За две недели до отъезда Пайпер режим жизни пары был обычным. Они работали утром, потом Алекс шла на терапию, а Пайпер звонила или ходила на свидания со своим адвокатом. Если у них не было много времени, то девушки встречались и делали все, чтобы успокоить друг друга перед тем, что им предстояло пройти. У них никогда не было возможности встретиться где-нибудь, где было бы так же уютно и спокойно, как в теплице. Большинство перерывов они проводили в кладовке или в душе. Если им везло, и Фишер была на дежурстве, то они могли лежать на койке Алекс без матраса, обсуждая свое будущее вместе за пределами тюрьмы, украдкой целуясь. Иногда Пайпер просила свою невесту почитать ей. Алекс была такой красноречивой и выразительной, поэтому Пайпер восхищалась ею. По сей день она до сих пор удивлялась, почему Алекс никогда не ходила в колледж, ведь она была такой умной и культурной и жаждала знаний. Ей будет очень не хватать ее голоса. Конечно, она не стала дожидаться конца предложения Алекс, чтобы снова его услышать, но это уже не будет то же самое. Разговоры по телефону или во время посещения были короткими, в них всегда говорится только самое важное. Естественно, это не всегда плохое, но и не хорошее.
На прошлой неделе Алекс читала Пайпер «Стеклянный замок». Она прочла произведение несколько месяцев назад, но это была та книга, от которой она не могла устать. Кроме того, она могла бы обсудить ее с Пайпер и поделиться своим мнением по различным темам, обсуждаемым в книге. Это были мемуары о молодой девушке, которую растили неблагополучные родители. Несмотря на ее воспитание, она довольно неплохо преуспела. Обе девушки могли многое связать с данным сюжетом, и по-разному им нравилось проводить параллели с собственной жизнью. Алекс поделилась с Пайпер тем, что хотела бы, чтобы она сделала что-то значимое и в своей жизни, несмотря на свое беспокойное прошлое.
Наступил последний день Пайпер, и Алекс было нелегко. Все, кто был рядом с ней, это знали. Она почти каждый день говорила об этом на терапии, училась справляться с этим, но это не изменило того факта, что видеть, как ее возлюбленная уходит и становится свободной, неизбежно больно. Алекс попыталась сказать себе, что она сможет находиться без Пайпер в течение длительного периода, вспоминая все те годы, которые она провела вдали от блондинки. Но это только заставило ее задуматься о том, как она была несчастна в то время. Иногда она действительно злилась, иногда ей становилось очень грустно, но единственное чувство, которое преследовало ее и сейчас — боль. В последний день блондинки в Личфилде, Пайпер и Алекс занимались горячим утренним сексом в душе перед завтраком. Они не ожидали выкроить больше времени, поэтому решили воспользоваться случаем.
— Я буду скучать по этому, — выдохнула Пайпер в шею своей невесты, когда они держали друг друга в состоянии блаженной истомы.
— Я тоже, малыш, я тоже, — вздохнула Алекс. — Обещай мне, что ты прикоснешься к себе, когда представишь, что мы где-нибудь в отпуске занимаемся умопомрачительным сексом.
— Только если ты тоже, — рассмеялась Пайпер. — Серьезно, я не хочу, чтобы ты беспокоилась, что я буду спать с кем-то еще, пока я там. Я бы предпочла мастурбировать до конца своей жизни, думая о тебе, а не спать с кем-то еще, — она хотела сказать, что с момента нападения просто не могла‚, но так было лучше. Это не сделало ее заявление менее правдивым.
— Я рада слышать это. Я не хочу, чтобы ты тоже волновалась, хотя я могла бы попросить у Биг Бу отвертку, — пошутила Алекс, а затем углубила поцелуй.
Пайпер хлопнула ее по руке. — Иу! — Хотя мысль о том, что Алекс дотронулась до себя, была очень возбуждающей, она ненавидела эту отвертку по многим причинам. — Это грубо, детка.
— Да, очень, — хихикнула Алекс. — Повернись, я помою тебе спину, — Алекс вылила немного мыла в руку и растерла по спине Пайпер самым романтичным способом, одновременно массируя напряженные мышцы спины. Алекс определенно не собиралась пропустить такую несексуальную близость, которая заставляла их чувствовать себя такими цельными. Но в этот момент она упустила еще одну вещь среди многих других. Когда они закончили мыться, плескаться и пошли в столовую, то узнали, что они опоздали на завтрак. Девушки сидели с Ники и Лорной, которые любезно предложили им по черничному кексу.
— Это самое меньшее, что мы можем сделать для наших братьев-сестер, — сказала Ники. — Ты должна съесть это, когда у тебя будет возможность, и я говорю не о булочке, — подшучивание Ники заставило Пайпер понять, как сильно она будет скучать по рыжеволосой девушке и всем ее друзьям в Личфилде.
— Что скажешь, Воуз, ты и я, и наши девушки в хорошем настроении, где-то в местечке, например, Бора-Бора, когда мы все выберемся из этого дерьма, — предложила Ники.
— Бора-Бора-Бора, — поправила Лорна. Ники закатила глаза.
— Это звучит как план, Николс, — радостно сказала Алекс. Она повернулась к Пайпер, которая смотрела на ее еду, погруженная в свои мысли. — Ты в порядке, родная? — прошептала брюнетка и провела рукой по бедру блондинки.
— Да, — кивнула Пайпер. — Я просто не могу поверить, что это моя последняя тюремная еда. Просто не могу.
— Во сколько ты выходишь, Чепмен? — спросила Лорна после того, как услышала их разговор.
— В 3 часа дня за мной заедет белый фургон, и охранник проводит меня до выхода, до свободы, — с энтузиазмом ответила Пайпер. Алекс заставила себя улыбнуться, когда ее взгляд встретился с Пайпер.
— Что ты съешь в первую очередь, когда окажешься в настоящем мире? — спросила Ники.
— Ну, или что-нибудь вкусное и жирное, или какое-то натуральное веганское блюдо, — Пайпер не думала об этом до сих пор. — Я еще не решила.
— Это только черное или белое с твоей блондинкой. Боже, — нахмурилась Ники.
Позднее днем Пайпер попросили привести в комнату отдыха. Ей показалось странным, что туда ведут заключенную. Несколько десятков заключенных приветствовали Пайпер, бросая конфетти, когда она пришла.
— Вы не упустили бы шанс на вечеринку, так ведь? — крикнула Биг Бу, поднимая чашку сока. Пайпер никогда не думала, что она устроит прощальную вечеринку, но снова ее внимание было сосредоточено только на Алекс. Все остальное было просто фоном. Она осмотрела комнату на предмет своей любимой татуированной темноволосой девушки. Но ее не было, никаких признаков ее пребывания. Неужели ей никто не сказал, что была вечеринка?
Мысли Пайпер снова вернулись к ней, когда София подошла к ней и обняла.
— Тебе надо лучше позаботиться об этих корнях, когда ты выйдешь. Я могу дать тебе номер моего друга, который помог мне с волосами. У него есть симпатичный маленький салон в Квинсе, — сказала София.
— Да, это было бы здорово. Спасибо, — сказала Пайпер сказала, продолжая искать глазами Алекс. У нее осталось два часа, и она не могла уйти, не попрощавшись.
***
Терапия заняла больше времени, чем ожидала Алекс, и она почти летела по коридорам, чтобы успеть до конца вечеринки Пайпер. Она была почти на месте, когда, свернув за угол, услышала приглушенный крик из старого кабинета мистера Хили. Она решила взглянуть. Девушка постучала несколько раз, и ждала ответа, пока не услышала крик о помощи. Она узнала этот голос.
Она ворвалась в комнату так быстро, что дверь с грохотом ударилась о стену. Заместитель мистера Хили, мистер Уильямс, схватил свои штаны, которые лежали у лодыжек. Он крепко прижимал офицера Фишер к столу, закрыв одной рукой ей рот, в то время как вторая лежала на ее бедре, пока он брал ее сзади. Этого не должно было быть, и Алекс знала это.
Мистер Уильямс был около 6 футов ростом (≈182 см, прим.пер.) и 250 фунтов (≈113 кг, прим.пер.). Ни в коем случае молодой офицер не смогла бы от него отбиться.
— Какого черта! Убирайся от нее, ты делаешь ей больно! — закричала Алекс, видя, как девушке неловко.
— Блять! — мужчина зарычал. Он вытащил свой член из девушки. Когда Алекс подумала, что все будет закончено, свободной рукой он достал свой электрошокер и ударил ее. Фишер упала в обморок на пол. После этого мужчина надел штаны обратно.
— Какого черта, твою мать, ты делаешь? — крикнула Алекс, но остановилась, поняв, что мужчина приближается к ней с шокером в руке.
— Тссс, — ответил он, приложив палец ко рту и сделав шаг к Алекс. Он повесил шокер обратно на пояс.
— Ты, тупая шлюха, просто не могла позволить мне закончить то, что я начал. Чтоб тебя, — сказал он, а затем схватил Алекс за запястье и повернул ее так, что она оказалась лицом к стене с руками за спиной. Она оказалась совершенно беззащитной и напуганной. Он полностью прижался к ней, и она почувствовала его выпуклость на своей заднице.
Ее чуть не стошнило, и ей почти хотелось, чтобы он использовал на ней электрошокер, а не на Фишер.
— Пожалуйста, не делай этого, пожалуйста, — умоляла Алекс. Она боялась худшего. Брюнетка была убеждена, что он собирается изнасиловать ее, возможно, даже убить. В таком случае, у нее никогда не будет возможности попрощаться с Пайпер. Она закрыла глаза и ждала. Внезапно он отступил от нее, все еще держа ее за запястья.
— Ты нарушаешь правила заключенного в Шу, — сказал он, а затем надел на нее наручники.
Алекс плакала, но вздохнула с облегчением. Он не трогал ее в сексуальном плане, и сейчас это было все, что имело значение. Мистер Уильямс вывел ее из своего кабинета, осторожно заперев за собой дверь, а затем проводил ее до комнат изоляции. Они никого не встретили, когда шли в тот блок. Конечно же, никого не было, ведь все находились на вечеринке Пайпер. Алекс не могла ни кричать, ни говорить.
Мужчина бросил ее в комнату с такой силой, что она споткнулась и упала на пол.
— Если ты будешь обсуждать это с кем-нибудь, я позабочусь о том, чтобы ты провела остаток своей несчастной жизни, загнивая здесь, и ты будешь просить меня сосать мой член, чтобы я мог есть. Ты слышишь меня, шлюха?
Алекс кивнула сквозь рыдания и позволила ее телу упасть на холодный пол. «Пайпер…» — прошептала она. Пайпер здесь не было. Пайпер оставляла ее в этом аду, и она удивлялась, как у нее получится жить здесь без блондинки.
***
Все девушки были заняты танцами, и Пайпер воспользовалась этой возможностью, чтобы улизнуть и попытаться найти Алекс. Комнаты были пустынными и тихими, Алекс нигде не было. И когда Пайпер вернулась в комнату для вечеринок, охранник попросил ее пойти с ним.
— Но у меня еще есть 30 минут! — запротестовала Пайпер.
— Я проработал здесь 15 лет, и ни разу за всю мою карьеру я не слышал, чтобы кто-то говорил это, — нахмурился охранник. — Давай, заключенная, мы заставим тебя переодеться и подписать некоторые документы, — приказал он.
Пайпер не могла в это поверить. Где, черт возьми, была Алекс?
