Svastonov – Sweet Dreams
POV:
Джессика
Наше с вами знакомство я хотела бы начать с одного факта о себе – я всегда хотела
умереть. Весьма необычное желание, правда? Но этому есть достаточно веская причина.
С самого рождения и до девятнадцати лет я просто
была. Существовала в этом грёбаном мире. Совершенно в одиночку. Никому ненужная.
Нуждалась ли я в ком-то? Нет. Мне нравилось быть одной – принадлежать только себе и отчитываться только перед собой. Во мне тоже никто не нуждался. Даже мать.
Девятнадцать лет я жила с ней в старой двухкомнатной квартире, настолько отвратительной и засранной, что мне постоянно хотелось сблевать, только ступая на порог
дома этой чёртовой норы.
Мать, будучи полной шлюхой уже в шестнадцать лет, родила меня от одного из многочисленных половых партнёров. Наверное, просто не было денег на аборт, иначе я не могу объяснить такое бредовое решение.
Отца я, естественно, не знаю, да и не горю желанием, если честно. Я никогда не разговаривала с матерью на эту тему. Хотя, мы
впринципе почти не разговариваем.
Несложно догадаться, что даже после моего рождения она продолжила вести тот разгульный образ жизни, который вела и раньше. Алкоголь, сигареты, половые связи с кем попало и какие-то жалкие подработки, приносящие слишком малые деньги – именно так и жила моя мать.
Всегда.
Но разве я лучше неё? Нет. Нисколько.
Совершенно не желая оставаться дома даже на какой-то час, я постоянно скиталась по улицам Лондона. День ли, вечер, поздняя ночь – наплевать. Наверное, именно из-за этой «привычки» я и вляпывалась во всякое дерьмо.
Например, спутывалась с сомнительной компанией парней, которые сначала кормили меня какими-то таблетками, очевидно, это были наркотики, а потом, когда я переставала соображать, пускали меня по кругу. И это не единождый случай.
Совсем неудивительно, что я лишилась целки в четырнадцать лет в грязном туалете какого-то ущербного клуба, будучи пьяной просто в щи.
Мной много раз
пользовались.
Наверное, вы сейчас думаете: «Господи, какая же бедняжка, её так жаль...». Нет. Я никогда себя не жалела и не любила, когда жалели меня. Боль – это чувство, которое я ощущала всегда и понимала, что
никто в этом не виноват, кроме
меня самой.
Да, мне было плохо.
Очень плохо. Но я никогда не плакала. Во мне не было жалости ни к кому, даже к себе. Было другое –
злость. Совершенно чистая, дикая и бескрайняя. На всё и на всех. Я хотела, чтобы всем было так хреново, как мне.
Ненависти во мне было больше, чем
крови.
Я ненавидела себя, ненавидела мать, ненавидела отца, ненавидела каждого безмозглого ублюдка, который думал головкой своего члена, касаясь меня
там. Моя жизнь была ничтожна с самого начала.
Я не выбирала
жизнь и не выбирала,
как жить. У меня никогда не было права выбора. Я была лишена такой привилегии, как только родилась.
В самом начале было сказано, что я ни в ком никогда не нуждалась. Так и есть. Единственное, в чём состояла моя нужда –
сила. Нечеловеческая. Невозможная. Та, что дала бы мне
свободу.
Ведь я слабачка. Я не могла защитить себя, каждый раз ответственно принимая новый удар.
Раньше мне ничего не оставалось, кроме как терпеть.
А потом, когда луна отмерила мне двадцать лет, я умерла. И началась моя
новая жизнь.
Но это уже совсем другая история.
