Малыш и хёны

      Ребенка, уснувшего накануне вечером в шкафу Юнги, Намджун заботливо переложил в постель, предварительно её расстелив и раздев малыша. Чонгук, вымотанный за день играми на свежем воздухе, даже не шелохнулся, когда хён переодевал его в пижамные штаны и укрыл одеялом. Просыпается Чонгук рано утром и сонно трёт глаза. Он быстро сползает на пол и босиком выходит из комнаты в поисках хёнов. Сначала он заглядывает в комнату Намджуна и Тэхёна, но в спальне никого и постели заправлены. Чонгук решает поискать Намджуна на кухне, но та оказывается тоже пустой.       — Хён? — зовёт Чонгук, но никто не откликается.       Хосока и Чимина в спальне тоже нет, и Чонгук заходит в последнюю непроверенную комнату — Джина и Юнги. Кровать Юнги оказывается не пустой, на счастье Чонгука. Он подходит к ней ближе, карабкается наверх и залазит сверху на спящего под одеялом Юнги. Чонгук ложится на хёна, как обезьянка обхватывая его ногами и руками. Юнги под тяжестью начинает шевелиться и приоткрывает глаза, упираясь ими в темную макушку.       — Чонгук? — хрипит Юнги, кладя ладонь на спину ребёнку. — Тебе чего не спится в такую рань?       — Я выспался! А где Намджун-хён?       — Понятия не имею. Свалил, наверное, уже. Давай ещё поспим, окей? Хён хочет спать, — бубнит Юнги, снова закрывая глаза.       Чонгук тяжело вздыхает, но с хёном не спорит, продолжая тихонько лежать на нём сверху, прижавшись ухом к его грудной клетке. Дыхание Юнги снова выравнивается, когда он засыпает, и Чонгук тоже прикрывает глаза.       — Юнги-хён, — зовёт Чонгук. — Юнги-хён, я кушать хочу.       Юнги чувствует маленькие ладошки на своих щеках и открывает глаза во второй раз за утро. Чонгук уселся на его грудь и руками прикасается к его лицу, внимательно в него вглядываясь.       — Кушать, — повторяет Чонгук, когда замечает, что Юнги открыл глаза.       — А зубы ты почистил?       Чонгук отрицательно машет головой. Юнги присаживается на постели, придерживая малыша, чтобы не свалился, и зевает, чувствуя, что совершенно не выспался.       — Ты вчера уснул, даже не помывшись. Так что ты сейчас идёшь купаться, а я иду искать нам завтрак.       Юнги встаёт с кровати и несёт Чонгука в ванную. Поставив того на пол, Юнги включает воду, регулируя её на тёплую, и затыкает слив.       — Снимай штаны, — Юнги выдавливает пасту на зубную щётку и засовывает ту в рот, пока Чонгук копошится с пижамой.       — А уточки? — спрашивает Чонгук, когда Юнги сажает его в ванну с водой.       — Где они?       — Там, — Чонгук пальцем показывает на шкафчики под раковиной.       Юнги достаёт уточек и кидает ему в воду. Закончив умываться, он оставляет ребёнка плюхаться в воде и идёт на кухню, чтобы заглянуть в холодильник и найти чем позавтракать. К его удивлению, в холодильнике всё уже готово, осталось только разогреть. На контейнере наклеен стикер, подписанный рукой Чимина «Чонгуку на завтрак, разогреть». В контейнере оказывается запеканка, и Юнги отправляет её в микроволновку, продолжая исследовать холодильник. Коробки с питьевым йогуртом «Чонгуку на перекус», контейнер с супом «Чонгуку на обед», контейнер с рисом и мясом «Чонгуку на ужин». Хоть за это спасибо Чимину, облегчил Юнги задачу. Не придётся думать, чем ребёнка накормить. Юнги: Очень признателен Чимину за то, что оставил еду для Чонгука Чимин: Но я оставлял их ещё позавчера, чтобы Намджун его покормил. Юнги-хён, оно уже не свежее. Не корми этим Чонгука Намджун: Да, мы ели в кафе. Извини, Чимин Юнги: Прекрасно       Юнги разочарованно вздыхает и достаёт разогретую запеканку из микроволновки. Значит, придётся придумать что-то самому. Поискав по шкафчикам, попутно съедая запеканку, которая больше не пригодна для ребёнка, он решает открыть греческий йогурт, который предназначался для перекуса. Нашинковав туда банан и клубнику, Юнги перемешивает и добавляет капельку сиропа, чтобы было вкуснее.       — Ну что, накупался? — интересуется Юнги, заглядывая в ванную, где Чонгук играет с утятами, разбрызгивая вокруг себя воду.       — Да!       — Давай тогда быстро помоемся и пойдём завтракать. У меня сегодня ещё много дел, — поставив ребёнка на ноги, Юнги выдавливает немного геля для душа на мочалку и принимается его намыливать.       — А что мы будем делать сегодня? — спрашивает Чонгук, когда Юнги его снова сажает в воду и начинает мылить волосы, которые уже давно пора было помыть.       — В студию поедем. Мне нужно поработать и встретиться с одной девушкой. Тоже по работе. А ты тихонько поиграешь в это время в студии.       — Правда?! — распахивает глаза Чонгук, но тут же зажмуривает, начиная кричать. — Щиплет, щиплет, щиплет!       — Ну что ж ты глаза-то открыл, Чонгук, мы же голову моем! — вздыхает Юнги, промывая глаза плачущего ребёнка водой.       Чонгук рыдает и трёт глаза, пока Юнги пытается ему помочь, смывая заодно с него всю пену.       — Чонгук, ну всё уже, мы всё промыли. Хватит плакать, — Юнги заворачивает ребёнка в большое полотенце и поднимает на руки.       — Больно глазки, хён, — продолжает плакать Чонгук, уже от обиды, а не от боли. — Надо поцеловать, чтобы прошло.       — Поцеловать? Чонгук кивает и прикрывает красные раздражённые глаза.       — Боже, что за манипулятор, — вздыхает Юнги и целует по очереди оба глаза. — Всё?       — Теперь кушать, — кивает Чонгук.       Юнги несёт завернутого в полотенце ребёнка на кухню и сажает за стол.       — А что это? — заинтересованно разглядывает йогурт в плошке Чонгук и берёт в руки ложку.       — Йогурт с фруктами. Сойдёт? — приподнимает бровь Юнги.       Чонгук, улыбаясь, кивает и принимается уплетать свой завтрак, пока хён, привалившись бедром к столешнице, допивает кофе. Доев йогурт ложкой, Чонгук принимается доставать остатки пальцами и в конце облизывает плошку языком.       — Всё! — оповещает он хёна.       — Даже мыть не надо, — усмехается Юнги, забирая тарелку и отправляя её в посудомоечную машину. Под краном он мочит салфетку и вытирает испачканное лицо ребёнка, на что тот поднимает подбородок и морщится. — Надо тебе волосы высушить, пошли.       Снова подхватив малого на руки, Юнги относит того в ванную и сажает рядом с раковиной. Достав фен и воткнув вилку в розетку, Юнги настраивает чуть тёплый воздух и высушивает волосы Чонгука. Из его спальни он приносит одежду, сразу же одевая ребёнка.       До студии они добираются на такси и, надвинув кепку на глаза, Юнги поднимается на этаж, ведя Чонгука за руку. Ребёнок заинтересованно крутит головой, разглядывая всё вокруг, пока хён упрямо тянет его руку, заставляя перебирать ногами быстрее. Некоторые сотрудники оборачиваются, замечая Юнги, идущего куда-то с ребёнком. Чонгук же всем улыбается, успевая оборачиваться на любопытных взрослых.       — Нуна! — кричит Чонгук, заметив в конце коридора их визажистку.       — Чонгук, блять... — сквозь зубы цедит Юнги, сжимая в руках детскую ладошку.       — Ай, — пищит Чонгук, пытаясь освободить руку из хватки.       Визажистка, тем временем, с улыбкой направляется к ним.       — Привет, Юнги, — улыбается девушка. — А это кто у тебя тут?       Она слегка склоняется и протягивает ладонь Чонгуку, и ребёнок с улыбкой принимает рукопожатие.       — Привет, нуна. Это... племянник. Мой племянник, — врёт Юнги, слегка запинаясь. Легенду о Чонгуке надо было придумать прежде, чем тащить в место, где их все знают.       — Не знала, что у тебя есть племянник! — удивляется визажистка.       — Извини, мы немного спешим, — Юнги подхватывает Чонгука под зад, ещё раз извиняется перед девушкой и спешит быстрее скрыться в своей студии, чтобы Чонгук не успел ещё кого-нибудь увидеть.       Зайдя в студию, Юнги включает свет, закрывает дверь на код и опускает дитё на пол.       — Почему мы ушли от нуны? — спрашивает Чонгук, расстроенный, что не поиграл с нуной.       — Мы не к нуне пришли, Гук, мне нужно работать. А ты доставай свои игрушки и не мешай, окей?       Чонгук обиженно кивает и молча забирается на диван, куда Юнги поставил рюкзак. Из его рюкзака он достаёт свой конструктор и высыпает его рядом, принимаясь что-то строить. Юнги достаёт питьевой йогурт и печенье, планируя накормить этим Чонгука позже, ведь до обеда ещё долго, и убирает всё в маленький холодильник с напитками.       Оставив Чонгука играть на диване, он садится за компьютер, планируя закончить то, что начал вчера. Погружаясь целиком в работу, Юнги забывает про играющего рядом ребёнка. Чонгук строит из конструктора кораблики и дома, играет фигуркой, которую любезно дал вчера Намджун, и напевает под нос песенки, всё равно хён в наушниках не слышит. Когда игры надоедают, Чонгук начинает любопытно разглядывать студию, будто находится в ней впервые. Нет, на самом деле, не впервые, но раньше она никогда не казалась такой удивительно интересной!       Чонгук обходит диван и приближается к синтезатору, одиноко стоящему у стены. Придвинув к инструменту стул, Чонгук ловко на него взбирается и с восторгом разглядывает многочисленные кнопочки. Вот это игрушки у хёна! Не то что его конструктор!       С не меньшим азартом он тыкает по кнопкам пальчиком, и на дисплее меняются значки и буквы. Чонгук разглядывает проводки, тянущиеся от инструмента, и берёт их в руки, взглядом прослеживая, куда они ведут. А ведут они к большому бесперебойнику, стоящему на полу под рабочим столом Юнги, и на котором тоже есть мигающие лампочки и кнопочки. Туда Чонгук и ползёт, пока его не хватают за шкирку.       — Ты куда это полез? — сердито спрашивает Юнги, скидывая наушники на шею и ставя Чонгука на ноги.       — Я хотел кнопочки посмотреть, можно? — указывает Чонгук на бесперебойник.       — Нельзя, — отрезает Юнги и поворачивается к холодильной камере, доставая йогурт и вручая его Чонгуку. — Иди поешь.       Юнги раскрывает ему пачку печенья и кладёт на диван, куда усаживает и самого Чонгука, безуспешно пытающегося открыть йогурт.       — Давай сюда, чучело.       — Я не... не тучело, — обиженно отвечает ребёнок, но йогурт хёну отдаёт. Юнги открывает ему йогурт и отдаёт обратно.       Перекус у Чонгука занимает целых полчаса, после чего весь диван Юнги похож на поле боя. Ещё полчаса занимает разобрать конструктор и сложить его в коробку, и к тому моменту, когда Юнги, потягиваясь, вылазит из-за своего стола, Чонгук совсем умаялся от скуки и уснул, лёжа на ковре. К тому же время подходило к дневному сну. Юнги осторожно поднимает Чонгука на руки и укладывает на диван, укрывая своей худи. Решив, что за то время, что ребёнок спит, он как раз успеет сходить на обед с исполнительницей женской партии в одной из песен его микстейпа. Чонгук Чонгуком, а работа не ждёт.       Как и договаривались, с девушкой они встречаются в кафе на цокольном этаже компании и вместе обедают, обсуждая сотрудничество. Собираясь отправиться в студию, Юнги вспомнил, что Чонгук, вероятно, проснётся голодным.       — У них что, нет детского меню? — бормочет Юнги, во второй раз перелистывая папку.       — А зачем тебе детское меню? — спрашивает девушка.       — Да у меня племянник там, — Юнги пальцем показывает наверх, где студия, собственно, расположена. — Не переживай, он не будет мешать. Он уснул и проснётся голодным. Я не знаю, что из этого можно ему принести.       — А сколько ему?       — Ему... около четырёх, — задумывается Юнги о том, что у Чонгука скоро день рождения.       — Около четырёх? — улыбается собеседница.       — Почти четыре, да.       — Возьми ему суп пулькоги. Думаю, это подойдёт.       — Правда? Спасибо, — Юнги благодарно улыбается и заказывает суп с собой.       Чонгук просыпается и замечает, что Юнги в студии нет. Откинув в сторону худи, ребёнок спрыгивает с дивана и снова озирается. В полумраке студии тишина, и Чонгук тоже старается не шуметь. Тихонько он подходит к столу, обнаруживая, что кресло пустое и Юнги и правда ушёл. Сердце начинает колотиться от страха, и Чонгук забирается обратно на диван, ныряя в огромную худи хёна, надеясь в ней спрятаться. Время тянется медленно, и чем дольше он сидит один, тем больше ему начинает мерещиться. Чонгук начинает мелко дрожать и не сдерживает горькие всхлипы.       Неужели... неужели он плохо себя вёл и хён ушёл от него?... Ушёл, как и говорил Чимин-хён?       Чонгук тихо завывает, свернувшись на диване в клубочек и натянув капюшон себе на голову, чтобы никто злой его не нашёл. Чонгук совсем один.       Юнги тихо приоткрывает дверь и пропускает в студию девушку. По комнате раздаётся скулёж, и Юнги включает свет.       — Эй, малой, ты чего ревёшь? — удивляется Мин, поднимая ребёнка с дивана.       — Хён! — рыдает Чонгук и кидается Юнги на шею. — Я думал, ты меня бросил! Я больше так не буду, хён, пожалуйста, не уходи!       Девушка озадаченно наблюдает за развернувшейся картиной, и Юнги шёпотом говорит ей, что понятия не имеет, что на ребёнка нашло.       — Эй, малыш, перестань плакать, — Юнги убаюкивает завернутого в худи Чонгука как младенца. — Я просто ходил покупать тебе обед. Смотри, я даже купил тебе конфеты, это же твои любимые?       Чонгук замолкает и отрывается от шеи хёна, чтобы посмотреть, куда он указывает. Рядом стоит девушка и спешит открыть крышку на конфетах, чтобы Чонгук увидел содержимое.       — Да, — соглашается Чонгук, разглядывая то конфеты, то гостью, которую привёл хён.       — Привет, — улыбается она сидящему на руках Юнги мальчишке. — Я Дани, а тебя как зовут?       — Чон...дэ его зовут, — опережает ответ ребёнка Юнги.       — Меня зовут... — хмурится Чонгук, собираясь исправить хёна, но тот засовывает ему в рот конфету.       — Ребёнок, давай ты пообедаешь, а мы с Дани пока поработаем, хорошо? — Юнги собирается пересадить Чонгука обратно на диван, но малыш вцепляется в него руками, не собираясь отпускать.       — Нет, — машет головой дитё.       — Я же здесь. Мы никуда не уходим.       — Нет!       — Окей, — вздыхает Юнги и ставит контейнер с супом на свой рабочий стол, расстилая перед этим на нем салфетку.       Дани садится в соседнее кресло, и, пока Юнги включает ей различные варианты трека, Чонгук, сидя на коленях хёна, уплетает за обе щёки суп. С интересом он наблюдает, как хён работает, нажимая разные кнопки и что-то объясняя Дани. Когда суп заканчивается, Чонгук отодвигает контейнер в сторону и садится поудобнее, откидываясь хёну на грудь, в то время как тот обхватывает ребёнка поперёк живота. Глазками Чонгук продолжает исследовать рабочую зону хёна, еле сдерживаясь, чтобы всё здесь не перетрогать руками. Но от одной кнопочки же ничего не случится? Одну ведь можно?       Пока Юнги вставляет какой-то диск в дисковод, Чонгук тянется к самой красивой кнопке, он давно её приметил. Он нажимает на неё быстрым движением как раз тогда, когда внимание Юнги снова возвращается к клавиатуре.       — Ну и что ты натворил? — шипит Юнги, снимая Чонгука с коленей. — Ты стёр всё, над чем я несколько дней работал! Кто разрешал нажимать?!       Чонгук притихает, съёживаясь под злым взглядом Мина. Если бы у Чонгука были ушки и хвост, он бы точно их сейчас поджал.       — Похоже, на ближайшие несколько дней всё отменяется, — обращается Юнги к Дани. — Пока я это всё не восстановлю.       — Ничего страшного, это ведь не срочно, — успокаивает девушка, сочувствующе глядя на ребёнка, которому ой как попадёт.       Поговорив ещё немного и договорившись связаться, как только всё будет готово и появится свободное время, Дани собирается уходить.       — Я иду проводить Дани, вернусь через пять минут. Сиди здесь, — говорит Юнги Чонгуку, сидящему в его кресле за столом. — И ничего не трогай.       Юнги выходит из комнаты вслед за Дани, и Чонгук снова остаётся один. Благо хоть свет ему оставили. Съев ещё несколько конфет и вытерев о футболку руки, Чонгук оглядывает стол, раздумывая, чем можно заняться в отсутствие хёна. Не придумав ничего веселее, он принимается крутиться в кресле, помогая себе руками, отталкиваясь от стола. Минуты без Юнги пролетают незаметно за весёлым занятием, и Чонгук отталкивается всё сильнее, насколько может, и стол слегка дрожит от столкновений с креслом. Веселье Чонгука достигает кульминации как раз в тот момент, когда в студию возвращается Юнги, а провод, на который наехало кресло, тянет стоящий на краю стола сэмпл вниз, и он с грохотом падает на пол.       — Чонгук, мать твою!!