Вне съёмочной площадки

День у Чуи начинался отлично. За исключением саднившего горла и побаливающей головы. А так всё прекрасно. Новый день — новые проблемы. Режиссёр разрешил вечно лезущей прессе задать несколько вопросов актёрам. Со стартом каждой новой серии рейтинги возвышаются, а это и хорошо, и с другой стороны немного мешает. У тебя пропадает почти всё личное пространство и все секреты и вещи, о которых стоило умолчать, становятся известны миру за считанные часы. Вот, Накахара шёл по известному ему пути на съёмочную площадку в новеньком костюмчике, купленном на почти только что выданную зарплату. А пока дорога петляла под ногами и взором, Чуя материл про себя всё и вся, а особенно трещавшую голову. Наконец он заметил белые двери входа и устремился к ним. Войдя в прохладный холл, Чуя задышал спокойнее, но только на пару секунд. — Чуя-кун! — прокричал Дазай с другого конца коридора и широко махнул рукой, призывая скорее идти к нему. Осаму схватил за плечо подошедшего Чую и чуть ли не бегом направился вверх по лестнице в специальную комнату, отведённую за несколько дней до этого для интервью. Там уже сидели Ацуши, Акутагава, Рампо, Кёка и Ёсано. А ещё несколько чуваков из гримёрки и съёмочной группы. Как бы это не звучало странно, но Куникиды на месте не было. Только Чуя о нём вспомнил, как дверь за ними снова распахнулась и вошёл идеалист, а за ним ещё человек пятнадцать. С микрофонами, камерами и кто-то держал непонятную штуку сверху. Потом Накахара понял, что это тоже микрофон, но уже для них. И вслед за этим послышалось вспышки камер и гомон перекрикивающих друг друга людей. Было слышно обрывки вопросов и фраз журналистов, но всё смешалось в один огромный поток слов. Из-за шума и мельтешения перед глазами Чуя нехорошо качнулся и, быстро извинившись, выбежал из комнаты под возмущённые крики. Скрылся он в туалете. Хоть там голоса стихи. Но головокружение не перестало раскачивать комнату в разные стороны, поэтому парень присел на пол возле раковин, накрыв глаза ладонями. Началась тошнота, но сил встать не было. Чуя только успел подтянуть к себе чёрное мусорное ведро, как его вырвало. Какое чудо, что он его заметил! Тут послышался звук открывания двери, крики на момент оглушили парня после пятиминутной тишины, но тут же стихли. Вошедший быстрым шагом направился к всё ещё сидевшему на полу в скрюченной позе Чуе и присел рядом на корточки. — Как ты так, чудо рыжее? Зачем пришёл в таком состоянии, — это даже вопросом сложно было назвать. — Мм. — Как информативно, — усмехнулся Дазай и аккуратно подхватил Чую под лопатками и коленями, подняв в воздух на руках. — Т-чё творшь, скумбря?! — язык заплетался, а глаза закрывались, но Чуя продолжал бороться. Он не потеряет сознание при этом извращенце, тем более у него на руках. Дазай вынес сопротивляющегося Накахару из комнаты и громко крикнул всем присутствующим, уже открывший рот: — Моя принцесса в беде, извините, занят! — и ускорил шаг в направлении к выходу. Через несколько дней в журналах появятся прекрасные недвусмысленные фото двух молодых людей.