***
Закрываю за собой дверь и вдыхаю свежий воздух. Я всегда проветриваю квартиру, терпеть не могу духоту. Приняла душ, высушила волосы и, пройдя по холодной плитке в белоснежном белье, подошла к шкафу. Перед этим, кстати, успела накраситься. Белое белье я не очень люблю, но если его правильно подобрать, то сойдёт. Именно этот цвет я выбрала сегодня, потому что основная одежда будет тоже белой и, естественно, полупрозрачной. Я долго думала, что надеть, копаясь в шкафу, и наткнулась на чёрную юбку и рубашку в цвет. Именно в этом я была на вечеринке на Ибице. Вот и воспоминания. В тот вечер или ночь, я потеряла невинность. И на самом деле, если бы у меня спросили, жалею ли я об этом, то нет. Я не жалею и даже рада, что это случилось именно с ним. Другому бы я не доверилась. Может и хорошо, что всё так случилось. Так и должно было случиться… Не хочу снова надевать это, поэтому надела другое. Но чтобы не парится, по сути, надела тоже самое, но другого цвета — белого. Учитывая мою светлую кожу, смотрится не плохо. Ах да, и мои любимые серебряные украшения. Цепи, кольца, браслеты… Всего в меру.***
Я встретилась с Сун у входа в клуб «Эйфория» и мы зашли внутрь. Нас встречает огромная толпа народу во главе диджея, который постоянно что-то им кричит, чтобы завести. Яркие неоновые лучи, пробивающиеся сквозь сценический дым, светят прямо в лицо. Справа, барная стойка и через громкую музыку слышны стуки стаканов друг о друга. Чуть дальше столики, за которыми курят кальян. А ещё, на выходе и, я уверена, в туалете слышен запах табачного дыма. Мы видим Дэна как раз у бара и подходим к нему. Он замечает нас и смотрит с ног до головы оценивающим взглядом, приподняв бровь. — Неплохо, девочки, — усмехается. Сун надела красные брюки и чёрный обтягивающий топ. Пара украшений и вуаля. С фигурой, как у неё, и простых брюк хватит. Люблю минимализм, поэтому тоже оценила её прикид. — Ты тоже очень даже, — говорит она и мы садимся рядом с ним. Дэн в белой футболке, тоже обтягивающей, подчеркивает его спортивную фигуру, поэтому это не выглядит как-то плохо или недостойно. И обычные чёрные брюки. — Не смущай меня, Сун, — театрально изображает обычную реакцию девушек на комплименты — смущение и мы смеёмся. Я приподнимаю руку, подзывая к себе бармена. Довольно симпатичный, думаю, чуть старше Дэна. Одет в чёрную не до конца застегнутую рубашку, чёрные брюки и распущенный чёрный галстук. Глаза тёмные и волосы такие же. Смотрится это, на самом деле, очень даже неплохо. Сказала бы, сексуально. Ему жутко идёт этот цвет. Я прошу его сделать мне мохито, а Сун мартини. Он ловко и быстро сделал наш заказ и уже через три минуты всё стояло перед нами. — Спасибо, — улыбаюсь ему, конечно, начиная флиртовать и он, как вижу, очень не против. — Пожалуйста, зай, — так же улыбается и подмигивает мне. — Эй, Лиён, что с тобой? — усмехается Сун. — Мохито? — Начинать нужно с меньшего, — важно говорю я и принимаюсь за напиток. Дэн пьёт третий стакан виски, а Сун отдаётся разнообразию барного меню и пока ни разу не повторилась с выбором, а лишь отмечала, что понравилось, а что нет. Проходит два часа и мохито давно сменилось более крепким. Нам стало очень хорошо и весело. Дэн предложил кальян и мы согласились. Удобно сев на диван, делали глубокие затяжки, выдыхая густой никотиновый пар с прохладным ароматом вишни. Сейчас я пью вино, до этого в бокале был виски с колой, который я очень люблю и много чего ещё. Мой друг долго предавался одному виски, но Кьюнг-Сун уговорила его попробовать что-нибудь другое. Мы смеялись, пили, курили и танцевали, как сейчас. Прыгаем и кричим в ритм громкой музыке, поддаваясь гипнозу диджея. Прямо как Дэн поддаётся Сун. Она, конечно, начала с ним флиртовать и я понимаю, какую и с кем она представляет ночь, о которой шла речь ещё в кафе. Сзади ко мне подошёл парень и обнял за талию, двигаясь под музыку. Я повернула голову и увидела корейца с белыми волосами. Азиатов в Америке много, я убеждаюсь в этом снова. На его действия никак не сопротивляюсь, а лишь усмехаюсь и прижимаюсь сильнее, придвинувшись бёдрами. Он заметил это действие и остался довольным. — Малыш, — ухмыляется тот. — Ты уже достаточно пьяна? — Смотря, для чего, — усмехаюсь, чудесно понимая, о чём речь. — Идём покажу, — шепчет на ухо. — Прошу прощения, — говорит черноволосый, в котором я узнаю бармена. Он отталкивает от меня блондина и, становится на его место, только не сзади, а спереди меня. Тот, на удивление, протестовать не стал и никакая драка, как в кино, не завязалась. Бармен, имя которого я до сих пор не знаю, протянул мне бокал с вином, а сам выпил виски. — Спаиваешь? — усмехаюсь, принимая бокал и отпиваю вина. — Да, — улыбается тот, и прижимает меня сильнее к себе, опустив руку на мое бедро. — Детка, а ты не хочешь свалить отсюда? Здесь некомфортно. — Где по твоему комфортнее? — У меня в кровати, — говорит, уткнувшись мне в шею и вдыхает оставшийся запах вишни. — А если не хочу? — ухмыляюсь и смотрю на него, теребя галстук. Надо же поупрямиться. — Возьму прямо здесь. Демонстративно задумываюсь на пару секунд. — Тогда, у меня нет выбора.***
Утро. Я просыпаюсь, чувствуя под собой чужую смятую простынь и абсолютно не чувствуя на себе одежды. Только головная боль. Постанывая, привстаю на локти и заматываюсь в пододеяльник, которым была накрыта. В спальню заходит парень, одетый уже в одни чёрные брюки и ставит рядом со мной бутылку воды. — Привет, — усмехается и садится рядом. — Помнишь меня? — Помню, Чонгук. Я всё помню. Он удивлённо вскидывает бровь и я беру бутылку, затем делаю глоток. — Голодная? — Нет, спасибо, зай, — слегка улыбаюсь. — Я пойду. — Да брось, останься, — протяжно говорит он, заваливаясь сверху на меня. — Не-ет, мне нужно на работу. — Тогда, пиши мне свой номер, — Чон протягивает мне свой телефон. — А то ты, как я понял, гордая. Если я дам тебе свой, чёрта с два ты мне позвонишь. Я смеюсь и пишу ему свой номер телефона, обнимая его и изредка проводя рукой по прессу, на что он усмехается. Отдаю аппарат и встаю с кровати. Разматываю ткань, которая прекрасно закрывала всё моё тело и одеваю белье. Чонгук ложится на кровать и подпирает руку коленом, наблюдая за мной. Я замечаю это, усмехаюсь и кидаю в него пододеяльник, который закрывает ему весь «обзор». А когда он освободился от плена «белой пелены», я была уже в рубашке и юбке. Осталось только застегнуть пуговицы. — Эй, — расстроенно и разочаровано говорит он, видимо, не достаточно насладившись видами, и я улыбаюсь. Чмокаю его в губы и ухожу, перед этим грозно предупреждая, чтобы он не доставал звонками. «Что? Подоставать звонками? Хорошо, малыш» — многообещающе услышала в ответ. Я выхожу из высотки, сразу ориентируясь, ловлю такси. — Тайм сквер, Дом художника, — говорю водителю адрес нужного магазина и еду прямиком к папаше, настраиваясь на долгую работу. Через месяц выставка. Я должна успеть. И я успею.«Я буду, как Ван Гог». «Но он же в конце застрелился». «Я знаю».