PSихБОЛЬНОЙ

— Вы знаете этих людей? – мужчина уже выходил из себя, глаза его горели, руки сжимались в кулаки, он сверлил парня взглядом, но тот лишь усмехался, пряча глаза под отросшими волосами. Детектив не выдержал и с силой ударил по столу, да так, что ворох бумаг взмылся в воздух, –Ты их убил, чёртов ублюдок! Ты это понимаешь?! — Вот и кто из нас псих? – ухмыльнулся заключённый нервно поведя плечом, – Это Вы сходите с ума, а не я, – и залился ужасным смехом, который пробирал до костей. Но истерика долго не длилась, так как кулак допрашивающего ощутимо врезался ему в челюсть. Больной взвыл, но после лишь начал улыбаться своей разбитой губой, они уже посинели, а от частых ударов кровь запеклась в уголке. Тёмные глаза смотрели пусто, они были бездонными, а на дне игрались черти. Ему плевать на всё.       Это норма. Каждый день его вызывают в эту тёмную комнатушку, сырую, серую, от неё веяло отчаянием и.. Чем-то ещё, ужасающим, тем, от чего волосы встают дыбом. Это не одиночество. Смерть. Она поселилась здесь. Дышала страхами людей. Упивалась их беспомощностью. Игралась с их разумом. Это здание, оно расщипляло людей, доставало их страхи, тайны, ломало жизни, переворачивало осознание реальности. Это психиатрическая лечебница. Она состояла из нескольких зданий, в каждом из которых существует несколько «уровней», которые указывают не только на опасность пациента для общества, но и на отклонения, которые присутствовали не только у больных, но даже и у персонала. Некоторые из них настолько сильно упивались своей властью, что буквально теряли собственную человечность.       Заключённого вывели из камеры и на негнущихся ногах, практически поволокли в нужный отсек. У него не было имени, ни у кого не было. Были клички, ну, или номера, но это в основном у новеньких, позже каждый из них получит своё прозвище. Имена запрещены. И вообще, всё что было ДО лечения носило клеймо некого табу. Об этом нельзя не то, что говорить, даже думать. Реальности не существует, ТЕБЯ тоже не существует. Ты превращаешься в куклу, безвольную, а если вздумаешь показать свой характер, то последует наказание. Семь наказаний – тебя удалят. В прямом смысле. Удалят из жизни.       А раньше было всё по другому. Споткнувшись очередной раз, парень упал на кафель, по холодной плитке прошлась очередная маленькая трещина. Грязь, пыль – это норма. Убирали только на верху, а здесь, можно было не напрягаться. Кто из них расскажет? Никто. За всё время, начиная с построения этой псих. больницы, ни один больной не сбежал. А ещё эта музыка. Крики, стоны, ругань, звуки переворачивающихся столов, стульев, скрип кровати, мычание, скрежет стекла, то, как тихо капает вода, кто-то колотиться в дверь, кто-то смеётся, плачет, скулит, рычит... Всё перемешивается, и создаётся мелодия, которая засела в головах у каждого. Их не считали за людей, над ними издевались, принимали за зверей. Так что не удивительно, что в итоге пациенты превратились в тех, кого так боялись, прятали от окружающего мира. Дураки. Ничто не сможет их сдержать. Они же учёные, должны знать: «Если человеку что-то запрещать, то он ещё больше захочет, будет делать всё наоборот».       Здесь никто не живёт. Выживают? Возможно. Но скорее уж – существуют. Их пичкают всем, чем можно, ставят свои дурацкие эксперименты. А что? Кто против? Кто сможет об этом рассказать? Доказать? Всем плевать. Это больше не люди. Что-то иное. Даже не так. Это никто. Призраки, отголоски того, что раньше было девушкой, которая смеялась, улыбалась, флиртовала с парнями, путешествовала, или парня, который стеснялся, был влюблён, дарил цветы, работал. У них были друзья, родственники, да и просто близкие и дорогие люди. У них была свобода, была жизнь. Но... Прошлого не вернёшь. Это их вина. Они попали сюда, потому что больны, потому что их сознание поменялось, потому что они сотворили что-то ужасное, неадекватное. Это их вина. По крайней мере, так говорили. А на деле… Любую болезнь можно излечить, нужно найти лишь подход. Так по-началу и было, но потом всё поменялось. Точнее, здания остались те же, предназначение то же, поменялись люди. Они упивались своей безграничной властью, потеряли своё лицо, свою душу, своё собственное 'я'. Врачей боялись, ненавидили, не уважали, не доверяли, как раньше. Весь мир забыл о них, а они о мире, казалось, что ничего не существует, кроме этих угнетённых зданий, бесконечных коридоров, маленьких комнат, в которых медленно умирали люди, не только физически, но и морально. Да, они становились пустышками, но человек всё ещё жил где-то глубоко внутри, он кричал, смеялся, рвался наружу, но никто не слышал, никто не давал ему выйти, никто не заботился о нём. Всем плевать. Если ты попал сюда-ты уже труп. C'est La Vie(от фр. «Такова жизнь»).