***
— Мерлин, что это? — девушка непонимающе смотрела на внушительных габаритов нечто, в высоту достигавшее размеров взрослого тролля. — Мой чемодан, — просто ответил ей Драко, укладывая последние вещи в ручную гладь. — Я решил проведать маму, она сейчас отдыхает на юге Франции и умоляет меня составить ей компанию. Гермиона нервно сглотнула. Драко был единственным человеком, благодаря которому она не чувствовала себя неловко в поместье. Создавалась иллюзия, что она по привычке жила у близкого друга, а не пыталась выстроить подобие человеческих отношений с его отцом. Неожиданный отъезд парня многое менял. Ей теперь придётся постоянно находиться рядом с Люциусом, и если раньше неловкое молчание, которое заставляло воздух электризоваться, мог нарушить её беззаботный друг, то теперь её уже ничто не спасёт. У девушки все внутри неприятно сжалось, словно она стояла на краю обрыва и смотрела в пропасть. Хотя появившаяся посреди коридора мэнора бездна была бы наилучшим выходом из ситуации. — Может, ты все же останешься? — умоляюще взглянула она на младшего Малфоя. — Я ещё не до конца освоилась здесь. А вдруг я случайно набреду на что-то, что нашлет на меня страшное древнее проклятье? — Грейнджер всеми силами пыталась придумать причину, которая заставила бы Драко отказаться от своих планов. Волшебник лишь усмехнулся, вспоминая, как она без чьей-либо помощи нашла их винный погреб и стащила оттуда две бутылки редкого и безумно дорогого каберне в отместку за «тяжёлые школьные годы». — Уверен, отец не оставит тебя в беде и поможет во всем разобраться, — парень хитро улыбнулся. Волшебница издала протяжный стон и поджала губы. «Может, мне тоже куда-нибудь съездить на время, пока Драко будет во Франции? Куда-нибудь на край света», — подумала Грейнджер. «Нет, это уже совсем странно. Люциус подумает, что у меня не все дома или, что ещё хуже, допустит мысль о том, что я его боюсь. Ладно, Гермиона, успокойся. В конце-концов, что такого страшного может случиться? Он, по крайней мере, не Синяя Борода и умерщвлять тебя не собирается. Наверное», — пыталась не накручивать себя девушка. Однако в голове начали всплывать пугающие образы, в которых мистер Малфой изощрённо пытает её различными заклятиями, а затем закрывает в семейном склепе. От этих мыслей волшебница поёжилась. «Ну, вот. Накрутила все-таки», — с недовольством признала девушка. Тем временем виновник её переживаний стоял рядом и смотрел, как она нахмурившись трёт изо всех сил висок, безуспешно пытаясь очистить голову от лезущего туда абсурда. Мужчина стукнул тростью по каменному полу, чтобы привлечь её внимание. Сердце Гермионы в этот момент сделало кульбит, и бедная девушка чуть не поседела от неожиданности, но свой испуг не выдала. Волшебница почувствовала, как тёплая рука ложится на талию и вновь ощутила мужское дыхание. В ней, не привыкшей к проявлениям ласки и нежности, каждый раз шла борьба, чтобы не дёрнуться или не отодвинуться от Люциуса в такие моменты, как этот. Но она считала это непозволительно грубым по отношению к нему, поэтому старалась сдерживаться. Гермиона отчаянно верила в то, что привыкнет к такому и в конечном итоге станет нормальным, в соответсвии с общественными канонами, человеком. Девушка расслабила живот и тяжело вздохнула своим мыслям. — Ты должна мне свидание, помнишь? — нарушил тишину волшебник. Грейнджер недоумевающе не него покосилась, прилагая колоссальные усилия к работе головного мозга, чтобы вспомнить в какой именно промежуток времени она успела ему что-то задолжать. — В то утро, когда ты пыталась вырваться из ограждения в лице меня, я сказал, что отпущу только при условии, что ты пойдёшь со мной на свидание. И ты согласилась, — продолжил Малфой, понимая, что девушка в эту минуту соображала крайне туго. До Гермионы начали доноситься отголоски того дня, и взгляд у неё стал гораздо осмысленнее. — Я сказала, что подумаю, — ответила девушка, замечая как лицо мужчины становится менее самодовольным. — Это одно и то же. У тебя есть десять минут, — уверенно проскандировал маг. — А если я не пойду? — выгнув бровь, поинтересовалась Грейнджер. — Потащу силой. Но предупреждаю, если ты начнёшь драться, у тебя нет шансов, — парировал Люциус. Гермиона закатила глаза. — Хорошо, — нехотя согласилась она. - Но у меня есть условие. Никаких роскошных ресторанов с вычурной кухней, казино и прочих мест со сборищем глухих идиотов, от которых веет тошнотворной манерностью и затхлостью. Обычная. Прогулка. По Лондону, — отчеканила девушка. Малфой в удивлении поднял брови и посмотрел на Гермиону. — Браво, моя дорогая! Высокомерием ты превзошла всех известных мне аристократов, — волшебница уже открыла рот, чтобы ответить, но мужчина её перебил. — К твоему счастью, у меня были другие планы на сегодняшний день.***
— Люциус, мне кажется, ты не совсем правильно меня понял, — пробормотала Грейнджер, осматривая огромный выставочный зал с бесчетным количеством ювелирных изделий и драгоценных камней, которым была посвящена выставка. Мужчина усмехнулся. — Все пункты твоего условия соблюдены: никаких дорогих ресторанов, казино, а из публики здесь в основном ювелиры и ценители, которых, уж поверь мне, нельзя назвать идиотами, как бы тебе этого не хотелось. Гермиона, как человек с образованием юриста, не могла не отметить ловкость, с которой он обошёл пункты их «договора». — Если я начну зевать от скуки, не обижайся, — невинно улыбнулась девушка. — Сделай хотя бы вид, что тебе интересно, невыносимая всезнайка. Или это больше не про тебя? У волшебницы порозовели щеки, когда он назвал её этим дурацким школьным прозвищем. Грейнджер начинало раздражать, что у Люциуса всегда припасён против неё козырь в рукаве. — Даже не хочу знать откуда тебе известно как меня называли в школе, — Гермиона отвела взгляд. Мужчина улыбнулся краем губ, замечая как его спутница насупилась. — Как будто ты не знаешь, что была главным предметом обсуждения в нашей семье долгие годы, — честно ответил маг. Гермиона взглянула на него. — А как же Гарри? Логичнее было бы обсуждать его, с учетом всех обстоятельств, — уточнила девушка. — Ну, это же не Поттер разбил моему сыну нос на третьем курсе. Волшебница попыталась сдержать улыбку. — На тот момент он это заслужил! И вообще… О, Господи, как красиво! — Гермиона подбежала к стенду, на котором, сверкая ярче тысяч софитов, лежало колье из драгоценных камней с каплей в виде роскошного бриллианта, переливавшегося всеми цветами радуги. — В жизни не видела ничего подобного! — А говорила, что зевать начнёшь, — волшебник не мог не припомнить ей её же слова. Гермиона хотела цокнуть и многозначительно на него посмотреть, но в этот момент увидела цену рядом с ювелирным изделием и глупо приоткрыла рот. — Мне кажется, тут с нулями ошиблись. Раза в два где-то, — девушка попыталась приглушить свои эмоции, но выходило слабо. — Гермиона, тут около пятисот карат. Сколько ещё оно должно, по-твоему, стоить? — ответил ей Люциус. Девушка посмотрела на мужчину, как на сумасшедшего. Она подошла рассмотреть яйцо Фаберже на соседнем стенде, как вдруг услышала чьё-то визгливое «Грейнджер?!», пронёсшееся эхом по всему выставочному залу. — Поверить не могу, что встретила тебя! — с этими словами она была схвачена в капкан цепких рук. Гермиона попыталась выпутаться из чьих-то крепких объятий и разглядеть человека перед собой. — Мерлин, Парвати! — воскликнула девушка. — Ты так сильно изменилась, я тебя не узнала, — произнесла она, с теплотой глядя на бывшую сокурсницу. — Что ты здесь делаешь? — Пришла выбирать обручальные кольца со своим женихом! У нас весной свадьба, ты слышала? — волшебница говорила с невероятным энтузиазмом и энергичностью. Гермиона отрицательно покачала головой. — Не поверишь, родители хотели сами нам с Падмой подобрать мужей, но мы наотрез отказались! Ты не представляешь какой был скандал! К счастью, в это время я начала встречаться с Джастином и вот, — Парвати гордо продемонстрировала кисть, на безымённом пальце которой красовалось аккуратное золотое колечко. — Джастином? — Гермиона поморгала, не понимая о ком идёт речь. — Финч-Флетчли! Никогда бы не подумала, что судьба сведёт нас вместе, но жизнь вообще удивительная штука! — ответила бывшая однокурсница. «Да уж, удивительная», — согласилась с ней Грейнджер в своих мыслях. — Ну, а ты? Слышала, вы с Роном расстались. Грустно, конечно, но если хочешь мое мнение, то ты заслуживаешь большего! — сказав, Парвати как-то виновато взглянула на собеседницу, боясь, что могла невольно задеть её своими словами. Гермиона думала что бы вразумительного можно было ответить старой знакомой на этот вопрос, но мысли отказывались связываться воедино, а «все сложно»прозвучало бы совсем глупо. — А я одна, — пытаясь выглядеть непринужденно, ответила девушка. — Неужели? — раздался мужской голос справа от неё. «Да когда он уже перестанет вылезать из-под земли в самый неподходящий момент!», — волшебница почувствовала, как кровь стучит в висках. — Мистер Малфой! Вот это встреча! Так вы с Гермионой… — Парвати поочередно смотрела то на Люциуса, то на Грейнджер в попытке подобрать нужное слово. — Нет! — чуть ли не выкрикнула её собеседница. — Нет? — в его голосе чувствовались стальные ноты. Гермиона нахмурившись посмотрела на него и прошептала одними губами «потом», намекая на то, что сейчас не лучшее время для разговоров об этом, а сама потянула мисс Патил к выходу. Просторный зал вдруг стал невыносимо душным. — Гермиона, почему ты сразу не сказала с кем встречаешься? — не унималась волшебница. Грейнджер недовольно рыкнула. — Потому что мы не встречаемся, Парвати, — ей хотелось поскорее закрыть эту тему и выйти на улицу. Бывшая сокурсница весело хихикнула. — А, по-моему, он так не думает, — ответила она, складывая руки на груди. Девушка возвела глаза к небу и пожелала, чтобы этот цирк поскорее закончился. Её молитвы были услышаны. В эту минуту подошёл Джастин с пакетом, на котором вырисовывался логотип одного известного ювелирного бренда. Обменявшись любезностями, он напомнил своей невесте о том, что у них ещё куча дел, и им пора уходить. Девушки крепко обнялись на прощание, и Парвати шепнула на ухо бывшей сокурснице что-то такое, от чего у Гермионы глаза стали похожи на теннисные мячики. — Патил, как тебе не стыдно! — возмущённо воскликнула Грейнджер. Ее собеседница рассмеялась. — Без пяти минут Финч-Флетчли! Удачи! — сказала она на прощание и направилась к своему жениху. Девушка решила, что сейчас самое время подумать обо всем, что произошло за сегодня, но недолго ей удалось пробыть наедине со своими мыслями. — Закрой глаза, — шепнул ей на ухо знакомый голос. Гермиона покорно выполнила просьбу и повернулась к мужчине лицом. — Можешь открывать. Люциус протянул волшебнице большую коробочку из чёрного бархата. Грейнджер недоверчиво на него взглянула, открывая подарок и второй раз за день глупо распахнула рот в немом возгласе. — Это что? Это оно?! — девушка отказывалась верить, что сейчас держит в руках произведение искусства, лежавшее ещё полчаса назад на стенде под непробиваемым колпаком с ценником, который попросту неприлично произносить вслух. Люциус молча кивнул, залюбовавшись отражением колье в янтарных глазах своей спутницы. Гермиона не знала как правильно благодарить людей за подарки, к которым даже прикасаться страшно из-за их хрупкости и красоты. Ещё она не знала, что ей теперь делать с этим мировым достоянием, потому что просто носить его на себе было бы слишком кощунственно даже для неё. «Может, тоже под купол его положить от греха подальше», — подумала волшебница. Она потянулась к Люциусу и погладила гладко выбритую щеку свободной рукой. Ей на мгновение показалось, что его глаза приобрели тёплый зелёноватый оттенок, но только лишь на мгновение. Гермиона притянула его к себе ближе и поцеловала, вкладывая в это всю свою признательность, на которую была способна.***
В гостиной Малфой мэнора царил таинственный полумрак. Лишь камин и свечи, расставленные в серебряных канделябрах по всей комнате, отбрасывали на стены танец огненных бликов. Гермиона расположилась на диване, поближе к теплу, а Люциус сидел в любимом кресле напротив неё. Они читали и были похожи в этот момент на людей, прошедших через самые тяжёлые испытания и ставших невероятно близкими друг для друга. Но это была лишь иллюзия. Им еще только предстояло пройти вместе все тернистые пути, которые приготовила судьба. — К слову, а что мисс Патил забыла на выставке? — мужчина прервал идиллию, заставив девушку нехотя оторваться от книги. Она взглянула на него и загадочно улыбнулась. — О, она, можно сказать, больше не мисс Патил. Парвати, как сама выразилась, без пяти минут Финч-Флетчли. Люциус, выгнув бровь, непонимающе посмотрел на неё. — Замуж выходит, — сказала Гермиона, иронично усмехнувшись. — Что смешного? — спросил маг, не понимая её веселья. Гермиона многозначительно на него посмотрела. — Само замужество — это смешно. Что может быть унизительнее для девушки, чем быть «за» мужем, — Грейнджер презрительно фыркнула. Малфой ещё никогда не слышал подобных заявлений от женщин. — То есть ты в брак вступать не собираешься? — спросил он. Волшебница метнула на него удивлённый взгляд, словно у неё спросили что-то необыкновенно вульгарное. — Нет, конечно! — отрезала она, переворачивая страницу и пытаясь сосредоточиться на содержании книги. Люциус скептически на неё покосился. «Посмотрите на неё, замуж она не хочет», — подумал он про себя. — А что? — теперь настала очередь Гермионы отвлекать его от чтения. Малфой отложил книгу и скрестил руки на груди. — После сегодняшнего разговора, состоявшего из обрывков нелепых фраз и мычания, решил поинтересоваться твоими планами на будущее. А то у тебя все так призрачно и туманно, — ответил ей маг. Девушка вспомнила беседу с бывшей сокурсницей, в которую беспардонно влез Люциус, и пожалела о том, что задала ему этот вопрос. Сейчас всплывала очень неприятная для неё тема, которую ей всячески хотелось избежать. Грейнджер медленно начала подниматься с дивана, надеясь улизнуть из комнаты. — Нет уж, сиди, будь любезна! — рявкнул Малфой. Гермиона поморщилась от этого тона и приземлилась обратно. — Так, значит, ты у нас одна? — спросил мужчина. Девушка шумно выдохнула. «Ну, вот что я ему должна на это ответить», — подумала она. — Ну, не совсем одна, — пробормотала волшебница в ответ. — Люциус, для тебя правда так важны эти несчастные формулировки? — продолжила она после небольшой паузы. — Тебе ведь уже не пятнадцать лет, чтобы заботиться об этом, — ответила она, глядя в глаза собеседнику. — Я думала, у нас что-то вроде свободных отношений, — девушка закусила губу. Мужчина принял настолько изумленное выражение лица, что Грейнджер успела пожалеть о последних словах. — Возможно, я ошибалась! — быстро проговорила она, надеясь избежать скандала. Люциус сжал кулаки. — А я давал повод так думать? — как можно спокойнее попытался спросить волшебник, по-прежнему прожигая Гермиону насквозь. Грейнджер поразмыслила пару секунд над ответом. — Я была уверена, что тебе не нужны серьёзные отношения! Тебе ведь уже… столько лет, — девушка не подумала о том, что может последовать за этой фразой. — Гермиона! — прорычал Люциус, вскакивая с кресла. — Не смей, упоминать мой возраст в таком ключе! — процедил он каждое слово. «Все, разозлился. Вот теперь точно пора бежать», — сказала самой себе волшебница. Она резко перелезла через спинку дивана и кинулась к выходу из гостиной, кое-как увернувшись от заклинания, запирающего двери. Выбежав в коридор, Грейнджер инстинктивно понеслась в левую часть дома, чтобы избежать разговоров с хозяином мэнора. На сегодня ей их хватило. Волшебница решила прошмыгнуть в ближайшую комнату, но дверь была заперта. — Алохомора! — произнесла она заклинание, чтобы проникнуть внутрь, и тут же запечатала дверь обратно. «О, нет. Только не это», — ужаснулась девушка. Она оказалась в гостиной, где несколько лет назад её мучительно пытала Беллатриса Лестрейндж. Здесь же она получила свой позорный шрам, от которого и по сей день не могла избавиться. Гермиона медленно огляделась. Все в комнате было завешано плотной чёрной тканью, свет едва ли мог в неё проникнуть. Она прошлась по тому месту, где лежала в собственной луже крови и, присев, невольно дотронулась пальцами до холодного пола. В голове отчаянно завертелся калейдоскоп событий, которые она так долго прятала в самый дальний угол своего разума, и о которых никогда больше не хотела вспоминать. Мрак, страх, холод и боль окутали её с ног до головы, высасывая из души всю радость и счастье похлеще любого дементора. Волшебница продолжала смотреть в одну точку на полу, когда услышала звук отпирающегося дверного засова. Все-таки он её догнал. — Ну и зачем? Что ты хотела здесь увидеть? — спросил все еще раздражённый Люциус, подходя к ней. Гермиона никак не отреагировала на его вопрос. Мужчина встал вплотную и приподнял её голову за подбородок, желая заглянуть в карие глаза. Волшебник увидел как они блестели от подступающих слез, с которыми девушка отчаянно пыталась бороться, и весь его гнев тут же испарился. Не нужно быть гением, чтобы понять причину её состояния. Он все прекрасно знал. Он тоже помнил. — Иди ко мне, — тихо сказал мужчина, привлекая её к себе двумя руками и нежно обнимая. Девушка прижалась к нему и уткнулась в шею, вдыхая свой любимый пряный аромат. — Моя девочка, — прошептал Люциус, целуя волшебницу в висок. Он пообещал Гермионе, что защитит её от любого, кто посмеет хотя бы пальцем дотронуться до неё. Но уберечь девушку от самой себя казалось ему непосильной задачей.