Путеводитель по романтическим клише.

BloodQueen: НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ТЫ И СЕГОДНЯ РАБОТАЕШЬ ヽ(°〇°)ﾉ BloodQueen: Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! ЭТО ЭКПЛУТУАЦИЯ ДЕТЕЙ!!! 1! Tomura: *эксплуатация BloodQueen: не умничай. BloodQueen: я пытаюсь тебя поддерживать. BloodQueen: хочешь, я прям сейчас приеду и расцелую тебя??!!?! ٩(♡ε♡)۶ А еще затискаю (つ✧ω✧)つ Tomura: спасибо, но не стоит BloodQueen: но почемууууууу? (╥ω╥) BloodQueen: ты меня не ценишь! Tomura: потому что я сейчас на работе????? Uravity: ПОТОМУ ЧТО ТЫ ТОЖЕ СЕЙЧАС НА РАБОТЕ????!!? Ты не можешь просто сорваться в другой конец города тискать Тенко. Tomura: можешь в поддержку трудящимся скинуть милые видео с котами. BloodQueen: будет сделано, мой капитан-котик!!! (^ω~) BigSister: Дети мои, не засоряйте общий чат. Tomura: прости. Uravity: Прости! BloodQueen: Меня здесь не ценят! BloodQueen: *покинула беседу*. Tomura: . . . . Tomura: она сейчас серьезно? BigSister: Я буквально СЛЫШУ, как она хлопнула дверью. Tomura: да, я тоже. И даже ее злобные маленькие шаги. BloodQueen: *вернулась в чат*. BloodQueen: Я ВЕРНУЛАСЬ РАДИ ВИДЕО С КОТАМИ ДЛЯ ТЕНКО! ଲ(ⓛ ω ⓛ)ଲ BigSister: мы очень рады тебе, детка, но знаешь… BigSister: по секрету… BigSister: ты можешь…. BigSister: отправлять их ему…. BigSister: В ЛИЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ, А НЕ В МОЙ ОБЩИЙ РАБОЧИЙ ЧАТ! Tomura: вау. Я чувствую пассивную агрессию. BigSister: ничего подобного. тебе показалось. я вас всех люблю, как своих детей. BloodQueen: . . . . . . . . BloodQueen: Ой все. BloodQueen: пойду лучше проткну парочку человек. Uravity: НАДЕЮСЬ, МЫ ВСЕ ЕЩЕ ГОВОРИМ ПРО ТВОЮ РАБОТУ????? Tomura: o нет, на меня очень осуждающе смотрит мой напарник. BloodQueen: ПЫРНИ ЕГО НОЖОМ! Uravity: ТОГА, НЕТ! Tomura: я не могу, здесь везде камеры. Uravity: ТЕнКО, НЕТ! Ты должен был ответить НЕ ТАК. — Шимура, может, ты прекратишь глупо хихикать в свой телефон и начнешь работать? Тенко моргает и поднимает взгляд на своего напарника — парня года на три старше самого Шимуры, с кислотно-розовыми волосами, собранными в хвост под кепкой и лицом, перемазанным в зеленке. Угрожающе. — Я работаю, — медленно протягивает Тенко, и Шуичи строго щурит зеленые глаза. — Сижу за кассой. Просто клиентов нет. Сиеста, все такое. — Ага. Я там молочку в отдел привез. Займись ей. Моя очередь сидеть. — Угх. Но за мой час почти никто не приходил. — Очень жаль, — кивает Шуичи, поджав тонкие губы. — Но мы все равно считаем не по количеству клиентов, а по времени. — В таком случае, у меня еще шесть минут, — нарочито дружелюбно улыбается Тенко. — Можешь пока сам заняться молочкой. — Ага, — мрачно отзывается Игучи, но стоит на месте, скрестив руки на груди и скептически изогнув выбеленные брови. — Ты собираешься все шесть минут просто стоять и осуждающе смотреть на меня? — Ага. — Ну лаааадненько, — протягивает Тенко, неловко отворачиваясь, чтобы не сталкиваться с чужим немигающим взглядом. В целом, Шуичи был неплохим парнем, но слишком уж строгим там, где этого не требовалось. Впрочем, не Шимуре, с его принципиальными позициями, его за это упрекать. Постояв две минуты неподвижно, Шуичи все-таки отходит к стойке с шоколадками и, присев на корточки, принимается их поправлять после набега школьников. Дверь хлопает. Тенко быстро допечатывает сообщение Тоге и поднимает голову, на автомате говоря: — Добрый день, могу я вам чем-то… А, это ты. — Ага, это я. Шуичи растерянно моргает и отвлекается от шоколадок, чтобы посмотреть, кто такой пришел, что Шимура даже не договорил стандартное приветствие. Красноволосый парень с хмурым взглядом полуприкрытых глаз. Черты лица смутно знакомые. Ах да… — Привет, — бросает Шуичи, возвращаясь к шоколадкам. — Привет, — на автомате отвечает Тойя, растерянно глядя на парня, сидящего на полу. Розовые волосы, лицо в зеленке. О, точно. Один из его одноразовых друзей. — Вы что, знакомы? — вздергивает бровь Тенко. Шуичи машет рукой, как бы говоря, что так себе. Тойя подходит к стойке и, навалившись на нее, лениво протягивает: — Не твое дело. — И кстати, тебе пора освобождать кассу! — Окей, — легко сдается Шимура, сразу же чувствуя смутное раздражение на такое вызывающее поведение. — Сейчас освобожу, только с ним разберусь. У нас с ним просто личное. Я уже думал, ты не придешь. Четыре часа все-таки. Ты мне четыре йены принес? — Конечно, — слишком уж самодовольно улыбается Тойя. — Я же не обманщик. Только в моем ооочень богатом доме, к сожалению, не нашлось четырех йен без сдачи. Но это ведь ничего страшного? Тойя роется в рюкзаке и достает бумажник. Тенко настороженно хмурится, понимая, что без подвоха точно не обойдется. Тойя достает бумажную купюру и кладет на стол. Две тысячи йен. Второй раунд, да? Тенко секунд тридцать смотрит на купюру, а потом поднимает взгляд на Тойю, который улыбался и определенно был доволен своей выходкой. — Что-то не так? — наигранно участливо интересуется он. — Нет, все нормально, — натянуто улыбается Тенко, открывая кассу. — Сейчас найду тебе сдачу. Тысяча девятьсот девяносто шесть йен. Хорошо. Тенко вздыхает, глядя на содержимое кассы. В принципе, сдача за целый день у него насобиралась. Это даже не проблема. Проблема: дать ему тысячную купюру и немного мелочи — это слишком просто. Тенко принимается перебирать монетки среднего номинала. Для начала. Тойя выжидает минуту, а потом самодовольство медленно сползает с его лица, сменяясь напряжением. Какого черта он там так долго звенит мелочью? Он перевешивается через стойку, и Тенко недовольно цокает языком. Рядом с кассой уже собралась приличная горсть мелочи. — Ты что делаешь? — фыркает Тойя, не позволяя снова себя оттолкнуть двумя пальцами, и становится ровно. — Я же вижу, что у тебя там есть купюры и крупные монеты. — Без понятия, о чем ты, — качает головой Тенко, продолжая считать мелочь и, по возможности, откидывая крупные монеты из горсти обратно в кассу, заменяя их чем-то меньшим номиналом. Тойя сверлит его недовольным взглядом, а потом отходит к витрине рядом с кассой. Ну ладно. Если этот продавец не собирается так просто сдаваться, то Тойя — тем более. Тенко ссыпает объемную горсть монет в тарелочку для сдачи. Тойя терпеливо прикрывает глаза, прислушиваясь к звону. — Твой сдача, Тодороки Тойя, — наигранно улыбается Тенко, когда на него оборачиваются. — Тысяча девятьсот девяносто шесть йен. Можешь пересчитать. Кстати, я выучил твою фамилию! Шуичи шумно фыркает, глядя широко распахнутыми глазами на парня, который стоял всего в шаге от него. Тодороки?! Как такое вообще возможно? — Я охренеть как тобой горжусь, — кисло отзывается Тойя, перебирая жвачки. — Всю мелочь из кассы выгреб? Как вы остальным будете сдачу давать? — Мой рабочий день заканчивается через час, — пожимает плечами Тенко. — Да и за кассой я сегодня уже сидеть не буду. Только с тобой разберусь. Так что как будут справляться остальные — это уже не моя проблема. — Эй, ты там не охренел, часом? — тут же возмущается Шуичи. — Верни мелочь на место! — О, так ты такой засранец не только по отношению ко мне, но и ко всем вокруг? — хмыкает Тойя, беря упаковку вишневой жвачки и возвращаясь к стойке. Тенко ничего не отвечает, только натянуто улыбается. Тойя аккуратно берет тарелочку и ссыпает мелочь прямиком в рюкзак. Поставив ее на место, он кладет рядом жвачку и говорит: — Пробей мне еще это. Тенко скептически приподнимает брови, но все-таки берет сканер, участливо интересуясь: — Пакет нужен? — Конечно, куда ж без пакета-то, — на полном серьезе кивает Тойя, роясь в бумажнике. — Пробивай. Тенко поднимает хмурый взгляд, но Тойя вопросительно вздергивает брови, словно ожидая чего-то. Раздраженно фыркнув, Шимура выдергивает из-под стойки пакет и проводит по штрихкоду сканером. Кинув его рядом с упаковкой жвачки, он небрежно роняет: — Твой пакет. И кстати, ты только что убил ни в чем не повинную океаническую рыбку, которая запуталась в этом пакете, не смогла выбраться и задохнулась или мучительно умерла от голода. Что-нибудь еще? — Нет, спасибо, — медленно проговаривает Тойя, опасливо глядя на продавца, от которого почти физически ощущались волны пассивной агрессии. — С тебя семьдесят шесть йен. Тойя глубокомысленно смотрит в свой бумажник, а потом достает купюру и кладет ее на стойку. Две сраные тысячи йен. Тенко моргает и смотрит сначала на деньги, потом поднимает глаза на Тойю, потом снова на деньги, потом снова на Тойю. Шимура сводит брови вместе, и его лицо приобретает непередаваемое выражение смеси раздражения, озадаченности и, чуть-чуть, отчаяния. Медленно выдохнув, он с выражением спрашивает: — А помельче ничего не найдется? Тойя прячет бумажник в рюкзак и закидывает его на плечо. Внутри звенят монетки, но парень отрицательно качает головой и почти виновато говорит: — Нет, прости. Мельче не найдется. — Ребята, что за цирк вы устроили? — вклинивается Шуичи, но его игнорируют. На лице Тойи снова появляется самодовольная усмешка, а Тенко недовольно щурит глаза. Зрительная война продолжается секунд тридцать, а потом Тойя елейно протягивает: — Знаешь, если у тебя нет сдачи, ты можешь простить мне эти семьдесят шесть йен. Ты ведь не можешь обмануть покупателя и оставить его без сдачи. Наверняка за это тебя могут оштрафовать или уволить. Или что там еще. Тенко шумно вздыхает, широко распахивая глаза, до конца даже не веря такой наглости. Но тут же слабо улыбается, из-за чего лицо Тойи чуть мрачнеет и становится настороженным. — Кто сказал, что у меня нет сдачи? — цокнув языком, достаточно воодушевленно спрашивает Шимура, опускаясь на корточки и ища что-то под стойкой кассы. — Все нормально, сейчас найду. Из-за твоих четырех йен, которые ты мне был должен, я вчера попросил не сдавать кассу. Так что я просто возьму из вчерашней выручки. Шуичи-кун, можешь сесть за кассу и обслужить мужчину, который стоит за ним. Я чек уже выбил. Игучи, все еще пребывая в сомнениях, поднимается и заходит за стойку. Мужчина с тележкой подходит ближе, начиная выкладывать свои покупки. Тойя отходит чуть в сторону, чтобы не мешать ему, и ждет. Долго ждет. Шуичи успевает обслужить покупателя, а тот — сложить свои покупки в два пакета. Но Тенко все еще чем-то там звенит под стойкой! Подождав еще минуту, Тойя не выдерживает и подходит к стойке. Под ошалевший взгляд Шуичи, которого небрежно отодвинули, он снова через нее перевешивается, чтобы посмотреть, чем там так сосредоточенно занят Шимура. Тенко поднимает абсолютно невинный взгляд широко распахнутых глаз. На коленях в пакете у него уже была целая… нет, даже не горсть, а вполне себе гора монет. — Да ты издеваешься, — обреченно вздыхает Тойя, не находя даже сил разозлиться. — Ты выбираешь еще более мелкие монеты, чем в первый раз. — Не понимаю, о чем ты, — качает головой Тенко, отсчитывая пятьдесят йен монетками номиналом в единичку. — Я уже почти закончил. — Знаешь, что? Оставь сдачу себе. Купи себе мороженое или пива. Или что ты там любишь. Может, хоть это сделает тебя добрее к людям. А я пойду. — Нет-нет, — тут же машет руками Тенко, роняя с колен несколько монеток и быстро их подбирая. — Ты не можешь уйти. Мне ведь нельзя обмануть покупателя и оставить его без сдачи. Наверняка за это меня могут оштрафовать или уволить. Или что там еще. Не поступай так со мной. Тойя издает недовольный стон и откидывается назад. Шуичи принимает еще более озадаченный вид. Закончив, Тенко аккуратно встает, держа увесистую кучу монет на пакете. Лицо Тойи отражает непередаваемо прекрасную смесь злости и осознания своего полного поражения. Два-ноль. Тойя скидывает с плеча рюкзак, надеясь попросить высыпать эту кучу сразу туда, но Тенко, явно почуяв это, тут же наклоняет пакет, и монеты со звоном падают на тарелочку, стойку и пол. Повисает напряженное молчание, в котором звук катящихся по полу монет кажется оглушительным. Шуичи хочется вмешаться в происходящий сюрреализм, но он не уверен, что этим двоим стоит мешать бесить друг друга. — Ты их еще и рассыпал, — мрачно и безэмоционально констатирует Тойя, прикрыв глаза и сделав медленный выдох. — Упс, прости, — неловко отзывается Тенко, выходя из-за кассы. — Если что — это в мои планы не входило. Я сейчас подниму. Пересчитывать будешь? — Да нет, верю тебе на слово, — натянуто улыбается Тойя, наблюдая, как Шимура поднимает упавшие на пол деньги и кладет их обратно на стойку. — Ов, — протягивает он, оборачиваясь на Тодороки и прикладывая руку к груди. — Я так тронут. В самое сердце. — Скажи, тебе что, доплачивают за то, чтобы ты был таким мудаком? — Нет, работаю на чистом энтузиазме в этом направлении, — безо всяких угрызений совести улыбается Тенко. Тойя кивает, изображая понимание, и подходит к стойке. Скинув с плеч рюкзак и подставив его под край столешницы, Тодороки сгребает мелочь внутрь одним движением руки, кривясь от звона. Кроме раздражающего звука неприятностью было и то, что теперь рюкзак заметно потяжелел. — Тарелочка, — напоминает Тенко. — Что? — раздраженно спрашивает Тойя. — Ты смахнул к себе в рюкзак нашу тарелочку для мелочи. Верни, пожалуйста. Тойя закатывает глаза и роется в рюкзаке. Монеты под пальцами переливаются очередным звоном. Тодороки скрипит зубами, но молчит. Можно было бы предпринять третий заход, но что-то подсказывало, что этот принципиальный мудаковатый продавец все равно найдет, чем ответить. Тойя извлекает, наконец, из рюкзака тарелочку и со стуком кладет ее на стойку. Кинув на Тенко испепеляющий, но малоэффективный взгляд, он разворачивается и направляется к двери. — Спасибо за покупку, приходи к нам еще, — быстро кричит ему Тенко, наклоняясь чуть вбок, но ответом служит только грохот двери, и Шимура недовольно бормочет: — Дома так у себя дверьми хлопай, придурок. Угх. — Что у вас с ним за холодная война? — осторожно спрашивает Шуичи, приветственно кивая парню, пришедшему на шестичасовую смену. — Да так, долго объяснять, — отмахивается Тенко. — Если без подробностей, он вчера пытался нас ограбить, а я не только не позволил ему этого сделать, но и наказал за это. Вот он и бесится теперь. — Прям ограбить? — округляет глаза Шуичи. — Не, ну не прям ограбить, — тут же поправляет себя Тенко. — Пытался стащить пару батончиков мюсли с вишней и шоколадом. Из-за него рухнула пирамида с ананасами, и я заставил его помогать мне ее собирать. — Она офигеть какая кривая, — хмыкает Игучи. — Блин, да! — мгновенно обеспокоенно восклицает Тенко, широко распахивая глаза. — Ее скосило влево. Или в другую сторону. В зависимости от ракурса. Надеюсь, Курогири-сан ничего мне про это не скажет. Я не готов ее переделывать. Не уверен, что ананасы можно ненавидеть еще больше. — Я, кстати, его знаю. — Ну, его походу много кто знает, — пожимает плечами Шимура. — Он же какой-то там Тодороки. Забыл вчера погуглить. — Да нет, это я как раз только сейчас узнал, — напряженно отзывается Шуичи. — И сказать, что охренел — ничего не сказать. Ну… мы как-то с ребятами из компании граффитистов тусовались на заброшке вечером, а там он сидел. Подошел, представился Даби. Спросил, может ли немного потусить с нами, а то ему скучно. Ну, а мы что? Нам не жалко. Дали ему баллончик, чтобы порисовал, когда попросил. Думали так, по приколу, какую-нибудь хрень нарисует. Типа там пару линий или какое нецензурное слово. А он замутил одноглазый треугольник. Причем так, детально. С тенями. Кривовато, конечно, но если он в первый раз держал в руках баллончик, то очень круто. Он показался мне неплохим парнем. Общительный, веселый. Только это… печальный какой-то. Ну в смысле… кто сидит в заброшке один во время заката? А сейчас, когда я узнал, что он Тодороки, вообще не понимаю, что это было. И что было сейчас — тоже не понимаю. — Интересно, — задумчиво протягивает Тенко, глядя на дверь. — Но не отменяет того факта, что сейчас он ведет себя, как придурок самоуверенный. — Да вы друг друга стоите. Как дети малые, которые пиздятся лопатками в песочнице, потому что формочку не поделили. — Да ну тебя, — смеется Тенко. — Если бы мы с ним встретились за пределами этого магазина, я бы его уделал. Даже без лопатки. Все, я ушел к своей молочке. Надеюсь, это не глазированные сырки. А то мне так есть хочется, а денег нет. Шуичи согласно кивает и машет рукой, принимаясь пробивать покупки подошедшей девушки. Тенко закладывает руки за спину, потягиваясь. Можно было бы забить и оставить это на тех, кто работает с четырех. Все равно до конца рабочего дня осталось минут сорок. Но бесцельно шататься по залу под осуждающий взгляд Игучи и бурчание собственного живота совершенно не хотелось. Тенко открывает коробки и грустно смотрит на молоко в тетрапаках. Ну хоть не сырки. Вздохнув, он отодвигает и выравнивает те, что остались, и принимается выставлять новые. За монотонной работой можно было не задумываться о чем-то сложном, возвышенном и заставляющем грустить. А еще о голоде. — Нет, ты мне объясни: почему ты такой? Тенко вздрагивает от знакомого голоса и оборачивается. Цокает языком и закатывает глаза, демонстративно возвращаясь к молоку и бормоча: — Когда я сказал «приходи к нам еще», я не имел в виду, что ты должен вернуться через пятнадцать минут. Тойя буквально плещет злостью, но какой-то почти отчаянной. Потому что он и сам не понимает, почему вернулся с этим вопросом. Но он подходит ближе, не позволяя игнорировать свое присутствие, и настойчиво повторяет: — Почему ты такой? — Боже, ну какой? — вздыхает Тенко, выпрямляясь. — Принципиальный и не дающий себя в обиду? Да потому что в мире слишком много придурков, вроде тебя, которые думают, что им все можно из-за какого-то статуса. Или еще чего-то. Не знаю. Об меня слишком часто пытались вытереть ноги, чтобы я теперь молчал и терпел. Я ответил на твой вопрос? Теперь не мешай мне работать. Я и так трачу на тебя слишком много времени. Тенко молча выставляет пакеты молока, но Тойя почему-то все еще стоит рядом, сверля его взглядом. Это заставляет как-то глупо нервничать. — Ну, что тебе еще? — Ты меня совсем не знаешь. — Да, не знаю, — кивает Тенко, поднимая на Тойю взгляд. — Но я знаю, что в последние два дня ты ведешь себя не лучшим образом. И мне этого достаточно, чтобы сделать выводы. Я не понимаю, почему ты примчался предъявлять мне претензии, если первым пассивно агрессируешь именно ты. — Да-да, карма. Я помню. Ты реально позвонил бы моему отцу? — У меня сегодня было хорошее настроение, так что нет, — пожимает плечами Тенко, запихивая упаковки молока в холодильник. — Доложил бы эти несчастные четыре йены со своего кошелька. Просто меня бесит, что ты не придаешь этому никакого значения. Чужой работе, чужой зарплате. Для тебя это просто игра, где, если ты облажался, можно помахать своей фамилией и сбежать. Или ты думаешь, что я в семнадцать лет от хорошей жизни восемь часов в день стою на кассе и расставляю сраные ананасы пирамидкой? Все продавцы, вроде меня. Сколько магазинов ты так ограбил, хотя мог все это просто купить? Ты воруешь не у магазинов, ты воруешь у несчастных мальчиков и девочек, которые стараются прокормить себя или свою семью. Откуда тебе знать? Может именно этих ста йен с батончика, которые у них вычтут из зарплаты, им и не хватит на оплату жилья? Или покупку какого-нибудь лекарства? На корм любимой кошечке, в конце концов. Если тебе не хватает адреналина в жизни — прыгни с парашютом. Нырни на дно океана. Прокатись на американских горках. Что там еще твои финансы могут тебе позволить. Веди себя нормально, и люди в ответ будут к тебе нормально относиться. — Ну-ну, — кивает Тойя, презрительно кривя губы. — Конечно. С моей фамилией ко мне будут относиться именно нормально. — Пиздец у тебя проблемы. — Почему в семнадцать лет ты работаешь в каком-то захолустном магазине на окраине города, а не учишься в колледже? Раз умный такой. — Потому что у меня нет денег на колледж, — резко выпрямляется Тенко, почти с вызовом глядя в голубые глаза. — Ясно? И эти дурацкие четыре йены могли отобрать у меня возможность поступить в следующем году. Вот такая математика для бедных. Но зачем тебе о таком задумываться, верно? — Раз тебе так нужны деньги, оставил бы тогда себе сдачу, которую так старательно вышкребал из кассы. Мне не жалко. — Не нужны мне твои тупые подачки. Я могу обеспечить свое будущее сам. А теперь иди, займись чем-нибудь полезным, а не трепи мне нервы проблемами со мной, которые ты сам же себе и создаешь. Тойя раздраженно фыркает и разворачивается, скрываясь между стеллажами. Хочется сорваться на бег из-за того, как сильно колотится сердце. Почему? Почему? Почему слова этого парня отдаются такой горечью внутри? Какого черта? Он ничего не знает! Не понимает! Нагнал какой-то драмы на батончики, а Тойя почему-то должен изъедать себя из-за этого. Любимая кошечка. Бред. Тенко чуть щурит глаза и отступает на пару шагов назад, крича в проход: — И положи на место баночку мятных леденцов. Я все вижу. Я кому только что говорил про последствия воровства для других людей? Тойя замирает и озлобленно зыркает на Шимуру, понимая, что засунул железную баночку, которую схватил с полки, в карман куртки почти на автомате. Фыркнув, он кидает ее обратно к остальным и, спрятав руки глубоко в карманы, выходит из магазина. Тенко хмурится и вздыхает: — Клептоман сраный. Шел бы лечиться, если не контролируешь это.