Оно. Преддверие.

Люция не разговаривала с Робертом с того самого дня, как он заступился за нее таким жестоким образом. Нет, девушка вовсе не боялась Грея, просто она никак не могла разговорить любимого. Он торчал в комнате и, словно обезумевший, часами смотрел в собственное отражение, нанося на кожу лица белую краску грима и постоянно шепча что-то несвязное. — На этой неделе пропало еще три девочки. Люция уже смирилась с тем, что Роберт ей не ответит, поэтому продолжила говорить, пока лежала на кровати и рисовала что-то в своем любимом блокноте. До жути странно находиться в одной комнате с человеком, который с неприятным выражением лица торчит у зеркала. Беннет была одной из немногих, кто не боялся Роберта Грея. Никакого страха, совершенно ничего. Ведь, если подумать, как он может навредить Люции? Как может сделать больно той девушке, которой настолько доверился и открылся? — Каждая зверски убита. Настолько зверски, что опознать тела невозможно. Не понимаю, как человек может быть способен на такое… Не получив ответа, девушка громко вздохнула, отложила блокнот и поднялась с кровати, чтобы налить чай. — Тебе надо поесть, ты сидишь так уже три дня. И снова тишина. Беннет и понятия не имела насколько Грею сейчас тяжело, насколько противно смотреть в свои же глаза. Пеннивайз никогда не остановится, это проклятие останется с ним навсегда. — Роберт… Поговори со мной, прошу. В ответ мужчина опускает пальцы в кровавую краску, а затем медленно и очень аккуратно рисует на коже жуткую улыбку до самого лба. — Я видела мужчину в белом костюме. Снова. Вот только теперь уже не во сне... Сразу же после этих слов Роберт резко поднял беспокойные глаза на девушку, медленно повернул к ней голову и стал пристально смотреть, ни на секунду не сводя горящих от теперь уже почему-то злости глаз. — Ну наконец-то… — улыбнулась шатенка, обрадовавшись, что Роберт все же решил с ней поговорить. Но, радость быстро пропала, когда Беннет поняла, что еще никогда не видела этого мужчину настолько яростным. Он явно не в себе и это по-настоящему напугало девушку. По всему телу пробежались мурашки внезапного страха. — Беги, беги, беги — хрипло пробасил Роберт. Беннет сглатывает появившийся в горле ком и медленно ставит на стол чашку с горячим чаем. — Ты еще ничего не изменила. Грей резко поворачивается к девушке всем телом. — Ты еще не изменила их будущее. Берет крупную кисть, опускает ее в белую краску. — Ты… Еще не спасла никого из них! — поднял голос Роберт, грубо окрашивая кожу лица белоснежным гримом. — Не спасла… кого? Все, что только и смогла вымолвить от испуга шатенка. Роберт заканчивает с краской и теперь все его лицо трупно-белого цвета, пугающее Беннет с новой силой, буквально светится от ярости. — Закрой глаза, Люция… — Хватит, Роберт, ты меня пугаешь. Девушка делает несколько шагов назад. — Если ты не веришь… Грей, сейчас уже отдаленно напоминающий человека, подносит пальцы ко лбу и резко, не жалея собственного лица, глубоко и грубо впивается острыми ногтями в кожу. Дальше происходит то, что заставляет Люцию дрожать от настоящего ужаса. Роберт «рисует» улыбку от лба до кончиков губ ногтями, тем самым открашивая лицо густой бордовой кровью. — Закрой их… И увидишь! Комнату заполяет громкий смех клоуна Пеннивайза, который теперь не вызывал у Беннет положительных эмоций, как раньше. Лишь паника и жуткий страх, заставляющий бежать из комнаты со всех ног.