Давай совершим обмен

      — Если не хочешь больше со мной общаться — окей. Я не буду оправдываться. И раскаиваться не буду...       Арина долго смотрит на экран ноутбука, вглядываясь Вере в глаза, а затем неуверенно кивает.       — Я такой же человек, Вера, я не могу судить тебя, — отвечает она, поглаживая дремающего мистера Альберта. — Ты ничего изменить не можешь уже, но, блядь, — опускает взгляд, — от раскаивания отказываться не стоит. И... навещай Катю после того, как всё вернётся на круги своя.       Вера отключается первая, даже не попрощавшись. Ну и ладно. Закрыв ноутбук, Арина падает на кровать, уставившись в потолок. Из-за резкого движения — кровать громко скрипит, (и это, мать его, дорогущая мебель!) заставляя мирно почивавшего Ала подскочить и зашипеть.       — Чего ты? Спокойно.       Альберт продолжает осуждающе смотреть, а через несколько секунд, мучительно долгих секунд, ведь когда тебя осуждает кот — это абзац, гордо спрыгивает с кровати и уходит.       Арина щурится, пару секунд думает и приходит к выводу, что у него много общего с Юрой. Так же её презирает, при малейшем движении — смотрит как на ЧМО, а то есть: человека, мешающего обществу. Обществу, в смысле только Юре и Алу...       — Да они оба — цундере! — вздыхает Листопадова, поближе притянув к себе ноутбук. — Но Юре — простительно, он же... — глупая улыбка на собственных губах удивляет, Арина трясёт головой. — Совсем я что-то расклеиваюсь... Блин, сама с собой болтаю... Просто нужно отвлечь себя.       Зайдя в ВК, она сразу же проверяет оповещения в надежде, что Плисецкий всё же принял её заявку. Ага, разбежалась.       — Чего я ожидала? — забыв о том, что было принято решение не вести монологи, буркает Арина. — Вот бы я была как Гарри Поттер! Произнесла заклинание — вжух! И человек ничего не помнит. Сектумсемпра! Или нет? Кажется, я бы сильно травмировала Юрку... Так! — серьёзно смотрит на себя в отражение, погрозив пальцем. — Больше никаких разговоров сама с собой!       Довольно печально становится на душе. Арина — человек, пересматривающий Гарри Поттера тысячи раз, взяла и забыла заклинание стирания памяти. Стыд, вечный позор на её (пока что) чёрную голову! Нет, ну тут точно замешана магия.       — Где Май? — нервно усмехается Листопадова. — Нужно выговориться, а то совсем беда. И это было последний монолог!       Май,       Я забыла как называется заклинание из Гарри Поттера!!       Прости, что ворвалась так... хм, неадекватно. Но просто пойми: для меня — это и шок, и позор, и грусть. Я же всё-всё знала... Ух, ладно. Пересмотрю на выходных.       Знаешь, после всего произошедшего — хочется просто спокойных и мирных деньков, во время которых можно отдохнуть душой. Вот прям по-настоящему отдохнуть.       Сердце до сих пор болит. Думать о Кате и Никите слишком тяжко... Мне правда хочется вернуться в прошлое, но это невозможно, такова жизнь: тяжела и порою сильно несправедлива, но я люблю её. И плевать, что я пуста, пусть в конце лета вернусь в дождливый Питер, пусть снова начнётся учёба...       Главное, что я дышу. Что имею возможность смеяться, бегать по лужам, рисовать, идти вперёд.       Возможно, я не уверена, но мне стоит побороться за свою мечту, только не так как Вера и Миша, я ни за что не пойду по головам, обещаю. Просто возьмусь за фигурное катание, но уже как Арина. Это будет сложно, но жизнь — вообще сложная штука!       И я, верь в меня, с этой сложностью справлюсь!       А вообще, я куплю себе торт, большой такой, шоколадный и отмечу победу над Мишей. Этим мистером я-самый-хитрый-о-нет-я-проиграл! Двоякое чувство, если честно, я и счастлива, что смогла доказать Миле, что он хотел ей зла, но и как-то стыдно... Я играла грязно, втерлась ему в доверие, а затем так поступила. Это плохо, да? Понимаю, но иначе Миле было бы очень больно. Я не могла допустить такого! Она, ведь, такая добрая и милая. Никогда не забуду её поддержку в детстве. Интересно, а она помнит? Думаю, нет.       В любом случае, мы с ней теперь по-настоящему подружились. Я очень рада! Мила, конечно, сильно грустит, но виду старается не подавать. Какая, всё-таки, сильная она. Вот бы и мне такой быть.       Ох, уже семь утра... Пойду собираться. Чего так рано, спрашиваешь? Сейчас объясню:       Во-первых, я больше не хочу драить весь Ледовый дворец. Мне правда очень жаль тётю Валю, но... Ну ты понимаешь!       Во-вторых, я, наконец-то, могу забрать котят. Уверена, их там два, назову... Не знаю ещё, на внешний вид нужно смотреть.       Ладно, Май, до встречи. Я тебя люблю) Super Woman Ринэ       Разбитое колено печёт. Конечно, иначе и быть не могло, ведь сам Бог неудачи покровительствует над Ариной. И на рану плевать, заживет, но вот брюки жалко, такие удобные были...       Листопадова тяжело вздыхает, сетуя на свою судьбу. Мало того, что свалилась с забора, так ещё и пушистых комков... таких маленьких и милых... оказалось четыре штуки! И сейчас, всё семейство, возглавляемое Кисей, внимательно следит за рассевшейся на асфальте Ариной, недоверчиво щурясь. Да что такое-то... Все коты мира сговорились смотреть на неё так, словно подозревают, осуждают и пытаются мысленно испепелить? Проклятие какое-то.       Ну хотя бы с заброшенного здания (как Арина поняла, это раньше была библиотека) вытащила, они, конечно, сопротивлялись, рыженький даже кусался, но Арина мужественно терпела, совсем не мужественно сбегая. У неё есть оправдание: неподалёку раздавался странный звук. Это могли быть люди без определенного места жительства, а могли и призраки... А Листопадова в них верит.       А ещё мог быть Миша, желающий её уничтожить. И Юра, который однажды угрожал поселить Арину в мусорном баке. Кто знает, может он выжидает момента, чтобы претворить идею в жизнь?       — Ух, — вздыхает Арина.       Много у неё, однако, недоброжелателей появилось.       Котята, тем временем, уставшие прожигать Листопадову взглядами,  начинают заниматься своими делами. Два чёрненьких, в маму пошедших, с важным видом уходят к Кисе, сидящей чуть поодаль, и начинают ластиться. Рыженький медленно, словно сильно боясь, подбирается к Арине. Та ему подыгрывает: замирает и ждёт. А самый последний, белоснежный, просто напросто отворачивается от всех. И главное, всем своим видом он показывает пренебрежение, прямо излучает его, ещё чуть-чуть и эта волна презрения материализуется в огромный кулак и вдарит прямо в печень!       Когда Арина тянет к вредине ладонь, он подскакивает на месте, грозно шипит и, резко повернувшись, бьёт лапой.       Ну надо же, какой, однако, агрессивный парень. Это же парень? Арина, конечно, не экстрасенс, ошибка в предсказании того, сколько окажется котят, это подтверждает, но почему-то она уверена, что этот снежный ком (он действительно очень пушистый и белый-белый!) именно мальчик. Мордочка у него такая, ну, мужская...       Звон мобильного пугает только подошедшего рыжика, Рона, как тут же решает Арина. Всё же, любовь к вселенной Гарри Поттера сильна и вечна...       — Не бойся, — шепчет она, почесав за ушком Рона, тот недовольно отворачивается. — Ну и ладно.       Арина достаёт с кармана телефон, зевая. Спать охота...       На экране имя «Виктор» и это, если честно, странно. Нет, не тот факт, что звонит Никифоров, с этим Арина свыклась, а тот, что звонит он в восемь утра. Как уже ясно: Виктор — не ранняя пташка, часто опаздывает, (и при этом Яков не заставляет его мыть Ледовый дворец! Справедливо, конечно, ой, как справедливо) по утрам обычно вялый, а тут здравствуйте! В восемь утра звонит.       — Доброе утро, Вера-тя-ян!       Стоит подключиться, как весёлый голос Виктора дарит заряд энергии.       — Привет, Виктор-кун.       Забавная, однако, игра в японцев. Арине нравится! Хотя и немного грустно: такие положительные эмоции она испытывает благодаря другу её сестры. Никифоров улыбается, рассказывает о личном и даже не подозревает, что доверяет такую информацию абсолютно чужому человеку. Думается, если бы он узнал правду, то сказал бы Арине какую-то гадость, мол, обманщица, всё такое... Нет. Виктор — добрый, он бы так не поступил. Только разочаровался бы.       Как-то даже грустно становится. Замерев с телефоном у уха, Арина молчит, совсем не слушая Никифорова. А это, ведь, не её жизнь — истина бьёт по вискам. По истечению времени, придётся проститься с Ледовым дворцом, с Виктором, Милой и Юрой... И даже к Кате будет закрыт вход: с ней знакома фигуристка Вера, а не какая-то там Арина.        Стоп. Никаких печальных мыслей! Арина — не нюня (может, совсем чуть-чуть) она сможет, хотя бы попытается, исполнить свою мечту. Станет на лёд, но не скрывая истинной личины, начнёт кружить в танце. И всё будет хорошо. Тогда, возможно, Юра, встретив её, по-доброму улыбнётся, приветствуя коллегу, а Мила вспомнит и предложит дружбы.

Господи, пожалуйста, пусть это снова не окажется лишь воздушными замками.

      — Однако, — доносится до ушей недовольный голос Виктора, — очень мило болтать сам с собой. Гуманоид! — последнее он громко кричит.       — Ну хватит так меня называть.       — О, отозвалась, — радостно говорит Никифоров. — Да ладно, ты теперь мамин борец за справедливость.       — Ага, я Бэтмен, — Арина гордо кивает, наблюдая за котятами: те всё ещё её игнорируют, даже Рон. — Чего так рано звонишь?       — Шарик, ты балбес.       Да что такое? Почему всем так и хочется обозвать?        — А ты грубиян и бука.       — Я-то? Не ты две минуты назад рассказывала, а тебя не слышали, — возмущается Виктор. — Ну ладно, прощаю. Хотя нет, нет, нет, — загадочно тянет он. — Прощу, если навестишь Маккачина в обед! И накормишь его!       Макка... чина? Это ещё кто? Если подумать, то наверняка питомец. Точно!       — А ты где?       — Шарик, ты балбес! — теперь голос Никифорова звучит зло. — Еду на фотосессию, совсем беда? Не знаю, вернусь ли к обеду, но, думаю, нет. Поэтому покорми Маккачина!       Болтовня продолжается ещё несколько минут, во время которых Арина пытается наладить с котятами контакт, но те её тупо игнорят, только Кися внимательно смотрит, громко урча. Затем Виктор отключается, перед этим взяв с Арины слово. Покормить некого Маккачина, конечно, не сложно, но как попасть в квартиру? И спросить — значит спалиться, Виктор ведь сказал, что «ключик там, где и всегда!»       Ладно, разберётся как-то. Можно Вере позвонить.       Шелест целлофанового пакета приводит в себя, Арина хочет поскорее подняться на ноги, ведь любой человек озадачиться, увидя её спокойной сидящей на асфальте. Но поздно...       Когда Арина смотрит вперёд, её уже прожигают удивленным взглядом.       — О, доброе утро.       Юра замирает на месте, сжимая в руке пакетик с супермаркета. Брови его уже спешат превратиться в одну. Но сейчас он совсем не выглядит как грозный гопник, готовый надрать задницу в любой момент. Скорее он просто милый сонный мальчик. Стоит, глаза заспанные, под ними мешки, пытается нагнать ужас, но сдаётся и зевает. Затем снова одаривает тяжёлым взглядом. Ещё раз поприветствовать? Да не, Арина же не попугай. Продолжать молчать? И не игнорщица... Но что тут сказать, когда на тебя вот так вот смотрят и сохраняют молчание?       — А я котят достала.       — И меня тоже! — злобно отвечает Юра.       — Игра слов, хех?       Плисецкий молча подходит ближе, брезгливо пинает ногу Арины носком ботинка, мол, убери эту гадость.       — Ты им поесть принёс?       А в ответ тишина.       — Блин, я не думала, что их так много.       Ещё большая тишина.       — А ты им нравишься, — улыбается Листопадова, а котята к Юре как к родному ластятся, даже беленький. — А вот меня, почему-то, игнорят.       Самая тихая тишина из всех возможных тихих тишин.       —...как и ты.       Ладно, то, что Арину все присутствующие дружно занесли в чёрный список, решив её игнорировать, ещё не причина вешать нос и убегать, сверкая пытками, чтобы поплакать в подушку.       — Спасибо, Юра, что сберег их.       Сказанное заставляет руки Плисецкого на миг замереть, но уже через секунду он продолжает наливать молоко в принесённую мисочку.       — Правда, если бы не ты...       — Да захлопнись уже, корова! Му да му, достала! — вопит Юра, наконец посмотрев на Арину, та от удивления воздухом давится. — Ага, а теперь пиздец котятам, улица опаснее той сраной библиотеки!        — Я их домой заберу, — объясняет Арина, пожав плечами, — чё кричишь?       Юра поворачивается к ней. И будто бы сканирует, заглядывает прямо в душу, даже неловко становится.       — Ни чё. Сразу бы и сказала, что забираешь, дегенератка.       — Не успела, — усмехается Арина, а затем переводит взгляд на подошедшую Кисю. — Что такое, Кися?        — В её взгляде разочарование, — важно изрекает Юра. — А, ещё отвращение.       Арина тяжело вздыхает, какой противный. Ну точно цундере. Но когда она снова смотрит на него, чувствует только тепло в груди. И всё-таки... он ангел, яркий свет, столько лет не дававший ей задохнуться в клетке. Арина не может на него злиться, сколько бы гадостей он не сказал.        Видимо тёплые лучи, недавно взошедшего солнца, несвойственная Москве тишина и ласковое мурчание котят, прибавляют Юре настроения. Он, последовав примеру Листопадовой, садится на асфальт. И кажется, это действительно можно расценивать как временное перемирие.       А котята, налакавшись молока, решают воевать. Когда Рон забавно шипит, что звучит как тоненький чих, Плисецкий даже хмыкает.       — Ты любишь котов? — весело спрашивает Арина, заранее зная ответ.       — И чё в этом плохого? — на удивление, Юра отвечает резко. — Какой-то запрет?!       Странно, но именно сейчас, а не тогда, когда, к примеру, обзывал, обещал прибить, Плисецкий выглядит по-настоящему недовольным. Смотрит так, что мурашки, презрительно брови хмурит и цокает языком. Арина пару секунд не может найти слов, а затем энергично качает головой.       — Не, ты чего? Блин, любить котов — это круто! — улыбается она, демонстративно погладив Рона, тот радостно мурчит в ответ. — И вообще, да какая разница, кто что или кого любит? Свободная страна! — вспомнив Виктора, Арина озорно подмигивает.       Действительно сильная злость исчезает со взгляда Юры, он возвращается в свой обычный режим «я-тебя-ненавижу-но-живи-пока-падла» и это немного успокаивает. Интересно, отчего столько агрессии на столь невинный вопрос?       — Мерзость, — показывает язык Юра, — ко мне бабушка клинья подбивает.       Решено: больше ему подмигивать Арина не станет.       — Не хочешь себе забрать?       — Не хочу на улице жить. Пётю еле терпят, — Плисецкий пожимает плечами, погладив подошедшего к нему Рона.       — А? Пётю?       — Чё?!       Кажется, Юра и сам не понимал, что сказал несколько секунд назад, наверняка он ещё очень сонный, вот на автомате и ответил. Сейчас же наступил час неистовой ярости. Трепещите, все, русский тигр, р-р-р, разгневался!        — Ой всё! До свидания, мусорка! — Юра энергично поднимается на ноги. — Угробишь котят — пиздец тебе!       И грозно, вот именно грозно, сверкая пятками, грозно сжимая пакетик с Пятёрочки, Юра грозно удаляется. Арина только непонимающе моргает, глядя ему в след.       — Белого зовут Сёма, а чёрного с пятном на носу — Беляш! — напоследок кричит Юрка и теперь уже точно уходит.       Арина пару секунд молчит, переваривая всё, а затем, пожав плечами, улыбается.       — Беляш и Сёма? Ну ладно.       Значит, Рон так и остаётся Роном, а второй чёрненький... Когда Арина берёт его на руки, обнаруживает, что не чёрненький, а чёрненькая.       — Мася, потому что маленькая и милая, — шепчет Листопадова, вглядываясь в серенькие глазки.       Затем, на всякий случай, проверке подвергается Рон. Вот так и выходит, что Рон — становится Джинни.       Арина улыбается, в мыслях обещая Юре, что с котятами всё будет хорошо. Не зря он их столько дней берег. А то, что Юра частенько забирался в заброшенную библиотеку, чтобы покормить их — факт. А лгал он в целях безопасности, Арина (Вера) же для него то ещё чудище.       Май,       Сегодня я действительно долго разговаривала с Юрой. И он почти не психовал, только в конце. Наверное, разозлился на себя, ведь случайно рассказал о личном. Как я поняла, у него есть питомец. Пётя. Чудное имя. Но классное. Кажется, я начинаю отдыхать душой, хоть и грустные мысли достают. Больно от того, что Юре придётся сказать пока, что у меня снова будут только его фотки и выступления...       Но не будем о грустном!       Помимо пятерых друзей, новых членов семьи: (я ещё не знаю, как объясню их переезд в нашу квартиру тёте Зине, но ладно) Киси, Беляша, Сёмы, Джинни, Маси я обзавелась ещё одним. И это... пудель!       Когда, наконец-то найдя ключ, (Арина убила на это пятнадцать минут, а он был в почтовом ящике, спрятанный под двумя газетами) Листопадова всё же попадает в квартиру Виктора, её встречает кудрявое чудо.       Маккачин смотрит внимательно, Арине хочется бежать, сказывается, однако, печальный опыт знакомства с Хлоей, но затем пёс склоняет голову и игриво машет хвостом.       — Добрый день, Маккачин, — улыбается ему Арина. — Я с миром, будем друзьями?       Вместо ответа прыжок и, так сказать, объятия.       А собаки к ней лучше относятся. Хлоя не в счёт.