***
На улице пошёл дождь, словно сама погода понимала настроение Питера. Спидстер шёл, засунув руки в карманы, и даже не пытался как-то укрыться от дождя — ему было совершенно всё равно. Он злился и бормотал что-то себе под нос, иногда окидывая взглядом местность. Немного остыв, Максимофф встал под навес какого-то старого магазинчика и, оперевшись о стену ногой, скрестил руки на груди, опустил голову и ушел с головой в мысли. Через некоторое время Питер, все это время иногда быстро оглядываясь, стал замечать, что на него пристально смотрит совершенно незнакомый ему человек. И он всё никак не уходил. В итоге, когда Ртуть решил не отводить от него глаз, дожидаясь, пока тот заметит его жест. И он заметил. — Добрый день, — с улыбкой сказал он, подойдя к спидстеру. — Добрый, — с презрением и недовольством поприветствовал в ответ парень. — Вы случайно не Питер Максимофф? — незнакомец заглянул в какой-то листок. — А что? — хмыкнул серебристоволосый, думая про себя: «будто по мне не видно. Ах да, кто я, по сравнению с самим Росомахой? Ноунейм.» — Значит вы, — с ухмылкой человек осмотрел Ртуть, — Я от Профессора. — Что надо? — Да так, он хотел, чтобы ты заглянул к нему насчет какого-то дела. Но так как я нашел тебя довольно быстро, не считая того факта, что не хотел тревожить и прождал некоторое время, мы могли бы сходить погреться в бар неподалёку и переждать там дождь, заодно и выпить по рюмочке. Не хотелось бы промокнуть в конец. Я кстати тоже мутант, — он протянул руку в знак знакомства и Питер как-то напряженно, недоверчиво и без особого энтузиазма пожал её в ответ, покачав головой в знак согласия на предложение. Всё равно терять нечего, да и холодно на улице.***
Прошло около получаса с того момента, как двое парней зашли в бар. Незнакомец представился как Виктор Крид. Он много рассказывал о своей жизни, полной приключений, и Питер, не то, чтобы отстраненно, скорее нехотя отвечал на какие-то вдруг возникающие вопросы мужчины. Спидстер не был в настроении разговаривать с кем-то, но незнакомец был так любезен с ним, что не хотелось портить ему настроение своим поведением. Выпив относительно немного виски, Виктор совсем уж разболтался, сам над собой смеялся и выпаливал какие-то странные шуточки, иногда шмыгая носом. Ртуть за всё это время успел рассмотреть людей, бармена, несколько раз пробежался по меню, заказал себе мохито и понаблюдал за видом из небольшого окна: всё ещё шёл дождь, довольно сильный, даже, скорее, ливень. В неровных местах асфальта начали скапливаться лужи, а ветер сильно наклонял деревья, разбрасывая листву. Казалось, единственное, что Максимофф не рассмотрел — был сам собеседник. Еще до знакомства парень почувствовал что-то не совсем хорошее и неприятное. А может, за всё время, проведенное в Канаде, он просто отвык от толпы и новых знакомств. Не очень внимательно вслушиваясь в очередной эмоциональный рассказ уже хорошенько подвыпившего Виктора, спидстер вздрогнул, когда тот резко поднялся со своего места, и стул под ним неприятно заскрипел. — Нам пора, — коротко выдал Виктор, поправляя своё тёмно-синее пальто. — Но ведь ещё дождь идет, — с лёгким недоумением Питер указал рукой в сторону окна. — Этот дождь и не собирается заканчиваться, а я, в свою очередь, — он снова шмыгнул носом, — не собираюсь просиживать тут штаны целый день. Идём же, — он буквально вцепился в руку спидстера, сминая серебристую куртку крупными сильными пальцами, отчего парень недовольно нахмурился — он не любил, когда его трогают без разрешения, тем более так резко. — Притормози, — недовольно произнес Ртуть, наконец оторвав от себя цепкую руку и поправив свой прикид. — Извиняюсь, — с легкой улыбкой ответил Крид, — Я всегда такой. — Побочка мутации? — с ухмылкой поинтересовался Питер, и когда тот коротко и положительно кивнул, то Максимофф хотел уже было узнать что у него за мутация, но кто-то со всей силой толкнул его в сторону так, что спидстер не устоял на ногах и грохнулся на холодный мокрый асфальт. Услышав вдруг сильный удар, Максимофф моментально поднял голову и увидел, что Джеймс с силой вжимает Виктора в стену здания, из которого они только что вышли. Поднявшись, Ртуть на скорости подбежал к мужчинам и встал между ними, но Логан, с напряженным и злым лицом вновь оттолкнул Питера, чуть слабее, крикнув, чтобы тот не вмешивался. Поняв, что лезть бесполезно, спидстер лишь стал слушать: — Ещё раз подойдешь или хотя бы пальцем его тронешь — будешь иметь дело со мной. — Ой-ой, нашёлся сраный телохранитель! — с язвительной улыбкой ответил Виктор, будто совершенно не боялся Хоулетта. Зато вот Питер сейчас ужасно боялся, до такой степени, что внутри всё дрогнуло. «Вдруг его мутация сильнее? А если Джеймс не в курсе?» — Джимм! — после этих мыслей тут же вырвалось из уст Максимоффа, который вновь стал приближаться, но на этот раз медленнее, — Отпусти его. Он мож… Но было поздно. Логан со всей силы повалил Виктора на асфальт, нависнув сверху, и врезал мужчине по лицу. Максимофф сморщился, ведь он не из любителей насилия, и огляделся по сторонам, думая, что уже собралась целая толпа, дабы поглядеть на такое кровавое противостояние, но никого вокруг не оказалось, а бойня всё продолжалась. Крид резко перевернулся и оказался сверху Логана, ударив его по лицу в ответ. Но, Питер даже не знал кого за это благодарить, Джеймс оказался сильнее. Почему он не может просто выпустить свои когти, никто ведь не увидит?! — Хватит, Джеймс! —крикнул Питер, не найдя в себе больше сил наблюдать за этим кровавым зрелищем, и, подбежав, схватил за плечи Логана, пытаясь оттащить. — Вали отсюда! — грубо произнес Росомаха, подняв на ноги за шкирку мутанта, крепко сжимая его уже намокшее пальто, — И чтобы глаза мои тебя не видели. Отпустив мужчину, Логан резко схватил Питера за волосы, чтобы мальчишка уж наверняка не выкрутился, и потащил в машину. — Ты чего к нему прицепился?! Сдерживай свои эмоции, пожалуйста! — нервно проговаривал Ртуть, непроизвольно жестикулируя руками, пока они ехали в сторону дома, — Ты как ненормальный! — Это ты ненормальный! Ты знаешь вообще кто это? Или тебя мамочка не учила, что с незнакомцами нельзя никуда ходить? — Обычный мутант. Росомаха посмеялся, но как-то не очень довольно, а затем бросил на Питера быстрый, но серьезный взгляд. — Это мой брат. Тот ещё подонок. Он состоит далеко не в самом хорошем братстве и с ним категорически нельзя связываться, особенно тебе. — Почему это особенно? — недовольно спросил серебристоволосый, стараясь не смотреть на Логана, а остальное его будто совершенно не интересовало. — Потому что ты против него как букашка с лягушкой — шустрый, но если поймает, то не отвертишься. — Я не такой слабый, — продолжал недовольничать Максимофф. — Я же вижу, Питер, — на выдохе, стараясь успокоить свою злость говорил мужчина. Через минуты две в голове Росомахи назрел один интересующий его вопрос: — Что вы делали в баре? — А что, по-твоему, делают в баре? — съязвил спидстер, уставившись на Хоулетта, — Сам догадаешься или мне помочь? Создавалось впечатление, что Ртуть специально хотел позлить Росомаху, будто мстил ему за собственную боль, причиненную сегодня рано утром. В ответ было молчание, и Питера вдруг осенило: — Ах вот оно что… — серебристоволосый покачал головой, прокручивая в голове злое выражение лица и поведение Росомахи, когда тот увидел Максимоффа с Виктором, — Ревнуем, значит. — Я такого не говорил. — А тут и говорить ничего не надо. Я же вижу, Джеймс! — передразнил Росомаху Ртуть его же словами. Всю оставшуюся дорогу они провели в тишине, даже не переглядываясь. Когда машина наконец остановилась, Питер тут же выскочил из неё и с недовольным выражением лица и со скрещенными на груди руками направился к двери дома. Джеймсу показалось странным, что Максимофф не использовал свою мутацию сейчас, но через время Хоулетт пришел к выводу, что спидстер, вероятно, ждал, что Росомаха ещё что-то скажет, чего не произошло. Дождь всё шел, но уже не так сильно, поэтому сереброволосый мог наконец насладиться видом вокруг, а не белой стеной из капель. С каждым днем ему казалось, что он начинает понимать почему Джеймс предпочел такой образ жизни: тут тебе и свежий воздух, ветер, приносящий с собой разные приятные ароматы, шелест густого леса и запах свежескошенной травы. Тишина. Мир. Покой. Время здесь длилось бесконечно, не заставляя о чем-то беспокоиться, торопиться или чего-то ждать. Как себе сам признался Максимофф, ему даже легче стало от снятия груза этих вечных, мучительных ожиданий и отсутствия медлительности окружающих. Подойдя к распахнутой двери, которую оставили открытой, чтобы проветрить дом, парень облокотился о дверцу спиной и рассматривал всё вокруг, держа в руке кружку с тёплым чаем. От ветра плед, накинутый на плечи спидстера, слегка развивался, отчего чувствовалась незабываемая легкость. Переведя свое внимание на Джеймса, который собирал в мешок дрова, взгляд Питера резко изменился на более заинтересованный, а тёмные глаза будто поглощали каждую деталь мужчины, одетого в уже промокшую насквозь рубашку. — Простудится же, — вздохнул Ртуть, но тут же усомнился в своем поспешном выводе, вспоминая кто такой Росомаха и с чем его едят. Но сейчас он для него был просто Джеймс. Просто Джимм. Джимми.***
Хоулетт, вернувшись в дом, принялся разжигать камин, мельком поглядывая на то, как ёжится от холода Ртуть и как всегда бормочет что-то себе под нос, расхаживая по гостиной. — Тебя, кстати, это тоже касается — не приближайся к моему брату, — решил прервать напрягающую тишину мужчина, после чего подошел к Питеру, остановив его нервную ходьбу туда-сюда, положив руку на его плечо. Серебристоволосый поднял тёмные глаза, изогнув брови в недоумении, но молчать не стал: — Мне теперь джинсы новые стирать. Надеюсь, ты их не порвал, когда нечаянно решил отправить меня в поездку по асфальту. И вообще, переоденься уже, кто в мокром ходит?! Джеймс ухмыльнулся от выданного Ртутью словосочетания по поводу асфальта, хоть и в самой ситуации было мало чего забавного. — Ну ничего, тебе это труда не составит. И переоденься во что-нибудь более теплое, а то заболеешь, уже дрожишь, как осиновый листочек. — У кого-то случился приступ заботы? — отрезал Максимофф, тут же исчезнув. Выдохнув, парень зашел в комнату, включил светильник, стоящий на тумбочке цвета молочного шоколада, и стал рыться в шкафу в поисках свитера или кофты. Волосы всё ещё были мокрыми и неприятно липли к бледному лицу, что мешало выискивать источник тепла. Хоулетт зашёл в спальню Максимоффа и, вновь подойдя к парню, вытащил из серебристых волос засохший листочек; как никак, зима близилась. Спидстер, оглядев Логана, который всё ещё был весь мокрый, закатил глаза и на выдохе спокойным голосом произнес: — Сам бы тоже переоделся. Хоулетт на это ничего не ответил, лишь смотрел в одну точку, явно задумавшись. Первыми в голову полезли мысли об ужасном утре и о том, как он обидел спидстера. Потом как-то неожиданно в голову врезалось воспоминание об их первом дне приезда. Вскоре Джеймс произнес: — Можно задать тебе вопрос, Питер? — Задавай, — надев кофту, бодро отозвался сереброволосый. — Ты хоть когда-нибудь целовался с парнями? — решил поинтересоваться Логан, вспоминая тот неуверенный поцелуй парнишки. — Конечно, — прыснул Максимофф с широкой улыбкой, — С тобой. — Я про других, — спокойно уточнил Хоулетт, следя за действиями спидстера и опираясь о деревянный комод, стоящий недалеко от двери. — Я не… Я… — резко стал запинаться Максимофф, в очередной раз начиная краснеть. Как же он не любил эту свою особенность, что сразу его выдавала… Немного потупив взгляд, Питер и вовсе бросил это дело — отвечать, — А ты? — Нет, — кратко ответил Хоулетт, сжимая и разжимая зачем-то руку, видимо, отвлекаясь от создавшегося дискомфорта, вселявшего лёгкое смущение, — Можно задать тебе личный вопрос? — Вот переклинило же тебя на вопросы, — Ртуть обернулся к Логану со слегка недовольным и непонятным видом, убирая с лица мокрые пряди волос, но ему чертовски нравилось, что Джеймс им наконец-то начал интересоваться. Казалось, парень уже забыл про все обиды, — Допустим можно. — У тебя был когда-нибудь секс? После этих слов у Питера ком в горле встал, сердце неожиданно ёкнуло, а мозг уже агрессивно нажимал на кнопку тушения пожара, потому что лицо серебристоволосого сейчас просто сгорит от стыда и неловкости. И как Джеймс смог догадаться? А он ведь точно знает ответ на этот вопрос и всё равно его задает! Ах, ну да… Точно. Живучий слишком потому что, вот и догадался. — А тебе есть разница? — А ты вроде сказал «допустим можно», — с твёрдостью в голосе ответил Хоулетт, цитируя слова Питера, — Я предупреждал, что вопрос личного характера. Но твоё право — не отвечать. Он ушёл, прикрыв дверь.***
Погода сегодня решила не оставить ни единого клочка сухой земли — в городе лил дождь, умиротворенно постукивая о стёкла домов. Школа Профессора Икс вновь начала свою работу, и всё внутри наконец-то соответствовало внешнему виду большого здания. Чистота до блеска, свежесть и, главное, дети, которые наконец нашли свой дом и могут открыться миру и себе — что могло быть лучше? Эрик вам скажет: — Нужно узнать точный мотив Азазеля и успеть остановить его до того, как это взбредёт ему в голову. — Если уже не поздно, — ответил Хэнк, увлеченно поедая макароны. — Тогда чего бы он столько лет медлил? — раздумывал Леншерр, вертя вилку в воздухе и иногда поглядывая на старого друга. Чарльз был подозрительно молчалив сегодня. Скорее всего, переутомился за эти несколько дней усердной работы. Тут на кухню зашла мисс Грей с зелёным пластиковым стаканчиком в руке. Проходя мимо сидящих за столом учителей, Джин быстро осмотрела их и робко отвела взгляд, после чего стала наливать воду из кувшина. Чарльз и Хэнк молча переглянулись, будто бы Маккой говорил ему: «Это твой шанс.» Выдохнув, Профессор взглянул на Джин и попросил рыжеволосую девушку подойти в его кабинет через пять минут, если та не занята. Грей согласилась, но её ярко-голубые глаза были какими-то чересчур испуганными в тот момент. Хэнк одарил девушку с огненными волосами ободряющей улыбкой и кивнул в сторону Чарльза, покидающего кухню. — Ну и зачем? — раздался слегка недовольный голос после того, как Джин покинула помещение. — Что? — недоумевал Зверь. — У нас вообще-то есть куда более важные дела, чем какая-то неуравновешенная девушка, а ты отправил Чарльза с ней время тратить. — Он ни слова не проронил за сегодняшний день, так что вряд ли бы мы сегодня хоть что-то решили. И мне пора, — Хэнк поднялся из-за стола и собирался уйти, но Эрик успел его окликнуть. — Росомаха не объявлялся? Хэнк лишь отрицательно покачал головой. — А что насчет того бегуна? — Ты о Питере? — Если его так зовут. Он на нашей стороне? — А он разве когда-то был на другой? — непринужденно пожал плечами Маккой и направился к выходу. — Надо будет обсудить с ним… Обговорить сотрудничество, — вслух, но тихо решил Леншерр, доедая свой ужин, — Или же бросить всё это дело и скрыться где-нибудь в глуши?***
Во время ужина за столом не было сказано ни единого слова, что было совсем не похоже на обычно болтливого Питера. Джеймс же снова сидел и ел с каменным лицом, будто он ни о чем таком интимном и не спрашивал. Максимофф бесился от его пофигизма и чувствовал себя странно — в нём блуждало необъяснимое ощущение, которое он чувствовал всем своим нутром, будто он хотел своим видом показать Росомахе, что обижен за его слова, но в это же время мозг спидстера противоречил ощущениям, обуславливая тем, что Питер достал Логана до ужаса и уже правда пора прекратить выкобениваться. Но разве так поступил бы Ртуть? Пф, ага, щас. — На что ты опять дуешься? — карие глаза Джеймса уставились на Максимоффа после того, как тот закатил глаза и недовольно выдохнул. — Ты уже забыл о том разговоре, да? Ясно. Неудивительно, это же ты. Тебе на всех… — но Ртуть решил не договаривать, так как неожиданно в его душу постучалась правда за ручку с совестью, сообщая о том, что Росомаха не раз уже заботился о нем. Приподняв в лёгком удивлении густые тёмные брови, Хоулетт продолжил есть, проклиная в уме Питера за его перепады настроения. — Что я вообще тут забыл? Почему я снова здесь? Видеть тебя хочу меньше всего, — спидстер резко поднялся из-за стола и направился в сторону двери, прокручивая в голове слова Росомахи, сказанные этим утром. — Питер, я знаю, что ты вряд ли мне поверишь, но я раньше никогда ничего из сказанного тобою к тебе не чувствовал, — Хоулетт не смотрел на Ртуть, но и не ел, — Так что никто тебя не использовал, можешь с чистой душой валить на все четыре стороны, — он указал вилкой в сторону двери и продолжил есть. Услышав это, Питер встал, как вкопанный. В его душе было полное смятение. Он не понимал себя — кто он и что он чувствует? И не послышалось ли ему в признании Логана слово «раньше»? — «Да чего ты, чёрт возьми, хочешь, долбанный ублюдок?» — отозвался в голове голос Питера, обращавшийся к самому себе, — «Вся твоя жизнь была простым и пустым существованием, ты ничего не добился, тебе на всё насрать: на собственную мать, на людей, у которых ты что-то воровал, а им за это приходилось платить только потому, что тебе лень было подрабатывать где-то. Ты и впрямь как твой папочка — такой же эгоист. Чего же ты хочешь, Питер? Разберись в себе наконец и перестань всем вокруг выносить мозги своим детским безалаберным поведением. От этого тошно даже тебе самому, и ты это прекрасно знаешь. Так чего ты, мать твою, хочешь?!» — Прости меня, Джимм, — Ртуть нервно прикусил нижнюю губу, а затем развернулся лицом к Росомахе, — Я во всем ищу подвохи, потому что вся моя жизнь — сплошной подвох, ещё и это совпадение с крышей. Я думал, что лишь бешу тебя и мешаю, навязался тут, ничего не дав взамен, отчего всё время раздражался, но не мог с этим ничего поделать. Ты прав, я самый настоящий тупой баран, — он горько ухмыльнулся, виновато уставившись в пол, — Ещё и эти поцелуи и наше поведение на меня влияют: то ведём себя, будто их и не было, будто ничего этого не было, то ты мне задаешь вопросы личностного характера. Питер, за всю свою речь, медленно приближался и в итоге дошёл до самого стола. Хоулетт поднялся и, заглянув в тёмные глаза серебристоволосого, произнес: — Поверь, не ты один виноват во всех бедах, хоть и та ещё заноза в заднице. Просто я не подумал, как моя переменчивость может сказаться на тебе. — Неплохо и сказалось, — как-то сама вылетела из уст Максимоффа эта фраза, после чего он тут же прикусил язык. Логан на секунду вопросительно взглянул на Ртуть, и спидстер, поморгав, прикусил уже губу. Нервы были явно ни к чёрту. Росомаха, сделав глубокий вдох и выдох, подошёл чуть ближе, не отводя глаз от лица сереброволосого. Максимофф будто ощущал на себе этот взгляд, поэтому всё же осмелился ответить на него, лишь бы не чувствовать это давление, и глаза его в свете камина засверкали. Парень медленно сглотнул слюну и перевёл свой волнующий взгляд на губы Джеймса. — И я кажется просил не называть меня «Джимм» уже раз сто, — вдруг произнёс Хоулетт, отчего на лице спидстера появилась ямочка. — Тогда буду звать тебя Джимми, — с лёгким смешком ответил парень. Логан отреагировал предсказуемо — закатил глаза и покачал головой, но его движения остановили гладкие руки, коснувшиеся лица Джеймса. Питер поцеловал Хоулетта, прикрыв глаза и слыша, как предательски колотилось собственное сердце в волнующем ожидании ответных действий. Получив наконец положительный ответ на свой поступок, Максимофф почувствовал внутри какое-то неожиданное влечение и уверенность, что обхватил руками шею Росомахи, а тот прижался к нему, вместе с этим прижав Питера к столу. Робкий поцелуй закончился, когда его накрыл уже следующий, более уверенный поцелуй, инициатором которого был уже Хоулетт, что Максимофф даже на секунду открыл глаза, чтобы убедиться не дал ли волю эмоциям Джеймс? Но тот был совершенно спокоен. Спустя мгновение сильные руки уже подняли и посадили спидстера на стол, но в голову серебристоволосому вновь ударили ясность и свежесть, принеся с собой запашок реальности, и Питер торопливо оперся руками о широкую грудь Хоулетта. Губы слегка подрагивали, а сердце собиралось выпрыгнуть наружу, пока парень пытался набраться духу. Джеймс терпеливо и в совершенном своём спокойствии ждал, хотя, вероятно, он уже заранее знал слова спидстера. Максимофф размял шею и решил говорить то, о чем думает: — Я не понимаю что я должен сказать и сделать и что я чувствую, потому что у меня никогда такого не было, — «Это ведь, я надеюсь, не было сейчас похоже на откровенное признание? Хотя к чёрту и это!» — Отвечаю на твой вопрос: нет, у меня ещё не было… — почти шёпотом произнёс Питер последние слова, решив больше не утаивать это от мужчины, после чего тут же прочистил горло, явно недовольный услышанным, а руками сжимал край стола. Это было так странно: он, весь из себя всегда такой смелый и наглый, находится сейчас рядом с мутантом, которому туча лет, и при этом чувствует себя как мальчик, которого выставили на посмешище на всю группу детского сада. Никто бы не поверил, что Максимофф может быть таким стеснительным, но вот он уже стал краснеть даже от собственных слов. — Так вот чего ты такой нервный, — усмехнулся Росомаха, — у кого-то недотрах. — Да иди ты в задницу со своими подколами, Логан! — Ртуть толкнул мужчину в грудь, недовольно фыркнув, но в глубине души прекрасно понимал, что тот говорит абсолютную правду. Хоулетт лишь провел рукой по голове сереброволосого в знак поддержки, чтобы успокоить шебутного парня. Мужчина, как он и сам сейчас понял, совершенно не привык к таким нежностям и вообще к каким-либо теплым чувствам, но этот сорванец сумел в душу запасть, поэтому одновременно хотелось и дать ему подзатыльник, и в это же время хорошенько… — У всех был первый раз, не парься так, — спокойно сказал Хоулетт, прервав свои мысли с нотками пошлости, но более ничего предпринимать не стал, находясь в ожидании действий Ртути, — Главное, чтобы ты сам был готов. Питер же, в свою очередь, не стал заниматься драмой в духе: «Какой ужас, какой позор, это конец, что теперь?!», а лишь сделал глубокий вдох. Он же доверяет Джеймсу? Доверяет, пусть и не на все сто из-за его мутации. Хочет ли он это именно с ним? Определённо. Он давно хотел. Прокрутив ещё раз в голове недавние слова мужчины, Максимофф решил в знак подтверждения того, что готов, поцеловать Джеймса. Выпрямив спину и нервно сглотнув, он так и поступил, но поцелуй этот продлился недолго. От бешеных мыслей о том, что же случится дальше и как всё пойдет спидстера оторвали быстрые и совершенно неожиданные действия: Росомаха взял за руку парня и потащил его в сторону спальни Питера. Как только дверь в комнату за ними закрылась, Хоулетт толкнул, предварительно рассчитав силы, Ртуть на кровать, включив маленький свет. Темные глаза мужчины пробежались по Максимоффу, и по телу Логана тут же прошелся небольшой разряд возбуждения, что крайне удивило его самого. Неужели он способен так быстро возбудиться, просто смотря на одетого парня, лежащего перед ним? Никогда такого не было. Даже с девушками. Джеймс подошел ближе, упираясь ногами о край постели. Спидстер лежал на спине, оперевшись локтями о кровать и слегка разведя ноги, и по его глазам можно было сразу понять, что он не ожидал того, что его так резко толкнут в сторону. Ох уж эти новички. Сереброволосый съежился в смущении от такого непривычного и оценивающего взгляда в его сторону. Логан стянул с Питера джинсы, кинув их в сторону, сомкнул ноги Максимоффа и залез коленями на постель так, чтобы парень оказался ровно посередине. Ртуть приподнялся на руках, но Джеймс повалил его обратно. — Не ерзай, — отрезал мужчина и, стянув с парнишки кофту, прильнул к нему, проводя руками по телу: такое нежное, хрупкое, совсем молоденькое. Вдохнув аромат спидстера, внутри Логана будто все дрогнуло — слишком приятный и запоминающийся оказался запах. Не прошло и двух минут, как Питер почувствовал тяжелую руку между ног, отчего он вздрогнул и приоткрыл рот. Избавившись наконец от лишней одежды и подготовив парня, Джеймс сказал Максимоффу, чтобы тот говорил, если будет больно. Но это не успокоило волновавшегося сереброволосого. Он понимал, что сейчас ему будет несладко. Поворачиваясь спиной к Логану, ощущая его руки на бедрах и чувствуя прилив тепла внизу — всё это не мешало куче мыслей разрывать голову Питера: — «Может отказаться? Вдруг я ему не понравлюсь или облажаюсь?» Мысли прервались, когда парня пронзила боль. Он дернулся вперед и через плечо попытался разглядеть мужчину. — Расслабься, Питер. Это всё, что от тебя сейчас требуется. Спидстер кивнул головой, зажмурил глаза и поджал губы, ожидая болезненные ощущения. Так продолжалось не очень долго, да и Хоулетт был аккуратен, но для Максимоффа это всё казалось вечностью. Его глаза резко расширились, и с губ слетел первый негромкий стон удовольствия, когда он наконец почувствовал всего Логана в себе, после чего тут же постарался начать привыкать, но несколько непроизвольных слез от боли предательски скатывались по щекам. Джеймс рассматривал Питера, водя рукой по его прохладной спине. Ему казалось, что он словно изящная статуя. Таких тел он ещё в своей жизни не видел. Ощутив, как внутри Максимоффа все сжимается, мужчина резко выдохнул, стараясь сдержать эмоции, что удавалось с трудом, так как чем быстрее Питер привыкал, тем больше Логан наращивал темп, и вот парень уже хватается за подушку и постанывает от его действий. Джеймс, несмотря на всю свою заботу, сохранял бдительность, лишь бы не сделать очень больно парню. Этого он хотел меньше всего. Но, черт бы его побрал, зачем же так соблазнительно стонать, если ещё не до конца привык? Он сам нарывается. Хоулетт стал ускоряться, что заставило Питера получать боль вперемешку с приятными ощущениями. Сжав в руках подушку от напряжения, Максимофф опустил голову, что не осталось без внимания мужчины: тот схватил спидстера за волосы и потянул на себя, ощущая внутри пробуждающийся огонь. Росомаха наращивал темп, понимая, что его бдительность начинает пошатываться, но он старался концентрироваться на Питере, который постанывал и морщился. Эффект был обратным — Логан лишь еще больше возбудился. Отпустив волосы Максимоффа и взявшись за напряжённый член парня, мужчина стал нарочно медленно двигать рукой, немного сбавив темп. Спидстер издал уже более громкий стон и начал просить Джеймса ускориться, но тот попросту игнорировал все слова. — Ты издеваешься? — недовольно простонав, Ртуть обернулся назад, но не мог ничего разглядеть из-за налипших от пота на лицо волос, — Джимми, прошу тебя! Я не выдержу… — И не надо, — на лице мужчины появилась хитрая ухмылка, — Давай, Питер. От этих неожиданных, но каких-то сумасшедше приятных слов дрогнуло сердце, и Максимофф закусил губу. Через секунду всё его тело содрогалось от оргазма, а голову затуманили только что настигнувшие яркие ощущения. Парень закрыл глаза, тяжело дыша и ощущая жар на щеках. Он уже было хотел опуститься и распластаться звездочкой, но сильные руки притянули его к разгоряченному телу. — У меня нет сил, Джимми, — слабым голосом осведомил Хоулетта Ртуть, кажется, не понимая, что играет в нечестную игру. Росомаха лишь в очередной раз убедился в наглости парня. Джеймс резко прижал сереброволосого к кровати, придавливая сверху тяжелым телом. — Я уже дал тебе время передохнуть, хотя ты толком ничего не делал. Сейчас ты играешь по моим правилам, — он резко вошел в парня и начал быстро двигаться, вдалбливая Питера в постель, отчего тот устало стонал, с каждым разом всё громче и громче, то от боли, то от удовольствия. Хоулетт прикрыл рот Максимоффа рукой, так как был совершенно не привыкший к таким громким стонам, а парень с силой сжимал подушку, чувствуя, будто его разрывают, но и это перемешивалось с приятным чувством наполненности.***
Дым от сигар заставил Питера покашлять, окончательно оторвав от мира снов. Приподнявшись, он увидел Логана, лежащего рядом, с сигарой в руке. Мужчина смотрел телевизор, иногда попивая виски. — Сколько я...? — спидстер одарил Джеймса сонным взглядом. — Всего час, — коротко ответил Хоулетт, взглянув на Максимоффа. Ртуть провел рукой по растрепанным волосам, затем обратил внимание на то, что они оба под одним одеялом и без одежды. Питер дернулся, смущенно отстраняясь. — «Что, проснулся?» — так и хотел сказать Джеймс, но решил промолчать, вновь уставившись в телик с довольным выражением лица У Ртути были вопросы, были предположения, вновь куча мыслей заполнили его голову, но сейчас он очень не хотел это всё выяснять. Поднявшись с постели, сереброволосый натянул трусы, поднялся, морщась и шипя от боли, на что Логан незаметно ухмыльнулся со всей своей удовлетворенностью, и поплелся делать себе чай, чтобы побыстрее прийти в себя.