Сгорая в собственном пламени

      Бои проходят напряженно. Тсуна не может на них присутствовать — ни Реборн, ни отец не выпускают его из больницы, но когда после каждого сражения друзья приходят к нему, Тсуна чувствует их стремление выиграть.       И они выигрывают.       С болью, кровью, почти на грани сознания и выжимая из себя максимум, они ради своего босса вырывают победу у Варийцев и когда в последний бой Тсуна и Занзас встречаются на территории школы и Вариец протягивает ему половинку кольца, он даже своеобразно хвалит их. -Неплохо, мусор. Условия выполнены, — вторая половинка кольца опускается на его ладонь и Тсуна опасливо соединяет их, надевая.       Некоторое время ничего не происходит, но неожиданно кольцо охватывает столп пламени и Тсуна чувствует настоящее тепло. Оно разливается по всему телу, проникает в каждую клеточку, в его душу. Это пламя столь…родное, что Саваде хочется плакать, насколько оно непривычно-правильно ощущается.       Пламя охватывает его всего. Но Тсуна не справляется с ним. Он чувствует, что улыбается, пока в глазах не темнеет.       Очнулся Савада в больнице. Вокруг были все Хранители, Емицу и Реборн. Они тихо переговаривались, но стоило Тсуне пошевелиться, как они замерли, с беспокойством посматривая на него.       Первым отмер Хибари. -Тсуна, я… Прости, что не понял. Прости, что не смог ничего сделать. Ты так часто появлялся с синяками и ранами и просил не разбираться, говоря, что я не смогу ничего сделать, но… Но я не должен был тебя слушать. Прости, Тсу-кун, — всем было непривычно видеть Облако столь эмоциональным. Он опустился на колени рядом с койкой Тсуны, взяв того крепко за руку.       Когда Кея впервые увидел отчет, показанный Реборном, он долго не мог поверить. Всю ночь перед боем Неба сопоставлял факты и приходил лишь к одному неутешительному выводу — Реборн прав. Нана Савада издевалась над собственным сыном, а он, долгое время единственный друг Тсуны, ничего не мог сделать.       Когда же Хибари потеснили остальные Хранители, они тоже начали извиняться. Тсуна просил их перестать, не смея винить своих друзей в произошедшем. Он, конечно, понимал, почему они это делают, но в глубине души все-таки считал виноватым себя. Что он показал свою слабость, что не оправдал надежды друзей. Тсуна старался остановить слезы, непроизвольно появившиеся на глазах, но не мог. Он впервые за несколько лет по-настоящему плакал, не боясь получить за это очередную порцию боли.       Последним, кто подошел к Тсуне, был Емицу. Тот не говорил ничего, просто обнял. Тсуна прижался к нему сильнее, на несколько минут скрываясь ото всего мира в отцовских объятиях. Для себя Емицу решил, что исправится. Что он даст Тсунаеши семью и, чего бы это не стоило, вернет того в нормальное состояние, докажет, что Вонгола любим.       Лишь когда они остались вдвоем с Реборном, Тсуна выдохнул. Он испытывал странное опустошение, будто все проблемы разом ушли, а мир сузился до этой палаты, до этого мгновения. До них с Реборном.       Тсуна позволил себе улыбнуться, когда руки киллера нежно притянули его к себе. Савада почувствовал, как его целуют в макушку и что-то говорят на итальянском. Тсуна не хотел сейчас вникать в смысл слов, он и так все чувствовал. Тсуна впервые засыпал в нежных объятиях, не беспокоясь о завтрашнем дне.