В моей крови

Dua Lipa — Blow your mind Miley Cyrus — Nothing Breaks Like A Heart

 — У тебя нету другой какой-то песни? — сидя на переднем сидении машины, я спросила у Малакая.  — Есть, но мне нравится эта, — ведя машину и не смотря на меня, ответил он.  — А мне не нравится эта, — доставая свой телефон из рюкзака, произнесла я. Паркер увидев его, выхватил у меня телефон из рук, рассматривая.  — Что это?  — Это телефон, — объяснила Каю я, пытаясь забрать его. — Отдай его мне, сейчас же, Малакай.  — Фу, — скривился Паркер. — Не зови меня Малакай.  — Тогда отдай телефон.  — Ладно, держи, — он протянул его мне, но когда я протянула к нему свою руку, он убрал его. Как ребенок, ей Богу.  — Паркер, — прорычала я, поворачивая корпус к нему. — Не заставляй меня применять силу.  — Какая ты скучная, — ухмыльнулся Кай. — Вчера, ты была какая-то повеселее.  — Да, повеселее, — хмыкнула я, с долей иронии. — Когда заливалась истерическим смехом.  — Ой, да ладно тебе. Что-нибудь придумаем, — беззаботно проговорил Малакай, поворачивая руль вправо, сворачивая с дороги на грунтовку.  — Кай, — позвала его я, он промычал. — Ты не хочешь познакомиться с современной музыкой?  — Можно послушать, что сейчас предпочитают, — Паркер ухмыльнулся. — Раз не могу сам узнать. Я включила какую-то песню, и весь последующий путь Кай то ли дело комментировал всё, о чём слышал, и болтал без умолку, что начало раздражать.  — This world can hurt you It cuts you deep and leaves a scar Things fall apart, but nothing breaks like a heart Mhmm, and nothing breaks like a heart*, — я подпевала песне Майли Сайрус. Она как в воду глядела писав эту песню. Паркер слушая моё подвывание, хмыкнул.  — Что? — я улыбнувшись спросила, переводя взгляд с пейзажа, который мелькал за окнами, на Кая.  — Непривычно видеть тебя какой-то… домашней, — я искренне улыбнулась за последнее время. Иногда хочется забыться от всего этого, если у меня характер не подарок, это не означает, что я не могу вот так вот себя вести. Тем более с Паркером мы потом разойдемся, и никто об этом не узнает. Для всех я стерва, сучка, психопатка, как и Кол. Когда ты живёшь тысячу лет в постоянных интригах, опасности и переезжая с места на место, ты привыкаешь к той маске, которую выбрал в самом начале своего бессмертия.  — Ну, — я протянула, пожав плечами, доставая из бардачка шкварки и открывая пачку. — Об этом ведь никто не узнает. А если это и случится, то я обмотаю твои кишки вокруг твоей головы, не забыв перемолоть мозги, — мило улыбнувшись, я достала полную ладошку шкварок и закинула в рот. Кай засмеялся своим басистым и бархатным голосом, так заразительно, что я и сама рассмеялась, но потом стала серьезной:  — Но я не вру. Если кто-то узнает об этом, я исполню свою угрозу и добавлю, что-то ещё.  — Я понял, что ты свои обещания на ветер не бросаешь, — он усмехнулся, и лукаво на меня посмотрел. Малакай начал пристально смотреть на меня, а я продолжила дальше есть шкварки, запивая бурбоном.  — Ты красивая.  — Паркер, если это способ подкатить ко мне, то он неудачный, — жуя проговорила я. — Вот так разводят малолеток на секс. А мне на минуточку, уже 20, плюс тысяча лет. Он повернул голову ко мне, и пожал плечами.  — Это констатация факта, — он прищурился, ехидно улыбаясь.  — Ага, ври почаще, — я усмехнулась. — Всё приехали?  — Да, пора проведать Бон-Бон. А то без её бубнежа, как-то скучно стало, — он вылез из машины. Всё минутка слабости окончена, возвращаемся к обычному ритму жизни. Кай открыл багажник и достал оттуда Бонни, которая мычала, что-то несвязное.  — Доброе утро, — он ехидно улыбнулся ей.  — Как я… — начала Бонстер, но Малакай не дал ей договорить.  — Прилетела на самолёте, с самым лучшим в мире пилотом.  — То есть мной, — всунула свои пять копеек я. Паркер закатил глаза:  — Она всегда забирает на себя всё одеяло? — он обратился к Бонни, но она не ответила. — Тебя бы впечатлило, то как я управляю самолётом, но пришлось накачать тебя обезболивающим.  — Где мы?  — В Портленде, — ответила я, доставая сумку из багажника, со своими вещами.  — Любимое место многих знаменитостей, — прикрыв глаза, вздохнул Паркер.  — Ты мог выбрать любое место, чтобы где-то жить, но выбрал именно Портленд? — недоуменно спросила Бонстер.  — Это мой дом, я здесь вырос, — ответил Кай закрывая багажник. Дальше Паркер рассказал о том, что его любимый день, это день Благодарения, и мы пошли в дом. Малакай пообещал нам ужин, почему-то мне кажется, что это будет вкусно. Мы зашли в дом и мне сразу ударил в нос запах крови. Я закрыла глаза и посчитала до десяти, чтобы не сорваться. Нужно немного подождать. Я села за стол и начала ждать обещанную Паркером еду. А пока взяла телефон и начала играть в Subway Surf, пытаясь побить прошлый рекорд. Я не обращала на никого внимания, пока меня не окликнул кто-то.  — Итак, приятного аппетита, — усмехнулся Кай.  — Ага. Я уже доела творение Малакая, и сидела наблюдала за этими двумя. Кай доедал оставшиеся спагетти мучительно долго, набирая на вилку милипиздрические кусочки, притом постоянно причмакивая и блаженно закрывая глаза. Когда в очередной раз Малакай так сделал, Бонни не выдержала и воскликнула:  — Серьезно? Ты ешь этот кусок уже… 45 минут.  — Разве нельзя наслаждаться последней трапезой, — проговорил он как ни в чём не бывало. Дальше они говорили о том, что Кай тянет резину, и о том, чтобы он дал потом Бон ключи, и мы разойдемся по миру. Мы втроём шли по улице к большому пню, и Паркер рассказывал о дне, когда он убил почти всю свою семью. Достав нож, в который Джозетт поместила свою магию, он высосал её оттуда полностью, и пырнул Бонни ним в живот, чтобы с помощью её крови выбраться отсюда. Бонстер мы оставили здесь, а сами сели в машину и уехали в Мистик Фоллс.  — Почему ты меня там не оставил? — спросила я у Паркера, хоть он бы вряд ли меня обезвредил, но интересно спросить, почему он не делать попыток меня оставить.  — С тобой весело, и понимаешь меня только ты, — он пожал плечами, и дальше весть путь мы проехали в тишине. Я жевала шкварки как и по дороге сюда, так же запивая бурбоном.