accident

— Хен?! Что случилось? Как только безумно усталый, но от этого не менее взбешенный лидер вваливается в родное общежитие, то сразу же натыкается на такого же уставшего Сынхена-младшего. Правда, почему макнэ в таком состоянии, в общем-то, понятно. Все-таки сегодняшний день был очень насыщенным. Хотя он все равно выглядит лучше, чем всем известный Дракон, который от дома Топа добирался как получится. Его-то машина до сих пор стоит около студии. — Сынни… — наплевав на все, Джиен тянет руки к младшему и сразу же утыкается в его шею носом. — Сынни… От такой близости Сынри сходит с ума и, сам того не желая, скатывается в бездну отчаяния. От того, что рэпер так трогательно прижимается к нему, сладко и горько одновременно. И хочется оттолкнуть. Потому что больно и сердце кровью обливается. Но нельзя. Да и, если честно, макнэ на такое никогда не решится. Как можно? Кажется, между рэперами что-то произошло. Иначе как понимать то, что Джиен вернулся один и в таком состоянии. — Что произошло? — хрипло спрашивает Сынхен, оттаскивая старшего в комнату и заваливаясь вместе с ним на кровать. Он, правда, хочет знать, что самый старший хен натворил. В том, что именно Топ виноват, сомневаться не приходится. Знать хочет, но, когда лидер поднимает на него взгляд полный боли, теряется. — Прости, Сынни-я, — из-за тихого голоса приходится буквально затаить дыхание. — Тебе, наверное, больно сейчас… Мне жаль. Правда, — Джиен уже почти плачет. — Не спрашивай, пожалуйста, пока ни о чем. Это, наверное, очень эгоистично, но полежи немного со мной. — Хорошо, — ну а как можно отказать? — Я побуду здесь. Только ответь честно: как ты себя чувствуешь? — Плохо, — в любое другое время Джиен бы соврал, но не сейчас. Сынри врать абсолютно не хочется. — Немного тошнит и в голове колокола звучат. Неприятное чувство. Отстранившись, Сынхен пристально всматривается в лицо старшего и качает головой. И куда, скажите, смотрит его парень? Вроде говорил, что любит и никуда не отпустит. А теперь Джиен здесь. Один. — Хочешь чего-нибудь? — Сынри очень старается не разреветься, но получается плохо. Слезы уже во всю жгут глаза. — Я принесу. — Если не сложно, принеси, пожалуйста воды, — отпускать младшего и оставаться одному очень не хочется, но приходится чем-то пожертвовать. Сынри, надо сказать, возвращается очень быстро. За столько лет уже выучил, когда не следует оставлять старшего надолго одного. Вообще, не следует. Жаль, что, похоже, Сынхен-старший так и не сумел этого понять. Из-за него Дракон сейчас страдает. И сам Сынри тоже. Потому что больно находится рядом и знать, что тебе никогда не ответят взаимностью. Но больнее всего осознавать, что ты сам в этом виноват. Если бы не боязнь быть отвергнутым, то, возможно, все могло бы быть иначе. Впрочем, чего уж теперь об этом говорить. — Спасибо, — Джиен залпом опустошает стакан и сразу же заваливается на бок. — Я посплю. Хорошо? Завтра очень много работы. Хватит мне бездельничать. И ты, Сынни, ложись спать. Все. Иди к себе. Серьезно? Лидер просит уйти? Пусть Сынри и привык во всем его слушаться, сейчас никак нельзя. Видно же, что старшему плохо. Да и он сам очень не хочет потерять редкую возможность полежать с тем, кого любит больше жизни. И с тем, кто, к сожалению, любит другого. Ну и пусть любит. Гораздо важнее, что он, зная о чувствах Сынхена-младшего, не перестал с ним общаться, испугавшись их. За это хочется его расцеловать. Нельзя. Нет у него такой привилегии. Ну и ладно. Хоть так. Наверное, Сынри гораздо эгоистичнее того же Джиена. Потому что рад, что старшие поругались. Это неправильно, но он ничего не может с собой поделать. — Хен, я так много делаю для тебя, все время остаюсь рядом, стараюсь заботиться о тебе по мере возможностей, — макне чувствует, как напрягается тело рядом с ним, и понимает, что, сам того не желая, затронул рану. Так вот в чем дело? Топ что-то предъявил лидеру? И как у него только наглости хватило. Поэтому Сынри тут же продолжает: — Пожалуйста, позволь мне просто полежать рядом. Я буду очень тихим. Хен… — Не надо, Сынни, — Джиен разворачивается, собираясь что-то еще сказать, но, не выдержав, утыкается носом ему в грудь. — Тебе же будет плохо. — Не думай об этом, — шепчет, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Пожалуйста, Хен. Все в полном порядке. Правда. Лучше скажи: тебе лучше? На этот вопрос Джиен ничего не отвечает. Снова. Что ж, с привычкой ничего не поделать. Да и что он может сказать? Лучше не стало. Наоборот. Но беспокоить младшего еще больше не хочется. Он и так, похоже, волнуется сильнее, чем того требуется. Даже больше, чем старший Сынхен. От этого немного больно. — Давай спать, Сынхен-а, — Джи-Дрэгон чуть сильнее прижимается к младшему. — Помни, что ты сам сделал этот выбор. Останься на ночь со мной. — Конечно, — улыбка освещает лицо макнэ прежде, чем оба парня проваливаются в беспокойный сон. *** Лидер просыпается среди ночи так резко, будто его кто-то толкнул. Или, по меньшей мере, окатил ледяной водой. Аккуратно вытянув руку, он с удивлением обнаруживает, что макнэ, как и обещал, все еще рядом. Хотя на данный момент лучше бы не. Потому что выбраться, не разбудив его будет крайне трудно. Впрочем, думать о том, как это сделать, времени нет. Поэтому Джиен просто перелазит через младшего и уносится в ванную. А он-то надеялся, что больше этого не будет. Свет Джи не включает. Не до этого ему. Его снова тошнит. Даже сильнее, чем раньше. Но дальше этого не продвигается. Господи, да когда же это закончится?! Сил стоять уже нет, и лидер с протяжным вздохом опускается на пол, не забыв перед этим замкнуться. Даже удивительно как-то. «Сынхен-хен, ты — настоящий мудак! Да как ты мог?! Говоришь: «Нет у меня шансов»? Говоришь, что никуда не отпустишь его? А что в итоге? Джиен-хен на ночь глядя, больной, ушел хрен знает куда, а ты даже не попытался остановить его. Да что там остановить. Ты даже просто не поинтересовался, все ли с ним в порядке. Я видел, как ты до этого волновался за него. Так почему же сейчас?.. А между тем я удивлен, как он смог добраться до общежития. Ему по-прежнему хреново. Когда ложились спать, вроде, было не так критично, а сейчас он закрылся в ванной и уже минут пятнадцать не выходит. Думаю, не нужно объяснять, чем таким он там занят. И не нужно быть экстрасенсом, чтобы знать, из-за кого ему снова плохо. Разве тебя не предупреждали, что в таком состоянии ему нельзя давать поводов для волнений. Ему же нельзя нервничать. Хен!!! Какой же ты все-таки придурок! Что бы между вами не произошло, я уверен, Джиен-хен не хотел этого, а поэтому виноват только ты. Знаешь, Хен, сейчас бы я мог воспользоваться ситуацией и, уверен, у меня бы получилось, но не стану этого делать. Не для тебя, конечно. Ты осел и с этим бессмысленно спорить. Но я очень люблю Джиен-хена, а он, к сожалению, любит тебя. Очень сильно. Иногда я ненавижу тебя за это. Ты такой счастливый. Потому что можешь просто быть рядом. Как ты, вообще, можешь причинять ему боль? Нет, все-таки я ненавижу тебя, придурок. Извини, Хен, за оскорбления, но другого ты не заслуживаешь.» Сынри просыпается как раз в тот момент, когда Джи-Дрэгон пытался перелезть через него. Хоть тот и старался быть как можно аккуратнее. Макнэ сразу понимает, что старшему поплохело. Но пока он пытается выпутаться из одеяла, тот уже запирается в туалете. Минут десять Сынхен ждет под дверью, не решаясь постучаться. Вряд ли тот сейчас добровольно откроет. Поэтому-то он и решает, пока ждет, написать старшему хену гневное сообщение. Ответа на него он, впрочем, не ждет. Завтра очередная репетиция, на которую должны явиться все без исключения. И лидер в том числе. Разумеется, танцевать и прыгать его не собираются заставлять. Но хотя бы присутствовать на репетиции Джиен обязан. Как и старший Сынхен. Вот с ним встречаться совсем не хочется. Думается, кое-кто не оценит, если кое-кому набьют морду. Еще в самом начале карьеры ДжиДи дал всем понять, что драк в своей группе не потерпит. Пусть он и самый хрупкий участник, но ослушаться его до сих пор никто так и не решился. Потому что тот умеет ТАК смотреть, что хочется куда-нибудь спрятаться от этого пристально-презрительного взгляда. Только вот сейчас речь не об этом. — Что ты здесь делаешь? — слабый голос со стороны заставляет макнэ вздрогнуть и отвлечься от своих мыслей. — Ночь же на дворе. Когда Джиен выходит из ванной, то сразу замечает Сынхена, сидящего на полу перед дверью. Замечает, но особо не удивляется. Потому что прекрасно знает, что разбудил его. Да и слышал он его тихий голос через дверь. Его по-прежнему неслабо так тошнит. И спать очень хочется. От яркого света глаза сами собой начинают слезиться. — Плохо? — сочувствующе спрашивает Сынри, поднимаясь на ноги. — Хочешь я позвоню менеджеру? Или лучше сразу в больницу? Может, они что-нибудь посоветуют. — Ничего не хочу, — капризно отзывается лидер. — Давай просто вернемся в кровать. Мне, правда, не очень хорошо. Сынхен молча кивает, но вместо того, чтобы вернуться в комнату, тащит старшего в сторону кухни. Нет. С этим надо что-то делать. Сколько же еще бедный лидер будет мучиться?! — Хватит. Ты так скоро совсем загнешься, — макнэ усаживает старшего за стол, после чего сразу же лезет в холодильник. Разумеется, он прекрасно знает, что Джиен будет, мягко говоря, не в восторге от этого. Но все равно решает накормить его. Нельзя же не есть больше четырех дней. Нет. У них и раньше периодически не было времени на еду, но все равно… Лидеру необходимо хоть немного перекусить. — Нет! — Джиен настойчиво отпихивает от себя тарелку с кашей, но младший остается непреклонным. — Тебе нужно поесть. Сынхен-хен, похоже, совсем не кормил тебя. Если честно, Сынри уже готов насильно впихивать в лидера еду. Ну а что? Нужно же нормально питаться. Даже если чувствуешь себя так себе и ничего не хочется. — Я знаю, что ты боишься, что тебе станет хуже, но, может, это и к лучшему. Нужно лишь немного потерпеть, — он старается не обращать внимания на недовольно-недоверчивый взгляд старшего. — Все будет нормально. А, если стошнит, еще лучше. Ты ведь и сам прекрасно об этом знаешь. Прищурившись, Джиен бросает злобный взгляд на макнэ, но послушно берет ложку. Потому что знает, что тот прав. С ним, конечно, ничего без еды не случится, но все же… Если честно, он уже и не помнит, когда нормально ел. В день съемок «RM» завтрак, разумеется, был, но, помнится, измученный лидер обошелся парочкой бутербродов и стаканом горького кофе. Диета она такая. Хотя, по правде говоря, ему-то куда еще худеть? И так одна кожа да кости. Того и гляди переломится. Но убедить Дракона в этом так ни у кого и не получается. Ну и что ты с ним будешь делать? — Я поем, — соглашается, но по его взгляду Сынри понимает, что его собираются шантажировать. Что ж. Пожалуйста. Это даже интересно. — Но только если после этого ты отвезешь меня в студию. Мне нужно хотя бы немного поработать. Да, чего-то подобного Сынхен и ожидал. Ну не может Великий Джи-Дрэгон спокойно поболеть несколько дней. Не в его стиле сидеть без дела. Даже если в голове по-прежнему стоит какой-то туман. В первую секунду Сынри не находится, что ответить, и хочет возмутиться, но, словив упрямый взгляд на против, передумывает. Потому что прекрасно знает, что кое-кого не переубедить. — Хорошо, — в свою очередь макнэ тоже приходится согласиться. Но и он может позволить себе небольшой шантаж. — Я отвезу тебя в студию. Разумеется, если ты, Хен, выполнишь все, что тебе наказал врач, и, конечно, если после этого будешь чувствовать себя неплохо. А вот это уже нечестно. Несмотря на свой возраст, Джиен надувается, утыкаясь носом в свою тарелку. Он злится, но не может сказать ничего против таких условий. Все-таки в чем-то макнэ прав. Не очень хочется чувствовать то, что было в прошлый раз. Кто теперь-то забирать будет? У Енбэ сегодня выходной, и он с самого утра укатил к своей девушке. Дэсон тоже, кажется, слинял домой. А у обоих Сынхенов сегодня личное расписание. Но старшему звонить совсем не хочется, а макнэ на съемках вряд ли услышит и сможет ответить. — Договорились, — Джиен слегка улыбается. Хотя и фальшиво. Несмотря на то, что к горлу ежесекундно подкатывает тошнота, старший упрямо продолжает есть. Потому что не может нарушить условия договора. Хотя, наверное, пора бы уже перестать. А то, вон, позеленел уже. Того и гляди спасать придется. Внезапно его желудок сжимается до размера наперстка, и Джиен поднимает на младшего умоляющий взгляд, отрицательно качая головой. Открывать рот он не решается. Мало ли. — Пошли. Сначала заглянем в ванную, — сжалившись, Сынхен поднимается со своего места и помогает подняться старшему. — Потом вернемся в кровать, а утром, если все будет хорошо, я отвезу тебя в твою студию. — он оставляет лидера одного, едва заметно улыбнувшись. — Нужна будет помощь — зови. К счастью, все заканчивается очень быстро и безболезненно. По крайней мере, для Джиена. Да, макнэ был прав. После того, как желудок более или менее прочистился, стало намного лучше. Он добирается до комнаты без посторонней помощи и тут же заваливается на кровать, не обращая внимания на присутствие в ней еще одного человека. А вот незваный гость, наоборот, сразу напрягается. Раньше Сынхен-младший довольно часто ночевал в одной кровати с лидером, но с некоторого времени все изменилось. Сейчас же это кажется очень неловко. Хотя бы потому что Джиен знает его огромный секрет. И вряд ли когда-нибудь ответит взаимностью. Но это, в общем-то, и не особо важно. Больно, конечно, но пережить можно. А что поделать? Главное, что он позволяет себе быть рядом. Позволяет, несмотря на то, что знает о его чувствах. К счастью для макнэ, лидер ни капли не отгородился от него. А мог бы. На его месте Сынри бы так и сделал. Интересно, как тот может оставаться таким спокойным? Хотя… Это же Великий Лидер. Что ж. Обо всем этом можно подумать и потом. А сейчас пора спать. Иначе трудно будет вставать. *** Может, это немного и непривычно, но такие довольно острые симптомы болезни держатся у Джиена почти весь следующий месяц. Нет. Разумеется, он не прохлаждается без дела. Господин Со разрешил же лидеру присутствовать на различных интервью и шоу. Если состояние позволяет. Единственное, что он велел строго-настрого — это ограничить его двигательную активность. На всякий случай. Чтобы не стало хуже. Поэтому Дракон, вроде, и ходит на репетиции, но только для того, чтобы прочитать свои рэп-части. Танцы и интенсивные скачки у него под запретом. Как и любые диеты. Потому что сейчас ему нужно питаться правильно. Диеты запрещены, но и много нельзя. Джиен и так периодически проводит свои вечера в ванной. Иногда после особо трудного дня и ночи тоже. Но, по крайней мере, в обморок больше не падает. Правда иногда он жалуется на головокружение, но это не так страшно. К тому же, ему очень сильно помогают лучший друг и макнэ. Дэсон тоже, но гораздо меньше. Лидер им очень благодарен за это. Правда. Но есть одно «но». Джиен рад, что эти трое по возможности находятся рядом, но он бы предпочел видеть совсем другого человека. Того, который с того самого дня так ни разу и не появился в общежитии. И даже не позвонил. От этого очень больно. Кто бы знал, как ему иногда хочется устроить истерику. Чтобы слух об этом дошел и до Сынхена-старшего. Так хочется… Особенно, когда становится плохо. Ведь больному человеку очень хочется, чтобы рядом был близкий, родной, человек. Тот, из-за чьего простого присутствия становится лучше. — Хен, — из-за отдельного графика Сынри сегодня немного задержался и, когда он возвращается в общагу, все уже расползлись по комнатам. Сам он, игнорируя водные процедуры, сразу же скрывается в своей комнате. Потому что привык вечера проводить рядом с лидером, будучи для него главной поддержкой. Если уж его парень такой непроходимый идиот. Или уже не парень? Сынхен не спрашивает. Не хочет, чтобы старший снова чувствовал боль. Ему и без того несладко. Зайдя внутрь, он сразу видит главного рэпера, сгорбившегося за столом над какими-то своими текстами. — Сынни-я? — заслышав за спиной негромкий голос макнэ, Джиен оборачивается, тепло и мягко ему улыбаясь. — Уже вернулся? Чего так поздно? Устал? — он сразу же замечает немного усталый взгляд и вскакивает со своего места. — Думаю, тебе пора уже ложиться спать. Спокойной ночи, Сынни-я. Ты не будешь против, если я еще немного поработаю? Совсем чуть-чуть. Несмотря на то, что старший улыбается, Сынхен видит в его взгляде искорки боли. Едва заметные, но все же их удается разглядеть. Значит, Джиен не работал. Опять думал. Думал о старшем рэпере. Хорошо хоть не выглядит так, будто вот-вот расплачется. Как же Сынри надоело видеть своего лидера таким разбитым. — Хен, ты же знаешь, что у Сынхен-хена сейчас сольная деятельность? — осторожно спрашивает, боясь нарваться на гнев своего хена. — Но он должен уже скоро вернуться. Не переживай ты так. Вот вернется через три дня и вы обязательно помиритесь. — Не хочу я с ним мириться! — вскидывается Джиен и на мгновение в его глазах мелькает ярость, заставляющая незнакомых людей бояться его. — Не хочу, — он видит, как макнэ вздрагивает, и как-то резко сдувается. — Сынни-я, давай ложиться спать. Тяжело вздохнув, Сынхен аккуратно подхватывает старшего под руку и заставляет его улечься на кровать. Не только ему нужно спать. Уже ведь довольно поздно, а завтра, вернее, уже сегодня рано вставать. Тяжелый денек им предстоит. Если память лидеру не изменяет, то у них до обеда репетиция, а потом два интервью и участие в каком-то второсортном шоу, название которого Джиен, если честно, не помнит. Сынри укладывает рэпера и сам присаживается рядом. Лечь он не решается. Вдруг Дракон распсихуется или разозлится. Он может. Спать не хочется, поэтому макнэ решает написать одному бестолковому хену сообщение. Последнее. «Хен, мать твою. Что за хрень ты творишь?! Совсем уже?! Я, конечно, знаю, что у тебя сольник и все такое, но совесть-то нужно иметь! Мог бы хотя бы позвонить или написать ради приличия! Сынхен-хен, тебе что ли совсем плевать на Джиен-хена? Ну как так можно-то? Если бы ты только знал, как он страдает. Хоть и не признается в этом. Тебе совсем не жаль его? А между тем он злится и психует. Сам же знаешь, что это значит. Хен! Какой же ты мудак! Если сейчас же не объявишься, я начну выполнять то, что обещал. И поверь, Джиен-хен не будет долго сопротивляться. Ему очень нужна поддержка и сейчас не ты ему ее даешь. А должен бы.» *** А что же старший рэпер? С того самого дня он так и не появился в общежитии. И, нет, вовсе не из-за ссоры со своим лидером. Совсем нет. Все гораздо проще. Вряд ли кто-нибудь в это поверит, но у него, правда, совсем времени нет. Даже на сон и перекус. Он встает в пять утра, а ложится в час-два ночи. Конечно, можно было бы написать во время одного из маленьких перерывов, но руки никак не доходят до телефона. Топ знает, что Джиен очень обижен на него. И знает, что тот страдает. Знает. Потому что читал гневное сообщение от макнэ. Но что он может поделать? Сказанных слов уже не воротишь, и младший скорее всего не сможет простить. Кто же его за язык-то тянул?! Чхве Сынхен получает второе сообщение как раз в тот момент, когда заканчиваются съемки, и он получает полное право отправиться домой. Текст ему совершенно не нравится. Потому что Сынри, несмотря на свой непростой характер, никогда не бросает слов на ветер и, если что-то пообещал, обязательно выполнит. Наверное, все-таки стоит объявиться. Чтобы оберегать то, что принадлежит только ему. Своего он не отдаст. Только не Сынхену-младшему, который в конец обнаглел. В любое другое время рэпер, не задумываясь, влепил бы макнэ затрещину, но, сдается, сейчас никто ему этого не позволит. Под «никто» имеется в виду, конечно же, лидер. «Джиен-а. Прости. За те слова. И за то, что пропал на время. График. Сам понимаешь. Знаю, это не оправдывает меня. Просто… В общем, я заеду к вам сегодня. Там и поговорим. Хорошо?» На самом деле, Сынхен очень боится отправлять. Боится, что младший может ответить. Он же не переживет, если Дракон скажет, что уходит к другому. К Сынри например. Как они после этого смогут существовать в одной группе? Нет. Нельзя этого допустить. Как он, вообще, сможет прожить без теплой улыбки и полного обожания и любви взгляда? Правильно, никак. Поэтому второе сообщение уходит наглому макнэ. «Слышь ты, мелкий, совсем оборзел уже?! За язычком-то следи. И за руками тоже. Иначе огребешь хорошенько. Но ты и сам об этом знаешь. Я не позволю тебе заполучить Его. Лучше отвали по-хорошему. Сегодня я приду в общежитие и за себя не ручаюсь, если увижу тебя рядом с Ним. И Он не сможет тебя защитить. Ты меня хорошо понял?» Остается надеяться, что макнэ еще не начал выполнять свою угрозу по поводу завоевания Джи-Дрэгона. По правде говоря, старший почти не злится на Сынри. Потому что знает, что перед лидером невозможно устоять. Сердцу ведь не прикажешь. Поэтому ругаться с ним нет смысла. Более того, похоже, макнэ всячески пытается помочь им помириться. Ему, должно быть, очень больно. Любить и знать, что любовь безответна. Сынхен тешит себя мыслями, что Джиен так просто от него не откажется и сможет простить. Но в глубине души он очень боится, что своими неосторожно брошенными словами разрушил шанс на свое счастье. *** Как только Джиен слышит оповещение о новом сообщении, он лениво тянется за телефоном. Потому что менеджер должен был написать корректировки по завтрашнему расписанию. Но, когда лидер, видит имя отправителя, сразу же отправляет телефон в полет, совершенно не заботясь о его дальнейшей судьбе. — Хен, ты чего? — испуганно интересуется Сынри прежде, чем слышит собственный телефон. Через минуту все становится понятно. Похоже, старший все-таки внял его просьбе. Или не совсем просьбе. Вот только Дракон, кажется, не очень рад этому. Вообще, не рад. Вон, даже телефон разбил. Хотя вряд ли он успел прочитать смс. И имени отправителя хватило. Макнэ не знает, что было в сообщении Джиена, но с тем, что его написал Сынхен и спорить не стоит. Оно и так понятно. — Хен написал, что хочет зайти. Сынри прекрасно видит, что лидер, мягко говоря, не горит особым желанием ни видеться, ни, тем более, общаться со старшим рэпером. И он готов с боем защищать дверь в комнату. Чтобы нежелательные гости не смогли проникнуть. Вот только, сдается, Топ может ворваться насильно, и макнэ не сможет его остановить. Он, конечно, сильный, но старший, несомненно, сильнее. К тому же не очень хочется усложнять отношения между рэперами. Может, у них еще есть шанс. Сынхен и сам не понимает, зачем помогает старшим. Ему же будет лучше, если они никогда не помирятся. Тогда у него самого, возможно, появится шанс. — Пойдем, — но Сынхен не хочет этого. Для него гораздо важнее, чтобы любимому лидеру было хорошо. И помочь с этим может только один человек. Джиен с некоторым трудом поднимается на ноги и идет проверять, что там с телефоном. Удивительно, но он даже практически не пострадал. Так, пара царапин. Это ничего страшного. В прошлый раз было хуже. Ну что поделать, если он каждый раз в моменты вспышек ярости под руку попадается? Помнится, старший ни раз и ни два ругался на него за такое расточительство. Так и телефонов не напасешься. Этот аппарат ему подарил никто иной как Сынхен-старший, с которым встречаться он пока что не готов. И не знает, когда будет готов. От волнения самочувствие лидера снова ухудшается. Сильно, конечно, не тошнит, что уже хорошо, а вот голова кружится будь здоров. Так, что приходится вцепиться в плечо макнэ. Чтобы не упасть ненароком. Джиену сложно держаться на ногах, поэтому ему приходится почти повиснуть на младшем. — Енбэ-хен, — Сынри приоткрывает дверь в чужую комнату и заглядывает внутрь. — Можно? Хоть ответа он и не дожидается, в комнату все равно заходит, пропуская лидера перед собой. Потому что знает, что главный вокалист ни за что не выгонит их. И знает, что только он сможет справиться с Сынхеном-старшим. Усадив лидера на край кровати, Сынри несильно толкает спящего хозяина комнаты в плечо. — Что такое? — мгновенно вскинувшись, Енбэ поднимает удивленный взгляд на незваных гостей. — Джиен-а, Сынри-я? Похоже, у младших уже вошло в привычку будить его среди ночи. И, если Дракону разрешается все, то присутствие макнэ ему не очень-то понятно. — Хен, — тихо шепчет Сынри, наклоняясь как можно ближе. — Ты же знаешь, что Сынхен-хен и Джиен-хен поссорились и из-за этого ему стало хуже, — кивает на лидера. — Если в кратце: Хен сейчас едет сюда, но я не думаю, что им следует встречаться. Может Джиен-хен побыть у тебя? Боюсь, что не смогу противостоять разгневанному Сынхен-хену. — Конечно, — так же тихо отвечает старший. Разумеется его тоже беспокоит вся эта ситуация с двумя Сынхенами и лидером между ними. И, если причина ссоры ему хорошо известна (Джиен не особо-то и скрывал), то рвение макнэ настораживает. Помнится, перед тем, как окончательно расклеиться, друг приходил, злясь и на старшего, и на младшего. Причины Тэян так и не смог выяснить, но догадывается, что в тот вечер, а, вернее, в ту ночь произошло что-то серьезное. То, из-за чего лидер даже ушел из своей комнаты. — Пойдем. Я, наверное, поменяюсь с ним местами на эту ночь, — тяжело вздохнув, старший сползает со своей кровати и почти насильно укладывает на нее Джиена, предварительно всучив ему пару таблеток обезболивающего. Так. На всякий случай. Потому что кое-кто выглядит неважно. — Спи. Мы позаботимся о Сынхене. Вернее о том, чтобы он не тронул тебя. Не беспокойся об этом, — парни уходят, осторожно прикрыв за собой дверь. В ожидании Сынхена-старшего ни Енбэ, ни Сынри не укладываются спать. Потому что оба беспокоятся, что кое-кто может наделать шуму. И, если бы был день, то, возможно, местный святоша был бы даже за то, чтобы рэперы поговорили между собой. Но сейчас ночь, и лидеру необходимо отдохнуть. Сегодня был тяжелый день и завтра будет не лучше. Совсем скоро планируется камбек. Некогда особо болеть и расслабляться. Когда в замочной скважине слышится скрежет ключа, телохранители Дракона настораживаются. Тэян остается в комнате, а Сынри, вздохнув, идет в коридор. Он знает, что не сможет удержать разъяренного парня, но попытаться стоит. Наверное, все-таки не стоило писать второе сообщение. Ну кто же знал, что старший решит примчаться сюда на ночь глядя. Тогда, когда нормальные люди уже спят. Особенно те, кому прописано это врачом. — Где Он? — с порога спрашивает Топ, так и норовя проникнуть внутрь. — Тебе лучше уйти, Хен, — без каких-либо раздумий сразу заявляет Сынри, глядя прямо в глаза сопернику. Да. С некоторого времени Сынхен-младший стал оппозиционировать старшего рэпера, как прямого соперника. Может, макнэ и не имеет на это особого права, но кому какая разница. Теперь они соперники, и только за Джиеном окончательный выбор. — Мелочь, а ты не охренел ли часом?! — Топ повышает голос и пытается отодвинуть макнэ. — Это ты чего приперся так поздно?! — не отстает от старшего Сынри. — Ты!.. — кажется, Сынхен всерьез готов врезать. Он даже руку заносит для удара. Но на счастье макнэ Енбэ слышит, что происходит в коридоре, и вовремя приходит на помощь. Он перехватывает чужую руку и смотрит так укоризненно, что желание драться пропадает напрочь. — Прекрати, Хен! — вокалист сурово смотрит на старшего, прикрывая собой Сынри. — Ты чего шумишь? Ночь же на дворе. Послушай. Джиен не очень хорошо себя чувствует, — ругаться он не хочет. Ни сейчас. И не с Топом. — Сейчас он спит. Давайте вы завтра после репетиции поговорите? Все равно я не пущу тебя к нему. — Могу я хоть посмотреть на него? Я тихонечко, — но прежде, чем Тэян успевает ответить, Сынри снова подходит ближе. — Нет. И тебе следует сию же секунду уйти. Хен, — добавляет, услышав сзади тихое покашливание. Сынхен злобно смотрит на макнэ, а потом переводит взгляд на главного вокалиста. И понимает спорить нет смысла. Наверное, он, действительно, глупо поступил, придя среди ночи. Знает же, что для младшего сейчас самое главное побольше отдыхать и набираться сил. Да. Будить его было ужасной идеей. Хорошо что Енбэ не дают глупым согруппникам натворить чего-нибудь. Все-таки Джиену крупно повезло, что именно Тэян его лучший друг. — Хен, это, правда, не лучшая идея. Будить Джиена сейчас, — вокалист осторожно оттесняет макнэ в сторону, поднимая руки в защитном жесте. — Но, разумеется, ты можешь остаться на ночь в общежитии. Все равно с утра всем идти на репетицию. Если хочешь, я постелю тебе в гостиной. — Хорошо, — теперь наступает пора Сынхену, сдаваясь, поднимать руку. — Я останусь. Спасибо, Енбэ, — он, наконец, проходит внутрь, не удостоив макнэ даже взглядом. *** — Подъем! — несмотря на то, что лидер все еще, вроде как, болеет, он все равно встает первым и идет будить спящих деток. Проснуться-то Джиен просыпается, а вот для того, чтобы встать с кровати ему требуется около пятнадцати минут. Раньше такого не случалось. Ну, как не случалось. Вообще-то лидер очень тяжел на подъем. Оно и не удивительно. Устает же. Очень сильно устает за день. И не только. Иногда он спать не ложиться и по двое-трое суток. Сейчас, правда, ему не особо дают засиживаться. Все, кто только могут, пристально следят за его распорядком дня. Заметив на диване спящего гостя, Дракон на пару секунд замирает, приподняв бровь, а потом, фыркнув, удаляется в сторону кухни. Впрочем, в дверях снова застывает и оборачивается. Кто бы знал, как он соскучился по своему любимому рэперу. Соскучился так, что сил терпеть практически не осталось. Хочется подойти к нему, присесть или прилечь рядом, провести рукой по немного жестким волосам, обнять и, может, даже слегка прикоснуться к его губам. Так сильно хочется, что пальцы начинает покалывать. Но нельзя. Чертова гордость, сами понимаете. Поэтому Джи-Дрэгон только качает головой, закусив губу. — Хен, ты в порядке? — за своими мыслями лидер и не замечает, когда в поле зрения появляется Сынхен-младший. — Извини. Енбэ-хен настоял, чтобы он остался, — Сынри сразу же видит, каким взглядом старший смотрит на Топа. — Да мне как-то плевать! — на полном серьезе выдает Джиен, а потом, сам от себя такого не ожидая, виснет на шее макнэ. Потому что неожиданно становится очень тоскливо и хочется, чтобы сию секунду кто-нибудь приласкал и пожалел. Разумеется, в глубине души он прекрасно понимает, что не следует ради удовлетворения своих желаний делать больно одному из самых близких для него людей. Но не может противиться. Слишком уж давно не чувствовал лидер чужого тепла. Сынхен-то больше недели не появлялся в общежитии. И плевать, что он был занят сольной деятельностью. Мог бы хотя бы позвонить и извиниться. Ведь, на самом деле, все можно было бы решить за пару минут. Но теперь уже поздно. Джиен никому не позволит так с собой поступать. Это ж надо быть таким придурком! Уткнувшись носом в чужую шею, Дракон с блаженством прикрывает усталые глаза. Пора собираться на репетицию, но, боже, как же не хочется. И это Великому Лидеру Квону. Если честно, он бы с удовольствием остался сегодня дома. Вместе с Сынри. Именно с ним. Потому что… Просто потому что. — Хен, — макнэ осторожно поглаживает своего лидера по голове, трепетно прижимая к своей груди. — Думаю, нам пора идти, и, не сдержавшись, мягко проводит по его щеке. Даже если Джиена и смущает это прикосновение, вида он не подает. Особенно, когда видит, каким взглядом смотрит на него только что проснувшийся рэпер. Так, будто собирается прямо сейчас кое-кого придушить. Остается надеяться, что побоится гнева лидера, который с первых дней дал понять, что не потерпит драк в своей группе. Вот и сейчас он, обнимая макнэ, отрицательно качает головой. Мол, только посмей. Потом проблем не оберешься. — Все. Хватит валяться. Через полчаса приедет менеджер, — наконец отлипнув от Сынри, старший окидывает непроницаемым взглядом собравшихся к этому моменту уже всех мемберов. — Я иду собираться. И, если не будете готовы через двадцать минут, пеняйте на себя. Ясно? — фыркнув, Джиен резко разворачивается, скрываясь в своей комнате. *** Репетиция проходит, в общем-то, нормально. Ну почти. Пару раз Дэсон забывает вступить вовремя, Енбэ едва не падает, Сынхен-младший сбивается во время танца, Сынхен-старший путается в словах, а сам Джиен никак не может сосредоточиться на тренировке. Потому что головокружение очень неожиданно вернулось. А в остальном… Да, неплохо. Если не считать того, что к концу дня все участники без исключения едва остаются на ногах. И у них только одно желание: поскорее завалиться в кровать. И, возможно, принять душ не помешает. Кажется, кое-кто, действительно, стареет. С каждым днем ему становится все труднее работать на износ. В голове постоянный бардак. Такими темпами у него мигрень скоро разовьется. Вот и сейчас Джи-Дрэгон, можно сказать, с трудом на ногах держится. Даже приходится опираться на макнэ — единственного, кто полон сил и энергии. На взгляд, полный ничем не прикрытой ненависти, он внимания не обращает. Привык уже к тому, что есть недоброжелатели. Даже если они ненавидят не его. — Ну что, едем домой? — интересуется со своего места Дэсон. С пола, куда завалился минут пять назад, если быть точнее. — Вы — да, — для уверенности пару раз кивнув, тяжело вздыхает лидер. — Мне нужно еще немного поработать. Езжайте домой, а меня хен сейчас в студию отвезет, после чего через пару часиков тоже вернет. Когда макнэ слышит, что Дракон собирается еще работать, он не верит своим ушам. Куда еще-то?! И так скоро, похоже, свалится. Вон, как цепляется за него. Да он же не дойдет до студии. А если и дойдет, то скорее всего вырубится прямо за пультом. Ночью работать Джиен пока что не в состоянии. Опять же ему плохо станет. Как пить дать станет. Ну и кто его будет спасать? Сынхен со своего места тоже во все глаза смотрит на своего любимого. Все еще любимого. Да и вряд ли он, вообще, когда-нибудь сможет разлюбить этого грозного только на вид Дракона. Кто бы знал, как старший сейчас переживает. Ему очень страшно, что с Джиеном опять может что-то приключиться. И одного раза хватило, чтобы понять, что больше он не хочет переживать ничего подобного. Но прежде, чем Сынхен успевает что-либо сказать или возразить, его перебивает возмущенный вопль макнэ. — Никуда ты не поедешь, Хен! — Сынри даже по стене бьет кулаком для убедительности. — Я тебе не разрешаю! От громкого голоса Джиен, вздрогнув, втягивает голову в плечи. Сынри он, конечно, не боится, но все равно. Ему и так не очень хорошо и работы по-прежнему завались, а еще всякие «дети» тут голос повышают. Впрочем, глупо отрицать, что Дракону льстит такая забота со стороны макнэ. Почему-то его забота чувствуется гораздо отчетливее, чем забота Топа. Потому что тот, на правах старшего, может и прикрикнуть, не побоявшись отпора. Да, Джиен и сам не всегда остается спокойным. Более того, именно он в большинстве случаев является зачинщиком таких ссор. И именно он чаще всего истерит. Ну что поделать? Такой уж характер. Между прочим, Сынхен мог бы уже и привыкнуть к тому, что кое-кто абсолютно не умеет сдерживаться. С этой работой нервы уже не к черту. А у Великого Лидера БигБэнг особенно. Иногда просто необходимо выпустить пар. К сожалению, ближним достается больше всего. Это неоспоримый закон. Нельзя же постоянно всем улыбаться на камеру, а потом и в общежитии представлять собой солнышко. С такими-то обязанностями, как у него. Да еще и в личной жизни не все гладко. Так что с Джиена спросу никакого. Только Сынхена это, похоже, мало волнует. Поэтому… — Ни в какую студию ты не поедешь! — неожиданно громко рявкает старший рэпер, хватая Джиена за тонкое запястье и оттаскивая от макнэ. Он прекрасно знает, что делает больно, но ничего не может поделать со все прожигающей ревностью. Да они уже совсем охренели! На виду у всех заигрывают. Еще бы прямо тут сосаться начали. Неужели Сынри сказал правду? Стоило им поссориться, так он сразу и принялся за дело. А на фига было тогда те сообщения писать? Чтобы показать, какой он сам урод? Ледяная ярость застилает глаза, и Сынхен вытаскивает младшего на парковку, насильно запихивая его в свою машину. И плевать на любые попытки Джи-Дрэгона вырваться. — Да пусти ты меня! — лидер взвизгивает и тут же морщится от вспышки головной боли. — Сию же секунду отпусти меня, придурок! Но Сынхен, будто не слыша чужого дрожащего от ответной ярости голоса, запихивает Джиена на пассажирское сидение, захлопывает дверь и через секунду оказывается рядом, тут же блокируя их. Чтобы кое-кто не вздумал на ходу выскочить. А с него станется. Это же Великий Лидер Квон. Не заботясь о том, что их могут заметить, старший выруливает со стоянки и мчится к выезду из города. Если честно, он и сам не понимает, куда едет. Мозг, кажется, отключился напрочь. Да рэперу крупно везет, что их никто не останавливает. И не сосчитать, сколько правил они нарушили. К счастью, до трассы добираются без приключений. А на трассе Топ снова ускоряется, надеясь увести лидера куда-нибудь подальше от макнэ. И, вообще, ото всех. — Останови машину! — кричит Джиен, едва не срывая горло. Ему, правда, страшно. В глубине души он, конечно, понимает, что старший не причинит особого вреда. По крайней мере, не должен. Любит же. Вроде. Или уже нет? Да что этот мудак творит такое?! От огромной скорости давление подскакивает запредельно, и лидеру кажется, что вот-вот голова разорвется. От боли на глаза наворачиваются слезы. Перед глазами все плывет. Дышать становится все труднее. Как и, вообще, оставаться в сознании. С трудом ему удается удерживаться на плаву. — Да остановись же ты! — но его будто бы не слышат. — Сынхен, мать твою! Придурок гребаный! Немедленно тормози! — не выдержав, Джиен пытается перехватить руль и резко дергает его в сторону. Пару секунд они борются за руль, а потом Джиен, на мгновение обернувшись, видит впереди грузовик. Глаза расширяются от ужаса. Да они же сейчас просто разобьются. Из-за чьей-то глупости. — Сынхен! — от истошного крика около самого уха Сынхен будто бы просыпается и в последний момент успевает отвернуть, после чего резко ударяет по тормозам и останавливается на обочине. Стоит машине остановиться, Джиен тут же открывает дверь и практически вываливается наружу. Живот скручивается узлом. Его тошнит. Как только он оказывается снаружи, его тут же выворачивает на изнанку какой-то желчью. Не то от пережитого кошмара, не то от подскочившего давления во время поездки. И все тело будто бы налилось свинцом. Так, что даже встать с первого раза не получается. Но, когда слышит приближающиеся осторожные шаги, тут же поднимается на ноги, опираясь на дверцу машины и вытирая рот тыльной стороной ладони. — Джиен-а, — как-то неожиданно тихо и робко зовет Сынхен. — Прости меня, — он протягивает руку, боясь спугнуть младшего. — Пошел нахрен, ублюдок! — в округе нет никого, а значит, можно не сдерживаться. — Сволочь! Подонок! Да ты же едва не убил нас обоих! — лидер размазывает по лицу злые слезы и кровь. Видимо, где-то зацепился. — Да пошел ты! Я больше не желаю даже рядом с тобой находиться. Встречайся с кем хочешь, но ко мне не смей приближаться. И к Сынни тоже. Его по-прежнему тошнит и голова безумно кружится, но Джиен молча разворачивается, направляясь в сторону города. Идти далеко. Да если честно, он плохо представляет и куда. Кто знает, как далеко и в какую сторону его завез старший. Времени по сторонам смотреть в дороге не было. И телефон, как назло, остался в зале. Не успел лидер его прихватить. — Джиен-ши? Рядом с ним останавливается машина и оттуда выглядывает красивая девушка. Только этого ему не хватало. Вип что ли? Ужасно плохо и улыбаться сил нет совсем. Но Джи все-таки приходится нацепить свою самую обаятельную улыбку и обернуться к девушке, попутно придумывая, как сбежать. Хотя, кажется, выглядит это более, чем жалко. Ну, если судить по встревоженному взгляду. — Не переживай, Джиен-ши, — девушка выходит из машины, тепло улыбаясь встреченному парню. — Меня зовут Со Ынджи. Я дочь Вашего лечащего врача. И тоже учусь в медицинском. — Очень приятно, Ынджи-ши. Извини я тороплюсь, — Джиен делает пару шагов и едва не встречается носом с асфальтом. К счастью Ынджи успевает его подхватить. — Вы ужасно выглядите, — честно говорит девушка, усаживая бледного Дракона на сидение машины. — Думаю, Вам срочно нужно обратиться к моему отцу. — Нет. Я никуда не поеду! — отчаянно мотает головой. — Только не на машине, — от мыслей, что снова придется куда-то ехать, его начинает ощутимо так потряхивать. — Извини, Ынджи-ши, но мне, правда, пора идти. — Хорошо, — вздохнув, девушка, вроде бы, соглашается, но достает из своей сумки какие-то таблетки. Обычное снотворное на самом деле. — Вот. Выпей это, — протягивая Джиену бутылку с водой. — А потом можешь идти. Если, конечно, будут на то силы. Дракон, в свою очередь, соглашается, с благодарностью принимая лекарства. Вообще-то, им запрещено у кого бы то ни было что-либо брать. Мало ли. Помнится, в СМ одна антифанатка из-за какой-то своей личной неприязни едва не отравила Юнхо. Он долго лежал в реанимации, отравленный супер-клеем. Но почему-то этой девушке он доверяет. Хотя бы потому что она, действительно, дочь его лечащего врача. Кажется, в кошельке господина Со была ее фотография. Видел пару раз и еще тогда подумал, что Ынджи очень красивая, но не для него, конечно. Для него самым красивым всегда был Сынхен-хен. До недавнего времени. Но сейчас… Джиен плохо представляет, что теперь делать. — Ынджи-ши, я еще чуть-чуть посижу и пойду, — с трудом ворочая языком, бормочет Джи-Дрэгон, после чего практически сразу же вырубается, утомленный переживаниями и болью. Именно этого девушка и добивалась. Нет. Разумеется, у нее и в мыслях не было что-либо делать с лидером БигБэнг. Но не бросать же его одного на трассе. Случится еще что-нибудь. Кроме того, по каким-то причинам Джиен, кажется, был очень напуган тем, что придется ехать на машине. Интересно, что произошло? И как он, вообще, оказался на ночь глядя один так далеко от города? Впрочем, как бы там ни было, Ынджи решает сначала позвонить отцу. Может, он подскажет, что теперь делать и куда вести неожиданного пассажира. *** — О Господи! — Джиен! — Хен! — Ты в порядке? — Что случилось? — Где ты был? — Где Сынхен-хен? — Что произошло? Как только менеджер, которого вызвал господин Со, возвращает лидера в родное общежитие, на него тут же налетает перепуганная оставшаяся троица. Кто бы знал, в каком шоке они были, когда старший рэпер буквально силой утащил своего парня в сторону парковки. Вопросы сыпятся на Джиена без остановки, заставляя его внутренне паниковать. Пока что он не может сказать ничего вразумительного и только сильнее прижимается спиной к двери. Голова ужасно кружится и все его силы уходят на то, чтобы остаться на ногах. Но и это ему удается недолго. Через пару минут он чувствует, как начинает сползать по стене вниз. — Джиен! — спохватившись, Енбэ первый подлетает к нему, подхватывая на руки. — Так. Я отнесу его в комнату, а вы пока заварите крепкий черный чай и принесите стакан воды, — командует вокалист, зная, что младшие его обязательно послушаются. — Да что же с тобой постоянно что-то случается? Уложив Дракона на его кровать, Тэян присаживается рядом с ним и качает головой. К счастью, тот находится в сознании. Хоть и витает где-то на гране. Интересно, что произошло между рэперами? И почему Сынхен бросил младшего в таком состоянии одного. Потому что менеджеру, судя по его собственным словам, звонил именно врач. Впрочем, сейчас его совершенно не интересует, куда подевался Топ. Да и, наверное, это к лучшему, что его сейчас нет. Похоже, у них стряслось что-то серьезное. Иначе с чего бы лидеру снова так поплохело. В последние дни все же в порядке было. Относительном, конечно, но все же. — Енбэ-я? — приоткрыв один глаз, хрипло зовет Джиен. — Как я тут очутился? Ничего не помню. Голова болит. Тэян очень хочет обо всем расспросить своего лучшего друга. Но дверь открывается, и в комнату заходит Дэсон с водой. Правда надолго он не остается. Передает старшему стакан и снова уходит. Потому что ему очень не хочется мешать этим двоим. Все знают, что только Енбэ, на правах самого лучшего друга, сейчас может помочь. Ни с кем другим Джиен не станет разговаривать. — Выпей водички, — шепотом просит вокалист. — А потом макнэ принесет горячего чая. Что стряслось? — пока лидер жадно глотает живительную влагу, Тэян успевает пересесть поближе, чувствуя, как младший все еще подрагивает. — Что стряслось? Выглядишь, если честно, неважно. — Ничего. Просто Сынхен — кретин полный, — Дракон с трудом принимает сидячие положение, тяжело вздыхая и скрещивая руки на груди. — Послушай, Енбэ-я, пожалуйста, ничему не удивляйся. Я имею в виду ничему, что будет происходить в ближайшее время. Просто не думаю, что мы сможем работать вместе. — Все так плохо? — на этих словах дверь снова открывается, и в комнату заваливается взъерошенный и крайне напуганный макнэ. Окинув быстрым взглядом старших, Сынри тихонечко кивает и ставит поднос прямо на кровать, присаживаясь неловко на ее краешек. Он бы тоже очень хотел знать, в чем дело. В Сынхене-старшем, разумеется. Но что этот придурок снова натворил? Хотя это и так понятно. Что бы там не случилось, он очень сильно накосячил. И опять бросил своего любимого одного. Уже второй раз. Интересно, ему не приходит в голову, что в следующий раз все может очень плохо закончиться. Сегодня лидеру, между прочим, крупно повезло. А что, если бы с ним случилось что-нибудь непоправимое? От этого никто не застрахован. Счастье, что Великий Джи-Дрэгон, похоже, везучий. Сынри так испугался, когда старший просто уволок лидера из зала. Даже вещи кинул. Их потом макнэ забрал. — Ты что-то еще хотел, макнэ? — интересуется Тэян, видя, как тот прикусывает губу, будто бы желая что-то спросить. — Да, — Сынри тяжело вздыхает, опуская глаза в пол. — Просто хотел спросить… С Хеном все в порядке? — Все нормально, — устало отзывается Джиен со своего места. — Немного голова болит и только. Не переживай так, — его губ касается легкая улыбка. — Иди ложись спать. Со мной, правда, все хорошо. Спасибо за чай. Дракон делает пару глотков и кивком головы указывает на дверь. Разговор, кажется, окончен. По-хорошему, следовало бы спросить и о том, что произошло, но, думается, никто макнэ ничего не скажет. Разумеется, он прекрасно понимает, что тот просто волнуется за него. Все они волнуются. Но, правда, не стоит. С ним все в порядке. По крайней мере, теперь, когда он дома в компании со своими любимыми мемберами. С мемберами, которые не дадут его в обиду. Даже одному из своих. — Если ты не против, я ложусь спать, — допив, наконец, чай, лидер заваливается и тут же отворачивается к стене, всем своим видом показывая, что больше разговаривать не намерен. Что-то Тэяну это напоминает. То же самое было в тот раз, когда Дракон обиделся на обоих Сынхенов и сбежал от них в комнату лучшего друга. — Спокойной ночи, Джиен-а, — негромко шепчет старший, поплотнее укутывая его в одеяло. — Спокойной, — так же тихо отзывается Джиен. — И снова спасибо за приют. *** — Хен! Дай или мне, или Сынхену сольник! Как только Джиену, где-то через пару дней, становится лучше, он тут же отправляется в компанию YG. Никто, кроме него, не позволил бы вот так вот врываться в кабинет генерального директора. Только Великий Лидер Квон может позволить себе такую выходку, не боясь получить за это по шапке. Папа Ян, может, и поругает его, но только для отвода глаз и профилактики. — Успокойся, Джиен-а, — тяжело вздохнув, мужчина медленно подходит к истерящему лидеру и насильно усаживает его на кресло, положив руки на его плечи. — Не истери, пожалуйста, и объясни по порядку, что стряслось. — Я не могу работать с ним, — почти что жалобно скулит Джиен. — По крайней мере, ближайшие пару месяцев. Просто не смогу находиться рядом с ним. Хен… — Да что такого Сынхен натворил?! Вы же, вроде, всегда хорошо ладили. И даже больше, — как бы намекая, что знает о том, какие отношения связывали двух рэперов. — Этот придурок чуть не убил меня! — вскрикивает Джиен, всем телом вздрагивая от нежелательных воспоминаний. — Что? — судя по голосу президента, тот в глубочайшем шоке. Оно и неудивительно. Для такого обвинения нужны веские причины. — Ничего, — Дракон внезапно понимает, что маленько проговорился. Все-таки сдавать Сынхена с потрохами в его планы не входило. Это же может грозить грандиозным скандалом. — Хен, пожалуйста, просто сделай что-нибудь. Не смогу я сейчас с ним работать. Правда. — Ну хорошо, — Ян Хенсок снова вздыхает, возвращаясь за стол, и начинает копаться в каких-то своих бумагах. — Так. В ближайшее время у вас, вроде, нет ничего серьезного. Несколько интервью для второсортных журнальчиков и участие в парочке малорейтинговых шоу, — несколько раз кивнув для себя, он поднимает взгляд на лидера Бэнгов. — Думаю, я могу устроить для вас недельку выходных, а там, гляди, и найдется какая-нибудь сольная деятельность для Сынхена. Хорошо? Попозже я с ним разберусь. — Спасибо, Хен, — улыбается так признательно и благодарно, что директор не может не улыбнуться в ответ. — Не надо трогать Сынхена. Пожалуйста. Ну я пойду? Ладно? — Ну иди. Отлежись хорошенько. И заканчивайте. Хорошо? Эти отношения не принесут вам ничего хорошего. Подумай об этом. — Хорошо, Хен. Джиен выходит за дверь и тут же чувствует, как ноги начинают подкашиваться. Откуда и как давно президент узнал о тайных отношениях? И почему сразу не сказал, что в курсе? Решил не мешать и дать самим понять, что они обречены на провал? Но как он, вообще, может просить о таком. Неужели папа Ян не знает, что разлюбить не так просто. Даже после такого. Нет. Лидер не разлюбил Сынхена. Возможно, через некоторое время они даже смогут помириться. Не сейчас, конечно. Пройдет месяц, два месяца или, может, полгода, но он определенно когда-нибудь сможет простить старшему эту выходку. Просто нужно довольно много времени. Остается надеяться, что Топ это понимает. Как поймет и то, почему Джиен решил ограничить их контакты. Но все это потом. Когда-нибудь. Вот только это уже совсем другая история.