Лед

Позже Бриенна поняла – под снегом она простояла долго. Настолько долго, что рукава ее накидки и ресницы покрылись кристаллами льда; настолько долго, что уже даже дрожать не получалось; настолько долго, что внутри грудной клетки образовалась абсолютная пустота, а в животе – ледяная глыба. Настолько долго, что с утра ей удалось доложить леди Сансе и королеве Таргариен о его отъезде вполне ровным голосом, без слез. Она не могла посмотреть в глаза ни леди Сансе, ни кому-то еще. Глядела в пространство перед их лицами, так что черты расплывались. Но с собственным лицом и голосом у Бриенны все было в порядке; она вцепилась в Верного клятве: это поддерживало и давало силы выслушивать их перебранку и соображения насчет Джейме, его верности, его будущего и его смерти – словно это вопрос лишь войны и политики, часть их игры. Королева сердилась, и весьма, потому что все предательства – неважно, чьи – теперь сердили ее и, судя по всему, в этом конкретном она отчего-то винила Тириона и свирепо допрашивала его, какой информацией Джейме располагал и как сможет ею воспользоваться. Бриенне она задала те же вопросы; Бриенна ответила, и ее отпустили, и она отправилась во двор и тренировалась там с Подом под снегом до тех пор, пока не почувствовала, что лед из живота распространился до кончиков пальцев рук и ног, пока не ощутила, что целиком состоит изо льда и камня. И оказалось, что, обратившись льдом и камнем, вполне можно справляться с делами. Спать – нелегко. Смотреть в глаза некоторым людям – леди Сансе, Поду, Тириону Ланнистеру – нелегко. Зато легко тренироваться, легко слушать, как леди Санса размышляет вслух, легко отвечать ей; легко ехать в Королевскую гавань и слышать бесконечные пересуды, последовавшие за окончанием войны. И быть Лордом-командующим Королевской гвардии тоже легко. Лишь дважды она почувствовала, что лед треснул. В первый раз – когда Тирион сообщил ей, что не нашел тел – а он обыскал все – но вполне уверен, что Серсея и Джейме утонули. – Я оставил ему лодку, – сказал он. – Но он ее не нашел – не воспользовался ею. Она оказалась на месте. – Может, он нашел другую, – ответила Бриенна. Она смотрела исключительно на его руки, на ботинки. В голосе Тириона слышались слезы, и она знала, что если взглянет на него – увидит их на его глазах; а она не могла, не могла снова позволить себе самой расплакаться – иначе это никогда не закончится. – Другой не было, – сказал Тирион. – Я думаю, он мог пытаться… Плыть. Тащить… Тащить ее. Она не умела плавать. Бриенна промолчала. Тирион зарыдал, и она как-то смогла положить руку ему на плечо. – Мне жаль, – сказала она формальным тоном. – Я знаю, что он был… – Был. Ее хладнокровие пошло трещинами, в груди разверзлось что-то черное и пустое. Перед глазами поплыло. Она сглотнула черноту, не давая ей пролиться. – Вы знаете, как он вас любил. – И вас, – ответил Тирион, и Бриенна отдернула руку от его плеча, точно обжегшись, и сделала шаг назад. – Он любил вас, – настойчиво повторил Тирион, и у нее появилось мимолетное и отвратительное желание обрушить на него свою силу, собственными руками вышвырнуть его из комнаты. Она проглотила и это. В конце концов, он пытался утешить ее – как мог. Незачем лишний раз ссориться. – Возможно, – сказала она – вместо всего того, что могла бы сказать. – Вы хотите… Если хотите… Я могу велеть своим людям продолжить поиски… – ее голос надломился, но она совладала с собой. – Поиски тел. – Нет, – устало произнес Тирион. – У Королевской гвардии и так хватает забот. Благодарю вас, сир Бриенна. Она кивнула и вышла. Общая комната в башне Белого меча была пуста и ожидала ее. Книга лежала на месте. Бриенна взяла ее, немного подержала в руках, давая льду стать потолще, и только потом открыла. Она спокойно выводила строку за строкой, пока не пришло время написать заключительное предложение – последнее в истории Джейме Ланнистера. Тогда чернота напомнила о себе вновь – жуткая, терзающая, старающаяся выбить перо из ее пальцев. Он меня бросил. Не захотел остаться. Смерть с ней предпочел жизни со мной. Все правда – но слезливая, глупая и неуместная. Бриенна покрепче сжала перо и дописала историю, закончив ее как подобает. В конце концов, Джейме погиб не только из-за любви, но и из-за верности, так что будет правильно, если будущие рыцари узнают об этом и станут уважать его за второе – хоть и не понимая первого. И это был второй опасный момент. А дальше Бриенна жила просто, словно заключенная в оболочку. Была бесконечная, сложная, ответственная и важная работа; были новобранцы – нетерпеливые, но совсем зеленые и нетренированные; спала она всего пару часов за ночь – да и без тех обычно могла обойтись, стоило лишь подумать о делах на завтра. Раз или два ей снились плохие сны; опаснее всего был миг засыпания: сонный разум внезапно и мучительно пробуждал чувственную память – обхватывающая сзади рука на талии, царапающая борода, теплый вздох в ухо – тогда Бриенна поднималась с постели и находила какое-нибудь занятие, откладывая сон на завтрашнюю ночь – а то и на послезавтрашнюю. В конце концов все пошло своим чередом, неделя сменялась неделей, месяц – месяцем, и во взгляде Тириона перестала читаться даже легкая жалость. Дел было невпроворот – заново отстраивать Королевскую гавань, укреплять то, что осталось от Шести королевств. Этого ей хватит до конца жизни, думала Бриенна; по крайней мере, плоды труда переживут ее. Отец написал ей однажды – довольно официально, осведомляясь, не собирается ли она выйти замуж – теперь в Королевскую гвардию король принимал и семейных людей, так что ее присяга уже не могла послужить оправданием – и если нет, не пообещает ли она назвать своим наследником новорожденного кузена, Элвина. Бриенна ответила согласием, и теперь ее жизненный путь казался гладким и проторенным. Она не выйдет замуж. Будет поднимать из пепла Королевскую гавань. Когда смерть заберет ее отца – вернется на Тарт, формально усыновит Элвина и воспитает его как своего наследника. А когда умрет, ее имя и деяния запишут в Белую книгу, и, быть может, им не придется даже упоминать, как именно она стала рыцарем и кто вложил Верного клятве в ее руки. Джейме. Его имя возникало у нее в голове случайно, в разное время суток, – ослепляющие приступы черноты и боли, словно от позабытой раны. Поначалу Бриенна думала, что время все исцелит, и она станет меньше думать о нем – или вспышки перестанут быть столь болезненными. Не исцелило. Прошло шесть месяцев, потом год, а это все не кончалось и не кончалось. Но это были лишь мгновения – мимолетные, почти не мешающие течению ее дней, ее работе. Никто их не замечал и не догадывался о них; она считала, что вполне сможет с этим жить. А потом, один год, четыре месяца и одиннадцать ночей спустя – после той ночи, когда Джейме уехал от нее навстречу смерти, – в ее дверь во мраке постучался Тирион. Он задыхался, трясся, и Бриенна поняла, что он собирается сказать, едва взглянув на его лицо. – Вы нашли их, – сказала она, наблюдая, как он расхаживает по ее тесной комнате, залитой светом свечей. – Тела. Он покачал головой. – Нет, – ответил он. – Не… тела. Ее сердце рухнуло. – Что вы имеете в виду? – спросила она. В голосе прозвучала дрожь, и Бриенна ничего не могла с ней поделать. Мысль, которой она никогда, никогда не допускала, единственный образ, которому она ни на секунду не позволяла скользнуть в свое сознание, даже в самые худшие ночи… – Они живы, – сказал Тирион. – Мы нашли их. Джейме и Серсею. Живыми. Ее рот безмолвно распахнулся. «Где?» – собиралась спросить она, но не смогла выдавить ни звука. Тирион продолжил, запинаясь от волнения, – его и спрашивать не пришлось. – Они были в деревне. Их тогда подобрала рыбацкая лодка. Они скрывались. Притворялись простолюдинами. Обычной парой, рыбаками, – он издал слабый смешок. – Кто бы мог подумать, что Серсея на такое способна. Жена рыбака. Серсея. – Откуда вам это известно? – голос наконец вернулся к Бриенне. – Откуда вы знаете, что это и правда они? – Я видел его, – ответил Тирион. – Джейме, – его голос сорвался. Он снова попытался засмеяться – еще невнятнее, чем раньше. – Рыбак Джейме, принес улов на рынок. В Королевскую гавань. Я нашел его, Бриенна. Он здесь. «Он здесь». Бриенна ощутила приступ головокружения, но сморгнула его и заставила себя думать. – Почему? – спросила она наконец. Тирион посмотрел на нее непонимающе. – Что почему? – Почему… – у нее перехватило дыхание, и она с трудом договорила. – Почему его схватили? Ведь вы могли… почему было просто не оставить их в покое? – Оставить их в покое? – переспросил Тирион, глядя на нее снизу вверх так, словно она рехнулась. – Вы же не думаете, что моя сестра сможет мирно доживать свою жизнь рыбацкой женой? Она хочет вернуть себе трон. Бриенна пораженно уставилась на него. – У нее нет армии, – заметила она, и Тирион улыбнулся мрачной улыбочкой, в которой не было ни намека на веселье. – У нее есть – был – Джейме, – ответил он. – Она отправила его сюда шпионить, Бриенна. Найти сторонников Ланнистеров. Замолвить словечко там и тут. Развязать новую войну. Это был кошмар. Он никогда не заканчивался. Очередная война. Очередное поле брани. Очередная битва против Серсеи, против Джейме. Бриенне стало нехорошо. – И вы его арестовали, – произнесла она тяжелым тоном, но Тирион покачал головой. – Он сам ко мне пришел, – ответил он. – Он сказал… Он хочет… Он хочет положить этому конец. Он протянул ей какой-то листок. Карта – набросана небрежно, но вполне четко, с размашистым крестом, отмечающим конкретное место у реки, всего в паре часов езды к северу от Королевской гавани. – Я пообещал ему помилования для нее, – сказал Тирион. – И еще пообещал… Я пообещал, что ее арестуете вы. Бриеннины руки затряслись, и ей с трудом удалось удержать листок. – Кто-нибудь другой, – сказала она. – Я пошлю отряд. Пода. Он не причинит ей вреда. – Я ему пообещал, – повторил Тирион. – Вы – единственный человек, которому он доверит такое, Бриенна. Доверит ее. Он не отдал бы мне карту, – он указал на листок, – если бы я не поклялся, что это сделаете вы. Странно, но ей отчего-то стало смешно. Ну конечно. Тирион поклялся, что это сделает она, а ведь он Десница короля, и она поклялась арестовывать тех, кого он велит. Только и делаешь, что клянешься. – Тогда вы отправитесь со мной, – запальчиво сказала Бриенна. – Вы ей все скажете. Он вздрогнул, но кивнул. – Подождите меня, – сказала она. – Буду готова через полчаса, с отрядом. – Хорошо, – сказал Тирион и немного помедлил. – Вы хотите…. Время есть, если вы бы хотели с ним повидаться. Бриенна слепо покачала головой, и Тирион пристально посмотрел на нее, а потом кивнул и удалился. Она попыталась заставить себя вообразить, каково это – снова увидеть Джейме, но потом оставила эти попытки. Все равно оно в конце концов неизбежно случится. Нельзя позволить себе думать об этом сейчас. Она торопливо облачилась в доспех, благодарная ему за прохладную и надежную тяжесть, и отправилась будить Пода и некоторых из своих людей, которым можно доверять в подобном путешествии. Ночной воздух был прохладен и свеж – предвестие южной зимы. Ветер холодил ей лицо, когда они пустились в путь, Тирион ехал впереди, Под – позади, и Бриенна не сводила глаз с дороги, серебристо-призрачной в лунном свете, думая лишь о воскресшем в памяти привкусе снега.