Королева клуба

      Если бы я начала эту главу со слов: «о боже, как же у меня болит голова» или «я проснулась от того, что мне стало жарко, и на мне лежит какой-то незнакомый парень», то это было бы слишком банально и меня при первом прочтении закидали бы камнями. Перед написанием книги я с интересом в душе прочитала многие подростковые фанфики на разных сайтах, так как эта книга больше рассчитана на подростков и девушек (именно девушек, по крайней мере, ведь вряд ли парни/мужчины попадают в такие ситуации) возраста до тридцати. Поэтому отличие моей книги от wattpad'овского фанфика — нет банальности, лишь жизненные ситуации и то, как я чувствую. И, заметьте, я эту фразу выделила жирным шрифтом.       Ну, а если вам вдруг станет интересно почему эта глава такая мрачная, то напишу лишь одно — песни десятых-двадцатых годов двадцать первого столетия в жанре «альтернатива» меня настолько вдохновляют (да и они так связаны с событиями в моей жизни), что я помню абсолютно все, что чувствовала тогда. Потому что эта музыка всегда была со мной в молодости. Пользуясь случаем, я все же хочу передать «привет» потомкам солистов групп «Poets of the Fall», «The Neighbourhood», а так же дочери Ланы Дель Рей.       Но, если отойти от сих сопливых слов, что я писала выше и перейти к той ночи, когда я бессовестно переспала с Томом Холландом в одной из vip-комнат нашего клуба, то могу сказать, что я в молодости явно была дурой. Будучи все еще в пьяно-трезвом (что это вообще за слово такое?) состоянии я тупо свалила спустя минут пять, когда актер уже сладко посапывал мне на ушко и чуть ли не прижимал меня к своему горячему телу.       Я не знаю, что он чувствовал тогда, когда проснулся и осознал, что натворил. Скорее всего, его разрывала совесть, ему было больно и плохо от своих действий, ведь парень не сдержался и изменил своей невесте. Но оставаться и «утешать» мне никого не хотелось, да и я была в не том состоянии. Тогда мне казалось, что я сейчас выйду за пределы клуба и на следующее утро даже ничего не вспомню. От этих мыслей мне настолько смешно, что я только что подавилась черным чаем и пролила его на бумагу.       В отличие от Тома мне же было легко — боже, этот секс был настолько потрясающим, что о нем я вспоминала несколько дней и даже хотела найти парня, чтобы повторить такую невероятную ночь. И я даже не знаю, что это говорит во мне: долгое отсутствие мужчины или это правда было настолько превосходно, что мой живот до сих пор скручивает только от воспоминаний о его поцелуях в шею?       Конечно, хотя я и страдала такой хренью, как найти и пригласить актера просто на чай в одной из комнат в клубе, но все же тот факт, что он в одном шаге от женитьбы на любимой женщине, каждый раз давал мне кулаком в под дых. И мне становилось даже как-то грустно, но после обычно я забивала на всю ситуацию большой и толстый и пыталась забыть произошедшее. Что у меня, конечно же, не получилось.       После того, как выразился Джастин, «перепиха с горчинкой» я, еле найдя свою одежду, спокойно оделась и вернулась в кабинет. Кстати, на заметку — секс хорошенько отрезвляет, но результата "вуаля, оп, я трезвая, как огурчик" вы не добьетесь. В кабинете я увидела спящего Джастина, который развалился на диване, руку свесив с мебели, и достаточно громко храпел в подушку. Все еще находясь в неведомой прострации, я вызвала такси, разбудила лучшего друга и, спотыкаясь о высокие ступеньки, мы покинули клуб.       На следующее утро я надеялась на то, что про все забуду и воспоминания про ту ночь станут сигаретным дымом — так же быстро исчезнут. Но все мои попытки не думать о том, что я в прямом смысле разрушила будущую семью (хотя, думаю, что Холланду не хватило смелости признаться в таком проступке своей невесте) вовсе не получалось. Три дня мне было настолько стыдно, что я даже практически ни с кем не разговаривала и окунулась лишь в себя. Но потом мне стало легче — я решилась поговорить об этой ситуации с Джастином за чашечкой утреннего латте с американским печеньем с шоколадной крошкой. — И теперь вся эта ситуация крутится у меня в голове. Я чувствую себя жалкой женщиной, которая не смогла сдержать свое возбуждение и включить в нужный момент мозги. Я же прекрасно знала, что у него есть невеста, и это так жалко смотрится. Я прекрасно знаю, что об этой ситуации знаем только мы втроем, хотя, думаю, что Томас с кем-нибудь поделился, ибо такое сдержать в себе просто невозможно, но мне кажется, что скоро все узнают об этой ситуации. Да, блять, мне кажется, что на меня все укоризненно смотрят, даже обычные прохожие.       Я уткнулась в ладони и тихо взвыла. С каждой минутой мои щеки окрашивались в красный цвет, а глаза испуганно бегали по кафе, лишь бы не смотреть в глаза Джастина — мне и так стыдно. Я чувствую себя одной из девочек нашего клуба, которые по щелчку пальца раздвигают ноги и стонут под богатеньким папочкой. Однако, единственное отличие меня от них — секс со мной бесплатен и это было единожды.       Я сделала глоток латте и отважилась посмотреть в глаза Джастину, который спросонья мало что понимал — все же затащить его в кафе под предлогом «после кофе побегать вместе в Центральном парке» в восемь утра было не лучшей идеей. Но желание поспать не мешает мужчине выпучить глаза и с открытым ртом слушать мой рассказ, а после молча терпеть, как я жалобно скулю, постукивая подушечками пальцев по деревянному столу. — Совесть меня замучила, — я нервно задергала застежку на чёрной ветровке, то открывая, то закрывая вид на кислотно-розовую майку с логотипом найка, — ну, не молчи же ты! — не выдерживаю я, когда мы сидим в тишине более пяти минут, а мое кофе остается лишь на дне бумажного стакана. — Я просто не знаю, что сказать… — признается брюнет и просит сонного бариста повторить его любимое капучино, — раньше я бы пошутил, мол, тебя можно записать в шлюхи, но, судя по твоему лицу, ты меня убьешь.       Я выдавила что-то наподобие улыбки, но потом поджала губы и нервно задергала ногой под столом. Мне сейчас вовсе не до шуток. — То есть ты так просто шутишь? Почему я ждала того, что ты наорешь на меня, мол, я такая курица, что позволила себе опуститься до уровня проституток, а потом обнимешь и скажешь, что «ничего страшного, пошли бухать?» — Ты взрослая уже девочка, чтобы читать тебе морали и тыкать носом, приговаривая: «Так нельзя, понимаешь?». — раздражённо кидает Джастин и благодарит бариста, который быстро выполнил работу.       Я дрогнула от такой резкости и напора. Брюнет это выплюнул так, как будто я полное разочарование в его глазах. И я понимаю, что это так. Не буду скрывать, но я тоже разочарована так же, как и он. И это слишком трудно осознавать. Честно говоря, будь то обычный парень, у которого нет будущей невесты, то я бы забила на это, но вот эта ситуация нечто другое.       Мы сидим молча около десяти минут, каждый думая о чем-то своём и слушая бодрые песни, что льются из больших колонок возле входа. В кафе потихоньку заходят люди, заказывают кофе и вкуснейшую выпечку; это заведение находится совсем рядом с моим домом, поэтому я часто здесь бываю. За окном моросит неприятный дождик, заставляя жителей Лондона открывать зонтики ярких цветов и идти, словно балерина, на цыпочках — перепрыгивая через небольшие лужи на тротуаре. — Я не буду тебя осуждать, потому как понимаю, что ты этого не хотела, и была бы ты трезвой, то так бы не поступила, — тишина отступила, и я дернулась от неожиданного громкого голоса британца, — думаю, что тебе стоит забыть об этом. Просто забить, так как скорее всего вы больше не встретитесь. — Я думала над этим, но поняла, что вряд ли получится. — я пожала плечами и отпила кофе Джастина. — Не думай об этом.       Я закатываю глаза и смотрю на брюнета, мол, ты вообще ненормальный или да? — Не получается. Я не хочу, чтобы в случае чего семья разрушалась. Я чувствую себя чёртовой любовницей из какого-нибудь жалкого фильма прошлого века — это ненормально. — Ну, по крайней мере, мы поняли, что у тебя есть совесть. — сероглазый смешно хихикнул, заставляя меня в ухмыльнуться и закусить губу. — Ты виновата лишь в том, что не смогла успокоить себя во время, а в остальном виноват тот парень: кто его просил напиваться и изменять своей невесте? Так что, были бы мы в суде, ты была бы оправдана. — Правда? — в надежде на то, что Джастин не шутит, я стыдливо поднимаю на него взгляд и начинаю хрустеть пальцами. — Да, винить себя вовсе не стоит. Просто обдумай все и забудь. Вряд ли вы уже встретитесь, ни к чему вот это самобичевание. — мне стало легко. Все же поддержка близкого — лучше лекарство от всего. — Хорошо, я попытаюсь. — уверяю я его, хотя это больше было для себя. — Не попытаешься, а перестанешь об этом думать. Хватит грустить.        Британец щелкнул мне по носу, за что получил легкую улыбку с моей стороны, а после удар по руке — нехрен меня по носу щелкать. — Ну, или в крайнем случае, найди того парнишку и поговори с ним, либо жди, пока он тебя сам найдёт. — усмехается Джастин и кидает на стол пару банкнот.       И если бы в то утро я могла ударить Джастина в плечо и, рассмеявшись, сказать, чтобы тот не нёс чепуху, то сейчас явно с настороженностью буду относиться к его словам. Думаю, что в Джастине есть скрытые сверхспособности, хотя бы потому, что спустя неделю, когда я все же разобралась с этой ситуацией, поняла, что меня одолела лишь страсть и долгое отсутствие мужчины, в мой кабинет в клубе постучались. — Да? — сказала я, не отрываясь от ноутбука и чуть ли не каждую секунду проводя по колесику компьютерной мышки. — Зайдите. — чуть громче сказала я, когда стук продолжился. — Мисс Гонсалес? — раздался такой тихий голос, что я еле-еле расслышала слова.       В проеме между дверью и косяком появилась мордашка парня — благо, что в кабинете включено по максимуму света, поэтому я с легкостью могу рассмотреть того, кто решил заявиться в мой кабинет.       Я отвела взгляд от экрана ноутбука, даже не обращая уже внимание на мебель, которую в течение дня надо заказать для зала. Мое сердце судорожно застучало, когда я рассмотрела лицо незнакомца, а глаза выпучились так, что я скорее всего стала похожа на актёра Стива Бушеми. Уж кого, а Тома Холланда на пороге своего кабинета я точно не ожидала увидеть. — Именно.       Я дрожащими руками закрываю крышку ноутбука и сжимаю пальцы в замок, чтобы успокоить тремор. По телу разливается волнение, захватывая дыхание — я стала на несколько секунд задерживать воздух, а потом так же аккуратно выдыхать. На душу будто повесили грузик с пятью-десятью килограммами. — Я пройду? — вновь еле слышный голос. — Да, конечно. — я кивнула головой и сжала руки в кулаки, закинув ногу на ногу, чтобы не выдавать свое волнение и казаться более взрослой, зачем — не знаю.       Боже, что делать? Сделать вид, что я его не знаю или все же с треском провалить мою «миссию» под названием «забыть ту ночь» и спокойно сесть и поговорить о том, что произошло? В голове тысяча вопросов, на которые я сейчас не готова дать ответ. Черт возьми, это так странно.       Впервые я стою перед таким сложным выбором в жизни. Никогда не думала, что в двадцать с «хвостиком» мне придётся думать о таком. Когда я в подростковом возрасте хотела стать «взрослой», то даже не думала о том, что я дойду до такого. А ведь «взрослость» проявляется именно в таких сложных моментах.       Шатен прошёл в кабинет, осмотрелся и сел на диван. Я скрестила руки на груди и с интересом посмотрела на парня, который чуть покраснел и взлохматил волосы. Его глаза бегали по кабинету, лишь бы не смотреть на меня. Кажется, что он волнуется, но я не меньше.       Черт возьми, а как же волнуюсь я — моя спина вспотела до такой степени, что я готова сейчас снять рубашку и выжать её. Тремор все никак не успокаивался, и я спрятала ладони под стол, лишь бы молодой актёр не заметил того, что я сейчас готова открыть окно и сбежать отсюда куда-нибудь подальше. Мои уши сразу же заложило, и я впилась ногтями в кожу ладоней. — Вы же помните меня? — тихий, еле слышный голос раздаётся по кабинету.       Сквозь легкую пелену я слышу вопрос, который ставит меня сразу же в неловкое положение — а обязана ли я его помнить? А правда ли это все происходит наяву, или это просто хитрые проделки моего мозга и никотина в моем организме? Живой ли он, или ко мне явилась моя совесть в облике британца? В один момент мне захотелось даже подойти и толкнуть его или хотя бы дотронуться подушечкой пальца, чтобы проверить — а реальность ли это? — Да. — так же тихо отвечаю я и чешу носком черных замшевых ботильонов икру на правой ноге и на стуле поворачиваюсь в сторону парня, который посмотрел мне прямо в глаза.       Возможно, вы меня посчитаете дурой, потому что в один миг я приняла решение держать лицо «железной леди», то бишь быть просто непробиваемой целью. Я сделала серьезное лицо и приняла такую же позу: сузила глаза, поджала губы, приподняла подбородок, скрестила руки на груди, оставила закинутой ногу на ногу и выпрямилась. Сейчас мне кажется, что это как-никогда подходит для моего образа «взрослой и железной». — Я не могу забыть ту ночь.       Но как только я слышу эту фразу, то сдаюсь. Нет, позу я не сменила, но внутри что-то рухнуло и разбилось на тысячу мелких частиц. Что-что, но такого я точно не ожидала. Сердце забилось с большей учащенностью. Кажется, будто я пробежала марафон в десять километров. — Но у вас же скоро свадьба. — голос становится чуть менее увереннее, но я стараюсь держать лицо. Не нужно показывать, что меня это как-то беспокоит. — Вот в этом все и дело. С вами я получил такие эмоции, которые не получал с Зендеей несколько месяцев. Я не могу вас забыть, хоть я и был пьяный, но я хорошо помню все, что было: каждое прикосновение к вам, каждый поцелуй и сам процесс. Вы не выходите у меня из головы вот уже несколько дней.       Томас сидел чуть более расслаблено, чем я, будто вел непринужденную беседу с лучшим другом за чашечкой кофе или черного чая в небольшом уютном кафе в центре Лондона с видом на закат и «Лондонский глаз» — известное колесо обозрения. Но единственное, что его выдавало: чуть покрасневшие щеки и дрожащие, как у меня, руки. — И что вы прикажете делать? — я меняю ногу и напрягаю скулы. — Как бы мне не было сложно это говорить, но просто забыть об этом? Надеюсь, вы же не пойдёте ни в СМИ, ни куда-либо ещё? Если вам нужны деньги, то сразу скажите свою цену. — он стучит пальцами по своим коленям, обтянутые джинсой. — Вы меня обижаете своими словами. Я похожа на продажную женщину? — я вскинула брови вверх, ставя парнишку в неловкое положение. — Мне не нужны деньги, я не бедна. — мой голос с милого переключается на стальной. Его слова меня хорошенько так задели. — Мне не за чем идти и рассказывать об этом на каждом углу. Не сильно горю желанием очернить вас, мистер Холланд. Да и себя тоже. Поэтому, думаю, будет правильно, если мы забудем об этом, так как надеюсь, что жизнь нас больше нигде не сведет. — Хорошо, мисс Гонсалес.       После пятиминутного молчания, разрушаемого лишь шумом с улицы и моим учащенным дыханием, Холланд встает с дивана, поправляет футболку и со всей серьезностью во взгляде смотрит на меня. Он делает небольшой шаг в сторону двери, а после еще один и еще… Лишь положив руку на серебряную ручку двери, шатен оборачивается ко мне. — Вы были прекрасны в ту ночь, и я даже не против её повторить, хоть мне и очень стыдно за эти слова, потому что изменять своей невесте или жене очень низко. Всего хорошего.       И я до сих пор не понимаю, какого хрена это было, потому что на душе образовался осадок. Мне казалось, что я потеряла что-то важное в своей жизни, и теперь мне это не вернуть. Как будто кусочек моего сердца откололся после того, как молодой актер в последний раз посмотрел на меня, и дверь за парнем с грохотом захлопнулась.       В тот злополучный вечер я долго сидела в своем кабинете и думала о произошедшем. Мне казалось, что это до безумия неправильно думать о чуть ли не женатом человеке в сексуальном плане. Но я не знаю, что меня так заинтересовало в парне, что я последующий месяц думала лишь о нем чуть ли не каждый день: утром, когда пила кофе; днем, сидя в тату-салоне и даже ночью после ночной смены в круглосуточном магазине недалеко от дома.       Я не могу отрицать тот факт, что парнишка меня заинтересовал хотя бы потому, что мои мысли одурманены им, а при воспоминании той ночи мои бедра и остальные участки кожи, к которым он прикасался, до сих пор горят. Но что это: простой интерес, или же мне он даже чуточку понравился (симпатия ли?)? Если мыслить здраво, то второго варианта не стоит исключать.       Но я ведь прожила не пятнадцать лет, чтобы не понять, что влюбленности с первого взгляда секса не бывает. Ну, конечно же, я это буду отрицать, ведь признавать поражение не хочу — я же не хотела даже и засматриваться на мужчин до своих тридцати пяти лет. Не стоит удивленно поднимать брови — в тридцать пять лет только начинается жизнь.       А тут еще и заинтересоваться какой-то малолеткой, так еще и актером.       Стоит ли говорить о том, что спустя пару недель я уже подумала над тем, чтобы пойти к психологу или выпрыгнуть из окна своей квартиры, потому что мой палец случайно скользнул по экрану и тапнул на надпись «подписаться» в инстаграме?! О, да, хорошо, что на парня в день подписывается овер-дохуя фанатов (в этот список я не вхожу, конечно же) и вряд ли он заметит мой инстаграм. По-крайней мере, я так надеюсь.       Во всяком случае, подписалась я лишь из интереса, а так мне плевать.       Да и ещё два раза перечитала всю биографию актёра только из-за того, что мне интересно стало с кем я провела ночь.       Ну, и посмотрела пару фильмов с его участием лишь потому, что мне нечего было делать, а у поп-корна в верхнем шкафчике моей кухни скоро истекает срок годности.       Черт возьми, да кому я вру? Помимо интереса здесь преобладает что-то другое, неземное.       Блять.