кусок. Толчки становятся глубже, а стоны — громче. Тела их сплетаются в пламенной страсти горячих огней, которые исходят от горящих поленьев, кожа к коже и ни единого просвета. Почувствовав, что пора, Джейсон вновь переворачивает мальчика на живот, в прежнюю коленно-локтевую, не выходя из тела. Ритм постепенно ускоряется, шлепки о бедра становятся развратнее. Майор трахает в том темпе, в котором хочется, хватаясь за талию до белых следов и направляя молодое тело в сторону толчков, чтобы усилить удовольствие. У Тэхена лоб покрывается испариной — настолько хорошо начинает становиться, пусть дискомфорт пока что присутствует, появляется что-то еще. Мужчина несколько раз толкается размашисто, заставляя мальчика застонать в горло и прогнуться, подобно кошке и до хруста в позвонках. Ощущение, будто он наконец-то нашёл заветную точку, прикосновение к которой заставляет голову идти кругом. Тэхен кончает себе на живот моментально, ни разу к себе не прикоснувшись. Он слегка подрагивает, а Джейсон продолжает трахать — ему ведь до сих пор мало. Майор срывается — никак по-другому это не описать. Мужчина ускоряется и начинает остервенело долбиться в тело, предвкушая скорую разрядку: бедра у него крепкие, на многое способные. Иногда он забывается, не отдавая отчета действиям и совсем не задумываясь, что нельзя драть этого хрупкого мальчика, как очередную сучку из бара. У Тэхена нотки голоса непроизвольно ползут выше, вырываясь все чаще и чаще — он стонет уже в открытую, не сдерживаясь. Колени начинают разъезжаться, а глаза — закатываться.  — По-ожалуйста, не т-так быстро-а! — пытается сказать мальчик между стонами, каждую секунду срывающимися с губ. По правде, сейчас снова больновато, но удовольствие эту боль практически полностью перекрывает. Ещё немного и дойдёт до обморока от такой грубой ласки. Дышать почти нечем — пламя жадно сжигает кислород и топит помещение, батареи накалены, а температура собственного тела заставляет сгорать, буквально вариться в адском котле. Джейсон с легкостью подхватывает его таз, удерживая, чтобы он сохранял позицию. Сам мужчина тяжело дышит, немного запрокидывая голову. Такая сладкая нега, такая дурманящая. Он делает последние глубокие, размашистые толчки, так что мальчик издаёт уже невнятные жалобные звуки, и кончает внутрь с басистым утробным стоном, сжимая пальцами кожу и ещё немного двигаясь в нём. Ему показалось, что тот сдавленно простонал вслух его имя. Мужчина выходит из тела и отпускает бедра, на которых даже в полумраке виднеются покрасневшие следы от ладоней. Это был лучший секс за последнее время. Его хватило бы ещё на раз, но мальчик, кажется, сейчас отключится. Тэхен валится на пол, растекаясь по ковру. Настолько устал, что шевелиться трудно. Он все пытается отдышаться и сконцентрироваться на ощущениях. Кожа горит, тело ломит, прежде девственную дырочку саднит, а по бедру из пульсирующего колечка стекает вязкая струйка спермы. Какой стыд… Джейсон надевает брюки, осознавая одну важную вещь — ему впервые за долгое время хорошо: и физически, и в какой-то степени морально. Он берет пепельницу и садится на пол рядом с Тэ, опираясь спиной на подлокотник. Мальчик просто лежит и все пытается отдышаться, он делает какие-то попытки встать, но в итоге просто продолжает валяться. Да уж, трахнул он его, как следует, не пожалел.  — Этого ты хотел, этого добивался? — отвлеченно спрашивает мужчина, закуривая. Тэхену глаза поднять стыдно, поэтому он просто поворачивает голову в сторону Майора, молчит.  — Мне просто интересно, зачем ты соблазнил меня, только и всего. — он медленно затягивается.  — Я…я хотел…проверить. — будто бы пьяно отвечает мальчик.  — Трахну ли я тебя? — он усмехается.  — Лю… Нравлюсь ли я вам. — он решает начать с малого.  — Как видишь. — он выдыхает дым. Майор немногословен, но за его мнимым безразличием скрываются чувства. Он просто отвык говорить о них вслух. Его любовь, ранее нежная и трепетная, стала другой — более грубой с своих проявлениях, чересчур замкнутой и рассудительной…холодной, но не менее пылкой, не менее настоящей. Себя он обмануть точно не может: сердце безудержно колотится и отдаёт в грудину.  — Вам было хорошо? — тихо спрашивает Тэ.  — Почему ты спрашиваешь? — Ему было не просто хорошо, а волшебно.  — Я рад, что смог сделать для вас что-то значимое, что…не разочаровал. Джейсон задумался, причём довольно сильно.  — Ты сам как? Тэхен молчит, не зная, как ответить. Вроде бы неплохо, а вроде бы — убито. Мужчина, не получая ответа, глубоко затягивается.  — Я…мне нужно в ванную. — Тэхен еле-еле встаёт, чуть ли не падая от бессилия. Мужчина тоже встаёт, провожая взглядом фигуру, чуть ли не порываясь пойти с ним. Но что-то подсказывает ему остаться на месте. Мальчик видит себя в зеркало и изгибает брови у переносицы: светлая кожа местами покраснела от крепкой хватки мужских рук, волосы взъерошены, а на шее виднеется укус, который слегка побаливает. Тэхен залезает в ванную и начинает смывать с себя следы произошедшего. Жалеет ли он? Сложный вопрос: нельзя ответить точно. Единственное, о чем можно жалеть — то, что привяжешься крепче. Он садится на дно ванной и обхватывает колени локтями. Эти сильные руки, рваные толчки и соприкосновения бёдер, бессовестные губы… Тёплые струи воды мягко стекают по спине, позволяя забыться и немного расслабиться. Не обращать внимания на ломоту в мышцах, на неприятные ощущения сзади. Так сильно убаюкивают… Тэхена нет уже минут двадцать, а вода все продолжает течь. Джейсон до сих пор думает, все сидит и не знает, что делать. Все, что надо и не надо, он уже сделал сполна. «Молодец, трахнул подростка, — думает он про себя, — но, черт возьми… Было потрясающе». Только вот самый интересующий его вопрос — «Кто он мне?» или же «Кем я хочу его видеть?». Майор решает пойти в ванную, потому что мальчика нет уже довольно долго. Насторожился. Он приоткрывает незапертую дверь и видит Тэхена, сопящего под тёплыми струями воды и сидящего свернувшись калачиком. Мужчина выключает воду, подхватывает под колени и достаёт из ванны. Джейсон бережно вытирает его кожу полотенцем и укладывает на диван, накрывая сверху пледом. Каким же все-таки хрупким он кажется… Майор мягко гладит по волосам и отходит, оставляя мальчика наедине с грезами. Да, он умеет проявлять заботу и нежность, но только в особых случаях — тогда, когда никто не видит. Когда даже он сам закрывает на свои поступки глаза.