Огненная лиса

— Завтра приходите на распределение во время! Опоздания в последний учебный день не потерплю! — Вот специально возьму и просплю, —подумала я со вздохом. У меня была невероятная выносливость, но в последнее время я стала сильно уставать. Ну за что мне это всё? Курама, ты демон! — Хочешь стать Хокаге, так тренируйся сильнее! — Проворчал Курама. — Ну не так сильно! Прозвенел звонок, и я, не церемонясь, встала и вышла, хотя учитель хотел ещё что-то сказать. Я чуть ли не бегом выбежала на улицу, и облегчённо вздохнула. В последнее время у меня стремительно развивается клаустрофобия. На улице было тепло, но иногда дул холодный ветер, что разносил розовые лепестки по залитым солнцем улице. Хоть сейчас конец мая, но сакура только недавно начала цвести. Запоздала она в этом году. Но я даже рада, что последние дни учёбы будут ассоциироваться с цветением сакуры. — Представь, как ты, в преклонном возрасте, будешь сидеть на крыльце, смотреть на сакуру и ностальгировать по этим временам. А рядом будут внуки и дети от разных отцов, — мечтательно вздохнул Ку. Опять он прикалывается насчёт того, что у меня много поклонников, а я с всеми кокетничаю, но оставляю в зоне дружбы. Вот нет пока такого парня, что заставило бы моё сердце трепетать! Из академии начали выходить ученики, что радовались окончанию учебного года. Я невольно улыбнулась, глядя на довольных детей. Какие они счастливые и беззаботные. Такими кажутся и мои одноклассники, даже Учиха! Как печально, что скоро их светлые представление об ниндзя разрушаться. Курама ещё в детстве рассказал, о жизни шиноби в подробностях, не упуская самые страшные и мерзкие моменты, и мои розовые очки быстро разбились. Я печально вздохнула, и попыталась придать лицу более весёлый и обычный мой игривый вид. После того, как Саске назвал меня Лисой, это прозвище как-то ко мне приросло. Все говорят, что я очень похожа на лису. Что я такая же хитрая и обаятельная. Ку потом ещё долго вспоминал этот момент, и говорит, что это его заслуга, типа он меня такой воспитал. Хоть я с Ку и спорю, но в глубине души, я полностью согласна. Где бы я сейчас была без него? Отойдя подальше от толпы счастливых детей, я отошла под дерево и села на качели. Стоило мне сесть, как чувство ностальгии поработило меня. Я не понимаю откуда это ощущение. Ещё похожее бывает у ресторанчика с раменом, хотя я никогда туда не ходила. А ещё когда я творю проказы... А особенно сильно в самой академии. Вроде бы завтра последний урок, но ностальгия бьёт ключом. Вообще не понимаю, откуда такие эмоции. И не только чувство ностальгии преследует меня. Много разных чужеродных чувств, которые как будто не мои. Они проявляются в разных ситуациях, но я отчётливо их ощущаю. Может, это как-то связано с моими видениями? Эти картины, что будто из прошлого или будущего... Их уже давно не было, где-то около двух месяцев. Ну и скатертью дорога! Эти кадры, что видны мне от силы минуту, до ужаса меня пугают, хоть в жизни я в этом не признаюсь. Когда Сакура однажды после разговора с Учихой — что в итоге стало односторонней дракой, я дразнила его, а он пытался меня убить — дала мне подзатыльник, перед глазами возникла Сакура, что была примерно на год меньше, и она также давала мне подзатыльник. А когда меня впервые поймали. Меня тогда Ирука запалил, когда я намазывала доску мылом. Моя цель была посмотреть на его реакцию на уроке, но не повезло. Он повёл меня к себе в кабинет, прочёл мне длиннющую лекцию, которую я естественно не слушала, но не перебивала из-за страха, что он скажет родителем. На отца мне плевать, а вот мама в гневе страшна. Ирука это понял, спустя 2 года обучения, и теперь меня мог приструнить угрозой. Но в конце лекции он сказал то, что запало мне в душу: — Наруко, я знаю, что ты ничего не выслушала из того, что я сказал, — я ухмыльнулась — но я скажу тебе одно. Ты далеко пойдёшь. Тебе плевать на то, кто твоя семья, ты просто следуешь дальше, становясь всё сильнее без их помощи. Я заметил, как твоя сила возрастает, и как ты её умело скрываешь, только недавно, но ты меня уже поразила. Я горжусь, что я твой учитель. Я не плакала лет так с шести, но этот дикобраз смог довести меня до слёз. Я обняла его, чуть ли не целуя его. Это были самые искренние эмоции, что я показывала. Потом у меня резко всплыло изображение: Ирука намного старее, говорит, как он мною гордится. После случая, я вспомнила, как он вызывал у меня чувства, будто он мой отец, а я не понимала почему. Скорее всего эти чувства, как и видения, или из будущего, или из прошлого. — СЕСТРЁНКА!!! — На меня с обнимашками налетела девочка лет шести. У неё большие фиолетовые глаза, их оттенок намного насыщеннее чем у мамы, у которой очи смахивают на синие, золотые длинные волосы, пухлые губы, милые щёчки. Она довольна высокая для своего возраста, но она не худущая, как это обычно бывает у высоких детей. На ней сарафан синего цвета, и ободок, что убирает чёлку, ведь заплетать волосы она не любит. И эта милашка — моя младшая сестрёнка Нацуми. Я ей дала имя, и я её фактически вырастила. Взяв её под руку, я повела её домой, слушая бесконечный трёп про то, как прошёл день. До начала всё в нашей семье было более-менее, не считая наших с отцом переругиваний, которые со временем только увеличились. Я всё больше бунтовала, а мой любимый папаша, всё больше желал послушания. Эта битва до сих пор не закончилась. Но как только Нацуми стукнуло два года, мама решила вернуться к карьере шиноби, и за год восстановила предыдущую форму, а позже начала ходить на задание. В то время как моей сестрёнке всё ещё была нужна мать. Мы с Амаей и Акирой слишком быстро повзрослели, они благодаря своим гениальным генам, что они смогли сцапать у родителей, а я благодаря Ку. Нацуми же начала развиваться как обычный ребёнок, что принципе было нормально, но в глазах отца она уже была ничтожеством. Разбаловали его детьми гениями... Но несмотря на всё, росла она очень милым и активным ребёнком. Большой болтушкой, и немного наивной. Я влюбилась в неё с рождения, и не смогла её бросить в трудную минуту. Я стала фактически матерью для неё. Я научилась готовить ради неё, мы шли вместе в академию и уходили тоже вместе, я учила её практике и теории, которая ей трудно давалась. Но эта мадама была очень упёртой, и уже сейчас она держит своё слово, во чтобы не стало. Честно говоря, она самое настоящее солнышко, особенно для меня. “Солнце” — так меня отец называл в детстве, а я так тогда не любила этот противный солнечный свет. А сейчас, когда я с отцом в глубокой ссоре, я цепляюсь за своё персональное солнце всеми силами. Ведь... Я слишком рано повзрослела, и начала замечать, как я ко всему начинаю относиться с безразличием. Эмоции, что стали так ярко проявляться после знакомства с Курамой, начали от меня ускользать. Курама меня поддерживает и старается шутить, но не сильно помогает. А после того, как я стала терять эмоции, эти пророческие чувства стали ещё более выраженными. Если бы не Нацуми, я бы точно сошла с ума. — Сестрёнка, — этот детский задорный голос вывел меня из раздумий, — ты получила протектор! — Похоже она только заметила. Я его расположила на шее, лень его как-то по-особенному завязывать. — Дай поносить! — Она забавно надула губки, и посмотрела глазами полными надежды. Я нежно улыбнулась и потрепала её по волосам. — А ты сама его заработай, уверенна ты сможешь, — она снова надула губки, только уже обиженно. Какая она всё-таки милая. — Но экзамен на генина, будет только на последнем курсе! — Она нахмурила бровки. — А ты вкурсе, что некоторые гении, пропускают курсы, из-за того, что умны не по годам? — Правда? — Огонь надежды, что горит в её глазах и воодушевлённый вид. — Тогда я буду учится ещё усерднее, и закончу академию раньше! Она держит слово, она выполнит обещание, я в этом уверенна... *** Подойдя к дому, я по привычке его просканировала. Никого нет. Скорее всего, отец на работе, а остальные на заданиях. Мои сенсорные способности во много раз увеличились. Сейчас я чётко могу просканировать чуть ли не всю деревню и определить чья эта чакра. Поскольку с сестрой мы одни, я, не церемонясь, открыла дверь пинком, и тяжело вздыхая отправилась на кухню. Распахнув холодильник, я достала оттуда макароны с курицей и стала их разогревать. Нацуми тем временем, поставила на стол две тарелки, и разложила столовые приборы. Также, она открыла холодильник, взяла оттуда сок, достала чашки и налила его. Поставив чашки с соком рядом с тарелками, она села за стол и стала ожидать еду. Макароны с курицей быстро разогрелись, я разложила нашу еду по тарелкам. Мы с сестрой сели есть, особо нечего не говоря. Для нас, что в доме никого нету, уже стало рутиной. Я чувствую сильную обиду на родителей, за то, что они забыли про Нацуми. Наши ссоры с отцом из-за этого стали ещё чаще проявляется. Сейчас мы просто пытаемся друг друга игнорировать, но не всегда выходит. Я взглянула на свою сестру, что уже покончила с едой. Пора с ней поговорить. — Нацуми, — позвала я её, а она подняла на меня глаза. — Я стала генином, завтра будет распределение. И скоро я буду ходить на задания... Грусть, что появилась в её глазах, меня заставила поникнуть. Как же не везёт детям из семьи шиноби. Я опустила взгляд, не в силах смотреть в эти фиолетовые глаза. Как вдруг на меня кто-то обнял. Это моя сестра. Я обняла её в ответ. — Всё в порядке, — я услышала её голос, — я справлюсь! Ты главное не пострадай на заданиях! — Она отодвинула меня, и я смогла увидеть её серьёзное, чуть обиженное лицо. — Я расстраиваюсь не потому, что ты больше не сможешь за мною ухаживать, а потому что, я с тобой реже буду видеться. Обещай, что после серьёзных заданий ты мне будешь всё в подробностях рассказывать! Идет? — Идет! — Я ласково улыбнулась, стараясь сдержать слёзы. Она тоже рано повзрослела, как и мы все.