Король ночи

Бурный разговор между Джи и его старшей сестрой закончился, даже не начавшись. Да Ми всеми способами пыталась угомонить брата, но он наотрез отказывался принимать чувства к их гостю всерьёз. Упрямство было их семейной чертой, поэтому девушке ничего не оставалось, как сдаться и присоединиться вместе с братом к ужину. За столом долгое время царило молчание и напряжённая атмосфера. Только поникшие головы Джи Ёна и Сын Ри не соответствовали задумчивым лицам всех присутствующих. Молодые люди боялись смотреть друг другу в глаза, и несвойственный для них страх вскоре распространился и на остальных. Лишь МинЗи и Дэ Сон как-то по-глупому ворковали друг с другом, не обращая внимания на косые взгляды со стороны Да Ми и её мужа, которые то и дело останавливались на блондине. Ли Ха И не могла скрыть свою нервозность, проявляя неподобающую для знатной дамы неуклюжесть. Её столовые приборы не переставали нарушать тишину своим мерзким звуком, а взгляд прожигал дыру в ничего не подозревающем Джи Ёне. Потеряв всякий аппетит, Да Ми встала из-за стола и, извинившись, удалилась к себе в комнату. За ней последовал её муж, а затем разошлись все остальные. Сын Ри поспешил скрыться в своей комнате, пока его невеста не решила выплеснуть на него своё скверное настроение. Одного он не учёл - существование ещё одного человека, у которого были к нему вполне обоснованные вопросы. Не успел он переступить порог, как Ён Бэ протиснулся в приоткрытый проём, после чего, забыв все правила приличия, нагло уселся у него на кровати. Джи Ён стал случайным свидетелем этой сцены, и, не сумев сдержать любопытства, подкрался к закрытой двери. Пару минут тесного общения с деревянной поверхностью к плодотворному результату не привели. Блондин сдерживал себя от желания разнести эту чёртову дверь в пух и прах. Вместо этого он отошёл на пару шагов назад, для того, чтобы дождаться своего друга и лично у него спросить, что тому понадобилось в комнате Сын Ри. Спустя четверть часа молчаливый и несколько озадаченный Ён Бэ покинул комнату парня, его окликнул Джи и без каких-либо объяснений утащил к себе в покои. — О чём вы говорили? — даже не удосужившись объяснить своё поведение, начал допрос блондин. — Ни о чём, — чуть запнувшись, ответил Ён Бэ. — Спросил о его самочувствии и получил ответы на несколько вопросов. — Я тебе не верю, — сказал то, что думает, блондин. — Ты всегда чётко выражаешь свои мысли. Это означает, что ты или врёшь или что-то скрываешь. — Послушай, — уже с нотками накатившего веселья начал будущий врач, — У тебя на почве ревности разыгралась паранойя. А она, к твоему сведению, может плохо сказаться на твоём здоровье. — Если не прекратишь ходить вокруг да около, ты первый будешь нуждаться в специалисте, — вышел из себя Джи Ён. — И я не уверен, что им не будет наш общий знакомый проктолог! — Боже упаси, встречаться с этим психом, — не поддался на угрозы Дон. — Просто поверь мне на этот раз, разве я когда-нибудь тебя предавал? — Тогда почему ты не можешь сказать, о чём вы говорили? — вспомнив, кто перед ним, Джи Ён немного успокоился. — Я тебе по-моему уже всё достаточно внятно объяснил, — пришла очередь Ён Бэ возмущаться недоверию со стороны друга. — Знаешь, Сын Ри - прав, ты не только не блещешь умом, но и слеп ко всему, что тебя окружает. — Так объясни мне, милый друг, что такого важного я не замечаю. — в сердцах вспылил тот, — Кроме того, что ты, оказывается, утаиваешь от меня секреты? — Как бы мне не хотелось дать тебе по тыковке и проверить её на наличие зёрнышек, я должен дождаться того момента, когда ты сам всё поймёшь! — Ён Бэ вспомнил разговор со своим пациентом, который только после нескольких обещаний молчать, согласился поделиться своими секретами. — Не хочу отказывать себе в удовольствии наблюдать за твоим недоумением, если, конечно, доживу до того дня, когда ты будешь использовать мозг по назначению. — Ён Бэ, ты нарываешься, я не посмотрю на то, что ты - мой лучший друг, — Джи захотелось накинуться на доктора и выбить из него всю дурь, но куда важнее было узнать, почему уже второй человек считает его, мягко говоря, идиотом. — Делай, что хочешь, я дал обещание держать в тайне наш разговор с Ри и собираюсь выполнить данное слово. А сейчас я, пожалуй, пойду, пока ты не набросился на меня с кулаками. Дон развернулся, чтобы уйти, но Джи Ён опередил его, преградив собой дверь. — Хорошо, обещание - это святое, но ты не можешь так меня оставить! — от блондина веяло таким ощутимым отчаяньем, которое ввело его друга в ступор. — Я не понимаю, что со мной происходит. — Джи, — Ён Бэ по-дружески сжал плечо блондина, понимая, что не сможет ему как следует помочь, — глупо говорить, что ты чего-то не понимаешь, ведь это не совсем правда. Ты прекрасно знаешь, что с тобой, просто хочешь, чтобы я озвучил диагноз и в случае чего, нёс ответственность, если эта болезнь неизлечима. — Что ты хочешь этим сказать? — сердце парня бешено застучало, как только он понял, что именно имел в виду друг. — Я могу сам разобраться в своих чувствах, что мне нужно от тебя, так это ответ, почему ты считаешь, что я не вижу того, что видишь ты. — Нет, как раз-таки с этим всё ясно. Ты не можешь видеть того, чего нет, но мог бы попытаться доверять своему сердцу. И вместо того чтобы ревновать Сын Ри ко мне, пойди к нему и выясни всё раз и навсегда! — врач понимал, что ещё немного и его терпение даст сбой, после чего он сам расскажет, как по-глупому ведёт себя блондин, поэтому он проигнорировал друга и открыл дверь. — Ха, ты только подумай, это впервые, когда ты ревновал кого-то ко мне. Смешно. Когда дверь за другом закрылась, Джи Ён присел на кровати и продолжал смотреть на дверь. В его светлой голове не укладывалось, как он мог быть с Сын Ри, когда его ждет брак с принцем и почему его друг, ещё утром относящийся с подозрением к садовнику, не против подобных отношений. Не найдя ничего лучше, он решил послушаться совета и направился прямиком в соседнюю комнату . Несколько раз постучавшись и не дождавшись приглашения войти, блондин осмелился заглянуть в помещение. Как Квон и думал, в комнате Сын Ри не было. Из ванной доносился плеск воды. Решив его дождаться и заодно успокоить свои нервишки, Джи Ён присел на кровати, положив подушку себе на колени и обхватив её руками. Он до сих пор помнил этот еле уловимый запах тюльпанов, исходивший от тогда ещё незнакомого мальчишки, которого он умудрился ранить. Это чувство умиротворения вернулось, как только он зарылся в подушку лицом и расслабленно откинулся на кровати. Всё, чего он хотел — это иметь право признаться хотя бы самому себе, что его чувства к этому садовнику не приведут к тому, что император объявит его семье войну, а он сам не сможет защитить Сын Ри. — Эй ты, какого лешего ты тут забыл? — прервал ход мыслей блондина человек, который, собственно, эти мысли и занимал. Осторожно приоткрыв один глаз, блондин увидел полуголый объект своего вожделения, в одних только льняных штанах. Джи вскочил, случайно задев рукой пустую вазу, стоящую на тумбочке возле кровати. Оба замерли, испугавшись, что грохот разбудил полдома, но, к счастью, ваза не разбилась, лишь укатилась в дальний угол и глухо стукнулась об стену. Переждав минуту, он позволил себе выдохнуть и, наконец, посмотреть на Сын Ри. Они молча изучали лица друг друга, пока Джи Ен не рискнул и не потянулся за желанным для них двоих, как он думал, поцелуем. — Что ты себе позволяешь? — сделав шаг назад, Сын Ри возмущённо скрестил руки на груди, всем видом показывая, что на самом деле он думает о поцелуях среди ночи с какими-то там блондинами. — Днём ты не возражал, — почти оправдываясь и немного смутившись от отказа, прошептал Джи Ён. — К тому же, ты сам сказал, что любишь принца, значит, такого рода отношения для тебя вполне приемлемы. — Ты в курсе, что даже твои вопросы не поддаются логике? — Сын Ри устало выдохнул и поспешил надеть рубашку, дабы избежать новых домогательств. — Днём я был слишком уставшим, чтобы у меня хватило сил оттолкнуть тебя или сообразить, кто на самом деле посмел меня поцеловать. А насчёт принца, не знаю, что ты себе навыдумывал, но я его люблю чисто платонически. — А почему тогда ты против моих чувств к будущему мужу? — ничего не понимая, вновь спросил блондин. — Если ты - не такой как все, но думаешь, что все - такие как ты, то в данном случае я имею ввиду твои умственные способности, нежели личные сексуальные предпочтения, — увидев, что его слова плохо доходят до собеседника, Сын Ри подошёл к парню вплотную и совсем не тихо объяснил понятнее. — Я не против тебя, я против такого идиота как ты. Джи Ён и вправду выглядел тогда полным тугодумом, но он и сам не мог объяснить, почему его мозг напрочь отказывается работать в присутствии раздражающего всезнайки. Ещё пару дней назад блондин был уверен в своих способностях неоднократно титулованного «Лучшего студента года», даже в разговоре с Ён Бэ он чувствовал себя намного увереннее, но стоило ему увидеть или даже почувствовать неподалёку Сын Ри, как всё перед глазами плыло, а в голове царил полный хаос. — Смерти хочешь? — блондин, не раздумывая, припечатал ухмыляющегося садовника к стене, сверля в нём маленькое входное отверсти... ну, как маленькое - на весь лоб. — Пока нет, но если побуду с тобой ещё пару минут, сделаю себе харакири. А удовольствие лицезреть тебя, пожалуй, оставлю другим, — немного восстановившись после дневной драки, Сын Ри без особых усилий вырвался из захвата крепких рук, но отходить от Джи Ёна всё же не стал. — Давай, ты проявишь логику, надеюсь, ты знаешь это слово, и, наконец, расскажешь, зачем явился. Не думаю, что для того, чтобы выслушивать эпитеты насчёт твоего ума. Квон не знал, что ответить. Он не знал, как защититься, ведь и сам осознавал, как глупо себя ведёт, и каков уровень кретинизма, демонстрируемого с его стороны. Он забыл абсолютно всё и не мог восстановить мозаику в своей голове, что само по себе не на шутку его пугало. Следовало признать, что с ним что-то не так, или обратиться к врачу, но признаваться в этом аппоненту он не собирался. — Мне было любопытно, о чём вы говорили с Ён Бэ, — вспомнил-таки, зачем пришёл, блондин. — Маловероятно, что ты покинешь мои покои, не получив ответа? — прекрасно зная, что он прав, Сын Ри немного помялся на месте и, отводя в сторону взгляд, продолжил. — Он спрашивал о состоянии моего здоровья, остальное так, по мелочам. Он сказал, что мне стоит ещё немного отдохнуть у вас. Наверное, ты поэтому спрашиваешь - хочешь поскорее от меня избавиться или я неправильно понял твоё любопытство? — Ты и “неправильно понял” - это недопустимо для нашего гения, — находясь в растерянных чувствах, ответил он. — Прости, что побеспокоил. От такого бесцеремонного ответа Сын Ри только хмыкнул, но заметив, в каком трансе и отчуждённости находится всегда пылкий и активный Джи Ён, он забеспокоился о его самочувствии. — Ты не рад? — попытался Ри потянуть время. — Чему? — Квону показалось на долю секунды, что он услышал в голосе парня просьбу не уходить. — Тому, что моя любовь к принцу только лишь дружеская? — не понимая, почему блондин так спокоен, Сын Ри предполагал самое худшее, и эти догадки совсем ему не нравились. — Да, большое облегчение, — всё так же коротко и безэмоционально ответил собеседник. — Этот поцелуй… — Сын Ри впервые сам сделал первый шаг, изучая глаза блондина, чтобы понять, соврёт тот или нет, — ты просто хотел соблазнить меня, чтобы я не думал о твоём принце? Чем ближе он находился к Джи, тем сильнее у второго болела голова, а руки чесались от желания схватить его и заткнуть рот поцелуем. Чтобы как-то прийти в себя и вспомнить хотя бы своё имя, Квон отошёл в дальнюю часть комнаты, оправдывая своё поведение тем, что он решил, наконец, поднять упавшую вазу. Его молчание потихоньку начало раздражать младшего, но тот и представить себе не мог, как плохо в данный момент чувствовал себя его оппонент. Похоже, судьба решила помочь бедному незнайке, а Сын Ри, напротив, взбесила ещё больше своим появлением. В данном случае, спасительницей Джи Ёна стала Ха И, которую он не успел поприветствовать, как впрочем, и увидеть, так как временный хозяин комнаты отреагировал молниеносно, не позволив ей войти в комнату. — Ты не могла бы подождать минутку, я только что из душа, хотел бы привести себя в порядок? — выпалил перепуганный хозяин комнаты, обрадованный, что блондина не видно за открытой дверью. — Конечно, дорогой, — смущённо согласилась девушка. Как только Сын Ри закрыл дверь, в комнате началась полная неразбериха. Джи Ён не понимал ничего, а в особенности, почему его нагло нагибают и вполне конкретно просят залезть под кровать. Решив, что выбора, как такового, у него нет, Квон подчинился и признал, что для него это будет даже лучше, так как он сможет лично присутствовать при разговоре между этими двумя. — Прошу, — пригласил Ри третьего нежданного гостя за сегодня. — Ты пришла просто так или тебя что-то тревожит? — Вы всегда умели понимать меня лучше всех, — довольно заключила Ха И. — Я просто не могла уснуть, так хотелось понять, почему Вы были так молчаливы за ужином. Вот решила спросить всё напрямую у Вас. — Тебе не стоило так беспокоиться, —Сын Ри старался следить за словами, дабы гость номер два не услышал лишнего. — Я просто неважно себя чувствовал и не хотел затевать ненужный спор или драку. — С Джи Драгоном-ши? — осмелилась, предположит девушка. — Ты тоже заметила, что мы не ладим? — ухмыльнулся он, запустив пальцы в волосы и кинув недовольный взгляд на кровать, — Просто мы с ним очень разные и не можем найти общий язык. — Хотите, я прикажу, и его хорошенько проучат? — вполне серьёзно спросила Ха И. — Только вот мне кажется, что Вас связывает что-то большее, чем неприязнь и неспособность понять друг друга. — О чём ты? — проигнорировал Сын Ри первую часть вопроса, посчитав её очень даже милой шуткой. — Ну, не знаю… — замялась с ответом девушка. — Вы, наверное, будете смеяться, но мне не нравится то, как он на Вас смотрит и Ваша реакция на его глупость. Вместе Вы выглядите старой ворчливой парой, которой все завидуют потому, что они до сих пор вместе и любят друг друга вопреки времени и личным недостаткам. — Милая, по-моему, у тебя просто разыгралось воображение. Не думай о таких глупых вещах и ложись спать, — попытался перевести тему смущённый Ри, думая в тот момент не о словах невесты, а о том, что Джи наверняка использует их против неё. — Вы меня любите? — решилась спросить девушка именно то, зачем на самом деле пришла. — И не думайте, что я приму признание, которое Вы говорите принцу и другим своим друзьям. Вы любите меня как девушку и свою будущую жену? — Мы можем поговорить в другой раз? Я не ухожу от ответа, просто сейчас неподходящее время, — уже чаще поглядывая в сторону кровати, спросил потерянный парень. — Неподходящее время? — готовая обидеться в любую секунду, Ха И подошла ближе к любимому и взяла того за руку. — Просто скажите правду, я выдержу это. — Я люблю тебя как свою младшую сестру и никогда не врал тебе насчёт чего-то большего. Не знаю, почему ты продолжаешь задавать один и тот же вопрос и делать себе больно. Но я попрошу тебя не усугублять своё положение и постараться меня забыть, — неохотно проговорил Сын Ри, который с удовольствием спрятался бы под кровать, лишь бы не отвечать на вопросы, которые имеют все шансы войти в список того, что он ненавидит больше всего на свете. — Прости, просто надеялась, что время сможет повлиять на твои чувства, — не сказать, что Ха И расстроилась от очередного отказа, но беспочвенная ревность к блондину удвоилась, и вместо боли девушка испытывала настоящую злобу и раздражение от ответа её жениха. Скрыв свои эмоции за фальшивой обидой, она поцеловала в щёку своего всё ещё жениха и побрела с опущённой головой к себе в комнату. После её ухода Сын Ри чувствовал себя двояко. С одной стороны он вновь напомнил девушке, что ей не стоит рассчитывать ни на что, кроме свадьбы, с другой, он представил себе её лицо, когда она узнает, что никакой свадьбы не будет и в помине. За этими тревожными мыслями он не заметил, как Джи Ён вылез из своего укрытия и молча собирался уйти. — Ты что делаешь? — не отойдя от разговора с невестой, спросил тот. — То что и десять минут назад, хочу оставить Вашу Светлость в покое и удалиться в свою комнату, — блондин не показывал виду, что внутренне ликует из-за того, как одним махом избавился от ревности к двум соперникам, продолжая изображать напускное безразличие. — Подожди, ты так и не ответил, — вспомнил он вопрос, на котором Ха И их прервала. Чувствуя неожиданную уверенность в себе и странную чистоту ума, светловолосый не нашёл ничего лучше, чем наглядно продемонстрировать свой ответ. Он быстро подошёл к Сын Ри и так же быстро сделал то, чего желал весь вечер — вновь поцеловал его. Квону понравилось не бояться и не думать о последствиях, и он не собирался спрашивать у Ри, любит тот его или нет. Он не хотел полагаться на время или на чужое мнение, всё, чего он хотел в данный момент, чтобы его персональное наваждение отвечало ему взаимностью и не выказывало никакого сопротивления. Оторвавшись друг от друга, они оба немного потерялись в действительности, где они могут не только драться и обоюдно обзываться. Это чувство сравнимо с тем, когда человек понимает, что он может быть не только потребителем, но и неплохим создателем чего-то, что принесёт пользу окружающему его миру. Так и эти двое поняли, что поцелуи гораздо приятнее, чем вечные перепалки и игра «У кого сарказм включен по максимуму». Хотя, в отличие от любого другого действительно свободного человека, что волен действовать по своему усмотрению, их удерживают не только обязанности перед семьёй или страной, самое большое препятствие заключалось в их гордости, которая не хотела прекращать такую заманчивую игру, не отстояв как следует свою честь. — Как бы я хотел, чтобы это все было просто игрой, — пробормотал себе под нос Джи Ён, что впрочем, не помешало Сын Ри его услышать. Блондин практически убежал к себе в комнату, испугавшись тумана, который вновь отключил ему мозг. Ложиться не хотелось, как и прекращать прокручивать в голове поцелуй и мечтать о продолжении. Даже наедине с самим собой он ощущал лёгкое головокружение и странную потребность потрясти головой, дабы прочистить свои мысли. Светловолосый прилёг на кровать и попытался перестать себя накручивать, а лишь получать наслаждение от воспоминаний и привкуса мяты на губах. Спустя буквально пару минут от приятных мыслей не осталось и следа, Джи как будто насильно утащили в сон, в котором его ждала новая встреча с драконихой, и, конечно же, новая боль.