Огненная лиса

Сколько я себя помню, я всегда была одинока. Меня жутко смущали все люди, они заставляли меня краснеть и отводить взгляд. Меня зовут Наруко Намикадзе, я дочь четвертого Хокаге Минато Намикадзе и Кровавой Хабанеро Кушины Узумаки. В памяти у меня сохранились взрослые, со взглядом умиления говорящие, какая я стесняшка. Но время шло, взамен милого взгляда пришло презрение и разочарование, а речи были лишь о том, какая я боязливая неумеха… *** Я в ужасе вскочила с кровати. Чувствую, как холодный пот струится с моего тела, я не в силах пошевелиться, а перед глазами стоит гигантский лис с девятью хвостами, что разрушает мою деревню. Вдох… выдох… Что это было только что? Что за сон? Моё тело знобит, тяжело дышать… Что это за лис? Немного успокоившись, я перевожу взгляд на часы. 6:30… Странно, обычно я так рано никогда не просыпаюсь, а в академию идти только к девяти… Вдруг перед глазами снова возникает этот лис. Меня пробивает крупная дрожь, хочется плакать и кричать, но слёзы не идут, а крик застревает в горле. Хватаю первую попавшуюся игрушку и тяну к себе, обнимая. Дрожь постепенно утихает, а зрение становиться более чётким. Когда я уже смогла ровно дышать, я опускаю ноги на ковёр, всё также обнимая игрушку. Глубоко вздыхаю и направляюсь к окну. Шторы плотно задёрнуты, не люблю я солнечный свет. Но почему-то сейчас у меня большое желание увидеть солнце и живую Коноху. Одним резким движением распахиваю шторы. В глаза бросается яркий свет, временно ослепляя меня, но я не отворачиваю взгляда. Глаза постепенно привыкают к солнечному свету, и я могу увидеть целую деревню за окном, невредимые лица Хокаге и раннее солнце, которое только поднялось из-за горизонта. Облегченно вздохнув, я отвернулась от окна. Просто сон… просто сон… Ноги сами меня понесли в ванную. Встав на холодный кафель босиком, я невольно вздрогнула. Но я не обратила на это внимания, в голове было всего два слова «Просто сон». Легко сбрасывая с себя ночнушку и вступаю в душевую кабину. Не задумываясь, включаю ледяную воду. Подпрыгиваю от воды, но позже начинаю привыкать. Зато окончательно проснулась. Помывшись, выхожу, тщательно вытираюсь и одеваюсь. Подхожу к зеркалу, а на меня смотрит шестилетняя девочка с блондинистыми густыми волосами и голубыми глазами, в чёрных шортах и серой футболке, слабого телосложения. Как будто если дотронешься — рассыпиться. Взяв расчёску, я привычно завязываю два хвостика. Печально глянув в своё отражение, я, тяжело вздохнув, отвернулась. Вот не нравлюсь я себе. Слишком слабая, слишком маленькая, слишком боязливая… Но я ничего не делаю, для того чтобы это изменить… С печальными думами я выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице на первый этаж. В нос резко ударил запах еды. Мама уже проснулась. Я вхожу на кухню, и моему взору является довольно уютная кухня, совмещённая со столовой. А возле плиты крутиться в фартуке довольно красивая девушка с длинными красными волосами, завязанными в высокий хвост, и бирюзовыми глазами. И не поверишь, что она перенесла роды три раза, ведь её фигура до сих пор довольно подтянутая. Но почему-то стоит мне на неё взглянуть, как перед глазами встаёт тот лис. Я замираю, вздрагивая. — Доброе утро, что-то ты сегодня рано прос… — она замирает, увидев в каком я состоянии, — Что случилось?! Я как будто оживаю и еле-ели выдавливаю из себя: — Н-ничего… Почему-то я не хочу говорить маме про сон. Обычно, я с ней всем делюсь, но сейчас, я не хочу, чтобы ещё кто-то знал про девятихвостого демона. Я сажусь за стол, замечая, что мама за мной следить неотрывно. — Что сегодня на завтрак? — Пытаюсь перевести тему, отвлечь от своего странного поведения. — Каша, — с милейшей улыбкой отвечает она. — Ну мам! — взвываю я, при этом кладу голову на стол. Весь мой вид говорит о беспомощности и недовольстве. — Никаких «Ну мам», — строго говорит она, от неё начинает чувствоваться страшная аура, при которой я невольно вздрагиваю. «Использовать КИ при общении с детьми, ну не демон ли?» — мысленно вздыхаю я. Я слышу шаги и оборачиваюсь, с лестницы спускается человек приятной наружности: сияющие блондинистые волосы, умные голубые глаза, крепкое телосложение. Это четвёртый хокаге — мой отец… — Доброе утро, — он подходит к маме и целует её в щёчку, — Уже проснулась, солнце, — он треплет меня по волосам, на что я только морщусь. Он прекрасно знает, как я не люблю солнце, особенно как оно прожигает мои глаза, но ему это не мешает меня так звать. Из всей семьи только я унаследовала приметы его внешности, остальные больше похожи на маму. Только у меня золотые волосы и глаза чистого неба. Ещё, правда, у сестры глаза похожие, но они больше серебряные, чем голубые. — Доброе, — мой голос звучит немного недовольно. Бросаю взгляд на часы, уже 7:30… То есть, я почти час убила на подъём и ванную. Рекорд… Отец садится напротив меня. Передо мной мама ставит тарелку с кашей, а перед отцом - тарелку с картошкой с курицей. Кажется, я сейчас осознала всю вселенскую несправедливость. Бросаю взгляд на картошку, потом на мою кашу, на отца, на мать… — Эй… — это всё, что я могу только сказать на эту ситуацию. Они оба только хихикают. Я надуваюсь и отодвигаю от себя кашу. Облокотившись на спинку стула, я начинаю прожигать взглядом родителей. До начала они сопротивляются, но потом всё-таки мама набирает мне картошки с курицей. — И это великие шиноби?! Да даже ребёнок может вами манипулировать! — слышу я рычащий громкий бас. Я крупно вздрагиваю от незнакомого голоса, вилка выпадает из рук, а сердце начинает бешено биться… — Наруко! Что случилось?! — слышу как в тумане вскрики родителей. — Кто?.. Кто это говорил? — еле выдавливаю я из себя. — Что говорил? Мой взгляд наконец-то фокусируется, и перед глазами я вижу испуганных и недоумевавших родителей. — Н-ничего, — опять выдавливаю из себя слова. На душе погано… Что это был за голос? Почему его не услышали родители? Он же был таким громким… Дрожащими руками я поднимаю вилку и начинаю есть, но еда кажется безвкусной, как вата. Еле-еле всё проглатываю, как вдруг чувствую, как на моё плечо ложиться рука. Вздрагивая, я поднимаю взгляд и вижу парня, который выглядит чуть старше меня. Красные волосы, бирюзовые глаза и умный взгляд, что достался от отца. — Что такое, сестрёнка? Ты не заметила, как я подошёл, а ведь я не на носочках шёл, да и ещё громко поздоровался, — хмурясь, сказал Акира — мой старший брат. — Ничего такого, — я невольно улыбнулась. Может он сейчас и хмуриться, но в его взгляде читается забота, от которой у меня внутри всё расцвело. — Точно? — он забавно растянул слово, будто сомневался. — Точно! — отвечаю ему в тон. На его лице возникает улыбка, и он садится рядом со мной. Перед ним ставят тарелку с кашей. Он, как и я, смотрит на мои с отцом тарелки и хмурится. Но, видимо, маме это надоело. Волна убийственной КИ, и тарелка брата уже пуста, а я еле-еле сдерживаю смешок. Доев своё блюдо, я откидываюсь на стуле. Моими мыслями заняты лишь лис и этот странный голос. Они как-то связаны? Или нет? Со второго этажа спустилась последний член семейства. Длинные красные волосы, подтянутая и хорошая фигура с небольшой грудью, серебряные глаза. Моя старшая сестра — Амая… Она бросает на меня злые взгляды, под ними я невольно ежусь, опускаю взгляд вниз, чувствуя себя как рыба на суше. Я не помню, когда началась наша вражда, но длится она до сих пор. А хорошие воспоминания с ней почти отсутствуют… Села она рядом с отцом, мигом проглотила кашу. Бросив на меня ещё парочку взглядов, она сказав, что ей надо идти, ушла. Я обречённо вздохнула, расслабившись. Амае 11 лет, но она уже генин. Сестра пропустила последний год в академии, закончив её раньше, и многие считают ее гением. Акира тоже не промах. Ему 8, хоть он до сих пор в академии, но он лучший в своей параллели, и тоже считается гением. Вот такими должны быть дети Хокаге, не то что я. Я с детства всего стесняюсь и боюсь, сейчас немного лучше обстоят дела, чем раньше, но многие страхи я не могу побороть до сих пор. В знаниях я не очень плоха, но в практике полный промах… — Наруко, Акира, вам разве не пора? — послышался голос матери, что вывел меня из раздумий. Бросив взгляд на часы, я вскочила. Было уже почти девять. Брат схватил меня за руку и повёл к выходу, со словами об опоздании. Быстро обувшись, мы попрощались с родителями и выскочили на улицу. Солнце, что совсем недавно было у горизонта, уверенно поднималось всё выше и выше, прожигая мои глаза. Коноха уже проснулась, мы пробегали мимо лавочек, что давно открылись, люди уже спешат куда-то по работе, а мы спешим в академию. Ненавижу это место… Мне попался класс, где много клановых детей, а половину таких зазнавшиеся и заносчивые. Взять же того же Учиху! Морда кирпич и взгляд «Вы никто», а главное, за ним девушки постоянно бегают! Что они в нём нашли? Мы бежали уже по привычной дороге в академию, когда мы дошли, нам пришлось разделиться в коридоре, ведь у нас разные аудитории. Попрощавшись с ним, я осторожно открыла дверь. Всё было, как всегда, парни над чем-то смеются, девушки крутятся возле Учихи, а крики «Саске-кун!» были слышны ещё за дверью. На меня все как обычно бросили взгляд. Ребята зашептались. До меня долетали лишь отдельные слова: «Трусиха», «Неумеха»,«Дочь Хокаге». Я, стараясь не обращать внимание на эти перешёптывания, подошла и села на своё место. Последняя парта у окна. Мне нравилось тут сидеть. Во-первых, я одна, во-вторых, прекрасный вид, который даже солнце не может испортить. Позже зашёл Ирука-сенсей, все расселись по местам и начался урок. Он рассказывал так скучно и нудно, что до меня не долетали слова, превращаясь в бессмысленные звуки. Вот и раскрылся минус раннего подъёма, потом весь день хочется спать. Если прилягу ненадолго, ничего же не случиться? Я сама не заметила, как голова легла на руки, а глаза закрылись… *** Я резко вскакиваю, расплёскивая воду. Стоп! Воду?! Вокруг меня была довольно мутная вода, глубиной примерно до голени. Я встаю, замечая, что ни капельки не промокла. Оглядываюсь, я нахожусь в каком-то коридоре, стены мутные, непонятного цвета, а на них есть парочка труб. Меня всё это пугает, пробирает крупная дрожь. Где я? Я же только что была в классе! Вдох — выдох… Вдох — выдох… Я простояла на месте минут пять, но нечего так и не изменилось, и я решила идти вперёд. Да, можно остаться на месте и подождать пока меня кто-то найдёт, но найдёт ли? Надо найти выход самой… Я шла вперёд, замечая, что по этой воде совсем не трудно идти, да и течения тут никакого нет. В конце коридора я увидела свет. Там выход? Я побежала вперёд в надежде на спасение. В итоге я выбежала в какой-то гигантский зал. Впереди не было стен, ни проходов, только вода. Оглянувшись назад, я увидела, что коридор за мной исчез. На его месте не было ни стен, ни чего такого, просто пустота. Я пошла вперёд в эту пустоту по этой странной воде. Вдруг передо мной возникли два гигантских красных глаза с вертикальным зрачком. Я в ужасе отскочила назад, и, споткнувшись об собственную ногу, я упала. В пустоте возник огромный силуэт, который начал потихоньку обрисовываться, становясь все четче и четче. К красным глазам прибавился злобный оскал, нос и уши. Потом туловище с четырьмя лапами... И гигантский пушистый хвост. Осознание поглотило меня, передо мной стоял тот самый лис из моего сна, единственное отличие было в том, что у него был всего один хвост. Я крупно задрожала, но всё-таки смогла выдавить из себя эти слова: — К-кто? Кто ты? — мой голос был потерянным и дрожащим. — Я твой лис хранитель, — тот самый голос, что я услышала сегодня, — Тебе на вид лет шесть. Такая мелочь, а мало того, что смогла меня сегодня услышать, так и ко мне попала. Он говорил насмешливым, полупрезрительным тоном. — Где я? — поборов страх, спросила я. — О, что за тупой мне хранитель попался, — он наигранно вздохнул, меня это немного подбодрило, ведь братик тоже иногда так делал, — Ты в своём подсознании. — Понятно почему тут так темно, — усмехнулась я, страх постепенно уходил. — Любишь темноту? — спросил он, ложась на воду, под которую он не проваливался. Лис положил голову на лапы, всем своим видом показывая, что ему скучно и он устал. — Нет, не люблю солнце, — я уже совсем успокоилась и села в воду. Хорошо, что она меня не мочила. — Значит это из-за этого тут так мрачно… Прошу, полюби, пожалуйста, солнце, пляж и небо, — недовольно бурчал лис. Это заявления меня рассмешило. Я засмеялась в открытую. Я очень редко смеюсь, и то в кругу семьи, но почему-то этот лис мне показался родным, что я перед ним не боялась засмеяться. После такого напряжённого утра это было облегчение, как будто груз упал с плеч. Лис на меня удивлённо посмотрел. Вдоволь отсмеявшись, я удивлённо заметила, что после моего смеха, тут стало ярче, как будто свет включили. — Как-нибудь полюблю, но не сейчас, — протянула я. — Ты себя что ли не любишь? — неожиданно спросил лис, возвращая меня с небес на землю. — С чего ты взял? — нахмурившись, спросила я. — У тебя волосы цвета солнца и глаза цвета неба, если не любишь солнце и небо, значит не любишь и себя. — Ты прав, — грустно ответила я. Он вдруг поднялся. Я вздрогнула от неожиданности. Он медленно подошёл ко мне. Я замерла, ожидая его дальнейшие действия. Но лис просто дотронулся до меня носом, а потом немного потёрся об меня мордочкой. Я оттаяла… Он меня так попытался утешить… Я протянула руку и начала его гладить, водить рукой по рыжей шёрстке, он некоторое время пытался сохранить серьёзное выражение лица, но потом просто сдался и блаженно закрыл глаза. Я улыбнулась, и стала его только усилений гладить. Лис завилял хвостом от удовольствия, на что я только хихикнула. Когда я перестала гладить, он лёг возле меня явно довольный, но он не переставал ворчать как старый дед. Вот не признает, что ему было приятно! Я, в конец обнаглев, просто легла на его хвост, восхищаясь густотой и мягкостью рыжей шёрстки. Лис ещё что-то недовольно пробурчал, но сгонять не стал. Я блаженно закрываю глаза. *** От громкого звонка я вскакиваю. Я оказываюсь за партой в классе. Оглядываюсь, замечаю, что все как обычно. Парни разбиты на компании и общаются, а девочки верещат «Саске-кун!» — Проснулась, соня? — услышала я ядовитый голос одной из одноклассниц. Стоп! Неужели это всё был сон! Нет никакого подсознания и живущего в нём лиса, я просто спала… В класс зашёл Ирука-сенсей, объявив, что мы пойдём на улицу тренироваться в метании кунаев. Многие обрадовались практике, устав от теории, но я лишь сильнее расстроилась. Никогда не умела метать кунаи, и стоит мне только его взять, то я обязательно порежусь… Мы все вышли на небольшую площадку у Академии. Там стояло несколько мишеней. Вызывали по несколько человек, те метали, остальные наблюдали, потом идёт метать следующая группа. Я, сев на траву, не смотрела на людей у мишени, мой взгляд был прикован к небу, а в голове звучали слова лиса: «У тебя волосы цвета солнце и глаза цвета неба, если не любишь солнце и небо, значит не любишь и себя…» Сейчас на небе не было ни одного облака, чистый синий цвет, безмятежный, успокоивший… И солнце, которое контрастирует с небом, как будто яркое пятно, что разбавляет эту синеву, эту жизнь… А ведь и вправду красиво. — Намикадзе Наруко! — прозвучал голос, как гром среди ясного неба. Я оторвала взгляд от небес и посмотрела на Ируку-сенсея. Тяжело вздохнув, я подошла к мишени. Мне дали кунаи. Я аккуратно взяла один, чуть ли не молясь, чтобы не порезаться. — Да чего ты боишься, — неожиданно прозвучал рычащий бас. От неожиданности я выронила кунай. — Наруко, — вздохнул сенсей, а одноклассники захихикали, — Попробуй ещё раз. — Это ты, лис? — мысленно спрашиваю я. — Да, я, бестолочь, — слышу голос у себя в голове. Я прямо так и вижу, как он глаза закатывает, — Повторюсь, чего же ты боишься? Если не хочешь порезаться, бери кунай аккуратно, но в тоже время легко, желательно только пальцами. — Вот так? — спрашиваю я, беря и поднимая кунай всего двумя пальцами, средним и указательным. — Да, теперь поднимай кунай, используй безымянный палец с мизинцами, чтобы регулировать высоту. Когда наловчишься, сможешь и без них справляться, но для того, чтобы действовать всего двумя пальцами, нужно делать всё очень быстро, а пока и так сойдёт. Я поднимаю точно так как сказал лис. — Правильно расположи локоть, кисть немного назад, — я всё послушно выполняю. — Теперь прицелься и кидай! Я кидаю кунай по команде, и он попадает точно в середину мишени. На моём лице появляется счастливая улыбка. — Получилось! Получилось! Впервые! — мысленно восторгаюсь я, на что лис лишь хмыкает. Я поворачиваюсь и замечаю удивлённые лица одноклассников и учителя, даже Учиха брови поднимает. Ну и кинула я кунай и что в этом такого?! Не такая я уж и беспомощная! — Ага! Не беспомощная она! Да ты бы без моих советов, попала бы максимум себе в лицо! — ах, этот рыжий коврик! — Кхм… Молодец, Наруко, можешь идти, — я киваю и иду на своё прежнее место. Я легла на траву и стала опять смотреть на небо, на котором появились маленькие облачка. — Кстати, как тебя зовут? — мысленно спросила я. — В каком смысле? — в его голосе я слышу недоумение. — Ну не Лисом мне тебя всё время звать, — хмыкаю я. — Курамой… Зови меня Курамой, — спустя недолгое молчание услышала я.