Огненная лиса

Не имея никакого желания видеться с людьми, я, петляя по закоулкам, шла домой. Да и вообще, зачем тебе нужны люди, когда в голове личная шизофрения? — Как ты меня назвала? — услышала я рычащий голос у себя в голове. За день я даже привыкла к этому голосу. Он мне помогал на уроках, видели бы вы лица учителей, когда я отвечала на вопросы с никому неизвестными подробностями. Да, это того стоило. — А как ещё назвать вечный голос у себя в голове? — усмехнулась я, — Да не обижайся, — мигом подумала я, почувствовав, как надулся лис. — Да я и обижаться на человечишку?! — воскликнул Курама, на что я лишь закатила глаза, — Что ты лазаешь по всем дебрям? Надо идти прямо по среди улицы с высоко поднятой головой и со взглядом «Вы никто!» — Прямо как Учиха? — на моём лице возникла лёгкая улыбка. — Прямо как Учиха, — я прямо чувствую, как он скривился. Ну не любит он Учих! Называет их красноглазыми демонами. Интересно, почему? — Мы уже пришли, — сказала я, встав на против дома. Большой двухэтажный дом с садом. Я не хочу туда идти, видеть ненавистную мне семью. Да, брат и мама ещё более-менее, но сестра с отцом... Они же сейчас начнут расспрашивать про академию, и что им мне сказать?! — Не дрейф, боец, прорвёмся! —услышала я голос Курамы. Я усмехнулась, на душе стало легче, и я уверенно прошла сквозь калитку. — Кстати, Курама, мне про тебя рассказать? — спросила я, двигаясь к дому. — Не надо. Зачем удивлять твоих родителей тем, что ты так рано со мной увиделась? В памяти я услышала слова: «Тебе на вид лет шесть. Такая мелочь, а мало того, что смогла меня сегодня услышать, так и ко мне попала…» Я замерла. — Значит, я с тобой должна была рано или поздно увидеться, — протянула я. — Кто ты такой, Курама, и что ты делаешь у меня в голове? — То есть, ты про хранителей ничего не знаешь? — спустя недолгое молчание спросил он. — Не знаю, — кивнула я. Послышался тяжелый вздох, а потом и слова: — Хранители — это существа, что живут в подсознании всех людей. У каждого свой хранитель, своё животное, которое подходит им по духу. С хранителем обычно можно увидится уже в сознательном возрасте. Чаще всего лет в 11-13… — Понятно, — вздохнула я, обратив свой взор на красное небо. Уже закат.— Значит, я типа особенная, что с тобой так рано увиделась? — Типа, да — в его голосе слышится насмешка. Я отмираю и двигаюсь по направлению к своему дому. Войдя в дом, я скинула с себя обувь и прошла на кухню. Там была мать и брат с сестрой, отец, похоже, ещё на работе. — Привет, — несмотря на мое довольно тихое приветствие, меня все услышали. Мама с братом поздоровались в ответ, а сестра просто бросила на меня уничтожающий взгляд, от которого я вздрогнула. — Вот сука, — Курама явно был недовольным. Я его отдёрнула, да мы в ссоре, но это всё ещё моя сестра! — Эх, ладно, просто представь на её голове весь ужин, и тебе станет легче. Фантазия у меня была бурная. В итоге, я старалась скрыть свой дикий смех под сильным кашлем. Брат, кажется, понял, что это не просто кашель и усмехнулся, а мама лишь поволновалась и спросила, как у меня здоровье. — У меня просто аллергия на косые взгляды, — бросив взгляд на сестру, ответила я. Сама от себя не ожидала таких слов. Кажется, Курама на меня плохо влияет… Кстати, этот коврик рыжий заржал от моих слов. Вот ему нормально, может спокойно смеяться и не смотреть на реакцию остальных. Брат, кстати, уже еле-еле сдерживает смех. Сестра бросила на меня убийственный взгляд, но промолчала. А у меня, кажется, появился иммунитет от этих взглядов, ведь в этот раз я его спокойно выдержала. Даже больше, я бросила такой же взгляд на Амаю, да и ещё КИ немного выпустила. О да, теперь твоя очередь вздрагивать, любимая сестрица. Мама заметила эту войну взглядов и поспешила меня посадить за стол, поставив передо мной ужин. Я незамедлительно начала трапезу. — Ты слишком закрытая, — пожаловался лис. — В каком смысле? — спросила я, отправляя в рот немного риса. — Ты недавно пожаловалась, что ты не можешь смеяться в открытую, а кто тебе запрещает это делать? Правила приличия? Да пошли их! Давай проживём эту жизнь весело посылая всех и вся, издеваясь над всеми подряд! — Мне нравиться ваше предложение, — усмехнулась я. — Как дела в академии? — спросила мама. Краем глаза я заметила, как на меня посмотрели брат с сестрой. — Что ответим? — спросила я у Курамы, чувствуя его усмешку. — Скажи, что проспала почти все уроки, — сдерживая смех, предложил лис. Я ответила так, как подсказала рыжая язва. О, эти прекрасные лица родных. Еле-еле сдерживаю ухмылку, а язва тем временем ржёт, как только может. — Кажется, я поняла твои слова… Посылаем жизнь в одно место? — с огоньками в глазах думаю я. — Посылаем жизнь в одно место, — согласился со мною Курама, — Чувствую, будет весело. — А то! В кухню зашёл отец. Всех поприветствовал, поцеловал маму, тем самым утихомирив её, а то она уже жалуется на поздний визит. — Интересно посмотреть на то, как решаются все их ссоры, — ехидно протянул рыжий коврик, — Вот откуда у них столько детей… — А откуда берутся дети? — спросила я мысленно, а внутри зажигается детское наивное любопытство. — О, Господи! — обречённо воскликнул Курама. — Потом скажу… — Кстати, почему ты сказал про большое количество детей? Нас же всего трое, — недоуменно спросила я. — А ты присмотрись к своей матери. Оглядываю и ничего такого… — Эх… Надо будет в тебе сенсорику развить… Решено! Завтра на тренировку! Прямо перед академией! — Но Курама… — Никаких «но»! Завтра рано утром подъём и на пробежку! Я надула губы, явно расстроенная. Сестра с братом на меня странно посмотрели, в то время родители были заняты друг другом. Они, наконец, перестали спорить и начали с нами разговор. А я, тем временем, прикончила ужин и отдыхала. — Кстати, Наруко, — привлёк моё внимание отец, — Тебя сенсей похвалил. Сказал, что ты сегодня на всё очень хорошо отвечала, да ещё и в мишень кунаями попала. Молодец! — отец явно был горд и доволен, что я пошла на путь истинный. На меня укоризненно посмотрели все остальные. — Проспала все уроки, да? — протянула мама, а от неё начала исходить убийственная КИ. — Курама, нас спалили! Я виновата улыбнулась и почесала затылок, что немного успокоило маму. — Кстати, Курама, а что насчёт «присмотрись к своей матери»? — спросила я, после того, как почувствовала себя в безопасности. — Да она беременна, — просто ответил он. — С чего взял? — Огонёк чакры, что стал зарождаться под её сердцем… Дальше я его не слушала. Я внимательно присмотрелась к матери. — Что-то не так, Наруко? — настороженно спросила мама, тем самым привлекая ко мне всё внимание семьи. — Мам, а ты ничего не хочешь нам сказать? — хитро протягиваю я. Она покраснела, поняв на что я намекаю. — В яблочко! — хором воскликнули мы с Курамой. — А откуда узнала? — спросила она, ещё больше покраснев как спелый помидор. На маму смотрели все внимательно, не отрывая глаз, желая узнать, что она скрывает. Похоже, она ещё даже папе не сказала. — Догадалась, — подсказал Курама, а я так и повторила. — Так что мы скрываем? — вроде спокойно спросил отец, но я чувствую его любопытство. — Ну, — замялась мама, — Я беременна, —спустя недолгое молчание тихо сказала она, но услышали все. Сначала - ступор и обдумывание ситуации. Потом - нескрываемый шок. Когда до папы, наконец, дошло все сказанное, он подбежал к маме, начиная поздравлять, радоваться, целовать, крутить на руках. Короче, типичная реакция счастливого молодого папаши. Брат с сестрой до сих пор не вышли из ступора. Я взяла их за руки, пробурчала «Мы тут лишние» и повела их наверх. На самом деле, мне это Курама посоветовал сделать, а то мы бы так и остались там сидеть, наблюдая за этим шоу. Я только на втором этаже их отпустила. Сестра тут же пошла к себе в комнату, громко хлопнув дверью. Я облегчённо вздохнула. Мы когда-нибудь, вообще, сможем поладить? И почему она ко мне так относиться? Ладно отец, его можно понять, но сестру… — Я тоже, пожалуй, пойду, — сказал брат и скрылся в своей комнате. Сейчас я прочувствовала весь этот момент… Что бы я не говорила, как бы я не оправдывалась, у меня ужасные отношения с семьей. Брат хоть и показывает доброту, но он далеко от меня, а сестра ещё дальше… А мама с папой? Папе важны лишь мои результаты. А мама... У нас нету прямо-таки душевных отношений. Просто привет-пока. На глаза наворачивались слёзы, которые я кое-как сдерживала. Войдя в свою комнату, я закрыла за собой дверь и прямо в одежде бросилась на кровать. Я на мгновение закрыла глаза, но тут же упала в своё подсознание, прямо на голову Кураме. Он не бурчал, ничего не говорил, а просто обнял меня своим хвостом, утешая. Он единственный, кто в данный момент у меня есть. Единственный, кто меня никогда не покинет. Я не стала сдерживаться и просто зарыдала. Не знаю, сколько я плакала, но когда я успокоилась, я просто лежала на Кураме, отдыхая от всех душевных переживаний и слушала, как Курама пытается меня немного утешить словами. Но, честно говоря, действиями у него получается лучше. — Курама, — тихо сказала я, но он услышал. — Что? — немного приподнял он голову и посмотрел на меня двумя красными глазами с вертикальным зрачком. Сейчас они меня не пугают, а наоборот — успокаивают. — Покатай меня, пожалуйста, — я состроила милую мордашку и, для пущего эффекта, всхлипнула. Сначала он сопротивлялся, но потом, как и все, сдался. Вот как можно отказать голубоглазой шестилетней девочке с золотыми волосами и умилительной заплаканной мордашкой? Он буркнул «хорошо». Я тут же залезла на его голову, предвкушая аттракцион. Курама медленно поднялся и начал ходить туда-сюда по подсознанию. Мне понравилось, нечего сказать, я просто верещала от радости. А потом он меня подкинул. О, это классное чувство, будто ты паришь. Ветер, что ты чувствуешь… Это прекрасно… Потом он меня словил у самой земли воды. Так он сделал ещё пару раз, а потом, отпустив меня на воду, лег рядом. Я, тут же вскочив, подбежала к Кураме и начала верещать, как это классно, одновременно поглаживая. Он расслабился под моими руками, а я всё продолжала говорить, как мне понравилось. — Курама, — сказала я, резко перестав гладить. — А? — он поднял на меня усталые глаза. Конечно, целый день с ребёнком нянчится не каждому пожелаешь. — Ты мне обещал рассказать, откуда берутся дети, — самым невинным тоном сказала я. Можно только представить, какая обречённость появилась на его морде. — Нет! — мигом воскликнул он. — Ну Курама! — Нет!!! — Ну пожалуйста! — НЕТ!!! *** Я сонно разлепляю свои глазки. Поворачиваю голову на подушке и вижу часы, которые показывают 4:30. — А не рано для тренировки? — лениво спрашиваю я, не желая вставать. — Самое то! Будет тебе месть за то, что меня всю ночь доставала! — бурчал Курама. На это заявление я покраснела. Я его доставала до тех пор, пока он мне всё не рассказал. И я об этом уже жалею… Вот кто меня тянул за язык. Даже я понимаю, что мне ещё рано было это знать, но в жизни не признаюсь. Я глубоко вздыхаю и поднимаюсь с кровати, скидывая с себя одеяло. Наверное, мама заглядывала и укрыла меня. Подхожу к окну и распахиваю шторы. Всего за день так поменялось мнение обо всём… Сейчас я рада видеть рассвет, хотя раньше его ненавидела. Я сама как солнце и не должна его ненавидеть. Я поворачиваюсь и иду в ванную. Сделав все водные процедуры, я иду к шкафу в одном полотенце. — Так, мадмуазель, может что-нибудь оденешь поярче? — слышу в голове голос этой язвы рыжей. А может и вправду надо? Достаю короткие рыжие шорты и белую футболку и натягиваю на себя. Беру расчёску и подхожу к зеркалу. Поскольку я вчера так и уснула, на голове у меня твориться бедлам. Еле-еле расчесав, я завязала волосы в один хвост, посчитав, что так будет лучше для тренировки. — Так… Чтобы не спалиться, выйдем через окно, — рассуждал Курама. — Курама, я же себе ноги переломаю! — О Господи, какая ты беспомощная… Чакрой усиль ноги. — Это как? — О Господи! Я внимательно выслушала объяснения и спрыгнула без ранений, за что была жутко горда собой. А Курама лишь глаза закатывал. Он сказал, что знает неплохой полигон, на который мало кто ходит. Мы туда и двинулись. Причём бегом. Этот рыжий коврик настоял на том, чтобы не тратить время на пробежку там, ведь можно это сделать по дороге. Наконец добежав почти до окраины деревни, я чувствовала себя как выжатый лимон, уже думая о собственной смерти. На что этот рыжий кусок шерсти сказал, что это только начало… Начали мы с обыкновенной разминки. Потом этот лис начал меня обучать теневым клонам. Я не поняла зачем, но на все вопросы он отвечал коротким "потом объясню". Спустя пол часа у меня получилось создать 5 клонов. Пять нормальных клонов! Потом Курама мне объяснил, зачем мне всё это. Оказывается, теневые клоны имеют функцию передавать все знания оригиналу, включая и физический прогресс. Другими словами, если один мой клон научился какой-нибудь технике, то после того, как я развею клона, она передастся мне. Удобно… Я отправила двух клонов медитировать, других двух - отрабатывать физическую силу, а оставшегося одного - кидать сюрикены и кунаи. — Только предупреждаю, после того, как их развеешь, тебе передастся и их усталость с ранами, — сказал мне Курама. — А что мне делать? — спросила я, наблюдая за своими тренерующимися копиями. — Ты шуруй домой и доставай своих родичей, чтобы тебе свитки с техниками дали, — проворчал Курама. — А получится мне не вызвать подозрений? — Растёшь, кнопка, — ухмыльнулся лис, — Используй твою самую сильную технику. — Какую? — Технику умиления, — пояснил он, — Она работает безотказно! Даже на мне! — Ну и не такая я милая, — смутилась я, немного покраснев. — Ага, конечно! Тебе всего 6 лет, а ты крутишь своей семьёй как тебе вздумается! — бурчал Курама, —Страшно представить, что будет, когда ты вырастешь… Я усмехнулась. Вот Курама может в любой момент поднять настроение. Даже когда ты устал после тренировки. Развернувшись, я двинулась к дому. К счастью, уже не спеша. Дойдя до дома, я тихо подошла к открытому окну, думая, как допрыгнуть до второго этажа. — Чакру в ноги, дубина! — крикнул лис. Я лишь его поблагодарила, и, сосредоточившись, легко допрыгнула. Я еле удержалась, чтобы не закричать от своего триумфа, а язва тем временем ржал в подсознании от моей реакции. Я легко сбросила с себя одежду и пошла в душ. Я после тренировки как-никак. Выйдя из ванной, я оделась в белую футболку и чёрные лосины, расплела хвост и заплела привычные два хвостика. Взглянула на часы — 7:40. Как раз на то, чтобы покушать и выйти из дому. Я спустилась вниз, увидев как обычно маму у плиты, я поздоровалась. Папа с братом уже сидели за столом и завтракали, я села рядом. — Я уже хотела тебя идти будить, — сказала мама, ставя передо мной завтрак. Кажется, никто не заметил мой ранний уход. — Зачем, у меня ведь есть личный мохнатый будильник, — мысленно ухмыльнулась я. — Да как ты смеешь! — воскликнул Курама, — Я элитный мохнатый будильник! — Да-да, конечно, — я мягко улыбнулась. На мою улыбку обратили внимание мои родичи, но предпочли помолчать. Я заметила, что передо мной опять стоит каша, а у брата с отцом рамен! — Мам! Так не честно! — надула я губки. — Надо питаться полезно, чтобы вырасти большой и сильной, — начала мне читать нотации мама. — Как будто брат уже не растёт! — я подняла брови, внимательно смотря на брата, что пожирает рамен. — Ну, — протянула мама, думая, что ответить. — Причем во всех смыслах не растёт, — это мы сказали с Курамой одновременно. Только если меня услышали все, то Кураму только я. Мы с ним рассмеялись, думая про то, что живём вместе недавно, а уже мысли друг друга читаем. Смеялась я открыто и звонко, как будто впервые. Я просто наслаждалась этим моментом и радовалась, что у меня есть Курама. Я заметила, как покраснел брат, как вместе со мною рассмеялись родители, а я просто думала, что как мне повезло встретить своего хранителя именно сейчас, а не в 11-13 лет. Вдоволь отсмеявшись, я посмотрела на маму щенячьими глазками. Она сдалась, и я уже во всю уплетаю рамен. Как же вкусно готовит мама. — Наруко, в академию опоздаешь, — прозвучал голос Курамы. Я бросила взгляд на часы — 8:40. Встала из-за стола, поблагодарила маму за еду, сказала брату, что дойду одна, и двинулась к выходу из дому. Обувшись, я вышла и пошла по улице не спеша. Как и советовал мне вчера Курама, я шла посреди улицы с высоко поднятой головой, только не с презрительным взглядом, а с улыбкой на лице. Мне в ответ улыбались прохожие, а я чувствовала какой-то невиданный трепет у меня в груди. Я довольно быстро дошла до академии, с учетом того, что я шла медленно. Наверное, просто время решило немного поторопиться. Я, как обычно, вошла в аудиторию, только не с опущенной головой, будто в чём-то провинилась, а с солнечной улыбкой. Если презрительный шёпот и был, то я его не услышала. Я села на своё место и стала внимательно наблюдать за классом. Времени до начала урока было ещё полно, и я просто решила насладиться этим безмятежным моментом. — Похоже, у тебя хорошее настроение, неудачница? — я услышала язвительный голос одной из одноклассниц, и весь класс в одно мгновение обратил на меня внимание. — И что с того? — усмехнулась я. На меня все удивлённо глянули, ведь обычно я просто игнорирую такие выпады в свою сторону. — Вижу, ты осмелела, — угадайте кто это сказал? Учиха! Главный молчун класса! — А ты, я вижу, язык отрастил, ведь ты, бедняжка, его в детстве проглотил, — я презрительно на него глянула, между нами проскочила молния. Тем временем, Курама во всю ржал в подсознании. Все на меня удивлённо глянули, а я просто бросила в Учиху ещё пару молний, отвернулась от него, и мило улыбнулась остальному классу. Девочки, наконец, поняли, что я только что презрительно разговаривала с их "Саске-куном", и начали на меня наезжать. У меня тем временем возник в голове гениальный план. Я ухмыльнулась, словно лисица, а в глазах плясали демоны. Я встала, прошла мимо девчонок, которые не поняли, что я собираюсь сделать. Я подошла к Саске и села к нему на колени. Челюсти всего класса поздоровались с полом. Учиха покраснел, явно не зная, что делать, а я дотронулась пальцем до его носа и облизнула свои губы. Он превратился в помидор, просто замерев в шоке, как и весь остальной класс. А я, тем временем, под всеобщий ступор, встала и просто ушла из класса. Курама в подсознании просто истерически смеялся, а меня всю трясло, сдерживая смех. Увидев в коридоре брата, что общался с двумя друзьями, я решила подойти к нему. Я со всеми ними поздоровалась и представилась друзьям брата, а они представились в ответ. Увидев ухмылку, он спросил, что я натворила. — Я просто издеваюсь над своим классом, — усмехнулась я. — Страшно представить, что ты натворила, — сказал брат — Вам лучше не знать, — сказала я, по-дьявольски усмехаясь. — Тебе же потом влетит, — поднял брови Акира. — Поверь, я такое сделала, что они просто постесняются сказать учителю. Прозвенел звонок, брат пожелал мне удачи, а я опять вошла в аудиторию. — И где они? — спросила я, заметив, что Учихи и девчонок в классе нет. — Отправились на поиски тебя. Они хотят отомстить, — ответил кто-то. В классе остались одни пацаны и Хината. Они мне всегда больше нравились. — Удачи им, — я ухмыльнулась и двинулась по направлению к своему месту. Парни внимательно следили за каждым моим взглядом, кто-то даже краснел. — Ну и зачем ты это сделала? — спросил Шикамару Нара, который соизволил поднять голову с парты. — Вы что не видели лицо Учихи? Признайте, это того стоило, — я усмехнулась как кот, который наелся сметаны. Все в ответ улыбнулись. — Кстати, мы ведь толком не познакомились, — я почесала затылок, вспоминая, что стеснялась и не подходила ни к одному человеку, — Наруко Намикадзе, — я солнечно улыбнулась. Все стали в ответ представляться, а потом мы завели разговор об учёбе. Позже в класс вернулись девочки с Саске, а сразу за ними учитель, поэтому я осталась целой и невредимой. Этот день я запомнила надолго.