***
ELLA POV***
«Greensleeves was my delight, Greensleeves my heart of gold» * (Леди в зеленом одеянии — мое восхищение Леди в зеленом одеянии — мое сердце из золота) — Еще три вопроса, darling? — думаю, Джаспер догадывался, как соблазнительно звучит его южный акцент. Я потерлась носом о его щеку, абсолютно животное движение, оставить свой запах, почувствовать запах другого. Моим любимым ароматом всегда был мускус с маслом сандалового дерева и немного запаха коры дуба. В последние два дня, мои нервы натянуты как струны, и мой, от рождения чувствительный нос стал различать оттенки запахов, которые я не замечала раньше. Конечно, это не только мое обоняние, сколько более активная работа мозга. Надеюсь, я просто умнею, а не становлюсь гормонально зависимой. Я всегда окутывала себя запахом Джаспера — сандал, мускус, дубовый мох — это мой шампунь, мои духи, но у Джаспера были и другие оттенки как ядовитый кумарин, нотка шафрана и запах папируса? откуда я знала это? Определенно арабский парфюм. Мне хотелось целовать и ласкать его тело, снять его одежду и ощутить эти мускулы. Я запустила руки под его футболку. Смешок Джаспера меня вывел из моих мечтаний. Он сжал мое бедро, движение скорее дружеское, чем интимное. — Элла, на оставшиеся три вопроса мне придется отвечать в доме моих приемных родителей, — блондин нахмурился. — Почему? Сейчас уже поздно, если ты не заметил, — я хихикнула, надеюсь, он не станет поднимать на ноги всех своих родственников, чтобы те присутствовали при допросе. — Карлайл, мой приемный отец, часто работает всю ночь, а Эсме, моя приемная мать, просто без него не ложится, — Джаспер зло усмехнулся. Я подавила зевок, время и правда перевалило за полночь, но раз сама напросилась, то надо держаться. В это время зазвонил телефон Джаспера, он ответил, не смотря на экран, будто знал, кто звонил, будто ждал звонка. Я воспользовалась моментом и ушла на кухню приготовить нам кофе. Из гостиной доносился быстрый разговор: «Хорошо, Питер… Тогда завтра… Она… истинная… Я знаю, что ты знаешь все… Я не оставлю ее… Эдвард… Аляска… Будь рядом… " Разговор стал еще тише и еще быстрее, мне было очень любопытно, но я считала, что если Джаспер захочет мне рассказать, то он сделает это сам. Я снова зевнула и чуть не упала, когда блондин спросил меня, не хочу ли я спать. Черт! Как он подобрался так тихо? — Джаспер, ты сказал, что твои родители все равно не спят, — я налила кофе в две чашки. Глазами показала ему на сахар и сливки, Джаспер отрицательно покачал головой. — Но ты засыпаешь на ногах, — он усмехнулся, — ты не забыла, что завтра с утра в школу? — Блядь! Забыла конечно, — мне не стыдно за обсценную лексику. Он тоже употребляет крепкие слова, которые иногда необходимы как жгучий перец, иначе вся наша речь будет похожа на манную кашу. Джаспер откровенно смеялся надо мной, он чувствовал себя превосходно. — Ты сейчас ложишься спать, завтра я заеду за тобой и мы проведем очередной школьный день, после которого поедем ко мне домой, как тебе такой план? — блондин приподнял бровь. — План неплохой, кроме одного момента, — я кажется покраснела, но надо просто спросить, Элла, просто спроси его, — зачем тебе уезжать, если завтра утром придется вернуться за мной, — мои щеки пылали, надеюсь, он не подумал, что я его тащу в мою кровать, хотя… я бы не отказалась. Потом поспешно добавила: — На втором этаже есть еще одна комната, которую я использую как кладовую, там есть кровать, и тут, в гостиной большой диван. Джаспер улыбался. Его глаза просто сияли. — Ты прекрасна, darling. Но мне надо переодеться, и я думаю, у тебя вряд ли есть подходящая мужская одежда, — его голос одновременно был командным и мягким, если бы он был военным офицером, я обязательно записалась бы к нему в солдаты, я на минутку представила, как он отдает приказы, а я отвечаю «да, сэр!» Я почувствовала сильную усталость, и просто ему кивнула. Но мне не хотелось оставаться одной. Дом был слишком большим для меня. Джаспер будто прочитал мои мысли: — Если хочешь, я останусь, пока ты засыпаешь. — Хочу! — выпалила я, и только потом подумала, что он потеряет лишний час-другой, пока я буду ворочаться в кровати, — только я долго засыпаю, наверно тебе лучше уехать прямо сейчас. — Darling, сегодня ты уснешь быстро, — черт, опять его техасский акцент. Я поднялась к себе в комнату, сбросила вещи с кровати на пол, потом наведу порядок, переоделась в белую сорочку с золотой вышивкой, да, выглядит старомодно, но мне не нравились пижамы. Я не знала, как себя вести. Позвать Джаспера? Он зайдет попрощаться? Или, услышав мое сопени, тихо уйдет? А вдруг я храплю по ночам? Он ждет чтобы я его позвала? Черт! А может зря я согласилась поехать в нему в гости? Что за человек его приемный отец доктор Карлайл? А если я им не понравлюсь? Моя голова тут же напомнила всех маминых подруг, которые жаловались на то, что свекровь их ненавидит. Я психанула. Да какая к черту свекровь, я же не на смотрины поеду. А не понравлюсь, так пусть катятся к черту, мне вон тоже его приемная сестра Элис не нравится. — Элла, с тобой все в порядке? — в дверях стоял Джаспер. — Я же говорила, что всегда долго засыпаю. — О чем ты думала? — он что, телепат? — О тебе, — в конце концов, мысли о его семье, это тоже о нем. — И что надумала? — Джаспер грациозно приблизился к кровати. И чем ближе он подходил, тем жарче становилось у меня в животе. Я приподнялась на подушке: — Думала о завтрашнем визите… «Thy petticoat of sendle white With gold embroidered gorgeously; Thy petticoat of silk and white And these I bought gladly.» (Твое белье невинно-белого цвета По кромке золотом так деликатно вышито Твое белье из шелка, что белым бело Его тебе купил когда-то я.) Джаспер не дал мне договорить, он просто напал на мои губы, я забыла все, что хотела сказать, все мои опасения были уничтожены только его поцелуем. Кому какое дело, пока он со мной. Единственное, что имело значение, — это Джаспер, его губы двигались и раздвигали мои. Я не смогла удержать стон. Джаспер не был осторожен, он был властным. И мне нравилось подчиняться. Он одной рукой обхватил меня за талию, прижав к себе, второй рукой ласкал мою грудь. Его рот скользнул вниз, целуя подбородок и останавливаясь на шее. Он прижался к одной точке, сосал и лизал, я стала выгибаться от удовольствия, дергая его волнистые светлые волосы. Рот Джаспера стал медленно спускаться от шеи к ключицам, попутно опуская лямки моей сорочки. Холодные губы прижались к груди и мои соски требовали ласки. Его палец сделал круговое движение, затем довольно жестко ущипнул. Я застонала: — Боже! Джаспер, пожалуйста! Я никогда не думала, что это может быть так возбуждающе. Это был самый приятный и эротичный момент. Его рот накрыл мой сосок, он грыз и кусал, целовал и сосал, он играл языком, облизывал. Я была абсолютно мокрой. Его рука скользнула к животу и мои бедра инстинктивно сжались. — Детка, ты еще не готова, — прошептал Джаспер. И его губы продолжили сосать мою грудь. Только его ласки стали более спокойными, более мягкими. Я почувствовала, что скоро усну и хотела успеть сказать что-то важное, но получилось только «Джаспер, любимый». И я не знаю, на самом деле или во сне прозвучал его ответ: «Я знаю, darling, знаю. Я давно люблю тебя.» «I have been ready at your hand To grant whatever thou would'st crave; I have waged both life and land Your love and goodwill for to have.» (Я был в твоем распоряжении Дарить все, что бы ты ни жаждала; Я готов сложить жизнь свою и землю Ради твоей любви и доброго расположения.) Я много лет так хорошо не спала, крепко, сладко, я чувствовала себя спокойно. Утренний дождь неприятно стучал по окну, но даже такая мокрота не испортит мне настроения. Скоро приедет Джаспер и мы вместе отправимся в школу. Понеслась в душ, мимоходом осматривая себя в зеркало, взъерошенные волосы, распухшие губы, глаза хоть и сонные, но все равно какие-то сумасшедшие, и сегодня они были зеленые с голубым оттенком. Только горячая вода, быстрый душ. Я решила усилить зеленый цвет моих глаз подводкой и тенями. Губы… Ха! как всегда губы для поцелуя. Я была уверена, что сегодня они тоже будут распухшими. Я спустилась на кухню, мы вчера так и не допили кофе, моя чашка наполовину опустошенная, его чашка полная. Я как гормональная маньячка взяла кофе Джаспера, слегка подогрела в микроволновке, мне хотелось прикасаться к той стороне чашки, где были его губы, я помнила, что он держал кофе двумя руками и кажется только пригубил. Ему не понравилось? Я отметила для себя, что нужно расспросить любимого, какой кофе он предпочитает. Любимого? Я сказала «любимого»? Разве влюбленность приходит так быстро? А как же годы страданий, сомнений, романтических и не очень свиданий; прогулок, когда руки осторожно прикасаются друг к другу? А как же сплетни с подругами «о нем», слезы в подушку? Письма, нет, сейчас сообщения в телефоне, с трепетным ожиданием ответа? Маленькие ссоры, непонимания и снова слезы в подушку. Потом обязательно должна появиьтся злая разлучница и увести парня, будто он теленок на привязи и не знает, что делает. А потом девушка проводит вечера у окна, ожидая его звонка, готовая выполнить любое его пожелание, лишь бы милый был рядом, теряя свое «Я», самое себя. Тьфу! Я ненавидела всю эту романтическую лабуду что в рассказах моих подруг, что в книгах, поэтому на моей полке красуются хоббиты, гарри поттеры, волшебники из Ехо. Мне всегда казалось, что «романтическая» пара месяцами и годами уговаривает себя «быть парой», у них нет животного притяжения, они не хотят друг друга, и придумывают пьесу под названием «романтическая любовь», где есть акт первый «знакомство», акт второй «первое свидание», акт третий «ухаживания». Я фыркнула. Даже слово «ухаживать за девушкой» звучит так, будто она больная, немощная, а парень должен довести ее до состояния «потребления» своими ухаживаниями, и вот когда она выздоровеет, тогда он и будет ее «танцевать». Я тихо выругалась. — Ты чем-то расстроена или просто злишься? — Джаспер стоял в дверях кухни. Его волосы были влажными и свисали ему на лицо, глаза снова приобрели золотой оттенок, они меняли цвет, как и мои. Наверно мы с ним с одной планеты. Сегодня на нем была темно-зеленая, почти черная рубашка с закатанными рукавами, кисти рук украшали кожаные браслеты, на самом широком была серебряная печать с буквами «MJW». Я стала перебирать в голове марки машин и байков, но так и не вспомнила ничего похожего. Черные плотные джинсы обтягивали его мускулистые бедра, и были заправлены в ковбойские сапоги. Черт! это выглядело сексуально. — Ковбойские сапоги? В Форксе? — и это было моим приветствием. Я почувствовала себя глупо. Не хотела, чтобы Джаспер подумал, что мне не нравится. Я решилась объясниться: — Джаспер, ковбой, ты выглядишь идеально, я просто привыкла видеть в Форксе дождевики и резиновые сапоги. — Ты тоже идеальна в этой сорочке, darling, — его глаза стали темнеть. «Thy petticoat of sendle white With gold embroidered gorgeously.» (Твое белье невинно-белого цвета По кромке золотом так деликатно вышито.) Джаспер развел руки в стороны, приглашая меня в объятия, через секунду я прижималась к нему. — Привет, — шептали наши губы. Я обхватила любимого ковбоя за шею и сильнее притянула к себе. Прохладные жесткие губы терзали мои теплые, холодные каменные руки ласкали мое горячее тело. Я усмехнулась, лед и пламя. Мне нравилось так здороваться. Я хотела бы так встречать каждое утро. Джаспер оторвался от меня: — Darling, через десять минут нам надо выезжать в школу. Его глаза смеялись. Он знал, что я возбуждена. Мне нужно освобождение, мне нужно это чертово освобождение. «Greensleeves was my delight, Greensleeves my heart of gold» (Леди в зеленом одеянии — мое восхищение Леди в зеленом одеянии — мое сердце из золота) Я оставила еще один поцелуй и поднялась к себе в комнату. Вся моя одежда, которую я вывалила вчера из шкафа, была разбросана на полу. Я сильно не задумывалась о нарядах, одежда должна быть удобной, подчеркивать мои достоинства, скрывать мои недостатки. Модный дизайн и дорогой ценник еще не демонстрировали наличие качеств «любимой» одежды. Большая часть моих нарядов составляли джинсы и футболки, как самый удобный и практичный наряд. Сейчас я хотела выглядеть как подруга Джаспера, он не называл меня своей подругой, но наши объятия и поцелуи не говорят об этом? Или то, что он сейчас внизу ждет меня, чтобы вместе поехать в школу? Я хотела подчеркнуть его ковбойские сапоги, я знала, что подростки злые. Калленов в школе не любили, и сегодня могли насмехаться над ним из-за его ковбойского стиля. Семья Калленов-Хейлов выбрала неправильное поведение, они отмалчивались, но так как их было пятеро, то к ним особо не лезли. Среди человеческих подростков, как и с подростковыми щенятами, действуют одни и те же правила. Побеждает только сильный. Сильный духом и сильный физически. Я пробежала глазами по моим вещам, рубашки, футболки, джинсы, еще джинсы, немного юбок, еще меньше платьев. В стороне от всего, я заметила платье**, которое я купила совершенно случайно, на одной испанской выставке. Оно напоминало средневековые платья, с приталенным корсетом из странного материала, напоминающего кожу пекари или замшу, с передней шнуровкой. У платья были длинные рукава темно-зеленого цвета, с неровными краями, которые закрывали пальцы. Юбка была прямая, чуть выше колен. Сшита из той же кожи, что и корсет, с зелеными вставками, и с боковой шнуровкой. Из-за юбки платье выглядело в стиле пастушки. Идеально! Я вспомнила, что у меня были запрятаны мои ковбойские сапоги, моя первая покупка в Америке. Я посмотрела на себя в зеркало. Ха! Привет, Техас! Мои каштановые волосы крупными локонами лежали на плечах, я никогда не укладываю волосы, достаточно прочесать пальцами. Губы, красные от поцелуя. Зелено-голубые глаза. Из украшений — моя неизменная подвеска из красного золота с моей буквой «Л». Платье Россетти с зелеными рукавами.*** И да! Высокие ковбойские сапоги! «Greensleeves was my delight, Greensleeves my heart of gold Greensleeves was my heart of joy And who but my lady Greensleeves.» (Леди в зеленом одеянии — мое восхищение Леди в зеленом одеянии — мое сердце из золота Леди в зеленом одеянии — ты наполнила мое сердце радостью Никто, кроме моей Леди в зеленом одеянии.) Джаспер ждал меня в гостиной. Я немного волновалась, понравится ли ему моя идея. Вдруг он воспримет ковбойский стиль как некую насмешку. Но я зря сомневалась. Его широкая улыбка говорила сама за себя. — Darling, ты прекрасна, my lady Greensleeves, — усмехнулся ковбой. Я схватила рюкзак, накинула куртку. Дождь перестал капать, но добираться на байке будет холодно. У Джаспера была очень тонкая кожанка, неужели ему не холодно? Я закрыла дом, Джаспер уже ждал меня около своего Harley-Davidson, протягивая шлем. — А ты? Опять без шлема? — я подумала, что это опасно. — Не переживай за меня, — подмигнул мой ковбой и завел байк. — Звук мотора Harlеу… эротично, — я сказала это вслух? Джаспер смеялся в голос: — Тебя возбуждает мой байк? — «Save a horse, ride a cowboy» **** — я засмеялась в ответ. Мы почти последние въехали на школьную парковку. Джаспер припарковался рядом с Volvo, он был зол. Ему не нравилась эта машина? На мой немой вопрос блондин ответил: — Это машина Эдварда, моего приемного брата. У них у всех были странные имена. Эдвард, Эммет, Розали, Элис… Я почувствовала укол ревности, Джаспер дома и в школе рядом с Элис, он сказал и я верю ему, что с Элис у него нет отношений. Но если она театральная истеричка, то будет добиваться своего, устраивая сцены на публике. Мне бы не хотелось выдирать ей волосы или устраивать бои в грязи. Черт, мне не нравилась вся эта ситуация. Джаспер заметил мою заминку и вопросительно приподнял бровь. Я не хотела его обижать глупой ревностью, я просто промолчала. Я ждала, что Джаспер поцелует меня, но он только приобнял меня за плечи и повел в сторону школы. Я не понимала, что произошло. Сегодня до ланча у нас с Джаспером не было совместных уроков. Он проводил меня до аудитории. Быстро чмокнул в губы и развернулся, чтобы уйти. Я совсем запуталась. Этой ночью он почти занялся со мной сексом, а теперь только легкое прикосновение? — Ковбой, что случилось? — я пыталась заглянуть к нему в глаза. Они снова почернели. Джаспер что-то скрывал, я испугалась, может он не хочет показывать наши отношения в школе? Но нам по восемнадцать, я вообще его старше, мне скоро будет девятнадцать. Или ему еще нет восемнадцати и он не хочет подставлять меня тем, что я буду выглядеть как совратительница несовершеннолетнего. Я волновалась и мое сердце стучало в области горла. — Почему ты заволновалась около машины Эдварда? — Джаспер почему-то злился. Я сейчас вообще не понимала, при чем тут машина. Мне пришлось встряхнуть головой. — Джаспер, я действительно не понимаю, что именно ты хочешь узнать, — ситуация начинала злить меня. — Элла, я чувствую твои эмоции, я знаю все твои чувства. И когда я сказал, что Volvo принадлежит моему брату Эдварду ты странно заволновалась и смутилась. Это из-за него? — черт, Джаспер ревновал. Точно! Это была ревность! И он сказал, что чувствует мои эмоции. Он сказал это сейчас. Он скрывал, что может прочитать меня по эмоциям. Адреналин бушевал в моей крови. Блядь. Опять начинается взрыв агрессии. Мне обязательно надо к врачу. — И ты мне говоришь об этом сейчас? — я шипела на Джаспера и похоже его испугала, он отшатнулся от меня, — Ты чувствуешь мои эмоции, тогда ты должен почувствовать как во мне поднимается ярость. В этот момент меня окутало теплое вязкое облако, пытавшиеся успокоить. Черт. От двух совершенно разных настроений — мои злость и ярость, и внешние спокойствие и апатия — я потеряла равновесие. Джаспер подхватил меня, он что-то шептал, целовал лицо. Я пыталась ответить на его вопрос про машину и про его брата. Почему я заволновалась? — Ах да, я не хочу драться с твоей сестрой. Джаспер отпустил меня. — О чем ты? — Ты меня спрашивал, почему я волновалась около машины твоего брата. Так вот, я вспомнила твоих братьев и сестер, и особенно Элис. Ты сказал мне, что она любит истерить на публику. Я боюсь, что она спровоцирует меня и мне придется выдрать остатки ее волос. И я не хочу устраивать бои без правил для потехи одноклассников. Я не хочу драться с твоей сестрой. — Darling, ты моя! Знай об этом. Ты только моя! Так может говорить только моя истинная подруга! — Джаспер шептал мне в макушку. Мы стояли обнявшись около моего класса, рядом понимающе хмыкали старшеклассники, но я услышала главное, что Джаспер меня назвал своей подругой. Я подняла голову в поисках его губ, наш медленный теплый мягкий поцелуй прервал звонок на урок. Мне требовалось немного времени, чтоб подумать и отвлечься от Джаспера, иначе наши отношения станут зависимостью. Мне очень нравился Джаспер, я влюбляюсь в него, но я не хочу терять себя. Поэтому время до ланча я посвятила урокам, заставляя мозг думать о цифрах и формулах либо о правильном построении фразы на английском. Я всеми силами старалась не думать о блондине, но его образ каждый раз прорывался сквозь мои конспекты и задачи. Джессика делала большие глаза и несколько раз пыталась завязать разговор. — Ты и этот Джаспер? — она со страхом произносила его имя. — Почему «этот»? — Он действительно тебе нравится? Джаспер? Не Эдвард? Теперь понятно. Надо успокоить Джессику. — Мне нравятся плохие парни, — я ей подмигнула. — А Эдди? — влезла в разговор Ребекка. — А Эдди, — я попыталась скопировать ее интонацию, — одевается как мой отчим, надеюсь, он не такой же зануда. И нет, он не в моем вкусе. Да, девочки, забирайте его себе. — Мне кажется, что их мама, приемная мама, пытается нарядить детей по последнему писку моды, — Анжела как всегда в защитном режиме, — они же приемные. И ей наверно хочется купить им всего. — И подороже, — добавила Ребекка. — Ох, удочерили бы меня, — мечтательно произнесла Джессика. На переменах я также сидела в аудитории, у меня накопились невыполненные задания и я судорожно писала эссе, решала примеры, выводила формулы. Я удивилась, насколько быстро работал мой мозг. Раньше мне была необходима спокойная атмосфера, чтобы выполнять школьную домашнюю работу на родном русском языке, сейчас я просто знала, как надо сделать ту или иную задачу. Я знаю, у влюбленных меняется гормональный фон, всплеск эмоций и поэтому многие пишут картины, сочиняют музыку. А я глупо трачу энергию на школьные уроки. Я все школьное утро не видела Джаспера, и когда мы с Анжелой направлялись на ланч, я не знала, будет он сидеть со своей семьей, или присоединиться ко мне. И я забыла приготовить свой завтрак. Еще на подходе к кафе меня сшиб запах еды. Переваренные макароны, жирная подливка, пережаренные овощи на старом масле, запах чипсов, майонеза, кетчупа. Господи, как американские дети выживают на такой еде. О! Более-менее приятный запах недожаренного стейка, он будет жесткий, знаю, но я хотела есть. Я вздохнула поглубже, пытаясь успокоиться. Мы вошли в столовую, я сразу же посмотрела на стол Калленов. За ним сидели только трое представителей этой странной семьи. Эммет обнимал Розали, которая томно улыбалась и Эдвард, который уставился в окно, делая вид, что его не волнует школьная жизнь. Джаспера и Элис с ними не было. Мне стало грустно, значит брат с сестрой проводят время вместе. Анжела спросила, что я буду есть, она смотрела на меня как родитель на непутевого ребенка. Я выбрала стейк, женщина на раздаче предупредила, что он с кровью. — Да! Побольше мяса, побольше крови, — я злилась на Джаспера, почему он ушел с сестрой. Анжела посмотрела на мой поднос и улыбнулась: — Ты сегодня голодна? Я заметила Ребекку недалеко от нас и достаточно громко ответила: — У меня прекрасная фигура и мне не нужно сидеть на травяной диете, как некоторым. Анжела хихикнула: — Я не скажу так про свою фигуру, но твое отношение к мясу мне нравится, я тоже возьму стейк. Когда мы подошли к кассе, со спины зазвучал низкий мужской голос с южным акцентом: — Я обожаю, когда девушки нормально едят, позвольте заплатить за вас. — Черт, Джаспер! Ты напугал, — я чуть не выронила поднос. Анжела смутилась и отрицательно помотала головой, но мой ковбой (мой? я назвала его моим?) сказал, что он еще ничего не купил для себя, он взял тоже стейк и томатный сок. И пока мы не опомнились, рассчитался за три ланча. — Он крутой, — зашептала Анжела, — он тебе нравится? — Очень! — зачем скрывать очевидное. Джаспер направился в противоположный от калленовского стола угол, предложив нам с Анжелой сесть с ним. — Ты не с семьей? — украла мой вопрос Анжела. — Мы поругались, — пожал плечами блондин. — А где твоя сестра? Элис? — я не могла сдержать свой интерес. — Я не знаю, наверное дома после вчерашнего приступа. Анжела добавила, что Элис не видели целый день. — Она не в больнице? — было бы лучше, если бы доктор Каллен держал странную приемную дочь под контролем. — У нас дома отец оборудовал кабинет, если необходимы срочные анализы, то все под рукой, — Джасперу не нравилась тема разговора. Мясо было достаточно жестким и кровянистым, я чувствовала как по губе стекает кровь, и просто облизала каплю. Джаспер прочистил горло, он не отрываясь смотрел на меня красно-черными глазами. Я думала, что цвет моих глаз уникален, но кажется блондин перещеголял меня. Анжела заметила наши взгляды и хмыкнула: — В школе говорят, что вы собрались на ковбой-вечеринку. — Да нет, после школы мы поедем… — я не знала, говорить ли, что я поеду домой к Калленам, чтобы задать оставшиеся три вопроса. — Ко мне домой, — закончил Джаспер. Раздался звон разбитого стекла со стороны калленовского столика, Розали и Эдвард о чем-то яростно шептались, и никто кроме меня и Джаспера не обратил на них внимание. — Твое платье… уникально, — подобрала слово Анжела. — Это Greensleeves, одеяние с «зелеными рукавами», — я подмигнула однокласснице. После ланча Джаспер проводил меня до шкафчиков, он предупредил, что пропустит свой урок, посидит в библиотеке. Он оставил легкий поцелуй и исчез. А у меня был урок истории искусств. Сегодня преподаватель читал небольшую лекцию, обещая в скором времени начать практические занятия. Мне пришла идея подсмотреть стили рисунка у разных старшеклассников, таким образом я смогла бы найти того, кто был той ночью у меня в комнате, кто нарисовал меня. Значит я должна напроситься поработать моделью для портретного рисунка. Надеюсь, я смогу осуществить задуманное. После уроков я вышла на парковку, где увидела, что Каллены-Хейлы стояли около Volvo и с ненавистью, молча смотрели друг на друга. Если их противостояние возникло из-за моего предполагаемого визита, к черту эти оставшиеся вопросы, переживу без них. Иначе братья передерутся, да и сестра-блондинка тоже стоит сжимает кулаки. Я не знала, что мне делать, мне было некомфортно. В этот момент Джаспер что-то сказал своим родственникам, которые сели в машину и поспешно выехали со школьного двора. Мой ковбой стоял около байка и ждал меня. Мой бог. Он красив. Он сексуален. Он мой. Я почти летела к нему в объятия, мне не хватало его рук, его тела, его губ. — Darling… — я не дала ему договорить, запечатала его рот поцелуем. Я соскучилась по сладко-пряному вкусу, по холодным губам, по крепким рукам. Если он не придумал про то, что он чувствует мои эмоции, то я хотела окружить его своей любовью, своим желанием, своим вожделением. Кажется он не врал. Мой живот почувствовал, как моментально вырос холм в его штанах. Я прижалась к его эрекции со всей своей силы: — Хочу тебя! — Знаю, darling, я знаю. Я чувствую тебя, — Джаспер быстро и жадно целовал меня. Он приподнял и посадил меня на байк, мои бедра обхватили его. Что может быть сексуальнее целовать ковбоя, елозя короткой юбкой по кожаному сидению его байка и чувствуя через одежду, как он хочет тебя. — Эй, «Save a horse, ride a cowboy», — заорали старшеклассники. Я показала им средний палец. Джаспер засмеялся: — Ты моя подруга! Только моя! Мой ковбой заставил рычать Harlеу, он знал, что я обожаю эти звуки, я обхватила коленями его бедра, прижалась к его спине и обняла Джаспера как можно крепче. «Greensleeves was my delight, Greensleeves my heart of gold Greensleeves was my heart of joy And who but my lady Greensleeves.» (Леди в зеленом одеянии — мое восхищение Леди в зеленом одеянии — мое сердце из золота Леди в зеленом одеянии — ты наполнила мое сердце радостью Никто, кроме моей Леди в зеленом одеянии.) -------------------------- *Loreena McKennitt «Greensleeves» («Зеленые рукава» английская баллада XVI века) Alas my love you do me wrong Увы, любовь моя, печальным делаешь меня ты, To cast me off discourteously; Так грубо мной пренебрегая, And I have loved you oh so long А я любил тебя, ох, как долго Delighting in your company. Мне хорошо с тобой /Мое удовольствие с тобой. Greensleeves was my delight, Леди в зеленом одеянии — мое восхищение Greensleeves my heart of gold В зеленом одеянии — мое золотое сердце Greensleeves was my heart of joy В зеленом одеянии — ты сердце до краев наполнила мне радостью. And who but my lady Greensleeves. Никто, кроме моей Леди в зеленом одеянии I have been ready at your hand Всегда в твоем распоряжении я был To grant whatever thou would'st crave; Малейшее желание, каким бы ни было оно, готовый исполнять I have waged both life and land Я на алтарь твоей любви и доброго расположения, Your love and goodwill for to have. Готов сложить не только земли, что имел, но жизнь свою Thy petticoat of sendle white Твое белье невинно-белого цвета With gold embroidered gorgeously; По кромке золотом так деликатно вышито Thy petticoat of silk and white Твое белье из шелка, что белым бело And these I bought gladly. Его тебе купил когда-то я. ** Испанская марка «Festa». *** Здесь Элла ухмыляется по поводу картины «Моя леди Зелёные рукава», Данте Габриэль Россетти, 1863г. Картина находится в Музее Фогга (художественный музей Гарвардского университета в США) **** «Save a horse, ride a cowboy» слова из кантри-песни Big & Rich, дословно как «спаси лошадь, скачи на ковбое»