Твои огненные косички

Аннет в ужасе смотрела на сестру, которая кричала посреди комнаты. Всё будто застыло в этот момент, осталась только Ваня и больше ничего. Восьмая почувствовала, что её ноги отрываются от пола, а мысли медленно покидают голову, сменяясь абсолютной пустотой. Все, кто стоял ближе всего к Седьмой, поднимались в воздух, не смея произнести ни слова. Волосы Аннет отчаянно извивались, стараясь найти опору и вернуть девушку в сосредоточенное состояние, но та не могла оторвать глаз от сестры. — Вы никогда не слушаете меня! Никогда не доверяете! Считаете бесполезной и беспомощной! — в глазах Вани выступили слёзы, она в отчаянии сжала кулаки. Шкафы с ужасным треском распахнулись, тарелки полетели на пол, разбиваясь на тысячи поблёскивающих осколков. — Ваня, мы только стараемся помочь, этот человек действительно опасен для тебя, — прошептала Элиссон, вжавшаяся в угол. — Ложь! — по стёклам пошли трещины. — Он любит меня! — Ваня, прошу тебя, ты себя не видишь… Ты должна успокоиться! — Я. Ничего. Вам. Не. Должна! — девушка взмахнула руками, повисшие в воздухе Аннет, Клаус, Диего и Лютер поднялись практически к потолку. Казалось, эти четверо совершенно не осознают, что происходит. Их глаза были распахнуты, на губах застыло непонятно-спокойное выражение, руки безвольно висели вдоль тела. — Ваня, посмотри, что ты делаешь! Не вынуждай меня пустить слух! Ответом стал звон разбившихся в рамках витражных стёкол. — Я не хотела этого, — прошептала Элиссон, сглатывая подступивший к горлу ком, — я не хотела, Ваня… До меня дошёл слух, что ты… Номер семь, не поворачиваясь, взмахнула рукой. Острый осколок тарелки плавно скользнул по горлу Третьей, вспарывая кожу. Элиссон будто подавилась словами. Из перерезанного горла хлынула кровь. Она быстрыми толчками выплёскивалась на кожу, заливая воротник кофты и руки девушки, которыми она отчаянно пыталась зажать рану. Из её рта доносились то ли хрипы, то ли глухое бульканье, по губам струились вязкие ручейки бордово-чёрной крови, медленно капающие на ковёр. Элиссон осела на пол, судорожно пытаясь нормально вздохнуть. На её губах лопались маленькие, переливающиеся на свету, пузырьки из крови и слюны, всё тело била мелкая дрожь, жизнь капля за каплей покидала её. Ваня, услышав хрип за спиной, повернулась и застыла, будто каменное изваяние. — Элиссон… Элиссон! Господи, это… Это не я! — девушка побежала к сестре, падая на колени перед ней и судорожно зажимая рану. — Мама! Мама! Мама, ей нужна помощь! — номер семь, срывая голос и захлёбываясь в слезах звала Грейс, чувствуя, как под её пальцами слабыми толчками жизнь вместе с кровью покидает вспоротое горло. — Он мёртв. Апокалипсис остановлен! — торжествующий Пятый появился посреди гостиной с подсохшими кровавыми брызгами на щеках, но так и застыл, глядя на царящий разгром. — Что, блять, здесь произошло?! С этими его словами четверо висящих в воздухе тела безвольно упали на пол. — Аннет?! Ваня?! — Пятый в ужасе посмотрел на сотрясающуюся в рыданиях Ваню. — Боже, Элиссон… Что с ней?! — Я не-не-не специально! — захлёбываясь словами Ваня подняла на брата глаза. — Это сделала ты..? Господи… — Пятый мгновенно исчез, но так же быстро появился, держа за руку маму. — Помоги ей, — коротко указал он на Элиссон и бросился к Аннет, перепрыгивая через тела братьев. Женщина осторожно наклонилась и, не задавая вопросов, подняла на руки окровавленное тело дочери. Она невозмутимо улыбнулась испуганной Ване и, повернувшись на каблуках, быстро пошла в сторону операционной. Грейс на ходу анализировала рану, потом на миг остановилась и, осмотрев лежащих на полу сыновей, одной рукой подняла за локоть Диего и повела за собой, обращаясь будто в пустоту: «Мне нужно будет немного донорской крови, иначе Элиссон может не справиться, но она сильная девочка, она сможет». Аннет потихоньку приходила в себя, осознавая, что всё тело ужасно болит. Вокруг неё расплескались слабо шевелящиеся волосы, подобно огромному рыжему озеру. — Что произошло? — девушка попыталась присесть, но ничего не получилось. — Эн! Эн, не шевелись, просто лежи, ладно? — Пятый сел на пол рядом с ней, осторожно прощупывая руки, ноги и рёбра сестры на предмет переломов. — Пятый? Боже мой… Что случилось? Я помню только как кричала Ваня, — она с трудом села, потряхивая головой, но Пятый быстро зажал её глаза рукой. — Что ты творишь? — Тебе нужно уйти отсюда, — мальчик приготовился телепортироваться, но девушка стряхнула его руку с лица, осторожно поднялась на ноги, и, пошатываясь, пошла в сторону скорчившейся на полу Вани. — Ванечка, что произошло.? — Аннет осторожно села рядом с сестрой и, увидев, кровь на её руках и одежде, испуганно втянула в себя воздух. — Отойди от меня! Я могу навредить тебе! — Седьмая отодвинулась от сестры, поднимаясь на ноги. — Нет-нет-нет, Ваня, это просто глупости! Это твоя сила, это не ты, ты могла случайно его убить… Он это заслужил, поверь, он хотел убить меня, — девушка хотела было ласково обнять её, но Ваня отошла, испуганно глядя на неё. Пятый посмотрел на растерянную Восьмую, потом на Седьмую и всё понял. Аннет отключилась, когда Ваня использовала свою способность, потому не помнит ничего и не знает, что это он прикончил Леонарда, не видела Элиссон и считает, что эта кровь принадлежит Леонарду. Её нельзя в этом разубеждать, иначе беды не миновать. Она и так слишком много нервничала за эти несколько дней, поэтому Пятый состроил спокойное лицо и приобнял сестру за плечи, отчаянно маякуя Ване. — Да, Аннет, она поступила правильно, я тоже так считаю. — И теперь апокалипсис остановлен? И всё будет как прежде, да? И ты никуда не исчезнешь? — девушка с надеждой смотрела на брата. — Да… Наверное… Ваня убила его, но мы отметим это позже, хорошо? Пойдём, тебе стоит передохнуть, — Пятый взял сестру под руку и направился к лестнице. — Всё будет хорошо… Всё снова будет хорошо… — Аннет улыбалась, на усыпанных веснушками щеках проступили незаметные ямочки. Она не видела ничего вокруг себя, глаза застилала пелена картинок её будущей жизни. Наконец, всё будет так, как она хотела: они будут жить вместе, Элиссон завершит бракоразводный процесс, и к ним будет приезжать Клэр. Клаус останется жить здесь, а она дождётся своего восемнадцатилетия и сможет, наконец, найти дом своей мечты и жить не как предписывают строгие правила… И Пятый будет рядом, она очень надеялась на это… Она даже не понимала, как упала на собственную кровать, прикрывая глаза и мгновенно проваливаясь в сон, забыв о том, что проснулась только несколько часов назад.

***

— Встаём, чего развалились, — Пятый, оставив Аннет в её комнате, переместился обратно в гостиную, где небрежно пихнул носком Клауса, который, постанывая, перевернулся на бок и открыл глаза. — Твою ж ма-ать, Пятый, почему так грубо? Я твой брат, не забыл? — Четвёртый потёр лицо руками. — Ощущение, что меня били палками, пока я под кайфом. — Лютер, подъём по лагерю! — Пятый уже отошёл от Клауса и пинал номера один по плечам и спине. — Развалились! Тут вам не курорт! Лютер застонал, но глаз не открыл. Мальчик раздражённо фыркнул, но тут его взгляд упал на Ваню, пятящуюся к выходу. Собрав последние силы, он переместился к сестре и, нервно оглянувшись, схватил её за руку, перемещая в собственную комнату. — Эй, что ты делаешь!? — девушка отскочила от него, испуганно глядя на собственные руки. — Тихо! Сходи в душ, надень чистую одежду из шкафа и не высовывайся, хорошо? — Пятый подтолкнул Ваню к кровати. — Я должна уйти, я представляю опасность, — Седьмая плюхнулась на кровать, зарываясь руками, прикинувшимися коричневатой корочкой, в волосы и закрывая глаза. — Ты соврал Энни, чтобы она не испугалась, я знаю это. — Ты врала всю жизнь, скрывая способности, — парировал мальчик. — Я не властна над этим! Сама только узнала! — девушка сжала кулаки в волосах. — Ладно. Спокойно. Я убил этого урода, - Ваня посмотрела на него взглядом, полным такой всепоглощающей боли, что тот поёжился. — Значит, это правда... — Он был лишь угрозой. — Но я любила его, Пятый. И я не могу просто так забыть этого. Ты бы не пережил, если бы кто-то отнял у тебя Энни, — она поджала колени к груди, пачкая туфлями одеяло. Пятый тяжело вздохнул. Как бы Ваня ни пыталась казаться сейчас взрослой, умной и независимой, внутри неё жила та маленькая девочка, которую уж точно недолюбили в детстве. Ему было её до одури жаль, но она не понимала, по кому сейчас грустит. Он убил того, кто должен был положить конец человечеству. Человека, из-за которого он долгие месяцы видел перед собой мёртвые тела братьев и сестёр, рыдал в пыльные рукава, прижимая к себе оледеневшую Аннет, лицо которой навсегда запечатлило безмерную усталость и спокойствие. Её убили не обстоятельства, её убил Леонард. Так он считал сейчас, глядя на поникшую Ваню. Он не мог находиться сейчас рядом с Номером Семь. От неё будто исходили волны неведомой силы, опасной, страшной, необузданной. Ване надо было собраться с мыслями, потому он ничего не придумал лучше чем сказать: «Я буду внизу,» — и покинул комнату, прикрыв за собой дверь.