Пока названия нет, но это что-то о любви

5 глава Тина продолжала сидеть на полу и плакать, когда на её телефон пришло смс… от него. —Тин, прости меня. —Лёшик, всё хорошо, не забывай, у вас с Настей скоро родится малыш, ты будешь замечательным папой. Я знаю, — немного трясущимися пальцами печатала она, держа вторую руку на своём животике. Отправив сообщение, она навсегда заблокировала его номер, он пытался написать ей, звонил, но кроме длинных бесконечных гудков и тишины в ответ ничего не слышал… «Так будет лучше» — твердила про себя Тина, снова сама за всех принимая решение. После свадьбы Лёша с Настей уехали в в свадебное путешествие, которое растянулось практически на всю беременность певицы, за всё это время они лишь на несколько дней возвращались домой, чтобы посетить врача и сменить чемоданы, а потом снова улетали в вечное лето. Всё время, пока малыш жил под сердцем жены, Лёша заботился о ней, запрещал даже думать о работе и сцене, очень внимательно следил за питанием и распорядком её дня. Делал все, чтобы у неё не было ни единого повода для нервов или переживаний. В итоге через семь месяцев у них родился сын, настоящий богатырь, для которого Настя подобрала модное имя — Марк. После того дня, который разделил её жизнь на до и после, Тине потребовался месяц, чтобы просто прийти в себя. Всё это время она снова и снова прокручивала в голове их последнюю встречу — его взгляд, сказанные и так и несказанные слова… Было очень больно осознавать, что счастье, которое находилось так близко, больше не станет явью, а самый любимый и родной человек теперь никогда не будет рядом… Не нужно скрывать, первое время Тине было очень тяжело, ей было страшно одной в большом доме, по ночам она долго не могла уснуть из-за ночных кошмаров. Только Лёша знал, как успокоить её… в такие моменты он всегда держал её за руку, а второй ладонью нежно укрывал её ушко. Сидел так до тех пор, пока она не уснёт, потом целовал её в щёчку или в лобик, но чаще и туда, и туда и со спокойной душой засыпал. Сейчас рядом никого не было… А порой так хотелось, чтобы Лёша просто побыл с ней. Она отгоняла от себя эти мысли, осознавая, что ни к чему хорошему они не приведут, но иногда ей до отчаяния хотелось, чтобы он пришёл… ей не нужны были цветы, подарки, просто хотелось чувствовать рядом с собой надёжное плечо и слышать его родное дыхание, хотя бы совсем недолго… хотя бы несколько секунд. Особенно Лёша был нужен, когда её мучил токсикоз или просто было очень плохо…она знала, что Лёша бы обязательно помог. Но Тина, как никто другой знала, как начинать жизнь заново, сейчас ей приходилось делать это снова, хотя это было трудно, очень трудно… Но она не могла позволить себе сдаться, ведь понимала, что нужна своему малышу, что её жизнь должна продолжаться, потому что кроме неё, у будущей крохи никого нет. О своей беременности и о том, что произошло, она не смогла рассказать никому, даже Паше, хотя понимала, что выговориться надо, что станет легче. Но не получалось, слишком личной и сокровенной была эта история. Особенно не хотела впутывать Лёшу, ведь его вины в том, что произошло, нет. Чтобы не тратить время на воспоминания о прошлом и хотя бы немного притушить свою боль, Тина с головой ушла в работу: съездила в большой тур, охвативший практически всю Украину, выпустила альбом и сняла новый клип. Несмотря на то, что беременность проходила нелегко, малыш был небольшим, поэтому ей удалось скрывать своё положение, точнее животик, до пятого месяца. Потом пришлось сдаваться, она призналась Паше и родителям, но даже им, своим самым близким людям, не смогла толком ничего объяснить. Они были шокированы, пытались выяснить подробности, но Тина молчала. Они видели, что воспоминания об этом вызывают у неё слезы, поэтому не стали продолжать мучать её распросами, ведь рано или поздно всё станет известно. Они просто приняли это как факт и пытались всеми силами помогать ей. И, действительно, благодаря родным и Пашке стало немного легче. Оставшаяся часть беременности проходила легче и спокойнее, а в самом конце лета Тину настигла ещё одна радостная новость, на очередном УЗИ Тина узнала, что ждёт дочку. «Видишь, Лёшка, как ты хотел, у нас будет девочка» — думала про себя Тина, она всегда мысленно рассказала ему всё, что связано с ней и малышкой… Когда становилось совсем плохо — писала ему от руки письма, но, конечно, знала, что никогда не отправит их Лёше. За это время Тина несколько раз пересекалась с Настей и Лёшей в клинике. Видела, как он заботливо поддерживает жену, сопровождая её на каждой процедуре, как нежно целуя её животик, радуется каждому шевелению малыша. Хотела Тина так же? Конечно, что за вопрос. Но понимала, что это невозможно и тихо наблюдала за ними, радуясь за своего Лёшку, только из глаз её почему-то постоянно текли слёзы. Маленькая принцесса, которая получила имя София, родилась в тот же день, в том же роддоме, что Марк. Девочка появилась на свет значительно раньше срока, но благодаря маминой любви, заботе и бессонным ночам хорошо развивалась и уже в течении двух недель практически догнала своих сверстников. Тина видела выписку маленького Марка. Лёша радостный и, наверное, очень счастливый, встретил Настю с большим букетом розовых роз и связкой синих шаров. Аккуратно держал кулёчек с малышом, целуя его в пухленькие щёчки. Тина стояла у окна, руками касаясь холодного стекла, и провожала ноиспечённых родителей своим нежным, но немного грустным взглядом. Настя с Лёшей уехали домой, а Тине с Соней нужно было оставаться в больничных стенах ещё неделю, а когда их выписали, они добрались домой сами, одни… Время шло, дети росли. Тине казалось, что она уже справилась со своей болью и смирилась с постоянным одиночеством, ведь у неё было маленькое чудо и утешение — принцесса София, которая заменяла Тине весь мир. Маленькая Сонечка, действительно, росла уникальным ребёнком. Ей был всего годик, но она уже активно бегала, пыталась танцевать. Её взгляд был очень смышлённым и рассудительным, она проявляла тягу к изучению мира, творческие способности и удивительную сообразительность. И хотя являлась дамой с не самым простым характером, была очень доброй, нежной и открытой девочкой. В самом конце августа, Тина с дочкой приехала на музыкальный фестиваль, проходящий в небольшом городке на беругу моря. Концерты проходили в течении целой недели, поэтому Тина надеялась вдоволь нагуляться с малышкой и погреть её под последними тёплыми лучами летнего солнца. Для артистов такие выступления были глотком свежего воздуха, поэтому все по возможности старались приезжать семьями. Лёша с Настей тоже не смогли пропустить этот фестиваль, поэтому отправив няню в заслуженный отпуск, первый раз взяли маленького Марка с собой на гастроли. Они поселились в большом частном доме на первой береговой линии, в надежде почаще выбираться на пляж и каждый день дышать морским воздухом. Накануне первого концертного дня, Лёша общался по телефону с организаторами фестиваля, обсуждая нюансы номера их группы. В соседней комнате, не переставая плакал Марк, у него резались зубки, поэтому малыш постоянно капризничал. —Насть, ты не слышишь что ли, что ребёнок плачет? — Лёша вошёл в ванну и, отведя телефон в сторону, эмоционально обратился к жене. —У него вообще-то ещё и папа есть. —Я с человеком по работе разговариваю. —Я как бы тоже делом занята, — Настя стояла перед зеркалом и аккуратно наносила на лицо очищающую маску. Лёша даже не знал, что ей на это ответить, просто посмотрел на неё, параллельно пытаясь слушать установки организатора. Настя вздохнула и, закатив глаза, отложила свою бьюти процедуру. —Никакой помощи от тебя, — буркнула она и повесив своё полотенце ему на плечо, пошла к сыну. —Лёш, посиди с ним часик, мне нужно на маникюр, — спокойно проговорила Настя, когда Лёша вернулся в комнату. —Насть, какой маникюр? У него до сих пор температура держится! — Лёша попробовал губами лобик сына. —Во-первых, не кричи на меня, во-вторых, врач сказал, что небольшой жар — это нормально, когда режутся зубы. —Насть, может быть отложишь хотя бы на день? — Лёша качал малыша, но он не успокоивался. —У меня завтра концерт, я как по твоему должна идти? А? — проговорила она, малыш заплакал сильнее. Настя с Лёшей знали, что дети очень хорошо чувствуют настроение и эмоциональное состояние своих родителей, поэтому понимали, какой вред причиняют своему малышу постоянными скандалами, ссорами и придирками друг к другу, но ничего с этим поделать не могли. Им было сложно друг с другом, но они верили, что это всего лишь послеродовая депрессия, что этот момент нужно просто пережить, а со временем всё станет на свои места. —Иди уже, что стоишь, — мужчина пытался сохранять спокойствие, но это не выходило. Его голова была настолько разбита из-за постоянного плача, что у него просто не было сил доказывать ей, что она должна быть рядом с малышом. —Через двадцать минут погрей ему бутылочку, — Настя поцеловала сына и поправила на нём шапочку. —Иди уже, — повторил просьбу Лёша, потому что уже не мог сдерживать свои эмоции. Насти не было уже больше двух часов, но Лёша справлялся, он, действительно, стал хорошим отцом для Марка. Всегда вставал к нему по ночам, умел делать абсолютно всё: купал, менял подгузник, даже научился делать специальный массаж для правильного развития спинки. Сын был для него единственной радостью, которая конпенсировала бессонные ночи и постоянные ссоры с женой. Настя вернулась домой пол одиннадцатого, долго что-то искала в коридоре, шурша пакетами и постоянно что-то роняя. Лёша понимал, что ещё чуть-чуть и она разбудит малыша, которого он уложил с большим трудом. —Ты что делаешь? — выйдя из спальни, он схватил её за руку. —Отпусти. Лёша понял, что ей, действительно, больно, поэтому ослабил хватку. —Ты пила? — Лёша пришёл в шок, уловив странный запах. —Лёш… — было видно, как она старательно подбирает слова. —Дура, — он отпустил её и взялся за голову, она не устояла на ногах и упала на кресло, — Ты ребёнка грудью кормишь, ты понимаешь это? —Понимаю, — она заплакала, — Лёш, я просто устала, в баре были наши ребята… Прости. Извинялась она, Лёша сначала был готов убить её, но потом остыл и больше не сказал ей ни слова, потому что понимал её состояние. Сам очень устал от такой жизни… Их семья медленно, но верно разбивалась, ради сыночка они, конечно, пытались сохранить отношения, но практически все их труды были напрасны. На следующий день Тина готовилась к интервью. Оно было на радио, поэтому она решила сделать макияж самостоятельно, пока её ещё совсем сонная малышка, одетая в милую розовую пижаму с котятами, была увлечённо своими куклами. —Зайка, хочешь мне помочь? — улыбнулась Тина, услышав за спиной топот маленьких ножек доченьки. Соня внимательно смотрела на разные интересные штучки на столе мамы, скромно держа ручки за спинкой. —Ну хорошо, иди сюда, — Тина посадила малышку к себе на колени и сразу же поцеловала её, она сходила с ума по своей крохе. А девочка с улыбкой принимая поцелуи, сразу же схватила самую большую кисточку. —Смотри, этим нужно вот так, — Тина коснулась кисточкой её щёчек, — хочешь маме сделать? Ну давай. Соня наносила на мамино лицо пудру и восторженно смеялась. Тина улыбалась, глядя на счастливую малышку и смиренно терпела порой достаточно серьёзные удары кистью по щекам. —Я думаю, достаточно, давай теперь губы накрасим. Ага? — засияла Тина, увидев, как в глазах дочери мгновенно появился огромный интерес. Кисточка стала уже не нужна, поэтому полетела на пол. —Какой цвет тебе нравится? — Тина разложил на столе несколько помад. —Воть, — улыбнулась девочка, указав на единственную красную помаду среди двадцати розовых. Тина засмеялась, нежно коснувшись щеки Сони, «Моя дочка». —Сонечка, какой это цвет? — спросила Тина, — красный? —К… — начала повторять девочка, но неожиданно замолчала. Малышка ещё не говорила, но Тина чувствовала, что она уже готова, просто пока почему-то осторожничает, поэтому пыталась разговорить её. Тине было очень интересно, какое слово дочка решит сказать первым. —Красный, — нежно на улыбке проговорила Тина, — Ну что-ты застеснялась. А? Тина ласково пощекатала дочку, та начала звонко смеяться. Они так и дурачились, пока в дверь номера не постучал Орлов. —О уже Паша пришёл, а мы с тобой ещё ничего не успели. Ладно, пошли твоего няню встречать, — улыбнулась Тина и взяла дочку за руку, та пошла за ней, не выпуская из рук помаду. Пока Тина собиралась, Паша играл с Софией, он не чаял души в своей крестнице, поэтому был готов сидеть с ней постоянно. После эфира на радио, Тина поехала на концерт. Открытие прошло зрелищно, выступления были сильные и яркие. Плюс этого фестиваля был в том, что в номерах всех артистов использовался только живой звук. Лёша выступил в самом начале и ждал Настю на парковке. Рядом стоял Паша и с кем-то активно разговаривал по телефону, держа в руках детское автомобильное кресло. Лёша сразу вспомнил о Тине, сегодня он не видел её, во время её выступления его, как на зло, позвали на интервью. А если честно, ему очень хотелось увидеть её. —Паш, тебя можно поздравить с пополнением? — когда Орлов закончил разговор, Лёша подошёл к нему поздороваться и сразу обратил внимание на кресло. —Не меня, Тину, — смело сказал Паша, ведь помнил, что ещё с времен Голоса Тина с Лёшей были хорошими друзьями, поэтому подумал, что она не будет против, если он узнает о Соне. —Тину? — удивился Лёша, он внимательно следил за её биографией, но о ребёнке ничего не слышал. —Да, — спокойного от природы Пашу удивила такая реакция Потапа. —Почему она скрывает? — удивился Лёша. —Не скрывает, просто немного умалчивает об этом факте, так сказать… — дипломатично ответил Паша. После этой неожиданной новости, Лёшу как будто подменили. Не укладывалось в голове, что Тина снова стала мамой. Но на самом деле был счастлив, что у неё всё наладилось, ведь любовь к ней и искренние желание, чтобы она была счастлива, были намного сильнее ревности. Вечером Лёша посадил Марка в коляску, так как самостоятельно ходить мальчик ещё не умел и поехал с ним гулять по набережной. Почему-то чувствовал, что обязательно встретит её там. Так и случилось, среди тёплых лучей уходящего солнца и высоких мощных пальм он увидел Тину, она рисовала на асфальте разноцветными мелками вместе с крохотной девочкой со светлыми волосами в нежном беленьком платьице. Лёша удивился, девочка была совсем маленькой, но уже уверено стояла на ножках и даже бегала. «Значит, практически сразу, после нашего расстования» — подумал Лёша. Он стоял и смотрел на них, боясь подойти и помешать их нежному общению, оно, действительно, было каким-то невероятным. Тина рядом с малышкой выглядела очень счастливой, улыбки не сходила с лиц обеих. Они смеялись, бегали друг за другом, Тина постоянно ловила девчушку и целовала её. Лёша чувствовал, что она очень заботливая и любящая мама. Он мог простоять так долго, просто наблюдая за ними… Но Тина заметила его, они с девочкой собрали мелки в обратно в ведёрко и, взявшись за ручки, пошли к нему навстречу. Лёша осознал, что робеет, это было очень странное чувство. —Привет, — Тина улыбнулась, поправив свои медовые волосы, заколотые за ушком милой заколкой. —Привет, — ответил он, обратив внимание на девочку. Она показалась ему необыкновенно красивым ребёнком, чего стоили только огромные синие, не голубые, именно синии глаза и длинющие ресницы, — так у тебя дочь? —Да, Сонечка поздоровайся, — Тина с улыбкой посмотрела на дочку, которая очень внимательно, но достаточно осторожно рассматривала незнакомого дядю. Малышка застеснялась, и ничего не сказав, спряталась за маму, хитро улыбаясь. Лёшу очень умилила эта кроха. «Странно… София — моё любимое имя» —Сонечка, я что такой страшный? — Лёша присел возле неё и протянул руку. Тина немного отвернулась, тяжело было смотреть на их первую встречу. К удивлению, она только сейчас заметила, как они похожи, — давай пять. Соня немного помедлила, посмотрела на маму, а потом бойко ударила его ладошкой. —Какая ты молодец, — улыбнулся он, с первого взгляда влюбившись в эту нежную, но озорную принцессу. Он очень мечтал о такой дочке. —Погуляем вместе? — предложил Лёша. —Давай, — ответила Тина. Они дошли до конца набережной, потом свернули в парк. Шли в тишине, но молчание не было неудобным, им было хорошо просто идти друг с другом. —Классно здесь, — прервала молчание Тина, рассматривая старые густые деревья, сквозь которые изредка просачивались солнечные лучи. В этот момент малышка заметила, разнообразие шишек, лежащий у дороги, поэтому немедленно потребовала поставить её на ножки. —Ага. А вы без коляски? — улыбнулся Лёша, наблюдая, как девочка активно и радостно топает по дорожке, собирая шишки. —Сонечка не любит это средство передвижения, да, малыш, — Тина вдохновенно посмотрела на подошедшую к ней дочку, радостно держащую огромную шишку и, поправив на ней крошечное платье, улыбнулась. Лёша заметил, что Тина стала совершенно другой, материнство сделало её ещё более нежной и спокойной. —А когда устаёт? — Лёше было искренне интересно. —На ручках ношу. —Не тяжело? —Пока нормально, — проговорила она, всё же избегая встречи с его взглядом. Странно… Они не виделись достаточно долго, но чувствовали друг другу тоже самое, что и тогда… Ведь время не может забрать у нас любовь, оно лишь может на определённый срок притушить чувства, но случайное касание, родной голос или даже просто мимолётный взгляд могут снова вернуть всю силу прежних чувств. Соня собирала шишки и давала их Марку, тот внимательно изучал их и что-то говорил ей в ответ. Но Лёша с Тиной не могли понять, о чём они говорят. Наверное, это был какой-то специальный детский язык. Общение детей вызвало у Тины улыбку, она трепетно наблюдала за ними, а Лёша не мог отвести взгляд от неё… В этот миг она была особенно красивая. Лёша не мог понять, в чём именно это проявлялось, ведь сейчас Тина была без макияжа, в обычном летнем платьице с милой, даже детской тесёмкой на вырезе и руковах. Но, наверное, эту красоту ей придавала её крохотная копия с серьёзным лицом, шагающая рядом. Лёша был очень рад, что улыбка не сходит с Тининого лица и белой завистью думал о том, как повезло её новому мужчине. —Вы тут до конца фестиваля? —Да, нагуляемся и погреемся с малышкой. —Как вас папа так надолго отпустил? — спросил Лёша, нервно сжав руками ручку коляски с маленьким Марком. —У Сонечки нет папы, — честно сказала Тина, не видела смысла врать ему, ведь знала, что он видит её насквозь. Лёша остановился, Тина тоже замедлила шаг, но не стала смотреть на него, снова отвела взгляд, понимая, что сейчас он обо всём догадается. Не понимала, зачем это сделала, ведь так старательно скрывала от него свою беременность, её рождение. А тут взяла и выдала всё в один момент. Но винить себя было уже поздно, она смотрела вдаль, на детскую площадку, где шумно играли дети и пыталась сдержать слёзы… Было не понятно, чем бы всё это закончилась, но неожиданно они услышали резкий звук, малышка воспользовавшись моментом, побежала за голубем, но споткнулась и упала. Лёша кинулся к ребёнку, Тина поставила коляску на держатель и тоже подбежала к ним. —Ну всё, маленькая, испугалась? Всё хорошо, — Лёша взволновано поднял девочку, и убедившись, что с ней всё хорошо, от волнения крепко прижал к себе. —Сонечка, ты у меня взрослая девочка, не будешь плакать, да? — проговорила взволнованная Тина, отрехнув дочкины ручки. Девочка правда не плакала, но в глазках был испуг и собирались тревожные слёзки. Тина поцеловала её, маленькая София постепенно успокаивалась, сидя на Лёшиных руках и держась маленькой ручкой за маму. Когда кроха окончательно пришла в себя, Лёша посмотрел на Тину. Её в момент затрясло, потому что такой его взгляд она видела всего один раз в жизни, на свадьбе. Он внимательно посмотрел на малышку, потом опять на Тину, потом опять на малышку. В его голове — полный сумбур, в глазах — испуг. Он задал Тине вопрос без слов, одним взглядом… Она всё поняла, глубоко вздохнула и тихо прошептала: «Твоя». Этот момент навсегда повернул его жизнь. У Лёши бешенно заколотилось сердце, он положил ладонь девочке на затылок и прижал её к себе. Тина плакала, отвернувшись от них. Понимала, что она очень виновата перед ними, что лишила их друг друга. Видела, как им хорошо вместе, от этого сердце разрывалось ещё сильнее. Но её взгляд падал на коляску, где сидел и играл с машинкой счастливый Марк, видя его радостную улыбку, она не жалела, что тогда поступила именно так… Лёша робко поцеловал Сонечку, своими большими ладонями прижимая кроху к себе всё сильнее. Он не верил, абсолютно не верил, что это правда. Тина стояла рядом, скрестив руки на животе, и пыталась справляться с нахлынувшими эмоциями. Девочка спокойно лежала у папы в объятиях, это было странно, так как она шла только к людям, которых хорошо знала, а Лёшу, точнее папу, видела первый раз в жизни. Он же стоял и, бережно держа в руках своё крошечные чудо, плакал. Тина не могла это выдержать, было больно… —Пошли к аптеке, нужно ранки обработать, — тихо проговорила Тина, подойдя к нему. Всё её тело было в мурашках. Лёша посмотрел на неё, она опять увела взгляд. Но он настоял, видя его глаза, Тина чувствовала, что творится у него на душе. Не выдержала, взяла коляску и уехала вперёд. Они сидели на лавочке возле аптеки. Лёша держал девочку, Тина аккуратно смазывала ранки. Когда Соне было больно, Лёша старательно дул. —Заснула? — спросила Тина. —Ага, — ответил Лёша, аккуратно поправив ободок на её голове. Не мог налюбоваться этой принцессой со светлыми кудрявыми волосиками, какие были у него в детстве. Не верил, что это его, его дочка, но уже любил, любил её так, что был готов отдать зе неё всё. —Мы, наверное, пойдём, — Тина захотела забрать ребёнка, но опять встретилась с Лёшей взглядом. —Почему ты ничего мне не сказала? — спросил он, коснувшись её руки, в его голосе слышалась боль. —Лёш… ну как ты себе это представляешь… Ты только женился. —Я должен был знать. —Ну узнал бы и что? Бросил Настю? А если бы с вашим ребёнком что-то случилось? — Тина нежно посмотрела на Марка. —А ты, а вы с ней… — Лёша не мог даже представить, как Тина, его родная девочка, со всем справлялась одна… — почему ты никогда не думаешь о себе? —А что мы… У нас всё отлично, Сонечка активный здоровый ребёнок. Нам хорошо вдвоём, — последнюю фразу она сказала очень робко. Он понимал, что Тина врет, понимал, точнее чувствовал, что она до сих пор любит его. Это окончательно разбивало его. —Я не понимаю, как тебе удалось всё скрыть, я следил за твоей концертной деятельностью, даже не догадывался о том, что ты… —Мне с ней очень повезло, — когда Тина говорила о малышке у неё как-то по особому горели глаза, — она умничка, давала маме работать. Лёша представлял всё то, что ей пришлось пережить, но старался отгонять от себя эти мысли. Ведь было больно даже думать об этом… —Получается, чужого ребёнка уберёг, а своего на тоже самое обрёк… — проговорил Лёша, сдерживая эмоции, только из-за того, что на его руках спала дочка. —Лёш, ну как, как бы ты поступил на моём месте? — проговорила она, вытирая с лица слёзы. Лёша осознал, что ей сейчас тоже очень тяжело. А винить и так рыдающую девочку — было последним делом. —Не плачь, малыш, — он приблизился к ней, но она в страхе отстранилась. Но Лёша всё равно смог коснуться её заплаканного лица. —Лёш, только, пожалуйста, прошу. Не рушь сейчас ничего. У тебя семья, сын, умоляю… — ревела она, смотря на малыша в коляске и с ужасом представляя, что натворила. «Зачем? Зачем я всё рассказала ему?» —Тин, — он прижал её к себе, так же заботливо, как раньше, она нежно прислонилась к нему, — Нет у нас никакой семьи, мы еле терпим друг друга, нас связывает только Марк. —Неважно, всё равно… Ради вашего сына, вы должны быть вместе. У Марка и Насти нет никого кроме тебя. —Тин, а кто есть у тебя? —Я справлюсь, мы с ней справимся. Лёш… я и так очень благодарна тебе просто за то, что она у меня есть. Без Сони я бы сдалась, но с ней на руках я чувствую себя сильной и счастливой. Лёша просто не мог это слушать… Тина поняла, поэтому остановилась. Лёша не понимал, за что судьба опять обошлась с ними так жестоко. —Тин, за всё это время, не было и дня, чтобы я не вспоминал о тебе. Я очень скучал, — он крепко сжал её руку, — теперь, когда я знаю, что в этом мире живёт наше общее чудо, я точно не смогу без вас… Всё это время без тебя я не жил, а скорее существовал. —Лёшк, я тебя тоже очень очень люблю, но все должно остаться, как есть, — она обвила его шею руками, его сердце ёкнуло, из-за всех сил, крича — это твоё, — если захочешь, ты можешь видеться с Соней, я буду не против, даже за… Но у тебя семья! —Тин, да нет у нас никакой семьи. Не любви, ни заботы, даже уважения почти не осталось. —Тише, — Тина увидела, что девочка просыпается. Лёша тоже испугался, поэтому нежно покачал свою кроху. Они взглянули друг на друга, улыбнулись, трепетные от нежности мурашки пробежали по их телам. Даже во время такого сложного разговора ей удавалось делать его счастливым. —Лёш, тебя вообще учили трубку брать? — неожиданно возник резкий и громкий голос Насти. Она не смогла дозвониться до Лёши, поэтому вышла из номера, чтобы найти их. —Разрядился, — соврал ей Лёша, не будет же она объяснять, что это время ему было точно не до телефона. В их семье было принято врать друг другу, они не понимали, как это получилось, но враньё преследовало их даже в мелочах. —А я должна по всему городу бегать, не зная, как мой сын, — кричала брюнетка, не обращая внимания ни на Тину, ни на окружающих, ни на спящих детей. —Он был со мной, всё хорошо, — Лёша заметил, что девочка трёт глазки, и медленно просыпается. —Тише, дети спят, — просил жену Лёша, но она не остановилась, начала продолжать отчитывать его. Как Лёша и боялся, Соня проснулась и заплакала. Тина взяла ребёнка на руки и ушла, не посчитав нужным участвовать в семейных разборках. —Тин, подожди, я вас провожу, — Лёша не хотел их отпускать одних, но Тина не остановилась. Он ненавидел себя из-за своего бессилия… Знал, что нельзя было отпускать их. Лёша с Настей вернулись домой, молча искупали ребёнка, Настя играла с сыном, Лёша мыл коляску. —Есть будешь? — спросила она, я еду заказала. —Не хочу, — ответил он, очень хотел побыть наедине. —Ты завтра выступаешь? —Нет, только на радио утром заскочу и всё. —Понятно. Тогда ты с Марком. —Без проблем, — безразлично ответил Лёша. —По, что-то случилось? Ты прости, что я так на улице, просто испугалась. Ты трубку три часа не брал, я уже не знала, что думать. —Ничего страшного, — ответил он и, по традиции, поцеловав жену в щёку, ушёл в спальню. Утром Тина собиралась на пляжную фотосесию, Соню решила взять с собой. Лёша узнал, где они остановились и вместо радио с самого утра ждал их у гостиницы. Тина вышла из отеля и сразу увидела его. Она почему-то очень испугалась, поэтому прижала девочку к себе и быстро села в машину. Съёмки шли практически весь день, было много локаций и образов. Лёша целый день был с ней, она знала об этом, но не подавала вида. Вечером снимали на закате, Лёша сидел в небольшом кафе на пристани и молча наблюдал за Тиной. В перерывах Паша приводил к ней Соню. Они вместе бесились и играли на пляже. А Лёша не мог насмотреться на них, с нежностью в глазах, изучая свою дочку. —Лёш, — его кто-то окликнул. Он повернул голову и заметил, что за столом сидит уже не один.