Красная нить судьбы. Часть 1. Теперь мы вместе!

             Лаимм уже откровенно устал ковыряться во всей это грязюке. Он пытался собраться с силами, ведь ему нравилось наводить порядок. Нравилось создавать уют. Вносить в то место, где живёт, тепло и радость. Но чем больше он ковырялся в грязных носках, трусах, штанах, рубашках и всём остальном, тем быстрее и сильнее росло желание похоронить домочадцев во всех этих горах давно не стираных вещей. И не найдут, и запах разложения не почуют. Лаимм даже злорадно похихикал. Вот только это не помогло ему продвинуться дальше. С тяжёлым, вселенски усталым вздохом он поставил таз с постиранным бельём на подоконник и принялся развешивать постиранное.       Но его отвлёк раздавшийся в коридоре шум. Голоса Лаимм узнал сразу — Хэльмир и Иллиан. Вот только братья явно чего-то не поделили. Они ругались, говорили на повышенных тонах, и Иллиан чаще всего срывался на крик. Лаимм, оставив бельё, вышел в коридор и чуть не был сбит ощутимой волной весьма специфического запаха. Он выпучил глаза и нервно кашлянул.       — Как убрать метку?! — Иллиан тут же кинулся к Лаимму.       — Самый лёгкий способ — попросить убрать того, кто её поставил. Или же отца. У него как-никак есть над тобой власть, ты же его плоть и кровь. А что случилось-то? Чего вдруг такая убойная запашина стоит? У меня аж нюх отбился, — Лаимм забавно повёл носом и потыкал в самый кончик пальчиком.       — Я спать, — обречённо выдавил Иллиан, а вид был такой, точно два ручья слёз сейчас пустит. Он спихнул игрушку Лаимму и утопал по коридору в сторону лестницы.       — А чего случилось? — Лаимм посмотрел на пакеты в руках Хэльмира и только потом заглянул в его лицо.       — Ну, просто, так скажем, Иллиану очень «ненавязчиво» сделали предложение, — Хэльмир нервно хохотнул.       На вопросительно изогнутые брови Лаимма пришлось поведать о любовном «угле». О двух братьях-звергонах, один из которых любит Иллиана. Но не тот, которого любит сам Иллиан. Что второму брату из той парочки на него плевать, ибо предпочтения другие. О том, что Рэйкс тот ещё мрачный и унылый тип, от которого мурашки по коже. И что вот этот подозрительный тип нагло засосал Иллиана в развратном поцелуе, поставив сразу и метку. Поэтому от Иллиана и пахнет ощутимой враждебностью.       — Как это романтично! — восхищённо выдохнул Лаимм.       Хэльмир был немного удивлён такой реакции. Обычно когда метка ставится без согласия плодоносящего, это вызывает совсем другие эмоции — прямо противоположные. Тем более что Иллиан и Рэйкс не настолько хорошо друг друга знают, чтобы с ходу метку.       — Чего в этом романтичного? — не понял Хэльмир.       — Это же как сильно он его любит, что пошёл на такой шаг! — Лаимм прижал руки к щекам. — Теперь он точно приложит все усилия, чтобы удержать свою любовь рядом с собой! Какой же шаг он предпримет дальше?!       — Это же тебе не сериал, — протянул Хэльмир, смотря, как Лаимм мнёт пакет с плюшевым волком, тиская и обнимая.       — Ничего ты не понимаешь, бревно! — заявил тот. — Это же так прекрасно! Такой решительный шаг! Вот твой отец на него ещё не решился. — Лаимм обиженно надулся.       — Вот с отцом всё это и решайте, — Хэльмир скинул обувь и протянул Лаимму пакеты. — Вот, это тебе, а волк — Кристану.       — Тиво туть? — Лаимм тут же стал милашкой-скромняшкой и тыкнул пальчиком в красивые и не очень пакеты.       — А вот сходи, распакуй и посмотри, — Хэльмир хитро подмигнул. — Тут наши и папины извинения.       — Лошадки! — Лаимм тут же схватил пакеты, напрочь забыл про уборку и то, что игрушку надо отдать Кристану, умчался к себе и принялся за распаковку.       А пока Лаимм пищал от восторга на каждую новую статуэтку, Иллиан со слезами на глазах крутился перед зеркалом, рассматривая метку. Метка — знак, который ставят доминанты на своих плодоносящих, — говорит о том, что этот юноша или эта девушка заняты на все сто процентов. Если усиленный запах говорил о том, что у того или той просто есть партнёр, то метка ставила точку в этих более свободных отношениях. Это считалось чем-то вроде брака. То есть, если говорить более просто, Иллиан без своего желания стал супругом Рэйкса. Запахи здесь уже не играли особой роли.       Иллиан провёл по ярко-алым линям метки — у каждого вида доминантов она уникальна. У зверян типа Рэйкса — драганидов — она ярко-алая, на вид, точно ладони — вид сбоку, — которые пытались зажать между собой левый сосок. Все метки проявлялись в двух местах — напротив сердца и в ложбинке на шее. Это показывало, что плодоносящий занят. Метка казалась немного грубоватой и не особо красивой. Её линии были чуть изогнуты. Снизу, где «ладони» соприкасались, — когда как сверху они оставались раскрыты, — шла короткая волнистая линия, а в волнах виднелись небольшие точки. Иллиан в сотый раз провёл по ней кончиками пальцев и тихо застонал.       Ни с кем бы он спорить не взялся, если бы ему сказали, что он хочет любви. А кто её не хочет? Только идиоты или лжецы. Но с тем, на кого смотреть приятно. Кого любишь. Кого жаждешь. А вот так вот выйти замуж за какого-то зверянина — разница от звергонов лишь в том, что у вторых голова животных, а у первых обычная, как, например, у Лаимма — не хотелось. Понятно, что поставив метку, он сделал неправильно. Ведь это должно пройти по закону и правилам, на брачной церемонии при куче народа. Когда супруг в красивом костюме, когда всё празднично. А самое главное — по обоюдному согласию.       Иллиан миллионы раз представлял, как это всё происходит с Драгао. Как тот, встав на колено, делает предложение. Как они оба произносят клятву перед алтарём. А потом и метка. Правда, будет такая же, как стоит сейчас. Но тогда бы она была не такой отвратительной и некрасивой, ведь поставил бы желанный мужчина. А теперь что?! Иллиан уставился, как небольшая копия метки проявилась на ложбинке шеи, и принялся хныкать. Не такого он от своей судьбы ждал, совершенно не такого.       Он перекочевал на заправленную кровать с чистым постельным бельём. Подтянув подушку, спрятал в неё лицо и принялся орать. Орал до тех пор, пока блевать не потянуло. Эмоции били через край. И далеко не самые приятные. Внутри разливалось обречение и желание пойти и грохнуть Драгао за то, что наплёл своему брату что-то такое, из-за чего тот решил сделать то, что сделал.       Иллиан резко сел и откинул подушку. Он уставился перед собой и, тихо выругавшись, поднялся. Заметавшись по комнате, он пытался найти одежду, в которую можно было переодеться, чтобы не ходить в форме учебки — вне учебного времени это запрещалось. Однако поиски успехом не увенчались, и он вспомнил — Лаимм же ещё до обеда собрал со всех «дань» грязным бельём на стирку. Обречённо застонав, он уселся на край кровати, но тут же завалился на спину.       — Не спишь? — в дверях показалась взъерошенная голова Лаимма.       — Ещё нет…       — А чего так страдальчески? — Лаимм быстренько пробежал до кровати и, плюхнувшись рядом, похлопал Иллиана по ноге. — Посмотри на это с другой стороны, раз он так сделал, значит очень-очень привязан к тебе!       — Но что-то он не учёл тот факт, что я не особо к нему привязан.       — Но это же так романтично! — пропищал Лаимм. — Ты настолько ему нравишься, что он сделал такой решительный шаг! А ещё, судя по всему ему плевать, что ты гибрид. Судя по запаху, он ничуть не слабее Хестана.       — Отец посильнее будет, — со вздохом сказал Иллиан.       — Слушай, ведь нет повода для слёз и истерик, — Лаимм сел боком, чтобы лучше видеть парня. — С одной стороны, да, ты прав, и тут мужик поторопился. Твоё мнение в таком важном деле нужно учитывать. Однако если посмотреть с другой, то он более решителен, сообразителен, а самое главное — надёжен. Не знаю, правду ли мне рассказал Хэльмир про этих Дрейков, но я ставлю на Рэйкса. Драгао мне кажется несколько беспечным. Пусть Рэйкс не так ярко выражает свои эмоции, не всем же быть такими, как я, — Лаимм хохотнул. — Но первое, что должно тебя волновать — это его верность и любовь. Так что перестань вести себя так, словно тебя на эшафот ведут. Ты вообще пытался с ним поговорить? Поговорить, а не истерично вопить, что он поступил, как мудак.       — Нет… — Иллиан поджал губы.       — А чего так? То, что он выглядит мрачным, ещё не значит, что он такой. Не все умеют правильно показывать свои эмоции. Думай, что он просто более скромен. Давай, ложись спать, а потом подумай о разговоре с ним. От "просто поговорить" с тобой ничего не случится.       — После того, что он сделал, нет у меня желания с ним разговаривать.       — Ладно, я давить не буду, но приведу ещё один пример: если останешься с таким крепким дядькой, то тебе не нужны будут таблетки. Какими хорошими они бы не были, но лекарство остаётся лекарством. Где-то оно помогает, а где-то оседает неприятными последствиями. Поэтому возьми себя в лапки и просто обсуди с ним всё. И не смотри на него только с одной стороны. Знаешь, есть такая поговорочка: к миру надо быть проще, а на существ смотреть ширше! Дерзай! — Лаимм хлопнул парня по ноге и поднялся с кровати.       Смотря, как Лаимм выбегает из комнаты, — попка у него при этом так забавно тряслась, — Иллиан перелёг нормально и нырнул под одеяло. Конечно, он был прав, но всё-таки… Стоило Иллиану представить Рэйкса с его вечным выражением лица «кирпич», как по телу пробегали малоприятные мурашки. Кто-то помер — морда «кирпичом». Ладно, тут ещё в тему. А если праздники? Радостные моменты? А выражение лица такое, как будто кто-то помер. Иллиан спрятался под одеяло, точно оно могло его спрятать от всех бед, и, глухо застонав, ещё и спрятал лицо в ладонях.       Лаимм обижался. Непонятно, сильно или нет, но нотка обиды была. Как же он хотел, чтобы Хестан на него поставил свою метку. Но это всё не происходит. Иллиана и то вон как подловили. А он вообще не хотел. Тихо и недовольно сопя, Лаимм вернулся в ванную, где принялся ставить гладильную доску, старательно пытаясь не сильно ею греметь, дабы не разбудить ораву спящих демонов.       Улёгшийся рядом Лёд широко зевнул и, потянувшись, прижался к ногам хозяина. Льду стоило позавидовать — он единственный, кому ничего не надо делать. Только жрёт — корм Хестан притащил с работы, — срёт, носится и периодами пытается сожрать квартиру. За что огребает от Лаимма по хвосту. Бей не бей, а всё равно тискаться идёт к нему. Больше ж никто с ним так не сюсюкается и холку не треплет. Лаимм осторожно присел — прямо на волка — и под его довольное сопение принялся чесать холку и наглаживать морду. Благодаря стараниям Лаимма шерсть у Льда была на диво мягкой и шелковистой. Не такой грубой, как при их первой встрече. Да и сам Лёд становился более покладистым. Домашний питомец! Лаимм хотел котика… И только он начал мысленно рассуждать, позволит ли Хестан завести котика и не сожрёт ли его Лёд, как раздалась тихая трель звонка двери.       — Иду-иду, — в такт пропел Лаимм, поднимаясь на ноги. Дверь он распахнул безо всякого страха. Сила есть, ума не надо…       — Доброго дня, — в дверях с двумя большими букетами мелких роз застыл Рэйкс. — Приношу свои извинения за то, что отвлекаю от дел. Позволите войти?       — Да-да, конечно! — Лаимм, вылупившись на драганида, которых никогда не видел, сделал пару шагов назад.       — Это вам, — Рэйкс протянул букет с ярко-оранжевыми розами Лаимму.       — Ой, как приятно… — Лаимм от неожиданности даже все мысли растерял. Это так отличалось от того, что об этом парне говорили ребята, что он даже в мыслях запутался. — Большое спасибо! Но, — Лаимм зарылся лицом в цветочки, вдыхая приятный аромат, — не понимаю, я-то чем это заслужил? Ой, как же вкусненько пахнут.       — Вы же мапа для Иллиана. Хоть и не рожали его, но я уверен, вы поддерживаете его, как родного, — Рэйкс чуть поклонился, выказывая уважение, а Лаимм от такой речи и вежливости расплылся в дурацкой улыбке, смущаясь всё больше. — Простите, но я могу увидеть Иллиана? Я бы хотел поговорить с ним о своём необдуманном поступке.       — Хочешь отказаться? — Лаимм глянул на него с подозрением.       — Отнюдь. Просто хочу обговорить множество деталей. — Рэйкс чуть сильнее сжал букет с нежно-розовыми розами.       — Я, конечно, не совсем одобряю твой поступок, — протянул Лаимм, — но ты определённо мне нравишься. Несмотря на твои способности, ты не пытаешься давить силой. Ты явный дипломат. Даром что мало эмоционален.       — Боюсь, моё детство было не таким радужным, как у моего младшего брата. У нас с ним большая разница в возрасте. Ввиду этого я просто привык вести себя сдержанно.       — А я боюсь, что с Иллианом ты сейчас поговорить не сможешь, — Лаимм развёл руками.       — Он настолько сильно зол?       — Он настолько сильно спит, — Лаимм тихо рассмеялся. — Просто он ещё с учёбы приехал, а я не дал им выспаться, заставил с уборкой помогать. Засрали всё! Кстати, готовься к тому, что он жопа ленивая!       И Лаимм и Рэйкс, замолчав, посмотрели на вышедшего из ванной Льда, который, присев за спиной хозяина, положил голову на плечо. А следом и потянулся к цветам, приоткрывая рот, дабы цапнуть. Вернее — куснуть.       — То, что он ленив, меня не пугает. В нём много других хороших качеств. А уборку будем делать вместе. Мне не сложно помочь.       — Вот бы мне кто так сказал, я был бы счастлив! — Лаимм хлопнул Льда по носу. — Это мои цветы, не смей их кусать!       — В таком случае, раз Иллиан отдыхает, я попробую заглянуть завтра к обеду. Если вы не против.       — Я-то не против, — Лаимм широко улыбнулся. — Он правда настолько сильно тебя притягивает, что ты пошёл на такое?       — Безумно. — Рэйкс протянул второй букет Лаимму. — Не могли бы вы передать? Вместе с моими извинениями и просьбой поговорить.       — Мог бы, — Лаимм хихикнул. — И вообще, перестань мне выкать, я ещё не настолько стар. Да и судя по тому, что я чую, возраст у нас примерно одинаковый. Меня зовут Лаимм. Обращайся по имени.       — Спасибо за понимание, Лаимм.       — А с Иллианом я ещё сам поговорю. Попробую настроить его на более позитивную волну, чтобы он не сразу накинулся на тебя с кулаками.       — Буду признателен, — Рэйкс снова поклонился. — В таком случае я пойду.       — Счастливо! — Лаимм помахал рукой на прощание и довольный, точно обожравшийся вкусняшек Лёд, поплёлся искать вазы или хоть что-то, во что можно было поставить цветы.              Хестан чувствовал, как в нём росли тревога и напряжение. Он вернулся с работы. Доделывал кое-что по мелочи. Но если бы не отвлекался настолько часто, то давно бы уже всё сделал. На глаза то и дело попадался большой букет мелких ярких роз, которые Лаимму подарил Рэйкс. К слову, второй букет Лаимм утащил в комнату Иллиана и аккуратно поставил на прикроватную тумбочку. Хестана этот букет нервировал. Почему какой-то левый мужик дарит цветы его парню? Да ещё и Лаимм ведёт себя так, словно ничего страшного и не произошло. Но ведь и не произошло же. Вот только Хестану не становилось легче от этих мыслей. Он уже в сотый раз подумал, что хочет выкинуть этот веник в окно.       От неприятных мыслей его отвлёк Лаимм. Пирожочек пришёл с большой стопкой глаженого белья и, забавно вихляя попкой, принялся раскладывать его в шкаф. Он так старательно развешивал рубашки на плечики и поправлял, прежде чем повесить, что у Хестана непроизвольно губы растянулись в улыбке.       — Пирожочек, — позвал Хестан, а когда тот оглянулся, похлопал себя по ноге.       Лаимм сначала сделал недоумённое лицо, но всё равно подошёл к нему и послушно присел на колено. И Хестан тут же принялся его обнюхивать, целовать и крепко обнимать. При этом руки нагло блуждали по желанному телу.       — Кися, ты тиво это? — Лаимм хоть и не отталкивал его, но и не отвечал. Его немного удивляло такое поведение любимого.       — Хочу тебя прямо сейчас, — порывисто шепнул Хестан, впиваясь в пухлые губы Лаимма горячим поцелуем.       — Низя! — заявил Лаимм и кивнул.       — Если дело только в плане чистоты, я хочу тебя! А вот если могу сделать неприятно, тогда другое дело, — Хестан жадно поцеловал ложбинку на его шее.       — Но у тебя же работа!       — Осталось совсем немного.       — Тогда доделывай! — Лаимм уверенно поднялся и вышел.       Пока Хестан доделывал работу, Лаимм быстро ополоснулся, хорошенько подмылся, повздыхал над кровавыми выделениями и, надев трусики, вернулся в комнату. Хестан уже валялся в кровати. Работу доделал — от мысли, что чем быстрее сделает, тем быстрее окажется в объятиях любимого, всё сделал махом. Лаимм на него посмотрел с подозрением — не сразу поверил, что тот всё сделал настолько быстро. Но не стал выпрашивать и забрался на кровать, где Хестан сразу же подмял его под себя, шустро стянув трусы — спасибо, что не порвал!       От слишком грубого натиска Лаимм глухо и болезненно застонал. Так и хотелось врезать Хестану в лоб, чтобы был потише и медленнее, а то вдалбливается так, точно поставил себе задачу кровать разломать. Лаимм судорожно цеплялся руками за шею Хестана, понимая, что при течке его надолго не хватит, ибо выносливость в этом плане падала в несколько раз. Да и Хестан иногда двигался слишком рвано и грубо, что подводило ближе к концу.       — Хестан! — Лаимм громко вскрикнул и выгнулся.       Хестан и себя сдерживать не стал, просто максимально расслабился и кончил. Завалившись сверху, он крепко прижал к себе Лаимма. Уткнувшись в его шевелюру, вдыхал его запахи.       — Кися, мне надо вытереться и обратно надеть трусики! Иначе я всё бельё вымажу. Кровь отстирывается сложно!       Тихо посмеиваясь, Хестан помог Лаимму и обтереться, и одеться, не забыв вытереться и сам.       — Чего на тебя нашло? — спросил Лаимм, устало дыша. Его дико вымотало мытьё полов, бесконечная стирка, которая ещё и не закончена, то же самое с глажкой и приборкой вещей. Он бы сейчас уже дрых, видя сотый сон, а тут ещё и Хестан чего-то погрустнел. Силы были не просто на нуле, а уже ушли в минус…       — Ничего… — уклончиво отозвался Хестан, сильнее прижимая к себе Лаимма.       — Будешь юлить или отнекиваться, оторву пипиську! — пригрозил Лаимм, удобнее укладывая голову на его плече.       — Почему чуть что — под угрозой сразу мой член? — вздохнул Хестан.       — Потому, что ты дурак, — заявил Лаимм. — И по-другому не понимаешь. Быстро говори!       — Ладно, — Хестан нервно кашлянул. — Когда я сегодня увидел, как на Иллиана так решительно поставили метку, то, честно признаться, испугался. Нет, не за сына. Тот и сам за себя прекрасно может постоять. Да и если постарается, и метку сам снимет. Вопрос только в том, хочет ли он этого.       — Отклоняешься от темы, — перебил его Лаимм.       — Просто я подумал, что, если и тебе кто-то так же сделает? Ещё этот веник в горшке! Зачем ты его взял?!       — Дурак ты, Хестан, — обиженно сказал Лаимм, — и не лечишься. Если на меня кто-то кроме тебя метку решит поставить, огребёт так, что родные не признают. Мне такого не надо. Я от тебя этого жду!       — А я не хочу торопиться.       — Так я не тороплю! — Лаимм обиженно засопел, но почти сразу перестал и, подняв голову, тихо спросил: — а ты мне предложение красиво сделаешь?       — Рассчитывал без букета, — проворчал Хестан и поспешно добавил, видя, как Лаимм расстроенно отворачивается. — Но с кольцом, и встав на колено. Колечко уже ищу. Это оказалось сложнее, чем я предполагал. — Хестан утянул Лаимма, укладывая на себя.       — Красивое? — Лаимм выпучил глаза и смотрел с такой верностью, что Хестан устыдился своей ревности.       — Красивое. Но какое, говорить не буду. Хочу сделать сюрприз.       — Буду ждать с нетерпением! — Лаимм уткнулся носом тому в торс и издал довольный писк.