***
Положение складывалось в высшей степени дурацкое. Джейме никак не мог сообразить, почему Бронн вдруг ни с того ни с сего объявился у него на пороге. И спровадить его прочь вот так запросто тоже не мог. Шагая по лестнице впереди Бронна, он вынужден был сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Не помогло. Тогда он задрал голову к потолку, часто моргая, и откашлялся, чтобы избавиться от ощущения комка в горле. На втором этаже, который стараниями Джейме имел несколько более обжитой вид, было теплее. Когда Джейме только угодил сюда, он все никак не мог подступиться к очагу, чтобы научиться самому разводить огонь, но в конце концов наловчился. Он переступил порог и опустил мешок Бронна на пол. — Ну и дерьмо, Джейме. Он обернулся. Бронн по-прежнему стоял в дверях, рассматривая представшую его взгляду обстановку: лицо его выражало неподдельное потрясение. — Что такое? — И вот сюда тебя турнули? Джейме закатил глаза: — До сих пор не уразумел, что означает «изгнание»? — Ты Джейме, мать твою, Ланнистер, а не простая помойная крыса, — рявкнул Бронн. — Это уж ни в какие ворота! У Джейме снова перехватило дыхание. Он поспешно отвернулся и склонился над мешком Бронна, словно ничто в это мгновение не занимало его больше. Бронн взялся ему помогать, первым делом вытащив снедь, грозившую вот-вот испортиться. Джейме отнес ее в погреб, воспользовавшись моментом, чтобы в одиночестве попытаться худо-бедно взять себя в руки. Когда он вернулся наверх, Бронн уже стоял возле стола, на котором громоздились небрежно сваленные в большущую груду письма, и просматривал один свиток за другим. — Так это и есть твоя работа? Пересылать письма? — уточнил Бронн, подняв глаза. Джейме кивнул. — Тебя заставили заниматься пересылкой почты? Джейме почувствовал, как запылали у него уши: — Ага, — пробормотал он. Бронн фыркнул: — Да уж, нашли кого выбрать — ты ведь читать не умеешь. — Умею я! — вскинулся Джейме. Бронн все не унимался: — Тебе бы упражняться побольше — глядишь, к весне и сумеешь осилить строчку-другую. Почему это вообще поручили тебе? — Никто… Никто не знает, — тихо сказал Джейме, красный как рак от смущения. Бронн легкомысленно хмыкнул: — Было бы из-за чего нюни распускать, дубина ты стоеросовая. Большинство ребят, с кем мне доводилось иметь дело, ни одной буквы в глаза не видели. — Я тебе уже говорил, это совсем другое дело… — Ну ладно, ладно, — перебил Бронн, сжалившись над ним. — Я здесь не для того, чтобы с тобой препираться. Поколебавшись, Джейме все же решился спросить: — А зачем ты здесь? Ехидная улыбочка Бронна исчезла. Он снова повернулся к своему мешку и, порывшись в его недрах, вытащил какой-то сверток, который вручил Джейме: — Я принес тебе засахаренных орешков, — повторил он. Джейме глуховато рассмеялся, взял один орешек и забросил в рот: — Вкуснятина, — похвалил он дрогнувшим голосом.***
Джейме прекрасно знал, что Бронн наверняка падает с ног от усталости. Он, должно быть, не одну неделю тащился сюда по сугробам. Чего Джейме никак не мог понять — зачем же все-таки он проделал весь этот путь. Но, несмотря ни на что, Бронн казался воплощением бодрости и оживленности. Он заварил чай. Джейме понятия не имел, что крюки на стенках очага нужны для того, оказывается, чтобы вешать на них чайник. Бронн сунул ему в руку чашку, а сам умчался куда-то с деловитым видом. Джейме еще долго сидел над ней неподвижно — чай даже успел остыть. Он чувствовал, как неудержимо щиплет глаза — такого с ним не случалось уже очень давно. Бронну не потребовалось и дня, чтобы как нельзя лучше освоиться в башне и забрать практически все дела в свое единоличное ведение. Большую часть времени Джейме просто бродил за ним по пятам, имея разве что самое смутное представление о том, чем занят его новоявленный компаньон. Бронн провел тщательную ревизию припасов, хранящихся в закромах, и подверг Джейме допросу на предмет поставок провизии (были они редкими и скудными); он исследовал стены во всей башне и пометил мелом места, где старую кладку требовалось отремонтировать, объявив себя докой по этой части (сам Джейме в строительстве был ни в зуб ногой); он водрузил на огонь большой чан с водой и мыльной стружкой, куда без лишних разговоров побросал рубашки и простыни Джейме, а затем отскреб дочиста все тряпье. — А я что могу сделать? — наконец неловко спросил наблюдавший за его кипучей деятельностью Джейме: сейчас он как никогда остро ощущал собственную бесполезность. Бронн поднял на него глаза: — А ты просто сиди на жопе ровно и читай свои письма, как положено ученому лордику.***
Джейме честно пытался. Не то чтобы он и впрямь вовсе не умел читать. Умел, конечно; Тайвин в свое время приложил все силы, чтобы вдолбить треклятую азбуку в его бедную голову. Но разбирать принесенные воронами письма оказалось сущей пыткой. Обычно они представляли собой ужасные каракули, наскоро нацарапанные на крошечном клочке пергамента; к тому же свитки чаще всего попадали к нему в безнадежно испорченном виде — помятыми, промокшими или испачканными. Он часами бился над ними, пытаясь одолеть хоть пару строчек чужих закорючек, но это удавалось ему крайне редко. Не говоря уже о том, чтобы с первого раза без ошибки переслать письмо по назначению.***
Метель утихла еще до заката, и Бронн сразу же выскочил наружу, чтобы оглядеться вокруг и разведать окрестности. Вернулся он, когда тусклый свет короткого зимнего дня уже почти угас, и поспешил к очагу отогреть закоченевшие руки. — У тебя там, я слышал, куры квохчут, — заметил он. — А, ну да, — ответил Джейме. — Правда, некоторые издохли. — Что еще за напасть с ними приключилась? Джейме пожал плечами: — А кто их знает. Я законопатил соломой все щели в загоне, какие нашел, чтобы уберечь их от мороза, но… Бронн обернулся и воззрился на него. — Ну что еще? — спросил Джейме. Бронн вскочил и снова ринулся на улицу. Джейме поторопился за ним — сначала вниз по лестнице, а потом через небольшой дворик, уже тонувший в сумерках, к курятнику. Бронн принялся выковыривать пучки соломы из всех щелей, в которые Джейме их засунул. Тот стал помогать, пока еще не понимая, что же он сделал не так. — Не трясись ты так над курами, они закаленные и холода не боятся, — объяснил Бронн. В его голосе звучало легкое веселье — должно быть, его забавляла полная неосведомленность Джейме о самых простых вещах, известных каждому крестьянину. — Им тут слишком душно, а влага собирается на стенках загона и превращается в иней, и вот тогда птица может замерзнуть насмерть. Да вдобавок от помета идет ядовитый дух — странно, что твои цыплята еще не все здесь околели. В курятнике нужно проветривать. — Ну вот, а я и не знал, — удивился Джейме. Бронн хлопнул его по плечу: — Оно и понятно, откуда тебе было про это знать, — отозвался он непринужденным тоном. Джейме поплелся за ним обратно в башню. — Даже не буду спрашивать, что ты собрался готовить на ужин, — я-то уж точно не собираюсь жрать твою стряпню. — Это еще почему? — слегка обиженно спросил Джейме, закрывая за собой дверь. Бронн обернулся и махнул рукой в его сторону: — Только посмотри, на что ты похож: кожа да кости.***
Сам Бронн был отменный повар. Все, что он готовил в казавшиеся теперь далекими времена их совместных вылазок, Джейме с удовольствием уплетал за обе щеки. Вот и теперь, после того как Бронн несколько часов проколдовал на кухне, Джейме сидел возле очага, уписывая приготовленную им похлебку с тушеным мясом, — она казалась самым вкусным кушаньем, которое ему когда-либо довелось отведать в своей жизни. Впрочем, возможно, дело было в том, что ему слишком долго приходилось довольствоваться собственными скудными познаниями в кулинарии и не менее скудными припасами — Бронн был прав, он и правда сильно отощал. После ужина Бронн принес поближе к камину охапку доставленных воронами свитков: — А теперь за дело. Глядишь, и я смогу чем-нибудь подсобить. Сердце Джейме ухнуло вниз. Он отставил миску и неохотно взял первое письмо, которое Бронн протянул ему: — Бронн, я… — Читать всю эту писанину — твоя работа. Вот и читай. А я тебе помогу, как станет совсем невмоготу. Ну, поехали. Джейме почувствовал, как кровь застучала у него в висках. Сощурившись, он всмотрелся в пергамент. — Кхм, — он откашлялся и попытался сосредоточиться на плясавших перед ним строчках, даже поднес свиток поближе к глазам. Буковки были слишком маленькими и совершенно неразборчивыми. Он покосился на Бронна, ожидая увидеть на его лице признаки раздражения, но тот смотрел спокойно и терпеливо. — Кхм, я… Взяв Джейме за запястье, Бронн мягко заставил его опустить письмо и указал на первое слово: — Д-Л-Я. Для. — Для, — повторил Джейме. Теплая ладонь наемника все еще лежала на его руке. Бронн ткнул пальцем во второе слово, и Джейме перевел взгляд на него. Он несколько мгновений всматривался в пергамент, но потом снова с отчаянием поднял глаза на Бронна. — К, — подсказал Бронн, — О-Р-О-Л-Е-В-Ы. Королевы. — Королевы, — повторил Джейме слегка дрогнувшим голосом. Он посмотрел на следующее слово. Плохо было дело. — Не получается, — признался он. — Джейме… Джейме швырнул письмо на пол: — Ничего не выйдет — мне это не по силам, только время зря тратим. Да и все равно, какой в этом смысл… Голос Бронна донесся до него словно сквозь туман: — Джейме. Он из всех сил замотал головой: — Ну не могу я, не могу… Ладонь Бронна опустилась на шею Джейме: — Джейме. Настойчивый голос заставил его поднять взгляд, и прямо перед собой он увидел Бронна. Одной рукой тот обнял Джейме за шею, другой дотронулся до щеки. Джейме даже не успел понять, когда он успел оказаться так близко. А потом Бронн его поцеловал. Движение вышло мимолетным и нежным — просто стремительное легкое прикосновение губ, — но Джейме замер на месте, затаив дыхание. Паника тут же улеглась. Бронн отстранился с несколько неловким видом. Убрав руку, он наклонился за упавшим свитком: — Ну давай. Еще одно слово. Джейме несколько мгновений таращился на него, хлопая глазами, потом снова неохотно взял клочок пергамента. — Какая первая буква? — спросил Бронн. — Д, — без всякого энтузиазма ответил Джейме. — Очень хорошо, — похвалил Бронн, и Джейме ощутил, как его охватывает жар. — А эта? — Е. — Молодец, Джейме. — Й. Е. Н… Дейенерис. Бронн отнял у него письмо: — На сегодня хватит. Пекло, я устал как собака. Джейме поднялся и последовал за ним к стоявшей в углу единственной кровати. Впервые с тех пор, как Джейме поселился в этой башне, простыни у него были чистые и свежие. Бронн сбросил с себя почти всю одежду и задул свечи — комната погрузилась в полумрак, озаряемый мерцающими всполохами огня в камине. Джейме, чье сердце колотилось как сумасшедшее, последовал его примеру и забрался в постель. Бронн улегся с другой стороны. Бронн только что поцеловал его. Эти слова снова и снова раздавались воплем в его голове. Он неподвижно лежал на спине и слушал, как дыхание Бронна становится все тише и спокойнее. Через пару минут тот уже крепко спал. Бронн питал слабость к женщинам. Очень большую — и Джейме прекрасно это знал. У него никогда и мысли не было, он даже представить себе не мог… И все-таки Бронн только что его поцеловал.***
Когда Джейме проснулся, Бронна уже и след простыл. Должно быть, он встал ни свет ни заря. Возле кровати дожидалась тарелка с приготовленной кашей, и у Джейме чуть слезы на глаза не навернулись. Еще трогательнее была оставленная Бронном короткая записка, старательно написанная крупными раздельными буквами: «Выходи во двор». Джейме так и сделал, едва только расправился с кашей и натянул всю имевшуюся у него теплую одежду. Сквозь облака пробивался слабый солнечный свет. Во дворике обнаружился Бронн, заделывавший трещины и щели в стене самодельной шпатлевкой. Он оглянулся через плечо на подошедшего Джейме: — Надеюсь, успеет как следует просохнуть, прежде чем снова пойдет снег. — Из чего ты это изготовил? — спросил Джейме, заглянув в ведро. Бронн хмыкнул: — Если тебе действительно интересно, могу… — Не особенно. — Я так и думал. Бронн бросил мастерок в ведро: — Пойдем. Джейме вернулся под крышу вслед за Бронном. Тот снял с крюка на стене колчан со стрелами и вручил Джейме. — Будешь нести, — распорядился он. Джейме повесил ремень через плечо. Сам Бронн взял тяжелый лук. — Научу тебя охотиться как надо, а не по-лордски, — пообещал Бронн со снисходительной усмешкой, выходя вместе с Джейме обратно на улицу. — Какой от этого толк? — простонал Джейме. — Все равно стрелять я не могу. — Ты что, не только руку проебал, но и мозги? — огрызнулся Бронн. — Поможешь хотя бы. Башня высилась на северной окраине Волчьего леса. Всего в нескольких шагах от двери деревья смыкались темной непроходимой стеной, и Бронн зашагал прямо в чащу. Джейме все еще колебался: — Бронн, а… Это не опасно? Бронн оглянулся на него, ухмыльнувшись: — Со мной ты в безопасности, принцесса, если что, я смогу тебя защитить. Джейме только фыркнул, хотя у него словно все внутри перевернулось. Бронн поцеловал его прошлой ночью. Он до сих пор был не вполне уверен, что ему это не приснилось. Забираться далеко, в самые дебри, им не пришлось. Бронн довольно быстро отыскал звериную тропку и показал ее Джейме, который, правда, поначалу не мог различить почти ничего, кроме деревьев и снега, но честно пытался увидеть все то, что удалось подметить Бронну. Они пошли по следу. Джейме то и дело передавал Бронну стрелы одну за другой, а сам забирал у него добычу и привязывал к веревке, которую нес на плече. Кролик, жирная куропатка, второй кролик… Джейме уже предвкушал предстоящее пиршество — наконец-то он сможет вволю отъесться мяса! Свернув на другую стежку, они наткнулись на третьего кролика, который копошился около собственной норы под огромным стволом упавшего дерева. Джейме протянул Бронну стрелу, тот выстрелил — но кролик, к счастью для него, как раз в этот момент шмыгнул прочь. Стрела зарылась в снег прямо возле норки, и зверек мгновенно скрылся в своем убежище. — Вот дерьмо, — пробормотал Бронн, выдернув стрелу. Как только он это сделал, сверху обрушилась небольшая снежная шапка, и Джейме, приглядевшись, понял: то, что он принял за поваленное дерево, — на самом деле невысокий холмик чьей-то берлоги. И сразу же воздух сотряс утробный рык глубоко внутри под землей. Бронн опасливо отступил назад. В недрах логова что-то зашевелилось. Снова послышалось приглушенное ворчание. Бронн повернулся к Джейме. — Бежим, — бросил он, пустившись наутек. Джейме помчался за ним. Они неслись во весь опор обратно по той же тропинке. Что-то позади них определенно пыталось выбраться из берлоги на белый свет. — Что это было? — выдохнул Джейме. — Какая-то срань! — крикнул в ответ Бронн. — Сюда! Он резко свернул к большому дереву с низко нависшей веткой. — Лезь вверх, — скомандовал он. Джейме поставил ногу на ветку и помедлил, не представляя себе, как ему взобраться на дерево, действуя только одной рукой, но Бронн ухватил его обеими руками за зад и почти зашвырнул на ветку повыше, тут же вскарабкавшись сам. Как раз вовремя: чудовищных размеров бурый медведь уже с шумом продирался через бурелом вдогонку за ними. — Медведи умеют лазить по деревьям? — пыхтя, спросил Джейме: он уселся на подставленное плечо Бронна, и тот пихнул его наверх, к следующей ветке. — Ага, — отдуваясь, пробубнил Бронн. — Тогда зачем мы это делаем? — воскликнул Джейме: вытянув шею, он увидел, как медведь поднялся на задние лапы и, цепляясь огромными кривыми когтями за ствол, пытается взобраться следом. — Я надеялся, что это волк, — ответил Бронн с нервным полузадушеным смешком. — Бронн, берегись! Медведь преодолел разделявшее их расстояние ужасающе быстро и вытянул лапу, намереваясь добраться до повисшего на ветке Бронна. Тот задрал ноги, чтобы оказаться вне пределов его досягаемости и не попасться в страшные когти. А затем со всей силы пнул медведя каблуком сапога прямо по носу. Зверь обиженно заворчал и некоторое время колебался, явно раздумывая, стоит ли эта задиристая добыча того, чтобы ее преследовать. Бронн воспользовался заминкой и снова подтолкнул Джейме наверх, быстро поднявшись за ним. Медведь издал еще один грозный рык и наконец сдался, спустившись по стволу дерева на землю. Джейме перекинул ногу на самую толстую ветку и уселся, покрепче вцепившись в ствол, а подтянувшийся следом Бронн устроился за его спиной, вжавшись пахом в задницу Джейме. Он не смог сдержать судорожный вздох, конечно, не укрывшийся от слуха Бронна. Тот тихонько рассмеялся и свесился вниз, придерживая Джейме за пояс, чтобы сохранять равновесие. Ему удалось разглядеть медведя, который, недовольно сопя, брел обратно к берлоге. Джейме тем временем ощутил уже знакомый жар во всем теле. Бронн поцеловал его прошлой ночью, чего он никак не ожидал, и, похоже, прекрасно понял, насколько Джейме это понравилось. Разумеется, Бронну никогда не пришло бы в голову подшутить над ним просто так, от нечего делать — верно ведь? — Лучше переждать здесь немножко, от греха, — сказал Бронн на ухо Джейме, выпрямившись. — И долго нам тут мерзнуть? — проворчал Джейме, сняв с плеча связку убитой дичи и повесив ее на ближайшей ветке. — Ну, я знаю парочку неплохих способов согреться, — отозвался Бронн непринужденно. Джейме повернул голову, пытаясь увидеть выражение его лица. И тогда губы Бронна накрыли его рот. Джейме прерывисто вздохнул. Бронн обвил его руками и притянул к себе, крепко прижав к груди. Сначала их губы были холодными, но быстро согрелись. Бронн схватил Джейме за подбородок и заставил его повернуть голову еще ближе, а затем его язык скользнул вдоль нижней губы Джейме и проник в его рот. Джейме помимо воли издал не то стон, не то всхлип. Да, этого он хотел, именно этого так ждал… Рука Бронна скользнула под его рубашку. Он носил свои обычные перчатки без пальцев, и Джейме вздрогнул, когда обнаженные подушечки пальцев пробежались по его животу. — Бронн — холодно! — вскрикнул он, попытавшись вытащить ладонь Бронна из-под рубашки и чуть не потеряв равновесие. Бронн только рассмеялся: — Хорошо, хорошо, — ответил он и покрепче обхватил Джейме свободной рукой, чтобы успокоить. — И вообще, пора идти домой. Домой.***
Они слезли с дерева и рысцой припустили обратно к башне. Медведь им больше не повстречался. Бронн как ни в чем ни бывало болтал, то и дело обращая внимание Джейме на очередной звериный след. Тот изо всех сил пытался вслушиваться в его разглагольствования. Когда они оказались в безопасности, под крышей, безжалостный Бронн не дал ему даже перевести дух и снова взялся наставлять по части всевозможных навыков выживания. Джейме, правда, меньше всего желал постигать премудрости освежевания кроликов — во всяком случае, прямо сейчас. Джейме был уверен, что его нетерпение не укрылось от Бронна — который, впрочем, не обратил на это ни малейшего внимания. Он принялся запекать в углях лучшие куски мяса, и это помогло Джейме на некоторое время отвлечься; тот знай себе облизывался, с наслаждением вдыхая божественный запах. Бронн разрезал крольчатину на ломтики, не дожидаясь его просьбы, и с нескрываемым одобрением наблюдал, как Джейме жадно уписывает еду. После ужина Бронн снова принес ворох свитков к камину, разложил их перед Джейме и устроился рядом с ним: — Продолжим? Джейме вздохнул: — Ну неужели опять, Бронн? — Да, опять. Тебе нипочем не продвинуться, если не будешь упражняться. Джейме развернул письмо и снова сощурился, пытаясь разобрать написанное. Удивительно, но теперь дело пошло куда быстрее. Он уже не вздрагивал так мучительно всякий раз, когда совершал ошибку. Его все еще доводили до белого каления каракули, через которые приходилось продираться, но ему удалось одолеть больше строчек, чем минувшим вечером. Бронн не торопил его, а лишь давал подсказки, когда Джейме, застряв на каком-нибудь месте, в отчаянии смотрел на него. Покончив с первым письмом, Джейме облегченно вздохнул и вернул пергамент Бронну. — Умница, — пробормотал тот и снова поцеловал его. На этот раз Джейме сам потянулся к нему. Он без колебаний наклонил голову, прикрыл глаза и приоткрыл рот навстречу Бронну. Тот помедлил чуть дольше, чем в прошлый раз, и наконец прильнул ближе, его губы скользнули по губам Джейме. Когда Бронн отодвинулся, Джейме вцепился в его рубашку, удерживая на месте. — Как долго ты можешь остаться? — выпалил Джейме сорвавшимся голосом, страшась услышать ответ. Бронн слегка отстранился, пристально глядя на Джейме с непонятным выражением лица: — Я не просто заскочил на огонек, Ланнистер, — медленно сказал он. Джейме моргнул, пытаясь осмыслить его слова, осознать, что он имеет в виду. Тем временем Бронн встал и, подбросив дров в камин, пересыпал немного подтаявшего снега из ведра в чайник. Джейме вспомнил, как тогда, в лесу, Бронн назвал это место «домом». Он, кажется, еще ни разу не слышал, чтобы Бронн хоть когда-нибудь произносил это слово. — Ты останешься здесь, со мной? — услышал он собственный голос, звучавший умоляюще и отчаянно. Бронн обернулся, и взгляд его был теперь довольным и таким же самоуверенным, что и всегда. — Идем в постель, идиот, — промурлыкал он и, схватив Джейме за левую руку, потащил его в дальний конец комнаты.