***
ELLA POV***
Я. Не. Могу. Пить. Живую. Кровь. Я — никудышная вампирша, которая не может прокусить гребаную яремную вену у гребаного человека. Мне нравится кровь. Но я хочу чистой крови, без таких примесей как наркотики, алкоголь или нездоровая пища. Люди плохо питаются, кровь после жирного гамбургера и супер-сладкой колы становится ужасной, с большим количеством лейкоцитов.* Ладно, если бы только плохая еда. Черт! И вот он — жирный потный вонючий человек, носитель двух галлонов нездоровой крови. Я не могу дотронуться до его мерзкой прыщавой кожи. Я ни за что не прикоснусь губами к этой мерзости. Святой Иисус! Я буду единственной вампиршей, которая умрет от голода. Когда Джаспер предложил мне животную диету, я подумала, что надо попробовать горячую, бьющую из вены, живую кровь. Но когда увидела эти грустные оленьи глаза, я не смогла убить их. Таких оленей можно только приласкать. Волки, красивые дикие волки. Черт! О чем я думала, когда хотела прокатиться верхом на огромном старом волке? Я хотела побыть Маугли? «Акела промахнулся?» Я, глупая вампирша, убила ни в чем не повинного волка. Но есть две вещи, которые мне понравились в охоте на животных. Первая — это бег. Не сдерживаться, не скрываться, не останавливаться. Я летела как на крыльях через лес, одновременно ощущая запахи земли, деревьев, травы; я видела каждую травинку, каждую веточку; я слышала сердцебиение животных и птиц… это восхитительно! Вторая — это дикий необузданный хищный секс. Я никогда не видела Джаспера таким… опасным! Я знаю, что моего напарника не просто так зовут Богом Войны, такое имя надо заслужить. Я стою в мокрой одежде после купания в озере и дрожу, но не от холода, а от жажды. Жажды секса с моим личным Богом. Я чувствую его тяжелый взгляд, он окутывает мое тело. Мой муж предусмотрительно взял несколько пар одежды, мне надо просто переодеться. Под его хищными голодными глазами. Просто снять мокрую футболку и стянуть мокрые джинсы, под которыми ничего нет. Я не тороплюсь. Угольные глаза Джаспера просто поджаривают меня, когда я остаюсь совершенно обнаженная. Он рычит и прижимает меня к дереву, я моментально раздвигаю бедра и обхватываю Джаспера за талию. Его зубы уже кусают точку соединения моей шеи и плеча, и его член растягивает меня и резко входит. Я даже не подозревала как я его хочу! Мой напарник начинает сильные мощные толчки, его движение создает такое сильное удовольствие, что я стону. Я обожаю, когда его член застревает глубоко внутри меня; мне нравится как он двигается внутри меня; мне нравится, что Джаспер не сдерживается, он считает меня равной. Я рычу и кусаю его губы, у него такой терпкий, сладкий вкус. Мне сейчас не нужны ласковые прикосновения, пусть они останутся в спальне. Я хочу почувствовать себя самкой. Джаспер стонет и начинает двигать бедрами, чтобы попасть в меня еще глубже. Я держусь за его шею и могу покусывать его губы, двигаясь по линии челюсти к мочке уха. Я любуюсь своей меткой, она немного мерцает, как и моя метка на груди. Мой муж прикрыл глаза, его эрекция яростно двигается внутри меня. Я хочу сжать его и оставить внутри навсегда, мои мышцы приходят в движение, я чувствую как мое влагалище пульсирует. Джаспер широко открывает глаза, он прижимается ко мне носом и кончает! Я горда, что смогла доставить ему удовольствие. Я заполнена его горячей спермой, мне нравится это ощущение. Но мой напарник не останавливается, он продолжает двигаться во мне. Мне так горячо, так хорошо! Чувство, что мы связаны навечно, усиливается. Я не сдерживаю свои крики, впиваюсь пальцами в спину Джаспера, он продолжает серию резких толчков и доводит меня до края. В моем животе все сжимается как тугая пружина и тут Джаспер начинает тереть и массировать мой клитор, я не выдерживаю, мое тело мелко дрожит, моя вагина пульсирует и сжимается. Все, что нужно, — это еще несколько толчков, и я чувствую, как Джаспер стонет вместе со мной. Мы не разговариваем, слова не нужны. Я люблю моего напарника. Он первый мужчина, который ко мне прикоснулся. Я целую его, глубоко проникая языком. — Мой. Только мой. Я думаю, что мы будем практиковать такую вегетарианскую — веганскую диету. Джаспер решил, что мне сегодня надо обязательно испытать все прелести охоты за человеческой кровью. И вот я стою в каком-то гребаном притоне и какой-то гребаный жирный урод пытается купить меня за штуку баксов. Блядь! Купить. Меня. За гребаные тысяча долларов. Мой напарник напряжен и ждет, когда я сделаю первый шаг. Но как оказалось, пить из этого мерзкого человеческого тела я тоже не могу. Я свернула шею уроду, может девочки, которых он наверняка купил за меньшие деньги, сумеют сбежать из этого места. Джаспер предложил мне поискать других клиентов. Я прогуливалась по темным переулкам Хьюстона, но ко мне цеплялись только наркоманы и алкаши. Я даже не разговаривала с ними, вонь от их немытых тел забивала мои легкие и я не хотела открывать рот, чтобы лишний раз не вдыхать этот мерзкий воздух. А потом подошел единственный человек, от которого не разило виски или кокаином. Его тело пахло пыльной дорогой, солнцем, кактусами. Я сразу представила все эти фильмы про ковбоев. Но человек оказался вампиром. И от него пахло кровью. Его ярко-красные глаза говорили о том, что он недавно питался. Я просто спросила — где. Вампир ответил, что осталось много крови в его номере в отеле. Я побежала за ним. Но он обманул меня. Он хотел быстрого бесплатного секса. Блядь. Ну что за ночь! Я убежала от Джаспера и сейчас одна с вампиром в каком-то второсортном отеле. Драться с ним не входило в мои планы. Я подумала, что могу закрыть его щитом и подождать, пока мой напарник найдет меня. Черт! Как я сглупила! Я попросила вампира раздеться и лечь. Дескать я сама все сделаю. Мой щит придавил его к кровати. Не знаю, что чувствовал этот вампир, но он даже стонал, от удовольствия или от боли, я не поняла. Я схватила его руку, несколько раз провела языком по запястью и прокусила его вену. Яд, смешанный со свежей кровью. Его яд был горьким. Но он выполнил свою функцию — очистил человеческую кровь от примесей. Я глотала эту смесь, когда почувствовала, что мой напарник близко. Святой Иисус! О чем я думала, бросив вот так моего мужа и сбежав с незнакомым вампиром. Джаспер был не один, с ним еще два вампира. Звон разбитого стекла и… я не могу оторваться от вены, только распробовав нормальную кровь (ну ладно, не совсем и нормальную, обработанную вампирским ядом, очищенную, можно так сказать), я поняла, насколько голодна. Я как дикий зверь глотала кровь с ядом, яд с кровью, в один из моментов подумав, что вдруг у меня отберут эту пищу. Джаспер смотрит на меня с ужасом и благоговением одновременно. Что он думает про меня? Неумелая вампирша? Я не могу питаться ни от животных, ни от людей. Мне что, завести домашних вампиров как коров? Я закрылась от Джаспера, я не хотела, чтобы он чувствовал мою жажду, мою удовлетворенность от чужого яда; я не знала, обидется мой напарник на меня, разозлится? Джаспер протянул ко мне руки, но он не подошел ко мне. Он не хочет меня? Из-за того, что я не такая как все вампиры? Мне нужно объяснить ему, что я пью чужой, не его, яд только как пищу, как кровь животных, как кровь человека, как ядовитую кровь вампира. Я высасывала последние капли ядовитой крови, и почувствовала силу, которой мне не хватало, я прощупала свой щит, Джаспер мне сказал, что после первого секса у меня появился еще один оберегающий кокон, куда даже он не может попасть. Это хорошо. Еще одна капля крови, еще одна капля яда и… Я выпрыгнула в разбитое окно и приземлилась на улицу, разбив мостовую как многотонный робот. Я усмехнулась, выглядело как в кино, и побежала. Не знаю куда, не знаю зачем. Джаспер мне говорил, что пока я новорожденная, я буду сильнее и быстрее любого вампира. Но мне нужно укрыться, мой муж — Бог Войны, он меня найдет. И тогда мне придется объясняться, почему я ушла с чужим вампиром, почему я пила из его вены. Блядь! Я не хочу сталкиваться с майором, я не хочу расстраивать моего напарника. Мне надо сбежать. Мне нужно спрятать свой запах, свои чувства. Спасибо Питеру за тренировки с моим щитом, я сейчас могу хоть немного регулировать внешний щит, он должен закрыть меня от всех. Мне стыдно, что мой напарник видел меня за таким питанием. Что он подумал про меня? Я подвела его? Святая Мария! Ну почему все так сложно? Я мчалась вдоль шоссе N°10 в сторону Сан-Антонио, чем южнее, тем больше поселений с испанскими названиями. Мне повезло, что было мало городов, а только небольшие поселки, я могла развить максимальную скорость между ними. Я приближалась к Веймару, когда почувствовала сладкий запах крови, смешанной с вампирским ядом. Моя еда! Я должна перекусить! На пересечении Юг-Игл-Стрит и шоссе N°10 находилась стоянка грузовых автомобилей, это оттуда шел мой любимый аромат еды. Самый любимый запах — это аромат моего напарника, это моя одержимость, моя любовь, это моя жизнь. Но запах любимой еды — это не кровь животных или человеческая; а кровь, очищенная вампирским ядом. Я влетела на стоянку. Судя по кровавым следам, никто из водителей не выжил. Но они — человеческие существа — мне не нужны. Я хочу того, кто их выпил. Я нюхаю воздух, и мои волосы на затылке встают дыбом. За моей спиной группа красноглазых ободранных полузомби-полувампиров. Блядь! Почему они так плохо выглядят? Если бы я сама не была вампиром, то могла бы подумать, что идут съемки очередного постмодернизма Квентина Тарантино. Но нет. Эти странные вампиры двигались как зомби, да и выглядели они не лучшим образом; где красивая осанка, очаровательное и привлекательное лицо, где мускулистые мужчины-вампиры и фигуристые вампирши? Я пригляделась к ним и поняла, почему не вижу всего этого. Вампиры были собраны словно трансформеры, из разных частей. На мгновение все было совершенно неподвижно, я держала свой щит наготове, но группа вампиров переговаривалась, словно знала о моем оружие. Они двинулись вперед одновременно, пытаясь окружить меня. Черт! Джаспер был прав, я еще не умею воевать. Но я не собиралась погибнуть под клыками каких-то грязных странных вампиров. Я представила себя ядерным взрывом, звуковая волна которого сносит все на своем пути. Такой волной будет мой щит. Я закружилась на месте, мне необходимо ощутить звук ветра, его движение, чтобы представить, как работает мой щит. Когда я набрала высокую скорость, я выставила руки и подняла в воздух группу вампиров, грузовые машины, камни, кирпичи, образовав глубокую воронку, в центр которой я упала. Несколько грузовых автомобилей загорелись после удара о землю. Зомби-вампиры снова стали собираться, но не могли пробиться через мой щит. Мне нужно пропускать их по одному, так я смогу спокойно расчленить их, я выбрала самого худого и ослабила стенку моего защитного кокона около него. Вампир провалился в мой пузырь и упал. Я тут же подскочила к нему и в первую очередь сняла голову, такой неприятный звук — скрежет металла. Необходимо раскидать конечности и пригласить следующего. Когда образовалась куча из оторванных рук, ног, голов, мне пришлось искать зажигалку в кабине грузовика. Я сделала глупость, повернувшись спиной к разорванным вампирам и не проверив территорию. Я рано опустила щит, но я устала. Разрушительная волна отняла слишком много сил. Я забыла про сладкий запах, который привлек меня. Вампиры, которые нападали, так не пахли. Ну что ж. Получай, новорожденная Элла. Я выпрыгнула из грузовика прямо в руки к черноволосому вампиру. Блядь. Вернее, joder! — ¿Qué quieres hacer, guapa? ** — вампир цедил слова с чертовым мексиканским акцентом. Он выглядел худощаво, с пожелтевшей тонкой кожей. Круглое лицо с ярко-выраженными скулами, прищуренные черные глаза, длинные прямые черные волосы. Его обращение прошло в зрелом возрасте. А сколько всего ему лет, я даже не могла предположить. — Quemarlos ¿no? — я пожала плечами. — ¡Anda, guapa, tranquilízate! — вампир попытался приобнять меня. Вот ненавижу, когда нарушают мое личное пространство. Я приложила ладонь к его груди и оттолкнула. — ¿Cómo te llamas, linda? — вампир отошел на несколько шагов, но не унимался. — Элла. — Ella! ¿Eres Ella? — кажется этот придурок собрался целовать мне ноги, он так низко поклонился, или просто хочет схватить меня за конечности и оторвать их. Я отскочила от него. Вампир смотрел на меня странными преданными глазами, кажется, попроси я его прыгнуть в огонь, он так и сделает. Может спросить, как его зовут? — Me llamo Kwahu, — с гордостью произнес мужчина. Кваху… откуда я знала, что это слово означает орел? Тот орел, который сидит на кактусе и поедает змею? *** — Кваху, что это за странные вампиры? — я показала на кучу из дергающихся конечностей. — А, так они голодные. Я не понимала, вокруг десятки машин с мертвыми водителями. Вампир следил за моими глазами. — Они давно выпили их. И сейчас пытались выпить яд друг у друга, отрывая куски от собственных тел. Я знала, что для восстановления вампиру требуется много крови, ему нужен свой собственный яд для склеивания частей тела. Раз у этой группы нет дополнительного резерва крови, зачем их держать в таком состоянии? — Может все-таки сжечь их, ну зачем мучить? — Ты добрая, Ella, — я не знала, он называл меня по имени, или все-таки «Она», — ты покажешь, как ты победила? — У меня мало сил, — я не собиралась рассказывать о щите, пусть думает, что я слабая никчемная вампирша, — мне нужно питаться. — Я понимаю, Ella, — этот Кваху странный вампир. Он откинул голову, приглашая меня к своей яремной вене. Черт! Что мне делать? Его запах приятный, он пахнет кровью и цветами, странными цветами, слишком сладкими. Аромат дурманит голову. Но ведь у вампиров не бывает головокружений. Было что-то неправильное. С одной стороны, я хотела выпить его ядовитой жидкости, с другой стороны, я не хотела впиваться в него зубами, я не хотела оставлять свой след. Быстрое решение — провести ногтем по вене на запястье, когда закапал яд, я стала всматриваться в него. Густой, как клей, и его цвет был темный, не розовый или прозрачный как у Джаспера, а скорее коричневый, как вода, которая бежит по ржавым трубам. — Ты давно питался, Кваху? — я не собиралась истощать его. — Пей, Ella, — вампир прижал руку к моим губам. Его яд почти не содержал крови, он был вязкий и тягучий, мне приходилось прикладывать усилия, чтобы вытянуть несколько капель. Со странным сладковато-кислым дрожжевым вкусом, я никак не могла определить, на что похож его яд. Я сделала несколько больших глотков и остановилась. — Мы не можем здесь больше оставаться, — я забеспокоилась, что на стоянку могут заехать новые грузовики и водители сообщат в полицию. Главное правило вампиров — секретность. — Не переживай, Ella, — Кваху был спокоен и медлителен, — сюда уже никто не придет. — Тебе нужна кровь, пойдем в больницу за донорской, — я помню, что на карте около Веймара находился крупный больничный комплекс. Мы бежали на запад, странное ощущение сменилось беспокойством. Дороги были пустые. Разве сегодня праздничный день? Вампир бежал за мной, он отставал на сотню метров. Около больницы стояли пустые машины, я принюхалась, черт, я не чувствовала людей. В клинике должны быть лаборатории, где хранят донорскую кровь. Пока я изучала схему больницы, меня догнал Кваху, он махнул рукой в сторону лестницы. Похоже этот вампир знал, куда шел. Весь пол подвала был усеян разбитым стеклом, я наверное сплю, либо я выпила яд вампира-наркомана. Это нереально. Не было ни одного живого человека. Несколько высохших, как мумии, трупов лежали около дверей. Белые халаты, испачканные кровью, это врачи или лаборанты. Рваные раны на шее. Это то, о чем говорили новости? Нападение диких зверей? Которые пьют кровь и умеют вскрывать сейфы и холодильники. Донорские пакеты были разорваны неумелыми зубами и когтями, кровь разлилась по полу, и судя по следам, кто-то пытался слизать эту красную жидкость. Мы дошли до холодильников, их дверцы были сломаны, вернее стальные дверцы просто сняли с петель. В холодильнике все полки и все ячейки были вскрыты. Лежали несколько нетронутых пакетов с кровью, которая уже не годилась в пищу, кровь свернулась и высохла от жары. — Черт! Что все это значит? Почему я себя чувствовала участницей постапокалипсиса? — Может отправимся в Сан-Антонио? — я начинала психовать. Сейчас я не тратила энергию и силы на поддержание физического щита, я чувствовала запах Джаспера, он словно окружил меня. Я ощущала его присутствие. Но не видела его. Я понятия не имела, что мне делать. Я не знала, что за пределами Хьюстона уже нет жизни. Возвращаться обратно? или двигаться дальше на запад? — Вольтури! Они знают? — я обратилась к вампиру с древним мексиканским именем Кваху. — Они далеко, Ella. Им нет до нас никакого дела. — Ну они же короли вампирского мира? — Вот поэтому им нет до нас никакого дела. Пригороды Сан-Антонио были темными и безжизненными, но я слышала редкие сердцебиения в отдельных домах. Люди, глупые люди, прятались в темноте, думая, что такие хищники как мы, вампиры, их не найдем. Ближе к центру появлялись здания, где горел свет, значит, еще не все потеряно. — Нам надо найти больницу, — я стояла на пустом перекрестке в отражении красного, желтого, зеленого. Светофоры переключались исправно, только не было машин. Совсем. Я услышала несколько быстрых детских приближающихся шагов. Дети! Они должны знать, что произошло. Но они такие болезненные и странные. Я не слышу их сердцебиения. Черт возьми! Неужели это бессмертные дети? Где эти гребаные Вольтури? Они должны наказать и сжечь вампира, который сотворил бессмертных детей. — Чивуататео! Смотрите, она стоит на перекрестке! Бежим скорей! — дети скрылись так быстро, что я даже не успела открыть рот. — Кто это, Кваху? — Ты же догадалась, — прищурил глаза вампир. — Бессмертные дети. Почему они убежали? — Они перепутали, увидев красивую бледную женщину, которая долгое время стоит на перекрестке. — Они назвали меня Чивуататео? — я еле произнесла это имя. — Так называли души женщин, которые умерли во время родов; их смерть приравнивалась к смерти воинов во время войны. — Ну… ко мне это совсем не подходит, — я махнула рукой. Кваху продолжил свой рассказ: — Легенды ацтеков рассказывают, что роды для женщин — это такое же сражение и борьба, как и битва для мужчины-воина. Так как новорожденный ребенок отправляется богами на землю, то женщине приходится сражаться и бороться, чтобы принести его в мир. Новорожденный ребенок считался наградой, если роды были успешными и женщина вышла победителем из своей «битвы» с богами; но если она проиграла и роды оказались неудачными, и женщина умерла, то ее душа превращалась в Чивуататео. Богиня рождения и смерти. — Тогда почему дети испугались? — По ночам Чивуататео приходит на перекрестки дорог и плачет, зовет своих детей, ищет их. Когда Чивуататео поймала первого ребенка, то не сдержала своих сил от радости и крепко обняла его и сломала ему кости; она сильно поцеловала его и прокусила до крови. С тех пор Чивуататео стала сумеречной вампирессой, которая похищала по ночам детей и выпивала их кровь. — Ты хочешь сказать, что на жителей Техаса нападает странная Чивуататео? Но судя по легенде, если она пьет только детскую кровь, то ее глаза должны быть… райскими? — кажется так их назвал Джаспер, глаза красного золота. Мы были почти в центре Сан-Антонио, около полуразвалившейся католической церкви Консепсьон. — Чивуататео не так глупа, — произнес Кваху, — она не будет нападать сама, она не будет сражаться одна. — Зачем ей сражаться, она же Богиня? — я пыталась найти логику в его бессвязных легендах. — Она была Богиней, сейчас она просто вместилище несчастных душ. У Чивуататео нет физической оболочки, она ветер, она призрак, она сумеречная вампирша, она ненависть, она злоба, она гнев и зависть. — Ты хочешь сказать, что Чивуататео может летать как призрак и внушать ненависть кому-то из людей или вампиров? — Почти так. Чивуататео не захочет жить в теле обычной женщины, которая может умереть в любой момент. Чивуататео уже умерла при родах, и каждая умершая душа воспринимает смерти других душ как свою собственную. Чивуататео не захочет больше умирать. Но она будет желать смерти других, чтобы наказать их. — За что? — За то, что они все еще живы. — Пиздец! Тогда зачем ей бессмертные дети? — Она думает, что такие вечные дети будут всегда любить ее. Мы все-таки нашли работающую больницу. Она была забита пациентами, которые рассказывали друг другу ужасы о возвращении старых богов. Врачи и медсестры были заняты больными, имеющими похожие заболевания, их всех укусило какое-то существо. Чаще в плечо, спину, грудь; существо вырывало кусок живого мяса. Все дружно соглашались, что это бешеные лисы или медведи. И все дружно в это не верили. Страх и ужас в глазах говорил о том, что никто не видел этих животных. На нас никто не обратил внимания. Кваху безошибочно определил, где может храниться донорская кровь. — Как ты это делаешь? — я тянула воздух и не могла уловить направление. — Я на входе смотрю план здания, — удивился вампир. — Вот так просто? — почему я не вижу этот план, черт возьми! — Ella, cariño, я был здесь задолго до того, как появились все эти здания, — усмехнулся Кваху. В отделении скорой помощи был развернут пункт приема крови, люди приходили сдавать свою плазму и кровь, надеясь спасти родственников и друзей. Они не подозревали, что человек, укушенный странным бешеным хищником, скоро сам превратится в злобного, голодного, неуправляемого зверя. — Сколько они продержатся? — Дня три, это максимум, — Кваху внимательно смотрел на меня. Он хотел что-то сказать, но промолчал. — Тебе кровь нужнее, — я собиралась упаковать для него (и для себя) свежую донорскую кровь, в холодильнике ее можно держать до сорока дней, придется самим добавить антикоагулянт и глюкозу для питания эритроцитов. Если мы найдем жидкий азот и сумеем заморозить кровь, то можно создать собственное хранилище, подальше от Техаса. Мы взяли чистые белые халаты и надели их. В отделениях творился хаос. Крики, ругань, запах крови и лекарств. Начиналась паника. Еще немного и пациенты вместе со своими родственниками начнут крушить все вокруг. У лежачих больных сдвинули кровати и они оказались по двое и трое на койке. Медперсонал уже не пытался успокоить клиентов. Врачи сами кричали, что не знают, что делать и тупо кололи иммуноглобулин против бешенства. Мы по лестнице поднялись на самый последний этаж. Я подумала, как глупо устраивать хранилище лекарств под крышей. Охранники давно покинули свой пост, двери были заблокированы, но мы не стали ломиться в них, а просто выбили часть стены и залезли в помещение. Холодильные камеры были пронумерованы и закрыты. Нам нужна самая свежая кровь. Вампир взял сумку-холодильник и забил ее полностью пакетами с донорской кровью. Я искала камеру-морозильник и нашла только переносной вариант для транспортировки органов, температура почти минус -321ºF, для заморозки подойдет. Я вскрыла холодильную камеру за два последних дня и переложила пакеты в морозильник. Надеюсь, они сохранятся подольше. Кваху еще схватил несколько пластиковых мешочков с кровью, «на дорожку», как он объяснил. — Ты рождена, чтобы защищать, — прошептал вампир. Мы давно выбрались из больницы и были на севере Сан-Антонио, недалеко от леса Грей Форест. Здесь было тихо. Кваху медленно с наслаждением пил кровь. Я отказалась, пока я не чувствовала себя голодной. — Тебе нужно тренироваться без использования щита, — добавил Кваху. Я вопросительно приподняла бровь. — Ты не заметила меня на стоянке, — напомнил вампир, — потратила много сил на щит, когда могла бы справиться с этой кучкой голодных вампиров сама. — Мне вообще-то только один день, я новорожденная вампирша. — А мне триста тысяч дней и я старорожденный, и что? — впервые зарычал Кваху, — Те, кто захочет напасть на тебя, не будут спрашивать твой возраст. И без предупреждения он схватил меня двумя руками, пока он не сдавил, я относительно легко выскользнула из его захвата, я просто стекла как вода вниз, не пытаясь бороться. Кваху посмотрел на меня с усмешкой, а затем снова ударил меня. Я выдержала этот удар, я должна быть быстрее и закружилась вокруг вампира, пока не подрезала его. От неожиданности Кваху упал. Через долю секунды он уже сидел на корточках и с этого положения прыгнул на меня, но изменил курс в последнюю секунду. Я почувствовала щитом, что он прыгнет сзади и я раздвинула мой защитный кокон, не давая приближаться вампиру к моему телу. — Давай без щита, он твой актив, твой последний ресурс, — хмурился Кваху. Я опустила щит и вампир сбил меня, как только я оказалась на земле, он прыгнул на меня. Его руки тянулись к моей шеи, но я нырнула моими руками между его конечностями и резко в стороны развела свои руки, одновременно приподнимая мои бедра вверх. Кваху не ожидал такой реакции и просто перелетел через мою голову. Я быстро вскочила на ноги и приземлилась на спину вампира, пытаясь свернуть ему шею. Но Кваху был сильным, но сбросил меня как какую-то мошку со спины. Я перекатилась и снова оказалась на ногах, я немного присела и прямым ударом влепила вампиру в челюсть, его голова откинулась назад. И я от радости, что попала, пропустила момент, когда Кваху оттолкнул меня в грудь и я улетела до деревьев. Черт! Я разозлилась и побежала навстречу вампиру, мы врезались друг в друга как два танка, с грохотом и скрежетом. Я почувствовала как по моему телу пошли трещины. Я направила в его лицо ладонь с отодвинутым большим пальцем, и попала ему в глаз, вдавила большой палец в глазную впадину изо всех сил. Кваху отскочил от меня. Тогда я одной рукой схватила его голову сзади, другой за подбородок, резко повернула его голову так, что он наклонился и оказался под моим лицом, затем я укусила его за щеку и зубами вырвала часть кожи. Вампир ударил меня в бок и я не удержалась на ногах. Он запрыгнул на меня, когда я стояла на четвереньках. Я не могла удержать его вес и упала на живот, но мои руки все еще были свободны и я, согнув их в локтях, стала отбиваться от вампира, вправо-влево, быстрые резкие удары, пока не почувствовала, что Кваху немного ослаб. Я повернулась на бок и стала отбиваться от него ногами, одновременно отползая подальше, чтобы у меня была возможность встать на ноги. Вампир зарычал и побежал на меня, опустив голову. Я прыгнула, но недостаточно высоко, Кваху схватил меня за ноги и повалил на землю. Я упала на спину с дурацким глухим стуком. Вампир уже был сверху меня и готовился укусить меня за шею, когда я ударила его щитом. Кваху отлетел и поднял руки. — Ты слишком полагаешься на щит. — Ты сам сказал, что я рождена, чтобы защищать. — Если бой будет длиться сутки, неделю, месяц без перерыва. Сколько времени ты сможешь сидеть под своим щитом. Я не знала, что ответить. Я действительно думала, что щит всегда меня укроет, защитит и не рассчитывала биться до смерти. Кваху отвлек меня разговором и сбил меня с ног. Черт! Сколько можно падать. Я была почти на ногах, когда вампир схватил меня за руку и укусил мое запястье. Я заорала от боли и от неожиданности. Кваху оторвался от меня. — У тебя мало времени. Только до весны. --------------------------- * Исследователи из Германии доказали, что иммунная система реагирует на диету с повышенным содержанием жиров и сахара так же, как на бактериальную инфекцию; иммунные клетки начинают активно вырабатывать сигнальные вещества, которые направляют прогениторные клетки по пути развития лейкоцитов. ** — ¿Qué quieres hacer, guapa? — Что ты хочешь сделать, красавица? — Quemarlos ¿no? — Сжечь их, не? — ¡Anda, guapa, tranquilízate! — Да ладно, красавица, успокойся! — ¿ Cómo te llamas, linda? — Как тебя зовут, милая? — Элла. — Ella! ¿Eres Ella? — Она! Ты и есть «она»? (тут игра слов. Имя Элла по-испански звучит немного мягче, как Эльа, и имеет еще значение — ella — местоимение «она») — Me llamo Kwahu. — Меня зовут Кваху. *** Легенда ацтеков гласит, что предки ацтеков пришли с севера, из места, называемого Ацтлан, и принадлежали к последнему из семи науатлаков («говорящие на науатле», от слова «tlaca», означающего «человек»). По легенде, ацтеков вёл бог Уицилопочтли, что означает «колибри юга». Общеизвестна легенда об орле, сидевшем на кактусе на острове посреди озера и поедавшем змею, — образ из пророчества, гласившего, что именно в таком месте должно основать новый дом. Эта сцена — орёл, поедающий змею, — изображена на мексиканском флаге.